Михаил Нестеров, «Святое озеро», 1930 год. Писалось, видимо, под заказ, для датского бизнесмена, выставлялось в Риге в 1932 году, сейчас торгуется на Сотбис. Конечно, с точки зрения идеологии — брр. Жеманность, самоповтор, неискреннее, поверхностное скольжение по жизни, вторичность по отношению к скандинавскому декадансу. То ли дело Серебрякова перед зеркалом! С другой стороны. Усталость не от жизни, а от лицемерия религиозного и прочего и необходимости внутри этого лицемерия оставаться, потому что ну как отделить козлищ от козлов до Страшного Суда... Сейчас эта усталость возродилась внутри РПЦ МП — среди её совслужащих, у кого совесть есть — в полной мере. А бессовестные спокойно прут вперёд аки трактора по воде, урожаи соответствующие.
Но все же лучше портрета Павлова, где энергичность очень уж деланая. При всём этом мне нравится больше других нестеровских картин. Может быть, потому что тут нехитрый приём — персонаж повёрнут спиной. Никаких там видений и лебедей. Простор для воображения (и Нестеров сам о себе честно говорил, что не портретист). Не то что «На горах», где повернулась — и личико такой, знаете ли, субретки, которая подрядилась невинность изображать... А может, и не субретки, а юного джентльмена с тем же заданием, Нестеров в этом смысле очень того... не того... Как художник, только как художник!
А вообще монашество вот в таком виде это, конечно, ужасно и вообще искусственное прерывание беременности. На самой ранней стадии. Ну не с секса же начинается беременность — с желания быть беременной. В нормальных условиях, то есть, когда беременность не вменяется как некая обязанность. К знаниям, вере и любви это тоже относится, конечно.