«Иисус сказал: У человека были гости, и, когда он приготовил ужин, он послал своего раба, чтобы он пригласил гостей.
Он пошел к первому, он сказал ему:
— Мой господин приглашает тебя.
Он сказал:
— У меня деньги для торговцев, они придут ко мне вечером, я пойду (и) дам им распоряжение. Я отказываюсь от ужина.
Он пошел к другому, он сказал ему:
— Мой господин пригласил тебя.
Он сказал ему:
— Я купил дом, и меня просят днем. У меня не будет времени.
Он пошел к другому, он сказал ему:
— Мой господин приглашает тебя.
Он сказал ему:
— Мой друг будет праздновать свадьбу, и я буду устраивать ужин. Я не смогу прийти. Я отказываюсь от ужина.
Он пошел к другому, он сказал ему:
— Мой господин приглашает тебя.
Он сказал ему:
— Я купил деревню, я пойду собирать доход. Я не смогу прийти. Я отказываюсь.
Раб пришел, он сказал своему господину:
— Те, кого ты пригласил на ужин, отказались.
Господин сказал своему рабу:
— Пойди на дороги, кого найдешь, приведи их, чтобы они поужинали. Покупатели и торговцы не войдут в места моего отца.»
Притча у Луки подшита к поучению о том, что надо делать добро, не рассчитывая на ответное добро, а у Матфея притча отягчена аллегорией о человеке не в брачной одежде, которого бросают в преисподнюю. Здесь акцент на богатстве. Трофимова переводит «покупатели и торговцы», Гейтеркол — «бизнесмены и торговцы».
В переводе Трофимовой есть неточности. Например, в первом диалоге человек не говорит «у меня есть деньги для торговцев», он говорит «у меня есть счёты с некоторыми торговцами». Человек не «пойдет и распорядится». Глагол «идти» является тут модальным, означает «собираться»: «я собираюсь отдать им распоряжения».
Притча у Луки крепко привязана к книге Второзакония, перечисляющей, кого нужно освободить от участия в войне. Именно «нужно», а не «можно». Того, кто построил новый дом и ещё не освятил его, кто завёл новый виноградник, кто женился, но ещё не спал с женой, и — опаньки! — «кто боязлив и малодушен» (20: 9).
Вариант Фомы несколько дальше от Второзакония, потому что тут не сам молодожён отпрашивается, а шафер. С современной точки зрения, большая разница: организовать пир или заниматься сексом (и Гейтеркол поэтому считает, что акцент смещается в сторону коммерции), но только, увы, спать с женой тоже было прежде всего бизнесом, помещением семени в контейнер для выращивания наследника.
Блумберг считал, что замена жениха на шафера — это отражение неприязни гностиков к браку. Но как-то это половинчато. Вроде согласия служить не на фронте, а в прифронтовом госпитале.
Что до покупки целой деревни, то это не так уж невероятно, есть даже надпись о покупке деревни в Палестине, только вот покупатель — военный губернатор и первосвященник Сирии и Финикии Птолемей.
«Места моего отца» звучит возвышенно. Уж не о Храме ли идёт речь? Было и такое толкование, что эта притча могла быть связана с изгнанием торгующих из Храма. Однако, Храм один, а «места» во множественном числе, да и продавцы как раз не игнорировали Храм, а очень даже к нему прилипали.
Вообще, в таком виде притча изящнее варианта Луки, не говоря уже о Матфея настолько, насколько она перекликается со сквозной темой Евангелия: трудно богачу войти в Царство Небесное. Почему трудно? Да вот в притче как раз и описано, почему: богатство даётся трудом, и трудом, который требует большой концентрации внимания. Конечно, и нищий, который роется в баке с гнильём, тоже сосредоточен, и свои конкуренты и у этого бедолаги есть, а всё-таки богачу хуже. В этом отношении аллюзия на Второзаконие носит достаточно ироничный характер, да и вообще вся притча с прищуром, не без юмора — особенно про деревню вышло у Фомы хорошо, гипербола вполне в стиле Матфея, который копейки Луки заменял на миллиарды.
На самом-то деле, речь не о том, что Богу не нужны бизнесмены. Конечно, нужны. Только нужны бизнесмены, для которых бизнес — это вечность, Бог, Церковь. Не менеджеры высшего звена, а просто менеджеры высшего. Бог их ждёт к Себе не для того, чтобы они на Него трудились, а чтобы они расслабились и отдохнули. Им есть от чего отдыхать. Вот лодырям и бездельникам куда труднее, чем богачам, войти в Царство Божие, потому что им отдыхать не от чего.