Яков Кротов. Богочеловеческая история.- Вера. Вспомогательные материалы: антисемитизм.
КАК ЕВРЕИ ЦАРЯ УБИВАЛИ
Евреи царя и его семью убивали так.
Доподлинно известны личности лишь шести участников убийства. Это комендант Дома особого назначения Яков Юровский, его помощник Григорий Никулин, военный комиссар Петр Ермаков, начальник охраны дома Павел Медведев и член ЧК Михаил Медведев-Кудрин. Некоторыми источниками упомнается ещё один убийца — Александр Стрекотин, которого следует добавить, поскольку он оставил свои воспоминания об этом собыии. Из всех вышеназванных Юровский — единственный еврей, да и то сомнительный. Поскольку ещё до революции, живя в Берлине, вместе с женой и детьми принял лютеранство.
Петр Ермаков (кстати, верх-исетский кузнец) всегда заявлял, что именно он руководил расстрелом. Ермаков опубликовал свои «Воспоминания» в 1947 году. В воспоминаниях он пишет: «Я с честью выполнил перед народом и страной свой долг, принял участие в расстреле всей царствующей семьи. Я себе взял самого Николая, Александру, дочь, Алексея, потому что у меня был «маузер», им можно было работать. Остальные имели наганы». Сын чекиста Медведева-Кудрина, писал, что «участие в расстреле было добровольным. Договорились стрелять в сердце, чтобы не страдали. И там же разобрали — кто кого. Царя взял себе Пётр Ермаков. Царицу взял Юровский, Алексея — Никулин, отцу досталась Мария». Тот же сын Медведева написал: «Царя убил отец. И сразу, как только Юровский повторил последние слова, отец их уже ждал и был готов и тотчас выстрелил. И убил царя».
Википедия упоминает, что, по другим данным, «список расстреливавших может выглядеть так: Юровский, Никулин, член коллегии ЧК М. А. Медведев (Кудрин), П. З. Ермаков, С. П. Ваганов, А. Г. Кабанов, П. С. Медведев, В. Н. Нетребин, возможно, Я. М. Цельмс (латыш) и, под очень большим вопросом, неизвестный студент-горняк». Ни одного еврея. Разве что «неизвестный студент-горняк». Из показаний допрошенных следователями Сергеевым и Соколовым оставшихся в живых участников и из приведённых выше воспоминаний следует, что Юровский в расстреле членов царской семьи вообще не участвовал. В момент расстрела он находился справа от входной двери, в метре от сидящих на стульях царевича и царицы и между теми, кто стрелял. В руках он держал Постановление Уралсовета и даже не успел прочесть его во второй раз по просьбе Николая, когда по приказу Ермакова раздался залп.
По данным той же Википедии, сохранились «воспоминания непосредственных участников событий Я. М. Юровского, М. А. Медведева (Кудрина), Г. П. Никулина, П. З. Ермакова, также А. А. Стрекотина (во время расстрела, по всей видимости, обеспечивал внешнюю охрану дома), В. Н. Нетребина, П. М. Быкова (по всей видимости, лично в расстреле не участвовал), И. Родзинского (лично в расстреле не участвовал, участвовал в уничтожении трупов), Кабанова, П. Л. Войкова, Г. И. Сухорукова (участвовал только в уничтожении трупов), председателя Уралоблсовета А. Г. Белобородова (лично в расстреле не участвовал). Воспоминания Медведева (Кудрина) были написаны в 1963 году и адресованы Н. С. Хрущёву». Одним из наиболее детальных источников являются работы большевистского деятеля Урала П. М. Быкова, до марта 1918 года бывшего председателем Екатеринбургского совета, члена исполкома Уралоблсовета. Павел Быков, бывший член Петербургского ВРК, в октябре 1917 года организовал обстрел Зимнего дворца из Петропавловской крепости и участвовал в его штурме, руководил операциями по подавлению восстания юнкеров, на Втором Съезде Советов был избран в состав ЦИКа, а потом отправился на Урал с мандатом представителя центральной власти, который дал ему Свердлов. В 1921 году Быков опубликовал статью «Последние дни последнего царя», а в 1926 году — книгу «Последние дни Романовых». По свидетельству П. М. Быкова, расстреливая Романовых, местная власть действовала «на свой страх и риск».
Решение о расстреле Исполнительный Комитет Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов Урала принял самостоятельно, не советуясь с начальством. Потому что в город почти что входили мятежные чехословаки, так что перевозить узников такого ранга было опасно для собственной жизни — и сами бы погибли, и упустили бы важнейших узников. Многочисленные из-за обилия на Урале заводов и шахт уральские рабочие всегда были очень радикальными. Достаточно вспомнить такое явление как «лбовщина» — рабоче-крестьянское восстание под руководством известного экспроприатора Александра Лбова, охватившее Уральский край во время революции 1905-1907 годов. Добавим сюда и то, что когда Ленин был вынужден заключить Брестский мир, Уралсовет, возглавляемый левыми коммунистами, объявил, что не признаёт решение центральной власти и объявляет революционную войну Германии. Для обеспечения боевых действий Уралсовета против германцев была объявлена и проведена национализация банков. Председателем Следственной комиссии Революционного Трибунала в тот момент был тот самый Юровский. Он и матрос Павел Хохряков с отрядами красногвардейцев ходили по домам богачей и отбирали ценности на революционную борьбу с Германией, передавая их Комиссару Государственного банка Войкову. В начале 1918 года Хохряков был направлен для перевода Николая II, его семьи и свиты из Тобольска в Екатеринбург.
Нет ничего удивительного в том, что уральские большевики полагали, что оставлять врагу такую важную в пропагандистском отношении фигуру, как бывший царь, недопустимо. Медведев-Кудрин добавляет к этому в своих воспоминаниях, что Уралсовет находился под мощным давлением не только озлобленных революционных рабочих, требовавших немедленно расстрелять Николая, но особенно фанатичных левых эсеров и анархистов, уже начавших обвинять большевиков в непоследовательности. О том же пишет в своих воспоминаниях Юровский. Более того, по воспоминаниям уже не раз упомянутого большевика Павла Быкова (книга «Последние дни Романовых»), на проходившей в это время в Екатеринбурге 4-й Уральской областной конференции РКП(б) «в частном совещании большинство делегатов с мест высказывалось за необходимость скорейшего расстрела Романовых» с целью предупредить попытки восстановления монархии в России.
Председателем Уралсовета был большевик Александр Белобородов, электрик с уральского завода, родившийся в русской рабочей семье, член РСДРП с 1907 года. Не еврей. Будучи ультра-радикалом и левым коммунистом, он позже во время работы на Дону призывал к поголовному физическому истреблению контрреволюционеров и жаловался в письмах Н. Крестинскому на мягкость приговоров, выносимых донскими революционными трибуналами. С 30 августа 1923 — народный комиссар внутренних дел РСФСР, после смерти Ленина сторонник Троцкого против Сталина, за что позже был расстрелян.
Его заместителем был Георгий Сафаров (из армянско-польской семьи архитектора), позже прошедший через множестов арестов и ссылок за «контрреволюционную троцкистскую деятельность» и в конце концов расстрелянный в 1942 году. Вторым заместителем Белобородова был уральский уроженец екатеринбуржец Николай Толмачёв, тот самый, который во время Февральской революции 1917 в Петрограде во главе восставших солдат освободил из Петропавловской крепости политзаключённых. Позже, во время Гражданской войны Толмачёв попал в окружение и застрелился. Оба — тоже левые коммунисты и оба — не евреи. Председателем Уральской областной ЧК был Фёдор Лукоянов, бывший студент юридического факультета Московского университета, сын контролера казенной палаты на Кыновском заводе Кунгурского уезда Пермской губернии. Позже был на журналистской работе в Ростове-на-Дону и в Москве, с 1932 работал в Наркомснабе, с 1934 в редакции «Известий», с 1937 в Наркомате заготовок. Руководил разработкой Второго пятилетнего плана для РСФСР. Не еврей. Русский.
Отбирал охрану Дома Ипатьева из числа рабочих Сысертского завода ещё один видный большевистский деятель Екатеринбурга — Сергей Мрачковский, главный лидер уральских левых коммунистов, позже командующий войсками Приуральского военного округа, ещё позже автор известной фразы «Зиновьев убежит, а Сталин обманет». Расстрелянный в 1936. Но опять, как назло, не еврей, а поляк.
Никаких подтверждений версии следователя белых Соколова, согласно которой в расстреле якобы участвовали 12 человек, в том числе шесть или семь латышей и венгров, не существует. Никто из авторов мемуаров не пишет ни об участии в расстреле венгров, ни даже Юровского. Только о русских стрелках во главе со своим начальником Ермаковым: Пётр Ермаков, Григорий Никулин, Михаил Медведев-Кудрин, Алексей Кабанов, Павел Медведев и Александр Стрекотин, которые едва смогли разместиться вдоль одной из стен внутри комнаты. Ни одного еврея.
Теперь о похоронной команде. Некоторые имена похоронной команды позже сообщил в рапорте министру юстиции правительства Колчака прокурор Казанской судебной палаты Н. Миролюбов: «военный комиссар Ермаков и видные члены партии большевиков Александр Костоусов, Василий Леватных, Николай Партин, Сергей Кривцов (...) Леватных перед расстрелом сказал: «Я сам щупал царицу, и она была тёплая… Теперь и умереть не грешно, щупал у царицы п...у». Опять ни одного еврея.
18 июня предсовнаркома Ленин в интервью оппозиционной большевизму либеральной газете «Наше слово» заявил, что о судьбе Николая ему ничего не известно. 20 июня управляющий делами Совнаркома В. Бонч-Бруевич запрашивал Екатеринбург: «В Москве распространились сведения, что будто бы убит бывший император Николай II. Сообщите имеющиеся у вас сведения». В соответствии с запросами, из которых видно, что московские вожди заметно взволнованы, Москва послала в Екатеринбург для инспекции командующего Североуральской группой советских войск латыша из батрацкой семьи Рейнгольда. Берзина. Именно он в конце 1917 года командовал латышским отрядом при захвате Ставки Верховного главнокомандующего в Могилёве, но не имел отношения к убийству толпой матросов генерала Н.Н. Духонина.
Я лично знал дочь Рейнгольда Берзина Маргариту Рейнгольдовну Димзе, известную художницу по куклам и ёлочным игрушкам, хорошо знакомым детям моего поколения. Её отец был расстрелян в 1938 году, когда Маргарите было 18 лет. После расстрела отца она взяла фамилию матери. Я дружил и с Маргаритой и с её мужем поэтом-антропософом Николаем Шатровым до самой смерти последнего. Маргарита рассказывала мне, что Ленин, Троцкий, Свердлов, Каменев, Красин, Ольминский, Рыков, которых её отец упоминал в этой связи поимённо, убивать Романовых не хотели, а хотели Николая судить, а потом, скорее всего казнить, но лишь его одного. Ольминский и Красин, по её словам, вообще были за пожизненный тюремный срок, а не за казнь императора. На что им Ленин возразил с присущим ему одному колким юмором, что вот, дескать, Сергей Нечаев, самый последовательный из известных русских революционеров, вообще рекомендовал расстрелять «всю великую ектенью», т.е. всех Романовых, поминавшихся в церквах в период царизма.
Берзин посетил дом Ипатьева 22 июня. Бывший император Николай в своём дневнике, в записи от 9 (22) июня 1918 года, сообщает о прибытии «6 человек», и на следующий день появляется запись о том, что они оказались «комиссарами из Петрограда». Р. Берзин в телеграммах в Совнарком, ВЦИК и Наркомвоен сообщал, что «все члены семьи и сам Николай II живы. Все сведения о его убийстве — провокация». На основании полученных ответов в советской печати несколько раз опровергались слухи и появлявшиеся в некоторых газетах сообщения о казни Романовых в Екатеринбурге. По мнению историка А. Г. Латышева, телеграфная связь, которую поддерживал Ленин с Берзиным, является одним из доказательств стремления Ленина сохранить жизнь Романовым.
В начале июля 1918 года на сцене интересующих нас событий наконецьто появляется долгожданный второй и последний еврей в этой истории после лютеранина Юровского. А именно уральский военный комиссар Филипп Голощёкин (настоящие имя и фамилия Исай Ицикович), который выехал в Москву для решения вопроса о дальнейшей судьбе царской семьи. 14 июля он вернулся в Екатеринбург. Голощёкин был видный большевик, член Русского бюро ЦК в 1912, в октябре 1917 — член Петроградского Военно-революционного комитета, участник Октябрьского вооружённого восстания. С декабря 1917 — член Екатеринбургского комитета РСДРП(б). Предположительно он, как и Белобородов, был одним из организаторов расстрела царской семьи в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года и уничтожения тел убитых.
В числе организаторов расстрела называют и Войкова. Председатель Екатеринбургской городской думы (с ноября 1917 и весь 1918 год) и видный большевик Пётр Войков был также комиссаром снабжения Уралсовета и в оном качестве действительно выписал похоронной команде бумагу на серную кислоту. Перед этим, на совещании Уралсовета по поводу судьбы императорской семьи Войков голосовал о расстреле бывшего императора, но не о расстреле остальных ипатьевских узников.
Так что, как видите, какое-то голосование всё же было.
Теперь самое интересное о Войкове. Утверждение, что его настоящее имя якобы Пинхус Лазаревич Вайнер, не подтверждено никакими источниками. Зато известно, что Войков родился в городе Керчь в семье мастера металлургического завода (по другим сведениям — преподавателя духовной семинарии или директора гимназии), выходца из малороссийских крестьян, разночинца Лазаря Петровича Войкова и его жены Александры Филипповны (урождённой Ивановой). Дед Войкова происходил из крепостных крестьян Таврической губернии. Таким образом, Войков — не еврей.
Официальное решение о расстреле Николая II было принято 16 июля 1918 года Президиумом Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Оригинал этого решения не сохранился. Однако через неделю после расстрела был опубликован официальный текст приговора: «Ввиду того, что чехо-словацкие банды угрожают столице красного Урала, Екатеринбургу; ввиду того, что коронованный палач может избежать суда народа (только что обнаружен заговор белогвардейцев, имевший целью похищение всей семьи Романовых), Президиум областного комитета во исполнение воли народа, постановил: расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного перед народом в бесчисленных кровавых преступлениях. Постановление Президиума областного совета приведено в исполнение в ночь с 16 на 17 июля. Семья Романовых переведена из Екатеринбурга в другое, более верное место».
Советские власти, не желавшиж предавать гласноси жестоки расстрел детей царя, признали, что Николай II был расстрелян не один, а вместе с семьёй, только когда на Западе стали известны материалы следствия Соколова. П. Быков получил от ВКП(б) задание изложить историю екатеринбургских событий и сообщил о судьбе всей царской семьи в статье «Последние дни последнего царя» напечатанной в московской газете «Коммунистический Труд» (будущая «Московская правда»).
Перед расстрелом Юровский получил от Голощёкина (опять эти два еврея!) приказ, нет, не зарезать и выпить кровь, а... отпустить состоявшего при царской семье поварёнка Леонида Седнёва домой. Что и было сделано, поскольку, как можно предположить, поварёнок по малолетству не был в состоянии принять зрелого решения о своей судьбе. Оставшихся членов свиты (лейб-медик Е. Боткин, камердинер Т. Чемодуров, камер-лакей А. Трупп, повар И. Харитонов и горничная А. Демидова) было решено ликвидировать вместе с царской семьёй, так как они «заявили, что желают разделить участь монарха. Пусть и разделяют» (из воспоминаний уже упоминавшегося участника расстрела Медведева-Кудрина). Однако камердинер Терентий Чемодуров ещё 24 мая заболел и был помещён в тюремную больницу. По небрежности тюремного начальства, не проверившего надписи на обратной стороне страницы со списком тех, кого следовало расстрелять, камердинера не вызвали из камеры на расстрел. При эвакуации Екатеринбурга Чемодуров был забыт большевиками и освобождён из тюрьмы чехословаками.
Так где же они, евреи-убийцы императора и его семьи?
Их попросту нет вообще.
Впрочем, постойте, осталось ещё другие «два еврея», кроме пары Юровский-Голощёкин. Лев Троцкий и Яков Свердлов. Нет, они тоже НЕ УБИВАЛИ царя, ни его семью. Троцкий в июне 1918 года предлагал Политбюро организовать показательный процесс над свергнутым царём, причём этот процесс должен был иметь широкое пропагандистское значение. Его предложение на тот исторический момент оказалось невыполнимо. Во-первых, все большевистские лидеры, в том числе Ленин, Троцкий и Свердлов, были слишком загружены текущими делами. Во-вторых, восстание Чехословацкого корпуса в Поволжье, на Урале и в Сибири, организация 8 июня 1918 в Самаре одного из первых формирований белых войск на Востоке России — Народной армии Комуча — и создание 23 июня в Омске Временного Сибирского правительства сделали организацию суда над царём не просто затруднительной, но невозможной. Поскольку под вопросом оказалось физическое выживание самого большевизма.
Судьба царской семьи в целом, если исходить из имеющихся документов в Москве, не обсуждалась ни на каком уровне. Обсуждался только суд над Николаем II. По данным ряда историков, «существовало принципиальное решение, согласно которому бывшему царю должен был быть вынесен смертный приговор. Голощёкин в Москве, ссылаясь на сложность военной обстановки в районе Екатеринбурга и на возможность захвата царской семьи белыми, предложил расстрелять Николая II, не дожидаясь суда. Однако получил категорический отказ».
За несколько часов до расстрела царской семьи, 16 июля, Ленин приготовил телеграмму в качестве ответа редакции датской газеты «National Tidende», обратившейся к нему с вопросом о судьбе Николая II. В телеграмме опровергались слухи о его гибели. В 16 часов текст был послан на телеграф, но телеграмма так и не была отправлена. По мнению А. Г. Латышева, текст этой телеграммы «означает, что Ленин даже не предполагал о возможности расстрела Николая II (не говоря уже о всей семье) в ближайшую ночь».
Информация о роли Свердлова, как и Ленина, известна только из личного дневника Троцкого. 9 апреля 1935 он записал в нём, что либеральная эмигрантская печать склонялась, к тому, что царь и его семья были расстреляны по самостоятельному решению уральского исполкома, отрезанного от Москвы. «Это неверно, — пишет Троцкий в дневнике. — Постановление вынесено было в Москве». Добавляя, что, когда он появился в Москве уже после падения Екатеринбурга, он мимоходом осведомился у Свердлова, какова судьба царя. На что Свердлов ответил ему, что и царь и его семья расстреляны. Троцкий спросил, по чьему решению, на что Свердлов, якобы, туманно ответил: «Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять нам им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях».
Историк Фельштинский считает, что дневниковая запись Троцкого в 1935 году вызывает больше доверия, чем его последующие официальные попытки свалить вину за расстрел на Сталина, так как записи в дневнике «не были предназначены для огласки и публикации» (Троцкий Л. Дневники и письма . Под ред. Ю. Г. Фельштинского. Предисловие А. А. Авторханова. — М.: Издательство гуманитарной литературы, 1994). Ну, положим, записи в дневниках людей уровня Троцкого всегда пишутся «для огласки и публикации». Главное не в этом. Достоверна или нет информация из дневника Троцкого, ничего особенного об участии Свердлова и Ленина в казни царя и его семьи мы из неё не узнаём.
Намного реалистичнее выглядит описание женой Свердлова, большевичкой Клавдией Тимофеевной Новгородцевой, со слов зампреда ВСНХ РСФСР наркомзема Владимира Милютина, того, как была принята большевистским руководством весть о расстреле царя. Старый большевик и член Учредительного собрания Милютин, расстрелянный в силу этих причин в 1937 году, записал в дневнике, что в тот вечер он возвратился с заседания Совнаркома поздно и что во время обсуждения проекта Семашко о здравоохранении, в помещение вошёл Свердлов и «сел на своё место на стул позади Ильича». Когда Семашко закончил доклад, «Свердлов подошел, наклонился к Ильичу и что-то сказал». «Товарищи, Свердлов просит слово для сообщения», — произнёс Ленин. «Я должен сказать, — начал Свердлов обычным своим тоном, — получено сообщение, что в Екатеринбурге по постановлению областного Совета расстрелян Николай... Николай хотел бежать. Чехословаки подступали. Президиум ЦИК постановил одобрить». «Перейдем теперь к постатейному чтению проекта, — предложил Ильич». Типичный Ленин. Сухо и в рабочем порядке. Но и здесь ничего особенного об участии Свердлова и Ленина в казни царя и его семьи мы из неё не узнаём, кроме того, что в условиях наступления чехословаков Президиум ЦИК дал добро на расстрел лично царя.
Евреи в нашей истории исчезают, как улыбка мартовского кота.
Это была часть историческая, а посему длинная. Теперь будет часть публицистичекая, очень короткая.
Повторяю свой вопрос. Где же они, евреи-убийцы императора и его семьи?
А был ли мальчик? Или вся эта шутовская канитель — нечто вроде как в случае «ритуально распятого мальчика»?
Именно так. Не было ни распятых мальчиков, ни евреев, убивших императора и его семью.
В России всегда было много антисемитов. В России больше антисемитов, чем в Америке — расистов. Антисемитизм — это вообще национальная черта русского народа. Я это отлично знаю, посколько сам к этому народу принадлежу. Все русские, не являющиеся антисемитами, которых я встречал в своей жизни, начиная с себя самого, являются нормальными европейски образованными людьми. Но таковые в меньшинстве. На деле, в России так много антисемитов, что профессор славистики и русской литературы в Northwestern University (Чикаго) Гэри Сол Морсон создал на этот счёт зубодробительный афоризм, написав в одной из своих книг, что «антисемитизм — единственный продукт экспорта России, который в ней никогда не иссякает».
Поскольку антисемитов в России можно добывать с помощью обычного дедовского черпака, антисемиты в России всегда стоят наготове, ожидая от ФСБ (в девичестве КГБ), когда им следует совершить очередную антисемитскую акцию для провоцирования международного скандала. Скандала, который мог бы устрашить русских либералов и переключить внимание российских масс с реальных проблем на целенаправленно созданные властями. В январе 2005 года это было «Письмо 5000», осуждавшее издание русского перевода иудейского кодекса 16 века «Шульхан Арух» (сегодня, кстати, под этим письмом стоит уже 25.000 подписей). «Письмо 5000» имело целью отвлечь внимание российских масс от произошедшей монетизации льгот в России, т.е. от государственного грабежа своих пенсионеров, жертв Чернобыля и ветеранов войны, вызвавшего массовые акции протеста по всей стране. А также и от поражения кремлёвского ставленника Януковича, попытавшегося фальсифицировать результаты президентских выборов в Украине. В это же время в США вступил в должность президента на второй срок Джордж Буш-младший. Подарки ему от Кремля незамедлили последовать и на международной арене: Северной Кореи о том, что она теперь обладает ядерным оружием, и начало кампании по критике США и Джорджа Буша прокремлёвским президентом Венесуэлы Уго Чавесом. И «Письмо 5000» в придачу.
Нынешняя антиеврейская акция, которую возглавил путинский фаворит рясофорный антисемит Шевкунов, связана с приближающимися фальшивыми выборами Путина, редкостной наглостью которого возмущена вся сознательная часть российского общества. С чем ещё эта акция связана — время покажет. Хотя и названной причины достаточно. Поэтому акция была спланирована в два этапа. На первый этап общество не обратило внимания из-за незначительности лиц, написавших очередное антисемитское письмо. В соответствии со своей манией величия написавшие его лица назвали своё письмо «Обращением руководителей православных общественных организаций к Главному раввину России» (на деле письмо подписно четырьмя самозванцами с крайне сомнительными биографиями). Авторы этого послания попеняли главному раввину за то, что на заседании Межрелигиозного совета он посмел высказать «замечание» и «наставление» Патриарху Московскому и всея Руси в связи с тем, что тот не останавливает некоторых православных ревнителей, критикующих фильм «Матильда» за клевету и ложь.
«Поскольку заявление Ваше было публичным, — пишут раввину «руководители православных общественных организаций», — православные люди расценивают его как сделанную Вами попытку указать, что должно делать, а что не должно, не только Патриарху всея Руси, но и нам — православным людям. На подобные заявления у Вас нет ни морального, ни нравственного, ни идеологического права, не говоря уже о религиозном».
Далее начинается наглый и хамский антисемитский текст, напоминающий писания вождей нацизма: «В год столетия богоборческой революции, в которой активнейшее участие приняли многочисленные Ваши соплеменники, а также в грядущий 2018 год столетия убиения Царской Семьи по приказу Якова Свердлова (Розенфельда), исполненному Шаей Голощекиным, Янкелем Юровским, Пинхусом Войковым и другими, Вам следовало бы обратить внимание Вашей паствы на осознание событий истории минувшего 20 века и принесение покаяния за грехи тех своих предков, которые тем или иным образом участвовали в совершении злодеяний, приведших к миллионам и миллионам жертв в ходе революции, гражданской войны, которая стала следствием разрушения Российской Империи. Число жертв геноцида русского народа, осуществленного в годы революции и гражданской войны вполне сопоставимо с числом жертв холокоста и даже превышает его. (...) Поэтому для сохранения национального и религиозного мира в России так необходимо покаяние в грехе клятвопреступления и попустительства цареубийству не только русского, но и еврейского народа, который в значительной степени несет ответственность за развязывание богоборческой революции и гражданской войны, за убийство Царской Семьи».
Это письмо самозваных «руководитеей» православной общественности было пробным камнем. Поскольку никакой реации со стороны российского общества не последовало, г-н Шергунов выстрелил из антисемитской пушки погромче.
А именно, г-н Шергунов заявил, что многие в РПЦ уверены в «ритуальном характере убийства Романовых». По мнению главы Российского еврейского конгресса Юрия Каннера, сама инициация проверки этой версии может быть связана с антисемитизмом.
По моему личному мнению, она только с антисемитизмом и связана. Причём с антисемитизмом, сознательно насаждаемым властями России сверху.
Мы уже установили, что евреи в убийстве Николая II и его семьи не участвовали. Это очевидный исторический факт.
Теперь посмотрим, реальны ли преступления против народа, совершавшиеся во время правления Николая II от его имени и с его опосредованным, а подчас и прямым участием?
Более чем реальны. Ленский расстрел, Обуховская оборона, Кровавое воскресенье. Разгон «святым» царем 2й Думы, распутинщина и Ходынка. Расстрелы рабочих в Екатеринбурге и Баку, Иваново-Вознесенске и Киеве, Лодзи и Риге, Ростове и Свеаборге. Развязывание позорной, бессмысленной войны с Японией (потери России в японской войне — 400.000 человек). Участие в развязывании преступной мировой бойни — Первой мировой войне, погубившей весь цвет российской молодёжи и русского офицерства.
Постоянная гибель от голода миллионов крестьян — ибо голод в России Николая II оставался регулярным и массовым явлением. Правительство Николая II прекрасно знало об этом, но было озабочено лишь тем, как бы скрыть масштабы голода. В печати цензура запрещала употреблять слово «голод», заменяя его словом «недород». При этом, даже во время голода, из России в Европу потоком шло зерно. В среднем каждый год на экспорт вывозилось 30% хлеба. Иными словами, торговля хлебом велась не из-за его избытка, а была вынужденной мерой. Что подтверждается шокирующей фразой царского министра финансов И. А. Вышнеградского «Сами не будем есть, но будем вывозить». Это было сказано за два года до восшествия на престол Николая II, когда с мест стали поступать сообщения о грядущем недороде, в результате которого вспыхнул голод 1891-92 годов, охвативший 17 губерний с населением 36 млн человек — и стало эпиграфом ко всему его царствованию. По различным оценкам в 1901-1912 гг. от голода погибло около 8 млн. человек, на грани смерти находилось 30 млн. человек Один только массовый голод 1911-1912 годов унёс жизни 300 тысяч крестьян (См. http://www.domarchive.ru/history/part-1-empire/61).
От себя добавлю ещё сознательный отказ Николая II от предложения Столыпина отменить черту оседлости евреев и сознательное воспрепятствие Николаем II созыву поместного церковного собора.
Как бы ни относиться к смертной казни, из всех трёх монархов, казнённых в процессе великих революций, если кто-то и заслуживал смертной казни за реальные преступления перед народом, то это Николай II.
Это второй очевидный исторический факт.
Мне неясно только одно. А именно, мне непонятен вопрос о ритуальном характере казни императора и его семьи.
Любая казнь имеет ритуальный характер, потому что ритуальный характер имеет любое публичное действо. От партийных съездов и народных соборов до открытия очередных сессий парламента, от судопроизводства, спуска на воду судна или приёма гостей у себя дома до расстрела или освобождения пленных. Многие непубличные или частные действа также имеют ритуальный характер — люди моются и чистят зубы по утрам, застилают постели, выметают сор, отмечают дни рождения, новоселье, свадьбы, наречение имени, поминки, справляют встречи Нового Года и прочие гражданские праздники. Всё это различные частные и гражданские ритуалы, в древности имевшие магическое или сакральное значение. Это прекрасно известно учёным-этнографам, социологам и культурологам. Если Церковь об этом не знала — то исключительно в силу мракобесия многих её членов, враждебно относящихся ко всякой науке.
Да, казнь противника — ритуал войны. Сама война, точнее, вступление в войну — тоже ритуал. А, казнь тирана, деспота, диктатора — ритуал революции.
Ну и что?
Тоже мне открытие.
Кому-то в церкви это не нравится? И что? А кому-то не нравится сама церковь. И снова: и что?
Вопрос о ритуальности казни императора и его семьи по постановлению революционного суда или любого органа, как и вопрос о ритуальности любой казни не стоит и выеденного яйца.
А вот вопрос о еврейском ритуальном убийстве, как и кровавый навет на евреев стоят многого. Для антисемитов и любых властей, сознательно насаждающих антисемитизм. Потому что для всех нормальных людей всё это давным давно известная клевета, основанная на расизме и суеверии и используемая в преступных целях.
Все антисемиты православного, монархического и шовинистического разлива всегда, поднимая «вопросы о еврействе», стреляют по воробьям. И всегда делают это в трёх целях. Как создание очередной провокации в помощь органам секретной полиции, как шарлатанское и клеветническое промывание и отравление мозгов новым поколениям и как самонакачивание дурными эмоции относительно вечно преследуемого в России меньшинства.
Русские шовинисты вот уже сто лет подряд наливают себя ненавистью, вопя о «жидомасонском заговоре против России», о «жидобольшевиках», о «вине евреев за революцию» и «цареубийство». На деле, еврейский народ не несёт ни малейшей ответственности ни за «развязывание богоборческой революции и гражданской войны», ни за «убийство Царской Семьи».
Правда же состоит в том, что все, кто считался русским самодержавием так называемыми «инородцами» и был жёстко ограничен в правах, естественным для всех нормальных людей образом в конце концов присоединились к всероссийскому оссвободительному движению, объявив аморальной полицейской империи войну не на жизнь, а на смерть. И выиграли её — за что им честь и хвала.
Правда состоит и в том, что, как пишут профессиональные историки, «большинство русского еврейства было так же далеко от коммунистов, как и большинство всех иных народов России. В губерниях, где значительную часть населения составляли евреи, они голосовали в ноябре 1917 г. или за демократических социалистов (эсеров и меньшевиков), или за сионистов. Интеллигентное еврейство предпочитало кадетов. То немалое число евреев, которое оказалось среди большевицкого руководства, все вместе составляли ничтожное меньшинство от многомиллионного российского еврейства» [«История России. ХХ век: 1894-1938», М.: Астрель, 2009, с. 646].
Ко всяким призывам о национальном покаянии я отношусь скептически.
Но если уж говорить о таковом, то правда состоит и в том, что русский народ, сколь бы он ни пытался уходить от ответственности, рано или поздно будет обязан если не покаяться, то на весь мир извиниться перед евреями за черту оседлости, за клевету, исходившую от его имени на еврейский народ, и за погромы. Или во всяком случае осудить эти уродливые явления.
До этого осуждения всякие претензии русских шовинистов на «вину перед Россией» угнетённых ею народов — евреев и украинцев, беларусов и латышей, поляков и татар, армян и грузин, чеченцев и казахов — останутся вздорным лаем осатаневшей от злобы и сбесившейся от собственной нераскаянности собаки.
А как известно, собака лает — ветер носит.
