Борис УспенскийФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ РАЗЫСКАНИЯ В ОБЛАСТИ СЛАВЯНСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ(Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского)К оглавлению XVI. “МЕДВЕДЬ” И “МЕДВЕДИЦА” КАК НАИМЕНОВАНИЕ УЧАСТНИКОВ СВАДЕБНОГО ОБРЯДА (к с. 103)Названия медведь и медведица в восточнославянском свадебном обряде в первую очередь характерны для жениха и невесты или же для новобрачных; соответственно дружка может именоваться медведником. Так, например, медведем называется жених в белорусских свадебных песнях: Пыглядитика, люди, — Мядьведьнички йдуть, Мядьведя вядуть! Сыбирайтися, дети, Мядьведя глядети: Хуть натукайтись Налюкайтись ны яго! Медведник идеть, мядведя ведеть; Медведь у избу итить ня хочить. (Добровольский, 1914, с. 406) Между тем невеста здесь именуется медведицей; когда свадебный поезд приезжает в дом жениха, свахи поют: А прывязли мядзведзицу — Сопливую хрипливую; Треба яе да понадзици, По чэрэву погладзици. (Шейн, I, 2, с. 269, № 43) 163
Так же называется новобрачная и в великорусских свадебных песнях: Свекор батька говорит: “К нам медведицу ведут”; Свекровь матка говорит: “Людоедицу ведут”. (Дерунов, 1889; ср. варианты этой же песни у Соболевского, II, с. 495, 497, 499, 500, 502, № 594, 596, 597, 598, 599, а также с. 494, 497, № 593, 595) Как свекор говорит: “вот медведицу ведут”; Как свекровь говорит: “вот лютую-то змею”. (Соболевский, II, с. 492, № 591, ср. с. 493, № 592) — Что, ты, молодушка, не веселая? — Отчего мне, молодушке, веселой-то быть? Свекор называет медведицею, Свекровь называет лютою змеей. (Соболевский, II, с. 490, № 589) Ср. белорусскую купальскую песню: Як жа мне йти на вулицу на шыроку — Свёкарь кажыть: мядьведица! Свякрова кажыть: пахмурница! Девирь кажыть: щикатуха! Залоуки кажуть: зилянуха! (Романов, VIII, с. 217; ср.: Добровольский,1914, с. 406) Соответственно в Казанской губернии, “когда новобрачные после венчанья входят в дом, молодая, переступая порог, говорит: „Не медведя в дом ведут, а полную хозяйку"” (Зеленин, 1914— 1916, с. 545), а в цитируемом в § III.5.4 наст. работы псковском свадебном приговоре молодые именуются “мохнатым зверем” (Зеленин, 1914—1916, с. 1131). В свою очередь, невеста может называть медведем и медведицей свекра и свекровь. Так, в пошехонском плаче невесты последняя рассказывает, как она увидела в лесу медведя с медведицей, которыми оказались свекор со свекровью, а также “змея со змеятами”, которыми оказались деверья с золовками: Вошла моя воля великая во леса во темные, В леса темные, дремучие; Как нашла да три дороженьки. По первой пошла по дороженьке — Медведь-то лежит со медведицей, Уж тут моя воля испугалася, Со дороженьки ворочалася. Как еще-то нашла дороженьку, На этой-то путе-дороженьке Лежит змей со змеятами; 164
Уж как тут-то моя воля испугалася, Со дороженьки ворочалася. По третьей-то пошла по дороженьке — Зелёной-от луг лежит разрывчатый, Уж как тут моя воля испугалася, Со дороженьки ворочалася. Уж как можно знать, можно ведати, Самой да догадатися: По первой по дороженьке Не медведь лежит с медведицей — Свёкор со свекровушкой, На второй-то на дороженьке не змей со змеятами — Деверья со золовушкам; Как на третьей на дороженьке Не зелёный луг лежит разрывчатой — Лежит чуж чуженин [жених] С чужие сторонушки. (Я. Ильинский, 1896, с. 234—235) Ср. вологодский свадебный причет, где невеста называет свекра и свекровь медведями, а других членов семьи жениха — волками и сороками: Я зашла молодешенька Во избище, во башнище. В сутечках под окошечком Там медвидь со медвидицей, Под середним окошечком Туто волки-то скорые [sic! читай: серые], Во куте, во занавесе Тут сороки да вещицы …………………………….. Кое медведь со медведицей — Багоданой-то батюшка С багоданой со матушкой, Кое волки-то серые — Богоданые братевки: Кое сороки да вещицы — Богоданые сестрицы. (Малевинский, 1912, с. 20) В этом же плане необходимо трактовать и частушку: Мать моя косматая, Зачем меня просватала. (Георгиевский, 1929а, с. 256, № 38) Аналогичные представления распространяются и на сватов, ср. поговорки: “Коли сваты не косматы, ня йдитя у хату”, “Сваты, коли ноги косматы” (Добровольский, 1914, с. 350), а также частушку: Ты не сватай, Черт косматый. (Георгиевский, 1929а, с. 257, № 50) Отсюда в Вологодской губернии “убитую медведицу признают за невесту или сваху, превращенную на свадьбе в оборотня” (Зеленин, 165
1914—1916, с. 259). Ср. примету: “Медведя видеть во сне предвещает женитьбу или замужество” (Балов,1891а, с. 210), а также подблюдную песню: Медведь-пыхтун По реке плывет. Кому пыхнёт во двор, Тому зять в терем. (Земцовский, 1970, с. 171, № 192) О соответствующей роли медведя при гадании см.: В. Смирнов, 1927, с. 70, № 465; Никифоровский, 1897, с. 184, № 1401. Мотив выхода замуж за медведя широко представлен в сказках (см., например: Зеленин, 1915, с. 69—70, № 16); особенно знаменательны в этом плане факты реального отдания непорочной девицы в жены медведю (Иванов и Топоров, 1965, с. 161, примеч. 311). Соответствующий ритуал явно отражает миф об отдании девицы Змею. Ввиду отмечаемого в § III.5 наст. работы объединения медведя и лешего, заслуживает внимания представление о том, что лешие похищают девушек себе в жены (Богатырев, 1916, с. 49; ср.: Афанасьев, 1957, № 374). Остается добавить, что наименование невесты медведицей отмечается и вне славянского ареала. Так, “в Аттике, в местечке Bραυρωυ, κуда по преданию Орест принес статую Таврической Артемиды и где содержали в честь богини ручную медведицу, совершали и так называемые Вραυρωυια λибо `αρχτεια θ `Aιφιοπια, β которых принимали участие лишь девушки от 5 до 10 лет, в одежде шафранового цвета, которую схолиаст Аристофана объясняет: μιμησιζ τηζ άρχτου. Ρамый обряд посвящения назывался: άρχτευιν, άρχτσυσαι, οосвященные девушки — άρχτσι = μедведицы; афинянки, прежде чем выйти замуж, должны были быть „медведицами", подвергнуться μιμησιζ τηζ άρχτου...” (Βеселовский, 1883, с. 449). |
