В послании коринфянам апостол Павел упоминает 500 с лишним людей, которым являлся воскресший Иисус «в одно время» (1 Кор. 15:6). Это по синодальному переводу, а в оригинале слово «эфапакс», которое совершенно ясное, но абсолютно непонятное. Что за столпотворение?
Историк Дмитрий Браткин обнаружил, что слово «эфапакс» имело и другое значение. У историка Диона Кассия при описании развлечений императора Адриана в день рождения 119 года сказано, что в ходе игр было убито «хапакс» сто львов и столько же львиц. Тут слово, безусловно, обозначает не «одновременно», а «в течение некоего времени». Игры-то шли не один день.
Следовательно, и видевшие воскресшего Христа видели его не одновременно, а в течение некоторого времени. То есть, правильный перевод «являлся более нежели пятистам братий». Достаточно заменить совершенное время («явился») на несовершенное («являлся»).
Это довольно важное открытие, потому что словечко это встречается и в других местах. Соответственно, оно может быть понято и как указание на нечто, совершённое быстро, однократно, и на нечто, совершаемое постепенно. Впрочем, при просмотре этих мест оказывается, что имеющий перевод вполне удовлетворителен, всюду речь идёт о чём-то, совершившемся раз и навсегда. Например, в Рим. 6:10 верующий умер для греха «раз и навсегда», в послании евреям (7:27, 9:12, 10:10) Иисус пожертвовал Собой «афапакс» — «раз и навсегда».
Так что открытие касается лишь одной фразы, но ведь речь идёт о тексте, который, казалось бы, изучен вдоль и поперёк. Привлечение нового источника оказывается очень плодотворным.
Правда, исследователь вывел из этого открытия нечто намного большее. Свой доклад в институте св. Фомы Аквината он даже озаглавил «Целое облако отсутствующих свидетелей», что не может не вызвать недоумения. Ведь Павел не имел в виду, что свидетели «отсутствовали», они «присутствовали», только в разные дни.
Неожиданно звучит и тезис: «С самого начала христиане были озабочены доказательством историчности воскресения». В чём проявляется «озабоченность»? Кажется, ни в чём. Ссылки на то, что кто-то видел воскресшего — не признак «озабоченности».
Павел, если бы был «озабочен», привёл бы список всех 500 человек, да ещё указал бы, кто из неверующих или маловерующих видел воскресшего. Более того, в число свидетелей воскресения, видевших воскресшего, Павел помещает себя — в этом вся соль его монолога. Он ясно говорит, что Иисус явился ему после Вознесения. Это чистая вера, которая для неверующего, конечно, просто наглое и ни на чём не основанное заявление. Никаким «доказательством» такое заявление не являлось. Павел даже подчёркивал всегда, что «отсутствовал» среди учеников Иисуса, не видел Иисуса при Его земной жизни. Да и Пётр, проповедуя единоверцам, никаких «доказательств» воскресения, кроме собственного опыта, не приводил.
Между тем, исследователь воздвиг на обнаружении нового оттенка одного слова сложную цепь рассуждений, которые все, однако, построены по методу «не могло не быть». Лука якобы не был знаком с посланием к коринфянам, поскольку не упоминает о 500 свидетелях: «Вряд ли бы он прошёл мимо такого, столь выгодного для его сюжета материи». «Вряд ли бы» — это самый слабый из всех исследовательских аргументов. Или: «Взаимосвязь экстатизма и харизматизма в этом случае работает в двух направлениях. Во-первых, как минимум некоторые из 500 «братьев» Павла могли входить в число экстатических пророков Дидахе».
«Могли входить» в данном случае не основано абсолютно ни на чём, как и разделение свидетелей воскресения на «экстатиков» и «харизматиков». То же справедливо относительно утверждения: «Личный опыт христофании, вернее всего, являлся основанием для вхождения в протохристианскую общину на начальном этапе ее существования, то есть до начала массового миссионерского движения».
Мы, к сожалению, не можем ничего уверенно говорить даже о существовании «массового миссионерского движения». Возможно, оно было, возможно, нет. То, что нам известно из посланий и Деяний, на «массовое миссионерство» не тянет. О «личном опыте христофании» как условии для вхождения в общину, нигде ничего не говорится. Даже о самом существовании «протохристианской общины» трудно говорить, потому что «христиане» в период «прото» были единое целое с «иудаизмом». Различия верующих в Воскресение и неверующих ещё не превратились в расхождения, а расхождения среди верующих в Воскресения ещё не превратились в различия.
Так что слово «отсутствующие» в названии исследования никак с исследованием не связано и выражает, видимо, какие-то личные внутренние убеждения исследователя. Нет свидетелей — нет воскресения. Но невозможность воскресения не нуждается в отсутствии свидетелей. Воскресение невозможно в принципе. Поэтому в него только и можно верить, безо всяких доказательств, немыслимых в принципе.
Надо заметить, что, когда апостол Павел говорит о свидетелях, он использует приём параллелизма, очень древний и традиционный. Сперва он говорит, что Иисус «явился Кифе, потом двенадцати;» и этому соответствует фраза «потом явился Иакову, также всем Апостолам;», но только после явления Двенадцати Иисус является «более чем пятистам», а после явления апостолам — Павлу.
Симметрия в первой части (Петр/Иаков, Двенадцать/Апостолы) создаёт неожиданный и резкий контраст между пятью сотнями свидетелей и — ожидается какое-то большое число, а вместо этого один-единственный Павел, да ещё и «эктромати» — то ли «выкидыш», то ли «недоносок», в общем, неполный человек, огрызок.
Это создаёт комический эффект, и Павел именно этого добивается, а смеяться он предлагает над самим собой. Вот смысл этого параллелизма, а вовсе не сравнение или противопоставление абсолютно не упоминаемых где бы то ни было в источниках «харизматиков» и «экстатиков». Это о смирении, не более, но ведь более смирения ничего быть не может.