Талантливый первосвященник: история Иосифа бен Тобии
[Иисус был потомок] «Маттафиев, Амосов, Наумов, Еслимов, Наггеев,» (Лк 3, 25)
Предок Иисуса Еслим родился, предположим, в 270 году. На его зрелые годы пришёлся грандиозный (по меркам Израиля) конфликт между первосвященником Онией и его племянником Иосифом бен Тобией. Симпатии Иосифа Флавия, описавшего конфликт, были явно не на стороне Онии, поэтому судить о происшедшем нелегко. Флавий утверждал, что Ония был настолько глуп и жаден, что не уплатил царю (египетскому, Птолемею II Филадельфу) своей доли налога — 20 талантов. Птолемей пригрозил послать в Иудею солдат. Первосвященник не отреагировал, а Иосиф бен Тобия добился у первосвященника и народа разрешения отправиться в Египет «в качестве заступника за народ». Птолемею Иосиф понравился изысканно-свободными манерами, учтивостью, а главное — предложением уплатить за откуп налогов со всей Иудеи, Сирии и Финикии не восемь тысяч талантов, а вдвое больше. Отправляясь в Египет, Иосиф наодалживал у знакомых кучу денег; теперь, отправляясь из Египта, он одолжил у приближённых Птолемея 500 талантов, а у самого царя выпросил отряд в две тысячи солдат. С этим отрядом он и появился у стен сирийского Аскалона и потребовал тысячу талантов. Горожане ответили отказом — и тогда Иосиф казнил двадцать богатейших горожан и конфисковал их собственность. Царь удивился «распорядительности» Иосифа. Удивился и похвалил. После чего сбор налогов пошёл как по маслу, только в Скифополе посмели запереть ворота, но Иосиф взял город штурмом, казнил и здесь несколько десятков человек и конфисковал и их имущество. После чего два десятилетия этот обходительный молодой человек фактически управлял Палестиной и Сирией.
Примечательно, конечно, что Иосиф в этой истории оказывается спасителем и заступником за народ — своего рода прообразом Христа. Примечательно и то, что самым ценным у Иосифа оказывается готовность без колебаний убить сколько угодно людей из этого самого народа, чтобы спасти остальных. Примечательно, что «спасение» заключается в уплате двойного налога.
У дохристианских времён плохая репутация, однако же настоящий хладнокровный убийца — а Иосиф был, как ни крути, именно таковым — и тогда был большой редкостью. В дефиците были и хладнокровные, весёлые мошенники, умеющие сварить суп из одолженных топоров и из голов, отсечённых этими самим топорами. Притча Иисуса о хитроумном управителе, и без того многих смущающая, в этом контексте приобретает довольно своеобразный аромат запекшейся крови. Поразительно не то, какой мразью был Иосиф бен Тобия, а как восхищался его «удачливостью» тот же Флавий; да и современные израильские историки не видят причин осуждать откупщика.
Кстати, без тени осуждения Флавий описывает и сексуальные нравы той эпохи: Иосиф просит родного брата устроить ему свидания с придворной танцовщицей, брат боится вызвать гнев фараона и подкладывает Иосифу в постель родную дочь. Тот даже не замечает разницы, и брат после нескольких свиданий сообщает о подмене. Что же Иосиф? «Похвалил своего брата, стал жить с его дочерью и получил от неё сына». Авель с Каином отдыхают... А что тут такого? Закон запрещал спать с сестрой, даже с тёщей, но не с племянницей. Закон запрещал спать с обручённой девушкой, а тут, видимо, девушка была ещё не обручена. Что не запрещено, то разрешено. Господи, да если записать в законах всё, чем способен согрешить человек, «то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг» (Ио. 21, 25). Фантазия человека уступает лишь фантазии Создателя: всё-таки подложить дочь родному брату не так удивительно, как подложить Сына на охапку соломы среди скотины — человечеству.
Птолемей II Филадельф и его жена Арсиноя. Так называемая «камея Гонзаго». Высота 15 см. Эрмитаж, Петербург.