«Иисус сказал: неужели и вы еще не разумеете?» (Мф. 15, 16).
Господи, не сердись! Пожалуйста!! Это очень по-человечески, это может быть понято как оправдание нашей раздражительности, а главное — оставь нам немного непонятливости. Ну, будем мы немножко фарисеями и ханжами, будем мыть чашки снаружи, но не внутри, ну и пусть. Честное слово, «всё понимающий» применительно к человеку — это, возможно, очень удобно для окружающий, потому что «понять значит простить», но это может погубить понимальника. «Тому в истории мы тьму примеров видим». Да, можно быть христианином и прощать, потому что понял глубину Божьей любви и т.п. А можно прощать, не будучи христианином, не понимая глубину Божией любви и вообще ничего не понимая, кроме того, что «не понимаю». Невежество зло, за исключением невежества, которое узнало о себе, что оно невежество. «Я знаю, что я ничего и никого не знаю» вовсе не есть «я знаю Ничего и знаю Никого». Не сатанизм, в общем. «Я знаю, что я ничего и никого не знаю» имеет одно важное преимущество даже перед такой великой вещью как «знать Бога»: возгордиться не даёт. Что, собственно, и требуется. Да, конфессия становится профессией. Вера окостеневает и перестаёт быть верой. Кажется, что уже на небесах побывал и что там всё то же самое. Это не лечится, это естественная тупость свиньи, которую посадили за стол. Ну, прости! Давай так: другие не едят свинину, а мы, свиньи, не будем есть других. Это ведь достаточно, — скажем, виляя хвостиком, — чтобы войти в Твоё Царство? Или ещё и хрюкать нельзя? Тогда совсем тяжело...