Воскресение — не факт веры. Воскресение — просто факт. Это относится не только к воскресению, но и к рождеству, и к хождению по водам, и к цыканью на Петра — «отойди от меня, сатана», и к распятию по приговору Пилата, и к Пилату, и к жене Пилата, и ко сну жены Пилата.
Воскресение — не факт веры не потому, что воскресения не было, а потому фактов веры не было, нет и не будет. Есть просто факты. Если нечто не факт, то в это нечто верить нельзя, грешно. Вера есть всего лишь уверенность в фактах, которые апостол Павел назвал «невидимыми» — то есть, в фактах, не поддающихся проверке. Таких фактов в мире абсолютное большинство по той простой причине, что для проверке любого факта нужно как минимум вдвое больше фактов. То есть, для уверенности в мире нужно ещё два мира. Как чтобы засвидетельствовать факт прелюбодеяния, нужно двое свидетелей, а вообще-то, если уж по древнему обычаю, то четверо.
Чтобы подтвердить факт существования бытия, надо, следовательно, ещё четыре бытия, космоса, вселенных. Но ведь свидетели — тоже должны быть подтверждены? И тут начинается такая геометрическая прогрессия, что мало не покажется.
Нет уж, воскресение — просто факт. Незадокументированный, невероятный, но факт. Исторический. А если воскресение — «факт веры», то вера вздор, пустышка, figniya. «Факты веры» это всего лишь псевдоним неуверенной в себе неверия.
Историки трудятся не для того, чтобы отделить факты истории от фактов веры, а чтобы отделить факты от легенд и мифом. Что у Моисея были рога — не факт, а вздор, ошибка древнего писца. Что Бог повелел евреям вырезать десятки тысяч людей... Что евреи вырезали десятки тысяч людей, скорее всего, в основе своей факт, но сильно преувеличенный, в древности любили преувеличивать свои людоедские достижения. Что Бог из этого лимона старательно делал и продолжает делать лимонад — факт.
Что я сын своего отца — факт лишь постольку, поскольку я люблю свою мать. Что мои дети — это именно мои дети, факт, хотя никаких подтверждений ему нет, кроме всё той же любви, которая может только заржать при мысли о том, что кто-то из нас изменял кому-то из нас. А воскресение — факт, и замечательно, что у этого факта в принципе не может быть никаких доказательств, кроме всё той же любви.