Читаю мемуар святой Дороти Дэй (нет, она не канонизирована, ну и что?). Наслаждаюсь языком, как не наслаждался с чтения «Повелителя колец». И мягкий, и резкий, элегантный и простой — фантастика. Примечательно, что Дэй, рассказывая о предках, рассказывает о маме, бабушке, двух прабабушках... А об их мужьях — лишь попутно. Я почувствовал себя неуютно. А каково женщинам читать мужские «генеалогии»?
Пишет об исповеди: некоторые священники в конфессионале зажигали свет, чтобы читать молитвенник, пока нет исповедников, и тогда лицо очередного кающегося было им видно — и она старалась второй раз к таким священникам не ходить. Какое же моё счастье, что я сформировался под епитрахилью отца Александра Меня! Как — без «лицом к лицу»? Конечно, под епитрахилью, но анонимности никакой, а Дэй хотела именно анонимности. Да, священник не должен смотреть в лицо исповедующемуся, не психотерапевт, но — может, если понадобится, ничего страшного. Лишь бы — перед Богом.
Впрочем, насколько я понимаю, и в римо-католичестве уже нравы изменились.
Дэй, Кропоткин, Трамп и величие.