Много лет назад я дал анализ нескольких мистификаций 1980-х годов о катакомбной Церкви, в том числе, показал, что «Отец Арсений» есть именно такая мистификация.
Только вот из-за плохой памяти я никак не мог вспомнить, кто мне дал в 1980-е годы на перепечатку рукопись «Отца Арсения».
Ларчик открылся случайно и просто.
Оказывается, у истоков мистификации стоял агент КГБ, внедрённый в приход о.А.Меня Сергей Бычков. В 2012 году Бычков в статье в «Вестнике РХД» заявил, что в середине 1970-х годов Валерий Суслин создал братство во имя св. Иоанна Богослова. Руководили братством двое человек: сам Бычков и Аркадий Шатов. В это братство входил и будущий автор «Отца Арсения» Александр Беляков:
«Физик Александр Беляков, автор мистификации, житель Подмосковья, пришел в христианскую общину, которую вели Аркадий Шатов, тогда еще мирянин, а ныне епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон, и автор этих строк в середине 70-х годов прошлого столетия. Вместе с нами он побывал в Спасо-Преображенской пустыни под Ригой, в которой совершал свое пастырское служение архимандрит Таврион (Батозский) (1898-1978). Личность старца Тавриона потрясла Александра, и он решил создать книгу, которая бы обобщила духовный опыт сталинских лагерей. Так что особого секрета для меня происхождение этой книги не составляло, тем более, что по мере ее написания Александр не раз предлагал мне прочесть первоначальные варианты, один из которых сохранился у меня с его карандашной правкой».
Вокруг этого просто показания Бычков написал 9 тысяч слов, где объясняет, почему роман плохой, критикует о.Владимир Воробьёва, принявшего подделку за оригинал. Бычков даже делает этюд об Александре Македонском (да-да).
Однако, Бычков не объясняет главного: почему сорок лет молчал о подделке.
Замечу, что после убийства о.А.Меня мне пришлось создавать университет его имени, прежде всего, подыскивая лекторов. Я позвал тогда и о.Валерия Суслина, но после пары лекций с ним пришлось расстаться. Во-первых, человек малограмотный, проповедующий на уровне «я помолился Богу и Он послал мне автомобиль», во-вторых, просто антисемит, на что и пожаловались слушатели.
Некролог Суслину называет его Суслином-Великопольский. Он умер 28 апреля 2004 года, служил в Никольской церкви у Соломенной сторожки в Москве: в числе духовных наставников его названы Батозский и Тяпочкин. Отпевал свящ. Александр Салтыков. В апреле 1993 года был отстранён от служения в церкви Иверской иконы на Полянке, до этого служил в Измайлово. В то же время он бросил жену. Вторая жена Елена Михайловна заставила мужа распустить «братство».
Есть воспоминания Суслина о встрече с митр. Антонием Блумом в 1974 году. Есть воспоминания о Суслине его крестника 1980 года актёра Леонида Каюрова: Суслин во время осады Белого Дома в 1993 года был в Белом доме, окормлял обороняющихся. Каюров стал диаконом, вспоминал: «В последний раз мы пересеклись, когда я уже служил в храме Малого Вознесения на Большой Никитской улице. Суслин выглядел очень респектабельно в белом пальто и дорогих ботинках. Дал визитку, на которой значилось: Валерий Суслин-Великопольский».
Бычков утверждает, что Суслин был шизофреник, стал священником в Архангельской епархии. Члены братства «трудились санитарами в одной из московских больниц. Из-за шизофрении Суслина братство «едва не распалось» в 1976 году.
Бычков утверждает, что братству помог Мень, якобы дававший советы о его «организационной структуре», но это более чем сомнительно. Во-первых, какая структура в 1976 году у кружка 20-летних православных энтузиастов. Во-вторых, члены братства явно были не из тех, кто слушал Меня. Бычков называет из братчиков Аркадия Шатова (род. 1950), ныне епископа Пантелеимона, сделавшего карьеру как раз на организации православной медицины (внутри государственной) и Владимира Силовьева (род. 1955).
Силовьев окончил в 1974 году медицинское училище, после армии учился в институте им. Семашко. Шатов, действительно, в середине 1970-х работал санитаром, но недолго, быстро поступил в семинарию. Силовьев в карьере поднялся до заведующего издательским отделом РПЦ МП.
Бычков опубликован в Вестнике РХД 1980 года (№131) статью о «христианских братствах», которые якобы «возрождаются», причём устав братства Суслина выдал за сочинение еп. Арсения Жадановского. Странная мистификация! Ещё одна мистификация!
При этом в 1979-м году Бычков выступает инициатором создания подпольной православной семинарии, предлагает эту идею собравшимся в его квартире оо. Мейендорфу, Якунину, Меню и Дудко. Они отказываются: предложение абсурдно, подобная семинария будет сразу раскрыта КГБ. Примечательная, системная склонность к созданию именно организаций с пышным названием, раскрытие которых гебешниками может быть выдано за большой успех органов.
В своём мемуаре о Белякове Бычков пишет:
«Зная, что я прихожанин священника Александра Меня, он [Беляков] попросил меня устроить ему встречу. Отец Александр принял его. После их беседы я спросил у отца Александра, чего же на самом деле хочет Саша. Будучи глубоко духовным человеком, знатоком человеческой психики, отец Александр ответил мне, что Саша одержим некоей сверхценной идеей. Обычно люди, одержимые сверхценными идеями, не в состоянии сформулировать их. Когда он начал приносить несколько лет спустя главы своей книги об отце Арсении, я понял, что его идея обрела наконец-то плоть».
Отец Александр Мень деликатно выразился. Он увидел перед собой гебешного агента, который привёл ещё одного (после Суслина) полубезумного юношу весьма черносотенных взглядов, причём черносотенство сплавлено с уже советской мифологией. Это встававшее на ноги реакционное и к тому очень агрессивное сознание, исповедовавшее антизападничество, антисемитизм, антиинтеллектуализм и пр.
Почему так часто фальсификации там, где реакция? Потому что у человека есть потребность в другом человеке, в духовной генеалогии. Но лживая идея бесплодна. В ней не бывает родства. Реакционное создание импотентно, а главное – горделиво. Оно стыдится своих истинных предков – Пуришкевича или пьяного мужика с кирпичом, ему подавай святых старцев. Приходится сочинять.