Элиас Н. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001. 330 с. Тир. 1500.

Пер. с нем. с издания Франкфурт-на-Майне, 1996.

Заметки Я.Кротова, 2010:

Три очерка (39, 50, 87 года). Чрезвычайно водянисто. Да, шаг вперёд после Вебера, но небольшой и мысль работает слабее, чем у Вебера.

Идея о повышении порога стыдливости (неловкости) с 15 века - замечательная. Но не продуман контекст и смысл явления. Коллективистское общество держит ниже планку физиологической стыдливости, но психологическая стыдливость почти отсутствует. Это и есть имперсонализация. Я редуцировано к функции от Мы. Индивидуальное не выделено, это и компенсируется тем, что с точки зрения цивилизованного человека невероятная "распущенность". В карикатурном виде эта распущенность нрава видна у русского человека (особенно у советского), да и у любого восточного человека, а также у неорелигиозников типа православистов или квази-хасидов, где под гламурной коркой огромная агрессивность, периодически прорывающаяся в отношении к чужим и постоянно тлеющая в отношении к своим и к себе.

Мысль о появлении глобального Мы - человечества - нащупана, но не обнаружено, что главное препятствие на этом пути - не Я, не индивидуализм, не личное, а национальные, сословные, профессиональные Мы. Единое человечество именно на Я утверждается.

Индивидуальность не так глупа в отношении к Мы, как полагает Элиас. Она подозрительна именно к тому, что не вполне Мы. Человечество не опасно личности, личности опасны осколки человечества.

Что до "Мы" как реальности, то тут Элиасу не хватает идеи обратной связи и вообще информационного процесса. Информационный обмен - реальность, и Мы реально настолько, насколько в Мы есть информационный обмен между Я.

"Полевые наблюдения" Элиаса красивы, но в этой книге их почти нет. "В средневековой латыни слова individualis и individuus ... использовали, когда речь шла о чём-то неделимом, неразъединяемом. Ещё в XVII веке можно было, например, говорить о "святой индивидуальной Троице". Но в том же веке начинают относить понятие индивидуума к человеку, а ранее, в схоластике, оно чаще относилось к другим объектам. Индивидуум обозначало единичное, а следовательно - случайно, не закономерное, неотчётливое. Из индивидуального высказывания ничего нельзя было заключить. Господствовала, замечу от себя, индукция, а не дедукция. Поэтому "Имя Розы" - антиисторично. Чтение средневековых судебных документов травмирует современного человека, потому что постоянно демонстрирует примат общего над конкретным, идеи над фактом. Если есть коллективная идея о том, что евреи пьют христианскую кровь, то никакие индивидуальные казусы в расчёт не принимаются. Именно эта индуктивная психология говорит: "Я не антисемит, у меня есть друзья-евреи". Конечно. антисемит - потому что поведение таких людей определяется не индивидуальными евреями, а коллективным антисемитизмом, разница в том, что современный антисемит это старается скрыть, иногда и от самого себя.