Опасный миф: глупость гебешников

Миф о том, что Россия вот-вот рухнет, гебешники, скорее всего, прямо поддерживают. Как и миф о том, что Россия незыблема (миф дореволюционный, перетекший со сменой обёртки в миф «советский»), этот миф выгоден власти. Если режим вот-вот рухнет, Россия смертельно больна, надо готовиться делить наследство, то незачем исповедовать какие-то идеалы, объединяться по этим идеалам и т.п. Просто быть готовым в момент обрушения перехватить руль управления. И вот уже вся энергия тратится на делёж шкуры бодрого и здорового медведя.

Миф же о том, что гебисты — тупые безынициативные солдафоны, скорее всего, вырос в недрах интеллектуальной среды, но для Лубянки этот миф выгоден и, скорее всего, она своим засланцам рекомендует поддерживать и его.

Миф о тупости человека с ружьём, возможно, уходит в седую древность, когда человек с ружьём был, действительно, тупым. Не по рождению, разумеется, а потому что военная наука требовала пушечного мяса в виде пениса без мозгов. Это была эпоха механицизма и в физике, и в казарме. Первая колонна марширен...

Сегодня это антикварная диковинка. Хороший солдат это умный и инициативный солдат даже в американской армии, которая никакими особыми победами не блещет. Что уж говорить о русской армии? Обратим внимание, что при чётком смысловом распределении слов «русский» и «российский», когда последнее зарезервировано за всем государственным, армию нередко называют (и именно её энтузиасты и члены) «русская армия». Армия — не марионетка государства Российского. Огромное количество фольклора, высмеивающих тупость офицеров — это внутренняя критика, это самокритика, это фольклор тех 60-70 процентов населения страны, которые работают в Военно-Промышленном Комплексе. Это любовные насмешки, это не штатские смеются.

Тупость — это, скорее уж, свойство тех штатских интеллектуалов, которые десятилетиями твердят, что русская армия развалена, ни на что не способна и т.п. Между тем, речь идёт о единственной в мире армии, которая в III тысячелетии завоевала солидные куски сопредельных государств. Завоевала, оккупировала и расположилась там всерьёз и надолго за спиной марионеточных правительств. Более того, речь идёт об армии, действующей в сложнейших условиях — включая, теперь, и Ближний Восток, в условиях, где ей нужно маскироваться. Она и там достигает успехов! Конечно, о победе над США говорить не приходится, хотя российские пропагандисты об этом говорят, но успехи в смысле окапывания и укоренения — налицо. Причём условия военных кампаний в Грузии, Молдавии, Украине, Сирии таковы, что солдаты и офицеры должны быть максимально инициативны, не полагаться на команды из Москвы, да хотя бы даже из местного штаба. Опыт чеченской кампании был русской армией усвоен, она изменилась (хотя саму чеченскую кампанию выиграл, используя древнюю поговорку, груженый золотом осёл; но золота всё-таки на всех ослов не хватает, а вот оружия таки да).

Вдвойне неуместно презрение высоколобых ботаников и физиков к тайным политическим полицейским. Берия командовал учёными, учёные бериями — никогда, ни в России, ни в других странах. Ум гебешников уже в том, что большинство интеллектуалов знакомы с ними лишь по топтунам и стукачам. Но стукачи — это вообще «свои», а топтуны — это низовые сотрудники, в которые отбирают не по способности соображать, а по способности наблюдать. Однако, было бы глупо думать, что материалы наблюдений обрабатываются людьми с тем же коэффициентом развития.

Вся история Лубянки показывает, что там не безынициативные дураки сидят, не тупые солдафоны. Глупо судить Андропова по стихам Андропова. Судить надо по делам, а дела Андропова были умны и результативны. Демократическое движение было разгромлено: одни отправлены в концлагеря, другие за границу (включая гебешных агентов в шкурах диссидентов), третьи сломаны и переделаны в марионеток режима, управляемых абсолютно, как Павловский, или на длинных идейных ниточках, как Гефтер и прочие.

Понятно, что гебешный ум не всеобъятен и что Лубянка не всесильна. Однако, из всех кланов российской номенклатуры она единственный набирающий вес постоянно. Из схватки Горбачёва и Ельцина Лубянка вышла целой, невредимой и, более того, после Ельцина возглавила Кремль, да и при Ельцине тоже была куда влиятельнее декоративных «реформаторов». Лубянка не смогла удержать Украину, Польшу и другие колонии от независимости, — что ж, это лишний раз напоминает, что империализм внутренне слаб. Но чем Россия меньше, тем лучше для Лубянки, тем ей вольготнее. В конечном счёте, Россия уже почти пришла к латиноамериканскому или африканскому варианту, где тайная политическая полиция и есть единственная реальная власть, и это всерьёз и надолго, чтобы ни говорили люди, у которых оптимизма больше трезвости.

Конечно, ум политиков — а гебисты в России являлись и являются, в сущности, единственными настоящими политиками, поскольку пространство свободы сужено до Лубянки — ум гебешных политиков своеобразен. Но ум и обычных, вполне демократических политиков, тоже своеобразен, и это обеспечивает им хорошие результаты. Цель политики — координация действий во имя определённой цели. Просто демократический политик действует во имя целого, а недемократический — включая гебульника — во имя частного.

В этом смысле как раз ум гуманитария, ум учёного следует признать специфическим и, скорее, плохо совместимым с жизнью. Он заточен не на координацию действий, а на установление истины. Гебисту и/или политику истина безразлична — включая истину о человеке, его правах, истину об обществе.

На практике, история любой несвободной страны, история России в 1990-е годы — это история торжества ума полицейского, ума военного над умом умных. Миф, вздор, и вздор опасный, что гебешники трусливо разбежались из Лубянки и стали делать деньги на торговле носками или фанерой. Никуда они не разбежались, большинство оставались на своих местах в прежних кабинетах, они находились в плотнейшем симбиозе с новой властью, они делали бизнес не напоказ, как Чубайс или Ясин, но намного более успешно, переиграв в 1990-е «красных директоров» и взяв под контроль бандитские кланы — не установив с ними симбиоз, а именно взяв под контроль. Это был этап количественного и качественного подъёма Лубянки. Лубянка была слегка замаскирована всякими «реформаторами», но именно «слегка» — только не очень наблюдательные, не очень умные или очень желавшие обмануться люди могли обмануться и обманулись.

Так что идея, будто гебешники и прочие силовики — тупые безынициативные роботы, которые в момент обрушения власти (миф номер раз) будут тупо пялиться на происходящее и ничего не будут умного предпринимать — это опасная часть гебешной пропаганды и, что хуже, просто самообман. Самообман самооскопляющий и самоодуряющий. Враги нас не недооценивают — надо отвечать им тем же.