Америка внесла в культуру два вклада: кино и книги о самосовершенствовании. Конечно, кино — всего лишь развитие многовекового европейского стремления к созданию виртуального мира, а книги о самосовершенствовании — развитие жанра «наставлений правителям», но развитие со скачком. Между учебником для князя и самоучителем такая же пропасть как между пушкой и шприцем, хотя принципы действия одинаковые.
Одно из популярных нынче пособий провозглашает принцип «минимизации жизни». На первый взгляд, и это — всего лишь повторение Генри Торо, который всего лишь повторение монашеской и евангельской проповеди. «Минимизация жизни», однако, носит несколько иной характер. Вдохновляется не служением другим, а заботой о себе. Мне, любимому, не нужно много. Мне полезно жить в просто обставленной комнате, не пялиться в телевизор или висеть в социальных сетях, а играть с ребёнком и кушать шашлык с друзьми. Более того: этот «минимум» — удел человека состоятельного и общества зажиточного.
Такая минимизация — не уход в пустыню, расставание с благами цивилизации, а использование по максимуму благ цивилизации, причем очень дорогих. Иметь тонкий и лёгкий сотовый телефон — это не минимизация, это минимализм. Это роскошь. Дом почти без мебели, сплошь из стекла, просторный, с крышей из фотоэлементов, наполненный светом и воздухом, — это очень дорогой дом. Выбор между социальными сетями и барбекью — это выбор человека, у которого есть деньги, силы и время как на болтовню виртуальную, так и на болтовню реальную.
«Минимизация жизни» построено по той же логике, что и «блаженны нищие духом». Однако, «нищие духом» вызывает недоумение, а «минимизация жизни» — понятно, что речь идёт вовсе не о минимизации, а о максимизации жизни и минимизации нежити. Минимизируется то безжизненное, что есть в жизни. Суета минимизируется, не жизнь. Что делать — язык есть продолжение человека, и парадоксальность языка отражает парадоксальность человека. Если человек вдруг не понимает «нищие духом» или понимает неверно (как «глупцы»), человеку стоит над собой задуматься — не слишком ли он минимизировал восприятие языка (и, соответственно, реальности). В конце концов, есть же разница между скепсисом, критическим мышлением и атеизмом — и если критическое мышление это блаженство нищих духом, минимизация лжи, обмана и самообмана (полезная и верующим), то атеизм — это минимизация терпения, открытости и чуткости.