26 октября/8 ноября 1917 года, 1 час 45 минут. Ленинисты берут штурмом Зимний дворец и отправляют членов Временного правительства в Петропавловскую крепость.
Следующая жертва — Владимир Бурцев!
Бурцев был арестован в 3 часа ночи! Не генерал — революционер!
Всякие декреты — потом.
Бурцев — совесть русской демократии. Бурцев разоблачил Азефа. Бурцев впервые был арестован и отправлен на каторгу в 1887 году. Абсолютный бессеребреник, подвижник. Вернулся в Россию в сентябре 1914 года — патриот — и сразу был арестован и отправлен в ссылку в Туруханский край.
Бурцев разоблачил Малиновского, агента полиции в рядах ленинцев, ставшего депутатом Думы. Это разоблачение опозорило Ленина. Ленин сделал вид, что не верит Бурцеву, писал Малиновскому доброжелательные письма, а когда тот в 1918 году приехал в Россию — расстрелял.
Бурцев был в Петропавловской крепости до 18 февраля 1918 года, его выпустил левый эсер И.Штейнберг. Бурцев отказался выходить «на поруки» — под залог, который требовали от всех других, и победил, он стал единственным освобождённым без залога.
В мае 1918 года Бурцев написал памфлет «Проклятье вам, большевики!», который часто переиздавался в свободном мире и который ни разу не издали в России, даже в самые «лихие» времена. Там Бурцев писал:
«Вы, может быть, поступили очень практично, когда в тот самый день, 25 октября 1917 г., когда вам удалось захватить власть в Петрограде, вы арестовали меня первым и держали в тюрьме все время, пока могли» (С. 4).
Бурцев пророчески писал, словно описывал 2019 год:
«Вспоминая время своего царствования в России ленинцы впоследствии смогут сказать про себя: пожили, разжились! Из их среды выйдет немало новоиспеченных миллионеров».
Благодаря инфляции — даже и миллиардеров, а состояние тов. В.В.Путина может подбираться и к триллиону.
Бурцев:
«В общественных делах для большевиков не существует общечеловеческой морали. Они знают мораль только готтентотовскую: хорошо — то, что для меня хорошо, дурно — то, что для меня дурно. Для них выше всего — их партия — и даже не партия, а их организация. Выше организации существуют только личные интересы и личные планы вожаков.
… В политике большевики прежде всего — лжецы. На их слова вы никогда не можете полагаться. Они целые месяца являлись самыми горячими защитниками Учредительного собрания … и разогнали его. … Они все время кричали против смертной казни, а потом сами ввели ее, как систему. … Стояли за свободу печати, а явились такими цензорами и гонителями печати, каких никогда не видала Россия!»
В 6 утра того дня, 8 ноября, вооружённые матросы приходят в редакции газет «Новое время», «Вечерняя время» и закрывают их.
В 11 часов вечера у Царскосельского вокзала «матросы останавливают воз с пачками номеров газеты «Речь»; по их приказу уличные мальчишки устраивают костры и предают сожжению номера газеты» (из хроники в «Петроградском листке» от 12 ноября 1917 года — это был последний выпуск и этой газеты).
Вот и первый костёр из слов. Задолго до нацистских.
Временный революционный комитет разослал «на места» телеграмму, запрещающую выход «буржуазных» газет.
В 11 часов утра 9 ноября был арестован редактор газеты «Народное слово» Алексей Пешехонов, народный социалист. Ульянов пишет «декрет о печати», пытаясь оправдаться:
«Временный революционный комитет вынужден был предпринять целый ряд мер против контрреволюционной печати разных оттенков».
Ключевое слово — «разных». Ведь прежде всего был арестован Бурцев, вторым — Пошехонов. Это не контрреволюционеры, это — революционеры. Ленин, как и отмечал Бурцев, лжёт и передёргивает:
«За этой либеральной ширмой фактически скрывается свобода для имущих классов, захватив в свои руки львиную долю всей прессы, невозбранно отравлять умы и вносить смуту в сознание масс».
Бурцев — имущий класс?! Ульянов-Ленин всегда, и в эмиграции, вёл безбедную жизнь буржуа, Бурцев всегда нищенствовал, каждую копейку тратя на борьбу за правду.
Второй аргумент: слово есть оружие:
«Буржуазная пресса есть одно из могущественнейших оружий буржуазии. Особенно в критический момент, когда новая власть, власть рабочих и крестьян, только упрочивается, невозможно было целиком оставить это оружие в руках врага в то время, как оно не менее опасно в такие минуты, чем бомбы и пулеметы».
Третий аргумент: потерпите, это временно:
«Как только новый порядок упрочится, — всякие административные воздействия на печать будут прекращены».
На 2019 год это обещание не выполнено.
Четвёртый аргумент — из сферы новояза. Ленин вводит словесную формулировку для описания недозволенных выступлений, настолько растяжимую, что под неё можно подвести любое высказывание:
«Сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов».
Формула будет слегка меняться. «Клеветнические высказывания», они же «антисоветские высказывания». На 2019 год действует формула закона, принятого на заре правления Путина, 25 июля 2002 года:
«Экстремистские материалы — предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности».
Что такое экстремистская деятельность? А всё, направленное на «подрыв безопасности Российской федерации».
Шкура «пролетариата» сброшена за ненадобностью. Голая безопасность. Своя, личная, конечно.
Арест Бурцева показал ещё одну маленькую, но неприятную черту Ульянова, очевидную и у Путина — личную мстительность.