Яков Кротов. Богочеловеческая история. Вспомогательные материалы: 8 век.

Павел Диакон

РИМСКАЯ ИСТОРИЯ

К оглавлению

HISTORIA ROMANA

КНИГА XI

1. ^aВ 1118 году от основания Города Валентиниан ^a, ^bродом из Кибалы в Паннонии, бывший тогда трибуном скутариев ^b, ^aбыл провозглашён в Никее 38-м императором ^a, а ^bв Константинополе взял себе в соправители брата Валента ^b. ^cЕго отец, Грациан, происходивший из средних слоев [города] Кибалы, был прозван «Канатным», потому что когда он, однажды, нёс охотничью сеть, сплетённую из каната, пятеро солдат не смогли её у него отнять. За это он по праву был принят в армию и дослужился до чина префекта претория. По причине его популярности среди солдат Валентиниану и была предложена императорская власть, хоть он от неё и отказывался ^c. ^aКогда он при августе Юлиане свято соблюдал христианскую веру и, как было сказано, занимал должность трибуна скутариев, то, получив от безбожного императора приказ или принести жертву идолам, или уйти из армии, добровольно оставил службу. Но, как только Юлиан был убит, а Иовиан умер, он, который ради имени Христова оставил должность трибуна, тут же получил императорскую власть вместо своего гонителя ^a. ^eИ вот, когда шёл уже третий год его совместного с братом Валентом правления ^e, ^dон по просьбе тёщи и жены сделал августом своего ещё не совсем совершеннолетнего сына Грациана ^d.

2. ^eВ этом году у атребатов из облаков изливалась настоящая шерсть вперемежку с дождём ^e. ^fВ Константинополе выпал удивительной величины град, убив нескольких человек. В эти дни Прокопий, захвативший власть в Константинополе, был убит близ Салютара Фригийского, и очень многие его сторонники были убиты и подвергнуты проскрипциям. Около этого времени в результате землетрясения, прокатившегося по всему миру, море затопило берега, так что города Сицилии и многих других островов были потрясены и разрушены и погребли под своими руинами неисчислимое количество народа ^f.

3. ^gМежду тем Валент, крещёный Евдоксием, епископом арианской ереси, впал в ужаснейшую ересь и пытался преследовать католиков, но был удержан авторитетом брата. В это же время Атанарих, король готов, жесточайшим образом преследовал в своём народе христиан и многих из них увенчал венцом мученичества.

4. Валентиниан сокрушил во франкских землях саксов, племя, живущее на берегах океана и в непроходимых болотах, ужасное своей доблестью и подвижностью, опасное для римских границ и замыслившее туда вторжение. Тогда же на берегах реки Рейн осело более 80 000 вооружённых бургундов, которые, правда, малое время спустя стали христианами ^g. ^hМежду тем, Валентин был разбит в Британии прежде, чем захватил власть ^h.

5. ⁱВ одиннадцатый год своего правления Валентиниан готовил войну против сарматов, которые рассыпались по Паннониям и опустошали их, и, давая ответ их посольству в Бригетионе, городе квадов, умер в возрасте пятидесяти пяти лет от внезапного кровоизлияния, которое по-гречески зовётся апоплексией, потеряв речь, но в полном сознании. Многие говорят, что это произошло от невоздержанности в пище и беспечности, которая распространилась на весь организм ⁱ. 6. ^jЭто был выдающийся император. Он был красив лицом, обладал живым умом, величавостью и, подобно Аврелиану, изысканной речью. Хотя он был сдержан в словах, строг и внушителен, он не был также лишён пороков, особенно алчности. Во многом, о чем я упомяну, он был похож на Адриана. Так, он прекрасно рисовал, обладал [хорошей] памятью, изобретал новые виды оружия, умел лепить из воска или из глины всякие изображения, мудро использовал место, время, свою речь; короче говоря, если бы он удалил от себя негодных людей, которым доверялся как самым верным и мудрым, и, напротив, приблизил людей просвещённых, из него, вне всякого сомнения, получился бы превосходный правитель ^j.

7. ^kС 1128 года от основания Города Валент, 39-й по счёту, правил империей Востока после смерти Валентиниана ещё четыре года, в то время как Грациан, сын Валентиниана, правил Западной частью, сделав своим соправителем малолетнего брата Валентиниана ^k. ^lЭтот Валентиниан родился у Валентиниана Старшего от его второй жены – Юстины, на которой он женился после того как красоту Юстины расхвалила его первая супруга; он издал из-за неё закон, согласно которому все, кто хотел, могли безнаказанно иметь двух жён. Ибо язычники потому столь многочисленны, что у них распространён этот обычай. Итак, женившись, как мы сказали, на Юстине, Валентиниан родил от неё четырёх детей: Валентиниана, которого, как было сказано выше, Грациан сделал своим соправителем, а также Юсту, Грату и Галлу ^l.

8. Между тем, Валент, исполняя на деле то нечестие, которое задумал уже давно, ^mиздал закон, по которому монахи обязаны были служить в армии; не желавших он приказал трибунам и солдатам до смерти избивать палками. Несметное их количество рассеялось тогда по безлюдным пустыням Египта; многие, главным образом в районе Нитрии, приняли венец мученичества. Всюду, по отдельным провинциям католические церкви и люди истинной веры подвергались различным притеснениям ^m.

9. ⁿМежду тем, в пределах Африки некий Фирм, подняв племена мавров, провозгласил себя царём и подверг разорению Африку и Мавританию. Валентиниан отправил против него Феодосия, отца того Феодосия, который позднее встал во главе империи, и тот в ходе многочисленных сражений разгромил разрозненные племена мавров, а самого Фирма, павшего духом и подавленного, принудил к смерти. После того как благодаря величайшему участию Провидения он усмирил Африку, Валент, побуждаемый завистью, приказал его убить; тогда он пожелал принять в Карфагене крещение в отпущение грехов и, идя на славную смерть, сам подставил палачу свою шею ⁿ.

10. ^oВ эту же пору народ гуннов, долгое время запертый в своих неприступных горах, был охвачен внезапной яростью и, напав на готов, согнал их с древних мест обитания. Бежавшие готы, перейдя через Дунай, были приняты Валентом без всякого договора. Затем из-за нестерпимой жадности полководца Максима они, вынужденные голодом, взялись за оружие и, победив войско Валента, разлились по Фракии, опустошая всё огнём и мечом. Узнав об этом, Валент покинул Антиохию и, когда снаряжал войско против готов, движимый запоздалым раскаянием в грехах, приказал вернуть из изгнания епископов и прочих святых мужей ^o. 11. ^pЗатем, когда он вступил в плачевную битву с готами ^p, ^oримские конные отряды в результате первого же натиска готов были смяты и оставили пехоту без всякой защиты. Последняя тут же была окружена вражеской конницей и буквально засыпана градом стрел; затем, когда пехотинцы, обезумев, метались в страхе туда сюда, они были полностью уничтожены. Сам император был ранен стрелой и обратился в бегство ^o; ^rпоскольку из-за сильной боли он часто соскакивал с коня ^r, ^pего отнесли в очень бедную хижину. Когда нагрянули готы и подожгли её, он в ней сгорел ^p. ^oРанее, когда готы просили прислать им епископов, чтобы получить от них начатки веры, Валент отправил к ним наставников арианского учения. Таким образом, весь этот народ стал арианами. Так что по справедливому приговору Божьему [Валент] был сожжён теми, кого сам воспламенил огнём нечестия ^o. ^sПосле смерти императора готы уже без всякой опаски подошли к городу Константинополю, где тогда августа Доминика, жена Валента, выдав народу большие средства, отразила врага от города и честно и мужественно сохранила царство для своих родных ^s.

12. ^tС 1132 года от основания Города Грациан, 40-й от Августа, обладал властью в течение шести лет после смерти Валента, хотя ещё до этого правил вместе с дядей Валентом и братом Валентинианом ^t. ^uИтак, когда Грациан, ещё довольно молодой человек, узнал, что в римские земли вторглось несметное множество врагов, он, полагаясь на силу Христову, с далеко не равным числом воинов двинулся на врага и тут же близ Аргентария, города в Галлии, с невероятной удачей завершил ужаснейшую битву. Ибо в том сражении, как рассказывают, было убито более 30 000 аламаннов при незначительных потерях со стороны римлян ^u. 13. ^vВ этом ему способствовало истинное почитание им святой веры. Ибо Италия вплоть до этого времени страдала от арианского нечестия. И вот, когда после запоздалой смерти Авксентия Амвросий по Божьей воле был внезапно избран всеми из языческого судьи в Медиолане епископом и сразу же после святого крещение рукоположен в сан, он протянул императору Грациану книги в защиту католической веры, был им принят с уважением, как и подобало, и вся Италия тут же вернулась к истинной вере. В это время в Галлии, в Туре многочисленными добродетелями блистал блаженнейший Мартин ^v, ^wа в Вифлееме, городе, расположенном в Палестине, славился знаменитый на весь мир учёностью и мудростью Иероним ^w.

14. ^xДалее, когда Грациан увидел, что Фракией и Дакией, словно родными землями, владеют готы, тайфалы, а также гунны, которые хуже всякой напасти, и аланы, и что Римскому имени угрожает крайняя опасность ^x, ^yон с той же прозорливостью, с какой некогда Нерва избрал испанского мужа Траяна, чьими усилиями было восстановлено государство, призвал из той же Испании Феодосия, которому тогда шёл тридцать третий год, и со всеобщего одобрения облачил его близ Сирмия в пурпур и передал ему власть над Востоком и Фракией ^y.

15. ^zИтак, Феодосий поверил, что он благодаря милосердию Божьему спасёт государство, пришедшее в упадок в результате Божьего гнева. Все свои чаянья обратив на силу Христову, он без промедления напал на те великие и ужасавшие всех предшественников скифские племена, которых избегал даже Александр Великий и которые тогда после разгрома римского войска обогатились римскими конями и оружием, то есть на аланов, гуннов и готов, и победил их во многих крупных сражениях. В качестве победителя он вступил в город Константинополь и, дабы не потерять в постоянных битвах и малой части римского войска, заключил договор с Атанарихом, королём готов. Аталарих пришёл в Константинополь к Феодосию ^z, и тот принял его с удивительным радушием и приязнью. Затем, когда Атанарих вошёл в город и увидел как городские строения, так и многочисленность нарядившегося словно на праздник народа, то не мог отвести от них взгляд, а затем, войдя в императорский дворец и увидев различные службы и церемонии, он воскликнул: «Император – это, несомненно, земной бог, и всякий, кто дерзнёт поднять на него руку, заплатит за это своей кровью». Однако вскоре он заболел и отошёл от человеческих дел. Император лично шёл на похоронах перед носилками с телом и предал его достойному погребению. ^zПосле смерти короля все племена готов, видя доблесть и радушие Феодосия, подчинились Римской империи. В эти же дни парфяне и прочие варварские народы, враждебные прежде римскому имени, по доброй воле отправили к Феодосию в Константинополь послов и смиренно просили его о мире, и с ними был заключён договор ^z.

16. ^aМежду тем, в то время как Феодосий, укротив на Востоке варварские племена, вернул, наконец, освобождённую от врага Фракию и сделал соправителем своего сына Аркадия, Максим, муж деятельный и в принципе достойный императорской власти, если бы не добился её тираническим путём и вопреки присяге, против своей воли был провозглашён войском в Британии императором и переправился в Галлию ^a. ^bГрациан же пренебрегал армией и предпочитал старому римскому войску небольшие отряды аланов, которых он привлекал к себе за очень большие деньги; он настолько увлекся общением с варварами и чуть ли не дружбой с ними, что иногда даже отправлялся в путь в их одеянии, чем вызвал к себе ненависть со стороны солдат. Итак, Максим был принят враждебными Грациану легионами ^b, и, ^cзаманив в ловушку, убил его, устрашённого его внезапным вторжением и думавшего перебраться в Италию, когда Грациану было двадцать девять лет, а его брата, августа Валентиниана, изгнал из Италии. Валентиниан, укрывшись на Востоке, был с отцовской любовью принят Феодосием и в скором времени восстановлен на престоле ^c.

17. ^dГрациан был весьма образован; он слагал стихи, красиво говорил, разбирался в контроверсиях по правилам риторики; днём и ночью он был занят не чем иным, как упражнением в метании копья, считая за величайшее удовольствие и за божественное искусство, если попадал в цель. Он был умерен в пище, а также в отношении сна, преодолевал в себе пристрастие к плотским наслаждениям, и был бы полон прочих добродетелей, если бы направил свой ум к познанию искусства управления государством; но он был чужд этого не только из-за своего нежелания, но и по природной живости ^d.

1. ^aВ 1138 году от основания Города Феодосий, рождённый отцом Феодосием и матерью Терманцией, после того как Грациан был убит Максимом, 41-м из императоров получил единоличную власть над всем Римским миром и сохранял её в течение 11 лет, хотя уже шесть лет правил в землях Востока при жизни Грациана. Принуждённый к гражданской войне справедливыми и чрезвычайными причинами, он, заботясь о двух братьях-августах, то есть стремясь отомстить за смерть одного и восстановить на престоле другого, выступил против тирана Максима, превосходя его лишь верой, но в отношении всего воинского снаряжения явно ему уступая. Максим тогда находился в Аквилее, а общее руководство войной осуществлял его комит Андрагаций, который, следуя плану, с многочисленными силами солдат перекрыл все переходы через Альпы и переправы через реки. Когда он собирался застать врага врасплох и разбить посредством морского рейда, то сам оставил те преграды, которые возвёл. 2. Так Феодосий, не встречая сопротивления, перешёл оставленные Альпы и, внезапно подойдя к Аквилее, беспрепятственно запер грозного и сурового врага Максима, который, устрашив свирепейшие германские племена одним лишь своим именем, взимал с них дань и налоги, а затем взял его в плен и убил ^a. Ещё раньше этому Максиму предсказал гибель блаженный Мартин. ^bВалентиниан, вернувшись в Италию, был восстановлен на престоле. Комит Андрагаций, узнав о смерти Максима, бросился с корабля в волны и утонул. А Феодосий милостью Божьей одержал бескровную победу. Виктора, сына Максима, которого отец по малолетству оставил императором Галлии, он также умертвил.

3. Итак, в то время как Валентиниан Младший перешёл в Галлию и в мире и спокойствие вершил там государственные дела, он был задушен во Вьенне коварством своего комита Арбогаста, а тело его было повешен в петле, чтобы думали, будто он сам лишил себя жизни. Убив его, Арбогаст сделал тираном Евгения, избрав человека, которому пожаловал лишь титул императора, а управлять империей намеревался сам. Он, варвар, исполненный духа, планов, отваги, дерзости и огромной силы, собрал отовсюду бесчисленные и непобедимые полчища как из римских гарнизонов, так и из вспомогательных варварских войск, в первом случае опираясь на силу, во втором – на родство. Он, кроме всего прочего, был родом франк и ревностный идолопоклонник. 4. Итак, Евгений и Арбогаст вместе с прекрасно обученным войском заняли альпийские проходы, а Феодосий, отказавшись от пищи и от сна, предался молитве и бодрствовал всю ночь. Когда же он увидел, что отрезан от своих, то, хоть и не знал, что окружён врагами, храбро схватился за оружие и, дав знаком креста сигнал к битве, бросился в бой, рассчитывая на победу даже в том случае, если за ним никто не последует ^b. ^cИбо отшельник Иоанн, к которому он обратился с вопросом, обещал, что он победит ^c. ^bИ вот, Арбицион, комит вражеской партии, встретив августа, ничего не знавшего об окружавших его со всех сторон засадах, тут же проникся к нему уважением и не только избавил его от опасности, но и оказал ему помощь. Когда дело дошло до битвы, сильный ветер со стороны Феодосия подул в лица врагов; благодаря ему стрелы, пущенные со стороны Феодосия, поражали врагов с удвоенной силой, а стрелы, пущенные вражеской рукой, обращались вспять. Понеся незначительные потери, вражеское войско тут же перешло на сторону победителя Феодосия. Евгений был схвачен и убит, а Арбогаст поразил себя собственной рукой. Перед этим, правда, Феодосий выслал вперёд 10 000 прибывших к нему на помощь готов, но они были полностью истреблены комитом Арбогастом. Однако, то обстоятельство, что Феодосий их потерял, было скорее благом, нежели потерей. Во славу ему за столь славную победу некий знаменитый, но языческий поэт, написал среди прочего такие стихи: «О возлюбленный Богом чрезмерно, и воюет эфир за тебя, и союзники-ветры трубят в боевые рога перед битвой» ^b.

5. ^dГоворят, что родителям его было во сне указание дать ему это имя, которое можно понимать по-латыни, как «Данный Богом». Об этом оракуле по Азии распространилась молва, что Валенту наследует тот, чьё имя начинается с букв: QEOD. Таким созвучием в начале имени был введён в заблуждение Феодор, который предъявил права на власть, но поплатился жизнью за своё преступное устремление. Феодосий был выдающимся защитником и распространителем [римского] государства; телосложением и нравами он, как то свидетельствуют древние описания и изображения, был подобен Траяну, от которого и вёл свой род: такой же высокий рост, та же фигура и одинаковое с цезарем лицо, за исключением разве что того, что у Траяна из-за бритья на щеках было меньше волос; у него не было также таких больших глаз и, возможно, не доставало такой приветливости, такого цвета лица и такой величественной походки. Похожи они были ещё и по уму, так что о Феодосии нельзя сказать ничего, что не оказалось бы взятым из каких-нибудь книг о Траяне. Феодосий был кроток, милостив, общителен, и считал, что отличается от прочих людей только своей одеждой. Он был благожелателен ко всем, особенно же к хорошим людям. Он в такой же мере любил людей простодушных, в какой восхищался учёными, но притом честными, был щедр и великодушен; он был привязан к гражданам, проживавшим вместе с ним в то время, когда он ещё был частным лицом, и щедро одарял их почестями, деньгами и прочими благодеяниями, но особенно ценил тех, за кем знал услуги, оказанные ему или его отцу в тяжёлых обстоятельствах. Пороки же, которыми был запятнан Траян, а именно, его пристрастие к вину и к триумфам, он настолько ненавидел, что никогда сам не начинал войны, но лишь отражал начатые. Он законом запретил допускать на пирах распутство и присутствие женщин, играющих на цитре, и не разрешал браков с двоюродными сестрами, так же как и с родными. Он имел весьма посредственное образование, но был довольно проницателен и очень любил узнавать о деяниях предков. Феодосий ругался, когда читал о гордыне правителей, особенно же неблагодарных и вероломных. Он, конечно, возмущался недостойными делами, но быстро успокаивался. Он получил в качестве дара природы то, что Август усвоил от наставника в философии. Когда тот увидел, что Август легко выходит из себя, то чтобы он не принимал слишком суровых решений, внушил ему, чтобы в момент внезапного гнева он повторил в памяти двадцать четыре буквы греческого алфавита, чтобы его раздражение, длящееся один момент, с отвлечением мысли по прошествии некоторого времени ослабло. Он, несомненно, сделался лучше после многих лет царской власти, что является редкой добродетелью, и из собственных средств возместил многим людям большое количество золота и серебра, отнятого тиранами. Ему была свойственна также исключительная забота о благочестии; дядю он почитал как родного отца, детей умерших брата и сестры воспитывал как своих собственных, родственников и близких опекал с отеческой любовью; пиры он давал скорее изысканные и весёлые, нежели расточительные; разговоры заводил, применяясь к лицам и соответственно их достоинству; речь его была солидная и приятная. Он был ласковый отец и примерный супруг. Он делал упражнения не увлекаясь и не переутомляясь. Отдыхал он, когда был досуг, преимущественно на прогулках, а здоровье поддерживал, соблюдая воздержание ^d. 6. Насколько кроток он был к людям и насколько предан Богу, можно видеть на следующем примере. Когда он хотел войти в церковь в Медиолане, чтобы насладиться торжественной мессой, а блаженный Амвросий заявил, что не впустит его, если он публично не покается в некоем преступлении, император смиренно согласился с запретом и, не стыдясь, благоговейно принял предложенную епископом форму покаяния.

7. Он был женат на Флацилле, которая родила ему Аркадия и Гонория. После её смерти он взял в жёны Галлу, дочь Валентиниана Старшего и Юстины, сестру Валентиниана Младшего, родившую ему Плацидию, которой впоследствии было дано прозвище Галлы по имени матери.

8. Итак, ^eна пятидесятом году жизни Феодосий в мире отошёл от человеческих дел в Медиолане, оставив обе части государства двум сыновьям – Аркадию и Гонорию. Тело его в том же году было доставлено в Константинополь и погребено там ^e.

9. ^fС 1146 года от основания Города август Аркадий на Востоке, а его брат Гонорий на Западе, 42-е от Августа, сообща, но в разных столицах начали править империей ^f. ^gОпеку над ними их отец поручил могущественным мужам, а именно, Руфину – над восточным двором, и Стилихону – над Западной империей ^g. ^fАркадий прожил после смерти отца 12 лет и, умирая, передал власть над империей своему ещё малолетнему сыну Феодосию ^f.

10. ^hМежду тем Гильдон, комит Африки, узнав о смерти Феодосия, решил, что на мальчишек надежд мало, и начал присваивать африканские земли. Но его брат, Мацезил, ужасаясь вероломству брата, возвратился в Италию; Гильдон же, коварно обманув, убил двух его сыновей, которых оставил отец. И вот, названный Мацезил был отправлен преследовать брата войной, уже как явного врага. Зная на примере Феодосия, чего в отчаяннейших ситуациях может добиться от милости Божьей молитва человека, произнесённая с верой во Христа, Мацезил прибыл на остров Капрарию; уведя оттуда с собой святых мужей, он провёл с ними в молитвах и постах несколько дней и ночей. За три дня до столкновения с врагом он увидел ночью блаженного Амвросия, умершего незадолго до этого, который объявил ему о дне и месте, когда он одержит победу. И вот, на третий день после ночи, проведённой без сна в молитвах и исполнении гимнов, он всего с пятью воинами выступил против 80 000 врагов и с Божьей помощью добился их сдачи без всякой битвы. Увидев это, помогавшие Гильдону варвары тут же обратились в бегство. Сам Гильдон также бежал и, сев на корабль, возвратился в Африку, но через несколько дней был задушен. Однако, тот же Мацезил, преисполнившись спесью от избытка успехов, дерзнул потревожить церковь Божью и не поколебался вырвать из её рядов некоторых [священнослужителей]. Но за святотатство тут же последовала кара. Ибо спустя некоторое время он и сам был наказан ^h.

11. Между тем Руфин, заботам которого Феодосий доверил Восточный дворец, развращённый вероломством, попытался с помощью варваров захватить власть, но был убит, понеся справедливейшую кару. Стилихон, защитник Западной империи, забыв об оказанных ему благодеяниях, забыв о родстве, – ибо он был тестем Гонория, – также посягнул на царство ради своего сына Евхерия и причинил государству много зла. Ибо он покровительствовал варварам, хотя неоднократно мог их уничтожить, часто побеждал и запирал Алариха с его готами, но постоянно отпускал. Но о том, каков был его конец, пусть лучше будет рассказано на своём месте.

12. ⁱМежду тем, самый страшный из всех прошлых и нынешних врагов, Радагайс, король готов, внезапно вторгшись, наводнил всю Италию. Ибо в его народе, как говорят, было более 200 000 готов. Он, сверх того, что обладал невероятным множеством народа и неукротимой доблестью, был ещё и варваром, и скифом, и поклялся посвятить своим богам всю кровь римского народа. Рим тут же охватил неимоверный страх; в Городе собралось множество язычников, и все кричали, что они потому терпят подобное, что прекращены жертвоприношения великим богам; повсюду раздавались жалобные стенания, и шли разговоры о необходимости возобновления жертвоприношений. По всему Городу неистовствовали нечестивцы, само имя Христово подвергалось поношению, словно какая-то язва. Против Радагайса римляне наняли двух язычников – готского полководца Сара и гуннского Ульдина. Но Бог не позволяет, чтобы проявление Его могущества казалось проявлением доблести неверных. Устрашённый свыше, Радагайс, когда страх гнал его отовсюду, был заперт на суровом кряже Фезуланской горы, и отряды, которым недавно казалась тесной сама Италия, были загнаны в надежде укрыться на одну небольшую вершину. Когда они страдали там от голода и жажды, король Радагайс, возымев надежду спастись в одиночку, был схвачен римлянами, брошен в оковы и убит спустя малое время. Говорят, что количество пленных готов было столь велико, что толпы людей продавали повсюду как самый дешёвый скот, по одному золотому за каждого ⁱ.

13. Между тем Аларих вторгся в Италию и просил у Гонория места, где он мог бы поселиться со своим войском; и Гонорий, посоветовавшись, уступил ему Галлию. И вот, когда Аларих по пути в Галлию остановился на какое-то время возле Полленции ради возвращения скота, комит Стилихон, испытывая готов на погибель государству и желая напасть на них врасплох, поручил ведение войны полководцу Савлу, язычнику. А тот напал на готов, не ожидавших ничего подобного, в святейший день Пасхи и перебил значительную их часть. Сперва готы пришли в расстройство и отступили ввиду своего благочестия, но затем взялись за оружие, сплотились по своему обыкновению и, [обладая] большей доблестью, разгромили победоносное войско. Придя в страшную ярость, они прервали начатый путь и, решившись идти на Рим, опустошали всё на своём пути огнём и мечом. Быстро подойдя к Городу, они взяли его, разорили и сожгли. ^jНо перед этим им было дано указание не трогать и не причинять вреда тем, кто укроётся в святых местах и, особенно, в базилике святых апостолов Петра и Павла, и, несмотря на жажду добычи, по мере возможности воздерживаться от кровопролития ^j. ^kИтак, Рим был взят в 1164 году от своего основания ^k. ^lНа третий день после этого готы добровольно покинули Город, предав огню ряд строений, но пожар был не столь велик, как тот, что был некогда устроен Цезарем ^l. 14. Затем, с тем же неистовством пройдя через Кампанию, Луканию и Бруттий, готы добрались до Регия, желая переправиться в Сицилию. Но, когда, сев на корабли, они хотели переплыть море, то потерпели кораблекрушение и понесли большие потери. Между тем, пока Аларих размышлял, что ему теперь делать, он умер внезапной смертью в районе Консенции. Трудом пленных готы отвели реку Вазенту от её русла и похоронили Алариха вместе с огромными сокровищами прямо посредине этой реки, а затем вернули реку обратно в русло; пленных же, которые участвовали в этих [работах], они перебили, чтобы никто не смог узнать этого места.

15. Затем, поставив над собой королём Атаульфа, родственника Алариха, готы вернулись в Рим и, подобно саранче, выгребли оттуда всё, что там ещё оставалось; они также увели оттуда Галлу ^mПлацидию, дочь императора Феодосия и сестру Гонория, которую Атаульф взял себе в жёны ^m в Форуме Корнелия. ^mВпоследствии она оказалась весьма полезной для государства ^m. ⁿИбо она, женщина весьма острого ума, льстивыми речами склонила мужа к тому, чтобы он сам просил у римлян мира; отправившись в Галлию, он был убит в районе Барцинона в результате коварства своих людей. После него трон перешёл к Сегериху, но и он, решив сохранить мир с римлянами, был убит своими людьми. Затем бразды правления принял Валлия; но, хотя готы избрали его для того, чтобы нарушить мир, Бог поставил его для того, чтобы его упрочить ⁿ.

16. ^oМежду тем, комит Стилихон, бывший родом из вандалов, народа вероломного и коварного, решил, как было сказано, привести к власти своего сына Евхерия, уже с детства помышлявшего о гонении на христиан ^o. ^pЗа два года до захвата Рима ^p ^oон призвал к оружию огромные по численности и силе народы, а именно, аланов, свевов, вандалов и бургундов, и хотел, чтобы они напали на Галлию, надеясь получить в этой сложной ситуации возможность вырвать власть у зятя для сына. Наконец, когда императору Гонорию и римскому войску стало известно всё величие его чудовищных замыслов, войско охватило праведное негодование, и Стилихон, который для того, чтобы облачить в пурпур одного ребёнка, пролил кровь чуть ли не всего человеческого рода, был убит. Убит был и Евхерий, его сын; вместе с ними наказаны были также их немногие пособники в этих преступлениях ^o. ^rВ это же время славнейшие в Городе места, которые так и не смогли сжечь враги, погибли от ударов молний ^r.

17. ^sМежду тем, в Британии был убит Грациан, вскоре после того, как он достиг тирании. На его место был избран Константин, из самой низшей категории солдат, за одно лишь своё имя и без всяких боевых заслуг. Переправившись в Галлию, он был неоднократно обманут варварами в сомнительных договорах и стал для государства скорее потерей, нежели приобретением. Тогда два зажиточных юноши, Дидим и Виридиан, взяв рабов и слуг, попытались защитить себя и отечество от варваров и тирана. Против них Константин отправил в Испанию своего сына Константа, ставшего из монаха цезарем, вместе с некоторыми союзными варварами. И Констант, опираясь на поддержку варваров, разбил их в первом же сражении. А те варвары, которым была поручена охрана проходов через Пиренейские горы, впустили в испанские провинции всех тех язычников, которые скитались по Галлии. Итак, после многих убийств, поджогов и грабежей варвары, разделив, наконец, земли, обратились к плугу и начали покровительствовать тем из римлян, которые остались в живых, как своим союзникам и друзьям ^s.

1. ^aИтак, император Гонорий, видя, что силы государства убывают из-за ежедневно причиняемого ему ущерба, посылает в Галлию во главе войска комита Констанция, деятельного и воинственного мужа. Как только Констанций вступил в Галлию, он тут же убил в Арелате тирана Константина. А сын последнего, Констант, был убит во Вьенне своим комитом Геронтием. На его место Геронтий поставил некоего Максима, но вскоре сам был зарезан собственными солдатами. Затем Максим, сложив с себя порфиру, удалился в Испанию и умер там в нищете. После этого в Галлии поднялся и в скором времени пал Иовин. Его брат Себастьян, тут же возведённый в тираны, [также] был убит. Консул Тертулл, который похвалялся в сенате стать в будущем императором, вместо этого погиб той же смертью. Аттал, которого сделали императором готы, был схвачен Констанцием и доставлен Гонорию. Ему отрубили руку, но сохранили жизнь. Также Гераклиан вместе с зятем Сабином и 3700 кораблей направился из Африки в Рим, но, напуганный нападением на него комита Марина, обратился в бегство и, сев на корабль, один вернулся в Карфаген, где был убит. Гонорий одолел их всех благодаря огромному прилежанию и величайшему усердию Констанция. Вполне заслуженно, ибо в эти же дни по приказу Гонория и при содействии Констанция еретики в Африке угомонились, а церквям возвращён мир^a. В Африке тогда, а именно, в Гиппоне Регии, величайшей известностью пользовался славнейший наставник всей церкви Августин.

2. ^bТем временем, по требованию Констанция Валлия, король готов, устрашённый судом Божьим, вернул Плацидию, которую с честью держал у себя, Гонорию, [её] брату, и, дав отборнейших заложников, заключил с ним мир, обещав сражаться за римлян против варваров, которые вторглись в Испании. Короли вандалов, аланов и свевов, напротив, отправили к императору Гонорию посольство с такими словами: «Имей со всеми мир, прими ото всех заложников. Мы сражаемся для себя, погибаем для себя, но побеждаем ради тебя, и твоему государству будет польза, если погибнем и мы, и враги»^b.

3. Когда благодаря Божьему содействию все эти неурядицы были устранены, Гонорий при великой радости всех людей выдал замуж за Констанция, своего комита, мужа нерушимой верности и выдающегося, давно уже обещанную ему Галлу Плацидию, свою сестру. Констанций родил от неё сына – Валентиниана, который впоследствии правил государством. В это же время ^cКонстанций заключил нерушимый договор с королём готов Валлией, предоставив ему для поселения Аквитанию, провинцию в Галлии, а также некоторые соседние с этой провинцией города. Итак, видя, что доблесть и талант Констанция, [действующего] как посредством войн, так и посредством мирного урегулирования, охраняют его на всех направлениях, Гонорий при всеобщей поддержке назначил его в Равенне своим соправителем. Но не прошло и семи месяцев, как Констанций ушёл из этого мира^c.

4. В те же дни в Вифлееме, в Палестине, блаженный Иероним, когда ему исполнился девяносто один год жизни, отошёл ко Христу.

5. В последующее время усилиями некоего Иовиана, который тогда считался весьма опытным военачальником, в Испании власть захватил Максим. Малое время спустя оба они были побеждены и захвачены войском Гонория и доставлены к нему в то время как он отмечал в Равенне тридцатилетие своего правления.

^dВ этот период британцы, устав терпеть нападения скоттов и пиктов, отправили послов в Рим и, обещая свою покорность, умоляли о помощи против врагов. Гонорий тут же отправил к ним легион, который огромное количество варваров истребил, а остальных изгнал из пределов Британии. Но, как только римляне удалились, враги вновь прибыли на кораблях, попирая и пожирая всё, что попадалось им на пути. Тогда вновь примчались римляне и, разгромив врага, прогнали его за море^d.

6. В это время, ^eвследствие того что вандалы и аланы беспокоили Испании, Гонорий послал для их защиты полководца Кастина с войском. Но Кастин [своим] бестолковым и несправедливым командованием отвратил от участия в своём походе Бонифация, знаменитого мужа, весьма опытного в военных делах. Бонифаций счёл для себя опасным и недостойным следовать за тем, кого он знал, как человека вздорного и высокомерного, и спешно бросился сначала в гавань Города, а оттуда – в Африку. Впоследствии он причинил государству непоправимый ущерб^e, став причиной гибели всей Африки. Кастин же, лишившийся из-за своей невоздержанности такого товарища, не совершил в Испании ничего достойного.

7. Между тем августа Плацидия, изгнанная братом Гонорием, отправилась на Восток вместе с детьми Гонорией и Валентинианом и была там любезно и с почётом принята августом Феодосием, сыном второго своего брата Аркадия. Процарствовав 15 лет вместе с Феодосием Младшим, сыном своего брата Аркадия, о котором было сказано выше, а до этого вместе с братом ещё 13 лет и два года при отце, Гонорий, оставив государство умиротворённым, как и хотел, окончил в городе Риме свою жизнь. Тело его было погребено в мавзолее рядом с местом мученичества блаженного апостола Петра. 8. Потомства после себя он не оставил. Ибо обе дочери Стилихона, то есть Мария и Терманция, вступившие с ним в брак одна за другой, были застигнуты по Божьему приговору внезапной смертью и ушли из этого мира девицами. Гонорий не сильно отличался от своего отца, Феодосия, нравами и благочестием. Хоть в его времена и возникло множество внешних и внутренних войн, все они были улажены то ли бескровно, то ли малой кровью. Итак, когда Гонорий отошёл от человеческих дел, Иоанн, опираясь на поддержку магистра милитум Кастина, захватил власть.

9. С 1177 года от основания Города Феодосий, сын Аркадия, правил империей Востока 43-м из римских царей, считая от Августа. Узнав о смерти своего дяди Гонория, он тут же назначил цезарем Валентиниана, сына своей тётки Плацидии, и отправил его вместе с августейшей матерью принять Западную империю. В это время Иоанн, пытаясь отвоевать Африку, которой овладел Бонифаций, оказался не в силах защитить самого себя. Затем прибывшие августа Плацидия и цезарь Валентиниан с удивительным везением тут же его разгромили и, став победителями, захватили бразды правления; их воины тогда жестоко разорили Равенну, потому что её жители активно помогали партии тирана. Они осудили на изгнание Кастина, магистра милитум, ибо считалось, что именно при его помощи Иоанн захватил власть, а Аэцию было даровано прощение, потому что гунны, поддержку которых Иоанн получил благодаря ему, его же стараниями вернулись восвояси. Итак, Валентиниан с согласия всей Италии был назначен императором и по указу Феодосия провозглашён августом. Пока всё это происходило, готы с большим войском осаждали славную галльскую крепость под названием Ахиллас; но вот, прибыл Аэций и они отступили оттуда отнюдь не безнаказанно.

10. Между тем Бонифаций умножал в Африке силу и славу. Против него были отправлены Маворций и Гальбион. Они готовились осадить Бонифация, но сами были убиты им. Затем племенам, которые не знали мореходства, в то время как сражавшиеся призвали их к себе на помощь, стало доступно море. Вторично против Бонифация был отправлен комит Сигисвальд. Итак, чувствуя, что он не сможет безопасно владеть Африкой и видя нависшую над ним угрозу, Бонифаций, взъярившись на погибель всему государству, вызвал из Испании и привёл в Африку племя вандалов и аланов вместе с их королём Гейзерихом. ^gОни жесточайшим образом разорили огнём, мечом и грабежом почти всю Африку и, сверх того, ради арианского нечестия сокрушили католическую веру. Во время этой грозы блаженнейший Августин, о котором было сказано выше, епископ Гиппона, дабы не видеть гибели своего города, отошёл к Господу на третий месяц его осады в возрасте 76 лет, из которых 40 лет он провёл в звании клирика или епископа^g.

11. В то время как по всей земле царил мир и удивительное согласие, Бонифаций вернулся из Африки в Италию через Рим и получил должность магистра милитум. Он победил в битве оказавшего ему сопротивление Аэция, но через несколько дней умер от болезни. Аэций же после сложения должности проживал на своей земле; когда же некий его соперник попытался его там утеснить, совершив внезапный набег, он бежал в Рим, оттуда – в Далмацию, а затем прибыл в Паннонию к гуннам. Пользуясь их дружбой и поддержкой, Аэций добился благоволения императоров и разрешения вернуть себе власть, а малое время спустя получил также должность патриция. Итак, после того разорения Африки, о котором упоминалось выше, вандалам через Тригеция была дана для поселения часть Африки; с ними был заключён мир скорее вынужденный, нежели выгодный.

12. В это же время патриций Аэций разгромил в битве Гундикария, короля бургундов, жившего на территории Галлии, и даровал ему по его просьбе мир. Между тем готы нарушают мирные договорённости и захватывают большинство расположенных по соседству с их поселениями городов. Когда они особо сильно тревожили город Нарбон, и жители последнего страдали от длительной осады и голода, внезапно прибыл комит Литорий и, обратив врагов в бегство, доставил в город множество хлеба, тем самым избавив его от голода.

Начиная со следующего года война против готов велась при поддержке гуннов.

В это время в Африке Гейзерих, желая сокрушить ради арианского нечестия католическую веру в пределах своего проживания, так преследовал некоторых из наших епископов, что лишил их права на собственные церкви и даже изгнал их из городов, после того как их стойкость не была сломлена никакими карательными мерами высокомернейшего короля. В эти дни август Валентиниан отправился в Константинополь к императору Феодосию, своему двоюродному брату, и женился там на его дочери. В это время пираты разорили множество островов и, особенно, Сицилию.

13. Между тем Литорий, бывший вторым после патриция Аэция командиром над союзными гуннами, стараясь превзойти славу Аэция и полагаясь на ответы гаруспиков и знамения демонов, безрассудно вступил в битву с готами; поначалу он учинил врагам страшную резню, но затем, после того как пали почти все его люди, сам был постыдно взят готами в плен. Наконец, с ними был заключён мир, после того как римляне просили о нём после неудачного окончания этой плачевной войны более смиренно, чем когда-либо прежде.

14. Итак, пока Аэций был занят в Галлии приведением в порядок тамошних дел, Гейзерих, относительно дружеского расположения которого [ни у кого] не было никаких опасений, под предлогом мира вошёл в Карфаген и, замучив жителей разного рода пытками, присвоил себе все его владения, не удержавшись также от разграбления церквей. Из них были вынесены священные сосуды и они, выведенные из-под управления священнослужителей, стали по его приказу уже не местами богослужения, но жилищами его людей. Он был свиреп ко всякому чину пленённого люда, но особенно враждебен знати и священству, так что совершенно невозможно определить, кому он скорее объявил войну – людям или Богу. Итак, Карфаген был таким образом взят вандалами по прошествии 585 лет после того как он признал над собой власть римлян. В следующем году Гейзерих переправился на Сицилию; в то время как он угнетал её великими напастями, он получил весть о том, что Себастьян намерен отправиться из Испании в Африку, и спешно вернулся в Карфаген, полагая чрезвычайно опасным для себя и своих людей, если этот опытный в военном деле муж рьяно возьмётся за возвращение Карфагена. Однако тот, желая казаться скорее другом, нежели врагом, неосторожно положился на дружбу с варварским королём и погиб несчастной смертью.

15. После этого император Феодосий начал против вандалов войну и отправил с большим флотом полководцев Ариовинда, Ансилу и Германа. Однако те, откладывая мероприятие из-за длительных промедлений, были скорее бременем для Сицилии, нежели защитой для Африки.

16. В это же время, поскольку гунны опустошали Фракию и Иллирик, подвергая их беспощадному разорению, войско, находившееся в Сицилии, вернулось для защиты восточных провинций.

Почти в те же самые дни Рим был потрясён таким сильным землетрясением, что обрушились многие его здания и строения.

17. Итак, британцы, о которых было сказано выше, поскольку им вновь не давали покоя набеги скоттов и пиктов, послали Аэцию письмо, полное слёз и жалоб, и умоляли его как можно быстрее прийти им на помощь. Но, поскольку Аэций отказал им в этом, ибо сам был занят в это время борьбой с соседними врагами, одни из британцев, оказав храброе сопротивление, прогнали врагов, а другие вынуждены были подчиниться врагам. Затем пикты, подчинив себе самую крайнюю часть этого острова, сделали её местом своего обитания, так что их впоследствии не удалось выгнать оттуда до сих пор. Оставшиеся же британцы, боясь постоянных вторжений скоттов и не надеясь более на помощь римлян, пригласили народ англов с их королём Вертигерном для защиты своего отечества. Они приняли англов с дружеским участием, но вопреки ожиданиям вместо помощников нашли в них врагов и завоевателей. В последующее время народ англов или саксов прибыл в Британию на трёх длинных судах. Когда слухи об их успешном походе дошли до их родины, оттуда было прислано многочисленное войско, которое соединилось с предыдущими [отрядами] и сперва прогнало врагов, из-за которых их пригласили, а затем обратило оружие против британцев. Используя в качестве повода тот факт, что им не предоставили платы за их службу, они огнём и мечом подчинили себе почти весь остров от восточного его края до западного.

18. А Феодосий, который, помимо 21 года правления вместе со своим дядей Гонорием, провёл во главе империи ещё 27 лет, из которых 25 правил вместе с зятем Валентинианом, умер в Константинополе от болезни и был там погребён.

Итак, ^aВалентиниан, правитель Западной империи, заключил в это время мирный договор с Гейзерихом, королём вандалов, и Африка была разделена между ними с установлением чётких границ. Когда из-за успеха в делах Гейзерих стал чересчур заносчив со своими людьми, против него возник крупный заговор. Но замысел [заговорщиков] был раскрыт, и они были казнены им различными казнями. Ведь именно в результате этих казней он потерял не меньшее количество вооружённых сил, чем если бы был разбит в сражении^a.

2. ^bМежду тем король гуннов Аттила, правивший вместе с братом Бледой в пределах Паннонии и Дакии, как уже было сказано, с неимоверной яростью опустошал Македонию, Мезию, Ахайю и обе Фракии. Он убил Бледу, своего брата и соправителя, и заставил его людей признать свою власть^b. Итак, располагая поддержкой храбрейших племён, которых он подчинил себе, Аттила возымел намерение сокрушить Западную империю. Ибо его власти были подчинены: знаменитый король гепидов Андарик; Валамир, правитель готов, более знатный, чем тот король, которому он служил, а также такие храбрейшие племена, как маркоманны, свевы, квады, герулы, турцилинги, руги с их собственными королями и, кроме них, другие варварские народы, жившие в северных краях. 3. Аттила, гордый властью над ними всеми, хоть и полагал, что с помощью мощи вооружённых сил легко сможет приобрести то, чего он желал, стремился всё же побеждать врагов с лукавством и умением, не меньшими, чем сила [его] оружия. Итак, с приобретённой посредством опыта искусностью предвидя для себя опасность в том, что готы, жившие внутри Галлии, могут прийти римлянам на помощь, он, выдавая себя за друга готов, заявил о своём намерении сражаться против римлян. И, напротив, добиваясь дружбы римлян, обещал им поднять оружие против готов, то есть против их врагов. Он с варварской хитростью поступал так для того, чтобы по возможности отдалить их от союза между собой и тем легче разбить обоих по одиночке. Однако Аэций, с не меньшей проницательностью разгадав его коварство, отправил к Теодориту, который в это время правил готами в Тулузе, послов, чтобы те заключили с ним мирный договор. А Теодорит, следуя желанию Аэция, принял римских послов и, не менее заботясь о самом себе, заключил с ними надёжнейший договор, обещая сражаться вместе с ними. 4. Между тем, на помощь к римлянам явились: бургунды, аланы вместе со своим королём Сангибаном, франки, саксы, рипариолы, брионы, сарматы, арморициане, литициане и племена чуть ли не со всего Запада, которых Аэций призвал к участию в битве, не желая выходить против Аттилы с неравными силами. Обе стороны встретились на Каталаунских полях, которые, как говорят, тянутся на сто лиг в длину и на семьдесят лиг в ширину, согласно мерам, принятым у галлов.

5. Итак, как только Аттила вступил в Галлию, он в первой же схватке разбил вышедшего ему навстречу Гундикария, короля бургундов.

Затем, когда добрались до места сражения, он спросил гаруспика, не предскажет ли он ему, чем окончится эта битва. А тот, пользуясь дьявольским искусством, осмотрел внутренности животных и предрёк Аттиле поражение. Некоторым утешением ему всё же будет то обстоятельство, что в битве предстоит пасть верховному вождю противной стороны. Аттила же, решив, что это означает гибель Аэция, смерти которого он так жаждал, не усомнился вступить в битву, надеясь уничтожить Аэция, храбро стоявшего на пути его начинаний, даже ценой гибели своих людей. Итак, он вступил в битву, когда день уже склонялся к вечеру, чтобы в случае, если он будет побеждён врагами, его укрыл мрак наступившей ночи. 6. Храбрейшие народы сошлись с обеих сторон, вступили [между собой] в рукопашную и произошла такая ожесточённая и упорная битва, о какой едва ли говорится в какой-либо истории. Боевой пыл [сражавшихся] улёгся не ранее, чем наступившая ночь лишила их возможности сражаться. В этой битве, как сообщают, пало 180 000 человек, и было пролито столько крови, что протекавшая там небольшая речка внезапно превратилась в бурный поток и унесла с собой трупы павших. Но Аттила обманулся в своей надежде на смерть Аэция; ибо погиб Теодорит, король готов, а Аэций остался невредим. ^cХотя в этой битве не отступило ни то, ни другое войско, но Аттила, как известно, был побеждён^c. 7. На следующий день, когда Аттила укрылся внутри укреплений из телег и, не осмеливаясь выйти наружу, не переставал тем не менее сильно шуметь, громко трубя в трубы, Торисмунд, сын короля Теодорита, скорбя по поводу смерти отца, постановил сковать Аттилу осадой, чтобы окончательно уничтожить и его, и его войско. Тогда Аттила, не надеясь уже сохранить жизнь, сложил из конских сёдел огромный костёр, чтобы сгореть в нём, когда готы пойдут в наступление, и не допустить, чтобы кому-либо выпала радость нанести ему раны и чтобы король стольких племён оказался во власти врагов. 8. Аэций же, неосторожно полагая, что римляне после гибели Аттилы будут подавлены готами и в последующем, если случится необходимость, у них не будет никакого утешения против готов, убедил Теодориха, – заботясь якобы о его делах, – возвратиться домой и овладеть отцовским королевством, дабы не пришлось ему в случае, если им овладеют его братья, сражаться против своих с ещё большей горечью, чем против врагов. Тот, охотно приняв этот совет, данный будто бы ради его же блага, вернулся домой и принял отцовское королевство. Впрочем, Аэций задумал подобное также для того, чтобы спасти Аттилу от нападения с его стороны. Но – увы! – человеческий разум не ведает о последствиях! Сколь великий вред нанёс он родине этим решением, тогда как хотел [им] его отвратить.

9. А Аттила, узнав, что враги, оставив его, вернулись по домам, воспрянул духом и, окрылённый надеждой на спасение, отступил в Паннонию и, собрав ещё более сильное войско, вновь яростно вторгся в Италию. Сперва он приступил к осаде Аквилеи, расположенной в самом начале Италии. Осаждая её целых три года, он не мог взять город никакими средствами из-за деятельного сопротивления горожан и уже слышал ропот своего войска, не имевшего сил терпеть муки голода. И вот, однажды, обходя город, чтобы выяснить, с какой стороны легче будет его атаковать, он внезапно заметил, как птицы, которых зовут аистами и которые имеют обыкновение вить гнёзда на вершинах домов, в едином порыве улетели из города и, подхватив в клювах своих птенцов, разнесли их по расположенным за пределами города деревням. Тогда он сказал своим людям: «Смотрите! Птицы, предвидя будущее, покидают город, который должен погибнуть!». Тут же, установив осадные машины, он ободряет своих людей, ещё ожесточённее атакует город и без промедления захватывает его. Богатства были разграблены, жители уведены в плен или перебиты, а остальное, будучи зажжено, пожрало пламя. 10. В этом городе тогда жила благороднейшая из женщин по имени Дигна, прекрасная наружностью, но ещё более украшенная блеском целомудрия. Она имела жилище поверх городской стены, так что прямо к её дому примыкала высокая башня, а внизу, под башней протекали прозрачные воды реки Натиссы. Не желая сделаться игрушкой в руках презреннейших врагов и, подвергшись насилию, запятнать красоту души, она, как только узнала о вторжении врагов и взятии города, тут же обмотала голову и бросилась с вершины этой башни в быстрый водоворот, положив своей достопамятной кончиной предел страху перед потерей целомудрия. 11. Затем лютый враг, истребив или пленив жителей, сжёг и разрушил многие крепости этого края. Конкордию и Альтину, или иначе Патавий, соседние с Аквилеей города, он также разрушил, подобно последней, и сравнял с землёй. После этого гунны, не встречая сопротивления, с яростью прошлись по всем венетским городам, то есть прошли через Вицентию, Верону, Бриксию, Бергамо и прочие города, а Медиолан и Тицин, подвергнув той же участи, разграбили, но избавили от огня и меча. Затем, точно так же разграбив города Эмилии, они в конце концов разбили лагерь в том месте, где река Минций впадает в Пад. И вот, пока Аттила сидел там и размышлял, то ли ему идти на Рим, то ли нет, заботясь отнюдь не о Городе, которому он был враждебен, но боясь примера Алариха, который не надолго пережил взятый им город, так вот, пока он прокручивал в душе эти несчастья, к нему вдруг прибыло миролюбивейшее посольство из Рима. 12. Ибо к нему собственной персоной явился святейший муж, папа Лев. Когда он вошёл к королю варваров, то получил всё, что хотел, и добыл спасение не только для Рима, но и для всей Италии. Ибо Аттила, устрашённый по воле Божьей, был не в силах говорить священнику Христову ничто иное, как только то, что тот сам предпочитал. Говорят, что когда после ухода понтифика приближённые спросили Аттилу, почему он вопреки своему обыкновению оказал такое уважение римскому папе и готов был повиноваться почти всему, что бы тот ни приказал, король ответил, что почтил отнюдь не того, кто приходил, но совсем другого мужа, который, как он видел, стоял рядом с тем в одежде священника и обладал более величественной внешностью и почтенными сединами; обнажив меч, он пригрозил Аттиле жуткой смертью, если тот не исполнит всего, о чём он просил. 13. Таким образом Аттила был отвлечён от своей жестокости и, оставив Италию, направился в Паннонию. И вот, Гонория, родная сестра императора Валентиниана, которую брат содержал довольно сурово ради красоты целомудренности, отправила к нему своего евнуха с предложением потребовать её у брата себе в жёны. Получив эту весть в то время, когда он уже покинул пределы Италии, Аттила не мог сразу же вернуть туда утомлённое войско, а потому поручил передать императору Валентиниану, что в скором времени причинит Италии ещё более тяжкие беды, если тот немедленно не отошлёт к нему свою сестру вместе с причитающейся частью государства. Возвратившись в свои становища, он сверх множества жён, которые у него уже были, взял себе в жёны также некую очень красивую девушку по имени Ильдико. Устроив ради этой свадьбы роскошный пир, он выпил тогда столько вина, сколько не пил ещё никогда, и, заснув, лёжа на спине, задохнулся от избытка крови, которая обычно шла у него через нос, и погиб. Той же ночью в Константинополе Господь явился императору Маркиану во сне и показал сломанный лук Аттилы, то есть тот вид оружия, на который этот народ главным образом полагается на войне.

14. Пока всё это происходило, в Британии ^dприверженцы пелагианской ереси попытались отвратить британцев от веры. Попросив помощи у галльских епископов, британцы получили для защиты истинной веры святейшего мужа Германа, знаменитого уже многочисленными чудесами епископа Оксерской церкви, и Лупа, епископа Труасского, также мужа апостольской благодати, которые не только чудесными знамениями, но и словами проповеди, привлекли всех к исповеданию истинной веры. И вот, когда святые епископы всё ещё там находились, туда прибыл сильный отряд саксов и пиктов^d. Тем не менее британцы тут же взялись за оружие и двинулись навстречу врагам, а блаженнейший Герман, добровольно предложив свои услуги, отправился на войну вместе с ними; когда сам военачальник перед началом битвы стоял [во главе войска], а враги, построившись, были уже близко, святой епископ, не полагаясь ни на звуки трубы, ни на мечи, велел только одно – чтобы все вместе единым голосом подхватили те его слова, которые он первым произнесёт. Вскоре он громким голосом выкрикнул: «Аллилуйя!» и всё войско подхватило поднявшимся до небес криком: «Аллилуйя!»; [этот клич] эхом отразился от всех окрестностей, а врагов тут же охватил такой страх, что они, потеряв строй, обратились в бегство и, дрожа, вернулись восвояси, как если бы меч угрожал шее каждого из них.

15. Итак, поскольку доблесть всегда порождает зависть, император Валентиниан, как только узнал об исходе дела, опасаясь, как было сказано выше, успехов Аэция, убил его вместе с Боэцием, благороднейшим сенатором. ^dТак погиб Аэций, воинственнейший муж и некогда ужас могущественного короля Аттилы, а вместе с ним рухнула Западная империя и сама возможность спасения государства, и его с тех пор не удавалось более поднять^d. Но смерть Аэция не осталась безнаказанной для Валентиниана, ибо в следующем году ^eон и сам был заколот Трансилой, одним из воинов Аэция, и умер после 30 лет правления^e, из которых 25 лет он правил вместе со своим тестем Феодосием и ещё пять – с Маркианом.

16. Когда Валентиниан умер, власть в Городе захватил Максим, но не прошло и двух месяцев, как он был убит римлянами; из Африки тут же прибыл на кораблях и с огромным войском из своего народа Гейзерих, располагавший, кроме того, поддержкой мавров; понтификат над Римской церковью тогда по прежнему осуществлял блаженнейший Лев. И вот, когда римляне были поражены столь ужасной вестью и ^fкак знать, так и простонародье бежали из Города, Гейзерих овладел лишённым всякой защиты городом; навстречу ему вышел за ворота всё тот же святой епископ Лев, мольбы которого с Божьей помощью так смягчили Гейзериха, что он, после того как всё было передано под его власть, всё-таки воздержался от пожаров, резни и казней. Между тем, в ходе четырнадцатидневного неспешного и беспрепятственного грабежа Рим был лишён всех своих богатств, и в Карфаген было уведено множество тысяч пленных, в зависимости от того, кому нравились их возраст и звание, в том числе царица Евдоксия, которая и подбила Гейзериха на это преступление, вместе с двумя её дочерьми^f. 17. Таким образом Рим был вторично взят Гейзерихом, когда исполнилось 44 года с того времени, как Аларих захватил его в первый раз, и прошло 1208 лет от его основания. Итак, оставив Город, вандалы и мавры рассыпались по Кампании, уничтожая всё огнём и мечом и расхищая то, что оставалось. Взяв Капую, благороднейший город, они сравняли её с землёй, разграбив и пленив её жителей. Нолу же, очень богатый город, и многие другие города они предали не меньшему разрушению. Кроме того, в Неаполе и тех [городах], которые они не смогли взять из-за их прочности, они оставили разграбленными сельские угодья и пленили всех, кто избежал меча. 18. Среди этих тягот святейший муж Паулин, епископ города Нолы, израсходовал на выкуп пленных всё, что имел; в конце концов, когда у него не осталось уже ничего, кроме самого себя, он, от благородства души, не имея сил выносить материнские слёзы одной вдовы, отправился вместе с ней в Африку, куда уже удалились враги, и отдал себя в рабство варварскому мужу вместо её сына. Когда его святость стала по Божьей воле известна среди этого варварского народа, он, наконец, вернулся в родной город вместе со всеми своими согражданами.

19. А Гейзерих, после того как, обогатившись сокровищами Италии, вернулся в Африку, выдал замуж за своего сына Тразамунда дочь императора Валентиниана, которую увёл из Города в качестве пленницы; от неё впоследствии родился Хильдерик, который четвёртым после Гейзериха правил вандалами в Африке.

Итак, после того как Гейзерих удалился из города, римляне в следующем месяце поставили во главе разорённого государства императора Авита.

Около этого времени визиготы вместе со своим королём Теодорихом, сыном Теодорита, перешли Пиренейские горы и вторглись в Испанию.

Император Маркиан был убит в результате заговора своих приближённых, после того как правил государством в Константинополе семь лет.

1. В 1211 году от основания Города Лев, 45-й из римских царей, овладел после смерти Маркиана императорским достоинством в городе Константинополе, а в последующем сделал своим соправителем своего сына Льва.

Когда Авит в Италии отошёл от человеческих дел, власть в Равенне захватил Майориан. Царствуя около четырёх лет, он был убит неподалёку от города Дертоны, на реке Ирии, и императором в Равенне тут же стал Север и был провозглашён августом.

В третий год его правления Биоргор, король аланов, пришёл с большим войском, но был побеждён и убит неподалёку от Бергамо, города в Венеции, выступившим против него патрицием Рецимером. Когда Север царствовал четыре года, он умер в Риме собственной смертью.

В это время вспыхнувшее неизвестно откуда пламя сожгло в Константинополе множество строений.

2. Затем, после смерти Севера, бразды правления империей принял с согласия всей армии Антемий.

В следующем году Серванд, префект Галлии, пытавшийся захватить власть, был отправлен в ссылку по приказу императора Антемия. По прошествии года ещё один римский патриций, также желавший коварно захватить императорскую власть, был казнён по распоряжению Антемия.

В эти же дни Гейзерих, вновь собираясь прибыть с флотом в Италию, был побеждён в морской битве патрицием Василиском и без всякой славы вернулся в Карфаген.

А в землях Востока патриций Аспар, злоумышляя против императора Льва, сделал цезарем своего сына. Лев, тут же вызвав из Сицилии победоносное войско, наказал Аспара вместе с сыном, новоявленным цезарем, и его братом достойной их жизни смертью.

3. В это же время между императором Антемием и его зятем, патрицием Рицимером, который, находясь в Медиолане, начальствовал тогда над Лигурией, вспыхнула нешуточная вражда; посредником в ссоре выступил Епифаний, епископ Тицинский, муж исключительной святости, и поначалу восстановил между ними согласие. Но затем Рицимер, с варварским вероломством нарушив договор, – ибо был по рождению готом, – направился к Городу с сильным отрядом и расположился лагерем у Анициева моста. Итак, население Рима разделилось: одни стали на сторону Антемия, а другие следовали вероломству Рецимера.

Между тем в Город прибыл Олибрий, присланный туда августом Львом, и ещё при жизни Антемия получил царскую власть.

4. Билимер, правитель галлов, узнав о заговоре Рецимера против Антемия, желая оказать Антемию поддержку, поспешил в Рим. Вступив в битву с Рецимером у моста Адриана, он тут же был им побеждён и убит. Убив Билимера, победивший Рецимер вступил в Город и убил Антемия, уже четыре года стоявшего во главе империи. Кроме голода и болезней, от которых в то время страдал Рим, он подвергся также жесточайшему разграблению, за исключением двух районов, в которых находился со своими людьми Рецимер; все остальные были опустошены из-за алчности грабителей. Но не долго Рецимер наслаждался плодами своего вероломства. Ибо уже на третий месяц после этого он тяжело заболел и умер. 5. После смерти Рецимера Олибрий сделал патрицием его племянника Гундибара. Обладая властью в течение семи месяцев, Олибрий умер в Риме собственной смертью. После его кончины императором в Равенне стал благодаря патрицию Гундибару и по желанию всего войска доместик Глицерий.

На следующий год с войском внезапно пришёл патриций Непот и, лишив Глицерия царской власти, поставил его епископом в Салоне, городе в Далмации.

В это время, когда в Толосе племенем визиготов правил Еврих, между ним и Непотом разгорелся жестокий спор из-за земель Италии и Галлии, так что обе стороны стали готовиться к войне; но при посредничестве Епифания, епископа Тицина, о котором было сказано выше, между ним вновь был заключён клятвенный договор.

6. Малое время спустя ^aТеодорих по прозвищу Страбон, сын Триария, в полном вооружении и с огромным войском остроготов дошёл до четвёртого миллиария от Города, но, так и не причинив вреда никому из римлян, вскоре был убит на обратном пути в Иллирик ^a.

Обстоятельства требуют ныне рассказать о причине, по которой одни готы были названы остроготами, а другие – визиготами, чтобы можно было раскрыть смысл этих названий. Так вот, во времена августа Валентиниана Старшего, когда племена готов жили все вместе в пределах Фракии, они решили разделиться поровну между Аларихом и Фритигерном, чтобы разорять обе части государства, а именно, Фритигерн со своими людьми – восточную часть, а Аларих со своим войском – западную. Так что те, которые остались с Фритигерном на Востоке, были по Востоку названы на их родном языке остроготами, то есть восточными готами, а те, которые устремились в западные земли, получили по Западу название визиготов, то есть западных готов.

7. Итак, император Лев, после того как он правил Восточной империей 17 лет, окончил свои дни. После смерти Льва императорское достоинство тут же перешло к Зенону. А Льва, с которым отец Лев, как было сказано выше, разделил царскую власть, его мать, боясь нападок Зенона, тайно сделали клириком и после настойчивых требований Зенона выдать ему сына предоставила ему вместо него человека похожей наружности. Этот Лев дожил в духовном звании до времён Юстиниана.

В этом же году Августул, придя в Италию с войском против Непота, изгнал его и захватил власть над империей.

По прошествии года патриций Орест заключил с королём вандалов Гейзерихом союзный договор.

8. Пока всё это происходило в Риме, Одоакр с огромным множеством герулов и, кроме того, располагая поддержкой со стороны турцилингов и скиров, устремился в Италию из самых дальних пределов Паннонии. Когда он ещё вёл войско через селения нориков, то, узнав о славе раба Христова Северина, который тогда жил в тех местах, пришёл к нему просить благословения. Получив благословение, он, желая выйти из его кельи, наклонил голову, чтобы не удариться о притолоку двери, потому что был высокого роста, и тут же услышал от мужа Божьего, предвидевшего будущее, такие слова: «А теперь иди в Италию, Одоакр, иди, облачённый в дрянные шкуры животных, чтобы вскоре жаловать многим большие богатства». Последующие события доказали истинность этих слов; ибо уже через несколько лет Одоакр располагал властью над всей Италии и над самим Римом. 9. Итак, когда Одоакр вступил в Италию, против него тут же вышел к границам Лигурии патриций Орест; но, видя, что он не сможет оказать сопротивление такой массе войск, особенно после того как его уже покинули некоторые из его людей, Орест в страхе заключился в Тицине, полагаясь на его укрепления. Одоакр, тут же подойдя туда с войском, храбро атаковал этот город и, взяв, вступил в него; всё было предано грабежу, всюду свирепствовал меч, священные и частные строения были охвачены огнём, а Ореста враги взяли в плен, привели в Плаценцию и там казнили. Затем, рассыпавшись по всем городам, варвары без всякого промедления подчинили своей власти всю Италию и до основания разрушили многие готовившиеся оказать им сопротивление города, предварительно перебив их жителей. 10. Итак, видя, что успехи его всё возрастают, Одоакр тут же присвоил себе царское достоинство. Августул же, в руках которого находилась императорская власть, видя, что вся Италия подчинилась воинам Одоакра, охваченный сильным страхом, добровольно и со слезами сложил с себя порфиру и отказался от императорского достоинства, после того как стоял во главе государства всего одиннадцать месяцев. Так, Римская империя в Риме, та достойная уважения всего круга земного и священная громада, которая была основана Октавианом Августом, пала вместе с этим Августулом в 1209 году от основания Города, через 517 лет после Гая Цезаря, который первым установил единоличную власть в государстве, то есть в 475 году от воплощения Господня. Итак, когда Августул сложил с себя императорское достоинство, Одоакр, вступив в Город, получил власть над всей Италией. Когда он, не встречая противодействия, правил страной в течение 14 лет, король готов Теодорих, явившись из земель Востока, вступил в Италию с намерением ею овладеть.

Но, чтобы можно было яснее понять, по какой причине, или зачем он пришёл, необходимо вернуться немного назад во времени.

11. Валамир, король остроготов, о котором было сказано в предыдущей книжице, был подданным короля гуннов Аттилы. Как только Аттила умер, он, помня о старинной свободе, отпал от власти гуннов со своими людьми. То же самое сделали и король гепидов Ардарик, и прочие подчинённые гуннам племена. Гунны, скорбя о том, что Валамир и его войско не только ушли из-под их власти, но и побудили к аналогичным действиям прочие племена, тут же решили преследовать их, как бежавших рабов, и с помощью оружия вернуть в прежнее рабство. Итак, собрав своих людей, Валамир бросился на гуннов и учинил среди них такую резню, что те гунны, которые уцелели, с тех пор боялись оружия остроготов. 12. Затем император Лев заключил с готами, опустошившими после этого Иллирик, договор и принял Теодориха, сына Теодемира, рождённого от наложницы Арилеувы, в качестве заложника от его дяди Валамира. Далее, когда Валамир был убит скирами, царский трон занял его брат Теодемир. Разделив королевство, Теодемир получил по жребию возможность разорять восток империи, а Видимер – запад. Однако вскоре Видимер вступил в Италию и, окончив там свои дни, оставил наследником королевства сына – Видимера. А Видимер, получив от императора Глицерия подарки, отправился в Галлию и, соединившись с родственными визиготами, образовал с ними единый народ. Между тем, одержав победу над свевами, Видимер вернулся домой и с радостью принял возвращённого императором Львом сына – Теодориха. Когда Теодориху было уже восемнадцать лет, он, взяв с собой некоторых из вассалов, без ведома отца напал на соседнее с ними племя сарматов и доставил отцу лучших из их рабов, а также богатую добычу и трофеи. 13. Итак, когда Теодемир ушёл из жизни, Теодорих при всеобщем согласии взял управление государством в свои руки. Когда весть об этом событии дошла до августа Зенона, он обрадовался и, опять пригласив Теодориха к себе в Константинополь, щедро одарил его и оказал такие почести, что даже возвёл его в ранг консула, то есть наделил первой после императорского звания должностью, и поставил ему конную статую из бронзы перед своим дворцом. 14. Однако, пока Теодорих наслаждался такого рода благами в Константинополе, его племя, то есть остроготы, ввиду того, что им, согласно условиям договора, не разрешалось совершать обычные грабежи, а выдаваемого императором жалованья не хватало, начали терпеть немалую нужду, проклинали заключённый союз, бранили бесполезный договор и тут же отправили к Теодориху послов сказать, что они терпят несказанные лишения, в то время как он наслаждается греческими разносолами, и убедить его поскорее вернуться, – если только он хочет блага себе и им, – чтобы не дать погибнуть всему народу и подыскать новые земли для поселения. Узнав об этом, Теодорих пришёл к августу Зенону и, рассказав ему о жалобах и нуждах своих людей, просил дать ему Италию. Он умолял отпустить его, добавив, что в случае, если ему удастся одолеть Одоакра и овладеть Италией, то это послужит славе того, кто его направил; если же, напротив, он будет побеждён в битве, то и это послужит к выгоде императора, ибо он избавится от необходимости ежедневных выплат [готам]. Услышав подобное, Зенон, хоть и опечалился, ибо не желал его отпускать, но, проведя совещание и заботясь о благе государства, согласился с его просьбой; пожаловав ему Италию и подтвердив этот дар прагматической санкцией, он поручил ему сенат и народ римский и разрешил уйти. 15. Итак, уйдя из Константинополя, Теодорих возвратился к остроготам и тут же призвал их как можно быстрее собираться и отправляться в Италию, чтобы овладеть ею. Но, прежде чем прибыть в Италию, Теодорих одолел в битве и убил строившего ему козни Трапстилу, короля гепидов, и разгромил Бусана, царя болгар, учинив его людям страшную резню. Итак, уйдя из Мезии со всей массой остроготов и со всей утварью, он, держа путь через Сирмий и Паннонию, прибыл в Италию и поначалу разбил лагерь на реке Сонтий, что протекает неподалёку от Аквилеи. Вскоре, в то время как уставший от дальнего пути скот какое-то время отдыхал на бывших в этом месте тучных лугах, против Теодориха выступил с огромным войском и силами всей Италии Одоакр. Теодорих, энергично встретив его, разбил в крупном сражении и обратил в бегство. Затем, двинувшись далее, Теодорих подошёл к Вероне, где Одоакр вновь выступил против него с не меньшим, а то и большим воинским снаряжением. Вступив с ним в битву неподалёку от города Вероны, Теодорих подверг его войско величайшему разгрому и заставил обратить тыл и его самого, и его полчища. Бросившись в процессе бегства в реку Атесис, люди Одоакра по большей части захлебнулись в её стремительных водоворотах и утонули. 16. А Теодорих, энергично преследуя беглецов, тут же ворвался в Верону, в то время как её жители были поражены страхом. Одоакр же с теми, которые уцелели во время бегства, направился в Рим, но жители закрыли перед ним ворота. Поняв, что его не намерены впускать, он мечом и огнём истребил всё, до чего мог дотянуться. Уйдя оттуда, он вступил в Равенну и вместе с теми, с чьей помощью мог защищаться против врагов, начал готовиться к обороне. А Теодорих, выйдя из Вероны, прибыл в Милан; пока он там находился, к нему прибыло множество воинов и большинство народа Италии. Однако, через несколько дней, по наущению некоего Туффа, уже сдавшееся было войско вновь перешло на сторону Одоакра. Это обстоятельство настолько устрашило Теодориха, что он укрепился со своим войском в городе Тицине.

17. Видя череду подобных событий, Гундобад, король бургундов, с огромным войском вторгся в Лигурию и, разграбив всё, что только смог найти, увёл с собой в Галлию несметное множество пленных.

Итак, Теодорих, держа какое-то время войско внутри укреплений, оставил там сестёр, мать и всю массу народа, а сам, ничуть не сомневаясь в верности святейшего мужа Епифания с наиболее опытными воинами отправился для осады Одоакра в Равенне. Разбив лагерь в месте под названием Пинет, неподалёку от города, он почти целых три года осаждал Одоакра. А тот, часто делая со своими людьми вылазки из города, беспокоил войско Теодориха; однажды ночью, напав на его лагерь, он нанёс войску Теодориха тяжёлое поражение; но в конце концов, благодаря храброму сопротивлению готов, Одоакр был разбит и бежал в город. Малое время спустя он, получив от Теодориха гарантии безопасности, был им принят, но впоследствии коварно убит.

18. Затем, когда готы через три года ушли из Тицина, этот город тут же захватили руги. Они в течение двух лет разоряли все окрестные места и сам город, в то время как ещё жив был блаженнейший Епифаний, святость которого поддерживала угнетённых горожан в таких опасностях. Он был отправлен Теодорихом в Галлию к Гундобаду ради выкупа пленных и, не считая несметного множества тех, за которых он внёс выкуп, увёл с собой ещё 6000 пленных, уступленных ему из одного уважения к его святости.

Итак, убив в Равенне Одоакра, Теодорих установив свою власть над всей Италией, а малое время спустя отправился в Рим и с великой радостью был принят римлянами, которым пожаловал в качестве пропитания 120 000 модиев пшеницы в год.

19. Пока всё это происходило в Италии, болгарами была жестоко опустошена вся Фракия. В эти дни Константинополь также пострадал от огромного пожара.

А в Африке ^bГунерих, который сменил на троне умершего Гейзериха, следуя арианскому нечестию, отправил в ссылку и изгнал более 334 католических епископов; церкви их он закрыл, а народ подверг различным истязаниям, очень многим отрубив руки и урезав языки, но так и не смог вырвать язык католического исповедания.

В Британии же Амвросий Аврелиан, который единственный из римского народа случайно уцелел от устроенной саксами резни, облачился в пурпур и, возглавив войско бриттов, часто одерживал верх над победившими саксами. С этого времени победу одерживали то те, то эти, пока саксы, усилившись, не овладели всем островом ^b.

20. Между тем Теодорих, желая укрепить силы своего королевства, взял в жёны Аудофледу, дочь короля франков Хлодвига. Свою родную сестру, Амалафреду, он выдал замуж за короля вандалов Гунериха, а дочь этой Амалафреды, Амальбергу, отдал в жёны королю тюрингов Эрменфриду; двух своих дочерей от наложницы, Тиудеготу и Остроготу, он сочетал браком: одну – с Аларихом, королём визиготов, а вторую – с Сигизмундом Бургундским. Третью свою дочь, Амаласвинту, он выдал замуж за Евтариха, происходившего из рода Амалов и вызванного им из Испании. И не было по соседству с Италией ни одного народа, которые не был бы связан с Теодорихом либо узами родства, либо союзным договором.

Итак, после того как август Зенон стоял во главе государства 17 лет, он окончил в городе Константинополе свою жизнь.

1. Поскольку власть города Рима уже прекратилась, мне представляется более правильным и удобным вести счёт лет от воплощения Господня, что позволит легче описывать то, что происходило в это время.

2. В 492 году от воплощения Господня в пурпур после смерти Зенона облачился Анастасий, который был 47-м в числе царей. Он запятнал достоинство Римской империи евтихианской ересью.

В эти времена в Риме возникла такая смута из-за избрания Симмаха и Лаврентия, что Фест, самый благородный из сенаторов и бывший консул, и Пробин, ещё один бывший консул, приняв сторону Лаврентия, начали против бывшего консула Фауста и прочих, которые примкнули к Симмаху, форменную войну; совершив посреди города самое настоящее побоище и многочисленные убийства, они перебили большое количество священников, а также многих из числа клириков и ещё большее число римских граждан.

3. В это время ^aТразамунд, который наследовал в вандальском королевстве в Африке брату Гунериху, следуя нечестию брата и отца Гейзериха, закрыв католические церкви, отправил в ссылку в Сардинию 220 епископов, которым блаженный папа Симмах не переставал доставлять ежедневное пропитание ^a.

Посреди этих невзгод исповеданием веры и учёностью славился блаженный Фульгенций.

4. В эти же дни в Африке, когда некий арианин по имени Олимпий мылся в бане и говорил недостойные и оскорбительные слова о вере в Святую Троицу, с неба внезапно опустился огненный дротик и сжёг его на виду у всех. Когда же один арианский епископ, собираясь окрестить некоего Барбу, умалил вопреки уставу веры Сына и Святого Духа по отношению к Отцу, сказав: «Крещу тебя, Барба, во имя Отца, через Сына в Духе Святом», вода, в которой его должны были окрестить, вдруг исчезла. Увидев это, желавший получить крещение тут же бежал в католическую церковь и принял крещение Христово по обычаю истинной веры.

Теодорих же, в то время как он мирно правил в Италии, построил себе в наиболее оживлённых местах царские резиденции.

5. Итак, в то время как Анастасий упорствовал в той ереси, в которую впал, а именно, следуя за ересиархом Евтихием, отрицал во Христе две природы, то есть божественную и человеческую, папа Гормизд, преемник Симмаха, отправил в Константинополь Эннодия, епископа Тицинского, а вместе с ним и других послов с текстом католической веры, чтобы они вернули Анастасия в церковное стадо; но тот не только презрел их спасительные увещевания, но и не без оскорблений прогнал с глаз долой и, посадив на старую и ненадёжную посудину, велел, чтобы они нигде по всей Греции не вступали ни в один из городов. За этим его нечестивым безрассудством вскоре последовала Божья кара. Ибо, когда шёл уже 27-й год его власти, он умер, ^aпоражённый молнией ^a.

6. В 518 году от воплощения Господня, когда еретик Анастасий был покаран, на императорский престол вступил католик Юстин. Ради возобновления единства веры владыка Гормизд отправил к нему мужа исключительной святости, а именно, Германа, епископа города Капуи; он был достойно принят и укрепил в вере сердца многих сомневавшихся.

7. В это время в Африке после смерти Тразамунда, короля вандалов и сторонника арианского нечестия, ^bна трон вандалов взошёл Хильдерик, его сыну от уведённой в плен дочери императора Валентиниана. Следуя не отцу, еретику, но увещеваниям матери, католички, и был почитателем истинной веры. Его отец, Тразамунд, чувствуя приближение смерти и зная, что сын расположен к католической партии, постарался связать его страшной клятвой в том, что он не будет покровительствовать католикам в своём королевстве. Но, как только его родитель ушёл из жизни, сын, прежде чем принять бразды правления, велел возвратить всех епископов, которых Тразамунд отправил в ссылку, и приказал восстановить их церкви, ибо прошло уже 74 года с тех пор, как его дедом Гейзерихом в Африке впервые были разрушены церкви ^b.

8. А в землях Востока, в то время как по отдельным местам всё ещё процветала арианская ересь, Юстин начал всячески поддерживать православную веру, желая искоренить само имя еретиков, и приказал повсеместно обратить в католическую веру их церкви. Когда об этом услышал в Италии король Теодорих, запятнанный арианским нечестием, он отправил в Константинополь к императору Юстину папу Иоанна, а вместе с ним также консуляров Феодора и Импортуна, и патриция Агапита. Он, угрожая, велел передать через них, что если Юстин в скором времени не вернёт еретикам их церкви и не позволит им жить в мире, он предаст мечу все народы Италии. 9. Придя к августу, они достойно, как и положено, были им приняты, и, беспокоясь о благе своём и своих людей, со слезами умоляли его исполнить данное им задание, хоть оно и несправедливо, и не дать погибнуть Италии. Тронутый их мольбами, Юстин дал им то, что они просили, и оставил ариан в покое. Пока они находились в пути, Теодорих, дав выход своей злобе, казнил бывших консулов – патриция Симмаха и сенатора Боэция, католических мужей.

10. В те же дни, когда франками был убит Аларих, король визиготов, Теодорих, перебив через своего комита Иббу более 30 000 франков, поставил после смерти Алариха опекуном своего внука Аталариха своего оруженосца Тиодо.

^bА владыка Иоанн, вернувшись из Константинополя, вместе с теми, с кем отправился в путь, прибыл к Теодориху в Равенну. А Теодорих в злобе от того, что Юстин, защитник католического благочестия, с почётом его принял, умертвил его вместе с товарищами, замучив в темнице. Однако, вскоре за этой его чудовищной жестокостью последовала Божья кара, и он умер внезапной смертью через 98 дней после указанного преступления ^b. Некий отшельник на острове Липаре, муж величайшей добродетели, видел, как его душу тащили между папой Иоанном и патрицием Симмахом и опустили в жерло Вулкана, который расположен неподалёку от того места.

11. Итак, когда Теодорих был покаран таким образом, готы возвели на трон Аталариха, о котором было сказано выше, рождённого от дочери короля Теодориха, вместе с названной Амаласвинтой, его матерью.

А Юстин, после того как носил августейшее достоинство 11 лет, в мире почил в Константинополе.

В 529 году от воплощения Господня власть получил Юстиниан, сын сестры Юстина, 49-й из римских правителей. Как только он взял в руки бразды правления, так сразу же взялся за восстановление положения государства. Первым делом он велел патрицию Велизарию, знаменитому мужу, напасть на персов, которые нарушали границы римлян и жестоко опустошали их земли. Велизарий разбил их в многочисленных сражениях и по желанию императора с триумфом вступил в Константинополь.

12. Между тем Аталарих, король готов, в то время как не исполнилось ещё и четырёх лет с тех пор как он начал править, ушёл из жизни, застигнутый внезапной смертью. После его смерти Амаласвинта, его мать, возвела на трон в качестве своего соправителя Теодата. Но Теодат, забыв об оказанных ему благодеяниях, через несколько дней велел задушить её в бане. Поскольку она, пока была жива, поручила себя и своего сына заботам императора, август Юстиниан, услышав о её смерти, воспылал против Теодата тяжким гневом. 13. Теодат, чувствуя угрозу со стороны императора, отправил в Константинополь блаженного папу Агапита, чтобы тот добился у Юстиниана прощения для него за совершённое преступление. Когда этот святой владыка прибыл к императору Юстиниану, то, затеяв с ним беседу о вере, обнаружил, что тот впал в евтихианское учение, так что поначалу блаженный епископ выслушал с его стороны тяжкие угрозы. Но, когда Юстиниан обнаружил его непоколебимое упорство в католической вере, – ибо словесная перепалка дошла до того, что он услышал от епископа такие слова: «Я желал прийти к Юстиниану, христианнейшему императору, но обнаружил Диоклетиана», – он, наконец, по Божьей воле внял его увещеваниям и вместе со многим, которые точно так же ошибались, вернулся к исповеданию католической веры. Анфимия же, епископа этого царственного града и защитника названной ереси, Агапит, публично уличив, лишил общения и уговорил императора отправить его в ссылку. Однако спустя малое время этот владыка умер в названном городе.

14. Между тем в Африку, которой уже много лет владели вандалы, Юстиниан отправил во главе войска Велизария, который сразу же вступил в битву с вандалами и, разгромив огромные их силы, взял в плен их короля Гелисмера и живым отослал его в Константинополь. Карфаген также был тогда возвращён через девяносто шесть лет после своего падения. 15. Далее, когда владыка Агапит, который просил императора Юстиниана о мире для Теодата, умер в Константинополе, Юстиниан отправил патриция Велизария, уже прославленного многочисленными сражениями, против Теодата и тот освободил от служения готам также и Италию. Когда Велизарий находился какое-то время в Сицилию, Теодат, король готов, скончался. Его место занял Витигис, который, как только захватил власть, тут же отправился в Равенну и силой взял в жёны дочь королевы Амаласвинты. 16. А Велизарий обратил против Витигиса силы, набранные им для войны против Теодата, и, покинув Сицилию, пришёл в Кампанию к Неаполю. Жители Неаполя не захотели его принимать. Тогда в гневе он энергично и всеми силами взялся за осаду этого города и, храбро атаковав, наконец, штурмом взял его через несколько дней. Войдя туда, он не только на готов, которые находились там, но и на горожан излил такой гнев, что не пощадил ни возраста, ни пола, ни монашек, ни священнослужителей. Предав мужей жалкой смерти на глазах у их жён, он увёл в плен уцелевших матерей и детей и, расхитив всё в ходе грабежа, не удержался от разграбления священных церквей. 17. Уйдя оттуда, он поспешил в Рим. Когда он вошёл в Рим, готы, которые находились в городе, покинули его ночью и, оставив ворота открытыми, бежали в Равенну. Витигис, когда узнал об этом, тут же прибыл к Риму с большим войском против Велизария. Однако, Велизарий, считая время неподходящим для битвы, затворился внутри городских стен и огородил город укреплениями. Готы, осаждавшие город, предавали всё вокруг грабежам и пожарам, а тех римлян, которые попадались им под руку, убивали. Разорив все святые места, они подняли руку даже на погребения достопочтенных мучеников. Они тут же атаковали город, но осторожность и трудолюбие Велизария защитили его. 18. Помимо военных неурядиц нужду в Риме усугубил также голод. Ибо в этом году по всему миру, но особенно в Лигурии, вспыхнул такой сильный голод, что, как передаёт святейший муж Даций, епископ Медиоланский, многие матери пожирали члены своих несчастных детей. Готы целый год осаждали Рим, а затем устрашённые бежали в Равенну. Велизарий же, отбыв в Неаполь, привёл в порядок тамошние дела, а затем, оставив его, вернулся в Рим. Вскоре ему доставили повеление от августы Феодоры, чтобы он отправил в изгнание папу Сильверия, обвинённого на основании показаний лживых свидетелей, за то, что он не пожелал примириться с Анфимием, еретическим епископом Константинополя. И Велизарий, хоть и неохотно, но тут же выполнил это распоряжение. В итоге, папа Сильверий был сослан на понтийский остров, где и умер в изгнании. 19. Витигис же, опять собрав огромное войско готов, вступил с Велизарием в битву, но, после того как его люди понесли страшные потери, обратился в бегство. Однако Иоанн по прозвищу Сангвинарий, магистр армии, преследуя беглеца и ночью, захватил его в плен и живым привёл к Велизарию. Одержав победу, Велизарий вернулся в Константинополь, приведя с собой Витигиса. Юстиниан, увидев его, сильно обрадовался и спустя малое время, сделав его патрицием, передал ему управление над пограничными с Персией землями; прожив там какое-то время, Витигес умер. Велизарию же были оказаны положенные почести, и он вновь был отправлен в Африку против Гвинтарита, который опять возбудил вандалов и захватил у них власть. Велизарий, как только прибыл в Африку, тут же под предлогом мирных переговоров убил Гвинтарита и подчинил игу государства оставшихся вандалов. Оттуда победитель Велизарий пришёл в Рим и руками папы Вигилия передал блаженному Петру золотой крест, украшенный драгоценнейшими камнями стоимостью в сто фунтов.

20. В те времена в Кассино после уединённой жизни в священной обители проживал блаженнейший отец Бенедикт; предвидевший будущее, он славился достойными восхищения чудесами.

В этом же веке в Паннонии обитало племя лангобардов, в то время дружественных римлянам; во главе их тогда стоял Аудоин. В это время, вступив в битву с Турисендом, королём гепидов, он одержал победу благодаря своему сыну Альбоину, храброму юноше. В пылу битвы Альбоин яростно атаковал и убил бросившегося на него Турисмода, сына короля Турисенда, и, поскольку гепиды были приведены этим обстоятельством в смятение, добыл победу.

21. А в городе Риме папа Вигилий по той же причине, что и его предшественник, а именно, вызвав неудовольствие августы, был приведён в Константинополь писцом Антимом и отправлен оттуда в ссылку.

22. Итак, когда Витигис был взят в плен, транспаданские готы поставили себе королём Хельдебада, который в этом же году умер. Ему наследовал Эрарий, но и он, когда не прошло ещё и года, был убит. Затем готы возвели на престол Бадуилу, который звался также Тотилой. Быстро собрав отовсюду войска, они вновь захватил всю Италию. Далее, держа путь через Кампанию и обитель мужа Божьего, отца Бенедикта, а затем также через земли Лукании и Бруттия, они добрались до Регия и, не медля переправившись через Сицилийский пролив, вступил в Сицилию. Возвратившись оттуда к Риму, они атаковали его и взяли в осаду. Рим тогда испытал такой сильный голод, что жители из-за крайней нужды вынуждены были есть мясо собственных детей. Поскольку римляне были крайне истощены и не могли защищать стены, Тотила вступил в город со стороны Остийских ворот. Желая щадить римлян, он приказал всю ночь трубить в трубы, чтобы те либо спасались от готских мечей в церквях, либо укрывались каким-либо иным образом. Какое-то время он жил вместе с римлянами, словно отец с сыновьями. К этому душевному радушию его, как можно догадаться, подвигли увещевания блаженного отца Бенедикта, которого он некогда слушал, ибо прежде он отличался страшной жестокостью. 23. Некоторые из числа сенаторов бежали из Города и, угнетённые, поспешили в Константинополь, где сообщили императору, каким несчастьям подвергся Рим. А тот немедленно отправил туда евнуха Нарсеса, своего кубикулярия, с сильным войском, чтобы он как можно скорее оказал помощь оказавшемуся в беде Риму. Придя в Италию, Нарсес вступил в крупную битву с готами. Чуть ли не полностью их истребив, он убил короля Тотилу, который царствовал уже более десяти лет, и вернул к государственному праву всю Италию.

Поскольку остаётся ещё многое, что следует рассказать о счастье августа Юстиниана, всё это с будет Божьей помощью рассказано в следующей книжице.

Павел Диакон

РИМСКАЯ ИСТОРИЯ

Комментарии

Комментарии

Комментарии

Комментарии

Комментарии

Комментарии