Мф 27, 7 Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников;

159 по согласованию Стихи: предыдущий - последующий. Только у Мф.

О монастыре, стоящем на этом месте - Меерсон-Аксенов, 2009.

КЛАДБИЩЕ КАК МЕСТО ВЛОЖЕНИЯ КАПИТАЛА МФ 27:7

Кладбище - единственное материальное доказательство воскресения. Зачем зарывать то, что никогда не пригодится, да не просто зарывать, а с церемониями? Есть религии, не знающие зарывания, но нет религий и культур, не знающие похорон: просто для кого-то вся земля - кладбище, и по ней рассеивают прах, для кого-то кладбище - река, и пепел растворяют в ней. Во всяком случае, с останками человека обращаются не так, как с останками застолья. С ними обращаются как с семенами, спорами: когда-нибудь да прорастет. Но это и есть доказательство - не воскресения, конечно, воскресения доказать невозможно, не ущемив свободы человека и его способности верить; это доказательство всеобщей веры в воскресение или хотя бы подспудной надежды на него. Кладбища - венец благочестия; кто тратится на похороны, тратится на нечто абсолютно нематериальное, тратится на веру.

Но вновь и вновь гробы, похороны и кладбища становятся на дороге у веры, более того - на дороге у Бога. То ученик отпрашивается у Христа на поминки по отцу - и явно ведь, что вовсе он не по отцу скорбит, а просто боится идти за Богом, и придумывает оправдания (совсем как Смоктуновский в "Берегись автомобиля" все отпрашивался у начальства в отпуск на похороны родственников). Иисус говорит в ответ: "Предоставь мертвым хоронить своих мертвецов", и эти слова, в свою очередь, тысячи людей выставляют как соблазнительные, как мешающие им поверить в Христа. А ведь совершенно ясно, о каких "мертвых" идет речь: не о скорбящих по покойнику, но о ханжах, которые сводят религию к погребальной конторе. Не случайно Спаситель назвал фарисеев "разукрашенными гробами". А то деньги, сэкономленные Синедрионом благодаря отчаянию Иуды, вкладывают в землю под кладбище "для погребения странников".

Так религиозность, доведенная до предела, превращается в богоборчество. Бога предали и продали, Его распяли, чтобы перечеркнуть надежду на воскресение - а выручку несут на кладбище. Теперь и те, кто всю жизнь неизбежно жался к Богу - "странники", нищие, бомжи, инвалиды - будут придавлены могучим камнем. Теперь и их гроб из ячейки, где хранится до востребования Богом тело, прератится в тюремную камеру, где человек заключен посмертно. Потому что как воскресить похороненных ценой смерти Сына Божия? Убить Воскрешающего, чтобы сохранить воскрешаемое в целости - что за издевательство над здравым смыслом и Богом!

Господь воскресит! И тех, кто задумал издевательство, и тех, кто пал его жертвой. Господь воскресит всех - и все кладбища обретут свой полный смысл, и начнется Суд, Страшный для тех, кто превратил религию - в убийство Бога, а кладбища - из символа надежды на Бога в символ человеческой самоуверенности, гордыни и надежды на прочность камня и признательность наследников.

Любопытный аналог: в Индии гончары относятся к неприкасаемым, потому что имеют дело с глиной. Конечно, глина – материал, из которого сделан человек. Но то же относится и к крови, и к сперме, да и к собственному телу – пока живое, оно чистое, когда мертво – грязное. Чистота оказывается тем, что приносится в материю духом. Грязь – не состояние материи, а материя как таковая, но только, если речь идёт о человеке. Бездушный кирпич чист. Человек бездушный – человек грязный. Особенно грязен человек, превратившийся в камень - отполированный до гламура, красивенький камень. Бог может камень превратить в человека, но не может помешать человеку стать камнем.