«Увидев это, Симон Петр припал к коленям Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лк 5:11)
Один кинофильм-притча описывал психолога, который пытается помочь мальчику, верующему в призраков. Мальчик считает, что к нему приходят духи людей, погибших насильственной смертью, в поисках утешения. Психотерапевт пытается его утешить и подбодрить.
В конце фильма выясняется, что психолог — именно дух. Его убил осатаневший пациент, и он приходит к мальчику-провидцу, чтобы утешиться, вытеснить из своего сознания знание о собственной смерти, чтобы казаться себе живым.
Зритель, когда это понимает, мысленно прокручивает весь фильм в уме и убеждается, что психотерапевт, действительно, на протяжении полутора часов не контактировал ни с кем, кроме мальчика. Но это сперва не замечается, потому что интуитивно предполагается, просто этого не показали как слишком банальное.
Пётр дважды даёт маху. Один раз он падает физически, во время чуда хождения по водам. Тут он падает духовно. Оба раза он не в силах поверить, что Иисус реальнее реальности. «Оставь меня, я человек грешный». Ну да, грешный — и что, Бог не может твою грешность превратить в первосортную, прочную святость?
Чтобы спрятаться от реальности вечной жизни, мы убеждаем себя, что Бог — призрак, а мы — плотные, телесные. Кыш, кыш, не мешай, Боже, мы делом заняты! Каждая корюшка мнит себя Рыбаком. Когда же реальность Творца прорывается в нашу жизнь — прорывается чудом — мы даже не пугаемся, мы просто теряемся. И вместо «будь со мной, Боже, потому что я человек грешный!» ляпаем вздор.
Мы — призраки. Мир неодушевлённых вещей, мир природы, животных — реальнее нас намного, и мы часто находим в этом утешение и опору. Поэтому нас смущает сама идея чудес, сверхъестественного — она делает материальный мир ненадёжным.
Это суеверие, конечно — что мир делится на естественный и сверхъестественный. Мир один, Бог — Творец мира, и Бог может всё. Мир делится на естественное и противоестественное — и противоестественное это мы.
«Будете ловить не рыбок, а людей» — метафора? Сравнение людей с рыбами? Это противопоставление! Ловить не тяжеловесное, не осязаемое, а ловить то, что Диоген днём с огнём искал. Окружающие будут считать вас — нас, христиан — идиотами. Ищут непонятно чего.
Апостол Павел в тексте, который за литургией перед рассказом о ловле читается, сравнивает себя с воином, который идёт по жизни, сражаясь — меч духа, щит веры — с бесами? Да нет, с теми, кто считает себя живым, хотя он мёртв. Щит веры не для того, чтобы отгородиться, а чтобы проникнуть внутрь омертвелых дух. Меч духа не для того, чтобы убить, а чтобы оживить. Цель христианской жизни — поймать пленника греха, чтобы освободить, и для этого надо дать Богу поймать себя, и ещё раз дать себя поймать покрепче, и ещё, и ещё раз повторять: «Поймай меня, Господи, ибо я человек грешный!»