«Я НЕ УЗНАЮ ТЕБЯ, СЫНОК..»
Морозным январским утром в квартиру Пелагеи Прокофьевны Мовчан раздался звонок. Она от крыла дверь — на порога стоял Михаил.
— Баз предупреждения... Вот радость! — Мать кинулась обнимать сына, но тот отстранился.
Пелагаю Прокофьеву поразила странная отчужденность гостя. Удивило её и то, что за праздничным столом сын на принял рюмку вина.
— Ты что ж, за встречу не хочешь выпить! — спросила Полагая Прокофьевна.
— Я приехал сюда не пировать, а по делу — жёстко отрезал Михаил.
Он достал из кармана библию и, многозначительно подняв палец, заговорил нараспев:
— С тех пор, май сатана выл низвергнут богом Иеговой на землю, минуло много лет. Теперь наступили последние дни перед армагеддоном. Это священная воина. В ней погибнет все человечество, кроме нас, свидетелей Иеговы.
До сих пор в доме Мовчанов никто не говорил о боге: отец Михаила был коммунистом, офицером Советской Армии, погиб на фронте. Пелагея Прокофьевна тоже не была верующей. Мать вспомнила, как Михаил приезжал в отпуск из армии. Девушки на улицах заглядывались на ладного сержанта. Он рассказывал о товарищах по службе, радовался тому, что его избрали секретарем комсомольской организации. Потом Мовчан демобилизовался, вернулся в Джезказган, где работал на руднике машинистом экскаватора. С тех пор мать с сыном не виделись. Изредка сюда, в Еманжелинск. приходили от него письма. И вот встреча...
— Какая же твоя вера? — осторожно спросила Пелагея Прокофьевна. Она с тревогой слушала рассуждения Михаила о «великом» учении бога Иеговы, о чудесном спасении и вечном блаженстве в грядущем царстве божьем верных слуг и последователей Иеговы. Тихо и горько мать произнесла: Я не узнаю тебя, сынок... Не знала Пелагея Прокофьввна, что ее сына исподволь, незаметно втянули в нелегальную секту «свидетелей Иеговы». Михаил не смог разобраться, что деяниями этой секты управляет не вымышленный Иегова, а вполне реальный мистер Кнорр и другие американские господа из предместья Нью-Йорка — Бруклина. Они засылают в машу страну «божественные» журналы, вроде «Башни стражи». С помощью этих журналов иеговисты склоняют на свою сторону неустойчивых людей, отрывают их от нашей жизни, сеют вражду между народами. Сектантские главари из-за океана требуют, чтобы «свидетели Иеговы не подчинялись советским законам, не вступали в профсоюз и комсомол, отказываясь от службы в армии. Даже посещение кино или клуба считается грехом.
Мовчан вел двойную жизнь. Днем он управлял экскаватором, вместе с молодым инженером Геннадием Петрухановым работая над рационализаторскими предложениями. А вечерами посещал «студии» — тайные сборища иеговистов. Целый год его готовили и торжественному дню. И вот в августе 1958 года на пустынный берег реки Джезды тайком пришли руководители секты. Иван Рошка совершил обряд крещения над Михаилом. Погружение в воду должно было означать смерть собственной воли Мовчана, а выход из воды — начало жизни, в которой будет исполняться только воля Иеговы. Михаил теперь и впрямь не принадлежал себе. Первое, чему его учили, были правила конспирации. Михаил постепенно постигал и тайны вербовки новых членов секты. Ориентироваться советовали на отсталых, малокультурных людей. Да он и сам знал, что в карагандинской секте, кроме него, не было человека с семилетним образованием.
...Почти сразу после возвращния Михаила из Еманжелииска в Джезказган к нему зашел Федор Штиф из руководителей группы.
— Не возьмешься ли вести наш кружок? — спросил он.
В это время Мовчан получил письмо от младшего брата Ивана, который служил в армии. «Мама сообщила, что ты связался с иеговистами. Поверь — грязные это люди. Я знаю, что тебе трудно вернуться в прошлую жизнь. Но подумай, отец наш был коммунст и жизнь отдал за то, чтобы мы жили по-коммунистически. Возьмись за ум. Иначе разойдутся наши пути».
Но не захотел Мовчан прислушаться к советам брата. Не захотел, хотя сектанты испортили ему жизнь. Способный, энергичный тридцатилетний парень мечтал когда-то поступить в техникум, а вынужден был служить Иегове. Зато другие члены карагандинской секты поступили иначе.
СЛЕДЫ ВЕДУТ В НЬЮ-ЙОРК
В апреле 1959 года шлифовщик автобазы № 2 рудника «Джезказган» Федор Штиф уезжал в отпуск. Перед этим он встретился с сектантским руководителем Григорием Гроголем:
— Собирайся, брат снова в путь, на станцию Китой, Иркутской пасти. Отчет надо доставить да и прихватить у них кое-что для нас.
В тот же вечер Федор получил из сектантской кассы на дорожные расходы 1 000 рублей и через день тронулся в путь.
В Китое на перроне к Федору подошел мужчина лет сорока и вежливо поинтересовался, далеко ли он следует. Штиф ответил стихом из библии: «И так смиритесь под крепкую руку божью». Незнакомец привел его в небольшой дом на окраине поселка и там принял отчеты — маленькие разграфленные листки, испещренные цифрами. По специальному коду каждая графа обозначала: состав кружков, количество распространенной литературы, суммы взносов и т. д. Встречавший передал Федору несколько журналов «Башня стражи».
Нам бы побольше литературы, — попросил Штиф.
Теперь сами будете печатать, — ответил незнакомец,— Возьмешь с собой машинку «Континенталь».
На следующее утро Федор поспешил на вонзал, смешался с толпой пассажиров. В одной руке он нес перевязанный ремнем чемодан с пишущей машинкой, в другой — хозяйственную сумку, в которой была спрятана реакционная сектантская литература.
Выслушав отчет связного, Гроголь задумался;
— Придется, брат Федор, у тебя обосноваться. Дом твой отдельный, на окраине, пожалуй, Владимира Фишера на помощь позовем.
Поздним вечером трое мужчин с лопатами и ломом прошли в сарай, примыкавший к дому Штифа. В левом углу подняли доски пола и начали копать. Землю выносили во двор, разравнивали. Под утро прикрыли вырытую яму досками. Работа продолжалась ночами, в строгой тайне, почти две недели. Чтобы создать у соседей впечатление, будто в доме идет ремонт, Фишер, работавший шофером, привёз во двор самосвал земли. Вырытую яму забетонировали. Получился квадратный бункер, глубиной полтора метра, такой же длины и ширины. Вниз вела крутая лестница. Сверху люк прикрывался массивной крышкой. Федор провел сюда электричество. На случай, если ток почему-либо выключат, был приготовлен аккумулятор. «Служители бога Иеговы» предусмотрели все. вплоть до вентилятора. Вскоре Федор привез и вторую машину. Так организовался центр по размножению иеговистской литературы, где перепечатывались статьи из «Башни стражи», а потом руководители кружков раздавали их членам секты.
БЕЗ МАСКИ
Но строжайшая конспирация не спасла карагандинских «свидетелей Иеговы» от краха. Федор Штиф нашел в себе силы разорвать паутину мракобесия.
— Даже страшно делается, когда вспоминаешь, какие люди тебя окружали,— признается Федор.
В самом деле, кто они, «свидетели Иеговы»?
Вот Ю. Савчук. В разгар Отечественной войны, когда его сверстники защищали Родину, он уклонился от призыва в армию, долго прятался. Зато в октябре 1944 года Савчук вступил в банду украинсиких националистов, сражавшуюся против наших войск. Части Советской Армии разгромили банду. Савчук был задержан с оружием. Осужден, Выйдя из заключения, он стал усердно служить Иегове, возглавил один из кружков. Своим слушателям он охотно разъяснял «труды» идеолога иеговистов Рутерфорда, статьи из «Башни стражи». Привлекался к ответственности за участие в вооруженной борьбе против частей Советской Армии и Гроголь. Равлюк, Гечу. Фишер, Герман и другие сектанты отбывали наказание за уголовные преступления. Вот на кого опираются руководители секты — служители Иеговы!
Советская Конституции гарантирует всем гражданам свободу совести и вероисповедания. Но наше общество не может мириться с тем, чтобы под прикрытием религии осуществлялась антисоветская деятельность.Вот почему карагандинские «свидетели Иеговы» предстали перед судом.
Жизнь нельзя остановить. Рвется липкая паутина сектантского подполья. Люди избавляются от наследия темного прошлого, становятся на верный путь. И среди них — Федор Штиф.
Александр ОСИПОВ
Карагандинская область.