Асимметрии свободы: цензура объектов и цензура субъектов

Политкорректность — любимый предмет насмешек со стороны многих русских, даже эмигрировавших на Запад. Большинство эмигрантов спасаются от диктатуры, но вовсе не ищут свободы. Они хотя чего-то среднего — свободы для себя, но несвободы для остальных, а это довольно редкостный статус, которым, строго говоря, располагают лишь диктаторы. На Западе такие эмигранты вливаются в стройные ряды реакционеров и фундаменталистов, которые возмущаются тем, что из школьных библиотек удаляют книги Марк Твена (где афроамериканцев называют неграми), цензурируют детскую порнографию и т.п. На самом деле, в этом возмущении масса лжи, потому что, когда такие реакционеры были у власти, они куда более цензурировали, и когда они приходят к власти, они цензурируют больше, чем любая политкорректность. Но для себя — оставляют «интересные картинки». Для себя, умных и стойких, для быдла же — цензура.

Только есть важная асимметрия между самой лихой политкорректностью и самой толерантной реакционностью. Политкорректность цензурирует тексты, картины, но — не людей. Она делает именно для того, чтобы не цензурировали людей, а именно цензурой людей занимались веками — а во многих странах и по сей день занимаются — те, кто казнил за инакомыслие и ересь, кто отбирал детей у несовершеннолетних матерей, кто отправлял на каторгу за тексты.