Яков Кротов. Богочеловеческая история. Вспомогательные материалы: Россия в 1917-1920 гг.
ОЧЕРКИ ИСТОРИИ РУССКОЙ СМУТЫ
Денинкин А. Очерки истории русской смуты.
Т.1. Вып. 1. Крушение власти и армии. Февраль-сентябрь 1917. Париж: Поволоцкий и Ко., 1921. 192 с. В описи А №11063.
Т. 1. Вып. 2. [с гл. XVIII, пагинация отдельная]. Париж: Поволоцкий и Ко, 1922. 245 с.В описи А №11064.
Т. 2. Борьба генерала Корнилова. Август 1917 - апрель 1918. Париж: Поволоцкий и Ко, 1923. 379 с. В описи А №11065.
Т. 3. Белое движение и борьба добровольческой армии. Май-октябрь 1918. Берлин: Слово, 1924. 307 с. В описи А №11066.
Т. 4. Деникин А. Вооруженные силы Юга России. Берлин: Слово, 1925. 272 с. В описи А №11067.
Устои старой власти: вера, царь и отечество. - Состояние старой армии перед революцией. - Старая армия и государь.
Революция в Петрограде. - Революция и царская семья.
Революция и армия. -- Приказ № 1. - Впечатления от Петрограда в конце марта 1917 года. - Ставка; ее роль и положение. Генерал Марков.
Власть: Дума, Временное правительство, командование, Совет рабочих и солдатских депутатов. - Власть: борьба за власть большевиков, власть армии, идея диктатуры. - Деятельность Временного правительства: внутренняя политика, гражданское управление; город и деревня, аграрный вопрос.
Деятельность Временного правительства: продовольствие, промышленность, транспорт и финансы. - Положение центральных держав к весне 1917 г. - Стратегическое положение русского фронта к весне 1917 г. - Вопрос о переходе русской армии в наступление.
Военные реформы: генералитет и изгнание старшего командного состава. - "Демократизация армии": управление, служба и быт. - "Демократизация армии": комитеты. - "Демократизация армии": комиссары. - "Демократизация армии": история "декларации прав солдата".
23. Печать и пропаганда извне
24. Печать и пропаганда изнутри
25. Состояние армии ко времени июньского наступления
26. Офицерские организации
27. Революция и казачество
28. Национальные части
29. Суррогаты армии: "революционные", женские батальоны и т. д.
30. Конец мая и начало июня в области военного управления. Уход Гучкова и генерала Алексеева. Мой уход из Ставки. Управление Керенского и генерала Брусилова
31. Служба моя в должности главнокомандующего армиями Западного фронта
32. Наступление русских армий летом 1917 года. Разгром.
33. Совещание в Ставке 16 июля министров и главнокомандующих
34. Генерал Корнилов
35. Служба моя в должности главнокомандующего армиями Юго-западного фронта. Московское совещание. Падение Риги
36. Корниловское выступление и отзвуки его на Юго-западном фронте
37. В Бердичевской тюрьме. Переезд "бердичевской группы арестованных" в Быхов
38. Некоторые итоги первого периода революции.
Примечания.
ТОМ II
Борьба Генерала Корнилова
Август 1917 г. - апрель 1918 г.
Предисловие
1. Расхождение путей революции. Неизбежность переворота
2. Начало борьбы: генерал Корнилов, Керенский и Савинков. Корниловская "записка" о реорганизации армии
3. Корниловское движение: тайные организации, офицерство, русская общественность
4. Идеология корниловского движения. Подготовка выступления. "Политическое окружение." Трехсторонний "заговор."
5. Провокация Керенского: миссия В.Львова, объявление стране о "мятеже" Верховного главнокомандующего
6. Выступление генерала Корнилова. Ставка, военноначальники, союзные представители, русская общественность, организации, войска генерала Крымова -- в дни выступления. Смерть генерала Крымова. Переговоры о ликвидации выступления
7. Ликвидация Ставки. Арест генерала Корнилова. Победа Керенского -- прелюдия большевизма
8. Переезд "Бердичевской группы" в Быхов. Жизнь в Быхове. Генерал Романовский
9. Взаимоотношения Быхова, Ставки и Керенского. Планы будущего. "Корниловская программа"
10. Результаты победы Керенского: одиночество власти; постепенный захват ее советами; распад государственной жизни. Внешняя политика правительства и советов
11. Военные реформы Керенского -- Верховского -- Вердеревского. Состояние армии в сентябре, октябре. Занятие немцами Моонзунда
12. Большевистский переворот. Попытки сопротивления. Гатчина. Финал диктатуры Керенского. Отношение к событиям в Ставке и Быхове
13. Первые дни большевизма в стране и армии. Судьба быховцев. Смерть генерала Духонина. Наш уход из Быхова на Дон
14. Переезд на Дон генерала Алексеева и зарождение "Алексеевской организации." Тяга на Дон. Генерал Каледин
15 Общий очерк военно-политического положения в начале 1918 года Украины. Дона, Кубани, Северного Кавказа и Закавказья
16. "Московский центр." Связь Москвы с Доном. Приезд на Дон генерала Корнилова. Попытки организации государственной власти на Юге: "триумвират" Алексеев -- Корнилов -- Каледин; "совет"; внутренние трения в триумвирате и совете
17. Формирование Добровольческой армии. Ее задачи. Духовный облик первых добровольцев
18. Конец старой армии. Организация красной гвардии. Начало вооруженной борьбы советской власти против Украины и Дона. Политика союзников; роль чехо-словацкого и польского корпусов. Бои Добровольческой армии и донских партизан на подступах к Ростову и Новочеркасску. Оставление Добровольческой армией Ростова
19. 1-й кубанский поход. От Ростова до Кубани: военный совет в Ольгинской; падение Дона; народные настроения; бой у Лежанки; новая трагедия русского офицерства
20. Поход к Екатеринодару: настроение Кубани; бои под Березанкой. Выселками и Кореновской; весть о падении Екатеринодара
21. Поворот армии на юг: бой у Усть-Лабы; кубанский большевизм; штаб армии
22. Поход в Закубанье: бонза Лабой и у Филипповского; теневые стороны армейского быта
23. Судьба Екатерннодара и Кубанского добровольческого отряда; встреча с ним
24. Ледяной поход -- бой 15 марта у Ново-Дмитриевской. Договор с кубанцами о присоединении Кубанского отряда к армии. Поход на Екатеринодар
25. Штурм Екатеринодара
26. Смерть генерала Корнилова
27 Вступление мое в командование Добровольческой армией. Снятие осады Екатеринодара. Бои у Гначбау и Медведовской. Подвиг генерала Маркова
28. Поход на восток -- от Дядьковской до Успенской; трагедия раненых; жизнь на Кубани
29. Воcстание на Дону и на Кубани. Возвращение армии на Дон. Бои у Горькой балки и Лежанки. Освобождение Задонья
30. Поход Дроздовцев
31. Немецкое нашествие на Дон. Связь с внешним миром и три проблемы: единство фронта, внешняя "ориентация" и политические лозунги. Итоги первого кубанского похода.
Примечания.
Том III
Белое движение и борьба Добровольческой армии
1. Внешние затруднения Добровольческой армии: отношения с донским атаманом.
2. Конституция добровольческой власти. Внутренний кризис армии: ориентации и лозунги.
3. Внутренняя жизнь Добровольческой армии: традиции, вожди и воины. Генерал Романовский. Кубанские настроения. Материальное положение. Сложение армии.
4. Второй Кубанский поход. Силы и средства сторон. Театр. План операции.
5. Взятие торговой. Смерть генерала Маркова.
6. Бои на путях к Екатеринодару. Кореновская.
7. Взятие Екатеринодара.
8. Состояние большевистских войск Северного Кавказа в августе и сентябре. Наступление наше в августе 1918 года. Бои под Ставрополем, взятие Армавира и Невинномысской. Стратегическое окружение большевистской армии.
9. Переход большевиков в контрнаступление в начале сентября 1918 года на Армавир, Ставрополь и по Верхней Кубани. Перемена большевистского командования и плана операции. Отступление большевиков в конце сентября к Невинномысской. Преследование их нашей конницей к Урупу. "Мятеж" Сорокина и его смерть. Террор в Пятигорске.
10. Оставление нами Ставрополя, бои под Армавиром, на Урупе и в Баталпашинском отделе. Очищение от большевиков левого берега Кубани двадцативосьмидневное сражение под Ставрополем (10 октября - 7 ноября)
11. События на Дону осенью 1918 года: положение на фронте, взаимоотношения с Добровольческой армией, проект Доно-Кавказского союза, Донской Круг.
Том IV
Вооруженные силы Юга России
1. Дон: события на Донском фронте в конце 1918-го и в начале 1919 года. Борьба за единство военного командования на Юге.
2. Дон: трагедия Донского фронта. Объединение вооруженных сил Юга России. Уход атамана Краснова.
3. Добровольческая армия и флот. Силы, организация и снабжение
4. Моральный облик армии. "Черные страницы".
Том V
Вооруженные силы Юга России
1. Операции Вооруженных сил Юга в каменноугольном бассейне, на Донце и Маныче с января по 8 мая 1919 года.
2. Признание Югом Верховной власти адмирала Колчака
3. Наступление ВСЮР весною 1919 года: освобождение Дона и Крыма, взятие Харькова, Полтавы, Екатеринослава и Царицына. "Московская директива". Внутренние настроения.
4. Наступление ВСЮР летом и осенью 1919 года. Контрнаступление большевиков на Харьков и Царицын. Взятие нами Воронежа, Орла, Киева, Одессы.
5. Большевистское наследие в освобожденных районах. Повстанчество и махновщина.
6. Внешние сношения Юга во второй половине 1919 года: Франция и Англия
7. Взаимоотношения Юга с казачьими войсками: Донским, Терским, Астраханским
8. Взаимоотношения Юга с Кубанью
9. "Юго-Восточный союз" и Южно-русская конференция
10. Кубанское действо
11. Операции ВСЮР в октябре - ноябре 1919 года
12. Отступление армий Юга на Одессу и Крым, за Дон и Сал.
13. "Мы" и "они". Тыл. Традиции беззакония.
14. "Особое совещание": вопрос о перемене политического курса. Наказ правительству.
15. Упразднение "Особого совещания". Кризис русского либерализма.
16. Поход на власть
17. Верховный Круг Дона, Кубани и Терека. Совещание в Тихорецкой.
18. Заседание Верховного Круга 16 января 1920 года.
19. Миссия Мак-Киндера. Договор с Верховным Кругом. "Южно-русское правительство". Настроение тыла: Новороссийск (эвакуация) и Кубань.
20. Операции южных армий в начале 1920 года: от Ростова до Екатеринодара. Рознь между добровольцами и донцами.
21. Вражда между "Екатеринодаром" и "Новороссийском". Положение Новороссии. Эвакуация Одессы.
22. События в Крыму. Орловщина. Флот. Претенденты на власть. Письмо барона Врангеля. Телеграмма генерала Кутепова.
23. Эвакуация Новороссийска
24. Судьба войск, оставшихся на Северном Кавказе, и Каспийской флотилии. Упразднение "Южно-русского правительства". Последние дни в Крыму. Оставление мною поста главнокомандующего ВСЮР.
25. Военный совет. Мой отъезд. Константинопольская драма.
Предисловие
В кровавом тумане русской смуты гибнут люди и стираются реальные грани исторических событий.
Поэтому, невзирая на трудность и неполноту работы в беженской обстановке -- без архивов, без материалов и без возможности обмена живым словом с участниками событий, я решил издать свои очерки.
В первой книге говорится главным образом о русской армии, c которой неразрывно связана моя жизнь. Вопросы политические, социальные, экономические затронуты лишь в той мере, в какой необходимо очертить их влияние на ход борьбы.
Армия в 1917 году сыграла решающую роль в судьбах России. Ее участие в ходе революции, ее жизнь, растление и гибель -- должны послужить большим и предостерегающим уроком для новых строителей русской жизни.
И не только в борьбе с нынешними поработителями страны. После свержения большевизма, наряду с огромной работой в области возрождения моральных и материальных сил русского народа, перед последним, с небывалой еще в отечественной истории остротой встанет вопрос о сохранении его державного бытия.
Ибо за рубежами русской земли стучат уже заступами могильщики и скалят зубы шакалы, в ожидании ее кончины.
Не дождутся. Из крови, грязи, нищеты духовной и физической встанет русский народ в силе и в разуме.
*
Казарменный режим, где все -- и христианская мораль, и религиозные беседы, и исполнение обрядов -- имело характер официальный, обязательный, часто принудительный, не мог создать надлежащего настроения.
духовенству не удалось вызвать религиозного подъема среди войск. В этом, конечно, оно нисколько не виновато, ибо в мировой войне, в которую была вовлечена Россия, играли роль чрезвычайно сложные политические и экономические причины, и не было вовсе места для религиозного экстаза.
*
В мои намерения не входит исследование деятельности правительства, приведшей к революции, и борьбы его с народом и представительными учреждениями. Я суммирую лишь те обвинения, которые справедливо предъявлены были ему накануне падения Государственной Думой.
Все государственные, сословные и общественные учреждения -- Государственный Совет, Государственная Дума, дворянство, земство, городское самоуправление и объединение -- были взяты под подозрение в неблагонадежности, и правительство вело с ними формальную борьбу, парализуя всякую их государственную и общественную работу.
Бесправие и сыск доведены были до небывалой еще степени. Русский независимый суд подчинен был "требованиям политического момента". *
Приехал он 14 марта 1917, вызванный Гучковым, с которым раньше еще был в хороших отношениях и работал вместе. Предложили ему ряд высоких должностей, просил осмотреться, потом от всех отказался. "Вижу -- нечего мне тут делать, в Петрограде, не по душе все". Не понравилось ему очень окружение Гучкова. "Оставляю ему полковника генерального штаба Самарина для связи -- пусть хоть один живой человек будет". Ирония судьбы: этот, пользовавшийся таким доверием Крымова офицер, впоследствии сыграл роковую роль, послужив косвенно причиной его самоубийства...
К политическому положению Крымов отнесся крайне пессимистически:
-- Ничего ровно из этого не выйдет. Разве можно при таких условиях вести дело, когда правительству шагу не дают ступить совдеп и разнузданная солдатня. Я предлагал им в два дня расчистить Петроград одной дивизией -- конечно, не без кровопролития... Ни за что: Гучков не согласен, Львов за голову хватается: "помилуйте, это вызвало бы такие потрясения!" Будет хуже. На днях уезжаю к своему корпусу: не стоит терять связи с войсками, только на них и надежда -- до сих пор корпус сохранился в полном порядке; может быть, удастся поддержать это настроение.
*
Начиная с заседаний Временного правительства, где, как мне говорили, присутствие "заложника демократии" -- Керенского придавало не совсем искренний характер обмену мнений... Побуждения тактические, партийные, карьерные, осторожность, чувство самосохранения, психоз и не знаю еще какие дурные и хорошие чувства заставляли людей надеть шоры и ходить в них в роли апологетов или, по крайней мере, бесстрастных зрителей "завоеваний революции" -- таких завоеваний, от которых явно пахло смертью и тлением.
Отсюда -- лживый пафос бесконечных митинговых речей. Отсюда -- эти странные на вид противоречия: князь Львов, говоривший с трибуны: "процесс великой революции еще не закончен, но каждый прожитый день укрепляет веру в неиссякаемые творческие силы русского народа, в его государственный разум, в величие его души"... И тот же Львов, в беседе с Алексеевым горько жалующийся на невозможные условия работы Временного правительства, создаваемые все более растущей в Совете и в стране демагогией.
*
1917 к маю правительство довело солдатские оклады по разным званиям в армии до 7 руб. 50 -- 17 руб., во флоте 15 -- 50 рублей.
*
Гос. Дума имела неотъемлемое право на участие в руководстве жизнью страны, ибо даже в лагере ее противников признавалась огромная услуга, оказанная революции Думой, "покорившей ей сразу весь фронт и все офицерство".67 Несомненно, революция, возглавленная Советом, встретила бы кровавое противодействие, и была бы раздавлена. И может быть, дав тогда победу либеральной демократии, привела бы страну к нормальному эволюционному развитию? Кто знает тайны бытия!
*
в состав правительства входили элементы русской передовой интеллигенции, разделявшие всецело ее хорошие и дурные свойства и, в том числе, полное отсутствие волевых импульсов -- той безграничной в своем дерзании, жестокой в устранении противодействий и настойчивой в достижении силы, которая дает победу в борьбе за самосохранение -- классу, сословию, нации. Все четыре года смуты для русской интеллигенции и буржуазии прошли под знаком бессилия, непротивления и потери всех позиций, мало того -- физического истребления и вымирания. По-видимому, только на двух крайних флангах общественного строя была настоящая сильная воля; к сожалению, воля к разрушению, а не к созиданию. Один фланг дал уже Ленина, Бронштейна, Апфельбаума, Урицкого, Дзержинского, Петерса... Другой, разбитый в февральские дни, быть может, не сказал еще последнего слова...
*
в исключительных условиях мировой войны, небывалого в истории масштаба, когда 12% всего мужского населения было под ружьем, вся власть находилась в руках -- Армии. армия представляла из себя плоть от плоти, и кровь от крови русского народа. А этот народ в течение многих веков того режима, который не давал ему ни просвещения, ни свободного политического и социального развития, не сумел воспитать в себе чувства государственности, и не мог создать лучшего демократического правительства, чем то, которое говорило от его имени в дни революции.
Помню, что первые разговоры на тему о диктатуре, в виде легкого зондирования почвы, начали со мной различные лица, приезжавшие в Ставку, приблизительно в начале июня. Все эти разговоры настолько стереотипны, что я могу кратко обобщить их:
-- Россия идет неизбежно к гибели. Правительство совершенно бессильно. Необходима твердая власть. Раньше или позже, нам нужно перейти к диктатуре.
Интересно, что и в самом правительстве однажды возник вопрос о диктатуре. По сведениям "Русского Слова", министр путей сообщения Некрасов в Киеве, на кадетском заседании рассказал следующее: "Вы не знаете, как того не знает и вся Россия, какая колоссальная опасность грозила России! В ночь на 3 мая, когда было достигнуто соглашение о коалиционном министерстве,87 вдруг оказалось, что... на одно место (портфель) предъявлено два ультимативных требования. Мы, желая сохранить преемственность власти, остановились на возможном исходе -- создать личную диктатуру. Мы решили передать всю власть в руки одного человека. Были даже созваны знатоки государственного права, чтобы оформить новый порядок правления, в виде указа Временного правительства сенату. Но... удалось достигнуть полного соглашения".
*
Проверка этапов жизни... Отец - суровый воин с добрейшим сердцем. До 30 лет крепостной крестьянин; сдан в рекруты; после 22 лет тяжелой солдатской службы николаевских времен, добился прапорщичьего чина. Вышел майором в отставку. Детство мое тяжелое, безотрадное. Нищета - 45 рублей пенсии в месяц. Смерть отца. Еще тяжелее - 25 рублей пенсии матери. Юность - в учении и в работе на хлеб. Вольноопределяющимся - в казарме на солдатском котле. Офицерство. Академия. Беззаконный выпуск. Жалоба, поданная государю на всесильного военного министра. Возвращение во 2-ю артиллерийскую бригаду. Борьба с отживающей группой старых крепостников; обвинение ими в демагогии. Генеральный штаб. Цензовое командование ротой в 183-м Пултусском полку. Вывел окончательно рукоприкладство. Неудачный опыт "сознательной дисциплины". Да, господин Керенский, и это было в молодости... Отменил негласно дисциплинарные взыскания - "следите друг за другом, останавливайте малодушных - ведь вы же хорошие люди - докажите, что можно служить без палки". Кончилось командование: рота за год вела себя средне, училась плохо и лениво.
*
30 июля на совещании с участием министров путей сообщения и продовольствия Корнилов высказал взгляд: "для окончания войны миром, достойным великой, свободной России, нам необходимо иметь три армии: армию в окопах, непосредственно ведущую бой, армию в тылу - в мастерских и заводах, изготовляющую для армии фронта все ей необходимое, и армию железнодорожную, подвозящую это к фронту"... "Не касаясь вопроса - какие меры необходимы для оздоровления рабочей и железнодорожной армий, предоставляя разобраться в этом вопросе специалистам", Корнилов считал, однако, что "для правильной работы этих армий они должны быть подчинены той же железной дисциплине, которая устанавливается для армий фронта".*
*
Генерал говорил им, что не хочет верить, что Текинцы предадут его большевикам. После его слов стихшая было толпа всадников вновь зашумела и из задних рядов раздались крики, что дальше идти нельзя и надо сдаваться. Тогда генерал Корнилов вторично подошел к всадникам и сказал:
— Я даю вам пять минуть на размышление; после чего, если вы все таки решите сдаваться, вы расстреляете сначала меня. Я предпочитаю быть расстрелянным вами, чем сдаться большевикам.
Толпа всадников напряженно затихла; и в тот же момент ротмистр Натансон, без папахи, встав на седло, с поднятой вверх рукой, закричал толпе:
— Текинцы! Неужели вы предадите своего генерала? Не будеть этого, не будет!..