Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: Наг-Хаммади.

Из кн.:

George W. Mac Rae:

Апокалипсис Адама - откровение, полученное Адамом от Трех Небесных Гостей и поведанное им его сыну Сифу. Он объясняет утерю спасительного знания им самим и Евой (Падшей Евой), передачу этого знания Сифу и его нисходящим эманациям и его сохранение, несмотря на предпринимаемые вплоть до третьего пришествия Спасителя, "Света", попытки бога-творца сокрушать человечество водой и огнем. Спаситель же будет наказан Силами мира сего, но одержит над ними невиданный триумф. Упоминанию его пришествия посвящен длинный гимнический пассаж (77,27-83,4), который может быть вставлен в оригинальный апокалипсис, в котором тринадцать ложных, или неадекватных объяснений его происхождения контрастировали с истинным, данным "поколением без царя", т.е. гностиками. Этот необычный пассаж - блестящий пример гностического синкретизма.

Если говорить о литературном жанре, то данная работа воплощает в себе всю последовательность традиционных составляющих Откровения. Первая составляющая - откровение, пришедшее к Адаму в сновидении (65,24-66,23), в котором четко сказано, что он видит случаи будущего, но, возможно, просто рассказанные им. Вторая составляющая - повествование Адама Сифу происходит в форме передачи тайной традиции от отца к сыну (85,19-22). Третья составляющая - эти слова, хотя и не написанные в книге, сокрыты на высокой горе (85,3-11). Наконец, поскольку откровение Адама имеет место прямо накануне его смерти, этот труд принимает форму его завета. Хотя она прямо зависит от определенных эпизодов из истории Бытия, часто находимых в литературе гностического Откровения, Апокалипсис Адама не повторяет Бытие так близко к тексту, как это делается в Ипостаси Архонтов (II,4) и, например, в Апокрифе Иоанна (версия II,1).

Наиболее заметная черта этой работы - отсутствие какого-либо явных или точных заимствований у христианской традиции. Это побудило ряд толкователей узреть в ней свидетельство нехристианского гностицизма, который включает уже хорошо развитый миф об искупителе. С другой же стороны, его прямая зависимость от иудейской апокалиптической традиции предполагает, что он может представлять собой промежуточную стадию в эволюции от иудейской апокалиптики к гностической. В этом случае документ может быть очень ранним, возможно, написанным в I или II вв. н.э., но нет прямых указаний на дату его написания. Апокалипсис Адама - сифианский труд в том смысле, что Сиф и его потомство - поставщики спасительного знания; в нем нет каких-либо исключительно близких сходств с описанием сифиан, которое можно найти у Ипполита (Ref. V.19-21) или у Епифания (Панарион, 39). В Коллекции Наг Хаммади у него есть много общего с Евангелием Египтян (III,2), которое позволяет предположить в нем христианскую версию этой истории. Используя в качестве ключа эти три группы ангельских имен, не являющихся общими во всех гностических трактатах (Абрасакс, Сэ(м)бло и Гамалиэль, 75,22-23; Михеу, Михар и Мнесиноус, 84,5-6; Иессеус Мазареус Иесседекеус, 85,30-31), мы обнаружим, что Апокалипсис Адама связан с Текстом б\н из Кодекса Брюса, с Евангелием Египтян, с Зострианом (VIII,1) и с Тройственной Протоэннойей (XIII,1). Вдобавок некоторые из этих работ объединяет интерес к фигуре Сифа и некоторое отношение к истолкованию крещения, таким образом отображая, по крайней мере, отдаленную связь с (иудейскими) "крещенскими" кругами.

 Есть ссылки на Апокалипсис Адама и в писаниях ересиолога Епифания (IV век н.э.) и в манихейских текстах, обращавшихся к Апокалипсису Адама, но в каждом из этих случаев нельзя найти прямой связи с нашим трактатом.

By Douglas M. Parrott:

Возможность того, что Третий Свет, описанный в 76,8-77,18, мог быть Христом, продолжает обсуждаться. Некоторые из тех, кто предпочитает его отождествление с Христом соглашались, что неясность этих намеков очевидна, что вполне возможно в апокалиптическом труде. Апокалиптическая традиция, однако, не мешает пишущему весьма конкретно высказываться о потопе. К тому же детали, сплошь встречающиеся в описании Третьего Света, лишь частично напоминают традиционные подробности, касающиеся Христа: он грядет в великой славе, принося Гнозис Вечного Бога и являя знамения и чудеса. Бог Сил же разгневается. В этот момент Слава будет устранена. Плоть человеческая, бывшая Светом, когда он был человек был во славе, будет наказана. Мы не говорим о форме наказания и о том, завершится ли оно смертью, как не говорим мы и о последующем воскресении. Таково описание этой харизматической фигуры, бежавшей прочь от Властей и покаранной. Сложно увидеть здесь какую-либо убедительную причину отождествлять эту фигуру с Христом.

Швы в этом тексте также побуждают к источниковедческому анализу. Вдобавок к предположению, высказанному выше, что длинный гимнический пассаж (о Тринадцати Царствах) был реально независим, следует упомянуть и два других предположения. Первое: этот трактат изначально завершался на 84,3 и оставшаяся часть была добавлена позже (она кажется "оседлавшей" собственную тему - оппозиции водному крещению). Второе: этот трактат - результат сочетания двух отдельных источников, выполненного редактором, который также внес несколько добавлений от себя. Последней теории можно придать статус базисной, взглянув на следующие пассажи, которые, как утверждается, являются начальными частями каждого из источников:

А: 64,6-65,23; 66,12-67,11;

В: 65,24-66,12; 67,12-67,21.