Мф 3 10 Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

Лк. 3, 9 Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

По согласованию №20. Фразы предыдущая - следующая. Ср. Мф. 7, 19 - Иисус употребляет ту же поговорку. Cм. продолжение рассказа у Луки.

Проповедь покаяния — кажется, что Иоанн пугает Иисусом. Действительность внешне оказывается не столь страшной. На самом деле, доброта Иисуса заставляет более бояться Его, чем если бы Он пришёл с секирой, потому что к страху за себя прибавляется страх за Него, прибавляется и стыд за себя, за своё представление о Боге как немилосердном судье. Если бы Спаситель был только добрый Судья - а Он просто показывает собой, что изменение (покаяние) возможно. Стать человеком - для Бога это такое же колоссальное, невозможное изменение, как для пьяницы стать трезвенником. Благая весть не в том, что можно не меняться, а просто "принял Иисуса" - и гуляй. Она в том, что "принять Иисуса" означает принять в себя возможность изменения. Говорят даже об "обожении", но, наверное, все-таки сперва "очеловечивание", а потом... Потом посмотрим: пока же трагедия христианства в том, что в нем "божественного" больше человеческого, елея больше, чем огня, масла больше, чем картошки.

2.9.2003

ПРАВДА ДУХА

Крещение Иисуса было столкновением Бога с сопротивлением человека. Иоанн не хотел и не смел крестить Спасителя. "Так надлежит нам исполнить всякую правду", - повелевает Христос, и Иоанн уступает. Предтеча велик своей проповедью, предвозвещением Христа: "Идущий за мною сильнее меня". Но об этом же возвещали многие пророки до него. Собственное величие Предтечи - в уступке Иисусу. Чтобы эту уступку оценить, надо внимательно перечитать краткое изложение проповеди Иоанна. "Он будет крестить вас Духом Святым и огнем" - и Господь крестит нас Духом Святым. Но не огнем! Здесь Иоанн ошибся. Он, как и всякий современник Христа, ждал Спасителя и одновременно - Судию. Но Спаситель пришел - Суд же отложен. Но Иоанн принимает Иисуса как Христа, не требуя от Него крещения огнем, не спрашивая, где же лопата, где секира, где суд. Вот высшая ступень вдохновенности Духом Святым: не задавать вопросов, когда приходит Ответ. Правдой, о которой говорит Иисус, оказывается невероятное милосердие Божие, принятое большинством иудеев за богохульство Иисуса.

Иногда говорят, что "исполнить правду" здесь означает - "исполнить Писания", но ведь дело-то именно в том, что Иисус поступают вопреки Писаниям, унижаясь и, главное, приходя без лопаты, секиры и огня - не судить мир, а искупить его Своей смертью. Исполняется именно Правда Божия, а Писания, при всей их богодухновенности, не исполняются постольку, поскольку человеческое сопротивление остановило Духа. Если бы Писание содержало в себе все, Иисус бы просто не пришел: остались бы мы только с великой книгой...

"Правда" Христа - поразительна, как перевертывание мира на точке опоры; ей надо поражаться, как поражаются молнией. Если мы так поразимся Евангелию, мы имеем шанс понять его. Так был поражен Иоанн Креститель, когда к нему пришел креститься Иисус - и благодаря изумлению и растерянности, Предтеча сумел понять переворот, произведенный Христом в религиозном мире. Слова Христа: "Так нам подобает исполнить всякую правду" - означали не просто новое так, новый способ осуществления истины. Они означали явление в мир новой правды: правды, по которой Спаситель пришел с милостью, а не с секирой, не с огнем неугасимым, не с червем поядающим, пришел креститься, а не крестить, оказался ниже всех, а не выше. Правда оказалась в том, что Бог милостив, и пришел не судить, а спасти мир.

В кратком рассказе о крещении Иисуса дано четыре различных образа, символа Духа Святого. Самый древний - это Дух как дыхание, как движение невидимой силы. В начале Библии этим Духом разделяется свет от тьмы и суша от воды. В проповеди Иоанна Предтечи этот образ разворачивается в целый фильм: "Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое, и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым" (12). Лопата подбрасывает смесь пшеницы с соломой - и легкая солома уносится ветром, отделяется движением воздуха. Так Дух Святой отделяет грех и грешников на Страшном Суде: одним дыханием Своим, не насилуя. Просто кто-то не выдержит этого дыхания и - улетит. "Ты взвешен и найден легким".

Голубь - со времен потопа простой и ясный символ потопа. По явлению Духа в виде голубя, говорит евангелист Иоанн, Предтеча и узнает Мессию. Насколько этот образ однозначен и ясен, настолько неясен символ огня. О каком огне идет речь: огне Духа, огне Пятидесятницы, огне творческом - или об огне Гнева, огне Суда, огне уничтожения? И о том, и о другом. Это одно и то же пламя, один и тот же жар. Дух как дыхание для кого-то веяние прохладного, легчайшего ветерка - для кого-то гибельный ураган. Дух как огонь для кого-то вдохновение и наслаждение, для кого-то - гибель и корчи.

Все эти образы используются редко, а после Крещения почти исключительным символом Духа становится вода (впрочем, еще и масло - Господь словно не дает нам плениться одним каким-то видимым образом, разнообразит их, чтобы направить нас к тому, что за стоит за этими символами). Конечно, и вода может быть грозной и погубляющей силой, но все же обычно она связывается с жизнью. Все известные истории великие культуры возникали и существуют около берегов морей или в долинах великих рек. Личное бытие каждого человека - лишь настолько жизнь, культура и цивилизация, насколько оно сосредоточено вдоль берегов Духа Святого. Сами по себе каждый - сухой человек. Если от себя мы попытаемся быть любящими, добрыми, ласковыми - выйдет лишь фальшь, искусственность, благоглупость. Только в постоянной обращенности к Духу Святому, к Христу, к Отцу - мы становимся людьми любящими, а заодно культурными и несущими свет миру. Лишь бы дать Духу протекать через нас! Если мы попытаемся задержать Его в себе, замкнуть от других - Он вообще исчезнет, потому что не может, в отличие от нас, застаиваться и гнить.

Мы очищены Духом - чтобы очищать, мы крещены - чтобы крестить, и каждое наше доброе дело и доброе слово есть проповедь о Троице и спасении миру. Все, что требуется от нас - уступить Ему место, как уступил Иоанн, принять как Благую Весть Спасителя милостивого, а не судящего, и, подобно ему, не судить мир, а изливать в мир милость Духа Святого - и так будет исполнена всякая правда.

Начало 1990-х гг.

Мф 3.10: бросают в огонь. Сквозная тема Мф, Деян, Пс 3: Кого люблю, тому и угрожаю. Люди, ожидая Бога, угрожают им: "сожжет огнем неугасимым" говорит Предтеча, слова о том, что всякий, не послушающий пророка сего, истребится, вспоминает Петр, о поражении врагов мечтает Давид. Но кто враг Давида - этого в третьем псалме нет, зато это указано в надписании и резко меняет весь контекст - он ведь бежит от собственного сына. Давид мечтает о гибели собственного сына! Ясно говорит Петр: к евреям первым посылает Бог Христа, ими же распятого, чтобы отнюдь никто не истребился. Сам же Христос ничего не говорит, Он просто крестится в воде, вместо того чтобы "очищать гумно", и Иоанн удерживает Его - и мы видим Лик Христа и понимаем, что теперь надо бояться не гумна, не проклятия, а того, чтобы не остаться без Христа. Мир без Христа - это как труп.

*

Мф. 3, 10 «и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым».

(По проповеди 17 января 2015 г. в субботу).

Для городского человека «очистить» означает прежде всего уничтожить что-то вредное, опасное, ненужное, лишнее. Поели – надо очистить стол от грязной посуды, а грязную посуду от грязи. Очистить власть от взяточников – которые всегда лишние.

Для крестьянина «очистить» означает нечто совсем другое – избавиться от чего-то, что было полезным, но отжило своё. Созревшие зёрна надо очистить от колосьев и шелухи, без которых этих зерён не было бы. Шелуха, скорлупа, кожура, - это всё то, что создаёт жизнь, без чего жизнь невозможна, но что не есть собственно жизнь. Обезьяна для человека – шелуха. Но и сам человек – шелуха для самого себя. Наша временная жизнь – лишь почва для жизни вечной, и каждый из нас уже здесь, сейчас, мучается этой раздвоенностью. Мы не гусеницы, которые не мучаются, что они ещё не бабочки, мы о себе знаем, что наше воскресение невозможно без освобождения от того, кем мы являемся по биологии. Поэтому воскресение кажется невероятным. Речь не о теле – речь о тех душевных, духовных, культурных ценностях (действительно ценностях), без которых невозможна наша жизнь тут и с которыми невозможна наша жизнь Там. Речь идет о времени, о пространстве. Креститься, очиститься от этого – как стать выкидышем. Мы же обречены! А всё-таки живём. Как раз материальный мир может быть спокоен. Чем выше по эволюционной лестнице, тем драгоценнее «шелуха». Никто не выкидывает родившую женщину как выкидывают скорлупу. Но, с другой стороны, чем выше – тем и отбор строже. Дикие яблоки никто не рассортировывает, а диких духом, увы, придётся…

Господь не просто рассортировывает, Он – рождает. Были слугами – стали детьми. Были детьми – стали богами. Нам трудно себе представить, что наши дети стали взрослыми – даже если дети уже почти на пенсии. А нашим родителям трудно поверить, что взрослые – мы. Но куда труднее представить себе, что мы для Бога – не взрослые, а новорожденные. Мы ведем себя как боги, и потому нам трудно родиться в Боге. Жизнь подталкивает – а мы сопротивляемся. Нам кажется, что, если нас очистить добела, то не останется и нуля. Мы не в Бога, не в воскресение не веруем – мы в себя не веруем и подобных себе людей не верует. Это неверие блокирует любовь, это неверие порождает ненависть и страх. Что ж, есть покаяние. «Пора, мой друг, пора, рожденья сердце просит». Расстаться, с чем пора расстаться, попросить того, без чего нельзя выжить. «Блаженны нищие духом» - те, кто расстается не только с ненужным, с лишним, вредным, но и с нейтральным, с тем, что можно было бы оставить, а лучше бы всё-таки убрать, потому что одно только нужное, и это одно – Бог и любимые Им люди, которым нужен я, а не мои грехи, драгоценности и свершения.