«Они защищают нашу свободу». Эти слова не услышать в России. Жители России говорят о военных России «мы их туда не посылали». Такова Россия ленинистская: раковая опухоль власти уничтожает солидарность. Конечно, на поверхности «всё как у людей»: плакатики с «бессмертным бараком», «не забудем». Но под плакатиком бессмертное шариковское «на учёт возьмусь, а воевать не буду».
Быть военным в России — быть заключённым в тюрьму третьего уровня. Тюрьма первого уровня — просто жить в России «на воле» или, точнее, «расконвоированным», тюрьма второго уровня — тюрьмы и концлагеря, казарма — тюрьма третьего уровня. Не самая плохая, но тюрьма. Почётная тюрьма. Между собой обитатели этих трёх тюремных структур мало сообщаются. Они и между собой не слишком общаются, в основном, выпивают и закусывают.
Армия в России тюрьма, потому что её история начинается с трёх месяцев, сразу после ленинского путча, когда армия массово дезертировала, а большевики защищались при помощи добровольцев. Несколько полков, не более, но для начала их хватило, хотя бы Петроград удержали. С противоположной стороны добровольцев было ещё меньше. «День защитника Отечества» — это день введения принудительной службы в армии. Кончили полагаться на энтузиазм и добрую волю. А кто не полагается на добрую волю, полагается на рабское безволие.
В Америке армия — это прежде всего, в основе, XVIII век, добровольцы, взбунтовавшиеся против короля, сражающиеся не по обязаловке — и выигравшие сражение.
Поэтому в Америке «они защищают нашу свободу» услышать можно. Культ «защитников» объединяет и республиканцев, и демократов.
Только это гнилое объединение, и фраза эта гнилая. «Они защищают нашу свободу» говорят люди, воображающие себя одинокими фермерами XVIII столетия, хотя они близко к граблям не подходили за всю жизнь, обычный офисный планктон. «Они защищают нашу свободу» говорят миллиардеры, презирающие тех, кто попал в плен — они-то в плен не попадали, потому что от фронта благополучно уклонились. «Они защищают нашу свободу» говорят американские анархисты-либертариане, ненавидящие «федеральное правительство», но почему-то именно в вопросе армии делающие исключение.
Люди, возмущающиеся обилием бюрократии, паразитирующей на трудовом человеке, люди, которые не доверят чиновнику в Вашингтоне корову подоить — эти же самые люди этому же самому чиновнику доверяют атомный арсенал, способный уничтожить планету, доверяют начинать войны. Более того, эти люди восторгаются героизмом солдат, погибших ни за что, ни про что. Куда-то улетучивается весь скепсис, остаётся чистая беспримесная наивность — герои! Мы их туда посылали, они там геройствовали! А они там насиловали женщин, да и вообще всё, что движется, имеет ноги и не успевает убежать, они там развлекались, выпуская на волю садистские фантазии, они там много чего… Но от всего защищены — от любых исков и претензий. Они же защищают свободу!
Милитаризм есть солидарность в страхе и злости. Не «ответственность» — тут как раз ни малейшей ответственностью не пахнет, милитаризм принципиально отказывается отвечать за преступления. Солидарность же тут есть — пока есть победы. Когда будет поражение, когда будет завоевание… Тогда всё исчезает как сон, как утренний туман… Знаем-с, видели-с немцев в 1945. Греки после завоевания римлянами. Римляне после завоевания вандалами, лангобардами и немножечко французами и американцами. Из них теперь клещами не вытащишь «они защищают нашу свободу». Хотя «они» всё ещё немножечко этим развлекаются.