Мф. 12, 32 если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем.

№57 по согласованию.

Повторение предыдущего стиха с усилением интонации. Следующий стих - см. в комментариях на Мф. 7, 17. - Мф. 12, 34.

Марк 3, 30 добавляет к этой речи Иисуса объяснение: "[Сие сказал Он], потому что говорили: в Нем нечистый дух". Это окольцовывает рассказ, возвращая к его вводной части: враги заявили, что в Иисусе вельзевул (Мк. 3, 22). Любопытно, что Марк выстраивает параллель: родственники Иисуса заявляют, что тот "вышел из себя" (Мк. 3, 21). Существенная разница - и в пользу обвиняемого. Одно дело - человек в экстазе, оторвался от материальной плоскости, воспарил, и совсем другое - человек вполне в себе, только в нём еще кое-что античеловеческое, бесовское. Иисус не нуждается в такой защите, Он - нападает, но это выпуклее описано у Матфея, где сразу же следует притча о нечистом духе, который вселяется в чисто прибранный, но незаселенный дом. Однако, позвольте, что значит "незанятый" (Мф. 12, 44)?! А то, что недостаточно "быть в своём уме", чтобы быть человеком. Нужно ещё иметь в себе Духа Божия. Во всяком случае, с точки зрения Иисуса.

Хула на Духа Святого "не простится" (Мф. 12, 32) - в греческом оригинале у Мк. 3,29 - "нет ему прощения в грядущие века, но повинен он в вечном грехе". Валентина Кузнецова (2000, с. 80) полагала, что непростительную хулу на Духа могут произнести только "религиозные наставники", потому что лишь у них случаются приступы абсолютной самоуверенности, когда они перестают различать между своим служением и Тем, Кому служат. Непростительно ругать добро, от кого бы оно ни исходило. Непростительна самоуверенность, а когда человек сомневается, не согрешил ли он против Духа Святого, это как раз простительно. Конечно, бывают в жизни у человека мгновения - а иногда и минуты, и часы, и даже годы - когда он не ходит, а летает, когда без колебания отвечает на любые вопросы и знает, что через него говорит Истина. Но именно такие люди знают, что без колебания можно только прощать. Можно ошибиться в справедливости, нельзя - в милости.

*

Православная традиция соединяет для чтения в храме два самых, возможно, озадачивающих места Евангелия: призыв апостола Павла повиноваться властям и призыв Иисуса повиноваться Духу Святому. Спаситель говорит о непростительности хулы на Духа, но это лишь негативное выражение призыва повиноваться; неповиновение властям начинается с хулы на власть, как супружеская измена начинается с отвращения к супругу. Каждый человек, верующий и неверующий, живёт Духом Святым, хочет он этого или не хочет, как апостол Павел жил в Римской империи, пользовался её дорогами, её законами.

Повиновение властям есть всего лишь благодарность властям, и Павел добросовестно перечисляет, что хорошего даёт власть. Повиноваться власти означает не быть должным власти ничего. Власть навела порядок? Спасибо большое, я буду в этом порядке жить так, как считаю нужным я. Дело власти защитить жизнь, дело человека жить. По этой логике христиане не подымали оружия против власти и, более того, признавали законным смертный приговор за веру в Христа. Власть имеет право казнить, я буду ей повиноваться, подымаясь на эшафот, а мое право жить обеспечит как раз Христос, в которого я верую. Это формализм — формализм мученичества, который по форме схож, а по содержанию противоположен формализму мучителей, которым наплевать на права человека и свободу, но которые не брезгуют требовать этих прав и свобод для себя, коли уж «вы сами такой порядок завели» - причём в число своих прав и свобод мучители непременно включают право мучать других. Они ж не мученики!

Мучительство, тоталитаризм, переход власти за свои пределы начинается с момента грехопадения и заключается в желании господствовать над другим, лепить другого по своему образу и подобию. Я съела яблоко, ты съешь яблоко. Ребёнок родился — тоже пусть ест яблоки, не кочевряжится. Мой ребёнок, я в нём продолжусь. Кровиночка моя, ути-пуси... Вампиризм, прямо противоположный Божьей власти, которая даёт Духа не для того, чтобы человек был похож на Бога, продолжал Бога, а чтобы человек был Богом со всей неповторимостью, странностью и силой этого бытия. Всякая власть после грехопадения есть богоборчество, и тем не менее как власть, она всё же заслуживает повиновения. Только власть хочет повиновения себе как Богу, а верующий повинуется ей как простой земной власти, отсюда и конфликт, и горе верующему, если он повинуется царству человеческому как царству Божьему.

Павел тщательно, даже мелочно перечисляет, в чём состоит повиновение властям. На первом месте деньги, на втором месте деньги (подати и налоги), на втором месте страх, на третьем месте честь. Ровно по тому же принципу строится формула прославления Бога: «яко Твое есть царство, и сила, и слава». Земному начальнику отдаётся часть своих доходов, Богу отдаётся часть своей жизни. На силу земной власти надо реагировать точно так же, как на силу небесной власти — страхом, трепетом, вниманием. Надо признавать достоинство за человеком, даже если он холодный и отчуждённый начальник — надо признавать и достоинство за Богом, даже если Он любящий Отец.

До сих ничего богохульного нет. Богохульство начинается, когда начальство земное впускают туда, куда можно впускать одного Бога — в свою жизнь. Изначально человек к этому вовсе не склонен. Мы будем польщены, если нас пригласят на приём к президенту, тем более — если пригласят к нему на ужин, но если президент приедет и объявит, что будет у нас жить до конца своих дней, - мы будем не совсем довольны.

Президентов на всех не хватит, к счастью, начальства всегда меньше, чем подначальных, однако, к сожалению, человек может себя вообразить президентом своей жизни. Небесную власть сделать символической, земную - реальной. Мотивируется это всегда той самой хулой на Духа Святого: жизнь-де такая, что Дух бессилен. Надо подстраховаться. Вера сама по себе, а власть сама по себе. Икону в угол, власть в центр.

Мы любим говорить о «возвращении в дом отчий», - только вот не любим знать, что наш дом это и есть Отчий дом, и никакого другого дома у Бога нет. Хула на Духа Святого — приватизировать Духа, считать свою жизнь — своей. Без Святого Духа наша жизнь — не человеческая, а обезьянья. Поднять Бога высоко и кричать ему «Твоё царство, сила и слава» - это ведь вытеснение Бога, это кощунство. Богу не нужны славословия, Он даже и не понимает, не может понять, что это такое. Он знает, что нам это надо, чтобы выздороветь, но Ему-то нужны не славословия, изгоняющие Бога на небо, Ему нужно жить в нас. То же самое нужно и нам — чтобы наш дом был Божьим. Тогда только дом будет вполне и наш.

Не надо бояться, что Богу от нас что-то нужно. Он в нашей жизни Хозяин, поэтому Он ничего в ней не порушит, ничего не утащит, всё наладит. Если бояться, то людей, даже самых близких и любимых, которые могут что-то сломать в нашем доме просто потому, что они люди, как и мы.

Трудно вынести отсутствие Бога, но трудно вынести и присутствие Бога — трудно для гордыни, считающей, что Бог один, и это моё «я». Поэтому спасение начинается не там, где начинается почитание Бога высшего, Творца неба и земли, - это почитание, как ни странно, вполне совместимо с гордыней и бесчеловечностью. Спасение начинается там, где мы впускаем в свою жизнь Христа — впускаем человека с большой буквы, богочеловека, но прежде всего — именно человека. Общение со Христом — урок: оказывается, я — не единственный человек на земле, оказывается человек, другой человек — не только грех, более того, человек — вообще не грех. Под выгребной ямой, оказывается, существует земля, а я-то думал... Вот такая хула на человека, на жизнь — и есть хула на Духа Святого. Цинизм ни во что и ни в кого не верит, а потому с большой готовностью повинуется всякой дряни и гадости, потому что не верует в возможность служения добру, вера же повинуется лишь тому, кто служит добру. Цинизм легко оправдывает и чужое рабство, и даже своё собственное, вера же не оправдывает рабства, ищет свободы, только ищет не через разрушение, а через созидание, призывает не духов ненависти, а Духа Любви.

— о непрощении хулы на Духа и о прощении хулы на Иисуса. Комментарий "Лопухинской" Библии: Дух Св тут синоним Бога. Разночтения: “вечному греху будет повинен”, впрочем, параллелизм мысли от этого не меняется. А хула на Христа? (о которой у Мф и Лк?) - простится неверующим в Христа, ведь для них Он лишь человек. Хула на Христа не простится лишь верующим во Христа. На основе этого места (и паралл Мф 12.32 - ни в сем веке, ни в будущем) Августин говорил о прощении возможном после смерти. Отсюда с веками выросло учение о чистилище.

*

Бытие человека доказуемо менее бытия Божия. На существование Творца указывает Его творение, но что указывает на существование человека? Отпечаток ступни на песке? Мало ли какие бывают обезьяны! Оттиск ботинка на асфальте? Это доказывает сущестование обувщиков и дорожников, но разве суть человека в способности закатывать мир асфальтом и защищаться от этого асфальта башмаками? Музыка, живопись и прочие божественно прекрасные достижения людей? Слишком божественные – невозможно доказать, что это именно человеческое, а не Божие через человека. Разве скрипка творит музыку? И разве человек согласится считать себя всего лишь скрипкой в руках Создателя? Человек может кокетничать на эту тему, но лишь потому, что всерьёз считать себя лишь посредником не может никто. Это было бы враньё о человеке.

Суть человеческого есть речь, та самая речь, которая у большинства людей в течение большей части жизни не выходит за рамки щебетания, урчания и рычания. Зато меньшая часть, та крохотная часть говорения, которую никак не назвать ничтожной! Способность сказать слово, которое не переходит в дело потому, что является само по себе полноценным и уникальным делом, - вот человек. Это отражено в представлении о Боге как Слове – не заклинании, которое что-то творит, а о Слове как полноценном и самодостаточном воплощении Бога. Ошибка человека, ведущая к утрате человечности, в попытке стать Богом. Выходит самодостаточный и вечногниющий бес. Смысл человека в том, чтобы стать Словом, вечно открытым для другого и вечно умножающим другого.

Поэтому разумно в Средние века считали грехом, «если кто обругает погоду». Ругань делает плохой не погоду – погода не бывает плохой ни с точки зрения религии, ни с точки зрения науки. Ругань вместо благодарности делает плохо тому, кто ругается. Было бы лицемерием хвалить адскую жару и духоту, но ругать их означает извращать основную способность человека: словами преображать материальный мир, приобщая его к вечности.

Наше молчание не уничтожает того, о чём мы молчим. Я молчу, а мир существует. Однако, наше молчание отбирает у существования нечто очень важное – силу. Это справедливо не только в отношении зла. Зло пытается выдавить из нас слова ненависти и ожесточения, которые все сводятся к тому, чтобы, как сказано в книге Иова, «похулить Бога». Наше молчание – молчание о Боге, молчание неблагодарности – если не уничтожает Бога, то ставит предел Его существованию, не пуская Бога в своё сердце. А Бог туда стремится, потому что человек есть пуповина, связывающая весь материальный мир с Творцом – и Творца с материей. Вот о чём – «образ и подобие».

Древние спорили о том, какой язык древнейший: на еврейском или каком другом говорили в раю. Но в раю говорили не народы, а говорили люди. Каждый говорил на своём неповторимом языке и благодаря этому взаимопонимание было полным. Непонимание происходит там, где одинаковые слова истолковываются различно, понимание – там, где разные слова понимаются одинаково. Рай – Царство Божие – случается всюду, где люди понимают друг друга. Понимание происходит всюду, где происходят милосердие, прощение, доброта, прославление Бога. Не обязательно все вместе, можно и по отдельности. Но как для того, чтобы говорить, необходим воздух, так для милосердия и веры нужен Дух. Он даёт и опыт, и возможность выразить этот опыт. Человек, увы, способен и этот опыт извратить, сделать из Церкви инквизицию, из христианина чиновника, из Бога - самодура. Тогда появляются верующие, утверждающие, что Бога нет, а Церковь – гадина. Тогда появляются христиане, ненавидя имя Христово. Тогда становится ясен смысл слов Христа: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает». Это сказано не атеистам и не марксистам, это сказано богословам, религиозным учителям, вождям набожности, тем, кто хулил Духа Святого, утверждая, что Иисус – не плод Духа, что здоровье исцелённых им людей – не от Бога.

Когда Иисус говорит «если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем», Он не противопоставляет Себя – Духу. Напротив, Он сказал это, потому что хулили Его, а через это хулили Духа. Можно ли обругать Сына, не обругав Отца, обругать Слово, не обругав Духа, которым Слово произнесено, обругать яблоко, не обругав яблоню? Можно – если яблоко картонное, слово – лукавое, Сын – подменный. Подмену совершают не атеисты, не язычники, не чужие. Подмену совершают свои. Вот почему Иисус не миссионерствует среди чужих, а пропалывает своих.

Дух Божий побуждает иногда говорить о религиозном вожде как о предателе, а о неверующем, о богоборце – как о праведнике. Дух Божий есть Дух, поэтому Его нельзя тиражировать, а если попытаться – выйдет пошлость и ханжество, религиозное или антирелигиозное. Дух есть Бог, поэтому спасён будет и отвергающий Бога, но делающий и говорящий Божие, будет спасён и опошляющий Бога, будут спасены даже согрешающие против Духа и хулящие Его, потому что резкость выражений Христа меньше милосердия Христа и резкость служит милосердию, не наоборот. Слово стало человеком, чтобы человек стал Словом.

*

Над всеми христианами как дамоклов меч висит не очень понятное Христово "Хула на Духа не простится". Сказано по очень конкретному поводу, а всё равно сложно, потому что повод такой, что уж очень многие люди могут попасть под приговор. Иисус творит чудеса, а Его говорят, что Он это делает силой сатаны. Иисус отвечает, что это хула на Духа Святого. Ситуация повторяется вновь и вновь, до наших дней, когда чудеса иноверцев клеймятся как ложные, искусительные, обманные. После такого клеймения - как приятно читать учёных, которые ставят чудеса под сомнения просто по причине недостаточной задокументированности или возможности естественных объяснений. Естественных, а не сатанинских!

Рассматривать чудо как проявление сатанинской силы означает рассматривать саму жизнь как проявление сатанизма. Бог тебя из рая изгнал - так не смей жить, во всяком случае, счастливо, успешно, сильно, здорово! Не страдаешь, сучёнок, лыбишься? Значит, душу дьяволу продал!

Хулит Духа Святого всякий, кто считает, что жизнь должна быть серой, слабой, трусливо-конформистской. Это воспитатели виктимности самого худшего рода, воспитатели мазохистов - и, конечно, сами-то садисты. У тебя нет сил сопротивляться родительскому воспитанию, но старец тебе поможет переродиться! Ты не можешь противостоять вербальному или физическому насилию, но я тебя заслоню! Твой жених слабак, приими Христа - Жениха Небесного! Жених, может, и слабак, но можно Христа не трогать?

Христос совершает чудеса не тем, что вселяется в других людей, как бесы вселяются в очумелых, одержимых насилием товарищей. Христос совершает чудо тем, что даёт слепому - зрению, а Сам идёт дальше, доверяя тому, что человек использует обретённый дар с толком. Христос тычет учеников в бок - вербально - не бойтесь! Ваш страх - их гипноз!! Мир Мой даю Вам, а Мой мир - не хухры-мухры!!! Возьмете змей ядовитых в руки и они не повредят вам! И поспешно добавляет: метафора! Уважайте змей, они тоже живые существа, и они страшно нервничают, когда их берут в руки, потому и кусаются.

Умные христианские апологеты часто хвалят Ницше за то, что тот обличил ханжество, считающее, что лишь садисты и мазохисты протиснутся сквозь игольное ушко. Ницше более достоин похвалы за его позитивный идеал, пусть позитив выражен, как обычно бывает, корявее негатива. Не Заратустра, а любой христианин - человек сильной воли. "Сильной" - то есть, нормальной, здоровой, чистой, в общем, Божьей. Что ж мы, зря талдычим слова "да будет воля Твоя"? Увы, обычно зря. Воля Божия не где-то рядом с нами есть и будет, "да будет воля Твоя" - нашей, моей волей. Об этом единстве человеческой и Божьей воли много рассуждали богословы, да мало делали. Слепого Бог исцеляет, а не берёт за ручку - и зрение у исцелённого слепого, верую, стопроцентное, а не близорукость пополам со старческой дальнозоркостью. Исполняется молитва "да будет воля Твоя" - и человек обретает сильную волю, и сопротивляется внутренним искушениям (не говоря уж о такой мелочи, как насилие внешнее). Убить его, конечно, можно - вон их сколько, мучеников, - а сломать волю нельзя. Это очень хорошая новость! Все, кому в детстве сломали душевный позвоночник - придите, станьте заратустрами! Все, кто боится к женщине приблизиться без плётки - войдите в брачный покой уверенно, без фаллоимитаторов и виагры! Всё получится!!! Со всем справитесь. А шестёрку смерти, когда придёт в руки, покроем тузом воскресения!

ХУЛА НА ИНТУИЦИЮ

Валерия Новодворская об этике:

«Христос сказал, что простится даже прегрешение против Бога, то есть против истины, но не простится прегрешение против Духа, то есть против шестого чувства».

Гениальное определение. Конечно, Дух – Божий, а чувство, даже шестое – человечье, но хула на Духа проявляется именно в недоверии человека к своей интуиции. Кто говорит, что интуиция или шестое чувство могут быть не от Духа Божия, то хулит Духа. Что не от Бога, то и не интуиция. Человек сомневающийся сомневается не в том, от Бога у него шестое чувство, а в том, не принял ли он за шестое чувство какое-то другое. А Христа – антихрист, у Духа – душок. На самом деле, как в биологическом мире высшие виды составляют ничтожную долю – вершину эволюционной пирамиды, так в духовном мире абсолютное большинство искушений просты как огурец. Отличить похоть от интуиции – не вопрос, вопрос в том, что с похотью надо бороться, а с интуицией чего бороться! Она и не нападает вовсе.

Сложные казусы, когда человек в настоящем, а не кажущемся замешательстве, очень редки. В качестве примера из недавнего прошлого: сомнения изгнанных из России людей (не путать с «эмигрантами») относительно того, стоит ли им возвращаться, коли изгнавшие – зовут. Марина Цветаева вернулась – и погибла. Николай Бердяев не успел вернуться – и умер. Вениамин Федченков, митрополит, организатор церковной жизни у «белых», даже сорок дней подряд служил литургии в надежде, что Бог вразумит. Бог как-то не очень вразумил. Федченков, правда, уехал, хотя не через сорок дней, а через двадцать лет. Не погиб, тихо, очень по-монашески, жил в монастыре до кончины.

Мораль из этого такова, что мораль в Боге не нуждается. Огромное большинство жизненных ситуаций превосходно обходятся без гадания о воле небес. Непрестанно молиться нужно не потому, что на каждый чих нужно благословение свыше, а потому что чихание – и приравненные к нему занятия, составляющие знаменитую суету сует – совершенно не требует нашей всецелой сосредоточенности. Жить моментом не означает сосредоточиться на суете момента, прямо наоборот - не делать момент сутью жизни. Уезжать, приезжать, - цена вопроса очень невелика. Цветаева и в Париже повесилась бы. Собственно, её сперва вздёрнули парижские русские, а потом, уже мёртвую – русские российские.

Блестящим примером того, что такое интуция, служит та же Новодворская. Она совершенно верно заявила в 1991 году:

«Многие категории, привычные и традиционные, здесь окажутся размытыми, ибо они от узкой догматической морали, из идеологизированной этики и никак не умещаются в эстетику. Несть ни насилия, ни ненасилия. Это категории не абсолютные, а относительные. В одном случае благословенно насилие, в другом - ненасилие. Но бессилие не бывает благословенно никогда...».

После этого она прожила четверть века и ни разу не прибегла к насилию! Вот это здоровая интуиция! Правда, она благословила насилие чужое, и не раз, но это уже совсем другая история. Ответственность не на ней – да её ни разу и не спрашивали. Всё задним числом, хотя и не задним умом. Но ведь и человек судится не по тому, сколько раз он удачно советовал жениться, а по тому, как он сам женился. Кто жалуется, что ему старец-прозорливец неверно спрозорливел, что его учитель добру не научил, а мама не ту жену одобрила, тот и есть эталон хулы на Духа Божия, убивец своего шестого чувства и палач интуции. Она, конечно, воскресает, но только палачу от этого не лучше, а даже хуже.