«Ответственность» на языке мира сего означает уход от ответственности. Первый шаг к норме — появившееся в ХХ веке убеждение, что за исполнение преступных приказов должны отвечать и приказавшие, и исполнители. Второй шаг, который лишь предстоит сделать — понимание, что отдающие преступные приказы отвечать не должны. За слова судить нельзя. Лучше простить одного Гитлера и осудить только «выполнявших приказы» Гитлера — если принять такой принцип, то появляется надежда, что исчезнут «исполнители». А пока... Пока даже нет слова для обозначения отдавателей преступных приказов.
Кто распял Христа? Кто распинал, тот и распял! Есть такая работа — распинать. Вот почему Иудин грех — самый страшный, «всего лишь» слово. За которое не распять, ничего. Может, поняв это, мы станем осторожнее произносить слова? Не «ответственнее» — осторожнее. Отвечать за слова не придётся, Бог не палач. В аду только ответственные, в раю неосторожные. Очень неизвестно, кому веселее. Ответственным в аду комфортно, они при жизни ад создавали и в нём сами жили и других заставляли. Безответственные же будут мучиться, вспоминая... и молить Бога, чтобы ликвидировал ад или отпустил их туда вместо ответственных...
Вот едет по улице инвалид-колясочник вроде Стивена Хокинга и кричит: «Убивайте велосипедистов! Убивайте велосипедистов!» Что делать? Звать полицию? Предупреждать велосипедистов? С какой стати! Просто не обращать внимания. Не замечать!
Не атомная бомба, не Нюрнберг с Гаагой, а «не замечать!» — вот самый радикальный и действенный отпор преступным словам и экстремистским лозунгам. Не запрещать «Майн Кампф», а не соглашаться с нею. Всякая же цензура лишь утверждает принцип, по которому главное — найти себе оправдание в виде какого-нибудь начальника или психопата, который облечёт в приказ мои затаённые желания. Точнее, который настолько идиот, что я могу свои затаённые желания выполнить под предлогом исполнение его приказов, а потом вынуть из бедолаги все внутренности и положить мумией на позор всему свету.
Пока же то и дело возникают замечательные истории, когда какой-нибудь убийца — то есть, «военнослужащий» российской, к примеру, армии — вдруг ударяется оземь, проклинает диктатора, «по приказу» которого убивал чеченцев, афганцев или таджиков. Всеобщий восторг противников диктатора — не мы, проклятые либералы, а из вражеского лагеря перебежчик сказал, что диктатор виновен! А уж если переметчик начинает воевать с диктатором, восторгам нет предела. Плохо, когда убивают хороших, хорошо, когда убивают плохих. Плохо, когда убивают хороших по преступному приказу, хорошо, когда убивают плохих по хорошим приказам! Вот и тянется эта мораль сквозь тысячелетия, и всё маршируют, и всё стреляют.
Около 1999 года. Cтатуя в Елабуге, скульптор Валентин Воробьев по заказу производителя майонеза Леонида Барышева.