Любопытная асимметрия: легко можно представить себе консерватора и реакционера, который тайком читает Вольтера, смотрит порнографию, делает аборты и т.п. Но никак нельзя представить либерала, который тайком борется с абортами, под псевдонимом выпускает брошюры, призывающие к войне, и под покровом ночи бегает помыть окна у небоскрёба какой-нибудь транснациональной корпорации. Либерал всё это может делать открыто — но зачем? Он и так свободен не быть либералом. Либерала нечем шантажировать — разве что тем, что он недостаточно либерал. Речь идёт не только о личных пороках, но и о непоследовательности в либерализме. Либерал заранее признаёт своё несовершенство. Консерватор же делает акцент на несовершенстве мира и на необходимости компенсировать это несовершенство насилием — неважно, государственным над многими или личным над собой.
Более сложный казус. У реакционеров-консерваторов-фундаменталистов культ личности — обычное дело. Ничего стыдного — люди исповедуют иерархию и власть как принцип мироздания, им органично кого-то помещать на верху иерархии.
Реакционеру трудно, невозможно понять, что у либералов и в самом деле нет иерархизма, нет авторитета, ссылки на который достаточно для решения спора. У реакционера «Де Местр сказал» — значит, ромолокута, приговор окончательный. И он кричит либералу: «А вот ваш Вольтер сказал!...» Да хоть бы сам Эразм Роттердамский! У реакционера — «Лютер сказал...», «Папа сказал...», «Андрей Кураев сказал!» — и ответный стон «Ооооо!» У либерала: «Александр Мень сказал» — и ответное «да, отлично, продуктивно. А теперь...» А теперь надо думать и жить дальше! Потому и называется «либерал» — «свободчик».