Украинский антисемитизм в начале XXI века

Автор этих строк недостаточно еврей, чтобы получить израильского гражданство (священникам не положено), но достаточно еврей, чтобы глотнуть газу у Гитлера. Несколько моих еврейских дядей и дед воевали во Второй мировой, ещё больше родственников погибли в Машево под Черниговом при ликвидации там всех евреев. Национальность я считаю культурной условностью, причём с каждым годом всё более вредной, но как совестливый космополит вспоминаю, что я еврей, когда сталкиваюсь с антисемитизмом.

Смешно, но с русским антисемитизмом я сталкиваюсь реже, чем с украинским.  Российский деспотизм и его подданные безусловно ненавидят евреев и Израиль, но считают необходимым это скрывать. Подданные покорно скрывают. А Украина свободная страна.

Украинский антисемитизм — это менее всего культ Шухевича и других украинских борцов за национальную независимость. Одинаково несправедливы реакции и Виктора Шендеровича, и Антона Носика на проспект Шухевича. Но реакция Шендеровича — эмоциональный всплеск («идиотизм и людоедство») с важной особенностью — «мы такие же». Реакция Носика — циничная кремлёвская пропаганда: мы не такие, мы покаялись в своих преступлениях, а украинцы не покаялись, не покаялись. Даёшь денацификацию Украины! Теперь кремлёвские вояки будут писать на снарядах, которые они выпускают по украинцам, носиковское «За денацификацию!» Это — подлость, такая же, как призыв Носика бомбить Сирию — призыв, который был вовсе не в защиту Израиля, а в защиту российских зверств Сирии. Кремль изобразил недовольство, но заурчал и, главное, забомбил с новой силой. Защищая не Израиль, защищая диктатуру Асада, диктатуру антисемита высшей марки.

Тем не менее, украинский антисемитизм в действительности совсем в другом. Он похож на польский, ярко проявившийся в истории с Едвабне — городке, где поляки под надзором гитлеровцев, но абсолютно самостоятельно уничтожили всех евреев. И вот текст Сергея Рябенко из Украинского института национальной памяти.

Может быть, самый яркое проявление антисемитизма в этом тексте — в конце:

«Есть данные о случаях, когда бандеровцы в Центральной и Восточной Украине давали евреям поддельные паспорта и даже прятали их от немцев. Среди тех, кто спасал евреев во время войны, были и члены ОУН».

Когда человек говорит «у меня есть друзья евреи» — всё, этот человек антисемит. Латентный, но — антисемит. «Даже прятали от немцев» — хорошенькое «даже»! А как можно было не прятать?! Как могли украинские борцы за независимость — все, сколько их было — не выступать словами и делами в защиту евреев? Да вот как-то смогли не…

Первый миф, который опровергает Рябенко: «Действительно ли украинские националисты массово уничтожали евреев во время войны?»

Чудное словечко «массово». А не массово — значит, всё хорошо?

«В еврейских погромах иногда принимали участие и представители местного населения, но не только украинцы, а также представители других национальностей».

Ещё один образчик самооправдания, которое хуже любых мифов. «Не только украинцы!» Ну и что? Разве это хоть на волос облегчает ответственность украинцев? Вот уж где подтверждается правота Шендеровича: это ведь родовой грех всех искалеченных ленинизмом, полагать, что чужой грех оправдывает твой собственный. Прямо наоборот!

«Отдельные бойцы батальона, а также отдельные украинские националисты по личным мотивам могли принимать участие в погроме». Но это не делает виноватыми украинцев в целом? Тогда и то, что отдельные украинцы помогали евреям не обеляет украинцев целом.

Рябенко указывает, что руководство ОУН объясняло, что еврейские погромы — способ отвлечь внимание украинцев от главной цели, «воспользовавшись их антиеврейскими настроениями». Во-первых, а что — если главная цель достигнута, можно всё-таки предаться погромам? Во-вторых, пользоваться антисемитизмом («антиеврейскими настроениями») можно лишь тогда, когда этот антисемитизм существует и имеет массовый характер.

«Даже в немецких документах периода войны встречаются упоминания о том, что еврейские погромы и антиеврейские акции не поддерживались местным населением».

Помилуйте, а кто же проводил эти самые еврейские погромы? Какое население? Как это соотносится с фразой, стоящей тремя строчками выше:

«К сожалению, в погромах и прочих антиеврейских акциях на территории Украины по личным мотивам участвовало местное население. Но это были не только украинцы, но и русские, и поляки, и представители других национальностей».

Опять — раз не только украинцы, но украинцы вообще не виноваты. Вот русские и поляки… О погроме во Львове Рябенко роняет многозначительную фразу:

«На тот момент украинцы составляли меньшинство населения Львова».

«На тот момент» единственным жителем Львова, который выступил в защиту евреев, оказался поляк — митрополит Андрей Шептицкий. Шептицкий в принципе — единственный европейский католический иерарх, гласно осудивший уничтожение евреев. Отдельным пастырским посланием он пригрозил отлучением от Церкви всем украинцам, которые участвуют в преследовании евреев. О том, что Шептицкий укрывал евреев сам и организовал сеть убежищ по монастырям и приходам, и говорить не приходится.

Это, конечно, нимало не означает, что поляки не убивали евреев. «Шептицкий» — не национальность, Шептицкий — личность.

Погром начинается не тогда, когда бьют евреев. Погром начинается, когда историк оправдывает украинцев-погромщиков тем, что были погромщики-русские, погромщики-поляки.

При этом все эти малоприличные софизмы абсолютно не нужны. Да, советская пропаганда демонизировала украинских борцов за независимость (которых Рябенко совершенно напрасно называет «националистами»). Да, сегодня русские антисемиты, начиная с Путина и ниже, кричат «Держи антисемита!», тыча в украинцев. Из этого абсолютно не следует, что антисемитизма в Украине нет. Есть. Антисемитизм даже в Японии есть! Проблема не в том, что в Украине есть антисемитизм, а в том, что в Украине не считают антисемитизм важной проблемой. Самый яркий пример: генерал СБУ Василий Вовк выдаёт:

«Всё я имею против евреев. Украина имеет против евреев. Вы не украинцы, и вас я буду уничтожать вместе с Рабиновичем. Ещё раз говорю — пошли вы нахрен, ж…ды, достали уже украинский народ».

Вовк возглавил Главное следственное управление Службы безопасности Украины уже после победы Майдана. А ведь он — выпускник школы КГБ СССР. Теперь в запасе, но зачем Украине такой «запас»? На какой случай? Кто только не заявил протест, от Израиля до США (впрочем, Россия не заявляла протест)! И что? Ни-че-го.

Что мешает президенту Украины хотя бы сказать, что он осуждает высказывания гебешника? Ни-че-го. Но — молчит. Молчат и украинцы. Их свободная пресса молчит. И это — только один случай, действительно, самый яркий.

Я не сомневаюсь — большинство украинцев не поддерживают антисемитизм меньшинства украинцев. Только вот какое дело — мало «не поддерживать». Надо — использовать то единственное оружие, которое не убивает, а животворит — слово. Объяснять с церковных кафедр, писать послания, разговаривать с соседями, писать в газеты и звонить на радио и телевидение, требуя всего лишь одного — слова от президента. Слово! Думаете, это мало? Если бы это было так, оно бы давно прозвучало.

На самом деле, конечно, это вопрос не только Украины, тут Шендерович абсолютно прав. И в России недостаёт ровно того же — сознания важности слова, и по той же самой причине, о которой уже было сказано — тяжёлое наследие тоталитаризма-ленинизма. Ленин убил миллионы людей, но сотни миллионов он заставил замолчать, лгать и, наконец, потерять всякую веру в силу слова. Кроме своего, конечно.

Так вот — когда ничего нельзя сделать, можно многое сказать. К России это относится в намного большей степени, чем к Украине, и еврейский вопрос тут лишь лакмусовая бумажка для вопроса общечеловеческого. Какие мы люди?

Когда нет свободы слова, это ведь не означает, что нет свободы слов. Можно лишить людей свободной прессы (и лишили), можно накинуть удавку на интернет и радио (накинули). Можно даже заставить людей врать на собраниях, хотя до этого пока не дошло. Но и в самые жуткие годы никто не мог заставить и не заставлял лаять друг на друга. Могут посадить ни за что, но не посадят за то, что ты говоришь вежливо, не хамишь. Если ты не крымнашист, это лучше скрывать, чтобы не лишиться работы или пенсии (мало ли что!). Но нельзя скрывать, что ты человек добрый — а кто не добрый? Ну, в глубине-то души? Вот из глубины души — и на волю. Это ничего не гарантирует, кроме воли — того чудного состояния, когда при полном отсутствии свободы появляется человечность, не ищущая оправданий, а живущая правдой, не прибегающая к насилию, а бегущая туда, где требуется сила любви.