Лк 12, 50 Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!

№61 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

«Крещение», разумеется, вовсе не религиозный обряд, а смерть через утопление. Конечно, связь есть: все обряды перехода имитируют умирание. Особенно это неизбывно со свадьбой, когда принято – было принято – оплакивать девушку, словно она умирает. Немножко умирает, множко оживает.

Вот здесь контекст имеет принципиальное значение, уж слишком многозначна фраза – на любом языке. Совершенно не случайно контекст есть, и пребольшой.

Начинается контекст (что далеко не очевидно, ведь исходный текст был слитный) со сшибки двух призывов: «не бойтесь» (Лк. 12, 4) и «бойтесь» (Лк. 12, 5). Идея, между прочим, не очень приятна: еретик хуже серийного убийцы.

Именно в этом контексте становится понятна фраза про то, что «у вас и волосы на голове сочтены», вы лучше воробушков, которых Бог помнит. Фраза, мягко говоря, с подтекстом. О волосах можете не беспокоиться – но не сказано, что голову с этими волосами не отрубят. Отрубят еще как, и на блюдечке с голубой каемочкой председателю комитета по борьбе с нетрадиционными религиями и тоталитарными сектами. Вот за душу можете не беспокоиться. Отсюда и мрачновая, в стиле Бирса, острота про пять птичек, которых покупают за два ассария (Лк. 12, 6). Вы думаете, два ассария платят, чтобы птичек на волю выпустить в честь Благовещения? Чтобы зарезать – может, себе на обед, может, Богу в жертву, как Матерь Божия птичек в жертву принесла после родов.

Еретиком, духовным врагом, который попадет в самый центр ада, объявляется ханжа. Ханжа, фанатик, причем искренний, который один раз хлыстиком тебя, а сто раз хлыстиком себя - самый неприятный тип верующего. Ведь и один удар хлыстиком, мягко говоря, болезненен, а возразить как-то трудно – он же себя сто раз.

Иисус, правда, называет ханжей («фарисеев») лицемерами. Но речь не о том, что они других хлестают, а себя жалеют. Тут другая логика: фарисеи – лицемеры (и только те фарисеи – лицемеры) постольку, поскольку не признают Иисуса и ругают Его (Лк. 12, 10). А чего бы Спаситель хотел? Видимо, молчания. Не нравится – не ешь, не любо – не слушай, а правду говорить не мешай.

Затем следует милый набор триллеров разных сортов. Самый жуткий – самый первый: христианина ведут на суд. Именно «ведут» (Лк. 12, 11) ключевое слово-подсказка. Речь не идет о том, что я пошел попроповедовать. Схватили-скрутили, как апостола Павла, потащили, приговор предрешен, Дух Святой, конечно, вдохновит – но только на последнее слово. Но в любом случае, тебя убьют, не беспокойся – вот так расшифровывается «не бойся».

Вторая серия попроще – инсульт-инфаркт (Лк. 12, 13-21). Ишь, собрал хороший урожай, размечтался, как будешь хранить. Кровоизлияние тебе в мозги, а не урожай! Что ж, и это можно обозначить как «не бойтесь». Не бойтесь, что лопнет банк, в котором вашим сбережения, бойтесь, что лопнет аневризма аорты.

Серия третья, знаменитое «посмотрите на васильки, сам Василий Великий так не одевался». Если Бог так разукрашивает ничтожные цветочки, которые вечером бросят в печь (Лк. 12, 28)… Это, конечно, про доверие к Богу – но не доверие типа «я под солнышком на лужке цвету, никто меня тронет». Сказано ведь, образ дан – бросят в печь. Вот тебя в гробу вдвигают в печь крематория – а ты живой, живой! Страшно? Вот и не бойся!!!

Серия четвертая, самая длинная – притча про рабов, которые не были готовы к приходу господина и потому «подверглись одной участи с неверными» (Лк. 12, 46). Это же за участь? Да огонь, разумеется, геенна огненная!

Вот мы и подошли к заключительным аккордам. Сперва еще раз – огонь. Тот самый огонь, в который бросают траву и верующих в Бога. Затем следующая стихия – вода. «Пучина», в интересном варианте Валентины Кузнецовой. Пучине свойственно пожирать – не угодно ли пожраться? И, наконец, то, что хуже пожара и наводнения – домашний скандал. Ах, у Вас другая иерархия ужасов? Ну, поменяйте.

Знаменитое «не мир, но меч» (у Луки 12, 51  - «разделение») это вовсе не про планетарные потрясения, это вот ты набычился на жену, это жена тебе сухо что-то ответила. Рухнул мир! Космос дрожит как осиновый листок, сейчас все струны мироздания порвутся от вашей ссоры.

Так хочет Иисус катастрофы и горя или не хочет? А вы хотите голливудской улыбки без наркоза или не хотите? И хочется, и колется, и мама не велит. Хочется. Надо, Федя, надо. Будут Тебе и огонь, и гефсиманская какава с чаем, и братья-ехидны. И могила будет. Будет и заключение: «не выйдешь оттуда, пока не отдашь и последней полушки» (Лк. 12, 59).

Ключевое слово не «полушка», хотя оно и последнее. Ключевое слово – «выйдешь». Именно выйдешь. Как Иисус вышел из гробницы. Кстати, полушку Он отдавать был не должен – а отдал. И эта полушка – твоя, паразит ты эдакий!

Христианин – паразит в лучшем смысле слова. Христос тонет, христианин на Нем выплывает. Христос сгорает, от Него ничего не остается – что делает повествования о воскресении какими-то странно-призрачными – а христианин воплощается. Христос – жертва всех ссор, а христианин пользуется плодами примирения. Что ж, пользуйся, только чур в «пользование» включи «делиться». Самый современный пример – интернет. Кто им пользуется, обязательно при этом делится с другими, даже если сам об этом не подозревает. Кольми паче Царство Божие!..

А что же бедные «непринявшие Христа»? Кто это такие страшные? Ну как кто… Кто не принимает чужую боль как свою боль. Кто не принимает человека чужой национальности как человека своей национальности. Кто не принимает чужого неудомения как своего недоумения.