25 декабря 2019 года на поминках по отцу Глебу Якунину вспоминали одного диссидента, которого спросили, почему за ним всюду шляется какой-то мутный молодой человек. «А это мой стукач!» — радостно ответствовал диссидент.
Как раз тогда на русском появился рассказ Шекли «Мои шпики» о человеке, который улетает с Земли, где страшная диктатура, и пока он летит к неведомой звезде, изо всяких щелей вылезают разные шпики, наседки, стукачи и объявляют, что не хотят на него стучать, а хотят тоже в небеса свободы.
Отец Глеб тоже очень благодушно относился к стукачам, да и к следователям даже, и к вертухаям, к палачам. Может быть, это помогло ему не просто не сломаться, не предать товарищей по несчастью, но и не озлобиться. Многие не ломались, но озлоблялись, а ведь это довольно малоприятный психологический вывих.
Как можно совместить веру и стукачество? Иуда же не смог?
Всё-таки лучше совмещать, чем вешаться.
Более важный вопрос, как можно совмещать веру и вранье, веру и прелюбодеяние, веру и службу в армии. А как можно совмещать любовь — настоящую, глубокую — и порно-аддикцию? А ведь можно! Герой одного сериала смотрел по телевизору порно-канал, когда вошла подруга, и быстренько переключился на другой. Подруга смотрит, а на экране про секс у акул, а возлюбленный весь красный как рак. Она решила, что всё поняла, и сочувственно сказала ему, что если его «завод» такое зрелище, она готова нарядиться акулой.
Нарядиться стукачом на новогодний корпоратив — дёшево и сердито. Но нарядиться, а не быть стукачом. Не быть лгуном, не изменять жене, не пускать слюни на то, как другому «повезло».
Есть и ещё более важный вопрос: как можно простить супружескую измену, политическую измену, человеческую измену? И есть два ответа: «легко!» и «с трудом...», сводящиеся к одному: можно, можно, увы и слава Богу.
Разгадка в том, что только любовь охватывает человека целиком, а грех — от ненависти до похоти — охватывает лишь часть человека. Хотя как раз любовь ненавязчива, а грех создаёт иллюзию неотвратимости. Ты не можешь не согрешить! Выхода нет! Выход в грехе!!!
Стукачество — сугубо коммуникационный грех. Он вообще не захватывает тела. Конечно, стукачу приходится ходить туда, куда ему ходить не хочется, но это мелочь, легко себя убедить в обратном. Самоуважения никто не отменял, и человек легко убеждает себя, что всё в порядке. Легко забывает — ведь не его предали, он предал.
Тот, кто прощает, не забывает. Прощающий вспоминает — вспоминает целое, вспоминает контекст. Поэтому прощение с трудом совершается заочно. Когда же перед тобой живой человек — вот он, с ручками и ножками, уставший или, напротив, жизнерадостный и сочувствующий тебе — простить намного легче. Если ты видишь контекст! Предатель предал как раз потому, что забыл контекст — контекст Бога, контекст смысла — а ты не забывай. Вот почему для неверующего прощение — долг, для верующего — норма. Должно быть. Ну, а если не получается, тогда... Миром Господу помолимся: «И остави нам...». Нам задолжали правду и верность — и мы задолжали Тебе то же... Прости нас и защити от нашей неверности окружающих нас, и мы простим и защитим — и в это «защитим» очень часто правда о стукаче, но правда без наказания и позора, а правда сожаления и удивления.
Пусть стукач следует за нами — лишь бы мы не следовали за стукачами.