Оглавление книги
Ио 18, 38 Пилат сказал Ему: что есть истина? И, сказав это, опять вышел к иудеям и сказал им: я никакой вины не нахожу в НёмЛк 23, 4 Пилат сказал первосвященникам и народу: я не нахожу никакой вины в этом человеке.№154 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая. Следующая у Луки. Cр. Мф. 27, 17. Что есть истина? (Ио. 18, 38). Музиль (I, 600): "Истина - не кристалл, который можно сунуть в карман, а бесконечная жидкость, в которую погружаешься целиком". Музиль вполне атеист, он имеет в виду, что истина открывается через изучение не догматов, а реальности, для встречи с ней нужно не одного учителя, а миллиарды людей опросить и привлечь, не доверяясь вполне мнению ни единого. Он даже делает выпад против Церкви, используя евангельский образ (Мф. 10, 29): "Без нее и воробей не упадет с крыши. Солнце, ветер, пища привели его туда, болезнь, голод, холод или кошка убили его; но все это не могло бы случиться без биологических, психологических, метеорологических, физических, социальных и т.д. законов, и это поистине успокоительное занятие - просто искать эти законы, вместо ого чтобы, как то происходит в морали и правоведении, создавать их самим" (601). Цинизм понятный для венского еврея 1930-х годов. Антиханжество верное в любое время. Вернуться к средневековому представлению об истине как Граале, который "можно сунуть в карман" - опасно. Тем не менее, было бы ужасно, если бы ко Христу нельзя было бы придти, не опросив миллионы богословов, не изучив физики и астрономии. Вот тогда бы Пилаты разгулялись вовсю. "Истина – не кристалл, который можно сунуть в карман, а бесконечная жидкость, в которую погружаешься целиком". Роберт Музиль. Формально это можно поставить комментарием к беседе Спасителя с Никодимом (образ околоплодовых вод). Реально - это очки ко всему Евангелию. Музиль, конечно, лишь ужал в афоризм все, что романтики пытались объяснить классицистам, лирики - физикам, мистики - администратикам. Так ведь оппозиция "внешнее/внутреннее", "мертвое/живое", "власть/любовь", "мозг/сердце" восходит к незапамятным временам, является внутренней и вовне проявляется не вполне адекватно, поскольку заморочить себя вполне до воплощения одной части дилеммы довольно трудно. Спасение, о необходимости которого столько твердили пророки - эти большевики Библии, настоящие большевики, то есть твердящие правду не ради своей власти, как большевики извращенные, а ради власти Божией - это спасение, в числе много прочего, есть и исцеление этой раздвоенности. Истина не есть кристалл, но в море истины есть кристаллы. Просто в кристально чистой воде бриллианты чистой воды невидимы. * * *У Матфея и Марка не говорится, что Пилат засвидетельствовал невиновность Иисуса, зато у Луки об этом сказано дважды - в этой фразе и в чуть ниже, в 23, 15. У Иоанна (18, 38) - один раз, сразу после знаменитых слов "что есть истина". С середины ХХ века в науке стало модным анализировать рассказы евангелистов с точки зрения, кто из них больше антисемит, но это надо признать довольно ненаучным анализом. Моральные побуждения достойные - хочется победить антисемитизм, ищут его корни. Только не там ищут - под фонарём ищут, а корни антисемитизма не в текстах. Немногим лучше издевательства над Пилатом за "что есть истина". Мол, совершенно неуместный для мыслящего тростника скептицизм и агностицизм. Однако, сказав "что есть истина", Пилат тут же публично заявил, что не находит никакой вины за Иисусом. Обратим внимание на точность формулировки. Пилат не говорит, что Иисус невиновен, он говорит, что не видит виновности Иисуса. Интеллектуальная честность, ответственность и, между прочим, смелость. Максимальное для человека стремление приблизиться к истине. Пилат, вопреки популярной одно время гипотезе (отразившейся в "Мастере и Маргарите") не так боялся императора Тиберия, чтобы это повлияло на решение по такому мелкому делу. Вот толпы и её вождей он должен был бояться, потому что ведь могли и восстать - и тогда бы мы сегодня читали, что Храм Соломонов был уничтожен римскими войсками, вторгшимися в Израиль после восстания евреев во главе с Анной и Каиафой, начавшегося из-за нежелания Пилата распять Иисуса. Толпа смяла охрану, уничтожила до последнего человека весь римский гарнизон, включая Пилата, и забила камнями Иисуса. Вполне альтернативная история! Вот вера осталась бы прежней - Бог может воскресить и распятого, и забитого камнями. Римская власть держалась на консенсусе с завоёванными народами - точнее, с их элитами. Консенсус достигался нелегко и, как показывает история Израиля, мог выйти и облом. В конце концов, империя-то пала не из-за внешних ударов, а как раз из-за того, что элиты перегрызлись. А "консенсус элит" это, говоря простым языком, всего лишь дружба волков, где главный залог дружбы - приглашение отведать ягнёнка. И ещё раз потрясает точность Пилата. Он не говорит: "Я не нахожу вины, давайте его отпустим". Или "не нахожу вины, отпускаю". Язык дан элите, чтобы помогать выработке консенсуса к удовлетворению максимального возможного количества максимально значимых людей. Другое дело, что определять, какие люди значимые, какие нет, не всегда легко - так ведь на то и элита. Впрочем, к данному случаю всё это не относится, всё предельно просто, если не разводить демагогию про то, что Бог тоже элита и с Ним надо считаться. Пилату жалко Иисуса - мужик оказался не в том месте, не в то время и не у тех людей. Пилат сделает, все, что может, но диапазон его в данном случае не велик. Во всяком случае, Пилата нельзя упрекнуть ни в чём, в чём нельзя упрекнуть любого человека, самого низкого положения. Нельзя же упрекать за то, что человек не пошёл дальше возможного, обычного? Можно только радоваться, когда - пошёл... * У Матфея и Марка не говорится, что Пилат засвидетельствовал невиновность Иисуса, зато у Луки об этом сказано дважды - в этой фразе и в чуть ниже, в 23, 15. У Иоанна (18, 38) - один раз, сразу после знаменитых слов "что есть истина". С середины ХХ века в науке стало модным анализировать рассказы евангелистов с точки зрения, кто из них больше антисемит, но это надо признать довольно ненаучным анализом. Моральные побуждения достойные - хочется победить антисемитизм, ищут его корни. Только не там ищут - под фонарём ищут, а корни антисемитизма не в текстах. Немногим лучше издевательства над Пилатом за "что есть истина". Мол, совершенно неуместный для мыслящего тростника скептицизм и агностицизм. Однако, сказав "что есть истина", Пилат тут же публично заявил, что не находит никакой вины за Иисусом. Обратим внимание на точность формулировки. Пилат не говорит, что Иисус невиновен, он говорит, что не видит виновности Иисуса. Интеллектуальная честность, ответственность и, между прочим, смелость. Максимальное для человека стремление приблизиться к истине. Пилат, вопреки популярной одно время гипотезе (отразившейся в "Мастере и Маргарите") не так боялся императора Тиберия, чтобы это повлияло на решение по такому мелкому делу. Вот толпы и её вождей он должен был бояться, потому что ведь могли и восстать - и тогда бы мы сегодня читали, что Храм Соломонов был уничтожен римскими войсками, вторгшимися в Израиль после восстания евреев во главе с Анной и Каиафой, начавшегося из-за нежелания Пилата распять Иисуса. Толпа смяла охрану, уничтожила до последнего человека весь римский гарнизон, включая Пилата, и забила камнями Иисуса. Вполне альтернативная история! Вот вера осталась бы прежней - Бог может воскресить и распятого, и забитого камнями. Римская власть держалась на консенсусе с завоёванными народами - точнее, с их элитами. Консенсус достигался нелегко и, как показывает история Израиля, мог выйти и облом. В конце концов, империя-то пала не из-за внешних ударов, а как раз из-за того, что элиты перегрызлись. А "консенсус элит" это, говоря простым языком, всего лишь дружба волков, где главный залог дружбы - приглашение отведать ягнёнка. И ещё раз потрясает точность Пилата. Он не говорит: "Я не нахожу вины, давайте его отпустим". Или "не нахожу вины, отпускаю". Язык дан элите, чтобы помогать выработке консенсуса к удовлетворению максимального возможного количества максимально значимых людей. Другое дело, что определять, какие люди значимые, какие нет, не всегда легко - так ведь на то и элита. Впрочем, к данному случаю всё это не относится, всё предельно просто, если не разводить демагогию про то, что Бог тоже элита и с Ним надо считаться. Пилату жалко Иисуса - мужик оказался не в том месте, не в то время и не у тех людей. Пилат сделает, все, что может, но диапазон его в данном случае не велик. Во всяком случае, Пилата нельзя упрекнуть ни в чём, в чём нельзя упрекнуть любого человека, самого низкого положения. Нельзя же упрекать за то, что человек не пошёл дальше возможного, обычного? Можно только радоваться, когда - пошёл... |
