Чудо-исключение или чудо-закономерность?

«Тогда некоторые из книжников и фарисеев сказали: Учитель! хотелось бы нам видеть от Тебя знамение» (Мф. 12, 38 ).

Книжникам и фарисеям подобает желать знамений. Крестьяне, рыбаки, солдаты, цари, — люди, имеющие дело с настоящим. Интеллектуалы — совесть, мозг, хранители этических стандартов, они призваны стоять на страже будущего. Поэтому в настоящем они вечно пытаются усмотреть признаки будущего. В этом смысле, одной категории утверждения: «Если кофейная гуща закрутилась в виде спирали, урожай конопли будет плохой» — и «Если не почитаешь отца и мать, то умрёшь раньше срока». Существуют жёсткие причинно-следственные связи, а чудеса и знамения — это проявления этих связей. Просто, в отличие от современных учёных, древние чуть иначе представляли себе мироздание. Они — в отличие от простолюдина, который жаждет чуда как исключения — хотят знамения как подтверждения закономерности. Причём — как видно из ответа Иисуса — под «знамением» обычно подразумевается что-нибудь неприятное. Беда, война, голод, ну на худой конец бесплодие у смоковницы. И ведь Иисус может — но не хочет давать знамение тем, кто жаждет. Он даёт знамения тем, кто прекрасно без них обошёлся бы, тем, кто здравым крестьянским умом не очень понимает, какой прок от бесплодной смоковницы. 

Чудо нельзя приручить, хотя очень хочется. Религиозная история человечества развивается от отношения к Богу как к большому прирученному животному, на которое нужно иногда покрикивать, иногда подкармливать, иногда почёсывать за рогом или хоботом, к отношениям с Богом как с Богом, Который легко опознаётся по тому, что отказывается пахать на людей и выдавать предсказания как попугай в цирке.