Симеон Новый Богослов

ПРОПОВЕДИ

Слово 1.

1. В чем состояло преступление Адамово?
2. И как по причине преступления его все люди сделались тленными и смертными?
3. Как милостивый и человеколюбивый Бог чрез домостроительство воплощения избавил род человеческий от тления и смерти?
4. И в чем состоит таинство креста и тридневного погребения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа?

1. Первозданный Адам, будучи в раю, впал, по внушению змия, в гордость и, возмечтав быть богом, как сказал ему диавол, вкусил от древа, от которого Бог повелел ему не ясти. За это предан он великим карам — тлению и смерти, для смирения гордыни его. Но когда Бог осуждает на что, то дает и приговор, и приговор Его становится делом, и карою вечною, и уже никакой нет возможности уничтожить эту кару, бывающую по Божескому определению. Подумай же теперь: Адам согрешил великим грехом, потому что словам Бога не поверил, а словам змия поверил. Сравни Бога и змия, и увидишь, как велик был грех премудрого Адама. По великой мудрости своей он дал имена всем животным; но когда от всей души поверил он змию, а не Богу, то Божественная благодать, почивавшая в нем, отступила от него, так как он стал врагом Богу, по причине неверия, какое показал к словам Его. Адам подумал, что Бог позавидовал ему и не хотел, чтоб и он знал доброе и лукавое, и для того заповедал ему не вкушать от древа познания добра и зла, чтоб и он не стал богом, подобным Богу, создавшему его. И вкусил, и тотчас познал наготу свою, и вместо того, чтобы соделаться богом, стал тленным, и как тленный — смертным.

2. И вот, как видишь, приговор Божий пребывает навсегда карою вечною. И стали мы люди все и тленны, и смертны, и нет ничего, что могло бы отстранить сей великий и страшный приговор. Когда же нет возможности отстранить этот приговор, то какая после этого польза от мудрости или от богатства, или от власти, или и от всего мира? Сего ради Всевышний Сын Божий, Господь Иисус Христос пришел, чтоб смириться вместо Адама, — и действительно смирил Себя даже до смерти крестной. Слово же крестное, как говорит Писание, таково: проклят всяк висяй на древе (Гал. 3, 13).

Адам, никакой не имея нужды, взял от плода оного древа (от которого Бог заповедал ему не вкушать, угрожая, что как только вкусит, умрет), вкусил, и умер. Надобно знать, что как человек имеет тело и душу, то смертей у него две: одна — смерть души, другая — смерть тела, равно как и два бессмертия — душевное и телесное, хотя то и другое в одном человеке, ибо душа и тело — один человек. Так душою Адам умер тотчас, как только вкусил, а после, спустя девятьсот тридцать лет, умер и телом. Ибо как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от ней Святого Духа, Которым осеняему быть человеку благоволил создавший его Бог, чтоб он жил подобно Ангелам Божиим, кои, будучи всегда просвещаемы Духом Святым, пребывают неподвижными на зло. По этой потом причине и весь род человеческий соделался таким, каким стал чрез падение праотец Адам, — смертным, то есть по душе и по телу. Человека, каким создал его Бог, не стало более в мире, и возможности не было, чтоб стал кто-либо таким, каким был Адам до преступления заповеди. А необходимо было, чтобы такой человек был.

3. Итак, Бог, желая иметь такого человека, каким в начале создал Адама, послал в последние времена на землю Сына Своего Единородного, и Он, пришедши, воплотился, восприняв совершенное человечество, чтобы быть совершенным Богом и совершенным человеком, и Божество имело таким образом человека, достойного Его. И се человек! другого такого не было, нет и не будет.

Но для чего со делался таковым Христос? Для того, чтобы соблюсти закон Божий и заповеди Его и чтобы вступить в борьбу и победить диавола. То и другое совершилось в Нем само собою. Ибо если Христос есть тот самый Бог, Который дал заповеди и закон, то как можно было не соблюсти Ему того закона и тех заповедей, которые Сам дал? И если Он Бог, как и есть воистину, то как возможно было Ему быть обольщену или обмануту какою-либо хитрос-тию диавола? Диавол, правда, как слепой и бессмысленный, восстал против Него бранию, но это попущено было для того, чтобы совершилось некое великое и страшное таинство, именно, чтобы пострадал Христос безгрешный и чрез то получил прощение Адам согрешивший. Для этого и вместо древа познания был крест, вместо ступания ног, которыми прародители шли к запрещенному древу, и вместо простертия рук их, которые простирали они, чтобы взять плод древа, были пригвождены ко кресту непорочные ноги и руки Христовы, вместо вкушения плода было вкушение желчи и оцта, и вместо смерти Адама — смерть Христова. Потом что было? Лежал Христос во гробе три дня, ради таинства Пресвятой Троицы, чтобы показать, что хотя воплотился и пострадал один Он — Сын, однако домостроительство это есть дело Пресвятой Троицы. В чем же это домостроительство? Одно Лицо Святой Троицы, именно, Сын и Слово Божие, воплотившись, принес Себя плотию в жертву Божеству Отца, и Самого Сына, и Духа Святого, чтобы благоволительно прощено было первое преступление Адама ради сего великого и страшного дела, то есть ради сей Христовой жертвы, и чтобы силою его совершалось другое, новое рождение и воссоздание человека во святом Крещении, в коем и очищаемся мы водою, срастворенною с Духом Святым. С того времени люди крещаются в воде, погружаются в нее и вынимаются из нее три раза, в образ тридневного погребения Господня, и после того, как умрут в ней всему этому злому миру, в третьем вынутии из нее являются уже живыми, как бы воскресшими из мертвых, то есть души их оживотворяются и опять приемлют благодать Святого Духа, как имел ее и Адам до преступления. Потом (крещеные) помазуются святым миром, и посредством его помазуются Иисусом Христом, и благоухают преестественно. Сделавшись таким образом достойными того, чтобы быть общниками Бога, они вкушают Плоть Его и пиют Кровь Его, и посредством освященных хлеба и вина соделываются сотелесными и сокровенными воплощшемуся и принесшему себя в жертву Богу. После сего уже невозможно, чтобы над ними господствовал и тиранствовал грех, яко над богами по благодати.

Так как Адам подпал клятве, а чрез него и все люди, от него происходящие, приговор же об этом Божий никак не мог быть уничтожен, то Христос бысть по нас клятва, чрез то, что повешен был на древе крестном, чтоб принести Себя в жертву Отцу Своему, как сказано, и уничтожить приговор Божий преизбыточествующим достоинством жертвы. Ибо что больше и выше Бога? Как во всем этом видимом творении нет ничего выше человека, ибо все видимое и сотворено для человека, так Бог несравненно выше всего сотворенного, и ничто не может идти с Ним в сравнение, ни вся видимая и невидимая тварь. Таким образом Бог, Который есть несравненно выше всего видимого и невидимого творения, восприял естество человеческое, которое есть выше всего видимого творения, и принес его в жертву Богу и Отцу Своему. Устыдившись такой жертвы, скажу так, и почтив ее, Отец не мог оставить ее в руках смерти, почему уничтожил приговор Свой и воскресил из мертвых во-первых и в начале Того, Кто дал Себя в жертву, в искупление и взамен за сородных ему человеков,—а после, в последний день скончания мира, воскресит и всех людей. Впрочем, души тех, которые веруют в Иисуса Христа, Сына Божия, в сию великую и страшную жертву, Бог воскрешает в настоящей жизни, и знамением сего воскресения служит благодать Святого Духа, которую дает Он душе всякого христианина, как бы другую душу. Такая душа христианина потому называется и верною, что ей вверен Святой Дух Божий, и она прияла Его, — Дух Божий, Который есть жизнь вечная, так как Святой Дух есть Бог вечный, исходящий из вечного Бога и Отца.

Поелику таким образом крест соделался как бы жертвенником сей срашной жертвы, ибо на кресте умер Сын Божий за падение людей, то справедливо крест и чтится и поклоняем бывает, и изображается как знамение общего всех людей спасения, чтобы поклоняющиеся древу креста освобождались от клятвы Адамовой и получали благословение и благодать Божию на делание всякой добродетели. Для христиан крест — величание, слава и сила, ибо вся наша сила в силе распеньшегося Христа; вся грешность наша умерщвляется смертию Христа на кресте, и все возвеличение наше и вся слава наша в смирении Бога, Который до того смирил Себя, что благоволил умереть даже между злодеями и разбойниками. По сей-то причине христиане, верующие во Христа, знаменуют себя знамением креста не просто, не как попало, не с небрежением, но со всем вниманием, со страхом и с трепетом и с крайним благоговением. Ибо образ креста показывает примирение и содружество, в какое вступил человек с Богом. Посему и демоны боятся образа креста, и не терпят видеть знамение креста изображаемым даже и на воздухе, но бегут от этого тотчас, зная, что крест есть знамение содружества человеков с Богом и что они, как отступники и враги Богу, удаленные от божественного лица Его, не имеют более свободы приближаться к тем, кои примирились с Богом и соединились с Ним, и не могут более искушать их. Если и кажется, что они искушают некоторых христиан, да ведает всякий, что это борют они тех, которые не познали как следует высокого таинства креста. Те же, которые уразумели сие таинство и на самом деле опытно познали власть и силу, какую имеет крест на демонов, познали также, что крест дает душе крепость, силу, смысл и божественную мудрость,—эти с великою радостию восклицают: мне же да не будет хвалитися, токмо о кресте Господа нашего, имже мне мир распяся и аз миру (Гал. 6, 14). Итак, поелику знамение креста велико и страшно, то всякий христианин имеет долг совершать его со страхом и с трепетом, с благоговением и вниманием, а не просто и как попало, по привычке только и с небрежением, ибо по мере благоговения, какое кто имеет ко кресту, получает он соответственную силу и помощь от Бога, Коему слава и держава во веки.

Аминь.

1.Вера в семи значениях употребляется.

2.Чрез веру сподобляется человек благодати Божией.

3.Невозможно без веры угодить Богу.

Вера есть, когда верует кто в непостижимаго Бога, из несущих приведшаго в бытие небо, землю, море и все видимое и невидимое творение. Такую веру имели все древние пророки и праведники, от Адама до воплащеннаго домостроительства Владыки нашего Христа.

После же того, как воплотился Христос, вера есть веровать во Отца и Сына и Святаго Духа, в едино Существо и три Лица, и в великое таинство воплащения Христа,то есть что Сын и Слово Бога и Отца, не отделившись от Отца, сошел с небес и воплотился от Духа Святаго и Марии Приснодевы, и соделался совершенным человеком, из тела и души разумной, соединенных с Божеством; так что в одном и том же лице был Он Бог и человек, с двумя совершенными естествами - Божеством и человечеством, соединенными нераздельно и неслиянно; что Он волею пострадал и распялся, и погребен был так же волею, и что когда во время смерти отделилась душа Его, Божество не отделялось ни от души Его, ни от тела; что Он в третий день воскрес и чрез сорок дней вознесся на небеса, яко человек, и седит на престоле Божества Своего с плотью Своею, воспеваемый со Отцем и Святым Духом всеми небесными воинствами; что все сии таинства воплащеннаго домостроительства Христова совершены были для того, чтоб верующие в Него опять облеклись в Духа Святаго, Котораго совлекся первозданный Адам, когда сделался преступником заповеди Божией, а это для того, чтоб, быв усилены благодатию Духа Святаго, исполняли они заповеди Божии и побеждали диавола и всех невидимых демонов: ибо без Святаго Духа никто не может ни греха избежать, ни исполнять заповедей Божиих, ни отражать власть и силу, какую возымели над нами демоны.

Вера есть еще, чтоб верил кто изреченным в Божественных Писаниях обетованиям благ тем, кои исполняют заповеди Божии, и угрозами вечными муками тем, кои нарушают их.

Вера есть еще, чтоб верен кто был всему Божиему, догматы ли то, или заповеди, или, лучше сказать, верен был благодати Святаго Духа, почему всякий христианин и называется верным.

Вера есть еще, чтоб вверил кто себя самому Богу и от всей души на Него единаго возлагал все свое спасение.

Вера есть еще, чтоб уверен был кто, что Бог делает все, что благоволит благость Его, и был убежден, что Он делает сие наилучшим образом.

Вера есть еще, чтоб уповал кто на великую и непобедимую силу Вседержителя Бога, и дерзал о ней, так чтоб повелевал, и горы передвигались бы; до каковой веры весьма немногие достигают, как и написано, что не у всех есть такая вера (2 Фес.3,2).

Невозможно спастись тому, кто не имеет непостыжающей и твердой веры во Христа Господа, кто не верит без раздумывания словесам Божиим, кто не имеет любви к Богу и людям, любви от благия совести бывающей, в силу коей (благой совести) раждается смирение и милостивость.

В силу веры, прежде всякой другой добродетели, приходит благодать Божия, как основание всякой добродетели, и уже помощию благодати Божией всякая добродетель устанавливается в сердце и бывает действенною; так что всякая добродетель, не от благодати Божией бывающая, вменяется у Бога не в настоящую добродетель, потому что такая добродетель не Божия. Бывает, что и демоны наводят на иныя видныя добродетели, научая людей казаться целомудренными, милостивыми, кроткими, и держа их чрез то в высокоумии и гордости. Приходит же благодать Божия в человека, хотя нечистаго и сквернаго, но имеющаго сердце истинно благопризнательное; а истинная благопризнательность есть, чтоб сердцем признавать, что благодать есть благодать. И невозможно, чтоб получивший благодать был как должно благопризнателен и благодарен, если не признает прежде величия благодати, им полученной. Те, которые не сознают, сколь велика благодать, ими полученная, не дорожат ею.

Итак знать надлежит, что благодать Всесвятаго Духа приходит в каждаго, верующаго во Христа, не за добрыя дела, какия он делал прежде (еслиб приходила за добрые дела, то не была бы благодать, а уплата за дела); но приходит она от Бога за веру, приходит прежде всяких добрых дел, и уже на ней, как на твердом основании, устрояются добрыя дела, которыя только помощью благодати и являются совершенными; так что дела которые бывают без благодати Всесвятаго Духа, Бог ни во что вменяет, как бы их совсем не было. Добро уже не добро, коль скоро оно не добре будет сделано; но невозможно добру быть сделану без благодати Христовой. Еслиб было это возможно, Бог не пришел бы на землю соделаться человеком, чтоб даровать такую благодать человекам, помощью коей единой всякое добро может быть добре делаемо. И блажен человек, который познал, что помощью благодати Христовой всякое добро может быть добре делаемо; окоянен же тот, кто не познал сего; всуе держит таковый веру Христову.

Вот от чего большая часть людей, когда поют псалмы и молитвы деют, устами только произносят псалмы и молитвы, а ум их ведет беседы с бесами; потому что они, бесы, вземлют ум его и кружат его в помыслах суетных, мирских, плотских, злопамятных, чтоб добро, молитва и псалмопение не было делаемо добре, т.е. надлежащим, Богу угодным образом. Не очевидно ли из сего, что добро не может быть добре делаемо без благодати Христовой? Если же невозможно добру быть добре делаему без благодати Божией, то каким истинным добром может хвалиться человек, якобы оно было его собственное дело? Никаким. Потому-то истинные христиане, яко сознающие, что ничего добраго не имеют в себе от себя, но все от благодати Божией, бывают всегда смиренны и сокрушенны, что и служит признаком истинных христиан. А высокоумие, заносчивость, тщеславие, дерзость, гордость, славолюбие и показное смирение, бывающее славы ради людской, суть признаки не истинных христиан. 

Так вера и добрыя дела суть две вещи, которые неразрывно связуются между собою. Вера бывает для добрых дел, но добрыя дела справляются не для веры, а посредством веры. Без веры никто не может делать истинно добрых дел и угодить Богу; потому что ради веры приходит благодать Господа нашего Иисуса Христа в того, кто уверовал в Него. По мере веры, какую кто являет, подается и благодать. У кого велика вера, тому подается и благодать великая; у кого мала вера, мала и благодать. Но и то надлежит помнить, что вера одна, будь она истинная и православная вера, не принесет никакой пользы тому, кто так верует без добрых дел. Явлением веры служит сила, исходящая от вры; силы же явлением служит ревностное желание заповедей Божиих и богоугодных дел. Ибо живодействование (энергия) происходит от силы, коею обладая может кто делать что-либо. Итак, поелику невозможно угодить Богу без веры (благоугождается же Бог добрыми делами), то явно, что вера дает силу творить добрыя и богоугодныя дела по воле Божией. Вера же здесь в отношении к тому, что я говорю, разумеется не та только, чтоб веровать во Христа и во все словеса Его, но паче та, чтоб дерзать о Христе и в сердце носить удостоверение, что силою Христовою можем и от зла освободиться, и всякую добродетель совершить, как иповедал и святый Апостол Павел, говоря: паче всех потрудихся: не аз же, но благодать Божия, яже со мною (1 Кор.15,10).

Итак, кто не сподобился получить благодать Христову и познать ее умно присущею в душе своей, тот тщетно носит имя христианина; он одинаков с неверными. Он может думать, что избег от всякаго зла и проходит всякую добродетель; но по истине лжец есть и притворщик. Пусть роздал он все имение свое бедным, постится, совершает бдения, спит на голой земле, молитвы деет, вопия: Господи, помилуй! Но если он не носит в сердце убеждения, что благодать Божия, за веру подаемая, есть милость Божия, и не сию единую благодать прежде всего другаго ищет получить; если у него и в мысли не было, что только ради получения сей благодати роздал он имение свое и всяким подвергается лишениям и злостраданиям; если не с той целию подвизается он, чтоб или получить благодать в первый раз чрез крещение, или, если имел ее и она отошла по причине греха его, возвратить ее опять чрез покаяние, исповедь и самоуничиженное житие, а подает милостыни, постится, совершает бдения, молитвы деет и прочее не с этою целию, и не на сей один конец, но думает, что совершает славныя добродетели и ценныя сами по себе пред Богом добрыя дела: то тщетно он утруждает и измождает себя.

Доброе дело проповедать пред всеми милость Божию и возвещать братиям своим великое Его благоутробие и неизреченную благодать, какую имеет Он к нам. - Знаю я человека, который ни долгих и великих постов не держал, ни бдений не совершал, ни на голой земле не сыпал, ни других особенно тяжелых подвигов на себя не налагал, но приведши на память грехи свои, познал свое окаянство и, осудив себя, смирился, - и многоблагоугодный Господь за это одно спас его, как говорит божественный Давид: смирихся и спасе мя (114,5). Короче сказать: поверил он словесам Бога, и за эту веру Господь принял его. Стяжать смирение много есть препятствий, преграждающих путь к нему; но уверовать словесам Бога нет никакого препятствия, которое бы ставило преграду к тому. Как только захотим от всей души нашей, тотчас и уверуем. Ибо вера есть дар всеблагаго Бога, который (дар) дал Он нам иметь естественно (вложил в естество), употребление его подчинив самовластию произволения нашего. Почему и скифы и варвары естественно имеют веру и верят словам один другаго. Но чтобы показать вам на опыте действие вседушной веры, послушайте, я расскажу вам в подтверждение сказаннаго некую повесть.

Жил в Костантинополе некто по имени Георгий, юноша возрастом лет двадцати. Это в наши дни, на нашей памяти. Он был красив лицем, и в его походке, в манере держать себя и в приемах обращения было нечто показливое: так что по сей причине делали о нем разные недобрыя предположения те, которые смотрят на одну внешность, и не зная, что сокрыто внутри каждаго, судят о других ошибочно. Он познакомился с неким монахом, жившим в одном из константинопольских монастырей, человеком святым, и, открывая ему сокровенности сердца своего, сказал и то, что сильно жаждет спасения души своей. Честный старец, поучив его, как следовало, и дав ему небольшое правило к исполнению, дал еще и книжицу святаго Марка-подвижника, где он пишет о духовном законе. Юноша принял эту книжицу с такой любовию и с таким благоговением, как бы она была послана ему от Самаго Бога, и сильную возыимел к ней веру, надеясь получить от нея великую пользу и великий плод. Почему читал ее с великим усердием и вниманием, и, прочитав всю, великую получил пользу от всех глав ея. Но из всех глав три наипаче запечатлелись в сердце его; первая: "Ища врачевания, пекись о совести своей (внимай ей); и что она говорит тебе, сделай то, и получишь пользу" (глава 69). Вторая: "Ищущий (чающий получить) действенность Святаго Духа, прежде делания заповедей, подобен купленному за деньги рабу, который в то же время, как его только что купили, ищет, чтоб вместе с уплатою за него денег подписали ему и свободу" (гл. ... о хотящ. оправ. от дел). Третья: "Молящийся телесно и не имеющий еще духовнаго разума подобен слепцу, который взывал: Сыне Давидов, помилуй мя (Мар. 10,48). Другой же некто прежде слепый, когда прозрел и увидел Господа, уже не называл его сыном Давидовым, но исповедал Его Сыном Божиим" (Иоан. 9;35,38). (гл. 13,14 о духовном законе). Эти три главы очень ему понравились, и он поверил, что чрез внимание к своей совести, как внушает первая глава, он получит уврачевание (немощей душевных); чрез исполнение заповедей достигнет действенности Святаго Духа, как учит вторая глава, и благодатию Святаго Духа прозрит умно и узрит неизреченную красоту Господа, как обещает третья глава, - И уязвился он любовию к красоте сей, и хотя еще не видел ея, сильно возжелал ея и усердно взыскал, в надежде узреть ее наконец.

При всем том однакож он ничего особеннаго не делал (как уверял меня с клятвою), кроме того, что каждый вечер неопустительно исправлял то небольшое правило, которое дал ему старец, и не иначе, как исправив уже его, ложился в постель и засыпал. Но со временем совесть начала ему говорить: положи и еще несколько поклонов, прочитай сколько нибудь других псалмов, проговори, сколько можешь, большее число раз: Господи Иисусе Христе, помилуй мя! Он охотно слушался своей совести, и что она внушала ему, делал без размышления все так, как бы то повелевал ему Сам Бог; и ни разу не ложился он спать так, чтобы совесть обличала его, говоря: для чего не сделал ты того и того? Так всегда слушался он совести своей, и никогда не оставлял без исполнения того, что сделать она внушала ему. А она каждый день все больше и больше прилагала к обычному правилу, и в немногие дни вечернее его молитвословие возрасло в великое последование. Днем он находился в палатах одного патрикия, и на нем лежало попечение о всем потребном для людей живших там. Вечером же каждый день он уходил оттуда и никто не знал, что делал он у себя. Он же и слезы проливал из очей своих обилныя, и коленопреклонений делал великое множество, падая лицем на землю; когда стоял на молитве, ноги держал тесно одну к другой, и стоял неподвижно; и к Прсвятой Богородице читал молитвы с болезнию сердечной, воздыханиями и слезами; ко Христу же Господу обращаясь, падал к пречистым ногам Его, как бы Он телесно присущ был ему, и умолял Его умилосердиться над ним, как некогда над слепым, и даровать прозрение душевным очам его. Поелику каждый вечер увеличивалась молитва его, то он наконец простаивал, молясь, до самой полночи; и однакож во все время молитвы, ни разленения себе не дозволял, ни нерадения себе не допускал, ни членов тела своего не распускал, ни очей не обращал по сторонам или вверх, чтоб взглянуть на что, но так стоял неподвижно, как столп какой или безтелесный.

Однажды, как он стоял таким образом на молитве и говорил умом паче нежели устами: Боже, милостив буди мне грешному, - внезапно низошло на него свыше Божественно осияние пресветлое и исполнило все то место. Тогда забыл уже юноша сей что находится в комнате и под кровлею, потому что во все стороны виделся ему один свет, не знал даже, попирает ли он землю ногами своими; ни о чем мирском не имел он попечения, и не приходило тогда на мысль ему ничто из того, что обыкновенно бывает на уме у тех, кои носят плоть человеческую; но был весь срастворен с невещественным оным светом и ему казалось, что и сам он стал светом; забыл он тогда весь мир и исполнился слез и радости неизреченной. Потом ум его востек на небеса, и он увидел там другой свет, более светлый чем тот, который был окрест его. И показалось ему, к изумлению его, что вскрай света того стоит помянутый выше святый оный и равноангельный старец, который дал ему небольшую ту заповедь о молитве и книжицу святаго Марка-подвижника. Услышав это от юноши, я подумал, что ему много содействовала молитва старца и что Бог устроил такое видение, чтоб показать юноше, на какой высоте добродетели стоял старец оный. Когда прошло видение то, и юноша пришел в себя, то нашел себя (как говорил после) всего исполненным радости и изумления, и плакал от всего сердца, которое со слезами было исполняемо и сладостию великою. Наконец, лег он в постель; но тотчас запел петух, и показал, что была уже полночь. Немного спустя заблаговестили в церкви и к утрени; и юноша встал, чтоб прочитать, по обычаю своему, последование утрени. Так он совсем не спал в ту ночь: сон и на ум ему не приходил.

Случилось это как, ведает Господь, Который и соделал сие, имиже весть судьбами. Юноша же тот ничего особеннаго не делал, кроме того, что с крепкою верою и несомненною надеждою всегда верно исполнял слышанное им от старца правило и вычитанное в книжице наставление. И никто не говори, что он делал это для испытания. Это и на ум ему не приходило. Кто испытывает, то не имеет твердой веры; но юноша тот, отложив всякий страстный и самоугодливый помысл, так много заботился о верном исполнении того, что внушала ему совесть, что никакого уже сочувствия не имел к вещам мира сего, даже пищи и пития не вкушал в сладость или вдоволь.

Слышали, батия мои, что может сделать вера в Бога, свидетельствуема добрыми делами? Поняли, что юность нисколько не вредит, ни старость не пользует, когда нет разума и страха Божия? Познали, что ни мир и житейские дела не мешают исполнять заповеди Божии, когда имеется ревность и внимание? Ни безмолвие и удаление от мира не пользует, когда властвуют леность и нерадение? Все мы, слыша о Давиде и удивляясь ему, говорим: один был Давид и другаго такого не было; но вот смотрите, в юноше этом проявилояь нечто большее, чем в Давиде. Давид приял свидетельство от Бога, помазан в царя и пророка, получил Духа Святаго и многия имел о Боге удостоверения. Почему, когда согрешил, и потерял благодать Святаго Духа и дар пророческий, и отчужден был от обычнаго собеседования с Богом, - что дивнаго, если, вспомнив о благодати, от коей изпал, опять взыскал он от Бога потерянные блага? Но этот юноша ничего такого не имел, а был связан мирскими делами, заботился только о временно, а о чем-либо высшем земли и подумать не имел времени, - и однакож - дивны судьбы Господни! - лишь только услышал малое нечто от онаго святаго старца и вычитал те три главы у аввы Марка, тотчас несомненно поверил слышанному и написанному и с непоколебимою надеждою ввел то в дело, - и с небольшим тем деланием, которое совершил вследствие того, сподобился возвысить ум свой до небес, подвиг на милость Матерь Господа, Ея молитвами умилостивил Бога и привлек на себя благодать Святаго Духа, которая с такою сило осенила его, что он сподобился увидеть свет, который видеть многие желают, но немногие сподобляются. Этот юноша ни постов долгих не держал, ни на земле не спал, ни власяницы не носил, ни из мира не выходил телесно, а только духовно - душевным настроением, - и с небольшим бдением, которое совершил, явился высшим дивнаго онаго Лота, бывшаго в Содоме, или, лучше сказать, явился ангелом в теле человеческом, - человеком по видимости и ангелом по умному строю. За что и сподобился увидеть сладчайший оный свет мысленнаго Сонца правды, Господа нашего Иисуса Христа, каковый свет удостоверил его, что он имел восприять и будущий свет. И праведно: ибо любовь и сердечное его к Богу прилепление сделали его изступленным, отторгли дух его и от мира сего, и от собственнаго естества, и от всех вещей и сделали его всего светом от Святаго Духа, при всем том, что он и жил среди города, и правил целым домом, и пекся о рабах и свободных, и делал все, что потребно для настоящей жизни.

Довольно этого в похвалу юноше, и для того, чтобы подвигнуть и вас придти в такую же любовь, подражая ему; или желаете, чтоб я сказал вам и другое что большее, чего, может быть и слух ваш приять не сможет? Впрочем, что может быть больше и совершеннее стаха Божия? Конечно, ничего нет. Святый Григорий Богослов сказал: "Начало премудрости страх Господень. Ибо где страх, там заповедей соблюдение, там очищение плоти, - этого облака, облегающаго душу и не дающаго ей чисто видеть божественный свет; где очищение, там осияние, а осияние есть исполнение желания божественнаго". Говоря так он показал, что освещение Духом есть нескончаемый конец всякой добродетели, и кто достигнет такого освящения Духом, тот покончил со всем чувственным и начал пребывать сознанием в одном духовном. Это, братия мои, суть дивности Божии. И Бог для того изводит в явь сокровенных рабов Своих, чтоб подражали им добротолюбивые и благие, а злонравные остались безответными. Ибо и те, которые вращаются в многолюдстве, и проводят жизнь в треволнениях мира, если ведут себя как должно, обретают спасение и сподобляются от Бога великих благ ради веры, которую показывают к Нему, чтоб в день суда ничего не имели сказать в оправдание свое те, которые не обретают спасения по причине лености своей и нерадения. Так истинен Тот, Кто обетовал даров спасение ради веры в Него! Итак, братия мои возлюбленные, попечальтесь о себе самих и о мне, любящем вас и многократно проливающем слезы о вас. Ибо благоугодный и милостивый Бог повелел и нам быть благоутробными и милостивыми и печалиться как о себе самих, так и друг о друге. Веруйте от всей души в Господа, ненавидьте мир сей, как подобает, и не пекитесь о временных и неверных благах его, но приступите к Богу и прилепитесь к Нему. Ибо пройдет еще немного времени, и настанет конец мира сего и настоящей жизни; и горе тем, которые изпадут от царствия Божия. Меня душаи слезы, и я плачу и скорблю от всего сердца, когда помышляю, что, - имея такого великодаровитаго и человеколюбиваго Владыку, Который за одну, искренне являемую к Нему, веру дарует нам столь великия и дивныя блага, и ум, и слух, и чаяние превосходящия, - мы не подумавши, подобно безсловесным животным, предпочитаем всему тому землю и земное, которое, по благоутробию Божию, даровано нам на потребу тела нашего, чтоб, между тем как оно было бы тем питаемо умеренно, душа безпрепятственно совершала течение свое к примирному, будучи и сама питаема умною пищею, исходящею от благодати Святаго Духа, по мере очищения ея и обновления. Ибо для того мы, люди, созданы от Бога разумными, чтоб прославляли Его, благодарили и любили за невеликие блага, дарованныя Им для настоящей жизни, и таким образом сподоблялись получить в будущей жизи блага великия и вечныя. Но горе нам, что не имея совершенно никакого попечения о будущем, мы пребываем неблагодарными Богу и за настоящее, уподобляясь демонам, или, лучше сказать, являясь хуже их. За это справедливо большему, чем они, должны мы подлежать мучению. Ибо мы больше облагодетельствованы, чем они: соделались христианами, получили столько духовных даров, веруем в Бога, Который соделался ради нас человеком и претерпел такия страдания и крестную смерть, чтоб избавить нас от заблуждения прелести и греха. Но что скажу на все это? Увы нам! На словах только мы веруем в Бога, а делами отвергаемся Его. Не во всяком ли месте именуется Христос, - в городах, селах, киновиях и горах? Не всяюду ли находятся христиане? Но розыщи, если это тебе кажется благословным, и разследуй до точности, исполняют ли они заповеди Христовы, и поистине среди стольких тысяч и мириад с нуждою найдешь одного, который и делом и словом есть христианин. Не сказал ли Христос и Бог наш: веруяй в Мя, дела, яже Аз творю, и той сотворит, и больша сих сотворит? (Иоан. 14,12). Но кто из нас дерзнет сказать: я творю дела Христа и верую право во Христа? Не видите ли посему, братия мои, как в день суда мы имеем оказаться неверными, и быть преданы горшим мукам, чем те, кои совсем не знали Христа, т.е. неверные? Одно из двух необходимо, или нам быть наказанными больше неверных, или Христу оказаться неверным слову Своему, что невозможно.

Написал я это не для того, чтоб помешать кому удалиться от мира, и не потому, чтоб предпочитали безмолвию жизнь среди мира, но чтоб удостоверить всех, которые будут читать настоящее сказание, что желающий творить добро, получает от Бога силы творить оное во всяком месте, и среди мира, и в безмолвии. Напротив предмет сего сказания таков, что еще более должен подвигать к отшельничеству. Ибо если тот, кто вращался среди мира и не думал никогда ни об отречении от мира, ни о нестяжательности, ни о послушании, такую милость получил от Бога за то одно, что от всей души поверил и призвал Бога; то какие блага получить подобает надеяться тем, которые, оставляя весь мир и всех людей, предают и самую жизнь свою на смерть за заповедь Божию, как Он повелел? Впрочем кто начнет творить добрые дела с верою несомненною и с усердием великим и чувствовать пользу от сего бывающую, тот сам собою познает, что забота мирская, пребывание и вращение среди мира служат великим препятствием для тех, которые желают жить по Богу. Бывшее с юношей тем, как мы сказали, есть нечто дивное и необычайное; и мы не слыхали, чтоб подобный добрый случай был с другим кем. Но если и был с немногими какими, или будет после, да ведают они, что если не удалятся от мира, то скоро очень потеряют полученное благо.

О том юноше после я узнал от него же самого еще и следующее. Я встретил его, когда уже он стал монахом и провел в монашеской жизни года три или четыре. Было ему тогда тридцать два года. Я знал его очень хорошо: мы от юности были друзьями и воспитывались вместе. Так он и рассказал мне еще следующее: "после онаго дивнаго видения и изменения бывшаго во мне, немного прошло дней, как со мною случились многия искушения мирския, по причине которых, во время совершения мною тех сокровенных по Богу деланий, я увидел в себе, что мало по малу лишаюсь блага онаго, и сильное возъимел желание удалиться от мира и в уединении искать Христа, мне явльшагося. - Ибо верую, братие, что для того Он и благоволил явиться мне, чтоб взять к Себе и меня недостойнаго, отделив от всего мира. Но как я не мог исполнить этого тогда же, то мало по малу забыл все, что пересказывал тебе прежде, и впал в совершенное омрачение и нечувствие, так что не помнил уже ничего из того, что сказывал тебе, ни малаго ни большаго, до самомалейшаго движения мысли, или чувства. Затем, впал я еще в большия зла, чем прежде, и пришел в такое состояние, как бы никогда не слыхал слов Христовых и не понимал их; но и на Святаго онаго, который так милостив был ко мне, и дал мне малую заповедь и книжицу святаго Марка, смотрел я как на одного из случайных людей, нисколько не помышляя о том, что видел относительно его. - Это я сказываю тебе подробно, - говорил он далее, - для того, чтоб ты знал, в какую глубину пагубы низпал я окаянный, по нерадению своему, и подивился неизреченной благости Божией, явленной на мен потом. Не умею тебе сказать, как без моего ведома остались в бедном ердце моем любовь и вера к оному святому старцу; но думаю, что ради их после столькаго времени человеколюбивый Бог, по молитвам его, умилосердился надо мною, и опять чрез негоже исхитил меня из прелести и исторг из глубины зол. Я недостойный не совсем отдалялся от этого старца, но когда бывал в городе, часто заходил к нему в келью и исповедывал ему бывающее со мною, хотя не исполнял заповедей его, безсовестный. Теперь же как видишь, милосердый Бог презрел множество грехов моих и устроил мне сделаться монахом от того самаго старца и сподобил всегда пребывать с ним вместе мне, поистине недостойному. После чего с великим трудом и с обильными слезами, при решительном отчуждении и отдалении от мира, совершенном послушании и отсечении своей воли, многих других делах и приемах строгаго самоумерщвления и неудержимом стремлении ко всему доброму, удостоился я опять увидеть, хотя некоторым образом примрачно, малый сладчайший онаго и божественнаго света. Но такого видение, как то, которое видел тогда, даже доселе не сподоблялся еще я увидеть опять".

Это и многое другое говорил он мне со слезами. Я же, бедный, слушая такия святые слова его, подумал, что он весь был исполнен божественной благодати и был премудр, при всем том, что не был научен внешней мудрости. Получая ведение от делания и опыта, стяжал он точнейшее познание духовных вещей. Почему я просил его сказать мне, что это за вера, что может производить такия дивныя явления, и преподать мне то письменно, с приемом учительским. Он тотчас начал говорить мне о том, и что говрил, то и писать не поленился. Что именно, то, чтоб не удлинять без меры теперяшняго моего слова, я напишу в других словах, в обрадование и услаждение тех, которые любят читать такого рода писания с верою.

Итак прошу вас, братия мои, потечем с усердием в себе путем заповедей Христовых, - и лица наши не постыдятся. Но как тому, кто толчет с терпением, Господь отверзает двери царствия Своего, по обетованию Своему, и тому, кто ищет, дает Духа Всесвятаго, и невозможно тому, кто ищет от всей души, не найти Его и не обогатиться дарами Его: так и вы несомненно получите дивныя блага от Него, какия уготовал Он любящим Его, - здесь отчасти, как укажет мудрость духовная, а в будущем веке всецело, со всеми от века святыми, во Христе Иисусе Господе нашем, Коему слава во веки веков. Аминь.