Есть отчётливый качественный перескок от животной ярости, боевого угара берсеркера, «пассионарности» драчуна, который не умеет общаться и компенсирует это насилием, к харизме как сугубо человеческому — то есть, коммуникационному — свойству.
Кто харизматичен у Гомера? Конечно, Одиссей. Только Одиссей. Он не просто произносит монологи, он организует пространство диалога.
Кто харизматичен в Библии? Первый — Иаков. Мастер знать правила и нарушать их с выгодой для себя — ему карикатурно изображают всевозможные «талмудисты». Обаяние говоруна, Киссинджера, переговорщика. Но талмудисты блокируют и извращают общение, Иаков не небескорыстен, но он созидает общество, а не паразитирует на нём. Отчасти это свойство унаследовано Иосифом, «прекрасность» которого это обаяние, которое он переоценивает. После Иосифа — провал, и основательный провал, разве что Давид немножечко «харизматичен», но это всего лишь обаяние музыки и поэзии. Тем не менее, псалмы приписываются ему недаром, царская неприкосновенность защищает подозрительную в глазах нормальных людей поэзию. Зато в Библии есть такой примечательный харизмат как Бог. Вот уж единственный в Своём роде. То, что в Боге видят прежде всего судью, это проблема слепоты верующих, которые сопротивляются Богу со страшной силой даже до сего дня.
Харизматичность как противоположность законности есть всё то же противопоставление благодати и закона. Благодать — извержение вулкана, закон — яхточки, плавающие по вулканической кальдере. Закон — не коммуникация нимало. Он даже не монолог. Он всего лишь клеточки в тетрадке. Суд — вот коммуникация.
Власть развращает именно тем, что гасит коммуникацию, хотя чиновнику и политику по определению следует активно в коммуникации участвовать. Разврат и в том, что для себя властвующие очень даже сохраняют харизматичность. Говорят о праве, наказывают за нарушения права, но сами соблюдают правила, нормы, законы лишь в той степени, которая необходима для успокоения общества. Эта харизматичность произвола, бандитско-жульническая коммуникация очень ярко проявляется у Трампа и Путина.
Отношение к харизматичности двойственно, потому что человек боится равенства в общении. Каждый хотел бы зарезервировать для себя лидирующее, властное положение в общении, создать монополию на харизматичность, и это разрушает коммуникацию и харизматичность как таковые. Настоящая же харизматичность никогда не сверху вниз, во всяком случае, она старается выправить асимметрию, поднять потенциального собеседника/коммуниканта/корреспондента до себя.
В современном языке «харизматичность» часто имеет негативный оттенок, обозначая анти-коммуникацию, когда говорящий «харизмат» не организует коммуникацию, а создаёт молчаливую аудиторию, согласную делегировать ему власть и слово. Аудитория такая формируется с трудом, она всегда лимитирована — неправда и цинизм, что большинство людей хотят быть стадом. Большинство людей, однако, не умеют организовывать коммуникацию, харизматичность — которая как потенциал есть в каждом человеке — у нас задавлена и деформирована.