«Вы судите по плоти; Я не сужу никого» (Ио. 8:15).
Эти слова следуют после знаменитых «иди и больше не греши» и кажутся их логическим следствием. Логика, действительно, есть, только прямо противоположное: рассказ с «кто из вас без греха, пусть бросит в неё камень» был вставлен в текст именно потому, что тут были эти слово — «Я не сужу никого». Мужики козлы, эти слова были использованы для бесчисленных изображений полуодетых или даже и вовсе неодетых дам, вызывающих слюноотделение у господ с комплексами.
Слова эти должны бы врезаться в память, но не врезаются из-за абсолютно непонятного «по плоти». Как ни переводи, всё равно будет непонятно. Более того: это «по плоти» залезает в голову как белая обезьяна и кажется, что Иисус сказал: «Вы судите по плоти, Я не сужу никого по плоти». Это, между прочим, даже к святым отцам относится, многие считали, что тут налицо такое противопоставление. Опять же, логика языка это подсказывает. Язык любит оппозиции. Был и вариант с временем: мол, вы судите сейчас, а Я сейчас никого не сужу, но потом… «А как наеду, не спущу».
«По плоти» может означать две разных вещи — причём может означать одновременно. «Вы смотрите на внешность, вы судите формально» — или «вы судите не сердцем, а головой». Тогда всё дело в вере, которой не прикажешь. Есть вера — человек видит Вечного в хорошо одетом проповеднике (хитон-то был дорогой, да и пахнуть могло шанелью номер пять от очередной блудницы). Нет веры — нет мультиков.
Только вот последующие слова вообще о другом. Речь не о том, как смотреть, а о том, с Кем смотреть. Нужно двое свидетелей. Стереоскопичность нужна. Двое свидетелей, независимых друг от друга. И где среди людей таких независимых найти? Мы все друг с другом связаны. Вот — «плоть». Налицо 1 (одно) человечество. Каждый судья и стремится добиться максимального отождествления себя с человечеством.
Иисус же — глубоко независим от Иисуса. Сын напрочь отделён от Отца — это более-менее понятно, но Иисус и на Самого Себя смотрит как посторонний. Он по отношению к Себе выступает как незаинтересованный свидетель. Вот — тайна Боговоплощения, единства человека и Бога. Это единство в несоединённости. Пропасть никуда не делась, она просто облеклась в плоть и кровь. В сравнении с этим отождествление жизни Иисуса с жизнью хлеба и вина — загадка для детей, достаточно на Метерлинка сходить и всё ясно. А вот совпадение Иисуса с Иисусом, Сына Человеческого и Сына Божьего, тождество А и не-А — это неясность навсегда, сколько ни громозди слов. Неясность принципиальная и продуктивная: Иисус судит Себя Самого, а нас — не судит. Он с нами живёт. Нету «страшного судьи», есть сосед, совпадающий с тобой как циферблат со стрелками. Крутись, как хочешь! Только вот не предъявляй претензии к циферблату, что он — не только для тебя циферблат, что часы — для всех, что никто не будет обламывать стрелки, чтобы время стало точнее, а наоборот — всех воскресит, чтобы исполнилась «полнота времён».