Интересно непредсказуемое. Большинство событий идут по прогнозируемому пути. Пилящий сук, на котором сидит, падает. История интересна, ибо она всегда непредсказуема. То в истории, что прогнозируемо, это уже не история, а география, социология или просто бухгалтерский отчёт. Этим история и интересна. Повторяемое в истории случается, но и повторяемое непредсказуемо. «История не знает альтернатив» — вздор. История знает лишь альтернативы, причём множественные, не какой-то сатанинский выбор из двух зол.
Когда в 1990-е годы в России появилось выражение «альтернативная история», это не случайно совпало с появлением выражения «традиционная медицина». В обоих случаях имелось в виду нечто, прямо противоположное обозначаемому. «Традиционной медициной» назвали именно нетрадиционную, высосанную из пальца сразу после завтрака «нетрадиционным медицинером». Настоящая медицина, научная медицина — чрезвычайно традиционна, в ней реализуется подлинная традиция, традиция как бережное накопление, проверка, баланс нового и старого, личного и общего. «Традиционная медицина» похожа на «традиционную религиозность» — это свежий набор суеверий и полуправды, составленный для ублажения своих фантазий.
Так и «альтернативная история» оказалась великодержавнической, антисемитской, антизападнической пропагандой, категоричной, не желающей слышать о том, что есть альтернативная история. Для этой «альтернативной истории» нет альтернатив: «жиды» и «европники» обокрали Россию, приписав себе все её заслуги, и всегда будут обкрадывать, ибо своего ничего сделать не могут. Это подлинно «безальтернативная история» параноиков и агрессоров.
Настоящая же история всегда альтернативна, поэтому историк исследует — он выясняет, какая из альтернатив осуществилась, какие альтернативы были. Историк лишь улыбается, когда слышит, что нечто «невозможно». В истории возможно всё: в самой демократической стране может развиться фашизм, в России может образоваться свобода и т.п. Тут ведь действующие лица — не молекулы воды, которые, действительно, не могут договориться друг с другом и вылететь в одном направлении из стакана. Тут действующие лица — именно лица. Альтернативность истории — счастье, пока человек действует, и горе, когда человек отказался от действие или совершил действие неправильное. Но даже горе — интересно, ибо его могло не быть.
В «Бравом солдате Швейке» был выведен желторотый кадет, который рисовал схемы великих военных сражений, воспроизводя стиль тех схем, при помощи которых футбольные тренеры разбирали матчи. Этому кадету уподобляются всевозможные «историцисты», для которых история — это чисто механическое явление, может быть, с небольшой примесью органической химии. Есть чёткие законы исторического процесса, надо их знать, и тогда предсказывать развитие истории легко и приятно. Чем они и занимаются.
Правда, точность этих предсказаний ровно такая же, как у цыганских прогнозов, даже меньше, потому что цыганка всё-таки вглядывается в клиента, а эти рассудительные персонажи вглядываются лишь в предрассудки и мифы, каковыми являются всякие «исторические закономерности».
Главный закон истории — история зависит не от материальных факторов, а от идей. Не среда определяет сознание, сознание определяет среду. Поэтому прогнозы делать глупо: идей не столько же, сколько людей, а в сотни раз больше, потому что у каждого человека сотни идей. Даже одна (формально) идея в каждой голове преломляется оригинально.