ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ

в десяти томах

К общему оглавлению. - См. историю до рождества Христова.

Том II.

Глава VIII. Возникновение и распад державы Алексанра Македонского

Греция и Македония накануне войны с Персией

Кризис греческого полиса, с большой силой проявившийся уже в событиях первой половины IV в. до н. э., наложил решающий отпечаток на всё дальнейшее развитие социально-политической жизни Эллады. Прогрессирующее разорение свободных производителей и обогащение узкого слоя крупных рабовладельцев, рост частной собственности, бурное развитие денежного хозяйства и ростовщичества подрывали основы экономически самодовлеющего полиса.

Ожесточённая конкуренция в области морской торговли между отдельными греческими городами-государствами переплеталась с борьбой за политическую гегемонию. В ходе этой борьбы складывались и распадались коалиции греческих государств, неоднократно менялось соотношение сил борющихся сторон, города взаимно ослаблялись и в конечном счёте подпали под впасть Македонии.

Предпосылки греко-македонских завоеваний

Решения Коринфского конгресса закрепили потерю Грецией политической независимости. Хотя в решениях конгресса говорилось о самостоятельности греческих городов-государств, но эта «самостоятельность» фактически заключалась лишь в том, что города не подверглись обложению в пользу Македонии и в них были оставлены у власти местные правящие круги — разумеется, в том случае, если они придерживались промакедонской ориентации. Такой дорогой ценой было куплено то, чего сами греки смогли добиться лишь однажды, не в полной мере и лишь на сравнительно короткий срок во время греко-персидских войн, — мир между полисами и консолидация сил вокруг общей задачи.

В установлении общеэллинского мира были непосредственно заинтересованы самые различные слои греческого общества. Бесконечные междоусобные войны сопровождались экспроприацией земель, домов и движимого имущества крупных собственников. Положение их становилось довольно неустойчивым. Скопление наёмников, численный рост люмпен-пролетарских элементов создавали постоянную угрозу политических переворотов. Поэтому имущие классы были готовы поступиться государственной независимостью, если это вело к восстановлению их экономического и политического господства. Не случайно сами решения Коринфского конгресса соединяли условия мира между полисами с запретом наиболее ненавистных для имущих слоев лозунгов античной демократии: передела земель и уничтожения долговых обязательств.

В решениях конгресса олигархические круги видели реализацию тех основных пунктов своей политической программы, которая ещё до завоевания Филиппом Греции была сформулирована выразителем их интересов — Исократом. Но историческая действительность шагнула дальше всех этих расчётов — в форме восстановления старогреческой симмахии (союза) независимых городов-государств фактически наметилась новая политическая организация, которая основывалась на сочетании лишь формально свободных полисов с централизованной властью военной монархии.

В установлении общеэллинского мира были, конечно, заинтересованы и широкие массы населения, на плечи которых в первую очередь обрушивались все тяготы бесконечных войн, несущих им голод, смерть, разорение. Но именно в этих слоях греческого общества были наиболее сильны антимакедонские настроения и наиболее живы традиции независимости и полисной демократии. Поэтому мир на условиях, продиктованных Македонией её греческим «союзникам», не мог встретить сочувственного отклика среди широких масс. Он мог быть навязан им лишь силой оружия, и именно поэтому появились македонские гарнизоны в важнейших стратегических пунктах Греции.

Однако решения Коринфского конгресса представляли собою попытку дать этим слоям греческого общества, не желавшим примириться с потерей политической самостоятельности и подавлением демократии, хотя бы частичную компенсацию и направить их недовольство существующим положением в иное русло. Так, был провозглашён равно приемлемый как для рабовладельческих верхов, так и для деклассированных элементов греческого общества лозунг войны с Персией «во имя отмщения эллинов».

Этот лозунг не был навязан извне, со стороны Македонии. Знакомство с неисчислимыми богатствами Персидской державы уже давно производило на греков сильное впечатление. «Персидского царя и его слуг надо почитать счастливыми,— писал Ксенофонт,— видя, как велика и обильна его страна, богатая провиантом, рабами, скотом, золотом, одеждой». Поход 10 тыс. греков достаточно ярко продемонстрировал внутреннюю слабость военной и политической организации персов. Поэтому призыв Исократа: перенести войну в Персию, а персидское золото в Грецию, нашёл живой отклик.

Вопрос о войне с Персией, о способах её ведения, о её предполагаемых результатах ставится в публицистических и популярно-философских трактатах. Возникают различные проекты военно-земледельческой колонизации, которая получила в это время новый стимул в росте наёмничества и массовой эмиграции — явлениях, порождённых конкуренцией между рабским трудом и трудом свободных, нарастанием социальной борьбы, политическими переворотами и междоусобными войнами. На протяжении IV в. в пределах греческого мира и на его окраинах делаются Попытки колонизации, основываются новые города. Все эти попытки были началом того мощного колонизационного потока, который после греко-македонского завоевания хлынул в страны Востока.

В силу этих причин лозунг войны с Персией не только пробуждал старые воспоминания о величии и славе Греции, но и был той заманчивой и в новых условиях, видимо, посильной задачей, которая находила отклик в самых различных слоях населения и даже придавала некоторое оправдание вынужденному союзу с Македонией. Отряды греческих полисов в сочетании с македонскими фалангами, с высокой по тем временам технической оснащённостью македонской армии представляли собой такую силу, которая могла быть с успехом, как это показал опыт прошлых столкновений, противопоставлена даже превосходящим её в несколько раз по численности персидским войскам. Успех представлялся тем более возможным, что истинные масштабы войны с Персией не были, да и не могли быть ясны накануне войны, когда в первую очередь выдвигалась вполне конкретная, но ограниченная задача освобождения малоазийских городов и более общая, но вместе с тем и несравненно более смутная цель: «отмщение» персам.

Подготовка воины с Персией

Вскоре после Коринфского конгресса Филипп II начал подготовку к войне с Персией, отправив в Малую Азию своих полководцев Аттала и Нармениона с войсками. Но внезапная смерть Филиппа, убитого на свадьбе своей дочери летом 336 г. до н. э., помешала осуществлению этих планов. Обстоятельства убийства, вероятно, имевшего политическую подкладку, остались невыясненными. После смерти Филиппа II царём Македонии становится его сын Александр (35 6—323). На всём облике Александра лежит печать его времени и той среды, в которой он вырос,— господствующего класса примитивного полуварварского государства, вступившего на путь широких завоеваний и оказавшегося к этому времени во главе эллинского мира. Македонские цари оказывали покровительство выдающимся греческим поэтам и художникам, многие представители македонской знати зачитывались произведениями Гомера и Эврипида, а рядом с этим уживались характерные для македонского двора грубые обычаи, беспощадные расправы и казни. Александр получил эллинское образование, его учителем был Аристотель, оказавший на своего ученика глубокое влияние. Благодаря Аристотелю Александр приобрёл широкий кругозор и живой интерес к различным отраслям знания. Вместе с тем он с увлечением занимался физическими упражнениями и военным делом. В восемнадцатилетнем возрасте Александр уже командовал конницей на левом фланге македонского войска в битве при Херонее. Ещё раньше Филипп начал привлекать сына к делам государственного управления. С ранних лет Александр усвоил взгляды и моральные навыки, господствовавшие в окружавшей его придворной среде. Очевидно, уже в это время складывается его характер, противоречиво сочетавший в себе холодный расчёт и пылкий темперамент, великодушие и жестокость, несгибаемую волю и уменье лавировать, приспособляясь к сложным обстоятельствам.

Обстановка македонского двора была довольно сложной: шла борьба между различными группировками знати.Одну из этих группировок составляла в основном знать Нижней Македонии, так как именно Нижняя Македония была в своё время тем ядром, вокруг которого совершилось объединение остальных областей. Многие из представителей нижнемакедонской знати были приближены Филиппом и занимали важнейшие посты при дворе и в армии. Вокруг Александра, в свою очередь, начинает группироваться молодёжь из знатных родов, главным образом Верхней Македонии, нередко настроенная довольно оппозиционно к окружению Филиппа. Так складывается круг друзей и приближённых Александра. Из этого круга вышли впоследствии самые энергичные и способные деятели времён завоевания Азии: Птолемей — сын Лага, Гарпал, Гефестион, критянин Неарх и др. В 337 г. в результате борьбы в придворных кругах Александр и некоторые из его друзей даже вынуждены были покинуть Македонию. Вскоре, однако, Филипп примирился с сыном.

После убийства Филиппа придворные интриги вспыхнули с новой силой. Но Александр беспощадно расправился с возможными претендентами на престол из числа своих родственников и с некоторыми оппозиционно настроенными военачальниками македонской армии. Однако власти Александра помимо придворных интриг и возможных смут в Македонии грозили: на севере — давнишняя вражда и отпадение фракийско-иллирийских племён, на юге — антимакедонское движение в Греции. Возобновив союз эллинских государств и Македонии, Александр весной 335 г. двинулся на север, во Фракию. С крайней жестокостью он расправился с фракийцами, а затем направился дальше на Истр (Дунай) против гетов. Македоняне продавали в рабство захваченных мужчин и женщин, забирали скот и имущество, сжигали и сносили поселения. Геты не выдержали натиска македонян, но Александр вскоре должен был повернуть отсюда в Иллирию, где началось восстание против македонского господства. После подавления восстания иллирийцев цель похода была достигнута: на севере на долгое время наступило спокойствие.

Между тем убийство Филиппа и временное отсутствие Александра способствовали оживлению антимакедонских настроений в Греции. Первыми открыто выступили Фивы. Афины и государства Пелопоннеса примкнули к антимакедонскому движению, но держались осторожно. Узнав о начавшемся движении, Александр быстро вернулся с войсками из Иллирии и уже через две недели стоял под стенами Фив. Александр, в общем осторожный в своей политике по отношению к греческим городам, в данном случае решил показать пример беспощадной расправы. После того как Фивы были взяты, оставшееся в живых население было продано в рабство, а самый город срыт до основания. Трагическая судьба Фив произвела громадное впечатление во всей Элладе. Эти события, по словам историка Арриана, были восприняты совремэнниками, как «эллинское страдание». Антимакедонское движение было подавлено. Удача похода на север и экспедиции в Среднюю Грецию развязывала руки Александру для осуществления азиатского похода.

Походы Александра Македонского

Поход в Азию и Египет

Весной 334 г. до н. э. греко-македонская армия переправилась через Геллеспонт. Она была невелика, но хорошо организована: в ней насчитывалось 30 тыс. человек пехоты и 5 тыс. всадников. Главную массу пехоты составляли тяжеловооружённые: македонская фаланга, греческие союзники и наёмники. Часть гетеров и несколько тысяч человек пехоты Александр оставил в Македонии под командой одного из выдающихся полководцев старшего поколения — Антипатра. Первая встреча с противником произошла недалеко от Геллеспонта, на реке Граник, в мае 334 г. до н. э. В ней решающую роль сыграла македонская конница. Захваченных в плен греческих наёмников, находившихся на службе у персов (около 2 тыс. человек), Александр обратил в рабство и отправил в Македонию, поскольку греки, находившиеся на персидской службе, на Коринфском конгрессе были объявлены изменниками общему делу. Победа при Гранике сделала возможным дальнейшее продвижение по побережью Малой Азии.

Большая часть греческих полисов добровольно подчинилась македонянам, однако были и исключения. Особенно упорно сопротивлялись Милет и Галикарнас. Внешняя ориентация греческих городов в Малой Азии определялась борьбой партий в этих городах, наличием или отсутствием персидских военных сил и греческих наёмников. Наёмники оказывали войскам Александра ожесточённое сопротивление.Лишь постепенно, в результате успеха похода македонской армии, греческие наёмники поняли, что им выгоднее служить македонскому царю, чем сражаться против него.

По отношению к подчинившимся ему греческим полисам в Малой Азии Александр, руководствуясь прежде всего тактическими соображениями, проводил «освободительную» политику, восстанавливая в них демократический строй и изгоняя персидских ставленников. Но «свобода» полисов в Малой Азии оказалась ещё более призрачной, чем в Греции; как правило, освобождённые малоазийские полисы даже не включались в Коринфский союз.

Завоевание Малой Азии свелось главным образом к захвату побережья, основных военных и торговых путей и установлению общего контроля над местным управлением и финансами. Через горные проходы войска Александра двинулись в Северную Сирию. Встреча с персами и новое крупное сражение произошли осенью 333 г. до н. э. при Иссе, в узкой долине между морем и горами. Позиция персидских войск, во главе которых стоял сам Дарий, была сильна, так как отрезала македонское войско от его тыла, а труднопроходимая местность облегчала оборону, хотя, с другой стороны, мешала персам использовать своё численное превосходство. Македоняне стремительным натиском правого фланга достигли успеха. Дарий бежал, бросив весь свой обоз; его мать, жена и дети оказались во власти Александра. Победители захватили громадную добычу. Александр отверг мирные предложения, с которыми обратился к нему персидский царь, и быстро двинул свои войска к югу — в Южную Сирию, Палестину и Нильскую долину.

Упорное сопротивление македонянам оказали крупные торговые центры Финикии и Палестины: Тир и Газа. Взять такую крепость, как Тир, с ходу было невозможно, и Александр приступил к её осаде. Были подвезены машины, проведены широкие по масштабу осадные работы, сооружена большая насыпь, соединившая расположенный на острове Тир с материком. После семимесячной осады в 332 г. до н. э. Тир был взят штурмом. Богатый город был разграблен, мужчины перебиты, женщины и дети проданы в рабство. Такая же участь постигла и Газу. В Египте, всегда тяготившемся властью персов, Александр не встретил сопротивления: персидский сатрап передал ему крепость в Мемфисе, государственную казну и сдался сам со своим войском. Египетское жречество приветствовало нового завоевателя. Александр совершил экспедицию в оазис Амона и там, в храме этого божества, жрецы объявили его сыном Ра, «любящим Амона». Подчинение Египта получило, таким образом, религиозную санкцию; власть Александра была облечена в традиционные для древнего Египта формы.

Зиму 332/31 г. до н. э. греко-македонские войска провели в Египте. В дельте Нила, между морем и обширным озером Мареотис, Александр основал новый город, названный по его имени Александрией. Место для города было выбрано необыкновенно удачно. Уже к концу IV—-началу III в. до н. э. Александрия становится крупнейшим средоточием торговли и ремесла, важнейшим культурным центром греко-восточного мира. Захват Египта и основание Александрии способствовали установлению полного господства македонян над Восточным Средиземноморьем. Битва при Гавгамрдах. Завоеваниие Междуречья и Восточного Ирана Весной 331 г. до н. э. македоняне вышли из Египта по древнему пути через Палестину в Финикию и далее на Евфрат. Дарий не сделал попытки задержать продвижение войск Александра и помешать их переправе через Евфрат и Тигр. Лишь по ту сторону Тигра, на территории древней Ассирии, около деревни Гавгамелы, произошло новое столкновение противников.

Битва при Гавгамелах в сентябре 331 г. до н. э. была одним из самых крупных сражений древности. Успешная атака превосходной среднеазиатской и индийской конницы на левый фланг македонских войск не смогла предотвратить поражения Дария. Центр персидской армии и на этот раз не выдержал удара гетеров и фаланги. Весь огромный лагерь персов с обозом, слонами, верблюдами, деньгами попал в руки победителя. Поражение было сокрушительное, решающее. Дарий бежал в Мидию, а потом в горные, малонаселённые и труднодоступные местности на юг от Каспийского моря. Путь к столицам Вавилонии и Сузианы лежал перед македонянами открытым. С захватом казны Дария при Гавгамелах и особенно сокровищ, хранившихся в Вавилоне и Сузах, денежные ресурсы Александра возросли в огромной мере.

В Персеполе в отмщение за опустошение Греции во время похода Ксеркса в 480 г. до н. э. был сожжён великолепный дворец персидских царей. Из Персеполя македоняне двинулись через горные проходы в Мидию, к её столице Экбатанам. Там в связи с окончанием войны «за отмщение эллинов» Александр отпустил на родину фсссалийских всадников и других греческих союзников. Но участие в дальнейшем походе сулило огромные выгоды, и многие из греческих воинов остались на службе у Александра. Ближайшей его задачей было теперь проследование Дария.

После поражения Дарий стал лишь помехой для правителей восточных областей, издавна слабо связанных с переднеазиатскими сатрапиями державы Ахеменидов. Поэтому летом 330 г. до н. э. они убили последнего Ахеменида, а сами ушли дальше на восток. Вскоре после этого сатрап Бактрии Бесс провозгласил себя «великим царём», приняв имя Артаксеркса IV. Александр же объявил его узурпатором, считая себя отныне единственным законным преемником власти Ахеменидов. Продолжая поход на Восток, Александр с наиболее подвижными частями войска направился в Гирканию, куда отступили греческие наёмники Дария. Наступление македонян заставило наёмников прекратить сопротивление и сдаться. Политика Александра по отношению к ним меняется: тех, кто служил персам до Коринфского конгресса, он отпустил на родину, тех, кто поступил к ним на службу позже, он вкл9ючил в состав своей армии. Прежний контингент этой армии быстро таял в непрерывных боях, и необходимы были всё новые и новые пополнения. Из Гиркании македонское войско двинулось в Парфию и Арейю. Захватив главные центры, овладев колоссальными сокровищами, подчинив самую населённую, богатую и культурную часть Персидского государства, греки и македоняне продолжали двигаться всё дальше и дальше в пустынные или гористые места. Это завоевательное движение было обусловлено изменением общего политического положения, состава и характера армии.

Успех похода на первых его этапах и, в частности, захват сокровищ персидского царя вызвали большой приток в македонскую армию не только новых воинов, но и всякого рода торговцев и дельцов. Все они жаждали новых завоеваний, добычи, земли. На сторону Александра перешли многие персидские сатррапы и другие представители иранской знати с сопровождавшими их воинскими отрядами. Александр уже завоевал западную часть территории державы Ахеменидов и стремился к полному овладению её наследием. Однако он не представлял себе ясно обширности оставшейся территории и всей трудности её завоевания.

Возможность дальнейшего наступления на Восток зависела в значительной мере от положения на Западе, в Элладе. К 331 г. до н. э. главным центром антимакедонского движения была Спарта, дарю которой Агису удалось привлечь на свою сторону некоторые другие государства Пелопоннеса. Рост этого движения мог стать серьёзной угрозой македонской гегемонии в Греции. Однако победа Антипатра над союзниками под Мегалополем и смерть Агиса обеспечили Александру прочный тыл на Западе и свободу действий на Востоке.

Борьба населения Средней Азии против македоского завоевания

Походы Александра дают ясное представление о процессе образования характерных для Востока огромных держав. Завоеватели прежде всего стремились овладеть военными и торговыми путями и главными центрами страны. Рассеянное на громадной территории эксплуатируемое население, лишь слабо связанное с этими центрами, не оказало серьёзного сопротивления. Но в Восточном Иране и в Средней Азии— странах, населённых ещё преимущественно свободными общинниками, где сохранились сильные пережитки военной демократии,— обстановка оказалась иной. Здесь македонским войскам пришлось столкнуться со значительными трудностями и затратить на покорение среднеазиатских областей почти три года. Все эти три года были заполнены упорной борьбой с местным населением. Воинственные горные племена и племена пустыни в ожесточённой борьбе отстаивали свою независимость, снова и снова поднимая восстания. Стоило главным силам македонян уйти из покорённой области, как отряды местных жителей нападали на небольшие македонские гарнизоны, истребляли их, нарушали коммуникации. Так, в Арейе сатрап Сатибарзан сложил оружие и подчинился Александру, но когда главные силы македонской армии направились в Бактрию, он вновь восстал. Александру пришлось вернуться в Арейю, чтобы подавить восстание.

Зимой 330/29 г. до н. э. Александр, преследуя Бесса, вступил в Бактрию и через Гиндукуш спустился в долину Окса (Аму-Дарьи). Бесс, опустошив страну, отступил за реку, но ни местное население, ни другие вожди его не поддержали. Птолемей, посланный вперёд с небольшим отрядом, окружил деревню, где находился Бесс, и без труда его захватил. «Великий царь» подвергся жестокой расправе: Бесса пытали, а затем он был отослан в Экбатаны и там казнён.

Македонские войска продвинулись дальше в плодородную долину Яксарта (Сыр-Дарьи). На берегу этой реки был основан город Александрия Эсхата (современный Ленинабад) — опорный пункт в Согдиане. Главными мотивами основания новых или расширения прежних поселений были соображения стратегического и социального характера: это были военные колонии, опорные пункты, в которых оседали воины старших возрастов, инвалиды, наёмники, а также селились местные жители. Население здесь было смешанным: греки, македоняне, иранцы.

Завоевание Средней Азии, однако, далеко ещё не было закончено. Для его завершения необходимо было не только захватить «города», т. е. укреплённые пункты, но и подавить упорное сопротивление местного населения. В 329 г. до н. э. сильное сопротивление македоняне встретили в районе Курешаты. Несколько позже, в том же году, согдийцы и саки истребили двухтысячный македонский отряд. Против завоевателей выступили также кочевые племена Средней Азии — дахи, массагеты.

У местного населения оказался энергичный, неутомимый и способный вождь — согдийский правитель Спитамен. Не вступая в сражение с главными силами Александра, Спитамен нападал на отдельные его отряды и уничтожал их, вновь занимая поселения, уже захваченные македонянами. Борьба с неуловимым противником потребовала много времени и сил. Македоняне чинили жестокие расправы над местным населением. В Согдиане при взятии Газы все мужчины были перебиты, женщины и дети были обращены в рабство. В рабство было обращено и население шести других городов. Только после поражения, нанесённого Спитамену, отпали поддерживавшие его массагеты. Они разграбили обоз бактрийцев и согдийцев, отрубили голову Спитамену и отправили её Александру.

В начале 327 г. до н. э. Александр осадил крепость, где находился один из согдийских вельмож — Оксиарт с семьёй. Осаждённые чувствовали себя уверенно в казавшейся им совершенно неприступной горной твердыне. Они осыпали насмешками македонян и кричали, что лишь летающие люди могли бы захватить их укрепление. Однако в следующую же ночь 300 македонян-добровольцев при помощи канатов полезли наверх. Утром осаждённые увидели врагов на скалах над крепостью и, поражённые внезапностью их появления, сдались. Александр захватил в плен Оксиарта и отличавшуюся необыкновенной красотой его дочь Роксану, которая вскоре стала женой Александра.

В Средней Азии Александр ещё более, чем раньше, стремился привлечь на свою сторону местную знать и военные контингенты, в которых он нуждался. Весьма показательно, что целый ряд мероприятий — введение проскинесы (земного преклонения перед царём), пользование царской индийской одеждой и др.,— свидетельствующих о стремлении достигнуть сближения с Востоком, падает на время пребывания Александра в Восточном Иране и Средней Азии. Бактрийская и согдийская конница была впервые включена в македонскую армию; позднее в состав её вошли также дахи и саки.

Эта политика Александра имела известный успех. Часть местной знати, действительно, стала постепенно менять свою ориентацию, хотя другая её часть продолжала относиться к Александру враждебно. Александр, стремясь приобрести себе новых союзников, возвращал владения переходившим на его сторону представителям местной знати. Он сделал Оксиарта сатрапом Бактрии.

Поход Александра затронул и те области Средней Азии, которые остались за пределами его державы. Зимой 329/28 г. до н.э., когда Александр жил в Бактрах, к нему явились послы от царя «скифов» (скифами эллины называли самые различные северные народы, в том числе и саков). В это же время в Бактры прибыл с 1500 всадников хорезмийский царь Фарасман и обещал Александру быть его проводником, если тот задумает совершить поход на запад, к берегам Эвксина.

Борьба в македонской армии. Военная реформа

Ко времени завоевания Восточного Ирана и Средней Азии относятся первые открытые проявления недовольства вереде командного состава македонского войска. Это недовольство выливалось, главным образом, в форму заговоров против Александра. Об истинных причинах недовольства судить довольно трудно, так как источники подчёркивают в основном личные мотивы участников заговоров. Можно, однако, предположить, что оппозиционные настроения имели корни в старой борьбе между отдельными группировками македонской знати. Теперь эти настроения усилились прежде всего в тех её кругах, которые опасались, что они будут оттеснены на задний план в новой огромной монархии, всё больше принимавшей черты восточной деспотии.

Когда Александр был в Египте, возник заговор Филоты, командира гетеров, сына одного из старейших и опытнейших полководцев македонской армии—Пармениона. Во время пребывания армии в Восточном Иране Филота был арестован, подвергнут пыткам и предан суду, который происходил в собрании македонского войска. Филота был присуждён к смертной казни и расстрелян из луков. Вслед за исполнением приговора Александр приказал умертвить Пармениона. Очевидно, в связи с заговором Александр изменил организацию гетеров, разделив их на две части, во главе которых были поставлены Гефестион и Клит. Осенью 328 г. до н. э., во время пребывания Александра в Мараканде (ныне — Самарканд), произошло ещё одно событие, свидетельствующее о нарастании острых противоречий внутри македонской знати. На царском пиру в порыве гнева Александр убил одного из самых преданных ему полководцев — Клита, обвинившего его в том, что он променял своего отца Филиппа на Амона и что на его пирах теперь нет места свободному человеку, но лишь рабам и варварам. Этот эпизод уже в древности послужил благодарным сюжетом для характеристики Александра как восточного деспота.

Вскоре против Александра организуется заговор пажей. Это была знатная македонская молодёжь, нёсшая личную службу по охране особы царя. Источники говорят о чисто личных мотивах, которыми руководствовался инициатор заговора паж Гермолай. Однако если проследить состав заговорщиков, то можно видеть, что все они вышли из кругов македонской аристократии, враждебно настроенной по отношению к Александру, Пажи, имея постоянный доступ к царю, предполагали умертвить его в постели. Заговор был раскрыт, суд македонян приговорил заговорщиков к смертной казни, и они были побиты камнями. К делу пажей был привлечён Каллисфен, придворный историограф, сопровождавший Александра в его походах. Ранее Каллисфен восторженно относился к Александру, но, будучи воспитан в греческих понятиях о свободе, он не мог примириться с политикой, проводимой Александром, и, когда была сделана попытка ввести проскинесу, не скрыл своего отрицательного отношения к этому церемониалу. Привлечённый по делу пажей, он был подвергнут заключению и допросу, а позже (в 327 г. до н. э.) казнён.

Борьба в рядах македонской знати, с одной стороны, и изменения в условиях ведения войны — с другой, обусловили необходимость проведения реформ в армии. Разные роды оружия соединялись теперь в одну тактическую единицу. Во главе гетеров и комбинированных частей были поставлены ближайшие сподвижники Александра. Прежние командиры — представители враждебной Александру части македонской знати — были либо смещены со своих постов, либо погибли. Александр придал большую мобильность македонской фаланге, увеличил конницу, создал специальные отряды конных копейщиков и лучников.

Поход в Индию

Уже во время пребывания в Бактрии и Согдиане у Александра возникла мысль о новом большом завоевательном походе и покорении Индии, славившейся своими несметными богатствами. Условия, в которых совершался поход, состав армии, стратегические и тактические приёмы — всё было иным по сравнению с завоеванием Малой Азии и даже Ирана. Успехи завоевания влекли за собой расширение материальной базы предприятия и прилив новых сил. Есть все основания рассматривать поход в Индию, как новый этап грандиозного движения на Восток.

Весной 327 г. до н. э. Александр выступил из Бактрии и направился в Индию. С самого начала этого похода македонские войска встретились с упорным сопротивлением племён, обитавших на территории современного Афганистана. Для достижения успеха Александр пользовался любыми средствами: коварным нарушением данного слова, хитростью, угрозами, беспощадными расправами. Местное население при приближении завоевателей часто бежало в горы.

В Индии македонянам пришлось иметь дело с многочисленным, но разрозненным противником: это были свободные племена, сохранявшие ещё во многом формы первобытно-общинного строя, или же небольшие царства. Между этими племенами и государствами и внутри них кипела борьба. Правитель города Таксилы, важного торгового центра на древнем пути из Индии в Среднюю Азию, вступил в союз с Александром. Могущественный царь соседнего государства Пор в союзе с правителем другого крупного царства (в современном Кашмире) Абисарой решил оказать сопротивление македонянам.

Через город Таксилу македоняне двинулись к притоку Инда — реке Гидаспу. где их уже поджидал на противоположном берегу с большими силами — многочисленными всадниками и слонами — царь Пор. Абисара не оказал помощи своему союзнику. В происшедшем у Гидаспа кровопролитном сражении войска Пора потерпели полное поражение. Однако Александр оставил Пору его царство, рассчитывая в дальнейшем на его поддержку. В память победы на обоих берегах Гидаспа были основаны два города — Никея и Букефалия.

После этого македонские войска двинулись далее к югу и приблизились к реке Гифасису. Македонское вторжение приносило разорение, рабство и смерть местному населению, стремившемуся отстоять свою независимость. При взятии города Сангалы множество жителей погибло, другие были захвачены в плен, город срыт до основания. В намерения Александра входило продвинуться за Гифасис. Однако этому помешало всё усиливавшееся недовольство войска. Воинам приходилось продвигаться в трудных условиях, по нездоровой местности, преодолевая сопротивление противника, использовавшего новый для македонян вид оружия— боевых слонов. Армия была сильно утомлена длительными маршами и беспрерывными боями. В ней появились грозные признаки неповиновения. В лагере стали устраиваться сходки, на которых раздавались жалобы на трудности похода и требования отказаться от его продолжения. Александр созвал совещание военачальников. Однако на этот раз и ближайшие его помощники стояли за возвращение. Тогда Александр объявил, что жертвы для продолжения похода не угодны богам, и отдал приказ об отступлении. Из завоёванных в Индии земель были образованы две сатрапии.

Отступление происходило по иному маршруту и фактически превратилось в новый большой поход. Вернувшись к Гидаспу, Александр решил со значительной частью армии плыть вниз по реке, остальные его войска должны были идти берегом. Сильное сопротивление оказали им племена, жившие у слияния Акесина и Гидаспа. Наконец войско прибыло в город Паталу, расположенный в дельте Инда. Отсюда флот во главе с Неархом должен был отправиться океаном в Персидский залив, к устью Евфрата. Другого своего полководца — Кратера с частью армии Алексендр отправил через Арахосию и Дрангиану, сам же с остальным войском направился через Гедросию и Карманию в Перейду и Сузиану.

Эта часть похода оказалась наиболее трудной. Армия очутилась в безводной пустыне. Страдая от страшного зноя, жажды и голода, утопая в горячем песке, войско медленно продвигалось, теряя людей, коней и вьючных животных. Македоняне были вынуждены бросать больных и отставших, так какие хватало повозок и скота для их перевозки. «Немногие из отставших,— пишет греческий историк Плутарх,— у кого сохранились силы, двигаясь по следам войска, спаслись, большая часть их, как бы упав в море, погибла в песке». Когда войско, наконец, добралось до главного пункта Гедросии — Пуры, оно получило возможность отдохнуть. В Кармании Александра встретил Кратер с остальной частью армии. К берегам Кармании пристал также флот Неарха. О нём долго не было никаких известий, и македоняне думали, что их корабли погибли. После встречи Нларха с Александром флот продолжал своё плавание и прибыл к устьям Тигра и Евфрата. Александр поручил Гефестиоиу вести главные силы с обозами и слонами морским берегом в Перейду, а сам с легковооружённой пехотой, гетерами и частью стрелков отправился более спешно в Пасаргады, а оттуда в Персеполь и Сузы. На этом был закончен длившийся почти 10 лет восточный поход.

Основные черты политики Александра

После окончания военных действий перед Александром встала огромная и сложная задача: удержать в своих руках то, что было добыто силой оружия. Для этого ему было необходимо укрепить свою власть над необъятной империей, организовать управление ею, наладить взаимоотношения между македонянами и греками, с одной стороны, и населением восточной части новой державы — с другой.

В исторической литературе Александру часто ставят в заслугу его политику «слияния»: объединение Азии и Европы, персов и македонян на равных началах в государстве, охватывавшем население почти всей ойкумены. Действительно, в политике Александра, особенно в последние годы его жизни, наметилась тенденция сгладить резкие противоречия между завоевателями и побеждёнными. Чисто внешним выражением политики «слияния» явилось устройство пышного празднества в Сузах по случаю торжественного заключения брака Александра, а также браков его друзей и многих македонян с азиатскими женщинами. Конечно, более существенное значение имело привлечение Александром местной знати в государственный аппарат и на командные посты в армию, хотя политика Александра в этом отношении не была до конца последовательной: под конец его жизни в большинстве областей сатрапы из местного населения были заменены македонянами.

Для социального строя империи Александра характерны черты резкого неравенства и жестокой эксплуатации. Основное противоречие в новой державе вызывается уже не противоположностью • между победителями и побеждёнными, но антагонизмом между господствующим классом, в который теперь включается как греко-македонская, так и местная знать, и широкими слоями эксплуатируемого населения.

Для организации управления империей характерно смешение черт восточной деспотии с формами политического строя греческих государств. Александр использовал теорию божественного происхождения царской власти, выработанную с незапамятных времён на Востоке. Его прерогативы как гегемона общеэллинского союза и царя Македонии отошли на задний план перед неограниченной властью обожествлённого властелина огромной державы. Впрочем, развитие политических идей в Элладе шло в том же направлении и облегчало применение восточной теории власти. Героизация и обожествление политических деятелей (например, Лисандра, Тимолеонта и др.) получали в связи с общим упадком полисов, утратой ими независимости всё большее распространение.

Центральное управление огромной державой находилось в руках царя и македонской знати — сподвижников царя в его походах и высших должностных лиц по гражданскому управлению. Особое лицо стояло во главе финансового ведомства — это был один из друзей Александра, Гарпал, впоследствии, однако, бежавший в Афины с огромной суммой денег; высшую должность хилиарха, который был ближайшим помощником царя, занимал в последние годы правления Александра его друг Гефестион. Большое значение получила царская корреспонденция, которой ведал главный секретарь.

Предметом особой заботы Александра было дальнейшее укрепление армии — главной опоры македонского господства. В армии произошли к этому времени крупные перемены: в неё были включены 30 тыс. персидских юношей (эпигонов), снабжённых македонским оружием и обученных по-македонски. В состав конницы были включены лучшие персидские, согдийские и бактрийские всадники. В Описе Александр собрал македонских воинов и отдал приказ о награждении больных и отслуживших и об отпуске их на родину. Этот приказ вызвал бурю негодования: воины требовали роспуска всей армии, щедрых наград и кричали Александру, что дальше он может воевать один «со своим отцом Амоном». Протест принял резкие формы и охватил всю массу греко-македонских воинов. Александр прибегнул к крайним мерам: зачинщики были немедленно схвачены и казнены. Однако вместе с тем Александр вынужден был пойти навстречу требованиям войска: через несколько дней каждому воину была гыдана плата не только за прошлую службу, но и вперёд — за время, нужное для возвращения домой. Десять тысяч македонян были отправлены на родину.

Крайне важным вопросом для Александра было урегулирование отношений с греческими городами. Завоевания оказали глубокое влияние на Грецию. Она выслала на Восток множество воинов, мастеров, торговцев, искателей приключений; много неимущего люда нашло выход в военной службе. Немалая часть богатств, доставшихся на Востоке греко-македонским завоевателям, перекочевала в города Эллады. Но это не ослабило противоречий между ними и Македонией. Все эти годы Греция продолжала оставаться ареной ожесточённых столкновений. Антимакедонские группировки в греческих городах хотя и были подавлены, но выжидали более благоприятного стечения обстоятельств, чтобы выступить снова. В 324 г. Александром был издан указ, согласно которому все города обязаны были принять изгнанников и возместить им ущерб, связанный с конфискацией и продажей их имущества. Вмешательство во внутренние отношения полисов, возможно, преследовало в данном случае определённую тактическую цель — разжечь социальные конфликты, чтобы затруднить консолидацию антимакедонских сил.

Завоевания Александра отразились на экономической жизни как Эллады, так и Востока. Открылись широкие возможности для торговли. Связи со Средней Азией, Индией, Аравией и областями, расположенными у Каспийского моря, сделались более тесными. Количество драгоценных металлов, находившихся в обращении, снльно увеличилось. Большое влияние на развитие обмена оказало введение единой для Греции и Передней Азии монетной системы. Золотые статеры и серебряные тетрадрахмы Александра с его изображением получили широкое распространение, их продолжали чеканить долгие годы и после его смерти.

В политике Александра уже намечается в основных своих чертах экономическая программа эллинистических государств: широкая военная колонизация, усиление старых и создание новых автономных городских центров, укрепление в них рабовладельческих порядков, эксплуатация внегородских земледельческих территорий, мероприятия, способствовавшие развитию сельского хозяйства, ремесла и обмена. И античные и новейшие историки сильно преувеличивали число и значение городов, основанных Александром. Тем не менее не приходится отрицать, что за время завоевания возникло несколько новых крупных центров, которые вскоре приобрели большое значение. Важнейшими из них были: Александрия в Египте, Александрия Ариана (Герат), Александрия Арахосия (Кандагар), Александрия Маргиана, Александрия Эсхата и др.

Одним из результатов похода было значительное расширение географического кругозора греков, поскольку завоевания сопровождались рядом географических открытий, имевших громадное значение. Путешествие Неарха от устья Инда к устью Тигра и Евфрата привело к открытию новых морских путей. Была также послана особая экспедиция для изучения побережья Гирканского (Каспийского) моря. В 324 г. до н. э. Александр участвовал в экспедиции к устью Евфрата; у него возник план направить эту реку по новому руслу и оросить новые земли. С экономическими целями был связан и намечавшийся поход через Персидский залив; для предварительного исследования пути в Аравию были посланы три экспедиции. Весной 323г. до н.э..в Вавилоне шли самые оживлённые приготовления к этому новому походу. Сюда стали прибывать войска из Карий и Лидии, появлялись отряды наёмников. Александр задумал новую реорганизацию армии, ещё более широкое проведение принципа «слияния». В разгаре этих приготовлений Александр внезапно заболел и 13 июня 323 г. до н. э. умер.

Историческое значение монархии Александра

Личность македонского завоевателя, его блестящие военные Успехи производили огромное впечатление и на современников и на последующие поколения. В древности об Александре рассказывали многочисленные легенды, был создан целый фантастический роман, героем которого являлся македонский завоеватель. В зависимости от своего мировоззрения и политических симпатий одни историки прославляли его доблесть и великодушие, другие яркими красками изображали его как восточного деспота, представляли его в образе тирана. Античная традиция нашла своё отражение в фольклоре и художественной литературе европейских и азиатских народов. Великие поэты Низами и Навои создали поэмы, в центре которых стоит образ Александра. Александр, несомненно, был одним из величайших полководцев и государственных деятелей античности. В своей деятельности он далеко вышел за пределы Македонии. Ему пришлось считаться со сложными социальными и международными отношениями, с борьбой интересов различных групп азиатского, македонского и греческого населения. Именно эти сложные и противоречивые отношения, глубоко уходившие своими корнями в особенности экономического и политического развития древнего мира, определяли собой и характер завоеваний Александра и их конечный исход. В результате похода возникла новая громадная империя, в состав которой вошёл не только ряд областей на Востоке, уже не раз объединяемых в рамках одного государства, но весь бассейн Эгейского моря и значительная часть Балканского полуострова.

Держава Александра Македонского принадлежала к тем империям, которые не имели единой экономической базы и представляли собой временные и непрочные военные объединения. Экономически и культурно высоко развитые греческие полисы сильно отличались от полуварварской Македонии; Нильская долина с её тысячелетней культурой и, казалось, раз навсегда установившейся сложной системой управления — от областей Восточного Ирана с их полукочевыми племенами, жившими в условиях ещё очень примитивного быта; богатые многолюдные центры Междуречья — от малонаселённых областей Персиды и Индии. В этом отношении новая держава была сходна с царством Ахеменидов, также представлявшим собой конгломерат, образовавшийся из многих неоднородных частей. Македонское завоевание свелось, главным образом, к захвату богатых городских центров, военных опорных пунктов, важных в стратегическом отношении дорог. Александр ограничивался требованием признания его верховной власти и уплаты податей под контролем македонских правителей и не стремился к изменению и ломке вековых устоев местной жизни. В конечном итоге македонское завоевание изменило расстановку и соотношение сил в Восточном Средиземноморье и Передней Азии, но оно, как показало ближайшее будущее, не смогло обеспечить целостность и прочность греко-македонской монархии и лишь ещё более обострило социальные противоречия, существовавшие на Востоке.

Распад монархии Александра

Положение в Македонском государстве после смерти Александра. Раздел сатрапий

Период истории Македонской державы со времени смерти Александра в 323 г. до н. э. до битвы при Курупедии в 281 г. до н. э. имеет особое значение. Его основным содержанием является процесс распада огромной «мировой» империи, возникшей в результате завоеваний Александра Македонского и образования новых эллинистических государств. Этот процесс отличался большой сложностью. В пёстрой смене событий, происходивших в различных уголках греко-восточного мира, в бурных столкновениях между преемниками Александра (по-гречески — диадохами) трудно уловить определённую связь и закономерность. Тем не менее совершенно ясно, что распад «мировой» монархии и образование новых государств не были результатом случайных обстоятельств или стремлений отдельных личностей, но должны рассматриваться как неизбежный процесс, обусловленный социально-экономическими и политическими причинами.

После смерти Александра власть фактически оказалась в распоряжении войска, которое в вопросе о преемстве власти и в последовавшей затем борьбе выступает как решающая сила. Руководящие посты в армии Александра и высшие должности при дворе, как уже говорилось выше, занимали «друзья» и телохранители царя, по большей части представители македонской аристократии. Помимо Антипатра, командовавшего войском, оставленным в Македонии и Греции, одно из первых мест среди них занимал Пердикка, опытный полководец, прошедший школу Филиппа и Александра. Из других македонских деятелей выделялся Антигон, прозванный впоследствии Одноглазым, сатрап Великой Фригии, и Птолемей, выдвинувшийся к концу правления Александра. Командиром гетеров был Селевк, знатный македонянин из города Эвропоса. Остальные македонские вожди — Лисимах, грек Эвмен и др.— также стремились играть самостоятельную роль. Наряду с македонянами должности сатрапов в восточных областях занимали и иранские аристократы — бактриец Оксиарт, отец Роксаны, Фратаферн, Атропат и др.

«Друзья» царя принадлежали большей частью к числу гетеров. Ядро пехоты образовывала фаланга, представлявшая массу македонских воинов, которые чувствовали противоположность своих интересов интересам гетеров. Эта противоположность проявилась немедленно, дело дошло почти до вооружённого столкновения, но всё же обе стороны пришли к соглашению.

В результате этого соглашения гетеров и пехоты царём был признан слабоумный Арридей — сводный брат Александра, получивший теперь ещё имя Филиппа. Согласились также, что если у Роксаны родится сын, то и он будет объявлен царём; он родился два месяца спустя и был назван Александром.

Фактически власть над Македонией, Фракией и Элладой осталась за Антипатром — верховным стратегом Европы. Военная власть в Азии была сосредоточена в руках Пердикки, верховного стратега Азии. Одновременно был решён вопрос о сатрапиях. Часть областей в Азии осталась за прежними правителями. Антигон помимо Фригии получил ещё Памфилию и Ликию, Эвмен — Пафлагонию и Каппадокию (последнюю, впрочем, предстояло ещё завоевать). Во главе Египта был поставлен Птолемей Лаг, Фракия и Иония достались Лисимаху, Вавилония — Селевку.

Ламийская война

В Элладе смерть Александра явилась поводом к новому подъёму антимакедонского движения, которое привело к войне, получившей название Ламийской — по имени города, около которого сосредоточились военные действия. В ходе этой войны выявились глубокие социальные Борьба диадохов в 321—311 гг. до н. э. противоречия между различными слоями греческого общества. В Афинах имущие слои были против войны с Македонией, демос — за войну. Перевес оказался на стороне демократии, и афинское народное собрание провозгласило войну за свободу Эллады. К Афинам примкнули Этолия, Фокида и другие области Греции. Предводителем всего греческого войска был командир наёмников Леосфен. Вначале греки действовали успешно: Антипатр после неудачного для него сражения при Гераклее в Фессалии вынужден был укрыться в городе Ламии. Возвратившегося в это время на родину Демосфена афиняне встретили с почестями, он встал во главе управления наряду с другим знаменитым оратором — Гиперидом.

Однако вскоре сказалась разобщённость греков и недостаточная их организованность. На помощь Антипатру подошли войска из Азии. В 322 г. до н. э. произошло сражение в Фессалии при Кранноне, в котором македоняне имели перевес. Это сыграло решающую роль: каждое греческое государство стало теперь думать только о своём спасении. Антипатр потребовал безоговорочной сдачи Афин. Гиперид погиб от руки македонян, а Демосфен вынужден был покончить самоубийством. Для очищения города от «беспокойных», малоимущих элементов Антипатр произвёл выселение наименее обеспеченных афинских граждан во Фракию, где они были наделены землёй. Политические права были предоставлены лишь тем из афинян, кто обладал имуществом не менее чем в 2 тыс. драхм. В Мунихии был поставлен македонский гарнизон.

Между тем на Востоке развёртывались события, положившие начало ожесточённой полувековой борьбе диадохов за власть. Причины и ход её тесно связаны с проникновением, расселением и экономическим укреплением греков и македонян на Востоке и процессом образования эллинистических государств.

Очень многое в ходе этой борьбы зависело оттого, какими силами мог располагать тот или иной претендент на власть. Самыми сильными из диадохов были те, которые располагали наибольшими финансовыми ресурсами для создания надёжной и преданной армии. Однако на успех в борьбе диадохов влияли также и другие факторы: характер отношений между «варварами» и греками, наличие на подвластной диадохам территории городов и их политические позиции, наконец, направление социальной политики сатрапов.

Открытая борьба диадохов начинается походом Пердикки в Египет против Птолемея (321 г. до н. э.). При попытке переправы через Нил войско Пердикки понесло потери, сам Пердикка был убит заговорщиками. Успехи Эвмена, союзника Пердикки, в Малой Азии не могли иметь решающего значения. В Трипарадейсе в Сирии был пересмотрен вопрос о распределении сатрапий в связи с изменением политического положения. Война против Эвмена была поручена Антигону В 319 г. до н. э. умер Антипатр, назначив своим преемником не своего сына Кассандра, но одного из сподвижников Александра — Полиперхонта. В связи с этим одновременно с войной в Азии началась борьба за власть между Полиперхонтом и Кассандрой в Македонии. Полиперхонт, стремясь обеспечить себе поддержку греков, выдвинул лозунг «освобождения Эллады» и обнародовал постановление, согласно которому в греческих городах восстанавливался демократический строй и в них возвращались изгнанники. Это возымело немедленное действие. Власть олигархов в Афинах пала, их вожди были казнены (318 г. до н. э.).

Вслед за тем Полиперхонт вступил в соглашение с Эвменом, признав за ним регентство и власть стратега-автократора Азии. Эвмену, боровшемуся в это время с Антигоном, было важно приобрести базу для флота в Финикии и заручиться поддержкой Македонии. Однако поражение флота Полиперхонта у Византия помешало Эвмену удержаться на побережье. Тогда он двинулся в Азию, в верхние, т. е. северо-восточные, сатрапии. Но условия борьбы и здесь сложились для него неблагоприятно. Эвмен был выдан Антигону своим же собственным войском в обмен на захваченный противником обоз.

После перехода войска Эвмена на сторону Антигона силы последнего значительно возросли. Тогда же Антигон умертвил опасного для него сатрапа Мидии Пифона. Селевк, правитель Вавилонии, опасаясь судьбы Пифона, бежал в Египет. Таким образом, Антигону удалось объединить под своей властью Фригию и Каппадокию, Финикию, Междуречье и верхние сатрапии.

Одновременно на Балканском полуострове успех оказался на стороне Кассандра. Даже Афины были вынуждены заключить с ним союз и восстановить олигархический строй. Правителем Афин был «избран» ДеметрийФалерский, известный как философ и законодатель. Попытка Олимпиады, матери Александра, захватить власть в Македонии привела лишь к гибели Филиппа Арридея и его жены, убитых по её приказанию, а затем к казни самой Олимпиады Кассандрой.

В 316 г. до н. э. общее положение было таково: власть над Азией была в руках Антигона, распоряжавшегося огромными военными и финансовыми средствами; остальные диадохи — Кассандр, Птолемей, Селевк и Лисимах — образовали против него коалицию. Начавшаяся ожесточённая борьба шла с переменным успехом. В ней большое значение имели греческие полисы, как центры экономической жизни и как стратегические пункты.

Войны диадохов сопровождались частыми и ожесточёнными столкновениями богатых и бедных, олигархов и демократов, изгнаниями, конфискациями и казнями. Декларации диадохов о «свободе» Греции сочетались с ужасающей жестокостью. Стратег Кассандра в Аргосе сжёг живыми в здании притания 500 человек. Аристодем, посланный Антигоном, опустошил земли Коринфа. Святилища захватывались силой, договоры постоянно нарушались. Военные действия шли одновременно и на Балканском полуострове и в Сирии. Сражение при Газе (312 г. до н. э.) между Птолемеем и сыном Антигона Деметрием окончилось полной победой Птолемея. Селевк получил возможность вернуться в Вавилон.

К 311 г. до н. э. силы обеих воюющих сторон были истощены, пришлось заключить мирный договор на основе существовавшего до войны полсжения. Фактически он закрепил политическую самостоятельность отдельных территорий, на которые распалась держава Александра Македонского. Самым могущественным из правителей того времени продолжал оставаться Антигон. Под его властью находились почти вся Малая Азия, Сирия и Северная Месопотамия. Центром державы Антигона был город Келены во Фригии, расположенный на скрещении торговых дорог. В Малой Азии и на островах Эгейского моря были организованы союзы городов. Важнейшим из них была Лига островитян. Это были организации, которые всецело зависели от Антигона, постоянно вмешивавшегося во внутренние дела полисов.

Слабой стороной царства Антигона было отсутствие в нём прочной социальной опоры. Такой опорой не являлось ни население полисов, значение которых во владениях Антигона было невелико, ни тем более фригийское крестьянство, никак не заинтересованное в поддержке македонского господства. Что касается армии, то состав войска был очень неустойчив: войско пополнялось главным образом наёмниками, на которых трудно было положиться.

Возобновление борьбы диадохов

Соглашение 311 г. до н. э. вскоре было нарушено. Род Александра прекратился: Роксана и её сын были умерщвлены по приказанию Кассандра в 309 г. до н. э. Борьба шла теперь между самостоятельными правителями. В 307 г. до н. э. сын Антигона Деметрий захватил гавани Афин — Пирей и Мунихию. Деметрий Фалерский, правитель Афин, бежал из города. В Афинах был восстановлен демократический строй. Антигону и Деметрию афинянами были оказаны великие почести: воздвигнуты золотые статуи, принесены в дар золотые венки, установлен их культ как богов-спасителей. Их именем быта названы две новые филы, организованы в их честь праздники и пышные процессии. Успехи Деметрия в Греции на этом, собственно говоря, прекратились. Вскоре Антигон отозвал сына в Азию.

Последующие годы заполнены необыкновенно энергичной, но часто беспорядочной деятельностью Антигона и Деметрия. Источники сообщают о многочисленных походах, о блестящих победах, но результаты их обычно оказывались непрочными, и за псбздами следовали поражения. В морском сражении при городе Саламине на Кипре Птолемей был разбит силами Деметрия и потерял почти весь флот и войско. После этой победы Антигон и его сын Деметрий приняли царские титулы (306 г. до н. э.). Птолемей, Селевк, Лисимах, Кассандр последовали их примеру. Вскоре Антигон предпринял поход на Египет, окончившийся полной неудачей. Его флот не мог подойти вовремя вследствие бури, и огромная армия, оказавшись в пустыне, стала испытывать недостаток в припасах. В войске началась «какая-то тяга», по выражению древнего автора, к переходу на сторону Птолемея. Тогда Антигон решил нанести удар Египту, захватив богатый Родос, поддерживавший тесные сношения с царством Птолемея. Армия в 40 тыс. человек под командованием Деметрия была посажена на корабли, вместе с ней были отправлены тяжёлые осадные орудия и снаряжение. К войску Деметрия присоединилось множество всякого рода любителей добычи, торговцев, пиратов. Остров и одноимённый с ним город были сильно укреплены, родосцы готовы были на всё для защиты родины. В ряды защитников были включены граждане, чужеземцы, наконец, даже рабы; тем из них, которые будут храбро сражаться, была обещана свобода.

Осада и оборона Родоса (305—304 гг. до н. э.) вошли в военную историю как замечательное для своего времени событие. Деметрий, получивший прозвище Полиоркета (Градоосаждателя), был крупным организатором и изобретателем в области осадной техники Город не раз п >двергался страшной опасности, но осаждённые упорно сопротивлялись. Родосцам удавалось отражать неприятеля и даже уничтожать осадные орудия Деметрия. Десятки тысяч человек были заняты на осадных работах. Была соо[ ужена новая осадная машина, знаменитая гелеполис («завоёвывающая города»), грегосходившая размерами все предшествующие. Однако попытка произвести общий штурм города успеха не имела. Родос отстоял свою свободу, но должен был заключить союз с Антигоном и выдать заложников. По условиям мирного договора он обязался помогать Антигону против других государств, за исключением Ег тта. Экономические связи и дружественные политические отношения между Родосом и Египтом, таким образом, сохранились.

Битва при Ипсе и ее последствия

Возвратившись после осады Родоса в Грецию, Деметрий занял Коринф и ряд городов в Аркадии и Ахайе и возобновил Коринфский союз, когда-то организованный Филиппом. В договоре Деметрия с союзными городами были повторены статьи, направленные против изменения существующего строя: против отмены долгов, передела земли и имущества, освобождения рабов. Но вскоре Деметрий снова был отозван отцом в Азию ввиду предстоявшей борьбы с коалицией других диадохов.

С юга на государство Антигона двигался Птолемей, который, однако, получив ложные вести о поражении Селевка, поспешил вернуться в Египет. Из Междуречья приближался Селеяк, из Македонии — Кассандр. Ещё раньше Лисимах захватил ряд городов в Малой Азии. Столкновение во Фригии, при Ипсе, летом 301 г. до н.э. оказалось решающим: Деметрий во главе конницы на одном из флангов одержал победу, но, увлекшись преследованием противника, оторвался от Антигона, который потерпел полное поражение в столкновении с фалангой и слонами Селевка. Антигон был убит, его войско разгромлено.

Битва при Ипсе существенно изменила соотношение сил между эллинистическими государствами. Держава Антигона подверглась разделу. Большая часть её территории попала в руки Селевка и Лисимаха. Первый получил Сирию и Северное

Междуречье, второй — значительную часть Малой Азии. Греческие полисы и прежде всего Афины поспешили отделиться от Деметрия. Последний, утратив надежду удержаться в Малой Азии и Сирии, вновь отправился в Грецию и осадил Афины. Город, в котором в это время власть была в руках тирана Лахареса, испытал все ужасы осады и вынужден был сдаться Деметрию.

В 298 г. до н. э. умер Кассандр. В междоусобную борьбу двух его сыновей вмешались Пирр, царь Эпира, и Деметрий. Пирр захватил несколько областей Македонии, Деметрий же был провозглашён её царём. Однако власть Деметрия над Македонией оказалась непрочной. В 288 г. до н. э. Лисимах и Пирр вторглись в Македонию. Македоняне начали массами переходить на сторону противников Деметрия. Деметрий должен был бежать. Пирр и Лисимах разделили его территорию и войско.

Не найдя опоры в Греции, Деметрий отплыл с оставшимися у него войсками в Малую Азию и через области Лисимаха проник во владения Селевка. Однако войска его терпели страшную нужду, а Селевк всё теснее сжимал Деметрия кольцом своих отрядов. Лишившись почти всех своих войск, Деметрий вынужден был, наконец, сдаться противнику. Беспокойный воитель, в течение четверти века державший в тревоге своих многочисленных противников, то терявший почти всё, то возносившийся на вершину могущества, Деметрий кончил жизнь в плену у Селевка (283 г. до н. э.). Это был один из диадохов, в личности которого особенно ярко отразились типичные черты предводителя наёмников, искателя приключений, жаждавшего богатства, власти и почестей.

Конец борьбы диадохов

От падения Деметрия больше всего выиграл Лисимах. Изгнав Пирра, Лисимах в 285 г, до н. э. сделался царём Македонии. В то же время он владел Фракией и значительной частью Малой Азии. Строй его обширного, но недолговечного государства мало известен. По отношению к городам он действовал энергично и властно: облагал их податями, поддерживал олигархов и тиранов, проводил политику укрупнения полисов путём синойкизмов, не считаясь в этом отношении с желаниями населения. Эфес, например, был переведён на новое место, ближе к морю. На Херсонесе Фракийском была расположена столица царства — Лисимахия. Лисимах стремился расширить и укрепить свою власть в Восточной Фракии (на западном побережье Понта), но встретил там упорное сопротивление со стороны греческих городов, которые ему в конце концов удалось подчинить. Однако его попытка продвинуться дальше в страну фракийцев и гетов не увенчалась успехом.

Внутреннее положение государства Лисимаха было непрочным и неспокойным. Поводом к усилению недовольства была казнь по приказу Лисимаха его сына Агафокла, способного полководца. Этим воспользовался Селевк и двинулся во владения Лисимаха. Весной 281 г, до н. э. произошло решающее столкновение в Лидии, при Курупедии. Лисимах потерпел полное поражение, был убит, а его войско перешло на сторону победителя. После этого Селевк переправился на Херсонес Фракийский. Однако и Селевку не удалось подчинить своей власти Македонию, которая продолжала удерживать свою самостоятельность в течение всей борьбы. Вскоре Селевк был убит недалеко от Лисимахии сыном Птолемея Лага, Птолемеем Неравном, бежавшим из Египта в Македонию.

Птолемей Керавн, ориентировавшийся на македонскую знать и войско, вовсе не желавшее слияния Македонии с царством Селевка, был провозглашён царём Македонии. Однако первый же удар смёл его с исторической сцены. Племена кельтов, жившие на севере, в долине Дуная, весной 280 г. до н. э. вторглись во Фракию и Македонию, подвергая опустошению местности, через которые лежал их путь. При первой же встрече с кельтами Птолемей Керавн был разбит, попал в плен и погиб. Македонский престол снова оказался незанятым. Между тем страна была разорена, социальные противоречия в крупных центрах ещё более обострились. В Кассандрии, на Халкидике, произошёл переворот. Подробности его, к сожалению, мало известны. Источники лишь сообщают, что вождь наёмников и бедняков Аполлодор стал тираном и произвёл передел имущества.

В 279 г. до н. э. кельты проникли ещё далее, они грозили Дельфам. С большим напряжением сил войска греческих государств отразили нашествие. Особенно выдающуюся роль в «спасении эллинов» сыграли этолийцы. Два года спустя сын Деметрия Антигон Гонат, располагавший значительной военной силой и владевший многими городами в Греции, нанёс решительное поражение кельтам при Лисимахии, а в 276 г. до н. э. он был провозглашён царём Македонии и стал основателем династии, правившей этим государством более 100 лет. Борьба диадохов была закончена. Правда, войны продолжались и в последующие годы, но эллинистический мир к этому времени принял уже в основных своих чертах тот вид, который сохранялся в течение двух последующих веков.

Глава IX. Восточное Средиземноморье в IV—III вв. до н. э. Эллинизм.

Основные черты развития рабовладельческих обществ Восточного Средиземноморья в IV—III вв. до н. э.

Распад державы Александра Македонского, совершившийся в ходе борьбы диадохов, привёл к возникновению ряда новых государств, оказавшихся относительно более устойчивыми, чем «мировая монархия» Александра. Ранее всего выделился птолемеевский Египет, который сохранил свою целостность в течение всего периода борьбы диадохов. В состав обширного царства Селевкидов после долгой борьбы вошла большая часть переднеазиатской территории прежней Персидской державы, за исключением областей, ставших самостоятельными государствами (Каппадокия, Понт, Вифиния, Пергам и др.); Македония удержала свою гегемонию над истощённой бесконечными войнами Грецией.

Истоки эллинизма

В социально-экономическом строе и классовой структуре, в культуре и идеологии государств, сложившихся после распада державы Александра, ярко выступили некоторые новые, специфические черты. Это был сложный и противоречивый процесс взаимодействия греко-македонских и местных элементов, обусловленный как конкретной обстановкой отдельных стран, так и общими условиями развития рабовладельческого мира в этот период. Самое понятие эллинизм, которым принято обозначать период истории Восточного Средиземноморья, Западной Азии и Понта от завоеваний Александра Македонского до покорения Римом последнего крупного средиземноморского государства— Египта, является в значительной мере условным. Было бы неправильно сводить содержание этого понятия к распространению греко-македонского господства и греческой культуры на Востоке, изображая греко-македонских завоевателей носителями активного, «цивилизаторского» начала и противопоставляя их «инертным» массам Востока.

Завоевания Александра Македонского действительно были исходным пунктом небывалой по своим масштабам колонизации. Массы населения Македонии, Греции, Фракии, Иллирии, островов Эгейского моря хлынули на Восток. Греки и македоняне несли с собой свои государственные и правовые нормы, свои производственные навыки, обычаи, религию и культуру. Освоение завоёванных территорий они осуществляли в привычных для них формах, основывая новые полисы и поселения военных колонистов. Но существовало значительное различие между ранним периодом греческой колонизации и новым, «эллинистическим» периодом: тогда колонии представляли собой отдельные, в известной мере изолированные греческие поселения, окаймлявшие прибрежную полосу Средиземноморья и Чёрного моря и соприкасавшиеся по большей части с племенами, жившими ещё в условиях первобытно-общинного строя; теперь греки и македоняне столкнулись с рабовладельческими обществами, насчитывавшими многие столетия самостоятельного экономического, политического и культурного развития, создавшими свою самобытную и зрелую цивилизацию.

Чтобы сохранить и укрепить господство над этими обществами, завоеватели вынуждены были частично приспосабливать свои институты к существовавшим здесь социально-экономическим отношениям, ко всему жизненному укладу восточных стран. В области экономической и политической жизни многое из того, что несли с собой греки — античные формы рабства, полисная структура и т. п.,— сравнительно быстро прививалось в эллинистических странах или в отдельных областях, поскольку близкие формы вызревали в Западной Азии, как мы видели, ещё накануне греко-македонского завоевания. С другой стороны, сами завоеватели многое восприняли из общественно-политической практики и идеологии восточных деспотий (формы эксплуатации широких масс сельского населения, некоторые черты государственного строя и т. д.).

Таким образом, в данных исторических условиях завоевания, как и колонизация, сыграли роль толчка, ускорителя тех процессов, которые и ранее происходили в недрах обществ, имевших при всём различии их исторических судеб однородную социальную основу. Наличие ряда сходных черт развития не исключало, разумеется, того, что и в этот период каждая из стран Восточного Средиземноморья сохраняла свои особенности, а общие процессы приобретали в условиях отдельных стран значительное своеобразие.

Монархия и полис. Союз греко-македонских завоевателеи и местной знати

В новых исторических условиях нет уже прежнего резкого различия двух типов рабовладельческого государства — восчной деспотии и античного полиса. Эллинистическая монархия сохраняет многие черты деспотических империи: верховную собственность на землю, организацию податной системы и др. Но вместе с тем она вбирает, включает в себя и полис, который утрачивает при этом свой прежний характер политически независимого города-государства.

В самой Элладе при всём разнообразии правового положения отдельных полисов общим для большинства из них была потеря независимости во внешней политике, а также большей или меньшей доли самостоятельности во внутренних делах. В эллинистических же государствах Востока полис с самого начала — не свободная республика рабовладельцев и землевладельцев, а лишь городская община, которая хоть и обладает автономией, различными политическими и экономическими привилегиями, но находится под контролем главы обширного государства, служит проводником политики центральной власти, зависит от неё.

Такое положение полисов определялось не только общей обстановкой, но и изменениями в их собственной социально-политической структуре. Полис эллинистического времени уже не мог самостоятельно выполнять свои классовые функции: осуществлять эксплуатацию рабов и зависимого земледельческого населения, удерживать в повиновении городскую «чернь». Для этого он нуждался в сильной военно- монархической власти. Торговым и ростовщическим верхам полиса эта власть нужна была и для того, чтобы завоёвывать и удерживать внешние рынки и торговые пути, обогащаться за счёт «варварской» периферии.

Политика основания новых полисов или превращения в полисы старых городских центров была в той или иной мере свойственна всем эллинистическим правителям. Однако размещение полисов показывает, что они прививались в первую очередь там, где развитие товарно-денежных отношений достигло уже сравнительно высокого уровня, как это было в Месопотамии, Сирии, Малой Азии. Основой для новых полисов служили иногда и поселения военных колонистов (катэкии), особенно в тех случаях, когда они располагались вблизи оживлённых торговых путей.

Местная знать — крупные рабовладельцы, купцы, ростовщики охотно воспринимали полисную организацию и связанные с ней греческие обычаи, право и культуру, так как принадлежность к гражданам полиса была условием получения определённых привилегий, главной из которых было право частной собственности на землю. Полисы были противопоставлены остальной территории страны — так называемой хоре. В понятие хоры включались и сельские поселения, и города, не имевшие полисного устройства. Противоположность полиса и хоры обусловливалась не только различием в их правовом положении: привилегированное положение полиса давало возможность его гражданам принимать участие в эксплуатации населения хоры и в качестве владельцев приписанной к городу царской земли, и с помощью неэквивалентного обмена, ростовщических и откупных операций и т. д.

Для всех эллинистических государств, в большей или меньшей мере, характерно развитие крупного землевладения служилой знати, в первую очередь греко-македонской, а также местной эллинизированной знати и жречества. С течением времени термин эллин утратил на Востоке свой этнический характер и стал применяться для обозначения представителей всех привилегированных слоев общества в противоположность широким массам разноплемённого и эксплуатируемого населения.

Социальный строй. Формы эксплуатации

Возникновение эллинистических государств ускорило развитие рабовладения во всём Восточном Средиземноморье. Непрерывные воины эллинистических царей и династов, греческих полисов и союзов сопровождались, особенно с конца III в. до н. э., массовым обращением людей в рабство. Причём в ряде случаев захват рабов был не только последствием войн, но и непосредственной целью военных экспедиций и походов.

Характерная черта этого времени — рост работорговли, соединённой с пиратством, возникновение международных рынков рабов. Рабовладельческие отношения развиваются не только в старых греческих государствах, но и в тех государствах Балканского полуострова, которые сравнительно недавно вышли из недр первобытнообщинного строя (Македония, Этолия, Эпир, Иллирия и др.), а теперь стали играть особенно активную роль в войнах за захват рабов.

В восточных эллинистических странах увеличивается как численность рабов, так и удельный вес их труда в хозяйстве. Крупнейшими рабовладельцами являются сами эллинистические цари. Труд рабов используется на самых тяжёлых, изнурительных работах — в горных и лесных промыслах, а также и в сельском хозяйстве и ремесле (чему обязан, в частности, своим подъёмом Пергам). Рост денежных отношений и торгово-ростовщического капитала способствовал развитию рабовладельческих отношений, что выражалось в дальнейшем распространении античных форм рабства преимущественно в крупных торгово-ремесленных городах и в консервации, а в отдельных случаях, возможно, и в усилении его старых, примитивных форм, упорно сохранявшихся на Востоке (долговое рабство, рабство в результате самопродажи и продажи детей и др.).

Именно это многообразие форм рабовладения делало крайне условной грань между рабами и зависимым населением, накладывая общую печать рабства на все формы эксплуатации. Основной массой эксплуатируемого населения в восточных эллинистических странах оставались общинники, именуемые в источниках этого времени — лаой («люди»). Они были прикреплены к общине и были обязаны обрабатывать земли царя, знати, храмов, городов и военных колонистов; на них ложилось главное бремя денежных и натуральных'налогов и всевозможных повинностей. Хотя лаой могли иметь свой дом и другое имущество и вступать в правовые сделки, фактически они были полностью беззащитны перед властью царя и знати и находились в руках царской администрации, творившей над ними суд и расправу.

Историческое место эллинизма

Установление господства над новыми территориями и масcoй трудящегося населения, захват рабов и громадных богатств, возникновение новых полисов и расширение торговых связей, колонизация и втягивани&в денежные отношения стран с натуральным хозяйством — всё это дало новый толчок экономическому развитию Восточного Средиземноморья.

В начале эллинистического периода наблюдался некоторый экономический прогресс. Распространяется применение более усовершенствованных орудий труда и приёмов обработки земли (унаваживание, трёхпольная система и пр.), широко развиваются садоводство и виноделие, пастбищное скотоводство, происходит важный для хозяйственной жизни ряда стран обмен сельскохозяйственными культурами и ценными породами скота. Более интенсивно разрабатываются месторождения цветных металлов, железа и других ископаемых. Ряд технических усовершенствований был сделан в ремесленном производстве, в особенности в деле изготовления тканей, обработки кожи, металлов, в строительной и военной технике и пр.

В основе всех этих экономических сдвигов лежал рост разделения труда, специализация отдельных областей, развитие производства на рынок. Одним из наиболее важных проявлений этого процесса было возникновение новых центров ремесленного производства и посреднической торговли в Западной Азии и Египте. Некоторые из них, прежде всего Александрия и Селевкия на Тигре, далеко оставили позади старые, эллинские торгово-ремесленные города. Именно в сфере обмена различие по сравнению с так называемым классическим периодом выступает особенно наглядно. Связи между отдельными частями древнего мира неизмеримо расширились, причём огромное значение приобрела морская и сухопутная торговля средиземноморских стран с далёкой Индией и другими странами Юго-Восточной Азии.

Экономическое оживление, охватившее восточно средиземноморский мир, было бурным и ярким по своим внешним проявлениям, но лишённым вместе с тем прочной внутренней основы. Огромные для того времени массы продуктов, поступавшие на рынок, извлекались путём беспощадной эксплуатации рабов и лаой, непомерного роста всякого рода государственных поборов и широчайшего применения откупов, роста ростовщичества и долговой кабалы и в конечном счёте истощения всех жизненных соков эллинистических стран. Агрессивные войны, разорение целых областей и крупнейших очагов культуры, разгул расточительства, роскоши и паразитизма узкой правящей прослойки — всё, чем отмечена история эллинистических государств, с неизбежностью порождалось их рабовладельческой природой. Поэтому решающей чертой их развития является обострение внутренних противоречий и классовых антагонизмов, которые со второй половины III в. до н. э. выступают всё с большей силой и приводят к широким движениям, охватывающим различные слои населения.

Во II в. до н. э. происходят восстания рабов прежде всего в тех областях, где рабский труд применялся особенно широко — в Аттике, в Пергаме, а также на Делосе, который стал крупнейшим рынком рабов. Борьба между демосом и олигархией выливается в Греции в широкие социальные движения, направленные на передел земель, ликвидацию долгового гнёта, расширение гражданства.

В восточных эллинистических странах одной из наиболее характерных форм классовой борьбы являлся анахоресис, т. е. оставление места жительства и работы и бегство под защиту храма, в другой округ или густо населённую столицу, где легче было укрыться от репрессий царской администрации. Но и здесь с конца III в. до н. э. угнетённые переходят к активной массовой борьбе. Борьба происходила под разными лозунгами, но её социальная направленность очевидна: лаой восстают против «эллинов», представителей богатого и привилегированного класса общества. В городах кипит классовая борьба между богачами и городской беднотой. Не затухали и противоречия между греко-македонскими завоевателями и коренным населением эллинистических стран —противоречия, которые были иной формой того же основного социального антагонизма.

Процесс эллинизации был двойственным по своему характеру и результатам. Известная нивелировка местных и племенных различий, постепенное, хотя и далеко не всеобщее, преодоление прежней религиозной, полисной, общинной замкнутости, расширение экономических и культурных связей были неотделимы от факта завоевания, от подчинения иноземному господству, распространявшемуся на громадные территории, населённые многочисленными народами и племенами. Эллинистическая культура, способствовавшая как распространению крупнейших достижений греческой философии и греческого искусства, так и культурному обмену между Востоком и Элладой, была по преимуществу культурой рабовладельческих и торговых городов, культурой господствующих классов. В массе же эксплуатируемого земледельческого населения продолжали стойко держаться местные культурные и религиозные традиции, хотя религиозный синкретизм и получил широкое развитие.

Завоевания Александра Македонского и образование эллинистических государств оказали сильное воздействие на развитие племён как на территории эллинистических государств, так и за её пределами. Эта многообразная по уровню своего общественного развития племенная периферия так или иначе втягивается в сферу товарного обращения. Арабы и жители Средней Азии, скифы и геты, эфиопы и ливийцы участвуют в международной торговле.

Возникновение и усиление новых государств (Греко-Бактрийского царства, Парфии, Скифского царства в Крыму, Армении, Понтийского царства и пр.) были вызваны, в первую очередь, внутренними причинами — процессом классообразования и развитием рабовладельческих отношений. Эллинистические государства играли в ряде случаев лишь роль своего рода катализаторов, ускорявших эти процессы. Своей завоевательной и грабительской политикой они содействовали внутренней консолидации племён, которые наносили им, в свою очередь, ответные удары.

С течением времени приходит в движение вся периферия средиземноморского мира — от великих пустынь, граничащих с Китаем, до западной оконечности Европы. Без учёта этих громадных экономических, социальных, политических сдвигов нельзя понять ни упадка эллинистических монархий, ни той исторической обстановки, в которой происходит в дальнейшем поглощение их Римом.

Государство Птолемеев

Социально-политическое устройство эллинистического Египта по сравнению с другими эллинистическими государствами известно значительно лучше, главным образом, благодаря многочисленным греческим и демотическим папирусам, сохранившимся до нашего времени. Греки задолго до македонского завоевания познакомились с Египтом, куда они проникали в качестве воинов-наёмников и торговцев уже во времена Саисской династии (VII—VI вв. до н. э.). Поход Александра в Египет открыл им ещё более широкий доступ в эту страну.

Египет в конце IV - начале III в. до н. э.

При первом разделе сатрапий управление Египтом, как уже упоминалось выше, досталось Птолемею Лагу. Искусный политик и талантливый организатор, он стал основателем новой династии, правившей в Египте почти три столетия. Птолемей был единственным из диадохов, умершим естественной смертью. Ему наследовал его сын Птолемей II (283—246), впоследствии прозванный Филадсльфом.

В царствование первых двух Птолемеев складываются своеобразные формы отношений между завоевателями и местным населением, намечаются основные принципы экономической и социальной политики нового эллинистического государства, оформляются податная организация и административный аппарат. Все эти разнообразные стороны хозяйственной и социальной жизни Египта регулировались целым рядом постановлений и указов. Некоторые из этих документов дошли до нас, например важное постановление 261 г., касающееся рабовладения, и так называемый «Податной устав» (257 г.).

III в. до н. э. (примерно до 20-х годов) был временем наивысшей политической мощи царства Птолемеев. В это время Египет являлся могущественной империей, господствовавшей в Эгейском морс и в восточной части Средиземного моря. Уже Птолемей I помимо Египта владел Киренаикой, Кипром, Палестиной, Южной Сирией. При его ближайших преемниках господство Птолемеев распространяется на южную и западную части Малой Азии, побережье Фракии и Геллеспонта, на острова Эгейского моря. Одна из особенностей птолемеевского Египта состояла в том, что полисы играли здесь значительно меньшую роль, чем в монархии Селевкидов, которые основали множество греческих полисов.

Наиболее привилегированное положение в эллинистическом Египте занимали высшие сановники, владельцы дарственной земли, военачальники наёмных отрядов. К ним примыкали местная египетская знать и жречество. Наряду со светской знатью и жречеством большую роль играли дельцы всякого рода, торговцы, судовладельцы, богатые откупщики, а также именитые граждане Александрии.

Развитие сельского хозяйства и ремесла

Во все периоды истории древнего Египта основным условием развития и процветания хозяйства в этой стране являлось орошение. От ежегодных разливов Нила зависели благополучие или, напротив, тяжёлые бедствия египетского населения. Создание и развитие ирригационной сети было одной из важнейших функций деспотической власти фараонов и эллинистических царей. Первые Птолемеи, заинтересованные в расширении вывоза хлеба и других сельскохозяйственных продуктов, а также в обеспечении греко-македонских колонистов (клерухов) землёй, с большой энергией берутся за расширение и улучшение оросительной системы и увеличение посевной площади. Мелиорационные работы приняли наиболее широкий размах в Фаюмском оазисе, где болотистые пространства были превращены в плодороднейшие земли. В Фаюме были вынуты тысячи кубометров земли, сооружены новые каналы и плотины, основаны десятки новых поселений.

В технике сельскохозяйственного производства Египта этого времени наблюдается известный прогресс. Помимо старинных приёмов орошения, ручным способом и при помощи шадуфа, появляется более сложное приспособление — сакие. Оно представляло собой сооружение, состоявшее из вращающегося вертикального вала, с которым было скреплено несколько зубчатых колёс. На этих колёсах укреплялись бадьи, которые при вращении вала зачерпывали воду и выливали её на более высоко расположенную террасу. Вал приводился во вращение тягловой силой животных. Возможно, что в Египте появляются и ещё более сложные приспособления для подъёма воды.

Среди сельскохозяйственных культур всё большее и большее значение приобретала пшеница, составлявшая около 80 % зерновых культур. Тщательная прополка посевов, постоянное наблюдение за ирригацией, подбор лучших сортов семян и пр. давали возможность в некоторых местностях собирать два раза в год высокие урожаи. Практиковалась также смена культур, правильный севооборот (при двух- и трёхпольной системе), в котором большую роль играли бобовые растения: арак, чечевица, горох, бобы. Энергичные мероприятия были проведены для подъёма культуры масличных растений и виноградников, расширялись посадки плодовых деревьев. Значительное развитие получило в эллинистический период скотоводство (особенно в царском хозяйстве).

Наряду с сельским хозяйством в Египте продолжало развиваться ремесло. Ремесленная техника в ряде отраслей производства улучшилась, усилилось разделение труда, изменились формы его организации. Ведущими остались те отрасли ремесла, которые имели в Египте многовековую историю развития: ткачество, обработка металлов, керамическое производство, обработка кожи, изготовление папирусов, служивших материалом для письма, выделка стеклянной посуды, начинающей частично вытеснять глиняную. Большого мастерства египетские ремесленники достигли в изготовлении льняных, а также шерстяных и шёлковых тканей. Крупными центрами ткацкого ремесла были города Александрия, Мемфис, Коптос, Гераклеополь, Крокодилополь, Панополь, Фивы. Замечательны резные камни (камеи) эллинистического времени. Алзксандрийская стеклянная посуда, цветная и прозрачная, получила широкую известность за пределами Египта. Кузнечная мастерская. Рельефное изображение на мегарсноп чаше. III в. до н.

Рост обмена и денежного обращения

Хозяйственный подъём в странах Восточного Средиземноморья в конце IV — начале III в. привёл к оживлению обмена и развитию денежного обращения. Египет занял ведущее положение в торговле наряду с царством Селевкидов и островом Родос. В обширных земельных владениях и многочисленных мастерских, принадлежавших царю и знати, производилось огромное количество продуктов, в значительной мере направлявшихся на рынок. Александрия — крупнейший центр городской жизни— нуждалась в снабжении продовольствием и, в свою очередь, вывозила изделия своих ремесленников. Ввоз и вывоз товаров строго регламентировались правительством.

Каждое из крупных эллинистических государств стремилось завоевать преимущественное положение в международной торговле. Египет нуждался в строевом лесе Финикии, в рабах Сирии, в металлах Малой Азии и в изделиях Эллады Архив Зенона, доверенного лица Аполлония — крупного сановника времён Птолемея II,— знакомит нас с ростовщической и торговой деятельностью представителей придворной знати во внешних владениях Птолемеев (Палестине, Сирии, Малой Азии). Оттуда в Египет направлялись большие партии рабов, строевой лес, медь, пурпурная краска, мрамор, вино, мебель, скот и пр. С другой стороны, на изделия египетских ремесленников — стеклянную посуду, прекрасные льняные материи, мази, папирус и зерно — был большой спрос во всех средиземноморских странах. Издавна Египет поддерживал обмен с югом: Эфиопией (Нубией), Суданом. Птолемеи систематически посылали в Эфиопию особые экспедиции для охоты за слонами. Оттуда же везли ценные сорта дерева, золото, рабов. Торговля сопровождалась нередко набегами, захватом добычи.

Одновременно развивается морская и караванная торговля Египта с Аравией и Индией, в особенности в годы правления Птолемея II, когда канал вновь соединил Средиземное море через Горькие озёра с Красным морем. На побережье Красного моря были основаны новые гавани (Миос-Гормос, Береника). Тогда греки ещё не решались пересекать это море и выплывать в открытый океан. Поэтому посредниками в торговле Египта с Индией были южноарабские купцы, доставлявшие оттуда слоновую кость, ароматические вещества, ткани и другие товары.

Развитие обмена требовало налаженного монетного дела Птолемеи чеканили монеты из золота, серебра и меди. В начале своего правления Птолемей I чеканил монету по аттическому образцу, но потом перешёл к чеканке монет родосского и финикийского типа, так как торговля с Родосом и Финикией играла для Египта особенно большую роль. Главной единицей в денежной системе Египта была серебряная тетрадрахма. Внутри страны в широком обращении была и медная монета. Хозяйственному обороту способствовала целая сеть государственных трапез (касс) в Александрии, в административных центрах номов (округов), даже в комах (деревнях).

Рабовладение

С развитием товарно-денежных отношений был тесно связан рост рабовладения, несомненно, имевший место в птолемеевском Египте. Значение рабства в Египте определялось не численным превосходством рабского населения по сравнению со свободным, но тем влиянием, которое организация рабского труда оказывала на положение земледельцев и ремесленников в различных отраслях производства. Рабский труд применялся в горном деле и в известной мере в ремесле и в сельском хозяйстве. Особенно тяжела была участь рабов, работавших в рудниках и каменоломнях. В сходном с ними положении находились государственные должники и преступники. Труд рабов применялся также в больших имениях, как, например, в известном нам хозяйстве Аполлония или представителя местной знати — Петосириса. У собственников средней руки — чиновников, военных колонистов и др.— число рабов также было довольно велико: так, например, некий воин Лептин владел не менее чем 16 рабами. Крупными рабовладельцами были храмы, которые получали значительные доходы от эксплуатации труда храмовых рабов (гиеродулов). Сохранились, к сожалению, в крайне фрагментированном состоянии, специальные указы Птолемеев о регистрации рабов, запрещении вывоза их из Египта, о розыске беглых рабов, наказании рабов и др. В завещаниях и в брачных контрактах рабы упоминаются как вид имущества. Работорговля занимала видное место в торговых операциях. Крупными работорговцами были сами Птолемеи.

Для Египта, как и для других эллинистических государств, было характерным сохранение наряду с развитым рабовладением старинных форм рабства: самопродажи свободных людей, долгового рабства и пр. Представители господствующего класса Египта обращали в рабство в Сирии и Палестине множество лаой. Это явление приняло настолько крупные масштабы, что вызвало вмешательство правительства, заинтересованного в сохранении налогоплательщиков. Птолемей II издал указ, запрещавший покупать или брать в залог лаой (261 г.).

Формы земельной собственности. Царские земледельцы

Для Египта на протяжении всей его истории определяющее значение имела верховная собственность государства на основные средства производства, главным образом на землю. Птолемеи в этом отношении являлись преемниками фараонов. В документах эллинистического времени земли делились на несколько разрядов по степени их плодородия, по доходности и с точки зрения владельческих прав. По характеру владения основной разряд составляла «царская земля», находившаяся в непосредственном ведении царской администрации. Юридически царь являлся единственным собственником всей земли, и, в сущности, вся земля Египта была царской, но из неё выделялись категории земель, отличавшиеся от собственно царской земли. Это были земли «уступленные»—в их состав входили земли храмов, клерухов, «дарственная земля». Земля храмов считалась принадлежащей богу, но государство сохраняло верховные права и на эту землю так же, как и на участки воинов. Дарственными землями владели высшие представители знати. Наконец, по отношению к некоторым земельным участкам устанавливалось более прочное владение, например в тех случаях, когда частные лица на необработанной ранее земле производили посадки плодовых деревьев или виноградной лозы. Процесс развития земельных отношений шёл в направлении роста уступленной земли, её постепенного выделения и расширения за счёт царской земли.

Основными работниками в сельском хозяйстве были лаой, или «царские земледельцы», как их называли в Египте. Крупное землевладение сочеталось с мелким землепользованием. На царской земле, в крупных имениях частных владельцев и храмов практиковалась раздача мелких участков земли царским земледельцам. Их отношение к государству и к частным лицам формально представляло собой наследственную аренду, определявшуюся арендным договором. Но эта форма была лишь видимостью свободного договора: за ней скрывалось совершенно зависимое положение царских земледельцев; вместе с тем она открывала широкую возможность усиления эксплуатации лаой далеко за пределы сложившихся испокон веков норм. Все сельскохозяйственные работы контролировала и регулировала царская администрация, которая указывала, чем и когда крестьянин должен засевать свой участок, и следила за выполнением работ. Когда урожай был собран, царские земледельцы должны были прежде всего уплатить государству так называемую арендную плату натурой и все другие причитавшиеся с них сборы.

Земледельцы сохраняли ещё общинную организацию, в существовании которой правительство было заинтересовано по фискальным соображениям: община отвечала за исправное несение её членами государственных повинностей. Члены общины не имели права оставить свою работу и переселиться в другую местность: покинувшие свои комы подлежали принудительному возвращению. Занятие земледелием обычно передавалось от отца к сыну. Царские земледельцы в принудительном порядке привлекались к ежегодным работам по ремонту каналов и плотин. За счёт местного населения происходило снабжение царя и его многочисленных чиновников во время их поездок. Царские земледельцы не подлежали обычной юрисдикции: их дела разбирала местная администрация в лице так называемых экономов. На условиях жизни и труда лаой отразились и вековая практика восточной деспотии, и развитие рабовладения в период эллинизма.

Население комы не было однородным. Рядом с земледельцами, арендовавшими участки царской земли, жили бедняки, которые не вели никакого самостоятельного хозяйства, работали подёнщиками и использовались на государственных работах, рядом с бедными египетскими воинами (махимой) жили сравнительно зажиточные катэки.

Положение ремесленников, работавших в царских мастерских, во многом напоминало положение царских земледельцев. Они также подлежали административной юрисдикции, были прикреплены к мастерским, в которых работали, их деятельность на каждом шагу тщательно контролировалась администрацией. В египетском ремесле применялся преимущественно свободный труд, но «свобода» эта, как правило, оказывалась призрачной: в тех отраслях, которые составляли царскую монополию (например, изготовление льняных тканей), средства производства принадлежали государству, и фактически ремесленники полностью зависели от царской администрации.

Наряду с крупными мастерскими, которые находились в руках царской администрации, жрецов и владельцев дарственных земель и в которых иногда использовались рабы, существовало много мелких ремесленников, работавших в небольших мастерских или бравших работу на дом. Ремесленники объединялись в союзы, члены которых сходились на общие обеды, имели своего бога-покровителя, платили взносы в общественную кассу.

Государственное хозяйства

Унаследованная от фараонов система государственного хозяйства была расширена и усовершенствована эллинистическими царями. Для Птолемеев и их окружения Египет был прежде всего источником обогащения и наживы. Извлечение и присвоение прибавочного продукта — результата труда всего трудового населения страны — такова была цель государственного хозяйства, служившего одновременно формой организации господства рабовладельческого класса. Система государственного хозяйства охватывала различные сферы экономики Египта. Наибольшее значение и в этом отношении имело сельское хозяйство.

В казну шли многообразные денежные и натуральные поступления от населения царской земли и от населения других категорий земель. Всем землям и тому, что производилось на них, вёлся строгий учёт с фискальными целями. Ежегодно составлялись обширные земельные описи, в которых отмечались состояние земель, размеры участков, их качество, имена владельцев, доходность, характер культур и пр. Особенно строго регламентировались зерновое хозяйство и посевы масличных культур. Назначались специальные лица — генематофилаки («стражи урожая»), которые следили за тем, чтобы ни один колос не ушёл от государственного обложения. Собранное зерно поступало в царские склады и затем отправлялось по Нилу в Александрию, откуда в громадных количествах вывозилось почти во все средиземноморские страны. Другой доходной статьёй была сдача в аренду земледельцам царского скота и пастбищ.

В государственном хозяйстве огромное значение имела система откупа, т. е. аренды у государства частными лицами тех или иных доходных статей. Эта система применялась в сельском хозяйстве и в ремесле, в использовании различных доходных должностей и при организации сбора податей. Предпочтение отдавалось тому, кто предложит большую сумму. Нередко образовывались целые компании откупщиков, соединявших для этой цели свои средства. Царские чиновники зорко следили, чтобы деятельность откупщиков не принесла какого-нибудь ущерба казне.

В птолемеевском Египте несравненно большее значение, чем в фараоновском, приобрели государственные монополии, позволявшие царю концентрировать в своих руках доходы многих отраслей ремесленного производства.

Наиболее точные сведения сохранились о монополии на производство растительного масла. При введении этой монополии Птолемеи отобрали оборудование у всех мелких маслоделов. Теперь масло изготовлялось в царских эрга'стериях, об организации и снабжении сырьём и рабочей силой которых должны были заботиться государственные чиновники •— экономы. Продажа масла была строго монополизирована. Право продажи масла по определённым ценам отдавалось на откуп мелким торговцам, которые должны были выручку доставлять эконому. Монополизированы были также трапезы (кассы), рудники и каменоломни, производство сукна, папируса, пива, пряностей, парфюмерии, поташа, золотых вещей, приготовление красок и пр.

Эксплуатация населения посредством податной системы достигла в государстве Птолемеев громадных размеров. Податная система была очень сложной, существовали различные группы налогоплательщиков, заметно отличавшиеся друг от друга по своему хозяйственному и юридическому положению. Были налоги, общие для всех, и налоги, выплачиваемые сравнительно узкими категориями населения, налоги постоянные и временные, прямые и косвенные. Налоги взимались как в натуральной, так ив денежной форме, причём постепенно увеличивалось значение денежной формы налога. В этой системе резко проявлялась классовая структура эллинистического Египта: главными налогоплательщиками были люди, занятые физическим трудом, т. е. земледельцы, ремесленники и прочие. От поголовной подати были освобождены лишь привилегированные группы — «эллины» и жрецы.

Главный доход с земли поступал в форме арендной платы с царских земледельцев. Но были и собственно земельные налоги и ряд мелких сборов, связанных с земледельческими работами: особые сборы на поддержание в исправности ирригационных сооружений, за использование гумна, за просев муки в царском амбаре, за измерение земли и пр. Сбор с виноградников и плодовых посадок в размере 1/6 части урожая поступал в денежной форме. Он носил название апомойры. Ткачи, кожевники, золотых дел мастера, красильщики и другие ремесленники платили за право занятия ремеслом, а также процент с выручки. Был ряд налогов местного и специального характера: например, в Фаюме собирали налог для кладбища крокодилов (крокодил считался здесь священным животным). Население содержало обширный бюрократический аппарат Птолемеев: существовали особые сборы на оплату расходов канцелярии, на содержание стражников и пр.

Все подвластные Птолемеям территории уплачивали в их казну значительные суммы налогов и податей в денежной и натуральной форме. Кроме прямого обложения обильным источником доходов служило косвенное обложение. На севере — в Пелусии и Александрии и на юге — в Элефантине были устроены таможенные станции: товары, ввозимые в Египет и вывозимые из него, облагались нередко высокими сборами. Существовали также внутренние пошлины: в некоторых пунктах, например в Гермополе, стояли отряды, следившие за провозом товаров. Податная система тяжёлым бременем ложилась на население государства Птолемеев, а произвол и злоупотребления чиновников ещё более увеличивали это бремя.

Крупные хозяйства знати

На эксплуатации рабов и лаой основывались крупные хозяйства аристократии, владельцев обширных дарственных имений. Широкую и яркую картину хозяйственной и социальной жизни крупного имения в Египте 60—40-х годов III в. до н. э. дают многочисленные письма упомянутого выше Зенона, который был управляющим имением Аполлония в Фаюме. Аполлоний владел большими земельными богатствами: у него было 10 тыс. арур дарственной земли около Филадельфии, столько же около Мемфиса и ещё третье имение такого же размера в Палестине. Одновременно Аполлоний вёл разнообразные торговые операции и внутри Египта и особенно за его пределами, имея в своём распоряжении крупный морской и речной флот. Архив Зенона лучше всего освещает порядки и организацию имения около Филадельфии, а также даёт возможность познакомиться с общим характером и масштабами деятельности Аполлония и его ближайших помощников.

Филадельфия была одним из новых поселений, возникших на землях Фаюмского оазиса. Руководство её застройкой было поручено тому же Зенону. В окрестностях Филадельфии были расположены наделы клерухов. Часть территории имения Аполлония обрабатывалась, повидимому, рабами или наёмниками; большая же часть отдавалась местным земледельцам (лаой) в аренду. Эти земледельцы вносили плату за землю натурой. Главную роль в хозяйстве играли зерновые культуры. Часть зерна шла на оплату работникам и на другие расходы, часть — на продажу. Большое значение имела культура масличных растений: сезама, кротона и др. Особое внимание уделялось виноградникам и таким плодовым деревьям, как маслина, айва, смоковница и др. В имении проводилась очистка участков, поросших кустарником и тростником, приобретались лучшие сорта винограда, пшеницы, а также лучшие породы скота. Скота было много; его держали для полевых работ, для транспорта, для убоя, для получения шерсти, кож и т. п.

Зенон развил многообразную деятельность: он давал деньги взаймы под проценты, продавал, покупал, устраивал в имении ремесленные мастерские, возводил постройки и пр. Вся эта деятельность была основана на огромном напряжении сил трудившихся в имении людей. И свободные и рабы подвергались беспощадной эксплуатации. Работники нередко лишь с трудом добивались получения платы и пропитания. Условия заключённых договоров часто не соблюдались. Земледельцы хотя и подавали жалобы, но большею частью безуспешно; нередко они бросали работу и уходили из своих ком. Но иногда в результате массового анахоресиса, как об этом свидетельствует один из документов ррхива Зенона, им удавалось добиться некоторых уступок со стороны царской администрации.

Клерухи

В постоянных военных столкновениях и политических событиях конца IV — начала III в.. до н. э. огромную роль играла армия. По сравнению с другими эллинистическими государствами Египет находился в довольно выгодном положении: воинов привлекали сюда надежда на хорошее вознаграждение, перспектива приобретения земельных наделов в богатой стране и пр. Основным средством обеспечения военной службы в Египте была земля. Система наделения воинов земельными участками применялась в Египте и государствах Передней Азии ещё во II тысячелетии до н. э. Участки предоставлялись воинам не в полную собственность, а лишь как временное и условное владение. Основы этой системы сохранились и в эллинистическом Египте, хотя и с некоторыми изменениями. Прежде всего изменился этнический состав воинов: местные воины — махимой — потеряли прежнее значение и очутились в худшем, чем прежде, положении. Наделение воинов различных разрядов землёй было тесно связано с социальной и экономической политикой Птолемеев. Крупные военачальники получали в качестве дарственных земель большие имения, военачальники низших рангов и простые воины лись наделами от 5 до 100 арур. Если клерухи с наделами в 5-7 арур являлись теми же крестьянами, то катэки, составлявшие высший слой военных колонистов, были владельцами сравнительно крупных участков и нередко применяли в своём хозяйстве труд царских земледельцев. Одним из центров военной колонизации был Фаюм, далее шла линия военных поселений от Мемфиса к югу. Земля, предоставляемая воинам за их службу, в III в. оставалась в принципе царской и могла быть отобрана царём. Помимо земли воины обычно получали скот и семена. Размещались они в домах местных жителей. Вопрос о постое стоял очень остро и приводил к столкновениям между воинами и местным населением. Вообще военные колонисты вносили элемент насилия и произвола в жизнь египетской деревни.

Роль жречества

Главной опорой Птолемеев были крупные землевладельцы, наемники и военные колонисты, к ним по своим социальным интересам примыкало и египетское жречество, обладавшее землями и другими видами богатства. Значение жречества в эллинистическом Египте, его социальное и политическое влияние основывались на экономической мощи храмов, на прочной организации жрецов, на их власти над умами населения. Птолемеи в некоторых отношениях урезывали самостоятельность жречества, но поддерживали его, как социальную силу, проявляя по отношению к нему исключительную щедрость. Надписи неоднократно сообщают о даровании Птолемеями земли вместе со всеми доходами местным божествам. Уже при Птолемее I был установлен культ нового бога —• Сараписа, который соединял в себе черты важнейших божеств греков и египтян. Почитание Сараписа вскоре широко распространилось среди египетского и греческого населения.

Храмы были крупными хозяйственными центрами. Областью крупного храмового землевладения была Фиваида: храмы Гора вЭдфу, Исиды на острове Филы и др. располагали тысячами арур. Кроме «священной земли» храмы использовали и ту землю, которую верующие (например, клерухи) посвящали богу, и иногда ещё приарендовывали более или менее крупные участки •о.арс.кож'ае'шта. 'Х.ра'шл обяадалж некоторыми привилегиями и в области ремесленного производства (например, правом на выработку сезамного масла, считавшегося монополией государства, на изготовление особых тканей). Жрецы получали денежное пособие из казны и собирали с верующих обильные приношения.

Жречество в эллинистическом Египте составляло многочисленную и стройно организованную корпорацию. Во главе храма стоял архиерей, или эпистат, представлявший местное жречество в сношениях с правительством. Жрецы периодически собирались на съезды (синоды). Храмы сохраняли некоторые особые права, как, например, право убежища.

Обеспечивая Птолемеям свою поддержку, жрецы требовали определённых уступок от центральной власти. По отношению к выступлениям народных масс жречество занимало резко враждебную позицию.

Птолемеи быстро усвоили государственные традиции царства фараонов, использовали их налаженный аппарат и учение о божественном характере их власти. Уже при первом Птолемее культ Александра распространился по всему Египту. Вторым этапом в развитии царского культа было обожествление жены Птолемея Арсинои, умершей в 270 г. Культ Арсинои поглощал упомянутую выше денежную подать— апомойру. Последующие Птолемеи приобщались к богам вскоре после вступления на престол. Но царский культ не только восходил к традиционному культу фараонов, унаследованному новыми правителями Египта. Отчасти он был сознательным политическим приёмом правительства, при помощи которого легализовалась и укреплялась власть династии.

Царство Птолемеев было сильным централизованным государством. Царь обладал всей полнотой власти. В организации управления вековая египетская

Государственная система

Птолемеи быстро усвоили государственные традиции царства фараонов, использовали их налаженный аппарат и учение о божественном характере их власти. Уже при первом Птолемее культ Александра распространился по всему Египту. Вторым этапом в развитии царского культа было обожествление жены Птолемея Арсинои, умершей в 270 г. Культ Арсинои поглощал упомянутую выше денежную подать— апомойру. Последующие Птолемеи приобщались к богам вскоре после вступления на престол. Но царский культ не только восходил к традиционному культу фараонов, унаследованному новыми правителями Египта. Отчасти он был сознательным политическим приёмом правительства, при помощи которого легализовалась и укреплялась власть династии.

Царство Птолемеев было сильным централизованным государством. Царь обладал всей полнотой власти. В организации управления вековая египетская бюрократическая традиция сочеталась с греко-македонскими принципами управления. Птолемеи, опираясь на греческое право, развивают интенсивную законодательную деятельность. Поражает обилие и мелочность дел, подлежавших решению царя, обширность канцелярской переписки. Крупные и мелкие чиновники усердно писали, переписывали и рассылали законы, распоряжения, жалобы и пр. Делопроизводство велось на греческом языке, выработался особый канцелярский стиль и сложная терминология. При дворе Птолемеев сохранились традиции времени Александра: здесь тщательно вели «царский журнал» и обширную царскую корреспонденцию. Существовал ряд высших придворных должностей: «родственников», «равных по почёту родственникам», «первых друзей», «равных первым друзьям», «друзей», «преемников» и пр.

Все представители царской администрации старались использовать вкгоды своего положения и получить как можно больше с населения. Множество людей стремилось в Александрию, поближе ко двору — источнику обильных доходов и милостей.

Вершиной административной иерархии была должность диойкета, управляющего хозяйством и финансами. Он ведал царской казной, учётом хозяйственных ресурсов, учётом и сбором поступлений, контролем расходов. Вся его деятельность была подчинена чисто фискальной цели: пополнению царской казны. Диойкет был первым сановником в государстве, и если это был способный и энергичный человек, то он становился почти всемогущим, как показывает пример не раз уже упоминавшегося Аполлония в правление Птолемея II.

За исключением трёх греческих городов, весь Египет представлял собой хору, т. е. это были сельские местности и поселения городского типа, не имевшие самоуправления. В управлении хорой не было отчётливой и стройной системы. Хора сохранила древнее деление на номы, которые во многом удержали прежнюю обособленность. Ном делился на несколько топархий, в состав топархий входили как низшая единица комы. Функции прежних номархов перешли к стратегам, которые стали во главе управления нома. Секретарь, ведавший всем делопроизводством нома, назывался царским секретарём. Соответствующие должностные лица были также в топархиях и в комах. Назначение на все эти должности зависело от диойкета.

Деятельность всех этих должностных лиц в номах была тесно связана с деятельностью финансовых чиновников, которые также подчинялись диойкету. Главным должностным лицом по финансовому управлению в номе был эконом. Дошедшая до нас «Инструкция эконому» III в. до н. э. прекрасно рисует его обширные полномочия. Они охватывали, в сущности, всю хозяйственную жизнь нома. Эконом должен был заботиться об увеличении царских доходов, об улучшении сельского хозяйства, о благоустройстве царских земледельцев, выслушивать их жалобы, следить за состоянием ирригации в номе, проводить ремонт каналов и плотин. На него же возлагался контроль за работой ткацких мастерских и маслоделен, за торговлей, за сдачей доходных статей на откуп и др. Проверять деятельность эконома должен был контролёр.

В административном центре находилась касса (трапеза) во главе с трапезитом, выполнявшая очень разнообразные денежные операции и прежде всего принимавшая поступления от плательщиков налога, от откупщиков и пр. Там же находился и номовый склад зерна (тесавр), которым ведал ситолог. И трапеза и тесавр имели отделения в номах и в местечках. Трапезиты и ситологи, как и весь многочисленный административный персонал, представляли собой людей, целиком зависевших от царя и получавших из казны плату деньгами или натурой.

Наличие групп населения с различными правами, резко противостоявших друг другу, отразилось на судебной организации. Наряду с греческим правом сохраняло отчасти своё действие и право древнеегипетское. Существовали различные суды для египетского и греческого населения, для полисов и хоры; тяжбы, в которых участвовали и египтяне и греки, решались в общем судилище. Громадное значение и развитие получила в царстве Птолемеев административная юрисдикция, распространившаяся на значительную часть населения.

Полисы. Александрия.

В эллинистический период продолжали существовать древние административные и религиозные центры: Мемфис, Фивы, Гермополь, Гераклеополь и др. Многие египетские города были также торгово-ремесленными центрами. Однако они не пользовались правом самоуправления. В Египте было лишь три полиса — Александрия, старая греческая колония Навкратис и основанная Птолемеем I в Верхнем Египте Птолемаида. Эти полисы не принадлежали к хоре и не входили в управление нома. Граждане их — привилегированный слой наиболее зажиточного городского населения — составляли городскую общину и объединялись в филы и демы. В Навкратисе и Птолемаиде они выбирали совет города и ряд должностных лиц. В Александрии — столице государства — городского совета не было. Здесь помимо македонян и греков жили также фракийцы, критяне, иранцы, выходцы из Малой Азии, иудеи, сирийцы и, наконец, египтяне. Это многочисленное разноплемённое население, за исключением египтян, лишённых каких-либо политических прав, объединялось по этническому признаку в своеобразные общины с некоторыми органами самоуправления— политевмы, независимые друг от друга и подчинённые царской администрации. Степень самоуправления политевм была неодинакова.

Александрия была крупнейшим эллинистическим городом, резиденцией царского двора,центром ремесла, торговли, культуры. Она была расположена на важных путях сообщения. «Это единственное во всём Египте место и для торговли на море, благодаря его превосходной гавани, и для торговли сухопутной, потому что всё легко свозится по реке и собирается в таком пункте, который представляет наибольший в мире рынок»,— писал географ Страбон. В гавани Александрии заходили сотни кораблей со всех концов эллинистического мира, грузились и выгружались разнообразнейшие товары.

На острове Фарос, с которым Александрия была соединена длинной насыпью, был выстроен зодчим Состратом Книдским знаменитый маяк вышиною более 100 м. Этот маяк в древности считался одним из чудес света. По улицам Александрии двигалась разноплемённая толпа, слышался говор на разных языках. Нередко в город прибывали посольства, иногда из отдалённых стран: из Италии, с северного побережья Понта. Город был построен выдающимся архитектором Дейнократом из Родоса по стройному плану. Его длинные прямые улицы не были похожи на улицы старых греческих городов. Александрия делилась на пять кварталов. В царском квартале были расположены дворец Птолемеев, театр, МуСейон, библиотека, гробница Александра. В городе было множество садов, храмов, парков, бань. Далеко за стенами города тянулись сады, огороды и усадьбы богатых александрийских граждан.

Александрия была величайшим культурным центром эпохи эллинизма. В ней жили и работали выдающиеся учёные, поэты, художники и архитекторы того времени.

Царство Селевкидов

Царство Селевкидов в начале III в. до н. э.

Самым большим из эллинистических государств было царство Селевкидов. Первоначальным ядром его была Вавилония, доставшаяся Селевку при распределении между диадохами наследства Александра Македонского. В последующие годы Селевк, принимавший самое активное участие в бурных событиях конца IV — начала III в., значительно расширил размеры своего царства.

В состав царства Селевкидов уже до 303 г. вошли все верхние сатрапии, т. е. Мидия, Персида, Сузиана (Элам), Бактрия и Парфия, а после битвы при Ипсе — Северная Месопотамия, Северная Сирия и значительная часть Малой Азии. Для Селевка было важно урегулировать отношения со своим восточным соседом — Чандрагуптой, правителем обширного царства Магадхи в Индии. Селевк уступил Чандрагупте территории в Пенджабе, завоёванные Александром, а также Гедросию, Арахосию и Парапамисады, получив от него несколько сот боевых слонов. Заключение мира с Чандрагуптой позволило Селевку сосредоточить все силы для борьбы за расширение своих владений на западе; оно имело также и большое экономическое значение — пути, связывавшие западные области с Индией, в течение полувека ещё оставались в руках Селевкидов.

В столицу царства Магадхи — город Паталипутру был отправлен послом грек Мегасфон, составивший потом подробное описание Индии, её природы, хозяйства, своеобразных социальных отношений, политического строя, обычаев и нравов.

Распад царства Антигона Одноглазого (301г. дон. э.) ещё больше увеличил могущество Селевка, а после победы над Лисимахом при Курупедии (281 г. до н. э.) казалось, что Селевк сможет объединить почти все территории, входившие в империю Александра, за исключением Египта. Однако последовавшие после смерти Селевка события — утверждение на македонском престоле Антигона Гоната и вторжение в Малую Азию кельтов (галатов) — заставили его наследника Антиоха I отказаться от притязаний на гегемонию в эллинистическом мире.

Развитие сельского хозяйства, ремесла и торговли

Главными, наиболее развитыми в экономическом отношении областями царства Селевкидов были Северная Месопотамия, Вавилония и Северная Сирия. Для этих областей было характерно сочетание развитого сельского хозяйства в плодородных речных долинах и многолюдных торговых городов, являвшихся гаванями или узловыми пунктами караванных путей. Исключительное плодородие почв в долинах Тигра и Евфрата позволяло собирать обильные урожаи. «Страна эта производит ячмень в таком количестве, как никакая другая»,— писал про Вавилонию Страбон в конце I в. до н. э. Развитие земледелия в Месопотамии зависело от состояния ирригационной системы. Регулирование разливов Тигра и Евфрата требовало больших усилий: надо было постоянно следить за состоянием каналов, поддерживать или сооружать новые плотины и водоёмы. Почти столь же плодородны были долины Сирии. Сирийская пшеница славилась за пределами этой страны; семена этой пшеницы вывозились даже в Египет. В Вавилонии, Сирии и других сатрапиях царства Селевкидов применялся правильный севооборот, производились посевы бобовых и масличных растений: кунжута, льна и др. Большое распространение имели культура винограда и виноделие (Сирия). Земледелие было нередко связано со скотоводством. В больших хозяйствах разводили коней, быков, верблюдов, овец и другие виды скота не только для удовлетворения потребностей данного хозяйства, но и на продажу. Но особенно широкое развитие скотоводство получило в Мидии, Армении и некоторых областях Малой Азии, где были превосходные луга и можно было разводить самые лучшие породы коней.

В многочисленных старых и вновь основанных городах государства Селевкидов быстро возрастало число ремесленников и торговцев. В отдельных областях местное производство развивалось ещё с IV в. до н. э. В некоторых из них издавна существовали центры того или иного ремесла: в Вавилонии, например, изготовлялись льняные ткани, Малая и Средняя Азия славились обработкой металлов. Некоторые изделия начинают изготовляться лишь в период эллинизма, и страна освобождается от их ввоза из-за границы (керамическое производство во внутренних областях Малой Азии). Широко использовались также богатства недр и лесов (Сирия была богата строевым лесом). Основными экономическими центрами державы Селевкидов были Селевкия на реке Тигре, экономическое и политическое значение которой выступает особенно отчётливо по сравнению с положением «угасающего» Вавилона, Антиохия и Селевкия в Пиерии (на побережье Средиземного моря).

Развитие товарного производства сопровождалось установлением более тесных отношений между отдельными областями. Возрастает значение прежних, давно налаженных торговых связей. Особенно важна была дорога, соединявшая побережье Эгейского моря (Эфес) с Месопотамией (Селевкия на Тигре) и далее с Персидой, Мидией, Бактрией, Согдианой, Индией. Селевкиды в течение долгого времени удерживали контроль над этой дорогой. По ней продвигались на далёкий Запад ценные товары Востока — шёлковые ткани, благовония, а изделия искусных ремесленников Сирии, Месопотамии и Эллады попадали в Среднюю Азию и Индию. Селевкиды, как и Птолемеи, стремились захватить в свои руки торговлю с Индией, с богатой Магадхой. Но в то время как Египет мог вести эту торговлю лишь морем, прибегая к посредничеству аравийских купцов, Селевкиды до отпадения Парфии и Бактрии господствовали над всей сухопутной дорогой в Индию. Интересы Селевкидов и Птолемеев сталкивались также в Финикии и Малой Азии. Поэтому и здесь размеры, направление и значение торговли зависели в значительной мере от политической ситуации. Транзитная торговля, осуществлявшаяся по важнейшему торговому пути от побережья Малой Азии через Междуречье в глубь Ирана и Средней Азии, а также по караванному пути из Аравии, по побережью Сирии через пустыню в Вавилонию, имела большое значение в хозяйственной жизни царства Селевкидов. Однако немалое место в торговых оборотах селевкидской монархии занимали и изделия местного производства.

Города и катэкии

В основе эллинизации Востока лежит процесс греко-македонской колонизации, связанный с основанием новых городов и поселений, с переменами в хозяйственной жизни, в методах эксплуатации широкой массы местного населения. Селевкиды своей политикой оказали сильное воздействие на этот стихийный процесс. При первых двух Селевкидах колонизация, начало которой было положено при Александре, развёртывается во всю ширь. Возникает множество поселений, среди которых далеко не все были городами в греческом смысле слова. Между полисами также существовали немаловажные различия: это были или крупные торговые города, или крепости, занимавшие важные стратегические пункты, или города, образовавшиеся на месте святилищ.

Главной ареной колонизации являлись западные области: Малая Азия, Сирия, Месопотамия. В плодородной и необыкновенно выгодно расположенной в отношении торговых путей Северной Сирии, в долине реки Оронта, возникли Антиохия, вскоре превратившаяся в крупнейший центр мировой торговли, Селевкия в Пиерии — порт Антиохии, Апамея, военная столица Селевкидов, Лаодикея. На среднем течении Евфрата были расположены Эвропос (Каркемшн) и Дура-Эвропос. В Месопотамии также были основаны новые полисы: Эдесса, Селевкия Эрифрейская, Антиохия Харакс и др. Селевкия на Тигре, наряду с Антиохией наОронте, стала главным городом всего царства, с более чем полумиллионным населением, разноплемённым и разноязычным, в значительной мере переселённым из Вавилона. Много крупных полисов появилось и в Малой Азии: Антиохия (Таре), Сарды, Апамея Киботос (Келены) — бывшая столица царства Антигона Одноглазого. Сравнительно с этими областями, в которых преимущественно оседали колонисты с запада, в северных и северо-восточных сатрапиях городов было меньше; здесь они носили иной характер, являясь опорными пунктами Селевкидов среди местного, нередко враждебного населения, как, например, Эпифания (Экбатаны) в Мидии, Гекатомпил и Сотейра в Парфии, Антиохия Маргиана (бывшая Александрия Маргиана) в Средней Азии и многие другие.

Большая часть новых полисов представляла собой старые поселения и города, которые получили теперь устройство греческого полиса: народное собрание (не всегда), совет избираемых гражданами должностных лиц, филы и демы. Города владели землёй, имели свои денежные средства, издавали законы, сооружали гимнасии, театры и другие общественные постройки, устраивали празднества и состязания. Правами граждан (правом выбирать магистратов, участвовать в управлении и пр.) пользовалось лишь привилегированное меньшинство. Земледельческое население, жившее на территории, приписанной к городу, находилось в зависимости от города, а следовательно, от городского привилегированного меньшинства, сосредоточившего в своих руках материальные ресурсы, влияние и власть.

Изучение структуры и роли городов в царстве Селевкидов позволяет понять различие между этими городами и греческими полисами предшествующей эпохи. Многочисленные полисы в государстве Селевкидов не были теми суверенными городами-государствами, какими были греческие полисы V—IV вв. до н. э. Они были лишь одним из элементов (правда, очень важным) в политической структуре государства.

Наряду с греческими полисами в царстве Селевкидов существовали большие восточные города, имевшие иное устройство. Это были храмовые города: Вавилон, Урук и др. Полноправное население этих городов группировалось вокруг храмов. Так же как в полисах, оно составляло имущее меньшинство. Граждане были освобождены от налогов и пошлин, обладали рядом привилегий, владели землёй. Жречество и городская знать пользовались вниманием Селевкидов, которые, подобно некоторым ассирийским царям, вели по отношению к этим городам покровительственную политику. Предоставляя как греческим, так и восточным городам известное самоуправление, Селевкиды сохраняли над ними контроль, осуществляя его при посредстве особых должностных лиц — эпистатов. Фактически не только города, платившие форос (дань), но и так называемые «свободные» города находились в полной зависимости от центральной власти.

Наряду с полисами одним из существенных элементов в структуре государства Селевкидов были катэкии. Иногда это были поселения воинов в важных стратегических пунктах тех областей, в которых было неспокойно, или вдоль границы. Состав колонистов был смешанный: македоняне и греки, местные жители, наёмники различного происхождения. Воины получали наделы средней величины; участок служил обеспечением военной службы. Иногда же они получали пустоши на условии льготной аренды. Но военные колонии составляли только часть поселений этого типа: термин «катэкия» имел более общее значение, и в состав населения катэкии входили обычно и невоенные люди. Селевкиды посылали в области, население которых они считали ненадёжным, людей, на преданность которых правительство могло рассчитывать. В критический момент они могли оказать сопротивление враждебным по отношению к царю местным элементам и продержаться до прибытия более крупных сил.

В общем типы поселений были очень разнообразны. Среди них нередко встречались промежуточные или смешанные формы: упоминавшиеся выше политевмы (общины с некоторыми зачатками самоуправления) или соединение двух типов поселений — полиса и катэкии. Примером такого соединения может служить город Дура-Эвропос на Евфрате, раскопки на месте которого дали исключительные по своему значению результаты. Это поселение, когда-то ассирийская крепость, было организовано Селевком I в качестве опорного пункта на случай вторжения арабских племён. Дура-Эвропос представлял собой полис эллинистического времени с типичным для него планом, постройками и порядками управления. Высшая власть принадлежала здесь администраторам, поставленным царём,— эпистату и стратегу. В окрестностях города были расположены участки воинов, игравших существенную роль в городской жизни.

Основание полисов и катэкии и связанные с ними изменения в социально-экономических отношениях нередко вызывали недовольство местного населения. Особенно упорное сопротивление эллинизации оказывали племена, составлявшие значительную часть населения в царстве Селевкидов. Жизнь и быт этих племён, занимавшихся главным образом скотоводством и земледелием, представляли яркий контраст крупным торговым и культурным центрам царства Селевкидов. У племён, находившихся под управлением своих вождей и мелких династов, шёл процесс социальной дифференциации и политического развития, стимулируемый включением их в состав крупного рабовладельческого государства. Племена представляли большую опасность для огромного, но сравнительно неустойчивого царства Селевкидов.

Земельные отношения

В области земельных отношений в государстве Селевкидов можно наблюдать сложное взаимодействие местных и греческих правовых норм, учреждений и обычаев. Восточная форма земельной собственности — верховная собственность царя на землю — сохраняется и в эллинистическое время. Претерпев определённые изменения, сохраняется и община в виде комы — поселения земледельцев (лаой), неотделимых от земли, принадлежащей коме.

Огромные земельные владения находились в руках рабовладельческой аристократии. Македоняне и эллины из числа высших придворных сановников, военачальники и представители местной аристократии, племенные вожди в Иране и Средней Азии владели обширными землями и эксплуатировали труд лаой или того населения, во главе которого эти вожди находились.

Но наряду с этим быстро развивается городское землевладение, имевшее в различных частях державы различные формы и значение: то это собственность привилегированных граждан полиса, являвшихся в то же время землевладельцами, т. е. типичная античная форма собственности; то это владения воинов, полученные ими от царя или от города; то земли, дарованные с тем, однако, условием, чтобы новые владельцы «приписали» их к тому или иному полису. Наконец, продолжают существо- существовать и земельные владения храмов, наследие древних восточных порядков. Храмы-города Малой Азии и Сирии часто представляли собой управлявшиеся жречеством сложные хозяйственные организации, эксплуатировавшие труд рабов, крестьян и ремесленников. Но и здесь с утверждением у власти Селевкидов произошли существенные изменения: Селевкиды нередко превращали храм-город в полис, т. е. город, устроенный по греческому образцу. Таким образом, налицо чрезвычайно пёстрая картина как юридических, так и фактических отношений. Некоторое единообразие в неё было внесено лишь в ходе последующего длительного процесса исторического развития, далеко уже выходящего за рамки эллинистического периода.

Лаой и рабы

В царстве Селевкидов, как и в птолемеевском Египте, основными производителями в сельском хозяйстве были лаой — зависимые крестьяне, положение которых было в некоторых отношениях аналогично положению египетских царских земледельцев. Лаой платили многочисленные подати и налоги, выполняли различные трудовые повинности. Лаой не имели права самовольно покидать место своего жительства. Сохранилась надпись Антиоха II, согласно которой этот царь продал царице Лаодике землю и «местечки, какие окажутся на этой земле, и принадлежащих к ним людей (лаой) со всеми их домами и со всем, принадлежащим им, и с поступлениями пятьдесят девятого (т. е. 253-го) года». Поселения лаой — комы — были основной хозяйственной единицей не только на царских землях, но и на землях знати и храмов. Однако нередко царская земля вместе с людьми передавалась полису. В таких случаях лаой обязаны были повинностями и сборами не государству, а городу.

Развитие полисов способствовало росту рабовладения. Рабский труд в царстве Селевкидов применялся в различных отраслях хозяйства: и в сельских местностях и в городах. В Сирии и соседней Палестине была широко развита работорговля. Предприимчивые дельцы охотились за людьми, причём нередко обращали в рабство местных лаой. Центрами рабовладения были не только эллинистические полисы, но и старые крупные города: Сузы, Вавилон и др. В городах-святилищах было множество храмовых рабов. Многочисленны были также царские рабы. Вообще рабовладение в царстве Селевкидов получило большее развитие, чем в Египте. Это подтверждается и сохранившимися документами об отпуске рабов на волю, преимущественно женщин. Встречаются также в клинописных документах времени Селевкидов упоминания о продаже рабов. Высшие сановники владели иногда многочисленными рабами.

Государственное хозяиство Селевкидов

Скудные и разрозненные сведения о государственном хозяйстве Селевкидов позволяют проследить лишь основные моменты его организации. Население многочисленных и разнообразных по своему характеру составных частей этого государства облагалось данью и податями. Обложение было неодинаково для различных групп населения и зависело от их положения в государстве. Племена, население подвластных Селевкидам мелких государств, так называемые «царские люди» и жители многих городов платили дань (форос) деньгами или натурой или тем и другим вместе. Форос был показателем подданства, и освобождение от него рассматривалось как дарование свободы. В надписи из города Смирны говорится, что Селевк II сделал этот город и область (хору) «свободными» и избавил их от обложения данью. Помимо дани царь собирал десятину и различные подати. Кроме того, города, племена и частные лица по разным случаям приносили царю ценные дары. С городов, вносивших дань, собирался поземельный налог. Другим обильным источником доходов было косвенное обложение: сборы при заключении меновых сделок, налог на соль, таможенные пошлины, собиравшиеся не только на государственной границе, но и внутри страны — на дорогах в пустыню, на переправах через Евфрат, в морских портах и пр. В целом все виды обложения были весьма обременительны для подданных. Конфликты на этой почве между ними и центральной властью с течением времени принимали всё более острый характер.

Основы государственного хозяйства были сравнительно примитивны, центральный и местный аппараты были мало развиты, и царская администрация не занималась обычно непосредственным сбором дани и других податей: ответственными за это были местные власти (городское управление, вожди племён и пр.). В отличие от царства Птолемеев Селевкпды, повидимому, не применяли в своих владениях системы откупов.

В собственно царском хозяйстве главную роль играла эксплуатация входивших в его состав земель и природных богатств страны (рудников в горах Малой Азии, лесов в Сирии, каменоломен и пр.). Царские земли обрабатывались царскими людьми, которые вносили арендную плату натурой. Немало ценностей поступало в виде военной добычи, а также в качестве доходов с конфискованных имений и штрафов с провинившихся. Всё это давало в руки Селевкидов огромные средства, и даже позднее, в пору политического упадка, цари располагали громадными богатствами. Селевкиды присвоили себе монопольное право чеканки золотой и крупной серебряной монеты; чеканка производилась по аттической весовой системе.

Социальная основа власти Селевкидов

В царстве Селевкидов не было единого этнического ядра: в его состав, как в своё время в состав державы Ахеменидов, вошёл ряд племён и народностей, обладавших своеобразным социальным устройством, своими собственными культурными традициями и языком. Отдельные области стояли на различном уровне экономического развития: прибрежные города Малой Азии имели мало общего с отдалённой Мидией или Парфией. Власть Селевкидов была прочна до тех пор, пока она находила опору в «эллинах», т. е. в привилегированных и богатых, в основном — греко-македонских, слоях полисов, в армии, а также в верхах местного общества — местном жречестве, аристократии и зажиточных слоях старинных местных городских центров, группировавшихся вокруг храмов. Когда во II в. до н. э. эта социальная основа стала разлагаться, власть Селевкидов начала быстро ослабевать.

Особенно большое значение во всей системе селевкидскрй монархии имели полисы, которые должны были служить как бы цементом, скрепляющим разнородные, готовые оторваться от центральной власти части сложного политического конгломерата.

Организация управления

В организации управления царства Селевкидов также наблюдается своеобразное сочетание местных я греко-македонских элементов. Характерные особенности внешнего оформления царской власти: пурпурные одежды, диадема, пышный церемониал, царский культ, с которым была связана идея происхождения царского рода от божества, — свидетельствуют о заимствованиях с Востока. Всё это должно было содействовать поддержанию авторитета центральной власти и политического единства державы.

Высшие сановники царства Селевкидов, как и других эллинистических государств, носили титулы «друзей», «родственников» и т. д. Они стояли во главе отдельных отраслей центрального управления. Всё государство делилось на сатрапии, в каждую из них входило несколько гunapxuй; всего гипархий насчитывалось 72. Возглавлявшие их гипархи имели дело уже непосредственно с городами и комами. Главой всего финансового ведомства был управляющий доходами; ему были подчинены диойкеты и экономы в сатрапиях, следившие за взиманием сборов и за расходованием средств. В судебной организации резко проявлялась социальная дифференциация: существовали особые судьи для высших и низших слоев населения. В отличие от Египта в царстве Селевкидов не было, повидимому, столь разветвлённой административной системы, и государство играло меньшую роль в хозяйственной жизни страны. Царство Селевкидов представляло собой военно-административное объединение, и вопрос об армии имел здесь первостепенное значение. Состав войска был так же разнообразен, как и состав всего государства. Во всех сатрапиях, в крепостях и городах находились царские гарнизоны. Основные силы состояли из

тяжеловооружённой пехоты (македонская фаланга, наёмные войска), которой принадлежала решающая роль в военных столкновениях, из многочисленных отрядов всадников (тарентшщы, фракийцы, нисейцы и др.) и особых отрядов войск, располагавших колесницами, осадными орудиями. Значительную роль в сражениях играли боевые слоны. Селевкидам по мере внутреннего ослабления их державы приходилось всё больше и больше ориентироваться на наёмников, что требовало крупных денежных средств.

Обострение социальных противоречий

Социально-политическую жизнь государства Селевкидов характеризуют столь же острые социальные противоречия как и в Египте. В городах происходила ожесточённая борьба между богатыми и бедными. Деятельность ростовщиков приводила здесь, как и в городах Балканского полуострова, к массовому разорению, долговой вопрос являлся одним из наиболее жгучих вопросов общественной жизни.

Население сельских местностей находилось в приниженном положении и страдало от налогов и поборов, а также от опустошений, связанных с постоянными войнами. «Эллины», представлявшие, как указывалось, главным образом зажиточные элементы, в отдельных областях возбуждали острую ненависть широких масс местного, коренного населения, которое по большей части продолжало придерживаться прежних старинных порядков, впрочем, затронутых уже процессом разложения. Социальные противоречия усугублялись соперничеством и борьбой отдельных городов, племенной и религиозной рознью, династическими распрями. Всё это делало огромную державу Селевкидов мало устойчивой, а непрерывные военно-политические бури расшатывали её ещё более.

Малая Азия в III в. до н. э.

Экономическое и политическое положение Малой Азии

Малая Азия была одной из самых своеобразных частей античного мира. Наряду с крупными и древними центрами экономической и культурной жизни в ней были области, сохранившие старинные формы отношений, восходившие к первобытнообщинной эпохе. Малая Азия имела необыкновенно пёстрый этнический состав, и её население нередко в пределах сравнительно небольшой территории говорило на нескольких языках.

В начале эллинистического периода здесь соприкасались и сталкивались различные силы: приморские торговые полисы (Гераклея, Византии), старинные храмовые центры — большие хозяйственные организации, располагавшие тысячами рабов и являвшиеся средоточиями обмена, крупные землевладельцы ахеменидского времени, пережившие македонское завоевание, и, наконец, правители новых государств, возникших или только возникавших на развалинах великой империи.

В политическом отношении Малая Азия распадалась в III в. на несколько частей. Иония, Фригия, позднее Кария, Киликия и часть Каппадокии вошли в состав царства Селевкидов, которые держали под своим контролем древнюю дорогу, соединявшую побережье Эгейского моря с Междуречьем и другими странами Востока. Вся северная полоса Малой Азии, граничащая с Чёрным морем, стала самостоятельной уже к концу IV в. В центре Малоазийского полуострова выделилась независимая область Галатия, на северо-западе образовались Вифиния и Пергамское царство, на востоке — Понтийское царство. Позднее независимым царством стала отпавшая от Селевкидов Каппадокия. На юге и юго-западе ряд областей находился во владении птолемеевского Египта (Линия, Кария и др.). Продолжала сохранять свою независимость гористая, труднодоступная Писидия. Наконец, в Карий же имел свои владения остров Родос. Города побережья поддерживали и развивали тесные связи с греческим миром.

Пергам

Первоначальная территория Пергама, расположенного в северо-западной части Малой Азии, была невелика. Плодородные поля, сады и луга в долине реки Каика создавали благоприятные условия для сельского хозяйства, а близость к побережью и островам Эгейского моря открывала возможность для развития и оживлённого обмена. Небольшая крепость, какой являлся Пергам в IV в. до н. э., в новых условиях быстро превращается в главный центр государства. Население Пергамского царства с успехом выдерживает борьбу как с вторгшимися на территорию Малой Азии кельтскими племенами -галатами, так и с крупнейшим эллинистическим царством Селевкидов.

В период войн диадохов Пергам, как надёжный, хорошо укреплённый самой природой пункт, сделался местом хранения казны Лисимаха. Охрана её была поручена евнуху Филетеру. Воспользовавшись смутами при дворе Лисимаха, Филетер перешёл на сторону Селевка, но фактически стал независимым правителем. Политическая обстановка, естественно, побуждала его к филэллинской политике: связи с Грецией и греческими городами Малой Азии служили известной опорой в борьбе Пергама с галатами и могли оказаться полезными при столкновениях с Селевкидами.

При преемнике Филетера, Эвмене, когда он в 263/82 г. одержал решительную победу около Сард над армией Антиоха I, Пергам начинает играть более значительную роль в международных отношениях. Внешняя политика Пергама этого времени характеризуется разрывом с Селевкидами и союзом с Египтом. Аттал I(241—197), к которому перешла власть над Пергамом после смерти Эимена, устранил угрозу со стороны галатов. Он отказался от уплаты им дани и в битве у истоков Каика в 228 г. разгромил их, после чего принял царский титул и культовое имя «спасителя». Вмешавшись в борьбу в царстве Селевкидов в начале 20-х годов, Аттал и здесь достиг крупных успехов и одно время господствовал над большей частью Малой Азии, хотя это господство оказалось кратковременным.

К концу правления Аттала I наметилась определённая линия внешней политики Пергама, заключавшаяся в последовательной ориентации на Рим. Пергам до поры до времени пожинал плоды этой политики в виде крупных территориальных приобретений, торговых преимуществ и пр., но вместе с тем всё более и более подпадал иод влияние Рима.

Как и в других эллинистических государствах, в Пергаме земля была главным богатством самих правителей и знати и одновременно служила надёжным средством обеспечения армии. В принципе вся земля принадлежала царю. Её обработка обычно находилась в руках крестьян, так называемых царских людей; главная часть продукта их труда отчуждалась в пользу царя, его приближённых и воинов. Царские люди, обрабатывавшие землю, передавались вместе с ней в случае продажи или дарения и находились в ведении царской администрации. Атталиды владели обширными землями, поступления с которых составляли важнейшую часть государственных доходов; их стада паслись на лугах реки Каика и на склонах соседних гор. В особенности славились царские конские заводы. Большие доходы приносила разработка богатств недр и лесов. Пергамские цари, подобно Птолемеям, стремились повысить доходность сельского хозяйства с целью использовать излишки продуктов во внешней торговле на оплату многочисленных чиновников, на организацию эргастериев и т. п.

Применение рабского труда получило в Пергаме большое развитие в различных сферах производства, в особенности в царском хозяйстве. Огромные доходы Атталиды получали от царских эргастериев, в которых в широком масштабе использовался труд рабов. В этих мастерских изготовлялись различные ткани, окрашенные в яркие цвета, роскошные ковры, женская одежда и пр. И продукты сельского хозяйства и ремесленные изделия находили широкий сбыт во всём Восточном Средиземноморье; вывоз их шёл главным образом через Элею. Цари Пергама чеканили монету, которая находилась в обращении далеко за пределами царства. Кроме царей в Пергаме чеканили монету и некоторые города.

Главной опорой Атталядов являлась армия. По своему составу она была очень разнообразна: наряду с наёмниками из разных уголков греческого мира большое значение в войско имели и местные жители — мисийцы, а также граждане Пергама. Воины обеспечивались земельными наделами. Часть военных колонистов получала необработанные участки, подобно тому, как это было позднее в Египте. Военные поселения — катэкии — составляли существенный элемент в структуре Пергамского царства. Если по численности пергамская армия уступала войскам Селевкидов или Птолемеев, то по техническому оснащению едва ли не превосходила их. Пергам представлял превосходную крепость с обширным арсеналом. Атталиды вели войны, широко используя достижения эллинистической осадной техники.

Поргам был сравнительно небольшим эллинистическим государством, во многом сходным с другими эллинистическими царствами. Противоположность сельской

местности (хоры) и полиса (которым являлся город Пергам) составляла характерную особенность царства Атталидов. Цари были правителями с неограниченной властью по отношению к местному населению и грекам — негражданам. Уже при первых правителях развивается царский культ. В честь обожествлённых царей сооружались алтари, содержался штат жрецов и жриц, устраивались пышные процессии, празднества и игры.

Хотя цари Пергама и не были, подобно Селевкидам, основателями многочисленных греческих полисов, тем не менее и они учреждали гимнасии, покровительствовали эллинским городам, посылали им подарки, поддерживали постоянные связи с Дельфами и Делосом.

Главную роль в экономической и политической жизни государства играла столица — город Пергам. В Пергаме существовали обычные греческие учреждения: народное собрание, городской совет, выборные должностные лица, филы и демы. Граждане составляли лишь меньшинство населения, наиболее обеспеченное в материальном отношении. Фактическая власть, контроль за ходом дел, за выборами и за финансами, а также законодательная инициатива находились в руках пяти стратегов, назначаемых царём.

Столица царства была расположена в нескольких километрах от моря. Раскопки Пергама, начавшиеся ещё в 1878 г. и продолжавшиеся с перерывами в течение многих десятилетий, показали во всём блеске столицу Атталидов. Город соединял типичные черты греческого полиса и пышное великолепие царской резиденции восточноэллинистического государства. Многочисленные статуи, картины, искусно сделанные мозаики служили украшением дворцов и храмов. В произведениях изобразительного искусства отразились стиль и сюжеты, присущие искусству эллинистического времени, но со своеобразными чертами, характерными для пергамской школы. В Пергамской библиотеке хранилось более 200 тыс. рукописей, велись научные исследования.

Вифиния

Территория Вифинии, расположенная в северо-западной части Малой Азии, от берегов Пропонтиды и далее вдоль побережья Понта, отличалась благоприятными природными условиями: плодородная почва, обилие лесов и пастбищ соединялись здесь с возможностью развивать обмен по суше и по морю. Обмен этот в значительной мере сосредоточивался в руках граждан греческого города Гераклеи, древней колонии Мегар на понтийском побережье. Гераклея и другие греческие полисы — Халкедон, Астак, Кизик — держали в своих руках выходы к морю. Политическая власть в Вифинии оказалась в руках местной династии. Правивший здесь Зипоит захватил Астак и Халкедон, отразил попытки Лисимаха подчинить себе Вифинию и в 297 г. до н.э. объявил себя царём. Преемник Зипоита Никомед I направил свои усилия против главной угрозы — царства Селевкидов, стремившегося поглотить все независимые области Малой Азии. Он вступил в союз с крупнейшими эллинскими городами на побережье — Гераклеей и Византией, с могущественным правителем Египта Птолемеем Филадельфом, а затем заключил договор с галатами.

Соглашение это, однако, являлось оружием обоюдоострым: новые союзники Никомеда не склонны были отличать его территорию от территории его врагов, одинаково подвергая их опустошениям, но всё же союз с галатами отвёл от Вифинии угрозу подчинения Селевкидам.

При Никомеде I, который правил до 255 г. до н. э., и его преемниках развивается эллинизация страны. В 264 г. до н. э. недалеко от разрушенного Лисимахом Астака была основана Никомедия — город греческий по своему облику, ставший столицей Вифинии. В особенности благожелательную политику по отношению к этому городу и грекам проводил преемник Никомеда Зиаелис. Одновременно он продолжал поддерживать традиционные дружественные связи с пголемеевским Египтом.

Галатия

Совсем иной характер имела Галатия — область, когда-то являвшаяся центральной частью Фригийского царства с древним фригийским культовым центром, городом Пессинунтом, считавшимся священным городом великой матери богов — Кибелы, со старинными городами Гордием и Анкирой. В начале III в. здесь осели галаты после поражения, нанесённого им войсками Антиоха I. К этому времени галаты находились на стадии разложения первобытно-общинного строя, сохраняя племенное устройство и после поселения в Малой Азии. Во главе трёх галатских племён — толистоагов, тектосагов и трокмов — стояли племенные вожди, делившие свою власть с племенной знатью. Условия для дальнейшего развития этих племён оказались мало благоприятными. Зажатая между владениями огромной державы Селевкидов и территориями быстро развивавшихся Пергама, Понта и Вифинии, Галатия была отрезана от выходов к морю и от магистралей, по которым шёл торговый обмен.

Каппадокия и Понт

Каппадокией первоначально называлась вся восточная часть Малой Азии к северу от Тавра; позднее узкая полоса между хребтами, расположенными на севере, и Чёрным морем стала называться Понтийской Каппадокией, или просто Понтом. Эллинских колонистов мало привлекал этот скудный и стоявший вдалеке от важнейших торговых путей край. Собственно Каппадокия, или, как её иначе стали называть, Великая Каппадокия, по мнению одних исследователей, стала независимой от Селевкидов в конце IV в. до н. э., по мнению других — лишь около 260г. до н. э. Правителем здесь стал перс Ариарат, потомок одноимённого сатрапа, побеждённого Пердиккой. Взаимоотношения Каппадокии с Селевкидами были сперва враждебными, но в 245 г. до н. э. правитель Каппадокии был признан Селевком II и получил руку его сестры. В середине III в. западные области Каппадокии были захвачены галатами. Галаты представляли постоянную угрозу для Каппадокии, но вместе с тем каппадокийские и понтийские цари пользовались ими в качестве наёмников.

Другое эллинистическое царство в Малой Азии — Понтийское — образовалось в самом конце IV в. до н. э. Оно объединило территории различного характера: нонтийское побережье, гористую область к югу от него и часть Каппадокии к востоку от реки Галиса. Область между Понтом и Вифинией — Пафлагония —долгое время оставалась независимой. В состав Понтийского царства вошли как греческие торговые города на побережье —Трапезунт, Амис, Синопа и др., так и сельские местности, в которых главную социальную силу составляли богатые землевладельцы, возможно потомки ахеменидской знати. Наконец, огромное значение имели старинные храмовые центры, возникшие в незапамятные времена на скрещениях торговых путей. Храмы вели довольно крупное хозяйство, владея обширными землями и тысячами гиеродулов. Типичным для этого рода храмовых центров является город Комана в Каппадокии с культом богини Ма. В состав населения Команы входили «одержимые богом», т. е. жрецы, а также храмовые служители и храмовые рабы в числе 6 тыс. человек. Во главе этого города-святилища стоял верховный жрец. Такой же характер имели храм богини Анахиты в Зеле, храм Зевса в Венасе и др.

Основателем династии в Понте стал потомок знатного иранского рода Митридат, утвердивший свою власть уже в 302 г. до н. э. Как и цари Вифинии, понтийская династия проводила политику эллинизации страны, но эта эллинизация была крайне поверхностной и ограниченной.

Македония и Греция

В конце IV — начале III в. до н. э. Македония оказалась в центре развёртывавшихся грандиозных событий. Завоевания на Востоке потребовали огромной затраты живой силы; население Македонии поредело. В дальнейшем территория её служила ареной ожесточённой борьбы между диадохами, тяжело отразившейся на положении всего населения. Наконец, не миновали Македонию и вторжения чужеземных племён: в начале 70-х годов III в. страну опустошили галаты. В результате к тому времени, когда власть в Македонии получил Антигон Гонат (т. е. около 276 г. до н. э.), силы её были подорваны, но, как по казала история последующих десятилетий, ещё далеко не исчерпаны.

Долгое правление Антигона Гоната (умер в 239 г. до н. э.) было временем внешнего и внутреннего укрепления Македонского государства. В борьбе за гегемонию над Грецией Антигон добился значительных успехов. Македонянам удалось подчинить Эвбею и Мегары, к ним примкнул ряд крупных городов Пелопоннеса: Аргос, Элида, Мегалополь. Однако в целом антимакедонское движение в Греции не было подавлено: оно то утихало, то вспыхивало с ещё большей силой.

Социальная борьба в Греции принимала с течением времени всё более острые формы. Как и при Филиппе II, опорой македонского господства в Элладе были имущие слои населения, опасавшиеся выступлений демоса, сторонники «спокойствия и порядка». В покорённые города обычно посылались македонские гарнизоны. Во многих случаях в «союзных» Македонии полисах власть захватывали тираны — ставленники Антигона, беспощадно расправлявшиеся со своими противниками. Власть этих мелких правителей нередко держалась только благодаря македонским гарнизонам.

Основные черты социально- экономического и политического строя Македонии

Экономическая жизнь Македонии нам мало известна, но несомненно, что и в III в. главным богатством этой страны являлась земля, крупнейшим же земельным собственником был царь.

Большие доходы приносила царям добыча металлов (серебра, железа, свинца) и эксплуатация лесных богатств (строевой лес, смола). И рудники и леса были царской собственностью. В Македонии эллинистического периода сохранялось крупное землевладение, а вместе с тем и политическое влияние македонской землевладельческой знати. Земельными участками владельцы их пользовались на различных правах. Некоторые участки они получали из фонда царских земель (за пределами собственно Македонии) как условное владение (клеры), другие — с правом распоряжаться ими и передавать их по наследству. Наконец, были земли, приобретённые путём покупки.

Завоевания и колонизация, подчинение ряда греческих полисов и упрочение связей с эллинистическими монархиями подорвали и в самой Македонии патриархальные устои, дали толчок развитию торговли и городов. Ещё при Филиппе II Македония закрепила за собой выходы к Эгейскому морю, и через её территорию, а затем через Эпир и Иллирию прошла пута, соединившие гавани Эгейского моря с портами на Адриатике. Наряду со старинными македонскими центрами (Пелла, Эги) приобрели значение города, основанные как поселения военных колонистов, а также возникшие в местах разработки естественных богатств (Филиппополь), или торговые города (Фессалоника, Деметриада в Фессалии). Основание Фессалоники — один из ярких примеров синойкизма: в город были переселены жители 26 посёлков. В македонских городах всё сильнее чувствовалось влияние эллинской культуры. В стране распространилось употребление общегреческого языка — койнэ, приобрели популярность культы греческих богов. Македонская знать всё больше знакомилась с греческой литературой, философией, искусством.

С развитием торговых отношений и денежного обращения связан значительный рост рабства. Как показывают известия, относящиеся главным образом к концу III в. до н. э., македоняне в широких масштабах практиковали захват рабов. Македонский царь Филипп V беспощадно расправлялся с населением греческих городов, обращая тысячи людей в рабство, сжигая и разрушая до основания дома и храмы.

Государственный строй Македонии сохранял ещё архаические черты. Царский культ и пышный церемониал, характерные для эллинистических государств на Востоке, не проникли в Македонию. Армия попрежнему имела значение в решении вопросов о преемственности власти, принимала участие в процессах по делам об измене и т. д. Но состав македонского войска стал сильно изменяться в связи с приливом наёмников, притом не только греческих. В частности, македонскими царями в качестве воинов и колонистов привлекались фракийцы; в составе наёмных отрядов встречаются также пэоны, траллы, иллирийцы и представители других племён.

Эллада в III в. до н. э. Этолийский и Ахейский союзы

Многие области Эллады, обессиленной постоянными столкновениями полисов, военными вторжениями и опустошениями, переживали в III в. хозяйственный и политический кризис. Греция беднела и разорялась. Но она продолжала оставаться страной, которая ещё играла большую политическую и культурную роль и из-за обладания которой шла борьба между сильнейшими государствами эллинистического времени. Наряду с прежней раздроблённостью Эллады, со стремлением полисов во что бы то ни стало сохранить свою самостоятельность растут и тенденции к политическому объединению, вызванные не только развитием экономических связей между полисами, но и тем, что небольшие города-государства всё более чувствовали свою беспомощность по отношению к крупным эллинистическим монархиям. Эти тенденции проявляются в Греции в своеобразных формах и приводят к образованию Этолийского и Ахейского союзов.

В связи с изменением общей политической и экономической обстановки в Греции меняется относительное значение отдельных областей и государств. С конца IV в. в политической жизни Эллады начинает принимать активное участие Этолия — гористая область с полупастушеским населением, сохранившая значительные пережитки племенного строя. Население Этолии жило небольшими общинами, городская жизнь здесь только начинала развиваться. Этолийцы вели упорные войны с македонянами, участвовали в Ламийской войне, но особенно выдвинулись во время вторжения галатов, защищая общегреческое святилище Дельфы. Ещё в 299 г. до н. э. этолийцы заняли руководящее положение в Дельфийской амфиктионии.

В течение III в. в общественной жизни Этолии происходят значительные изменения. Развивается имущественная дифференциация внутри этолийских племён. Племенная знать, занявшая руководящее положение в Этолийском союзе, наживается в результате пиратских набегов на Аттику и другие местности, получая выкуп за захваченных в плен жителей или продавая их в рабство. Включение Этолии в политическую жизнь эллинистического мира ускорило «вырождение древней войны племени против племени в систематический разбой на суше и на море в целях захвата скота, рабов и сокровищ, превращение ее в регулярный промысел...». Этолийцы устанавливают связи с крупными торговыми центрами и с островом Крит — центром морского разбоя в Греции.

Существовавший в IV в. союз этолийских племён быстро развивался и к концу III в. представлял собой федерацию, в состав которой входили многие области Средней Греции, Элида, Мессения, некоторые острова Эгейского моря и др. Верховным органом этого союза являлось союзное собрание, в котором могли принимать участие все граждане союза. Оно собиралось в городе Ферме обычно раз в год. Несколько раз в год заседал совет союза, в который входили представители всех государств — членов союза. Военная власть, руководство дипломатией, а в значительной мере и внутренней политикой принадлежали стратегу, помощниками которого являлись в гражданских делах государственный секретарь, а в военных — гиппарх (буквально — начальник конницы). Власть стратега ограничивалась особой коллегией апоклетов.

Политический строй общин, вошедших в союз, не подвергался изменению, и самоуправление не ограничивалось. Внутри союза все его члены пользовались одинаковыми правами и несли одинаковые обязанности; все они должны были поставлять контингента! войск и делать взносы, причём финансовая организация не являлась средством угнетения союзников. Впрочем, от полноправных союзников отличались так называемые «примкнувшие» общины, которые находились до известной степени в зависимом от Этолии положении. В III в. до н. э. Этолийский союз ведёт очень активную внешнюю политику. Хотя во многих случаях он поддерживает демократические партии в греческих городах, борьба Этолийского и Ахейского союзов в своей основе представляла столкновение двух политических объединений, стремившихся расширить сферы своего влияния в Греции.

Другая небольшая область, расположенная в северо-западной части Пелопоннеса,— Ахайя — также не играла заметной роли в истории Эллады V—IV вв. до н. э. Население её маленьких общин занималось преимущественно сельским хозяйством: поля, пастбища, виноградники были главными. источниками существованияа жителей. Очень рано здесь образовался племенной союз двенадцати общин, который в III в. возродился, получив совершенно новое значение.

В начало III в. в ахейских городах, так же как и в других частях Пелопоннеса, происходили острые столкновения между сторонниками и противниками Македонии. Расцвет Ахейского союза начался со времени освобождения от господства Македонии и присоединения к союзу крупных городских центров с развитой торговлей и промышленностью—Сикиона (253 г. до н. э.) и Коринфа (243г. до н. э.). Эти события связаны с деятельностью Арата, организатора переворота в Сикионе, в результате которого этот полис присоединился к Ахейскому союзу. С 245 г. в течение тридцати с лишним лет Арат занимал должность стратега Ахейского союза, фактически сосредоточивая в своих руках руководство всей его политикой. Арат принадлежал к олигархическим кругам Сикиона, враждебно настроенным по отношению к Македонии. Он был противником широких реформ и тем более идеи социального переворота. Арат и его единомышленники рассчитывали путём объединения сил отдельных полисов отстоять независимость Пелопоннеса.

Самым крупным успехом Арата было освобождение Коринфа. Македонский гарнизон, занимавший крепость Акрокоринф и контролировавший благодаря этому сообщение Средней Греции с Пелопоннесом, был изгнан. Коринф вошёл в Ахейский союз, его примеру последовали и другие полисы: Мегары, Эпидавр, Трезен. Союз с Птолемеем III в период наибольшего внешнего могущества Египта ещё более укрепил положение Ахейского союза. В' 30-х годах наметилось сближение обоих союзов — Этолийского и Ахейского — для совместных действий против Македонии. Однако это сближение оказалось кратковременным. Греческие города не смогли сплотиться в единую прочную организацию для защиты своей независимости.

Устройство Ахейского союза несколько напоминало организацию этолийцев. Ахейский союз также представлял собой федерацию полисов, в которых сохранялись прежние порядки и учреждения, несходные в разных городах. Центром союза был город Эгион. Верховными союзными органами были синклит и синод (собрания членов союза), в которых могли участвовать все граждане союзных городов, достигшие тридцатилетнего возраста. Различие между синодом и синклитом заключалось в том, что синод созывался регулярно, два раза в год, на нём происходили выборы должностных лиц и рассматривались текущие дела, тогда как синклит собирался лишь в экстренных случаях, когда требовалось решать особо важные вопросы. Исполнительная власть делилась между несколькими выборными должностными лицами, среди которых особенно велика была роль стратега. Ведая дипломатией и вообще внешней политикой, он председательствовал на союзных собраниях. Синод, синклит и должностные лица руководили общими делами союза: они решали вопросы войны и мира, организации армии и флота, ведали финансами союза, приёмом в союз новых членов, разрешали конфликты между городами и пр. Города, входившие в союз, имели единую систему мер и веса, союз чеканил монету.

Основная тенденция внутренней и внешней политики Ахейского союза была направлена на защиту интересов имущих слоев. Во всех органах союза преобладание сохранялось за представителями имущего меньшинства, что сыграло существенную роль в событиях, развернувшихся в Пелопоннесе в конце III в. до н. э.

Общей чертой Ахейского и Этолийского союзов было то, что в них отсутствовала гегемония какого-либо одного полиса над всеми остальными, как то было в греческих симмахиях V—IV вв. до н. э. Основное различие между союзами состояло в том, что ядро Этолийского союза составляли мало развитые сельские общины, в Ахейский же союз входили и некоторые высокоразвитые рабовладельческие полисы.

Упадок экономики Эллады

Завоевание Востока, образование новых крупных государств, возникновение новых огромных городов (Александрия, Антиохия), перемещение торговых путей и центров производства, отлив населения из Греции и другие аналогичные явления не могли не отразиться на её экономическом положении. Но воздействие новых экономических условий было далеко не одинаково. В Пелопоннесе выиграл Коринф, расположенный на путях, шедших на запад: его торговля в эллинистическую эпоху быстро растёт. В Северной Греции преобладающая роль принадлежала городу Деметриаде. Наоборот, экономическое развитие Афин шло по нисходящей линии. Во время столкновений диадохов Эллада была постоянным театром военных действий. Эллины жили тогда, по выражению одного официального документа, «посреди великих страхов и опасностей». Афины не раз переходили из рук в руки во время борьбы Кассандра и Деметрия Полиоркета, причём это каждый раз сопровождалось ожесточёнными столкновениями партий. В 300 г. до н. э. афиняне пережили осаду и голод. Позднее они приняли участие в войне против Антигона Гоната, снова подверглись осаде и принуждены были сдаться победителю. Только с 261 г. до н. э город стал жить относительно спокойно. То же можно сказать и о государствах Пелопоннеса: под стенами Спарты, Аргоса, Коринфа не раз стояли неприятельские войска, не раз происходили в этих городах уличные бои, сельские местности сильно страдали от врага. Наёмничество, которое сыграло такую значительную роль в развитии кризиса города-государства в IV в. и в завоеваниях Александра, имело не меньшее значение и в III в. Наёмники принимали активное, а иногда и решающее участие в политических событиях этого времени. Но приходится учитывать не только непосредственное воздействие войны на греческие территории. Война, если даже она велась не на территории данного государства, приводила к затруднениям в торговых сношениях и в снабжении хлебом. К этому нужно добавить развитие пиратства, неизменного спутника рабовладельческих обществ.

Постоянные войны в эллинистическом мире и набеги пиратов сопровождались обращением многих жителей Греции в рабов. Так, в 240 г. этолийцы взяли в плен и обратили в рабство значительную часть населения Лаконики. Так же поступили в 223 г. ахейцы с жителями Мантинеи. Захваченная живая добыча сбывалась в торговых городах Греции или направлялась в более отдалённые восточные порты. Число рабов в самой Греции в это время, повидимому, также возросло. Но характерной чертой рассматриваемого периода является, однако, не количественный рост рабов (об этом нам трудно судить ввиду скудости данных), а распространение рабовладельческих отношений на территории тех эллинских государств, в которых ранее они были относительно мало развиты: на Крите, в областях Средней Греции, в Эпире, Иллирии и др. Однако едва ли можно и теперь говорить о господстве в этих областях развитого рабства. Здесь, несомненно, во многом сохранялись прежние полупатриархальные отношения, и рабство только ещё начинало проникать в социально-экономическую жизнь этих областей.

Если учесть потери вовремя опустошительных войн, случаи массового порабощения населения и неблагоприятные в общем экономические условия развития Эллады в эллинистический период, то можно предполагать, что обезлюдение её началось ещё в III в. Весьма существенным для экономики Греции было не столько перемещение центров торговли, хотя и оно неблагоприятно отразилось на её положении, сколько перемещение на Восток главных центров производства и отлив в эти центры больших масс населения.

В Греции часто бывали неурожаи (например, в 328 — 324 гг.), цены на хлеб на местных рынках были подвержены большим колебаниям. Надписи нередко отмечают заслуги тех или иных лиц в деле снабжения городов хлебом. Это снабжение теперь часто зависело от милости правителей или от благотворительной деятельности местных богачей.

В III в. приобретает исключительное значение долговой вопрос. На этой почве обостряются противоречия между кредиторами и землевладельцами, многие из которых вынуждены были закладывать принадлежащие им земли своим более богатым соседям или ростовщикам и потом были не в состоянии ни уплатить долг, ни продать заложенные участки. В таких случаях земли их переходили в собственность кредиторов. Чтобы предотвратить массовое разорение своих граждан, ряд полисов (например, Эфес в начале III в.) должен был принять особые меры: производить оценку земли и делить её пропорционально степени задолженности между кредитором и землевладельцем. Всё более увеличивается пропасть между имущими классами и широкими слоями населения: на одной стороне сосредоточиваются богатство, роскошь, власть, на другой — нищета и бесправие. Растут недовольство и готовность к перевороту у разорённой и изголодавшейся массы граждан и изгнанников. Всё чаще и чаще выдвигается грозное для богатых требование передела земли и уничтожения долговых обязательств.

В связи с тяжёлым положением населения широко распространяются пессимистические настроения, ярко отразившиеся в художественной литературе того времени. Человеческий удел — «томиться горестью», «горемык немало в наше время», — жалуются действующие лица комедий Менандра. В отрывке из одной комедии золото и серебро названы богами, которым следует посвящать алтари и возносить молитвы; тогда можно получить всё, что пожелаешь: землю, дома, рабов, утварь из серебра, друзей, судей, свидетелей. Доля же бедняка — трудиться всю жизнь.

Реформы Агиса и Клеомена

В середине III в. особенно обострилось положение в Спарте. Процесс концентрации земли в руках немногих и разорение большей части спартиатов привели к катастрофическому уменьшению числа полноправных граждан — оплота военного могущества Спарты, Лишь седьмая часть спартиатов владела землёй, остальные представляли собой «неимущую чернь», стремившуюся к переделу земли и аннулированию долговых обязательств. При этих условиях острая тревога за будущее не могла не проникнуть и в правящую среду. Назревала настоятельная потребность в какой-то реформе, способной возродить силы государства, вывести из кризиса, грозившего перерасти в стихийное восстание, и добиться таким путём гегемонии Спарты в Элладе. План реформы был намечен группировкой, желавшей «уравнять и пополнить гражданство». Сторонники этой программы отнюдь не принадлежали к «черни»: они владели богатством, у них были многочисленные друзья и зависимые люди. Вождями этой влиятельной группировки явились цари-реформаторы — Агис и впоследствии Клеомен. Главным советником и помощником Клеомена был философ Сфер из Борисфена — ученик Зенона, основателя школы стоиков. Реформаторы вдохновлялись идеалом ликургова строя и выступали под лозунгом его восстановления. Легенда о Ликурге к этому времени изображала его не только великим законодателем, создателем идеального государственного строя, но и социальным реформатором, распределившим землю между спартиатами на началах равенства.

Агис (245—241) внёс в народное собрание предложение аннулировать долги и произвести для пополнения рядов граждан передел земли, нарезав новые клеры на исконной спартанской территории от Пеллены до Тайгета, Малеи и Селласии — 4500 участков для безземельных спартиатов, а за этими пределами — 15 тыс. участков для периэков, которые таким образом должны были сделаться гражданами. Кроме того, предполагалось наделить участками иностранцев (возможно, воиновнаёмников). Как и в других государствах Греции, в Спарте встал вопрос о расширении числа полноправных граждан, о включении неполноправных в состав граждан, но, как и всюду, сторонники реформы натолкнулись на сопротивление привилегированного меньшинства.

Сам Агис, его друзья и домашние передали своё имущество и земли в распоряжение государства. Как рассказывает Плутарх, Агиса поддержала спартанская молодёжь. Среди обременённых долгами были и крупные землевладельцы, заинтересованные в их аннулировании. Одному из богатейших граждан, Агесилаю, противнику передела земли, удалось уговорить Агиса ограничиться вначале лишь отменой долгов. Реформа была начата, но вскоре Агис должен был отправиться в поход, не доведя её до конца. Это оттолкнуло от него массу бедняков, стремившихся получить землю, и явилось причиной гибели молодого царя. Реформа не была непосредственным результатом движения самих масс, но проводилась сверху. Богатые землевладельцы приложили все усилия, чтобы помешать реформе, а бедняки, не получив земли, не поддержали Агиса. В Спарту вернулся главный противник Агиса — царь Леонид, который был вынужден в начале движения покинуть родину. Леонид и его сторонники использовали теперь благоприятный момент и с помощью наёмников быстро сломили сопротивление приверженцев реформы. Агис по возвращении из похода был казнён.

Вторая попытка проведения реформы, носившая более решительный характер, была сделана в правление сына Леонида, Клеомена (235—221). Однако и теперь реформа проводилась не вождём, вышедшим из массы недовольных, но группировкой из среды господствующего класса. Честолюбивый и решительный Клеомен ясно сознавал, что власть, которой он располагает, недостаточна для осуществления широких планов, что она принадлежит царям Спарты лишь на словах, фактически же находится в руках эфоров. Исходя из этого, Клеомен стал действовать иначе, чем его предшественник: он начал с походов против Ахейского союза, с тем чтобы укрепить своё влияние успешной войной. В его армии наряду со спартиатами служили наёмники. Разбив ахейцев, Клеомен возобновил попытку Агиса «пополнить» число граждан, но иными, более решительными методами.

Задумав совершить переворот, Клеомен оставил своих воинов-спартиатов в Аркадии, а сам с наёмниками двинулся на Спарту. Посланный вперёд небольшой отряд перебил эфоров. Вслед за этим Клеомен изгнал 80 граждан из числа самых богатых и наиболее враждебных реформе и выступил на народном собрании с рядом предложений. Эфорат, как учреждение, чуждое ликургову строю, был уничтожен. Был осуществлён передел земли и уничтожены долговые обязательства, рассмотрен вопрос об иностранцах, которых должны были принять в состав гражданства. Число полноправных граждан было увеличено на 4 тыс. человек, была реорганизована спартанская система воспитания юношества.

Проведение всех этих мер Клеомен Сочетал с чрезвычайно энергичной и даже агрессивной внешней политикой. Вторгнувшись в область города Мегалополя, спартанцы захватили большую добычу и опустошили землю противника. Влияние проведённой реформы вскоре стало чувствоваться за пределами Лаконики: мантинейцы призвали на помощь Клеомена, который нанёс поражение войску Ахейского союза, захватив при этом множество пленных. В городах Пелопоннеса всё шире развивалось социальное движение: демос требовал передела земли и уничтожения долгов. Клеомен овладел рядом городов Ахейского союза: Клеонами, Флиунтом,Трезеном, Гермионой и др., в опустошительном походе он прошёл через Сикионскую землю и захватил казну Аргоса.

В этих затруднительных для Ахейского союза обстоятельствах Арат, видя, что опасность грозит не только гегемонии Ахейского союза в Пелопоннесе, но и существующему социальному строю, что войска союза терпят поражения и положение ухудшается, призвал на помощь македонского царя Антигона Досона (229—221). Антигон занял Акрокоринф, из которого когда-то был изгнан Аратом македонский гарнизон. В то же самое время Клеомен с целью ещё более укрепить военные силы Спарты провёл вторую свою реформу: он освободил тех из илотов, которые могли внести за себя выкуп в размере пяти аттических мин. В результате этой меры были освобождены 6 тыс. человек, из которых 2 тыс. были включены в спартанское войско, и, кроме того, государственная казна пополнилась за счёт выкупных взносов.

В борьбе с Македонией и Ахейским союзом Клеомен проявил много энергии и находчивости, но силы были слишком неравны. В кровопролитной битве при Селласии (221 г. до н. э.), где пали почти все воины-спартиаты, армия Клеомена потерпела полное поражение. Сам Клеомен с немногими друзьями бежал в приморский город Гифий, а оттуда в Кирену и Египет. Древние авторы в общем верно указывают причины поражения Клеомена: неравенство сил и, в частности, недостаток денег для привлечения в войско наёмников. Но важнее было действие другого, в конечном счёте решающего, фактора: Клеомен недостаточно последовательно и широко осуществлял чаяния народных масс Пелопоннеса.

Антигон Досон восстановил в Спарте старые порядки: земли были возвращены прежним владельцам, эфорат восстановлен. Но такое решение острой социальной проблемы не могло быть окончательным: через несколько лет снова встали те же вопросы и возобновилась прежняя борьба.

Международные отношения в Восточном Средиземноморье в III в. до н. э.

Расширение международных связей

В связи с образованием новых государств и изменением экономических условий общая международная обстановка к концу IV—началу IIIв. дон. э. существенно изменилась. В сношения с эллинистическими государствами теперь были вовлечены новые, отдалённые страны, о которых до того времени в Грецию и Македонию доходили лишь смутные сведения. Если завоеватели и колонисты с запада двигались на восток, то и далёкие восточные страны в свою очередь искали путей на запад. Могущественная китайская империя Цинь во второй половине III в. до н. э. стала распространять своё влияние в этом направлении. Позднее, во II в. до н. э., вслед за караванами направлялись посольства, завязывались дипломатические отношения. Царство Магадха в долине Ганга установило и поддерживало дипломатические отношения с двумя самыми могущественными эллинистическими государствами — царствами Селевкидов и Птолемеев. События на Востоке не могли не оказывать воздействия на политические отношения в Западной Азии и в Эгейском море. С течением времени это воздействие становилось всё более и более заметным.

Для эллинистического периода характерно вовлечение в сферу влияния крупных эллинистических государств целого ряда племён, которые ранее вели сравнительно обособленное существование. Державы Селевкидов и Птолемеев, могущественное Боспорское царство оказывали определённое воздействие на племена, жившие на их окраинах, способствовали развитию у этих племён классовой дифференциации и формированию государства.

Одновременно наблюдается укрепление и расширение связей в масштабах всего Средиземноморья. В IV — начале III в. до н. э. на Балканском полуострове выдвинулись новые государства — Македония, Эпир, Иллирия; получили большое значение их связи с Сицилией, Италией, Киренаикой, Карфагеном. Сиракузский тиран Агафокл, пытавшийся завоевать Карфаген, поддерживал тесные сношения с эллинистическими правителями. Царь Эпира Пирр вёл борьбу за власть над Македонией с Лисимахом и Деметрием (впоследствии и с Антигоном Гонатом) и в течение нескольких лет воевал в Италии и Сицилии.

Характер военных столкновений в III в до н э.

В начале 70-х годов III в., т. е. к концу борьбы диадохов, не только закончился в общих чертах процесс образования крупнейших государств эллинистического мира — Египта, царства Селевкидов, Македонии, но обозначились уже достаточно ясно их взаимоотношения, выявились их сильные и слабые стороны, наметились конфликты, вызвавшие новые, ожесточённые военные столкновения.

Приёмы ведения войны в эпоху эллинизма существенно изменились. В сражениях эллинистического времени обычно принимают участие крупные силы—десятки тысяч тяжеловооружённых воинов-пехотинцев, многочисленные отряды лёгкой пехоты, тяжеловооружённой и лёгкой конницы. Большое значение получило применение боевых слонов. Выросли размеры военных кораблей. Основным типом такого корабля теперь становятся одетые в броню пентеры и гептеры, имевшие соответственно 5 и 7 рядов гребцов. Широко развивается искусство осады и защиты крепостей. Вносятся важные усовершенствования в разнообразные виды метательных орудий (камнемёты, стреломёты), сооружаются подвижные осадные башни и сложные стенобитные машины, при помощи которых пробивали брешь в стенах города.

Совершенно изменился характер армий: это были уже не гражданские ополчения прежнего времени, но профессиональные войска, проходившие специальное обучение. В военных предприятиях нередко участвовали пираты. Как уже не раз указывалось, огромную, иногда решающую роль играли в армиях наёмники, а для укомплектования ими войск были необходимы крупные денежные средства. От наёмников следует отличать категорию воинов, получавших за свою службу земельные наделы.

Эти воины-колонисты (клерухи) образовывали постоянную армию, тесно связанную с правящей династией, от представителей которой они получали свои наделы.

Воины III в. велись не только ради расширения сфер политического господства, но и для захвата рабов и лаои, важнейших торговых путей та рынков. Как и ранее, главным театром военных действий оставались самые населённые и богатые области Передней и Малой Азии, а также Эллада. Поля и виноградники Сирии, шерсть Милета, смола Иды привлекали жадные взоры правителей крупных государств. В Сирии и на побережье Малой Азии были расположены начальные пункты торговых путей, которые вели далеко в глубь Азии, а также на Запад, в бассейны Средиземного и Эгейского морей.

В истории III столетия очень ярко проявляется связь между внутренним состоянием государства и его внешней политикой. В городах Сирии, Палестины, Малой Азии и Эллады шла непрерывная борьба партий, представлявших интересы различных слоев населения и ориентировавшихся на различные внешние силы. Вся политика македонян в Греции основывалась на последовательной поддержке в греческих городах имущего меньшинства. Радикальные демократические группировки в греческих полисах, как правило, ориентировались на Птолемеев, поддерживавших в Греции антимакедонские движения. Не раз в обстановке всё усиливавшегося соперничества между отдельными государствами провозглашались воодушевлявшие греков лозунги свободы и независимости, но свобода оказывалась иллюзорной, а попытки добиться её приводили полисы к тому, что они снова и снова оказывались в зависимости от крупнейших государств эллинистического мира, политические и экономические интересы которых играли решающую роль в международных отношениях.

В истории III в. до н. э. известны случаи отпадения целых областей, попытки образования новых самостоятельных государств. Так, из царства Селевкидов выделились Пергам, Понт, Греко-Бактрийское и Парфянское царства, Каппадокия. Во многих городах Эллады и в Малой Азии тираны и династы захватывали власть, пользуясь поддержкой крупной державы или, наоборот, используя её временную слабость.

Войны Египта с царством Селевкидов и Македонией в середине III в. до н. э.

В начале 70-х годов III в. сильнейшим государством в эллинистическом мире был, несомненно, Египет. Его не затронуло Вторжение галатов, опустошивших на своём пути Македонию, часть Греции и Малой Азии. Огромные хозяйственные ресурсы Нильской долины составляли прочную основу могущества Птолемеев. Египетский флот господствовал на море в течение почти всей первой половины III в. Опираясь на эти ресурсы, Египет вёл широкую завоевательную политику.

В 274 г. до н. э. между Египтом и его наиболее близким и опасным соперником — царством Селевкидов началась так называемая первая Сирийская война. Данные источников не позволяют восстановить точно последовательный ход событий. Военные действия происходили в Африке и в Азии и шли с переменным успехом. Война продолжалась до 273/72 г. и не дала решающих результатов, хотя всё же в выигрыше оказался Египет. К концу 70-х годов владения Египта охватывали южное побережье Малой Азии, крупнейшие греческие города в Карий и Ионии (Галикарнас, Книд, Милет, Самос), многие из Кикладских островов, всю Финикию и часть Келесирии (южная часть Сирии). Под влиянием Птолемеев находилась и Лига островитян — союз полисов на островах Эгейского моря.

В конце 70-х годов, после неудачной попытки эпирского царя Пирра утвердиться на македонском престоле, происходит усиление Македонии, и в 60-х годах Греция снова становится театром военных действий. Египет не сталкивался непосредственно на суше с Македонией, но вёл с ней длительную и упорную борьбу с переменным успехом при посредстве греческих государств, поддерживая их сопротивление Антигону Гонату и его преемникам, широко используя лозунги свободы и независимости. Птолемей II организовал против Македонии крупный греческий союз во главе с Афинами и Спартой, сблизившимися на основе общей ненависти к македонскому владычеству.

Антимакедонская политика в Афинах проводилась демократической партией, вождями которой в это время были Хремонид и его брат Главкон. До нас дошло постановление афинского народного собрания, принятое по предложению Хремонида, о союзе со Спартой, Элидой, Ахайей и др., с призывом ко всем остальным государствам Эллады установить «общее согласие» и примкнуть к их союзу. Однако и на этот раз македоняне одержали верх над коалицией греческих городов. Зажиточные слои населения в греческих городах были на стороне «сильной власти» и ориентировались на Македонию. Антимакедонская же коалиция не сумела вовремя объединить свои силы и не получила достаточной помощи от Египта. Победа Антигона в этой войне, прозванной «Хремонидовой» (267—261), снова закрепила гегемонию Македонии над Элладой, В эти же годы Египет, поддерживая Пергам в его борьбе с Антиохом I, укрепил свои позиции в Малой Азии.

В начале 50-х годов возобновилась борьба за Южную Сирию. Македония и царство Селевкидов выступают теперь совместно против Египетской державы, причём Антигон Гонат достигает решающего успеха на море. В сражении при Косе (258 г. до н. э.) македонский флот разбил наголову египетский, и господство на море перешло к Македонии. Антигон встал во главе Лиги островитян.

Преобладание Македонии не было, однако, длительным и прочным. В конце 50-х годов Коринф и Халкида ушли из-под власти Антигона, с Египтом был заключён мир. В 249 г. Делос снова уже оказался в руках Птолемея. Лига островитян была распущена. В эти же годы из царства Селевкидов выделились Бактрийское царство и Парфия.

В 247 г. умер Антиох II, а в 246г.— Птолемей II Филадельф. Вопрос о преемстве власти в царстве Селевкидов послужил поводом к новой войне с Египтом из-за Сирии (третья Сирийская война). В надписи Птолемея III говорится о крупных успехах египетских войск, о завоевании не только Сирии, но и Междуречья, Бактрии и других областей царства Селевкидов. Успехи эти, несомненно, преувеличены, хотя, вероятно, Сирия и Междуречье были действительно временно заняты египетскими войсками. Но уже в 245 г. в ходе военных действий произошёл перелом не в пользу Египта. Полисы Сирии и Вавилонии были на стороне Селевкидов. Селевк II (247—226), сын Антиоха II, перешёл через Тавр и начал успешное наступление в Сирии против египетских войск. В эти же годы Антигон Гонат нанёс египетскому флоту у острова Андрос новое сокрушительное поражение. Но силы Египта всё ещё были велики, и хотя Птолемей должен был очистить занятую им обширную территорию, однако города Ионии (Эфес, Милет), остров Самос, остров Лесбос, острова на севере Эгейского моря, побережье Фракии и Херсонес Фракийский перешли в его руки.

Соотношение сил на Балканском полуострове и в Восточном Средиземноморье к концу III в. до н. э.

На Балканском полуострове наряду с Македонией к середине III в., как уже указывалось, большую роль стали играть Этолийский и Ахейский союзы. В другом греческом государстве — Эпире в результате ожесточённой внутренней борьбы царская власть была уничтожена, царство превратилось в союз нескольких областей, возглавленный тремя стратегами. Быстро развивается рабовладение и имущественное неравенство у племён, живших на севере Балканского полуострова. В III в. до н. э. на юге Иллирии возник союз иллирийских племён с центром в Скодре, который вскоре превратился в государство и включил в свой состав также северные области.

Главными результатами политического развития эллинистических государств были следующие. Египет потерял господство на море. Территория государства Селевкидов вследствие отпадения Парфии и Бактрии сократилась; внутри государства происходила острая династическая борьба, представлявшая для него большую опасность ввиду его рыхлой структуры. На Балканском полуострове наряду с Македонией, Ахейским и Этолийским союзами принимают активное участие в политической борьбе окраинные племена и государства: дарданы, иллирийцы и др. В эту борьбу впервые вмешивается Рим. Все эти политические события имеют своей основой внутреннее развитие рабовладельческих обществ. В ближайшие десятилетия окончательно определяется путь, по которому пошло это развитие.

Эллинистическая идеология и культура в III в. до н. э.

Общий характер культурного развития эллинистического периода

В культурном развитии эллинистического мира обнаруживаются те же главные черты, которые характеризуют эллинистическую экономику, социальные отношения и политическое устройство. С одной стороны, в этой культуре выступают некоторые общие элементы, определённый культурный комплекс, свойственный и греческим полисам Балканского полуострова, и городам Малой Азии, и большим восточным эллинистическим государствам, и греческим поселениям в Средней Азии или далёкой Индии; с другой — в религии, литературе или искусстве развиваются своеобразные черты, направления и школы, отражающие особые условия и ход исторического развития каждой данной страны.

Местные древние культуры в странах, которые подпали под власть македонян и греков, и в соседних с эллинистическими государствами областях оказались очень устойчивыми и продолжали развиваться, испытывая в той или иной мере влияние эллинской культуры и, в свою очередь, воздействуя на неё. Этот факт нашёл отражение в своеобразном праве, в котором греческие юридические институты существуют рядом со старинными нормами обычного права; при этом резко проявляется классовая структура общества с его отчётливым делением на высших и низших, на эллинов и лаой, на свободных и рабов.

Большие эллинистические государства, так же как империя Александра Македонского, не имели единого языка. Многочисленные племена и народности, входившие в их состав, пользовались своими издавна сложившимися языками. Некоторые из них, как, например, арамейский, получили широкое распространение. Выход греков на мировую арену из узких рамок обособленной жизни полисов не мог не отразиться и на их языке: изменился его словарный состав, значение многочисленных и разнообразных его диалектов отошло на задний план перед новым общегреческим языком— койнэ. Это был язык эллинистической литературы и науки, язык документов эллинистических монархий и греческих полисов, язык «эллинов» не только в этническом, но и в том социальном смысле, какой получил этот термин на Востоке; наконец, койнэ широко, хотя и неравномерно, распространился среди местного негреческого населения. Основу койнэ составлял аттический диалект, изменённый и обогащённый в результате развития эллинистического общества.

Черты общности сказывались не только в языке, но и в культуре. Известное единообразие её было обусловлено распространением элементов эллинской культуры после греко-македонских завоеваний на громадной территории. Сходная в основных чертах культура правящего класса видоизменялась в эллинистических государствах под воздействием культуры, распространённой среди местного населения. Поэтому для эллинизма и характерно сочетание эллинских и местных начал, синкретизм в области религии, искусства, науки.

Этот процесс соединения различных культур отражал изменения социально-экономической и политической обстановки. Изменились условия существования различных общественных слоев. Ключом била жизнь в крупных центрах эллинистического мира, где сосредоточивалось многочисленное население, занятое в промыслах и торговле, на работе в портах и т. д. Но новые веяния чувствовались и в сравнительно небольших островных или материковых полисах Эллады и даже в сельских местностях восточных эллинистических государств. Во многих отраслях ремесла развивалась и совершенствовалась техника. Увеличивалось производство предметов обихода, предназначавшихся для удовлетворения возросших потребностей населения. Огромные богатства, захваченные во время завоевательных походов и ещё более увеличивавшиеся в результате эксплуатации труда рабов и широкой массы свободного населения, порождали стремление к роскоши.

В городах и крупных имениях сооружались нарядные дворцы, богатые частные жилища с садами и службами, с пышным внутренним убранством. Основанные в эллинистический период многочисленные города с их прямыми улицами, правильными кварталами, красивыми площадями, великолепными общественными постройками, с их банями, водопроводами и бассейнами, цветниками и парками резко отличались от старых городов Греции, в планировке и общем облике которых запечатлелась многовековая история их развития.

В эллинистическое время входит в широкое употребление роспись внутренних стен помещения, представлявшая подражание кладке стен или же (позднее) имитировавшая ландшафт, что создавало иллюзию свободного пространства. Пол покрывали коврами или делали его мозаичным из многих десятков и сотен тысяч мелких камешков различной формы, потолок украшали лепными изображениями мифологических сцен.

Прямую противоположность великолепным дворцам богачей представляли жилища бедняков, ютившихся в лачугах на окраинах города или в каморках верхних этажей больших домов. В сельских местностях примитивные дома-хижины, без окон, иногда без крыш, с голыми стенами, тесно лепились друг к другу.

Развитие техники было направлено преимущественно на изготовление предметов роскоши. Во многих греческих городах делали посуду с художественными рельефными изображениями, покрывали её чёрным блестящим лаком, имитируя рельефы на металлических сосудах. Разноцветные и мозаичные стеклянные вазы, изделия с инкрустациями из золота и драгоценных камней, превосходные резные камни, большие бронзовые сосуды, золототканные одежды или ткани с причудливыми рисунками, роскошные ковры — всё это пользовалось большим спросом знати в восточных странах и в Элладе. Техника же изготовления предметов широкого потребления оставалась на низком уровне, и масса населения жила в крайне примитивных условиях, сложившихся много веков назад.

Образование. Развитие науки и искусства

Насколько различен был быт отдельных слоев общества, настолько различны были и их интересы, уровень образования и нравы. Резкое социальное неравенство определяло и характер образования в эллинистических городах. Постановка его часто зависела от щедрот местных богачей или царей, желавших прослыть покровителями эллинской цивилизации. Некоторые города издавали особые законы о школах, которыми следовало руководствоваться при организации школьного дела. Граждане проявляли к нему живой интерес, обсуждая на народных собраниях вопросы школьной жизни и выбирая там же учителей. В зависимости от средств, которые были в распоряжении города, школьные помещения устраивались с большими или меньшими удобствами: Школы были связаны с жизнью города: учащиеся и преподаватели участвовали в играх и состязаниях, выступали с хоровыми песнопениями во время торжественных процессий в праздничные дни.

Образование юношей-эфебов было тесно связано с их военным обучением. Эфебы, как правило, принадлежали к зажиточным слоям населения. Выражение «те, кто был в гимнасии» обозначало привилегированную группу людей в противоположность массе, занятой физическим трудом и не имевшей возможности получить образование. В эллинистическом обществе эта противоположность сказывалась весьма резко. Не раз в сообщениях о социальных движениях эллинистического времени упоминаются так называемые «юноши», представляющие эту привилегированную группу или являющиеся военным отрядом, но всегда выступающие как защитники существующего строя против «мятежников».

За пределами эллинизированных полисов духовной жизнью широких кругов населения руководили жрецы местных религий, которые стремились к сохранению вековых идеологических и культурных традиций (например, иероглифической письменности, клинописи) в узкой среде посвящённых; народные массы, находясь под влиянием жречества, были далеки от всякой образованности.

Создание эллинистических монархий существенно изменило условия развития науки и искусства. Значительная часть учёных, философов, писателей, поэтов, художников, скульпторов жила теперь при дворах эллинистических правителей на их содержании или пользуясь их милостями. В Александрии при поддержке правительства Птолемеев, желавших придать ещё больше блеска своей столице, были основаны библиотека и Мусейон. Начало библиотеке было положено ещё Птолемеем I, но окончательно она была организована при его преемнике. Главное книгохранилище помещалось в царском квартале и состояло приблизительно из полумиллиона рукописей. Кроме того, в храме Сараписа, в юго-западной части города, находилась библиотека, куда был открыт доступ более широкому кругу читателей. Во главе библиотеки стоял назначенный царём выдающийся учёный (например, Каллимах, Эратосфен и др.), который одновременно являлся и воспитателем царских детей. Крупные библиотеки были также в Пергаме и в Антиохии на Оронте.

Широкую известность приобрёл александрийский Мусейон — «святилище муз», который представлял собой обширное строение с местом для прогулок и трапез, расположенное в пределах царского квартала. Учёные, занимавшиеся в Мусейоне, получали от государства содержание и были освобождены от податей. В Александрию съезжались учёные из разных городов греческого мира. Здесь работали Эвклид, Эратосфен и многие другие. Идеи и научные достижения, рождавшиеся в Александрии, проникали в другие страны эллинистического мира; позднее александрийская культура оказала глубокое влияние на римскую, а через её посредство — и на новую европейскую цивилизацию.

Развитие эллинистической культуры было глубоко противоречивым, как и та общественная среда, в которой это развитие происходило. Наряду с расширением научного кругозора в области идеологии наблюдаются и реакционные тенденции.

Упадок общественной жизни, связанный с кризисом городских республик и возникновением новых монархий полувосточного типа, не мог не сказаться на общественной мысли. В философии, истории, литературе и искусстве возникают идеи и теории, уводящие от злободневных политических вопросов, от противоречий окружающего мира.

Математика и естественные науки. Филология

Эллинистическое время можно рассматривать как новый период в развитии естественнонаучного знания.

Если в VI—IV вв. философия не только была органически связана с отдельными отраслями научного знания, но, можно сказать, включала их, то теиерь она обособляется от специальных дисциплин, а эти дисциплины начинают самостоятельно и быстро развиваться. Большие успехи были достигнуты в математике и естественных науках — анатомии, медицине, астрономии, географии. Поражает своим многообразием деятельность Эратосфена (276 — 193). В нём совмещались математик и физик, географ и астроном, историк и филолог. Особое значение получили его труды по хронологии и географии. Эратосфен исходил из представления о шарообразности земли. Наблюдая по тени отклонение солнца от зенита в Александрии, он определил длину окружности земного шара, приблизительно равную, по его вычислениям (в переводе на метрические меры), 39700 км (действительная величина — около 40000 км).

Быстрое движение вперёд наблюдается в вавилонской астрономии. Труды вавилонских математиков и астрономов— Кидинну (Киденаса), Бероса—и накопленные к этому времени наблюдения над небесными светилами были использованы астрономами позднеэллинистического и римского времени.

В начале III в. появилось произведение, содержание и метод доказательств которого легли в основу последующих изложений геометрии на протяжении многих веков. Это были «Элементы» Эвклида, гениального учёного, сумевшего собрать и представить в стройной системе научные достижения своих предшественников. Выдающимся представителем пергамской математической школы в III в. до н. э. был Аполлоний из Перги, автор классического труда о конических сечениях, живший долгое время в Александрии.

В Сицилии протекала деятельность величайшего математика и механика древности Архимеда (около 285 - 212). Многие его открытия навсегда вошли в сокровищницу человеческого знания. Достаточно указать основной закон гидростатики, носящий его имя. Архимед сделал ряд других великих открытий, ввёл новые методы исследования, в частности он приближался к открытию исчисления бесконечно малых и бесконечно больших величин. При этом он постоянно стремился использовать свои теоретические выводы на практике. Ему принадлежит усовершенствование так называемой «улитки» — водяного винта, служившего для поливки полей в Египте («Архимедов винт»). Во время осады Сиракуз жители применяли разнообразные военные машины, спроектированные Архимедом для защиты родного города от римлян.

Монументальные труды Феофраста по ботанике подводят итог достижениям древности в этой области. В них сосредоточен огромный, тщательно обработанный материал. Множество верных наблюдений лежит в основе морфологии растений Феофраста, и вместе с тем его объяснения явлений в жизни растений часто крайне наивны. Другое произведение Феофраста, его «Характеры», является опытом исследования социально-психологических типов современного ему общества. Это произведение также свидетельствует о его тонкой наблюдательности и способности широко обобщать свои наблюдения.

В Александрии было положено основание филологической науке, прежде всего тщательной критикой гомеровского текста. Наблюдения и выводы александрийских филологов сохранили определённое значение до настоящего времени.

В эллинистической науке поражает характерное для неё сочетание гениальных идей, тонких наблюдений с совершенно некритическим отношением к передаваемым фактам и слепым доверием к умозрительным положениям, не имеющим никакой основь в опыте. Не раз высказывались замечательные идеи, разработка которых могла бы иметь величайшие практические последствия, но эти идеи не получали признания, их значение оставалось скрытым, эксперимент применялся редко и случайно. Так, например, ученик замечательного физика и философа Стратона — Аристарх с острова Самос высказал великую идею гелиоцентризма. Но эта идея встретила противодействие, не получила распространения, и крупнейшие греческие астрономы поздней шего времени продолжали придерживаться геоцентрической точки зрения, наследия вавилонской древности. Нечто подобное наблюдается и в развитии других наук

Историография

Завоевания Александра Македонского произвели громадно впечатление на современников и надолго сделались предметом исследования и размышления историков, философов и моралистов последующи: поколений. Различные авторы, руководствуясь своими политическими взглядами философскими теориями, по-разному освещали ход македонского завоевания историю эллинистических государств. Но всех их, как философов, так и поэтов, особенно интересовала проблема судьбы, её роли в истории. Оценка деятельность Александра давалась различная в зависимости от мировоззрения историка, но всегда при этом ставился вопрос о судьбе, её значении в успехах македонского завоевателя.

В историографии III в. наблюдаются два направления. Одно продолжает тради ции Исократа и его школы: представители этого направления пользовались всем средствами риторики, чтобы дать драматический, захватывающий рассказ об истории ческих событиях, вызвать сочувствие или даже слёзы у читателя. К риторическом направлению примыкал сицилийский историк Тимей. Он использовал обширный материал, замечательны его исследования в области хронологии (он ввёл единообразнуг датировку по олимпиадам). В то же время Тимей был склонен объяснять исторически события влиянием судьбы, придавал большое значение предсказаниям и в это отношении сделал шаг назад, например, но сравнению с Фукидидом. Ярким образцов исторического повествования риторического стиля были произведения Филарха историка второй половины III в. Филарх, друг царя Клеомена, писал о реформа в Спарте и вообще о событиях в Греции своего времени.

Другие историки этого времени обнаруживают склонность к строго фактическом изложению, хотя и не лишённому тенденциозности, но чуждому стремления к внешним риторическим эффектам, к сентиментальности и мелодраматизму. Представителе этого второго направления был Гиероним из города Кардии, крупнейший истори III в. Его труд по истории борьбы диадохов известен лишь в отрывках, но и по ни: можно судить о его содержательности и широком охвате материала.

Разработка исторических сюжетов была неразрывно связана с ходом политиче ской жизни и борьбы и с развитием теории государства. В конце IV в. Дикеарх философ и историк из школы Аристотеля, развивал учение об идеальной форм государства, представляющей, по его мнению, сочетание элементов различного государственного устройства (демократии, аристократии, монархии). Воплощение этого идеала он видел в древнейшем устройстве Спарты.

Исторические темы разрабатывались отнюдь не только греками. В Египте события прошлого служили нередко сюжетами для исторических романов, в которых воспоминания о реальных фактах переплетались со старинными мифами и пророчествами Египтянин Манефон, жрец из города Себеннита, живший в конце IV — первой половине III в. до н. э., создал выдающийся труд — «Историю Египта», написанный на греческом языке. Произведение Манефона не имело особого успеха у современников но сохранившиеся фрагменты свидетельствуют об огромной ценности его работы. Именно Манефон разработал ту хронологическую схему истории древнего Египта - деление на периоды и счёт по династиям,— которая сохранилась до известной степени и в современной науке. Эллинистические утопии Другим историком из местной среды был ужо упоминавшийся вавилонский жрец Берос, одновременно математик и астроном. Он написал на греческом языке обзор всей истории Междуречья на основании клинописных источников. Несмотря на фантастическую хронологию ранних исторических периодов, его труд, видимо, содержал большой исторический материал. Археологические раскопки XX в., например, подтвердили некоторые данные Бероса.

Описания чужих стран, быта и нравов различных племён встречались в греческой литературе со времени логографов. В эллинистический период эти описания приобретают своеобразный характер, развиваясь в особый литературный жанр: под видом исследования далёкого прошлого или описания фантастического путешествия, в котором реальные подробности тесно переплетаются с вымыслом, авторы этих произведений рисуют картину идеальных общественных отношений, излагают теории возникновения и развития тех или иных социальных установлений. Эти социальные фантазии, утопии эллинистического времени, как и всякие утопии, несут на себе печать той самой действительности, которую они критикуют и от которой они стремятся уйти в светлое царство своего общественного идеала. Гекатей из Абдер, изображая первоначальную историю Египта, хотел показать, что в основе древнейших порядков страны фараонов лежат некоторые принципы греческой политической философии его времени. Эвгемер в фантастическом рассказе об острове Панхее излагает рационалистическую теорию происхождения богов. Для Эвгемера боги — либо вечные силы природы и небесные светила, либо обожествлённые за свою деятельность люди, какими были когда-то Зевс, Гера и др. Обитатели Панхеи у Эвгемера составляют общину, которой руководят жрецы, представляющие наиболее образованный слой населения. Двумя другими классами этой общины являются воины и земледельцы. Земля находится в собственности государства; она обрабатывается отдельными хозяйствами, но всё производство и распределение подчинено общественному контролю.

Идеал мирного существования живо представлен в утопии Ямбула. Обитатели описываемого им сказочного острова проводят свою жизнь в условиях чудесного климата, при изобилии природных богатств, не страдают от болезней и доживают до 150 лет. Нет у них на острове ни вражды, ни столкновений. Живут они дружной семьёй, жёны и дети у них общие. Основой процветания этого «Солнечного государства» являются общий труд и коллективная собственность. Нетрудно понять увлечение Ямбула рассказом о счастливой жизни обитателей острова: в основе его лежит глубокое недовольство современным ему обществом, для которого характерны острая вражда, жадное стремление к наживе и власти. Эта критическая и для своего времени революционная сторона социальных утопий находила известное отражение в борьбе угнетённых масс (например, в восстании Аристоника в Пергаме).

Отзвук протеста и упований масс слышится и в одном из религиозных пророчеств птолемеевского времени, в котором высказывается твёрдая уверенность, что наступит день, когда великий город у моря (Александрия) превратится в пустынное место, где рыбаки будут чинить свои сети, а боги переселятся из этого города в древний Мемфис.

Философия

Классическая античная философия отражала в целом идеологию полиса — привилегированного и замкнутого коллектива, каждый член которого сознавал себя частью этого целого. Кризис самодовлеющего полиса был вместе с тем и кризисом его гражданского идеала. Для эллинистической философии (тоже по преимуществу греческой) характерны черты индивидуализма. В отдельных философских направлениях при всём их разнообразии находили своё выражение мысли и настроения людей, утративших прежние, относительно более устойчивые условия существования, сдвинутых с родных мест, оказавшихся свидетелями или участниками событий, в ходе которых рушились целые государства, а судьбы людей часто зависели от деспотического произвола и прихотей эллинистических правителей. Зависимость личности от стихийного движения общественной жизни своеобразно отражалась в мистическом понятии судьбы — тихэ, которое играет большую роль в эллинистической философии. Характерен для неё и другой образ — образ мудреца, т. е. свободной личности, не подвластной влиянию внешних обстоятельств и противопоставляемой слепой силе судьбы. Различные философские школы по-своему рисовали путь к этой желанной, но реально недостижимой свободе личности и отношение личности к окружающему материальному миру. В иных формах в эллинистической философии продолжается борьба двух основных линий — материалистической и идеалистической.

Эпикур

Величайшим представителем материализма этого времени был Эпикур (341— около 270). Сын афинского клеруха на острове Самос, Эпикур сначала был школьным учителем, позднее — преподавателем философии. В 307,03 г. он переселился в Афины и основал там свою школу («Сад Эпикура»), главой которой оставался до самой смерти. Основная идея, пронизывающая всё учение Эпикура,— сделать человека независимым от судьбы. Средством для разрешения этой задачи является трезвое разумение и индивидуальное самоусовершенствование, ведущее к безмятежному душевному спокойствию (атараксии). Во имя этой цели Эпикур предлагал даже воздерживаться от активной политической деятельности. Известно его изречение: «Живи незаметно». Для понимания этой мысли надо вспомнить, что представляла собой политическая жизнь Эллады того времени — упадок полиса, вырождение античной демократии, междоусобные войны, грубое вмешательство Македонии в греческие дела. Аполитизм Эпикура не выражал собой поэтому принципиального безразличия к судьбам общества и социальным проблемам. Интересы людей противоречивы, учил Эпикур, но разумное понимание своих интересов диктует людям совместную жизнь в обществе, стремление избежать взаимных обид. Эпикур стремился вывести необходимость общественной связи людей из интересов самой личности.

Человек, по мысли Эпикура,— часть окружающей материальной природы. Ему присуще естественное стремление к удовольствию, но это удовольствие должно состоять не в грубых наслаждениях, а в свободе от телесных страданий и душевных тревог; важно поэтому выбирать справедливые средства для достижения наслаждений. Идеал Эпикура — мудрое спокойствие философа, свободного от всех страхов и предрассудков, познающего истинную природу вещей в результате логического мышления и исследования объективно существующего мира, научного наблюдения над природой.

Эпикур разделял великие идеи Демокрита о материальной сущности мира, его единстве и бесконечности, о неделимых частицах (атомах), находящихся в постоянном движении и образующих всевозможные тела. В отличие от Демокрита Эпикур различал атомы не только по форме и размеру, но и по весу. Он признавал уже не только прямолинейное движение атомов в пустоте, но и самопроизвольное (обусловленное внутренними причинами) отклонение атомов от прямой линии. Это была гениальная идея, углублявшая и развивавшая детерминизм эллинских материалистов и открывавшая пути к научному объяснению многообразия явлений природы.

Все составные части философии Эпикура — его физика, этика и каноника (учение о познании) — были неразрывно связаны между собой, имели общую, ярко выраженную материалистическую направленность.

Основой познания Эпикур признавал ощущения, которые сами по себе всегда истинны, ошибочным может быть лишь их истолкование. Эпикур учил о материальности и смертности души и выступал против суеверий, порождающих страх перед богами и смертью. Он бесстрашно отрицал вмешательство божественных сил в жизнь природы и человека. Эпикур «был подлинным радикальным просветителем древности, он открыто нападал на античную религию, и от него ведёт своё начало атеизм римлян, поскольку последний у них существовал».

Стоцизм

Философским направлением, весьма распространённым в III в. и получившим огромную популярность в последующие века, был стоицизм. Это объясняется многими причинами и, в частности, тем, что стоическая философия, представляя собой, казалось бы, стройную систему взглядов, в то же время отличалась эклектизмом, ибо включала элементы различных философских теорий. Стоицизм удовлетворял запросам людей с очень различными интересами и мировоззрением: он служил оправданием и для сторонников македонской монархии и для вдохновенных проповедников радикальных преобразований. Так, например, стоицизм пользовался успехом в Спарте конца III в. среди приверженцев Агиса и Клеомена.

Руководители и основатели этой философской школы излагали своё учение в узком кругу посетителей «украшенного живописью портика» (стоа пойкил?) в Афинах, откуда и происходит название школы. Основателем стоицизма был Зенон из города Кития на острове Кипр. Переселившись, подобно Эпикуру, в Афины, он долго жил там, пользуясь общим уважением за свой нравственные качества и строгое соотвзтствие своего поведения тем принципам учения, которое он проповедовал. Преемники Зенона — Клеанф и особенно Хрисипп разработали и систематизировали первоначальные положения его учения. Хотя в натурфилософии и теории познания стоиков были элементы материализма, всё же для стоицизма определяющим является другое: признание принципа разумности в устройстве вселенной — логоса, который обусловливает закономерность явлений в мире, представляющем, с их точки зрения, одушевлённое целое. При таком понимании «рок» из слепой силы, действующей случайно и неразумно, превращался в высший закон всего существующего. Стоики усматривали проявление этого высшего закона во всеобщей связи явлений, в строгом соответствии между отдельными явлениями и общим мировым целым. Отсюда их основная заповедь: следует жить в согласии с природой.

Важная и плодотворная в научном отношении идея общей закономерности соединялась, таким образом, в учении стоиков с ярко выраженной телеологической точкой зрения. Их понимание мира, с человеком в центре мироздания, связывало стоицизм с религией, открывало возможность сочетать отвлечённые философские взгляды — достояние сравнительно узкого круга учёных —- с мистическими религиозными верованиями, искусством предсказаний и астрологией. В этом отношении стоицизм, несом-* ненно, являлся шагом назад по сравнению с материалистической системой Эпикура, основанной на исследовании природы, признававшей бесконечность вселенной и множественность миров. В области социальных идей для стоицизма характерна мысль о том, что человек-гражданин мира. В этих космополитических воззрениях стоиков нельзя не видеть продукта разложения старого полисного мировоззрения, результата выхода греческого общества за узкие рамки полиса. Однако в реальных условиях общества, основанного на рабстве, объединение племён и народов могло быть лишь результатом насилия и порабощения. Теория стоиков и их политическая практика находились в непримиримом противоречии. Теоретическое признание равенства всех людей не приводило стоиков на деле ни к протесту против рабства, ни тем более к требованию его уничтожения, а идея мирового государства выливалась в дальнейшем в оправдание завоевательной политики и, в частности, в апологию мировой империи Рима.

Киники

Своеобразный характер носила проповедь последователей учения философов IV в. Антисфена и Диогена — так называемых киников (по имени гимнасия Киносарг в Афинах). В противоположность небольшим общинам стоиков и эпикурейцев они не замыкались в тесном кругу, но шли в толп^, настойчиво пропагандируя свои идеи. На берегу моря, среди брёвен, ящиков и снастей, в пёстрой толпе, сновавшей по улицам порта или на шумной рыночной площади, можно было видеть этих нищих проповедников разумной жизни. Они не хранили своей мудрости только для немногих своих почитателей, не пытались Воздействовать на правителей государства, развивая, подобно стоикам, свои взгляды в придворной среде, но выступали среди народа с пылкими речами, представлявшими странную смесь балагурства, патетических обращений, грубых нападок, возвышенных идей, цитат и анекдотов, придававших своеобразный характер этим выступлениям киников — так называемым киническим диатрибам.

Сторонники кинизма пользовались немалым успехом у своих многочисленных слушателей. Их резкая критика государственных и общественных порядков, страстные обличения спесивых богачей и неразумных правителей, их сетования по поводу несправедливого распределения Зевсом жизненных благ, проповедь опрощения, возвращения к природе, прославление бедности — всё это находило живой отклик среди массы нуждающихся и недовольных. Киники умели убедительно показать, до какой степени неразумен существующий строй. Но они вовсе не призывали к ниспровержению этого строя. Они были убеждены в том, что счастья можно достигнуть не путём удовлетворения своих потребностей и желаний, но путём отказа от них.

В то же время киники с сожалением смотрели на «неразумную толпу», увлекаемую суетными желаниями, и выдвигали идеал философа, который в своей бедности гораздо богаче любого царя и которому должна повиноваться, хотя бы и в принудительном порядке, толпа «неразумных». Эта характерная черта воззрений киников помогает понять, почему сторонники киников встречались не только среди неимущих, но иногда и в среде правящих кругов греческих государств.

Другие философские школы

В конце IV — начале III в. развивается также скептицизм, в котором нашёл своё выражение кризис традиционного мировоззрения. Представители этого философского направления (Метродор, Пиррон и др.), сравнивая человеческие представления об окружающем мире со сном или видениями безумца, отрицали доступность мира познанию людей. И скептики видели цель жизни в достижении душевного покоя, но с их точки зрения этот покой должна дать уверенность в невозможности познания. Философия скептицизма, естественно, приводила к безразличию, квиетизму и являлась выражением настроений людей, отчаявшихся разобраться не только в мировых явлениях, но и в событиях современной общественно-политической жизни, стремившихся не только уйти, но и увести своих современников от решения вопросов, которые выдвигала эта жизнь, от требований, которые она к ним предъявляла.

На сходных позициях стояли и последователи Академии. Развивая идеи Платона о том, что мир, доступный человеческим чувствам, не есть подлинный мир, они приходили к тому же выводу. Аркесилай, виднейший представитель Академии в III в., считал, что «всё лежит во тьме», ничего нельзя понять и разум так же недостоверен, как и ощущения. Школа Платона постепенно теряла свои отличительные черты, приближаясь по своим идеям к господствовавшим в эллинистической философии учениям скептиков и стоиков. Уже к III в. относится начало того эклектизма, который становится характерным явлением в позднейшее время.

Школа перипатетиков (последователей Аристотеля) не пользовалась в философии эллинистического времени особым влиянием. Её представители усиленно разрабатывали отдельные научные дисциплины. Великие традиции основателя школы продолжали жить в блестящих работах Феофраста в области ботаники и психологии, а в теориях Стратона всё настойчивее выдвигаются материалистические моменты учения Аристотеля (наряду с отражением некоторых идей Демокрита). Так, например, Стратой отказывается от гипотезы божества для объяснения космогонии. В своих научных взглядах он исходит из представления о находящейся в постоянном движении, не имеющей сознания, но творческой природе. Он стремился дать монистическое объяснение психическим явлениям и отбросил идею бессмертия души.

Религия

Философия была, однако, достоянием сравнительно узкого круга людей. В условиях жизни рабовладельческого общества периода эллинизма широкую власть над умами получила изменившаяся, насыщенная новыми представлениями и образами религия. В эллинистической религии мы также наблюдаем развитие противоположных тенденций: с одной стороны, насаждается царский культ — плод деятельности расчётливых политиков, с другой стороны, распространяются мистические учения, сводящиеся к преклонению перед всемогущей силой высшего божества.

Масса людей, угнетённых, лишённых возможности наслаждаться благами жизни, искала утешения и находила его в фантастических образах религии, да- вавших возможность уйти хоть на время от невыносимого бремени житейских тягот, погрузиться в иллюзорный мир, не имеющий ничего общего с тяжёлой действительностью, получить надежду на лучшее будущее если не на земле, то за гробом. Древние восточные культы с их непонятными обрядами и странными мифами, напоминавшие в то же время отдельными чертами культы греческих богов, широко распространяются в смешанной этнической среде, отражают новые верования и стремления. Образы египетских богов—Исиды, Гора, сирийских—Аттиса и Адониса, малоазиатской великой матери богов и иранских — Митры и Анахиты запечатлевались в сознании людей, сливаясь с привычными для них образами. Стремление местной знати восточных стран к эллинизации также нередко приводило к отождествлению привычных восточных божеств с божествами эллинов: Иштар-Нана отождествлялась с Афиной, Гор — с Аполлоном, Анахита — с Артемидой. В образе Сараписа слились черты греческих и египетских божеств. Македоняне и греки на Востоке легко переходили к почитанию местных божеств и усердно сооружали часовни богу-гиппопотаму или крокодилу. Нигде синкретизм не проявлялся так ярко и порою так причудливо, как в сфере религиозной идеологии.

Нередко отвлечённые религиозно-философские идеи соединялись с возрождением старинных суеверий и одновременно с попытками внести наукообразные приёмы в область чудесного и таинственного. Оживают древние вавилонские представления о том, что между Землёй и небесными светилами существует постоянное взаимодействие, что явления на небе имеют параллель в земных событиях, что, наблюдая за движением небесных тел, можно предсказать эти события, определить судьбу людей. Начинает развиваться астрологическая «наука».

Усиление религиозных настроений отражает политический упадок, замирание общественной жизни, является выражением стремления к уходу от действительности. Растёт число предсказателей, ясновидцев, боговдохновенных аскетов. Религиозное брожение, получившее начало в раннеэллинистический период, приводит к ещё большему перемешиванию верований и культов.

Художествтенная литература

В художественной литературе не менее ярко, чем в философии, представлены общие стремления и запросы людей различных кругов эллинистического оощества. Характер художественного творчества в III в. до н. э, резко меняется по сравнению с периодом V—IV вв. Ото творчество отходит от больших проблем общественно-политической жизни и замыкается в кругу мелких обыдённых или придворных интересов.

Развивается пышное официальное искусство, посвящённое восхвалению обожестеленных правителей. Поэты пишут дифирамбы своим щедрым покровителям, изобретают чудесные истории, в которые, очевидно, они сами не верят , создают произведения, где в мифологических образах изображаются деяния земных владык. Их творчество большей частью принимает характер придворной цоэзии, изощренней, полной учёности и искусной выдумки, но холодной, потерявшей связь с жизнью и интересами широкой народной массы.

Греческая комедия достигает новых успехов в произведениях Менандра и Филемона, но характер её теперь совершенно иной: вместо общественно-политических тем авторы разрабатывают бытовые сюжеты. Перед читателем проходят типы преимущественно средних слоев общества: скуповатый глава семьи среднего достатка; юноши, склонные к развлечениям, без серьёзных умственных интересов, но не лишённые чувства и привязанностей; хвастливый воин. Постоянными персонажами комедии были преданные или строптивые рабы. «Новая» комедия не имеет ярко выраженного локального колорита: выводимые в ней типы носят оГицегреческий и даже общечеловеческий характер.

В комедиях Филемона и Менандра рассыпано множество мыслей, афоризмов, наблюдений, передающих распространённые настроения и взгляды конца IV — начала III в. И в них красной нитью проходит идея о всевластии судьбы. Судьба всё направляет, её то и следует называть духом, провидением, божеством. Общий взгляд на жизнь проникнут пессимизмом: со смертью всё кончается, у богов слишком мало времени, чтобы заниматься человеческой участью. Несправедливый не получит возмездия за свои поступки. С поразительной силой выражен этот взгляд на жизнь в отрывке из комедии неизвестного автора: «Если хочешь знать, что ты такое, взгляни на памятники при дороге. Под ними — кости и лёгкий прах царей, тиранов, мудрецов, людей, гордившихся своим происхождением, богатством, славой, красотой. Ничто не устояло перед силой времени. У всех смертных — общий Аид. Видя это, познай, кто ты».

В комедии передовые идеи нередко переплетаются с самыми консервативными. Филемон высказал мысль, что от природы никто не рождается рабом, Менандр писал, что «многие из рабов гораздо лучше свободных», а в анонимном фрагменте говорится, что очень полезно, если среди рабов в доме происходят раздоры Иногда высказываются мысли о том, что человек, будь он эфиоп или скиф, благороден, что женщина имеет право на внимание и любовь, и вместе с тем говорится что женщина — это неизбежное зло и счастлив тот, кто наименее страдает от него.

Нельзя сказать, что «новая» комедия отличается глубиной художественного замысла, увлекает читателя высокими мыслями и чувствами, но она рисует с изумительной живостью типы современного ей общества с характерными для него взглядами, переживаниями и предрассудками.

В лирических жанрах — элегии, эпиграмме, ямбах — сказываются главные черты поэзии периода эллинизма: виртуозное владение формой, большая учёность, тонкая отделка деталей и в то же время отсутствие непосредственного чувства, темперамента, подлинного вдохновения. Самый выдающийся представитель этой поэзии, Каллимах, с творчеством которого нас познакомили только недавние публикации папирусов, писал полные учёной мифологии изящные стихотворения, содержавшие поэтические объяснения обычаев и преданий. Ему принадлежит также ряд гимнов, из которых наиболее известен гимн «Волосы Береники» — льстивое, хотя и проникнутое внутренним скепсисом произведение, созданное в честь жены Птолемея III. Таким же холодным и в то же время сентиментальным и риторическим характером отличается современный эпос, например, большая поэма Аполлония Родосского «Аргонавты».

Но в раннеэллинистическое время жил и великий лирический поэт Феокрит. В своих идиллиях — образцах пастушеской (буколической) поэзии — он сумел удовлетворить вкусы читателей, пресыщенных шумной жизнью больших городов эллинистического времени. Феокрит выразил с большой силой и искренностью свои переживания и нарисовал чудесные картины сельской жизни.

В литературе на местных языках продолжают развиваться прежние традиции, но в то же время ярко отражаются общие настроения, идеи и запросы эпохи. Например, в египетских текстах повторяются привычные формулы, имевшие вековую или даже тысячелетнюю давность. Эти тексты — далеко не всегда произведения религиозного содержания. Порой в них даже звучит сомнение в привычных верованиях. Иногда это художественные произведения — занимательные повести, сказки, в которых ясно выступают социальные мотивы, например, осуждение богатства: богачу суждены мытарства в преисподней, тогда как нищий будет пребывать около Осириса.

Философское раздумье над судьбой человека, глубокое разочарование в смысле жизни сказались в иудейской литературе III в. до н. э., например, в «Экклесиасте», вошедшем в состав Библии. Автор его, размышляя над человеческой жизнью, восклицает: «Что пользы человеку от всех трудов его?». Красной нитью через всё произведение проходит мысль: «Всё — суета». Разрабатывавшаяся ещё в вавилонской литературе тема о невинном страдальце получает новое развитие в «Книге Иова», с большой силой ставящей вопрос о нравственном смысле жизни, но разрешающей его в чисто религиозном духе. При Птолемее II еврейская Библия была переведена в Египте на греческий язык, и этот перевод нашёл широкое распространение не только в иудейских общинах различных стран, но и за пределами этих общин.

Изобразительное искусство

В изобразительном искусстве III в. можно заметить те же черты синкретизма и индивидуализма, что и в литературе: этого времени, но видоизменённые под влиянием различных местных художественных школ. В живописи, скульптуре и художественном ремесле появляются новые жанры, совершенствуются технические приёмы. Уже в египетском искусстве IV—III вв. можно проследить своеобразное соединение восточного и эллинского искусства в сюжетах, стиле, технических приёмах. В изображениях на стенах гробницы Петосириса около города Гермополя (конец IV в.), например, сочетаются черты искусства Саисской эпохи и греческого стиля.

Монументальная архитектура птолемеевского периода воспроизводит архаические формы фараоновской эпохи. Выдающиеся памятники архитектуры и скульптуры в Сирии, Финикии (Гиерополь, Сидон и др.) являются образцами эллинистического стиля с его своеобразным смешением местных и греческих элементов. В Вавилоне строится театр по греческим образцам; в то же время в вавилонском городе Уруке воздвигается храм в духе древней архитектуры из сырцового кирпича. В живописи получают широкое развитие отдельные жанры (ландшафтная и портретная живопись). Эллинистический период дал превосходные образцы торевтики, т. е. рельефных художественных изображений на металле, полученных путём чеканки. Образцом реалистической манеры являются танагрские статуэтки, в эволюции которых отражаются различные периоды истории эллинистического искусства.

Всё культурное и идеологическое развитие III в. до н. э. оставляет впечатление сложного, лишённого внутренней цельности и однородности процесса. Прогресс в том или ином направлении — развитие научного исследования, попытка объяснить жизнь человека и вселенной с материалистической точки зрения (Эпикур), успехи в области искусства, художественного ремесла и техники — сочетается уже в III в. до н. э. с явными признаками упадка: утратой республиканских идей свободы и независимости, огромным ростом сервилизма, угасанием общественной активности, тягой к религии, распространением грубых суеверий. Все эти черты получают дальнейшее развитие в последующие два века в обстановке всё большей экономической разрухи, обострения классовой борьбы и политического упадка когда-то могущественных эллинистических государств.