Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: Русь, Х век.

Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Степанова Е. В., Шапошников А. К.

Житие Стефана Сурожского в контексте истории Крыма иконоборческого времени

К оглавлению

ГЛАВА III

Археологические комплексы раннесредневековой Сугдеи

Учитывая отмеченную проблемность Жития Стефана Сурожского, неоценимую помощь в его изучении могут оказать археологические материалы, выявленные за время исследования Судакской крепости и ее ближайшей округи. К сожалению, этот памятник, несмотря на широкую известность, до сих пор остается археологически малоизученным. Особенно это касается раннесредневековых слоев. Немногочисленные археологические комплексы Судака ранее исследовались И. А. Барановым, А. И. Айбабиным, А. В. Джа-новым, В. В. Майко, С. Б. Сорочаном (см. ниже). При этом указанные исследователи делали противоположные выводы: от констатации подчиненности Сугдеи хазарам и выделении "хазарских археологических комплексов" до интерпретации памятника как классического византийского города.

Стратиграфические колонки

На сегодняшний день стратиграфические колонки имеются для заполнения помещения Б дома 1994 г.¹, "святилища" на участке куртины XV Судакской крепости², района куртины между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5³. Кроме того, В. В. Майко опубликовал "архитектурно-археологическую стратиграфию на участке Судакского городища" без привязки к конкретному месту⁴.

1. Заполнение помещения Б дома 1994 г.

В заполнении помещения Б были выявлены следующие слои (снизу вверх): VIII--слой зеленоватой глины, VII--слой зеленовато-коричневой глины, VI -- слой коричневой глины, V -- слой углей и ракушки, IV -- слой печины, III -- серо-коричневый слой "второй половины X в.", II -- слой светло-коричневой глины, I -- слой углей с печиной⁵.

Слой зеленоватой глины

Нижний слой зеленоватой глины был датирован авторами раскопок первой половиной VIII в.

105

Он содержал комплекс, включающий фрагменты амфор типов 37 и 41 по Дж. Хэйсу, два донца коричневоглиняных амфор "с перехватом", стеклянную рюмку, двуручный горшок, лепные сосуды и пряжку. Как мы уже писали, в целом предложенная авторами дата образования комплекса в пределах первой половины VIII в. представляется вполне адекватной⁶. Оговорим лишь возможный хронологический сдвиг.

Датирующими являются пряжка с крестовидным щитком и амфоры. В 1982 г. А. И. Айбабин разделил крестовидные пряжки по форме крестовины на пять подтипов и отнес аналогичные нашей пряжки к четвертому подтипу⁷.

В 1990 г. А. И. Айбабин назвал типы вариантами, а подтипы -- под-вариантами. Соответственно, крестовидные пряжки получили номенклатуру II тип, вариант 7 с подвариантами 1-5. Теперь все типологическое деление стало обозначаться П/7-1-5, что, конечно, с точки зрения теории классификации является не лучшим способом ее построения⁸. Наша пряжка может быть отнесена к типу 11/7-5. По сведениям А. И. Айбабина, к нему относятся пряжка из могилы 53 Суук-Су, пряжка из склепа II Чуфут-Кале, пряжка из склепа 1/1907 Узень-Баша, пряжки из склепов 220 и 290 Эски-Кермена и беспаспортная пряжка из Херсона.

В плане хронологии А. И. Айбабин замечает, что в Суук-су, в могиле 53, одна из упомянутых пряжек найдена с пряжкой типа "Коринф" второй половины УП1-1Х в.⁹. Речь идет о пряжке типа "Коринф" второго подтипа, которые, по мнению А. И. Айбабина, изготавливались во второй половине VIII-- IX в.¹⁰. По всей видимости, этот комплекс фиксирует конец существования пряжек Айбабин 11/7-5, поскольку это единственный случай такой взаимовстречаемости. Пряжки типа "Коринф 2" появляются в середине -- второй половине VIII в., этим периодом и датируется большинство их находок¹'.

Склеп 1/1907 из Узень-Баша содержал 26 костяков и мог использоваться со второй половины VII по IX в.¹².

Подбойное погребение в склепе 290 Эски-Кермена отнесено А. И. Ай-бабиным к первой половине VIII в.¹³.

Аналогичные амфоры, как мы уже писали, были отнесены Дж. Хэй-сом к группе VIII в., но происходят из константинопольского депозита конца VIII -- начала IX в.¹⁴.

Амфоры с перехватом представлены только фрагментами ножек, что может быть истолковано как "примесь снизу". В этом случае комплекс может быть датирован чуть позже: серединой -- второй половиной VIII в.

Слой зеленовато-коричневой глины

Слой зеленовато-коричневой глины отделяется от нижележащего тонкой прослойкой угля с печиной, если исходить из подписи к легенде,

106

или "прослойкой органики", если следовать тексту статьи¹⁵. Какая-либо информация о находках в этом слое в статье отсутствует.

Слой коричневой глины

Слой зеленовато-коричневой глины перекрывается толстым слоем коричневой глины, датированным авторами раскопок второй половиной VIII -- первой половиной IX в. Основанием для такой датировки послужило отсутствие лепной керамики, выходящей из употребления в первой половине VIII в., салтовский поясной набор первой половины IX в., отсутствие белоглиняной поливной посуды и высокогорлых кувшинов с ленточной ручкой¹⁶. В информации о раскопках говорится о находке в слое широкогорлых северопричерноморских амфор, аналогичных амфорам из заполнения цистерны в Херсонесе. В этом же слое присутствует "салтово-маяцкая" и так называемая провинциально-византийская кухонная керамика, фрагменты ойнохой баклинского типа, целая фляга "салтовского типа" местного производства¹⁷. Учитывая предложенную дату нижележащего слоя и поясной набор, рассматриваемый слой можно датировать первой половиной IX в.

Серо-коричневый слой 1

Судя по характеру стратиграфии, далее до верхнего уровня слоя углей и ракушки первым откладывался серо-коричневый слой. Эту стадию мы условно обозначаем серо-коричневый слой 1. Оба этих слоя лежат на слое коричневой глины, но поскольку серо-коричневый слой заходит под слой углей и ракушки, то он является более ранним по относительной хронологии. Однако в целом эти слои появились почти одновременно.

В публикации материал дается суммарно из всего серо-коричневого слоя, поэтому более узкая хронология этапов невозможна.

Слой углей и ракушки

Явный мусорный слой, сформировавшийся чуть позже серо-коричневого.

Особо важным является обнаружение в тонком горелом слое, перекрывающим слой углей и ракушки, трех медных херсоно-византииских монет Константина VII и Романа II, чеканенных после 944 г.¹⁸, а точнее, в 945--959 гг.¹⁹ Благодаря этой находке как серо-коричневый слой 1, так и слой углей и ракушки можно относить к 950-960 гг.

Выше лежал серо-коричневый слой 2.

Серо-коричневый слой 2

В. В. Майко относил его ко второй половине X в., закономерно опираясь на упомянутые монеты из нижележащего слоя, дающие 1епшпш р081 циет²⁰. В тексте "археологических открытий" за 1994 г. говорится, что слой датируется характерным набором различных вариантов амфор

107

причерноморского типа второй половины IX -- начала X в. Помимо них в комплекс входят кувшины с плоскими ручками, кухонная сероглиняная салтово-маяцкая и провинциально-византийская посуда, комплекс поливной керамики²¹. В целом дата слоя, предложенная В. В. Майко, представляется корректной.

К этой колонке следует добавить комплекс заполнения хозяйственных ям под домом N 1 1993 г.

Под домом N 1 в 1993 г. были обнаружены хозяйственные ямы и днища срубленных при его строительстве пифосов. Недавно В. В. Майко уточнил характер комплекса первого строительного периода. Теперь он интерпретирован исследователем как овальная в плане, глубокая, каркасно-столбовой конструкции, полуземлянка второй половины VII в. и нижняя часть вкопанного с западной стороны пифоса, расчлененная позднесредневековыми хозяйственными ямами²². Материал из заполнения представлен ойнохойей баклинского типа, мелкими фрагментами амфор с воронковидным горлом и светлоглиняных амфор с рифлением типа "набегающей волны". Исследователи датировали комплекс серединой -- второй половиной VII в., что допустимо²³. Отметим, однако, что данные материалы имеют более широкую хронологию. Ойнохойи "баклинского" типа известны не только в комплексах второй половины VII в., но и в более ранних. В Ильичевке они обнаружены в комплексах 570-580 гг.²⁴, в Херсонесе -- в контекстах конца VI в.²⁵. В Скалистинском могильнике однотипные ойнохойи происходят из комплексов как второй половины VII в., так и первой половины того же столетия²⁶.

Тем самым корректнее датировать время засыпи ям более широко -- от 570-580 гг. до конца VII в. Уточнить эту дату на сегодня вряд ли возможно.

Сказанное может быть суммировано в табл. 1.

Таблица 1

N слоя	Название слоя	Датирующие вещи	Дата слоя
1	2	3	4
111.2	Слой светло-коричневой глины 2	1. Кувшины с плоскими ручками 2. Амфоры "причерно морского" типа 3. Поливная керамика GWW II	Вторая половины X в.

108

Окончание табл. 1

1	2	3	4
IV	Слой пожара и печины	Медные монеты Константина VII и Романа II 945-959 гг.	950-960 гг.
V	Слой углей и ракушки
III. 1	Слой светло-коричневой глины I
VI	Слой коричневой глины	1. Амфоры "причерно-морского" типа 2. Ойнохойи "баклинского" типа 3. Поясной набор первой половины IX в. 4. Фляга	Первая половина IX в.
VII	Слой зеленовато-коричневой глины
VIII	Слой зеленоватой глины	1. Науеs 1992 tуре 37 2. Науеs 1992 tуре 41 3. Коричневоглиняная амфора "с перехватом" 4. Крестовидная пряжка 5. Стеклянная рюмка	Вторая половина VIII в.
	Заполнение ям под домом N 1 1993 г.	1. Светлоглиняные амфоры с рифлением типа "набегающей волны" 2. Амфоры с воронко-видным горлом 3. Ойнохойи "баклинского" типа	570/580 -- конец VII в.

2. "Святилище" на участке куртины XV Судакской крепости

Стратиграфические колонки этого участка приведены в статьях В. В. Майко и И. А. Баранова²⁷.

2.1. "Очаги, производственный комплекс по разрезу А-Б"

По разрезу А-Б читаются следующие слои (снизу вверх): слой X -- "развал капища"; слой IX -- "слой бута и щебня";

109

слой VIII -- "слой песка";

слой VII -- "слой дерева";,

слой VI -- "слой глиняной обмазки";,

слой V/IV -- "ритуальные" очаги со слоем извести;,

слой III -- "слой второй половины Хв.";

слой II -- слой "строительного мусораXIII в.";,

слой I -- "слой ХIV-ХV вв."²⁸.

Слой Х-- "развал капища"

Особого внимания требует хронология разрушенной постройки, назначение которой интерпретируется по-разному. Находки обнаружены среди камней развала и частично над ним. А. В. Джанов полагает, что ко второй половине VII в. можно относить только момент разрушения храма. Время возведения постройки можно будет определить только в процессе дальнейших раскопок, когда будет исследован культурный слой времени функционирования постройки²⁹.

Из датирующих материалов в статье И. А. Баранова и В. В. Манко представлено только горло светлоглиняной амфоры с рифлением типа "набегающей волны"³⁰. Кроме того, в тексте статьи И. А. Баранов пишет, что при зачистке завала под блоками обрушившейся крепиды и дорожки обнаружены фрагменты желобчатых амфор из зеленоватой глины и так называемые позднесамосские амфоры, встречающиеся в Херсонесе в комплексах VII в. Вместе с ними найдены обломки поздних краснолаковых кувшинов и тарелок, позволяющих датировать землетрясение и разрушение "святилища" не позднее конца VII в. Особо автор статьи выделяет фрагменты кухонной посуды из того же слоя. Вся без исключения керамика этой группы -- серо- или черноглиняная, лепная и грубая. Некоторые сосуды украшены простым линейно-волнистым орнаментом. По фактуре и форме эти горшки наиболее близки кухонным сосудам пеньковской культуры, связываемой М. И. Артамоновым с болгаро-кутригурами³¹.

Аналогии с керамикой пеньковской культуры абсолютно произвольны. Важнее перечисленные сосуды, дающие основание для датировки времени разрушения храма.

Из достоверных материалов можно указать лишь на горло амфоры с рифлением типа "набегающей волны". Аналогии этому горлу происходят из контекстов конца VI в.³², первой четверти VII в.³³. Близкий сосуд происходит их херсонесского комплекса 650-670 гг.³⁴. Тем самым горло может относиться к промежутку времени между концом VI в. и 650-670 гг. Если верить в реальность других упомянутых И. А. Барановым амфор и красно-лаковой посуды, то дату можно несколько сузить. Типы краснолаковых со-

110

судов исследователем не указаны, но упоминание фрагментов желобчатых амфор из "зеленоватой глины" и "позднесамосских амфор" дает некоторые зацепки. "Амфоры из зеленоватой глины", по всей видимости, являются амфорами типа 5 по АДСВ, датирующимися У1-УП вв.³⁵. Амфоры, названные "позднесамосскими", соответствуют типу 95 по И. Б. Зеест и в целом датируются временем от конца IV в. до конца VI -- начала VII в. Более поздние экземпляры являются реутилизироваными³⁶. Таким образом, если эти данные соответствуют действительности, то время разрушения постройки следует ограничить концом VI -- началом VII в. Соответственно, время ее функционирования может быть раньше этой даты.

Слои IХ-V1

Эти слои отражают сплошную нивелировку участка, сделанную при постройке производственного комплекса. При ней промоина была засыпана мусором, а участок каменного развала подсыпан мусором и щебнем. Поверх бута и щебня была произведена подсыпка песком. Поверх этой подсыпки положена деревянная обрешетка из жердей. Обрешетка была покрыта слоем глиняной обмазки.

Материалов для датировки этих слоев в публикации не приводится.

Слой V/IV-- ""Ритуальные" очаги со слоем извести"

На обмазанном известью "полу" были зачищены девять очагов. Рыхлость грунта и пепла указывает на то, что очаги существовали непродолжительное время. В заполнении очагов были обнаружены железные изделия.

Комплекс очагов связан с деятельностью расположенного примерно в 6 м западнее дома с производственным помещением "Б".

Материалы из этого помещения дают возможность для датировки рассматриваемого слоя.

В. В. Майко относил комплекс этого помещения ко второй половине IX -- первой половине X в. Основанием для датировки послужили аналогии с верхним горизонтом помещения Б 1994 г. в Портовом районе. Однако анализ комплекса указывает на иную дату.

Датирующими материалами являются, помимо амфор "причерноморского" типа, кувшин с плоскими ручками и венчик поливной миски. Как уже неоднократно отмечалось, кувшины с плоскими ручками появляются где-то в 40--60-х гг. IX в.³⁷. Обратим внимание на абсолютное преобладание в данном комплексе амфор "причерноморского" типа. Такая статистика характерна для начальной стадии цикла -- примерно середины IX в. Во всяком случае, херсонесский комплекс цистерны 5 с монетами 867-886 гг. содержал уже примерно 50% кувшинов с плоскими ручками от общего числа амфор³⁸.

111

Венчик белоглиняной поливной миски из засыпи помещения "Б"³⁹ относится к группе GWW I Дж. Хэйса. Аналогии ему встречены в депозитах 34 и 35 Сарачан, которые датируются в первом случае серединой -- концом VIII в., а во втором -- концом VIII -- началом IX в.⁴⁰. В Большом дворце Константинополя эти сосуды происходят из контекстов слоя II с монетами 813-820 гг.⁴¹, что также указывает на более раннюю дату.

Эти обстоятельства заставляют относить время прекращения существования рассматриваемого комплекса примерно к середине 60 гг. IX в., во всяком случае, до 80-х гг. IX в., что и дает дату слоя с очагами.

Слой III датирован в подрисуночной подписи второй половиной X в.⁴². Основания для датировки не приводятся.

Приведенная стратиграфическая колонка может быть суммирована в табл. 2.

Таблица 2

N слоя	Название слоя/комплекса			Датирующие вещи	Дата слоя
III	"Слой второй половины X в."				Вторая половина X в.
IV/V	Очаги со слоем извести. Заполнение помещения Б производственного комплекса		Единый комплекс	1. Амфоры "причерно-морского" типа 2. Кувшин с плоскими ручками 3. Белоглиняная поливная миска "GWW I" по Дж. Хэйсу	860-880-е гг.
VI	Глиняная обмазка	Субструкция				В пределах первой половины IX в., весьма предположительно -- вторая четверть IX в.
VII	Слой дерева
VIII	Слой песка
IX	Слой бута и щебня
X	Развал постройки ("капища" или христианского храма)			1. Светлоглиняная амфора с рифлением типа "набегающей волны" 2. Красноглиняные амфоры типа 5 по АДСВ 7 3. Амфоры типа Зеест 95 4."Поздние краснолаковые тарелки"	Конец VI в. -- 650/670 гг.

2.2. Разрез по оси север-юг (А-Б) "святилища Сугдеи"

Речь идет о разрезе по оси север-юг, помещенном в статье И. А. Бара-

112

нова и В. В. Майко в "Российской археологии"⁴³. В разрезе фигурируют следующие слои (снизу вверх):

слой V -- "слой золы и углей";

слой IV -- "слой коричневой глины";

слой III -- "слой развала святилища первого периода";

слой II -- "слой зеленоватой глины с прослойками золы";

слой I -- "слой X в.".

Комментариев к приведенной стратиграфии в статьях авторов раскопок нет. В этом виде мы ее и фиксируем (табл. 3).

Таблица 3

N слоя	Название слоя/комплекса	Датирующие вещи	Дата слоя
I	"Слой X в."		Хв.(?)
II	"Слой зеленоватой глины с прослойками золы (зольник)"
III	"Слой развала "святилища первого периода"		Конец VI в. -- 650/670 гг.
IV	"Слой коричневой глины"		До конца VI в. -- 650/670 гг.
V	"Слой золы и углей"

2.3. Зольник. Разрез по оси запад-восток (А-В)

"святилища Сугдеи третьего периода"

Рассматриваемый разрез по оси запад-восток приведен в упомянутой выше статье И. А. Баранова и В. В. Майко в "Российской археологии"⁴⁴. На разрезе показаны следующие слои (снизу вверх):

слой VIII -- "зеленоватая глина с углями";

слой П. 1 -- "серый слой с известковыми вкраплениями и золой";

слой III. 1 -- "серый слой с фрагментами углей и золы";

слой I -- "слой углей и золы";

слой II.2 -- "серый слой с известковыми вкраплениями и золой";

слой V. 1 -- "серо-коричневый слой с желтыми прослойками";

слой III.2 -- "серый слой с фрагментами золы и углей";

слой V.2 -- "серо-коричневый слой с желтыми прослойками";

слой IV -- "светло-коричневый слой";

слой VII -- "пепел, смешанный со светло-коричневой глиной";

слой VI -- "коричневый слой с золой и углями";

слой П.2 -- "серый слой с известковыми вкраплениями и золой";

слой IX -- "слой X в.".

В той же статье приведен и другой разрез, в основном соответствующий вышеописанному⁴⁵.

Ключевым является второй разрез того же объекта, фигурирующий на рис. 6 статьи в "Российской археологии"⁴⁶.

На этом разрезе по оси Д-Г (север-юг) зафиксированы следующие слои (снизу вверх):

слой IX -- "слой зеленоватой глины с углями";

слой VI.1 -- "коричневый слой";

слой VIII.1 -- "желтый слой";

слой I.1 -- "слой золы и углей";

слой VI.2 -- "коричневый слой";

слой VIII.2 -- "желтый слой";

слой I.2 -- "слой золы и углей";

слой III.1 -- "слой золы и серой глины";

слой V.1 -- "слой желто-оранжевой глины с примесью печины";

слой VII -- "слой серо-коричневой глины с желтыми прослойками";

слой IV -- "оранжсевый слой, насыщенный печиной";

слой III.2 -- "слой золы и серой глины";

слой V.2 -- "слой желто-оранжевой глины с примесью печины";

слой VI.3 -- "коричневый слой";

слой П.1 -- "слой пепла и светло-коричневой глины";

слой VI.4 -- "коричневый слой";

слой 11.2 -- "слой пепла и светло-коричневой глины";

слой III.3 -- "слой золы и серой глины";

слой VI.5 -- "коричневый слой";

слой П.З -- "слой пепла и светло-коричневой глины".

Сравнивая эти два профиля, наметим стратиграфические соответствия (табл. 4).

Таблица 4

Разрез по оси А-В	Разрез по оси Д-Г
Слой VIII. "Зеленоватая глина с углями"	Слой IX. "Зеленоватая глина с углями"
Слой II. "Серый слой с известковыми вкраплениями и золой"	Слой VI. "Коричневый слой"
Слой I. "Угли и зола"	Слой I. "Угли и зола"
Слой V. "Серо-коричневый слой с желтыми прослойками"	Слой VII. "Серо-коричневый слой с желтыми прослойками"
Слой VII. "Пепел, смешанный со светло-коричневой глиной"	Слой II. "Серый пепел, смешанный со светло-коричневой глиной"

И. А. Баранов и В. В. Майко относят время функционирования зольника ко второй половине X -- первой четверти XI в.⁴⁷. Рассмотрим опубликованные ими материалы так называемого третьего этапа зольника.

114

Необходимо оговорить характер комплекса. Перед нами многослойный зольник, формировавшийся на протяжении относительно длительного периода. Он отражает время функционирования каких-то объектов городища. То есть перед нами полузакрытый комплекс, верхняя граница которого определяется самыми поздними вещами, нижняя -- циклами самых ранних вещей без учета "примеси снизу".

Публикация не дает статистики и мест находок с привязкой к конкретным слоям, поэтому вещи приходится рассматривать как просто происходящие из зольника.

Итак, зольник датируют "воротничковые" амфоры, амфоры Ганоса (Gunselin I), амфора Sazanov tyре 46, поливная миска Роlуchrome Ware class 3, поливная миска Glazed White Ware II tyре 7, поливная миска типа Great Palace рl. 20, 10, лощеный кувшин с орнаментом.

"Воротничковая" амфора (Манко 2004. Рис. 9,1=Баранов, Майко 2001. Рис. 7,1).

Время появления "воротничковых" амфор дискуссионное. В ранней работе А. В. Сазанов на основании графика С. А. Плетневой предполагал, что "воротничковые" амфоры появляются в первом метре хазарского слоя Саркела, который образовался в результате взятия города Святославом в 965 г.⁴⁸. Однако в вышедшей в 2006 г. книге, посвященной историко-стратиграфическому исследованию памятника, С. А. Плетнева скорректировала уровни находок этих амфор. На таблице, характеризующей типы амфор в слоях Саркела -- Белой Вежи, "воротничковые" амфоры помещены в периоды 2,3 и 4. Появление интересующего нас типа фиксирует теперь период 2, скорее его конец. Сам период С. А. Плетнева датирует первой половиной XI в.⁴⁹. На первом метре, в слое разрушения города Святославом в 965 г., эти амфоры отсутствуют. Таким образом, "воротничковые" амфоры появляются в слое Саркела, который с одной стороны, образовался после 965 г., с другой -- содержит монеты 969-976, 976-1025, 993-1023 гг.⁵⁰. То есть появление амфор в Саркеле относится к последней трети X -- началу XI в.

Такая нижняя дата рассматриваемых амфор соответствует их находкам в комплексах других памятников с монетами 976-989 гг. и 1034-1041 гг.⁵¹. Далее тип существует весь XI в., а в начале XII в. сменяется хорошо известными амфорами с высоко поднятыми ручками⁵².

Попытаемся уточнить дату венчика из судакского зольника. Во-первых, судя по морфологии, он явно более поздний, чем ранние венчики, характерные для последней трети X в.⁵³. Аналогии ему происходят из слоев середины -- второй половины XI -- начала XII в. Саркела⁵⁴, середины XI в. Керчи⁵⁵, конца XI в. Херсонеса⁵⁶. В последнем случае самые

115

поздние монеты в слое цистерны датируются концом XI в. Эти аналогии склоняют к дате в пределах середины -- второй половины XI в.

"Амфоры Ганоса" В тексте упомянуты, но не воспроизведены амфоры Сипзешп I, центр производства которых локализуется в Ганосе⁵⁷. Они датируются временем от последней трети X до начала -- первой половины XII в.⁵⁸.

Амфора "Sazanov tyре 46" (Майко 2004. Рис. 9,2=Баранов, Майко 2001, Рис. 7,2).

Аналогичные амфоры встречены в комплексе Херсонеса первой половины XI в.⁵⁹.

Поливная белоглиняная миска "Glazed White Ware II Tyре 7" (Майко 2004. Рис. 9,12=Баранов, Майко 2001. Рис. 7,12).

Одна поливная белоглиняная миска может быть отнесена к типу 7 группы "GWW II" Дж. Хэйса. Этот тип сосудов достаточно поздний. Они появляются в депозите 44 Сарачан, который датируется концом XI -- началом XII в.⁶⁰. Соответственно, они датируются не ранее чем концом XI в.

Поливная миска "Роlуchrome Ware class 3" (Майко 1994. -- Рис. 9,13=Баранов, Майко 2001. --Рис. 7,13).

Одна миска на таблице в статье В. В. Майко соответствует классу 3 полихромных поливных сосудов по Дж. Хэйсу. Сосуды этого класса обычны в слоях конца XI и начала XII в.⁶¹. В Херсонесе аналогичные сосуды действительно происходят из засыпи цистерны с монетами конца XI в.⁶². Вместе с тем цикл данного класса, по всей видимости, более протяженный. Такие сосуды были обнаружены в комплексе Большого дворца с монетами 969-976 гг., Керчи последней трети X в. и Херсонеса начала -- первой половины XI в. Следовательно, класс 3 может датироваться временем от последней трети X в. до начала XII в.⁶³.

Поливные миски типа "Great Palace 20,10" (Майко 1994. Рис. 9,10=Баранов, Майко 2001. Рис. 7,10).

Две миски на таблице в статье В. В. Майко соответствуют сосудам, аналогичным миске из слоя стадии V Большого дворца в Константинополе, содержавшей монеты XI и XII вв.⁶⁴.

Лощеный кувшин с орнаментом (Майко 1994. Рис. 9,5=Баранов, Майко 2001.Рис. 7,5)

Лощеный кувшин с характерным орнаментом относится к нашему признаку "Сазанов 20". В статье 1998 г. А. В. Сазанов датировал эти сосуды периодом от последней трети X до второй половины XI -- начала

XII в.⁶⁵, пересмотрев точку зрения А. Л. Якобсона и первоначальную дату С. А. Плетневой. В своей новой книге С. А. Плетнева поместила такой

116

сосуд в периоды 2 и 3 по хронологии Саркела, датируемые первой половиной XI в. и второй половиной XI -- началом XII в.⁶⁶. Эти сосуды отсутствуют в периоде 1, связанном с разгромом 965 г.

Специальную статью посвятили этим сосудам И. А. Баранов и В. В. Майко. Исследователи подчеркивают, что в Сугдее, в так называемых "праболгарских салтово-маяцких объектах" второй половины VIII -- первой половины X в., не обнаружено ни одного фрагмента подобной посуды. При этом необходимо учитывать, что неоднократно опубликованный кувшин этого типа из Херсонеса найден в комплексе помещения вместе с византийскими монетами середины -- второй половины X в. В закрытых комплексах Сугдеи данная керамика обнаружена только с византийскими монетами середины -- второй половины X в. Дополнительные данные о датировке и территории распространения этой категории лощеной посуды дает верхняя часть аналогичного сосуда с городища Воинь, датирующегося в рамках Х-Х1 вв.⁶⁷.

Тем самым подтвердилась как предложенная А. В. Сазановым нижняя дата этих сосудов в пределах последней трети X в., так и дата типа в целом.

"Воротничковая" амфора

Рис. 1

117

Сказанное позволяет предложить несколько иную, чем у авторов раскопок, дату формирования зольника.

Хронология вещей, датирующих время функционирования зольника, представлена на вышеприведенном графике:

График позволяет говорить о том, что формирование слоя началось не ранее последней трети X в. и закончилось в конце XI -- начале XII в. Наиболее вероятна дата середина XI -- начало XII в.

3. Стратиграфия района куртины между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5

Раскопки Е. А. Айбабиной в 2001 г. в рассматриваемом районе дали две хорошие стратиграфические колонки. Одна из них отражает стратиграфию северо-восточного борта раскопа I, вторая -- юго-западного борта того же раскопа. К их анализу мы далее и обратимся⁶⁸.

В северо-восточном борту фиксируются следующие основные слои IХ-ХI вв. (снизу вверх):

"желто-коричневый плотный суглинок";

"желто-коричневый суглинок с углями и известью";

"темно-желтый грунт";

"желто-зеленый грунт".

"Слой желто-коричневого плотного суглинка"

Слой желто-коричневого плотного суглинка был датирован в отчете X в., остальные -- Х1-ХШ вв.⁶⁹

Стратиграфически с этим слоем, обнаруженным на всей поверхности раскопа, связана оборонительная стена (кладка 3). Мощность слоя составляла от 0,20 м до 0,62 м. Стена стоит на нем, он же покрывает ее нижнюю часть, видимо, до уровня фундамента. Слой представлял собой плотный суглинок с примесью мелких камешков и морской гальки. В северо-восточной части раскопа в нем прослежены две прослойки: у северо-восточного борта -- прослойка известкового раствора толщиной до 8 см и у фундамента кладки 3, у калитки 2 -- две прослойки плотного коричневого суглинка с большим количеством мелких камешков.

Находки из слоя, приведенные в отчете, позволяют уточнить время сооружения стены.

В слое найдены фрагменты черепиц⁷⁰, фрагменты красноглиня-ных пифосов⁷¹, красноглиняных амфор "причерноморского" типа (IХ-Х вв.)⁷², ручка красноглиняной амфоры типа 5 по АДСВ 7 (VI-VII вв.)⁷³, фрагменты красноглиняных кувшинов⁷⁴, фрагменты кувшинов с плоскими ручками (IХ-ХП вв.)⁷⁵, стенки ойнохои "баклинского" типа (?), фрагменты коричневоглиняных горшков⁷⁶, венчик поливной

118

белоглиняной миски группы "Glazed White Wares I"⁷⁷ и фрагмент железного ножа⁷⁸.

Из этих вещей датирующими являются амфоры "причерноморского" типа, кувшины с плоскими ручками и венчик поливной белоглиняной миски группы GWW I.

Такой состав комплекса слоя указывает на несколько иную дату, чем была предложена автором раскопок.

Поливная миска⁷⁹, продатированная автором раскопок X--XI вв., является более ранней. По всей видимости, автора смутило сходство с сосудами группы "GWW II". Внимательное рассмотрение этого сосуда показывает, по всей видимости, что он относится к группе "GWW I". Аналогии этому сосуды происходят из слоя стадий II и III Большого дворца.

Слой стадии III с абсолютно аналогичной миской содержал монеты Василия I 867-886 гг.⁸⁰. Другой аналогичный сосуд был найден в комплексе стадии II Большого дворца с монетами 813-820 гг.⁸¹. Верхняя граница самой группы "GWW I" лежит в пределах первой половины IX в. Учитывая наличие венчика кувшина с плоскими ручками и преобладающие фрагменты амфор "причерноморского" типа, время формирования слоя можно отнести к середине -- 60-м гг. IX в., до начала 80-х гг.

"Желто-коричневый плотный суглинок с углями и известью"

Обнаружен отдельными участками в центральной части раскопа. Материал из слоя представлен амфорами "причерноморского" типа, ойнохойей "баклинского" типа, дном поливного белоглиняного кувшина и бортиками поливных белоглиняных мисок группы "GWW II" по Дж. Хэйсу. Такой состав комплекса позволяет относить слой, скорее всего, к первой половине -- середине X в.

"Слой темно-желтого грунта".

Слой датируют фрагменты красноглиняных амфор "причерноморского" типа, кувшины с плоскими ручками и кувшин с врезным орнаментом из линий с концентрическими кружками на углах. Последние, как уже говорилось выше, появляются не ранее последней трети X в., что позволяет датировать слой в пределах последней трети X -- начала XI в.

"Слой желто-зеленого грунта"

Датирован исследователями XI--XIII вв.

Сказанное суммируем в таблице 5.

119

Таблица 5

Название слоя/комплекса	Датирующие вещи	Дата слоя
"Слой желто-зеленого грунта"		ХI-ХIII вв.?
"Слой темно-желтого грунта"	1. Амфоры "причерноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Кувшин с врезным орнаментом	Последняя треть X -- начало XI в.
"Желто-коричневый плотный суглинок с углями и известью"	1. Амфоры "причерноморско-го" типа 2. Поливные миски "GWW II" 3. Ойнохойи "баклинского" типа	Первая половина -- середина X в.
"Желто-коричневый плотный суглинок"	1. Амфоры "причерноморско-го" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Поливные миски "GWW I" 4. Ойнохойи "баклинского" типа	Середина 60-80-х гг. IX в.

Стратиграфия юго-западного борта много проще.

По профилю этого борта снизу вверх фиксируются следующие основные слои 1Х-Х1 вв.:

"слой желто-коричнев ого плотного суглинка";

"серо-коричневый плотный грунт с углями";

"слой коричневого суглинка".

"Слой желто-коричневого плотного суглинка"

Един для обоих профилей, и, как было показано выше, датируется серединой -- 60-80-х гг. IX в.

"Серо-коричневый плотный грунт с углями"

Представлял собой типичный мусорный слой с большим количеством углей и костей животных. Слой датируют фрагменты амфоры "причерно-морского" типа с зональным рифлением, подтреу гольные в сечении венчики амфор "причерноморского" типа, венчики кувшинов с плоскими ручками, фрагменты ойнохой "баклинского" типа. Донце поливного белоглиняного кувшина, относящегося, по всей видимости, к группе "Науеs 1992 GWW IV" и датирующееся не ранее начала XII в., видимо, попало в слой из вышележащих горизонтов⁸². Во всяком случае, никаких материалов этого времени в рассматриваемом слое не было. Учитывая отсутствие "воротничковых" амфор, слой можно датировать в пределах конца IX -- середины X в.

120

"Слой коричневого суглинка"

Слой обнаружен в центральной и юго-западной частях раскопа. В верхней части содержал прослойки золы. Слой датируют фрагменты "воротничковых" амфор, кувшины с плоскими ручками, медные византийский фоллисы XI в. Последние позволяют относить слой не ранее чем к XI в. Для уточнения датировки имеет значение преобладание "воротничковых" амфор и находки поливных белоглиняных стенок от кувшинов группы "Науез GWW IV". Если это не "примесь сверху", попавшая в слой из более поздних горизонтов, то слой можно относить ко второй половине XI -- началу XII в.

Сказанное иллюстрирует таблица 6.

Таблица 6

Название слоя/комплекса	Датирующие вещи	Дата слоя
"Слой коричневого суглинка"	1. "Воротничковые" амфоры 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Поливные кувшины "СWW IV" 4. Византийские фоллисы XI в.	Вторая половина XI -- начало XII в.
"Серо-коричневый плотный грунт с углями"	1. Амфоры "причерноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Ойнохойи "баклинского" типа	Первая половина -- середина Хв.
"Желто-коричневый плотный суглинок"	1. Амфоры "причерноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Поливные миски GWW I 3. Ойнохойи "баклинского" типа	Середина -- 60-80 гг. IX в.

Синхронизация обеих колонок из раскопок куртины между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5 дает следующий результат (табл. 7):

Таблица 7

Юго-западный борт		Северо-восточный борт		Дата слоя
Слои	Датирующие вещи	Слои	Датирующие вещи	Дата слоя
1	2	3	4	5
"Слой коричневого суглинка"	1. "Воротничковые" амфоры 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Поливные кувшины "GWW IV" 4. Византийские фоллисы XI в.	"Слой желто-коричневого грунта" (?)		Вторая половина XI -- начало XII в.

121

Окончание табл. 7

1	2	3	4	5
		Слой темно- желтого грунта	1. Амфоры "при- черноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Кувшин с врезным орнаментом	Последняя треть X -- начало XI в.
"Серо- коричневый плотный грунт с углями"	1. Амфоры "при- черноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручками 3. Ойнохойи "баклинского" типа	Желто- коричневый плотный суглинок с углями и известью	1. Амфоры "при- черноморского" типа 2. Поливные ми- ски "GWW 11" 3. Ойнохойи "ба- клинского" типа	Первая поло- вина -- сере- дина X в.
"Желто- коричневый плотный суглинок"	1. Амфоры "при- черноморского" типа 2. Кувшины с плоскими руч- ками 3. Поливные миски "GWW I" 4. Ойнохойи "баклинского" типа	Желто- коричневый плотный суглинок	1 . Амфоры "при- черноморского" типа 2. Кувшины с плоскими ручка- ми 3. Поливные ми- ски "GWW I" 4. Ойнохойи "ба- клинского" типа	Середина -- 60-80-х гг. IX в.

4. "Архитектурно-археологическая стратиграфия

на участке Судакского городища"

по публикации В. В. Майко

В неоднократно цитировавшейся нами статье В. В. Майко приводится неаннотированный стратиграфический разрез, озаглавленный -- "архитектурно-археологическая стратиграфия на участке Судакского городища"⁸³.

На нем снизу вверх фиксируются следующие слои:

1. "Слой серо-зеленой глины".

2. "Два слоя серо-коричневой глины, разделенные слоем углей".

3. "Кладка второй половины IX в.".

4. "Кладка второй половины X в.".

5. "Кладка XIV в.".

122

Какие-либо комментарии и обоснование хронологии в тексте отсутствуют. В целом эта стратиграфия очень напоминает стратиграфию помещения "Б" раскопок 1994 г. Создается впечатление тождественности "слоя зеленоватой глины" в помещении "Б" и "слоя серо-зеленой глины" на разрезе В. В. Майко. Такое же впечатление тождественности производят и слой коричневой глины помещения "Б", разделенный слоем угля на два, и "слой серо-коричневой глины" на разрезе В. В. Майко, также разделенный на два⁸⁴. При условии их идентичности слой серо-зеленой глины можно отнести ко второй половине VIII в., а слой серо-коричневой глины -- к первой половине IX в.

В этом случае сравнительная стратиграфия дает следующую картину (табл. 8):

Таблица 8

N слоя в помещении "Б"	Название слоя или комплекса по разрезу помещения "Б" 1994 г.	Название слоя или комплекса по "архитектурно-археологической стратиграфии" В. В. Майко	Дата слоя
111.2	"Слой светло-коричневой глины 2"	"Кладка второй половины X в."	Вторая половина Хв.
IV	"Слой пожара и печины"		950-960 гг.
V	"Слой углей и ракушки"
Ш.1	"Слой светло-коричневой глины 1"
		"Кладка второй половины IX в."	Вторая половина IX в.
VI	"Слой коричневой глины"	"Слой серо-коричневой глины"	Первая половина IX в.
VIII	"Слой зеленоватой глины"	"Слой серо-зеленой глины"	Вторая половина VIII в.

Синхронизация стратиграфических колонок Судакского городища VII--XI вв.

Теперь, получив все возможные на сегодняшний день стратиграфические колонки, попытаемся их синхронизировать. Результатом такой синхронизации должна стать единая археологическая периодизация истории Судакского городища рассматриваемого периода.

Синхронизация может быть представлена в таблице 9.

123

N слоя

Название слоя

N слоя

Название слоя или объекта

N слоя

Название слоя или объекта

Дата слоя

Зольник

третьего

периода

"Слой

коричне-

вого су-

глинка

или слой

желто-

кори

чневого

грунта"

Вторая

полови

на XI --

начало

XII в.

III.2

"Слой

светло-

коричне-

вой гли-

ны 2"

III

"Слой

темно-

желтого

грунта"

"Кладка

второй

половины

Хв."

Вторая

полови-

на X в.

-- по-

следняя

треть X

-- нача-

ло XI в.

"Слой

пожара и

печины"

1(?)

Слой

X в. (?)

950-

960 гг.

"Слой

углей и

ракушки"

III. 1

"Слой

светло-

коричне-

вой гли

ны 1"

Желто- коричневый плотный суглинок с углями и известью или серо-коричневый плотный грунт с углями"

Первая половина -- середина X в.

124

Продолжение табл. 9

IV/

Очаги

со слоем

извести.

Заполне

ние по-

меще

ния "Б"

произ-

водст-

венного

компле-

кса

"Желто-

коричне-

вый пло-

тный су-

глинок"

"Кладка

второй по-

ловины

IX в."

860-

880 гг.

Слой

коричне-

вой гли-

ны

Глиня

ная об-

мазка

"Слой

зелено-

ватой

глины с

прослойка-

ми золы"

(золь-

ник) (?)

"Слой

серо-ко-

ричневой

глины"

Первая

полови-

на IX в.,

весьма

предпо-

ложите-льно --

вторая

четверть

IХв.

VII

Слой

дерева

VШ

Слой

песка

Слой

бута и

щебня

VII

"Слой

зеленова

то-корич-

невой

глины"

VIII

"Слой

зелено-

ватой

глины"

"Слой

серо-зе-

леной

глины"

Вторая

поло-

вина

УШв.

Заполне-

ние ям

под до-

мом N 1

1993г.

Развал

пост-

ройки

("капи-

ща" или

христи-

анского

храма)

III

"Слой

развала

"святи-

лища

первого

перио-

да"

570

/580 --

конец

VII в.

"Слой корич- невой глины"

До конца VI-650/

670 гг.

"Слой золы и углей"

125

Окончание табл. 9

Заполнение помещения "Б" дома 1994 г. (Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты Судакского городища. Рис. 2.)

"Святилище второго периода" на участке куртины XV Судакской крепости. Очаги, производственный комплекс по разрезу А-Б.(Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. Рис. 3, б)

Разрез по оси север-юг (А-Б) святилища Сугдеи". (Баранов И. А., Майко В.В. Тюрское святилище Сугдеи. Рис. 1, 3)

Зольник. Разрез по оси запад-восток (А-В) "святилища Сугдеи третьего периода" (Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. Рис. 6)

Стратиграфия района куртины между башнями Якобо Торселло и Безымянной N5. (Айбабина Е.А. Отчет о раскопках средневековой Сугдеи-Солдайи в 2001 г. Рис. 6, Рис.8

"Архитек-турно-археологическая" стратиграфия на участке Судакского городища (Майко В.В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. Рис. 3

Предложенная стратиграфическая колонка позволяет предложить следующую периодизацию истории раннесредневековой Сугдеи: VI-VII вв. Ранневизантийский период; вторая половина VIII -- первая половина IX в.; вторая половина IX -- середина -- третья четверть X в.; последняя треть X -- начало -- первая половина XI в.; вторая половина XI -- начало XII в. Перейдем к рассмотрению этих периодов.

I. VI-VII вв. Ранневизантийский период

Данный период можно характеризовать как ранневизантийский.

Согласно концепции И. А. Баранова, Судакская крепость была основана в третьей четверти VII в. сугдами -- этнической группой родственной адыгам (зихам), входившей до середины VII в. в состав протоболгарской конфедерации в Приазовье. Жители приазовской Нижней Сугдеи, разгромленной, вероятно, в ходе хазаро-болгарской войны, бежали в Таврику в составе оногурской орды. Они осели на берегу бухты, пригодной для корабельной стоянки и торжища, дав новому городу свое родовое имя. Следы материальной культуры сугдов на городище почти не прослеживаются⁸⁵. Большая часть первоначальной застройки затоплена морем. Имен-

126

но на дне бухты на глубине 5-8 м обнаружены остатки ювелирной мастерской второй половины VII в., в производственном браке которой найдены фрагмент золотой проволочной серьги с каплевидной аметистовой подвеской, находящей прямую аналогию в Перещепинском кладе, золотые серьги пастырского типа с подвесками в виде стилизованных виноградных гроздей и пробные отливки поясной гарнитуры геральдического типа, получившей широкое распространение среди кочевников Причерноморья. Помимо этого на склоне горы Перчем, в 300 м к северу от Крепостной горы (Дженевез-Кая), обнаружен грунтовый могильник с погребениями в неглубоких ямах, ориентированных на север. В одной из могил зачищен погребальный инвентарь северо-кавказского типа середины -- второй половины VII в.: пять поясных серебряных щитовидных блях с подпрямоугольными прорезями, выполненных в технике литья и крепившихся на поясе тремя заклепками, литой бронзовый браслет с разомкнутыми концами, украшенными насечками, литые бронзовые бубенчики с прорезью и низка мозаичных пастовых бус с подвеской из раковин каури.

К тому же времени относится строительство замка Кыз-Куле на вершине Крепостной горы и маяка на мысу Лимена-Судак-Бурун, функционировавшего на протяжении всей жизни города. От замка первого периода сохранился лишь пятиметровый участок куртины над западным обрывом. Эта стена сложена из небольших известняковых блоков в два панциря с забутовкой на розовом цемянковом растворе. Толщина стены 1,42--1,5 м при высоте до 2,5 м. Она датируется около середины VII в. Замок и портовая слобода служили градостроительной основой, на которой начал развиваться портовый город, включенный также во второй половине VII в. в состав Византийской империи⁸⁶.

Таким образом, первоначальный список ранневизантийских памятников Судака был предложен в статье И. А. Баранова. К ним исследователь относил Приморское укрепление, замок Кыз-Куле, маяк на оконечности мыса Дженевез-Кая, так называемое "тюркское святилище", могильник у замка Кыз-Куле и храмы около него⁸⁷.

И. А. Баранов также полагал, что на ранневизантийском этапе (VII -- первая половина VIII в.) Сугдея представляла собой рядовую приморскую крепость, служившую для обслуживания и охраны каботажного плавания византийских судов между Боспором и Херсоном. Исходя из этой задачи ее первоначальная оборона была сосредоточена в портовой части и на вершине горы Дженевез-Кая, где находился небольшой замок с византийским гарнизоном. В 1985 г. на площадке перед замком было раскопано небольшое кладбище, состоящее из плитовых могил византийского типа и датированное поясной бляшкой-тройчаткой с пуансоном VII в.⁸⁸.

127

Ревизия списка И. А. Баранова была проведена в обобщающей статье А. В. Джанова, дополнившим и пересмотревшим перечень ранне-византийских памятников Сугдеи⁸⁹. Из сведений, изложенных в статье А. В. Джанова, мы и исходим.

1. Кладки ранневизантийского времени в башне Кыз-Куле И. А. Баранов считал, что от замка первого периода сохранился лишь пятиметровый участок куртины над западным обрывом. Эта стена сложена из небольших известняковых блоков в два панциря с забутовкой на розовом цемянковом растворе. Толщина стены 1,42-1,5 м при высоте до 2,5 м. Она датируется фрагментами западнопонтийских амфор и кувшинов-ойнохой "баклинского" типа временем около середины VII в. Портовый поселок, включая затопленную часть, занимал береговую полосу и был защищен с севера каменной оградой толщиной 1,1 м. Последняя сложена в той же технике, что и стена цитадели.

А. В. Джанов, осматривавший этот участок, отметил, что следы сооружения ранневизантийского времени в остатках башни Кыз-Куле не прослеживаются. Хотя, по мнению исследователя, византийские фортификаторы не могли не защитить господствующую над всем городом высоту, тем не менее о характере объекта можно только догадываться⁹⁰. Иными словами, достоверные данные о ранневизантийских строительных остатках здесь отсутствуют. Никакой документации по сборам подъемного материала не существует.

2. Остатки стены на юго-западном склоне горы

Они принадлежали крупной раннесредневековой башне. Материалы раскопок пока не изданы. По сведениям В. В. Манко, немногочисленный археологический материал датируется не ранее середины VII в.⁹¹. Тем не менее, по справедливому мнению А. В. Джанова, до полного исследования и детальной публикации архитектурных остатков всякая попытка датировать памятник будет носить предварительный характер⁹².

3. Храмы у башни Кыз-Куле

Наличие маяка ранневизантийского времени на оконечности мыса Дженевез-Кая является плодом фантазии И. А. Баранова⁹³. То же самое касается и храмов у башни Кыз-Куле⁹⁴.

4. Так называемое "тюркское святилище" на участке куртины XV Руины, по мнению И. А. Баранова, тюркского святилища обнаружены в 1985 г. и начали изучаться в 1990 г. Оно, как считают авторы раскопок, представляло собой круглое в плане сооружение башенного типа, высотой около 2 м и диаметром не менее 5 м (точные размеры пока неясны), стоявшее на краю крутого оврага. "Башня" в конце IX -- начале X в. была почти полностью перекрыта хазарской оборони-

128

тельной стеной, из-под которой выступает лишь незначительная часть циркульной кладки. Она сложена из известняковых блоков на глине без фундамента. С южной стороны к "башне" подводила мощеная дорожка длиной около 3 м, ориентированная строго по сторонам света. Ее сланцевые плиты, шириной до 0,5 м при длине 1,5-1,7 м, до разрушения в результате сильного землетрясения с запада опирались на крепиду высотой в один рядок кладки: дорожка и крепида в результате динамического удара сползли по склону в промоину, образовав упорядоченный завал. При зачистке завала обнаружены крупные профилированные блоки с орнаментальным изображением. У подножия "башни" зачищен полуметровый зольник, перекрытый ее завалом после землетрясения. В зольнике обнаружен небольшой идол из белого известняка, аналогичный идолу в бурке из Саркела. Авторы раскопок предположили, что на площадке святилища находилось кострище священного огня, зола которого собиралась в зольнике под "башней". Это место являлось священным для тюрок и сугдов даже после разрушения святилища: еще в X в. здесь находился большой зольник⁹⁵.

Предложенная И. А. Барановым интерпретация комплекса была рассмотрена А. В. Джановым, С. Б. Сорочаном и нами. Ни А. В. Джанов, ни С. Б. Сорочан⁹⁶, ни А. В. Сазанов и Ю. М. Могаричев не согласились с предложенной И. А. Барановым трактовкой комплекса как святилища. А. В. Джанов отмечает, что на чертежах фрагмента стены святилища хорошо видно, что развал стен находится под субструкцией сохранившегося фрагмента стены святилища, что говорит об их разновременности. Конструкция не может стоять на своем же развале. Тот участок стены, который И. А. Баранов упорно называл субструкцией стены тюркского святилища, является, вероятно, ремонтной латкой раннесредневековой городской стены. Участок, где он расположен, представляет собой глубокий овраг. Циркульные очертания плана этого фрагмента стены являются результатом воздействия стихии на этот участок крепостной стены. Уже одна эта поправка разрушает утвердившийся взгляд на памятник⁹⁷.

Анализ материалов из комплекса "святилища" показал, что для его трактовки как тюркского святилища нет веских оснований. На это же указывают и находка при расчистке завала крупных профилированных блоков так называемого портала, украшенного простым рельефным веревочным орнаментом, а также обломки ступенчатого известнякового карниза⁹⁸.

Анализ архитектурных фрагментов, а также надпись позволили высказать вполне правдоподобное предположение, что данные архитектурные фрагменты относятся к развалинам христианского храма. Наличие монументального саркофага, а также ктиторская надпись указывают, что

129

это был действительно христианский храм. Ранее опубликованные результаты раскопок объекта говорят не в пользу интерпретации его как святилища тюркского бога Тенгри⁹⁹.

5. "Приморское укрепление"

Пожалуй, наиболее выразительные остатки ранневизантийского периода представлены в так называемом "приморском укреплении", располагавшемся в портовой части Сугдеи. Последнее достаточно полное и подробное описание комплекса было сделано А. В. Джановым, который по особенностям строительной техники датировал башню временем не позднее начала VI в.¹⁰⁰.

Напротив, Е. И. Лопушинская считает, что датировка VI в. с точки зрения архитектурного анализа спорна. Как показали исследования крепостных стен с северной стороны Крепостной горы, кладки VI в. сложены из квадров кордонной кладки на известковом растворе без применения елочных укладок. Кладка и размер сооружения, открытого на южном склоне Крепостной горы, характерны для более раннего, чем VI в., периода. Такая кладка и габариты башни соответствуют оборонному строительству эллинистического и римского времени, что подтверждают и археологические находки на морском дне, пока очень редкие.

Сооружение, по мнению Е. И. Лопушинской, относится, видимо, к Ш-IV вв., являясь одной из башен системы укреплений, возведенной вдоль моря и защищавшей поселение и порт на южном склоне Крепостной горы, где археологами обнаружено множество построек, правда, пока более позднего времени -- VIII-XII вв.

Стены башни, подчеркивает Е. И. Лопушинская, сложены на известково-цемяночном растворе, снаружи кладка кордонная, изнутри -- "в елку". Например, кладкой "в елку" сложены крепостные стены Ш-V вв. Вероны. Большие размеры башен, подобные раскопанной, тоже характерны для III-V вв. Размер раскопанной башни по наружному контуру в плане 16 х 14 м. Башня Каламиты того же периода имеет размер 14 х 13 м, башня Золотых ворот Константинополя III в. -- 18 х 16 м, херсонесская башня Зинона в III в. имела размеры в диаметре 11,5 м. Позже в крепостном строительстве башни подобные размеры не встречаются¹⁰¹.

В аргументации Е. И. Лопушинской, несмотря на некоторое рациональное зерно, заключающееся в попытке удревнения башни на основании архитектурных особенностей, содержится большое количество фактических ошибок. Во-первых, башни такого размера второй четверти VI в. известны в Восточном Крыму, о чем будет сказано дальше. Во-вторых, непонятно как редкие находки на морском дне могут подтверждать строительство сооружения эллинистическим (подчеркнуто

130

нами. --Авт.) и римским временем. В-третьих, приведенные архитектором аналогии с башнями других памятников являются абсолютно произвольными. Чего стоит хотя бы сравнение с херсонесской башней Зинона. Наконец, полностью проигнорированы археологические материалы.

Вместе с тем характер кладки, особенно во внутреннем панцире на участке куртины XV, требует объяснения. А. В. Джанов со ссылкой на А. Л. Якобсона пишет, что кордонная кладка применялась позднеримскими архитекторами, а наиболее поздние случаи ее применения относятся ко времени правления Зинона, то есть к концу V в.¹⁰². Заметим, что в случае с XV куртиной речь идет о трехслойной двухрядной орфостатной сложной кладке по типологии С. Д. Крыжицкого¹⁰³. Обратим внимание еще на один момент. Если внутренний панцирь стены на участке куртины XV имеет характер двухрядной орфостатной кладки, то внешний -- однорядная постелистая ложковая¹⁰⁴. Создается впечатление, что первоначально стена была сооружена в орфостатной технике. Позже, при ремонте, внешний панцирь был выложен в обычной однорядной постелистой технике. К какому же времени могла относиться первоначально стена в орфостатной технике? Этот тип кладки известен с IV в. до н. э.¹⁰⁵. Нас более интересует верхняя дата. Такой тип кладки, хотя и в гораздо больших размерах блоков, применен в крепиде Зевсова кургана в Ольвии, датирующегося II в. н. э.¹⁰⁶. Классическим примером являются оборонительные стены Херсонеса, где аналогичная кладка датируется концом V и первой половиной VI в.¹⁰⁷. Тем самым стена в орфостатной технике, по-видимому, была построена не позже VI в.

Теrminus ante quem прекращения функционирования башни дают находки в слое желтой глины на вымостке внутри башни. К сожалению, рисунки сосудов не приведены в статье, поэтому приходится оперировать только текстом А. В. Джанова. Как пишет исследователь, "среди находок представлены горла и донышки так называемых колхидских амфор, фрагменты северопричерноморских амфор с зональным рифлением, что заставляет омолодить время их исчезновения с рынка по крайней мере на сорок лет и отнести это событие ко времени завоевания Колхиды арабами (около 742 г.)"¹⁰⁸. Ключевыми здесь вновь являются так называемые амфоры "с перехватом". Вопрос об их верхней дате неоднократно обсуждался. Как мы уже писали, верхняя граница амфор "с перехватом" может быть определена рубежом VII и VIII вв., возможно их захождение в первую половину VIII в. Однако в любом случае в это время амфоры оседают в комплексах уже после прекращения их выпуска¹⁰⁹. При этом вряд ли стоит жестко привязывать конец выпуска этих амфор ко времени завоевания Колхиды арабами. Глина этих поздних сосудов равным об-

131

разом может указывать на их происхождение из района Южного Причерноморья, характерной чертой глинищ которого являются включения вулканических минералов (например, Трапезунд). Еще раз подчеркнем, что печи для обжига этих амфор пока не обнаружены.

Сам тип зонального рифления также появляется раньше и получает широкое распространение на амфорах с воронковидным горлом, происходящих из контекстов конца VI--VII в.¹¹⁰. Таким образом, стенки с зональным рифлением могут не относиться к амфорам "причерноморского" типа. Вместе с тем окончательные суждения явно преждевременны. Необходима полная публикация керамики из рассматриваемого слоя.

В любом случае, башня в конце VII -- начале VIII в. уже не функционировала по своему прямому назначению.

В связи с новым прочтением комплекса башни "Приморского укрепления" представляется очевидным, что речь идет о крупном фортификационном сооружении, имевшем самостоятельное стратегическое значение. Эта башня не была включена в замкнутую оборонительную линию, так как следов крепостных стен вблизи нее не обнаружено. Принципиален сделанный А. В. Джановым вывод о том, что в ранневизантийский период Сугдея не была защищена сплошной оборонительной линией со стороны моря. Справедливы и аналогии с башней поселения "Золотое восточное в бухте"¹¹¹.

6. Куртина к югу от "замка на вершине Дженевез-Кая"

По утверждению И. А. Баранова, от оборонительной системы VII в. сохранился лишь пятиметровый участок куртины к югу от так называемого "замка на вершине горы Дженевез-Кая". У ее внутреннего панциря образовался культурный слой, в котором задержаны смытые с верхней части скалы фрагменты западнопонтийских амфор -- круглодонных с кручеными ручками и амфор типа "Истрия", датированных в комплексах Истрии, Херсонеса и Ильичевки второй половиной -- серединой VII в. Фрагменты таких же амфор обнаружены и на замковой площадке, а также на мысу над морем, где имеются кострище и остатки стен средневекового маяка¹¹².

Что касается слоя, о котором пишет И. А. Баранов, то публикации этих материалов не существует. Остается лишь верить на слово автору и рассчитывать на правильность сделанных им определений амфор. Кроме того, в любом случае мы имеем дело с переотложенным слоем. Учитывая эти моменты, можно предположить, что в переотложенном слое были обнаружены фрагменты светлоглиняных амфор с рифлением типа "набегающей волны" и амфор с воронковидным горлом. Оба типа имеют широкую датировку примерно от V до VII в., что позволяет датировать

132

слой в этих широких границах. Датировать их только второй половиной VII в., как это делал И. А. Баранов, было бы явной ошибкой. Кроме предложенной нами широкой даты переотложенного слоя ничего более кони кретного сказать нельзя.

7. Ранневизантийский маяк на Дженевез-Кая

Как отмечалось исследователями, ранневизантийский маяк на оконечности Дженевез-Кая является плодом фантазии И. А. Баранова. В настоящее время здесь отсутствуют какие-либо остатки постройки. На голой скале не прослеживаются даже следы вырубок под фундаменты. Источник сведений об остатках маяка находится в туманных высказываниях Палласа, соединенных со сведениями Челеби¹¹³.

8. Ранневизантийский замок на Дженевез-Кая

Публикации планов и материалов отсутствуют.

9. Район Угловой башни

По сведениям А. В. Джанова, в 1969 г. при раскопках около угловой башни М. А. Фронджуло обнаружил материал конца VII -- начала VIII в.¹¹⁴. Кроме этой фразы, никакой информации о слое и находках в нем нигде не содержится, что не позволяет оценить корректность предложенной датировки.

10. Оборонительная стена на западном фланге, примыкающая к обрывам горы Полвани-Оба

В 1969 г. М. А. Фронджуло открыл еще один участок оборонительной стены на западном фланге портовой стены, где она примыкала к обрывам горы Полвани-Оба. По сведениям А. В. Джанова, "среди камней которой (стены. --Авт.) им (М. А. Фронджуло. --Авт.) был найден материал второй половины VII в."¹¹⁵. Эти материалы нигде не приводятся, соответственно, проверить правильность атрибуции невозможно. Непонятно также, что означает фраза "среди камней стены". Речь может идти или о находках в развале стены, или в толще кладки, что предлагает принципиально разные подходы и выводы.

В целом на сегодняшний день картина фортификации Сугдеи ранневизантийского времени выглядит следующим образом. Портовая часть была защищена сплошной линией крепостных стен со стороны суши¹¹⁶. Важное значение в этой системе обороны придавалось вершине горы Крепостной, единственный подход к которой со стороны моря был укреплен мощной башней. Береговая стена, по всей видимости, отсутствовала. Для защиты города со стороны побережья возводились отдельно стоящие башни. Не ясно, существовала ли линия крепостных стен на северном склоне горы Крепостной. Во всяком случае, элементы фортификации ранневизантийского времени с кордонным типом кладки были обнаружены.

133

11. Хозяйственные ямы в юго-западной части раскопа I у подножия Крепостной горы. Раскоп I 1964/1965 гг.

По сведениям В. В. Майко, у северной стены помещения обнаружена небольшая каменная печь, по центру -- хозяйственная яма, содержащая археологический материал второй половины VII в.

Вокруг постройки встречены фрагменты кладок, также относящихся к раннесредневековому периоду. Под углом постройки частично раскопана хозяйственная яма, содержащая всевозможные сосуды, в том числе обломки круглодонных амфор и горшков, венчики стаканов и рюмок¹¹⁷. М. А. Фронджуло датировал находки из ямы V--VI вв., В. В. Майко -- VI-VII вв. Последняя дата вероятнее.

12. Портовый район. Раскоп 1993/1995 гг. Ямы под домом N 1

Под домом N 1 в 1993 г. были обнаружены хозяйственные ямы и днища срубленных при его строительстве пифосов. Недавно В. В. Майко уточнил характер комплекса первого строительного периода. Теперь он интерпретирован исследователем как овальная в плане, глубокая, каркасно-столбовой конструкции полуземлянка второй половины VII в. и нижняя часть вкопанного с западной стороны пифоса, расчлененная позднесредневековыми хозяйственными ямами¹¹⁸. Материал из заполнения представлен ойнохойей "баклинского" типа, мелкими фрагментами амфор с воронковидным горлом и светлоглиняных амфор с рифлением типа "набегающей волны". Исследователи датировали комплекс серединой -- второй половиной VII в., что допустимо¹¹⁹. Отметим, однако, что данные материалы имеют более широкую хронологию. Ойнохойи "баклинского" типа известны не только в комплексах второй половины VII в., но и в более ранних. В Ильичевке они обнаружены в комплексах 570-580 гг.¹²⁰, в Херсонесе -- в контекстах конца VI в.¹²¹. В Скалистинском могильнике однотипные ойнохойи происходят из комплексов как второй половины, так и первой половины VII в.¹²².

13. Бухта Крепостная

При подводных археологических исследованиях среди прочего материала обнаружены ювелирные украшения и монеты VII в.¹²³, а также знаменитая коллекция печатей -- моливдовулов, которой посвящен специальный раздел в настоящей работе.

В целом весь рассматриваемый период Сугдея несомненно принадлежала Византии. Надежная хронология комплексов пока не может быть установлена. Предварительно можно высказать предположение,

134

что комплексы этого периода могут быть отнесены к VI -- первой половине VII в. и второй половине VII в. Скорее всего это произошло до конца VI в.

II. Вторая половина VIII -- первая половина IX в.

В литературе бытует достаточно распространенная точка зрения об этом времени как о хазарском периоде. Она исходит из концепции, в свое время выдвинутой И. А. Барановым.

По мнению И. А. Баранова, высказанному в статье 1989 г., хазарский период Сугдеи, датированный им второй половиной VIII--X в., характеризуется упадком порта и его разрушением хазаро-булгарами. Жилые и хозяйственные постройки хазаро-булгар были сосредоточены исключительно на территории портовой слободы и повсеместно перекрыли предшествующие им византийские строительные остатки и культурные отложения. Капитальных сооружений хазарской эпохи в порту Сугдеи не найдено¹²⁴.

Годом позже, в 1990 г., И. А. Баранов утверждал, что в VIII в. подчиненный хазарам тюркский отряд занял стратегически важную часть Судакской крепости -- ее порт и цитадель. При этом салтовские жилища сооружаются непосредственно на полах византийских построек и даже на плитах пола византийской укрепленной цистерны, разрушенной при вторжении хазар. Первоначально салтовцы не возводили новых оборонительных сооружений. В порту они использовали сохранившуюся византийскую оборонительную стену, защищавшую слободу с севера, а в цитадели на вершине горы (башня Кыз-Куле) был размещен, вероятно, хазарский отряд и находилась ставка наместника-тархана¹²⁵.

В другой работе, опубликованной в 1991 г., И. А. Баранов уточнил ранее высказанную точку зрения. Теперь исследователь утверждал, что в 30-х гг. VIII в. византийская Сугдея была разгромлена болгарами второй миграционной волны, входившими в состав хазарского войска кагана Булана. В приморской части города раскопками выявлены повсеместные следы пожаров и разрушений, перекрывшие отложения первого периода. Остатки салтовских построек и культурный слой мощностью до 2 м выявлены в береговом обнажении на всей территории порта. Дома располагались на искусственных террасах, укрепленных подпорными стенами. Жилища сложены из плитняка "в елку" насухо, без перевязи углов, то есть в технике, характерной для таманских и крымских салтовцев¹²⁶.

А. И. Айбабин, развивая идеи И. А. Баранова, пришел к еще более радикальным выводам.

Исследователь считает, что под давлением хазар в Юго-Восточный Крым переселились и сугды. Так византийцы называли прикубанских

135

адыгов. Они основали на побережье ремесленно-торговое поселение Сугдея. А. И. Айбабин утверждает, что опубликованные в статьях И. А. Баранова находки из раскопок в Судаке датируют возникновение города не ранее последней четверти VII в. В письменных источниках Судак впервые упомянут в Космографии Равеннского анонима конца VII в., где он назван Сугдеей "Sugdadon"¹²⁷ (на самом деле название звучит как "Sugdabon"¹²⁸). По мнению А. И. Айбабина, в первой половине VIII в., благодаря динамичному росту экономики Восточного Крыма, Сугдея стала важным хазарским торговым портом региона. Вероятно, в начале VIII в. хазары создали в городе таможню. В акватории порта найдено свыше 400 византийских печатей VIII-ХII вв. Опубликованные В. С. Шандровской печать Кириака и печати главных коммеркиариев говорят о ведении Сугдеей прямой торговли с Константинополем и другими византийскими портами Малой Азии.

При этом сугдейцы хоронили в обычных для христиан плитовых могилах и в земляных склепах. В одном из склепов лежали типичные для салтовской культуры перстень второй половины VIII -- первой половины IX в. и пуговицы¹²⁹.

А. В. Джанов констатирует, что о судьбе города во второй половине VII -- первой половине VIII в. известно очень мало. Вероятно, около 670 г., как и вся Таврика, он был захвачен хазарами. Археологическими исследованиями слой VIII в. зафиксирован лишь однажды -- в Портовой части. Для характеристики материальной культуры населения этого явно недостаточно¹³⁰. Абсолютно противореча сказанному выше, А. В. Джанов пишет: "...однако необходимо сказать, что элементы салтово-маяцкой культуры зафиксированы не были"¹³¹. Получается, что, хотя город захвачен хазарами, элементов салтово-маяцкои культуры не прослеживается.

Альтернативная точка зрения была высказана С. Б. Сорочаном. По его заключению, ни остатки материальной и духовной культуры города, -- греческие, провинциально-византийские в своей массе, -- ни наличие следов властного вмешательства византийской администрации, ни роль крупнейшего христианского религиозного центра на крымской земле не позволяют согласиться с заявлением о том, что в 30-40-е гг. VIII в. Сугдея была захвачена болгарами и превратилась в столицу Крымской Хазарии, каковой и оставалась до 40-х гг. X в. Если это и была своеобразная столица, то лишь юга Таврики, на которую ромейские власти с конца VII в. до 30-х гг. IX в. смотрели вместе с хазарами как на кондоминантную территорию, а затем целиком забрали под контроль империи¹³². Взаимоотношения Византии и Хазарии имели характер кондоминантный с конца VII до 40-х гг. IX в. Каганат сохранял прочный, долговременный союз с Византией, а

136

также заключил выгодный для обеих сторон договор о совместной борьбе против общего врага -- арабов -- и о разделе сфер влияния в Закавказье. В подобной ситуации Таврике, а значит и Сугдее, вероятно, гораздо проще было оставаться зоной двойного владения обеих держав¹³³.

М. А. Фронджуло считал, что на рубеже VIII-IХ вв. приморское укрепление было разрушено, возможно, во время взятия Бравлина¹³⁴. Ни дата, ни интерпретация ничем не подтверждаются.

1. Нижний горизонт помещения "Б" дома 1994 г. в Портовом районе

Исследовавшие комплекс И. А. Баранов и В. В. Манко интерпретировали его как праболгарский¹³⁵. С. Б. Сорочан отметил, что при возведении этой постройки использовался прием -- ориз зрюаидт и что даже сторонник ее "праболгарского" авторства вынужден был заметить, что это был городской тип жилого сооружения и что его оставило население, находившееся в тесных контактах с Византийской империей. Таким образом, С. Б. Сорочан пришел к выводу: ничего сугубо хазарского здесь нет, как нет и признаков некоей "гнездовой" планировки, типичной для хазарского города¹³⁶.

В любом случае перед нами типично провинциальный византийский комплекс. Даже пряжка с крестовидным щитком является типично византийской и не имеет никакого отношения к кочевникам.

2. "Слой коричневой глины" в помещении "Б" дома 1994 г. в Портовом районе

Слой коричневой глины, перекрывающий вышеописанный, характеризуется поясным набором первой половины IX в., отсутствием бело-глиняной поливной посуды и кувшинов с плоскими ручками. Это дало основание исследователям отнести рассматриваемый слой ко второй половине VIII -- первой половине IX в.¹³⁷. С учетом нашей поправки на нижележащий горизонт слой можно отнести к первой половине IX в.

3. Комплекс сооружений на участке куртины XIV-XV Остатки железоделательной мастерской датированы в последней публикации В. В. Майко второй половиной IX -- первой половиной X в. Она представляла собой дом-пятистенку, пристроенную к оборонительной стене¹³⁸. Реальная дата, как будет показано ниже, находится в пределах первой половины -- середины IX в.

4. Склепы и погребения на участке куртины XIV На участке куртины XIV к рассматриваемому периоду, VIII -- середины IX в., были отнесены четыре каменных склепа со ступенчатыми дромосами и прямоугольными, несколько вытянутыми, погребальными камерами с цилиндрическим сводом. Как отмечает В. В. Майко, первоначальные захоронения внутри погребальной камеры выполнены в виде

137

плитовых могил, сооруженных из поставленных на ребро песчаниковых блоков. Во всех случаях первоначальные погребения ориентированы головами на юг, последующие -- на север, юг и запад. Помимо разной ориентации захороненных, во всех склепах присутствуют языческие (жертвоприношения в склепе N 1 в виде конского и бараньего черепов и отдельных костей животных) и ярко выраженные христианские черты. Последние отмечены в каждом погребальном сооружении и погребальном инвентаре. Обнаруженный во всех склепах немногочисленный погребальный инвентарь мог сосуществовать в рамках середины VIII -- первой половины IX в. Погребальные сооружения использовались и в более позднее время, в течение всего X столетия¹³⁹.

Этническо-конфессиональная интерпретация комплекса исследователями неоднозначна.

По мнению И. А. Баранова, погребальный обряд в склепах имеет ярко выраженные иудейские и языческие черты. К иудейским исследователь относил ориентацию погребальных сооружений. Как языческие И. А. Баранов рассматривал конструкцию погребального сооружения, прежде всего "елочную кладку" и остатки обряда кремации. В целом эти склепы предназначались для хазарской знати, принявшей иудаизм¹⁴⁰. Погребения по обе стороны от основного в склепе N 4 были уложены на приподнятых над ящиком деревянных решетках, покрытых кошмой, и ориентированы на север, то есть в противоположную от основного погребения сторону. В лобной части и темени этих погребенных также имелись прижизненные пробои черепа, связанные с ритуальным убийством, Во всех случаях с жертвоприношениями связаны находки византийских и салтовских вещей, в том числе поясной гарнитуры, датируемой А. И. Айбабиным VIII в. В антропологическом отношении лучше всего сохранились костяки основного погребения в склепе N 4, где в большом каменном ящике 1,54 х 2,18 м, на галечной вымостке, были уложены семь покойников -- двое взрослых, один юноша, остальные подростки и дети. Погребенные, по определению С. И. Круц, брахикранны со сравнительно невысоким сводом и уплощенным в средней части лицом, что характерно для салтовских антропологических групп Зливок и Волоконовки. Следовательно, как считал И. А. Баранов, можно предположить, что этнические хазары, погребенные в судакских склепах, антропологически были близки про-тоболгарам зливкинской группы. Он отмечал, что в склепах погребения совершены одновременно по трем разным обрядам: с западной ориентацией -- христианские, с северной -- салтовские языческие (возможно, потомки сугдов) и основные погребения в каменных ящиках -- с южной ориентацией, впервые встреченной в Крыму. В соответствии с И. А. Ба-

138

рановым, в деталях погребального обряда последней группы очевидны элементы монотеизма, характерные для иудаизма. Погребениям последних присущи каменные склепы с южной ориентацией и захоронением в каменном ящике, совершенном без погребального инвентаря в саване. Такие склепы известны в синагогах Иерусалима и Библоса, где они были распространены среди иудеев с античной эпохи. Следовательно, тип погребальных сооружений и погребальный обряд основного погребения позволяют связать судакские склепы с иудаизмом и датировать их инвентарем из сопутствующих погребений VIII в. На иудаизм хазарской элиты Сугдеи, по мнению И. А. Баранова, указывает и находка надгробия с се-мисвечником, вторично использованное в византийской плитовой могиле X в. в некрополе Судак-П (раскопки М. А. Фронджуло 1964 г.), а также плита обкладки могилы с руно- и тамгообразными знаками, свастикой и стилизованным семисвечником, обнаруженная в 70-е гг. на территории городища. Наличие в судакских склепах человеческих жертвоприношений, согласно И. А. Баранову, не противоречит монотеизму. Имеются сообщения письменных источников о сохранении языческих реликтов у хазар и после принятия ими иудаизма. В частности, интерпретируя сведения Иуды бен Барцнлая, О. Прицак и другие исследователи считали, что жертвоприношения у хазар сохранялись еще в X в. при царе Иосифе. Итак, раскопки в Судакской крепости, по мнению И. А. Баранова, подтвердили предположение ряда исследователей, что хазары исповедовали не ортодоксальную, а сектантскую форму иудаизма, позволявшую совершать ритуальные жертвоприношения. То есть налицо -- религиозный синкретизм¹⁴¹.

Добавим, что в поздней работе И. А. Баранов счел возможным даже интерпретировать эти усыпальницы как место захоронения легендарного Георгия (Юрия) Тархана¹⁴².

Предложенная И. А. Барановым интерпретация комплекса является абсолютным нонсенсом, основанным исключительно на желании автора видеть то, что ему хотелось бы. Никаких данных, даже косвенно допускающих подобное толкование, не существует.

В. В. Майко считает, что склепы были возведены для знатного пра-болгарского населения Сугдеи салтово-маяцкого периода, активно принимавшего христианство¹⁴³.

С. Б. Сорочан расценивает судакские склепы как типичные провинциально-византийские. После совершения первых одиночных захоронений, в том числе в гробу, сюда стали перемещать тела других умерших, так что склепы в скором времени превратились в многоярусные погребения. Судя по немногочисленному, как и полагалось у христиан, погребальному инвентарю вполне провинциально-византийского обли-

139

ка (бронзовые перстни со вставками из синего стекла, обычные гладкие височные кольца, серьги с подвеской в виде шарика, подвески пуговичной формы, стеклянные браслеты, бусы, нательный и железный кресты), склепы на участке куртины XIV функционировали в УШ-1Х вв., т. е. более 150 лет. Особенно примечателен склеп N 4, в потолке которого имелся железный крюк для подвешивания лампадофора или свечника, а на восточной стене краской по штукатурке был аккуратно прорисован процветший крест с христограммой и той же краской, но более небрежно, выполнена греческая надпись: "Аминь. Упокой, Господи, имярека"¹⁴⁴.

С. Б. Сорочан акцентирует внимание на том, что к наиболее раннему погребению относится костяк мужчины 30-40 лет, ориентированный, как и положено у христиан, на запад, с нательным железным крестом. Хотя на черепе его были видны следы травмы от острого предмета, однако всего этого недостаточно, чтобы считать указанные усыпальницы принадлежащими "тюркской родовой знати", а тем более местом захоронения легендарного Георгия Тархана, который был в городе во времена пред-стоятельства Стефана Сурожского. Храм же над этим склепом-криптой вместе с соседним склепом носил поминальный характер и являлся типичным ромеиским мартирием¹⁴⁵.

Для решения вопроса об этнической и конфессиональной принадлежности погребенных обратимся к материалам раскопок.

В склепе N 1 обнаружен железный крест. Крест также был процарапан по сырой штукатурке южной стены камеры¹⁴⁶. При зачистке склепа у южной торцовой стены обнаружены конский череп и копыта, а также череп барана, что расценено В. В. Майко как остатки жертвоприношения¹⁴⁷. Но такая картина плохо поддается объяснению. На стене изображен христианский крест, перед которым совершаются языческие жертвоприношения. Видимо, это и заставило исследователей говорить о праболгарах, принявших христианство. Для корректной интерпретации комплекса следует учитывать два обстоятельства. Первое -- является ли наличие в склепе останков коня и барана характерным для других склепов, или речь идет о единичном случае. Второе -- какова целостность комплекса склепа N 1.

Ответы на оба вопросы однозначны. В соседних склепах никаких останков животных найдено не было, а сам склеп N 1 был разграблен в XIII в. через отверстие в своде. Скелет погребенного был вытащен из могилы, а ее заполнение выбрано до материка. Разрозненные кости погребенного грудой свалены с южной стороны плитовой могилы и в юго-западном углу склепа¹⁴⁸. По всей видимости, тогда в склеп и попали останки коня и барана.

140

В склепе N 2 обнаружена бляшка, представляющая из себя геральдический щиток, украшенный рельефным мальтийским крестом. Предположение о том, что эта бляшка была изготовлена по мадьярскому образцу для салтовцев-христиан, не подтверждается¹⁴⁹.

В склепе N 3 на стене выявлена фреска с изображением процветшего креста и христограммы. Под крестом -- христианская заупокойная надпись¹⁵⁰.

В склепе N 4 обнаружены уже упоминавшиеся крюк в своде для подвешивания светильника-лампады, а на стене -- греческая надпись с остатками христианской заупокойной формулы. На груди погребенного находился железный кованый крест¹⁵¹.

Подводя итог исследованию четырех склепов, приходим к очевидным выводам. Архитектура склепов является, без сомнения, византийской. Как справедливо подчеркивали исследователи, сооружение, в котором обнаружена надпись (склеп N 3) представляет собой обычную для ранне- и средневизантийской эпохи погребальную конструкцию для балканской части Византии и Черноморского бассейна¹⁵². Помимо типично византийской конструкции, весьма характерно, что внутри склепа погребенный лежал в плитовой могиле. Несомненно также, что погребенные были христианами. Нет никаких достоверных материалов, хотя бы косвенно указывающих на присутствие среди погребенных хазар, иудеев или язычников. Как точно отметили А. В. Джанов и А. Ю. Виноградов, столь явные черты христианской погребальной обрядности не подтверждают высказанного ранее в литературе мнения о принадлежности склепов на участке XIV хазарской знати, принявшей иудаизм¹⁵³. Тем самым точка зрения С. Б. Сорочана полностью соответствует имеющемуся материалу. Данные склепы можно с полным правом характеризовать как ромейские.

К западу от склепов были исследованы четыре синхронные склепам грунтовые могилы. Обнаруженный в одном из погребений инвентарь датируется также в рамках середины VIII -- первой половины IX в. Вероятно, этот некрополь возникает одновременно со склепами и, очевидно, составлял с ними единое целое¹⁵⁴.

5. "Очажное святилище" к западу от могил на участке куртины XV в 1990г.

Святилище, по интерпретации И. А. Баранова и В. В. Майко, вероятно, было обнесено четырехугольной каменной оградой, от которой сохранился лишь участок южной стены с западным углом. Непосредственно на обмазанном полу "ритуальной площадки" зачищено девять, расположенных бессистемно, очагов диаметром 0,7-1,0 м¹⁵⁵. Судя по рыхлости грунта и пепла, они существовали непродолжительное время.

141

Как отмечает В. В. Майко, святилище содержит разнообразный археологический материал. Наличие более архаичных фрагментов кухонной посуды, амфор, столовой керамики свидетельствует о возникновении объекта еще во второй половине VIII в. и существовании его до середины X в.¹⁵⁶. Однако длительности существования святилища противоречат стратиграфия и непродолжительность функционирования самих очагов, отмеченная выше.

Трактовка комплекса как салтовского святилища сомнительна. Во-первых, там не найдено никаких ритуальных предметов. Представленные на таблице сосуды -- обычные кухонные сероглиняные горшки и миски. Более того, при расчистке очагов 1 и 2 был обнаружен комплекс железных предметов. Во-вторых, комплекс не находит никаких аналогий среди собственно салтовских культовых памятников. В-третьих, рядом с очагами располагалась постройка (N 3 по нашему списку), имевшая производственный характер. Тем самым салтовское святилище в реалии таковым не является. По всей видимости, это была часть производственного комплекса, связанного с железоделательным производством. При условии синхронизации очагов и постройки очаги также следует отнести к середине IX в. Очаги могли отражать последний этап функционирования производственного комплекса.

6. Дома-пятистенки внутри башни Приморского укрепления

В. В. Майко относит ко второму строительному периоду VIII -- первой половины X в. два дома-пятистенки, расположенных внутри ранневизантийской башни. При этом исследователь обоснованно предлагает широкую дату и замечает, что обе постройки использовались и во второй половине X в.¹⁵⁷. Уточнить дату, к сожалению, невозможно.

7. Фрагмент крепостной стены, ведущей на г. Полвани-Оба

Стена спускается через балку к башне Астагуэрра. Условно датируется VII-IX вв. У северной стены храма Двенадцати Апостолов при раскопках в 1990 г. обнаружен фрагмент оборонительной стены VШ-IX вв., по мнению И. А. Баранова и А. В. Джанова, связанный с прямоугольной синхронной башней закрытого типа¹⁵⁸. Даты гипотетические и пока не могут быть подтверждены.

Приведенные археологические материалы не подтверждают концепцию о захвате хазарами Сугдеи. Они не содержат материалов, которые можно было бы интерпретировать как хазарские.

Важнейшую информацию о Сугдее конца VII -- первой половины VIII в. дают печати. Их подробный анализ смотрите в следующей главе. Отметим лишь, что идеям И. А. Баранова и А. И. Айбабина противоречат как данные археологии, так и нумизматики и сфрагистики. Если

142

первоначально Е. В. Степанова, следуя схеме И. А. Баранова, писала о том, что на территории порта, непосредственно на полах византийских разрушенных построек, были возведены хазарские жилища, то после внимательного изучения архива печатей ее точка зрения кардинально изменилась¹⁵⁹.

Она считает, что, если бы портовые сооружения были разрушены, а порт не функционировал (как это следует из выводов И. А. Баранова), следовало ожидать, что в архиве отсутствовали бы печати этого времени и оказались бы уничтоженными более ранние памятники. Однако этого не произошло. В данном регионе не только не отмечается спад византийской активности, но отмечается даже значительный подъем. Важнейший вывод был сформулирован Е. В. Степановой: византийцы не ушли из Сугдеи во время господства на этой территории Хазарского каганата¹⁶⁰.

Крайне показательна также находка в Судаке золотых монет Константина V (741-775 гг.). Исследовавшая их В. В. Гурулева пришла к однозначному выводу, что золотые монеты, найденные в Судаке, несомненно, были в обращении, причем именно среди грекоязычного населения города. Свидетельством этого являются граффити в виде греческих букв на некоторых из них и обрезанные края денег. Тот факт, что многие монеты, найденные в Судаке и других городах Крыма, обрезаны столь значительно, говорит не о мошенничестве, а скорее о сознательной и, возможно, даже санкционированной местными византийскими властями акции. Даже то, как были обрезаны эти монеты, говорит о том, что делали это не варвары, а подданные Византийской империи¹⁶¹.

Вывод представляется очевидным. В положении Сугдеи в VIII -- первой половине IX в. не произошло существенных изменений. Материальная культура по-прежнему носила провинциально-византийский характер, а сам город оставался принадлежать Византии. Концепцию "Крымской Хазарии" с центром в Сущее следует признать историографическим мифом.

III. Вторая половина IX -- середина -- третья четверть X в.

Хронологически комплексы этого времени могут быть разделены на два этапа. Первый охватывает последнюю треть или, более широко, вторую половину IX в., второй -- фиксирует время прекращения существования комплексов в третьей четверти X в.

К первому этапу можно отнести оборонительную стену так называемого квартала I между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5. В связи с фортификационными сооружениями возникает вопрос о том, кто и когда создавал эту оборонительную линию.

143

Согласно концепции И. А. Баранова, со второй половины IX в. предпринимается строительство хазарских укреплений Сугдеи. Скорее всего, это произошло одновременно с расширением территории салтовского поселения, жилища которого появляются в это время на северном склоне горы Дженевез-Кая, ниже цитадели. Остатки салтово-маяцких жилищ со стенами, сложенными "в елку", обнаружены в горизонтах 1Х-Х вв., подстилающих квартал у Главных городских ворот, на участке храма Девы Марии и на северо-восточном участке городища, где салтовское сооружение пристроено к внутренней стороне оборонительной стены. Отсутствие на этом участке византийских сооружений предшествующего периода, по мнению И. А. Баранова, дает основание связывать первый строительный период с салтовцами и датировать его фрагментами вы-сокогорлых кувшинов и византийских белоглиняных поливных тарелок второй половиной 1Х-Х в. Оборонительная стена прослежена на трех участках: с внешней стороны куртины, перекрытой башней Коррадо Чиккало, под византийской и генуэзской куртинами у башни N 3 и в основании генуэзской цистерны у Главных ворот. Оборонительные стены 1Х-Х вв. оградили территорию более 20 га¹⁶².

1. Оборонительная стена на территории так называемого квартала I между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5

Исследовалась И. А. Барановым, В. В. Майко, А. В. Джановым, А. М. Фарбеем в 1997-1998 гг. В настоящее время прослежена на 35 м с запада на восток. В западной, наиболее изученной части, внешний панцирь крепостной стены сложен в технике кордонной кладки на известковом растворе. Внутренний -- из штучных камней, обработанных зубаткой. В западной же части к стене пристроены две параллельные кладки, возможно, перестроенная, синхронная стене, башня. И. А. Баранов датирует стену второй половиной IX в.¹⁶³, а А. В. Джанов -- не позже начала VI в.¹⁶⁴.

Раскопки Е. А. Айбабиной 2001 г. позволяют более или менее аргументирование датировать время сооружения стены. Археологические исследования 2001 г., по мнению Е. А. Айбабиной, показали, что оборонительная стена (кладка 3) возводится во второй половине X в. Она функционировала до первой трети XIV в.¹⁶⁵.

Проведенный выше анализ стратиграфической колонки показывает, что стена стоит на слое желто-коричневого плотного суглинка, который залегает, по всей видимости, до уровня ее фундамента. Материал позволяет отнести этот слой к 60--80 гг. IX в., что существенно меняет предложенную в отчете Е. А. Айбабиной дату.

Полученная дата синхронизируется с комплексом сооружений в районе XIV куртины. Учитывая то, что в этом случае остатки мастерской при-

144

строены к уже существовавшей стене, оборонительную стену корректно датировать чуть более ранним временем.

2. Приморское укрепление. Дом-пятистенка в восточной части раскопа IIIМ. А. Фронджуло

В. В. Майко отмечает, что дом-пятистенка в заполнении на уровне фундаментов кладок и на первоначальном полу содержал археологический материал, датируемый второй половиной IX -- первой половиной X в.¹⁶⁶. Основания для датировки не приводятся.

Ко второму этапу (середине -- третьей четверти X в.) могут быть отнесены "слой пожара середины X в. в жилище N 3 в Портовой части Сугдеи" и "горизонт первоначального пожара и предшествующего ему культурного слоя" в районе угла "дома на извести" в Портовой части на участке раскопа 1993/1994.

3. "Слой пожара середины X в. в жилище N 3 в Портовой части Сугдеи"

По сведениям И. А. Баранова, "салтовские дома" были выявлены в зоне современного пляжа. Два из них сооружены на каменных полах разрушенной хазарами византийской цистерны, один -- под крепидой дороги, ведущей к портовым воротам. В помещениях и рядом с ними в землю были закопаны большие желобчатые и гладкостенные пифосы для запаса воды. И. А. Баранов считал, что состав керамики характерен для салтовских поселений Юго-Восточной Таврики. Керамическая тара представлена фрагментами амфор "причерноморского" типа и высокогорлыми кувшинами с ленточными ручками таманского производства второй половины IХ-Х в. Столовая посуда византийского типа: белоглиняные тарелки с рельсовидными венчиками и штампованным орнаментом (тарелка в доме N 3 украшена рельефным крестом под желтой и зеленой поливой), а также кувшины-ойнохойи "баклинского" типа. Особое внимание И. А. Баранов уделил маленькому широкогорлому кувшинчику с желобчатым туловом и выпуклым линзовидным дном. По мнению исследователя, этот тип сосудов редок в Таврике и в большом количестве впервые встречен лишь в позднем зольнике на участке святилища. За пределами Крыма он встречается лишь на памятниках Северного Кавказа, уходя корнями в гончарное ремесло Кавказской Албании.

Кроме того, И. А. Баранов отмечает незначительное количество (менее 1%) в салтовских домах Сугдеи и Аи-Фоки стеклянных рюмок из зеленоватого прозрачного стекла. Кухонная керамика, в отличие от типологической пестроты столовой, представлена однообразными буро- и сероглиняными горшками с линейно-волнистым орнаментом. Все кухонные сосуды изготовлены на ручном круге. На днище горшка из судакского

145

дома N 3 имелось рельефное клеймо в виде креста в круге, находящее прямые аналогии на Тепсене¹⁶⁷.

Анализируя эти сведения, обратим внимание на следующее. В статье проиллюстрирована только часть сосудов из жилища N 3. Это тот материал, который должен считаться безусловно достоверным. В тексте статьи говорится суммарно о находках в помещениях (выделено нами. --Авт.) Таким образом, для корректного анализа мы можем привлечь только достоверную таблицу с материалами по жилищу N 3 и добавочные сведения об остальных находках в том же помещении, не отраженных в таблице. Будем исходить из достоверности находки в этом помещении упомянутых И. А. Барановым материалов.

Из датирующих материалов изображены кувшин с плоскими ручками, стеклянная рюмка, дно кухонного горшка с клеймом в виде креста. Упомянута белоглиняная тарелка с рельсовидным венчиком, украшенная штампованным орнаментом в виде креста.

О дате кувшинов с плоскими ручками уже говорилось выше. Поливные миски описанного типа относятся к типу 2 группы "GWW II" Дж. Хэйса. Время появления этих сосудов дискуссионно. Наиболее ранние экземпляры происходят из слоя стадии III Большого дворца, которая относится к началу X в. Однако значительное количество изделий этой группы происходят из комплексов с монетами 925-950 гг. Далее они составляют большую часть поливной посуды в комплексах второй половины X -- начала XI в. Цикл же их заканчивается во второй половине -- конце XI в.¹⁶⁸. Штампы на таких сосудах появляются в комплексах с монетами 925-950 гг., а штампы в виде креста -- на сосудах из комплексов с монетами Иоанна Цимисхия 969-976 гг. и контекстов конца X -- начала XI в.¹⁶⁹. Тем самым упомянутую И. А. Барановым миску, судя по всему, можно датировать второй четвертью X -- началом XI в.

Аналогии клейму в виде креста на дне сероглиняного горшка известны в комплексах Тепсеня (дом N 5, полуземлянка 1957 г, раскоп "А", раскоп "К" 1998 г.)¹⁷⁰. Обычно такие сосуды датируют достаточно широким временем -- от второй половины VIII по X в.¹⁷¹. Однако эта датировка представляется слишком растянутой. На памятниках района Среднего Донца они не выходят за пределы второй половины IX в.¹⁷² аналогична и их дата в комплексах Тепсеня¹⁷³. Хотя близкие клейма встречены на горшках из Саркела, там они связаны с древнерусской керамикой¹⁷⁴. По всей видимости, верхней границей горшков с такими клеймами в Крыму следует признать середину -- вторую половину IX в. В силу этого обстоятельства рассматриваемое дно с клеймом в виде креста из Судака может быть примесью более раннего материала.

146

На это указывает и сохранность фрагмента дна, в то время как остальные сосуды представлены крупными фрагментами с археологически реконструированными формами.

Следовательно, данный комплекс, являющийся, по И. А. Баранову, закрытым (слой пожара), может датироваться по сочетанию циклов найденных в нем предметов в рамках второй-третьей четверти X -- начала XI в. Учитывая отсутствие "воротничковых" амфор, появляющихся к контекстах с монетами 969-976 гг., рассматриваемый комплекс может быть отнесен ко времени в пределах второй-третьей четверти X в., что близко дате, предлагаемой И. А. Барановым.

Крайне важным представляется наблюдение В. В. Манко, согласно которому до середины X в. в заполнении объектов не прослежены следы каких-либо разрушений или пожаров. С середины VIII в. идет процесс эволюционного развития материальной культуры¹⁷⁵. К этому, как нам кажется, есть все основания добавить уточнение -- "провинциально-византийской материальной культуры".

4. Район угла "дома на извести" в Портовой части на участке раскопа 1993/1994 гг.

При исследовании был выявлен так называемый "горизонт первоначального пожара" и предшествующего ему культурного слоя. Он содержит керамический комплекс, в состав которого входят фрагменты разных типов амфор X--XI вв. типа "Gunsenin I", "воротничковых" амфор, кувшинов с плоскими ручками. В слое обнаружены три медные монеты Константина VII и Романа II 948-959 гг.¹⁷⁶. "Воротничковые" амфоры, как и амфоры "Gunsenin I", фиксируются в самых ранних комплексах последней трети X в.¹⁷⁷.

Учитывая эти находки, а также то, что перекрывающий слой содержит те же типы амфор, образование слоя пожара может быть отнесено к третьей четверти X в.

Остановимся на этом вопросе чуть более подробно.

Проблема датировки слоя пожара, отделяющего горизонты этого времени от вышележащего слоя, а также его распространение (локальный или общий), пожалуй, одна из самых принципиальных.

Важнейшим является наличие в части комплексов "пожаров", шести медных херсоно-византийских монет с крестообразными монограммами Константина VII и Романа II, датирующихся 948-959 гг. Они обнаружены непосредственно на полах сооружений и в горизонтах пожаров, что дает terminus post quem для этих слоев. Учитывая хронологическую однородность монет и идентичность материала, эти нумизматические находки можно рассматривать как либо соответствующие дате образования

147

слоя пожара, или как предшествовавшие ему. Поэтому с предложенной В. В. Майко датой -- середина X в. -- можно согласиться, может быть, с несущественной корректировкой примерно в 10 лет, то есть к началу правления Иоанна Цимисхия¹⁷⁸. На возможность такого сдвига указывает появление "воротничковых" амфор и амфор "Gunsenin I".

Степень распространения пожара не ясна. В. В. Майко пишет: "в некоторых случаях (выделено нами. -- Авт.) указанные горизонты расчленены слоем пожара толщиной 3--7 см"¹⁷⁹. Сказанное не позволяет расценивать пожар как глобальный, хотя делать какие-либо выводы преждевременно.

IV. Последняя треть X -- начало -- первая половина XI в.

И. А. Баранов полагал, что после разгрома Хазарского каганата Святославом и окончанием хазаро-византийских войн в Таврике пустовавшие территории бывшего хазарского лагеря в Сугдее за короткий срок были застроены греческими кварталами. В течение второй половины Х-ХI в. Сугдея превратилась в один из крупнейших портов на Черном море и приобрела все атрибуты городского пейзажа, характерного для провинциальных центров Византийской империи¹⁸⁰.

По мнению В. В. Майко, именно в середине X в. в Сугдее, как и во всем Юго-Восточном и Южном Крыму, происходит смена материальной культуры. Характерной ее особенностью, в отличие от салтово-маяцкой, является то, что она в основном представлена разнообразными, прежде всего, городскими объектами и синхронными им горизонтами¹⁸¹.

Историческая интерпретация этого периода была предложена в той же статье В. В. Майко и основывалась на так называемом Кембриджском Анониме. После преследований христиан, начатых хазарским царем Иосифом в ответ на гонения иудеев в Византии при императоре Романе I Лакапине, последний договаривается с киевским князем Игорем о совместных антихазарских действиях. Соблюдая союзнические обязательства, Игорь, скорее всего, в 940 г. посылает своего воеводу или родственника Хельгу с дружиной не только разгромить хазарские владения в Крыму, но и попытаться закрепиться на полуострове. При этом, видимо, большая часть христианизированных праболгар Таврики, недовольных гонениями христиан, начатыми Иосифом, находившихся, с одной стороны, в номинальной зависимости от Хазарии, с другой -- под идеологическим влиянием Византии, поддержала союзные империи войска Хельгу и не оказала им серьезного сопротивления. Каганат ответил карательной экспедицией под предводительством полководца Песаха. Песаху удалось вернуть захваченный руссами С-м-к-р-ц, который оказал Хельгу сопро-

148

тивление, разгромить большинство праболгарских поселений и захватить крупнейшие города. Вероятно, праболгары были вынуждены в спешке бежать, оставив жилые дома. Как считает В. В. Майко, воспользовавшись походом и победами Песаха, в Крым переселяется значительная масса сложного в этническом плане тюркского городского населения. С другой стороны, нарастающая опасность со стороны печенегов также стимулировала процесс переселения в более спокойные места. Именно после этого в Сугдее появляется совершенно новая материальная культура.

Дальнейшие события В. В. Майко представляет следующим образом. Во второй половине X -- начале XI в., после гибели и упадка Хазарского каганата, особенно после ускорившего это событие похода Святослава 965 г., территория Юго-Восточной Таврики, переходит под власть Византии. Однако эти события мало изменили этнический состав населения Сугдеи. Вероятно, сразу после подчинения Византии, юго-восточная Таврика представляла собой своеобразный реликт Хазарского каганата, находившегося под контролем империи¹⁸².

Как считает В. В. Майко, вполне вероятно, что после подчинения Византией Юго-Восточной Таврики во второй половине X в. на этой территории возникают две фемы -- Боспора и Понта Эвксинского. Данное явление было типичным для византийского государства в последней трети X в. Основным же населением, проживавшем на территории этих фем, особенно фемы Понта Эвскинского, были тюрки, переселенные на полуостров в середине X в. В состав местной администрации входили представители тюрко-хазарского происхождения. Номинальное подчинение этих территорий Византийской империи косвенно подчеркивает тот факт, что во второй половине X в. Сугдея переходит под власть печенегов. Скорее всего, полагает В. В. Майко, эта зависимость была кратковременной и номинальной. Однако такая расстановка сил не устраивала империю. Поводом для ликвидации этой ситуации стало так называемое восстание 1015г. под предводительством Георгия Пулы. Для подавления мятежа, помимо византийского отряда, были привлечены русские воины во главе со Сфенгом. Поход оказался удачным для императора Василия II. Византийская власть на полуострове была восстановлена. Возможно, что с этими событиями связано исчезновение археологических комплексов Сугдеи второй половины X -- начала XI в.¹⁸³.

В другой статье А. В. Джанов и В. В. Майко трактуют события, связанные с восстанием Георгия Пулы, следующим образом. Присоединение хазарских территорий в Восточной Таврике к Византии, очевидно, было связано с трудностями. В Таврике с давних пор были сильны сепаратистские устремления местной служилой знати, особенно выходцев из

149

варваров. По сообщению Скилицы, в 1015 г. в Таврике вспыхнул мятеж под предводительством Георгия Цулы. Для его подавления, помимо византийского отряда, были привлечены русские воины, возглавляемые братом Владимира Сфенгом. О подробностях военных действий источник умалчивает. Известно лишь то, что поход оказался удачным: византийская власть на полуострове была восстановлена. Предполагается, что Георгий возглавил мятеж, будучи стратигом Боспора. Связь его с Восточной Тав-рикой подчеркивается еще и происхождением. Некоторые исследователи придерживаются мнения о его болгарском происхождении, а источник локализует события в Хазарии, что лишний раз подчеркивает связь мятежника с кочевой средой. Мятеж, по мнению А. В. Джанова и В. В. Майко, охватил не только Боспор, но и другие пункты. Исследователи склонны связывать с этими событиями разрушение археологических комплексов с тонкостенной керамикой, иногда сопровождавшихся пожарами. Эту керамику содержали две постройки в "Приморском укреплении", предшествовавшие горизонту второй половины XI -- начала XII в.¹⁸⁴.

Что касается Георгия Цулы, то, суммируя все имеющиеся материалы, Г. Г. Литаврин отмечал, что в настоящее время, после нескольких попыток специального анализа сообщения Скилицы и сфрагистических материалов из Крыма, в основном возобладала точка зрения Е. Ч. Скржинской. Она отклонила, как малообоснованную, гипотезу А. Л. Якобсона, следовавшего в целом за М. В. Левченко, который усматривал в Георгии Цуле хазарского наместника. Е. Ч. Скржинская убедительно определила "архонта страны" (Хазарии) Георгия Цулу как лицо, идентичное "Георгию, царскому протоспафарию и стратегу Херсона Цуле", владельцу печати, найденной при раскопках Херсонеса. Восстанавливая причины и характер "восстания" Георгия Цулы, Г. Г. Литаврин показывает, что наиболее характерной особенностью восстания в Херсоне в 1015-1016 гг. был тот факт, что во главе восставших встал стратиг фемы, призванный самой своей должностью обеспечивать законопослушность населения вверенного ему округа. Это объясняется тем, что стратиг представлял наиболее могущественный и влиятельный местный род. Скорее всего, именно Василий II после ухода из Крыма Владимира был вынужден доверить одному из видных членов этого рода управление разоренным городом, в котором резко усилилась оппозиция императору, не пришедшему на помощь изнемогавшим в осаде горожанам. Через четверть века, упрочив в городе свое влияние, этот род, на этот раз в лице Георгия Цулы, решил править фемой Климаты как совершенно независимым от Константинополя княжеством. Георгий Цула предпринял в течение 1015 г. какие-то решительные шаги для реализации своего замысла, побудившие встревоженного императора сначала обратиться за по-

150

мощью к Владимиру, а затем, когда обстановка в Херсоне еще более осложнилась, вернуться с театра военных действий в столицу, чтобы снарядить морскую военную экспедицию и повторить просьбу к Руси о присылке в Херсон русского военного отряда. Цула не предвидел появления у берегов Херсонской бухты в разгар зимы военного флота империи, а у стен города отрядов русов. Возможно, он был схвачен или в результате внезапной атаки против города объединенных отрядов из Константинополя и Руси, или же, как предполагают И. И. Соколова и Н. М. Богданова, на него было совершено нападение, когда он с небольшими силами находился вне укреплений Херсона, недаром Скилица пишет, что войскам пришлось подчинять "страну"¹⁸⁵. В. П. Степаненко считает, что мятеж Георгий Цула поднял на Боспоре. В настоящее время известны три моливдовула с именем этого человека. Согласно им, он имел высокий, по византийским табелям о рангах, титул протоспафария и являлся правителем сначала Херсона, а затем и Боспора. Вероятно, находясь на Боспоре, он по каким-то причинам поднял мятеж, подавить который и была послана карательная экспедиция¹⁸⁶.

Все имеющиеся на сегодня данные по комплексам этого времени собраны в статье В. В. Майко, содержащей развернутую характеристику объектов. Всего насчитывается шесть построек на территории городища, зольник на участке куртины XV и могилы в некрополях Судак-II, Судак-IV, Судак-VI¹⁸⁷.

1. Приморское укрепление. "Второй горизонт дома-пятистенки" в восточной части раскопа III М. А. Фронджуло

По мнению автора раскопок М. А. Фронджуло, в X в. дом был разделен на два помещения¹⁸⁸. В. В. Майко считает более вероятным, что уже в предшествующий период второй половины IX -- середины X в. данное сооружение являлось обычным домом-пятистенкой, использовшимся в середине X в. без существенных перестроек. Такая же стратиграфическая картина наблюдается и в заполнении второго жилого объекта в западной части раскопа М. А. Фронджуло. Исследователь не исключает, что это была жилая однокамерная постройка с открытым двориком, обнесенным с восточной стороны стеной, заканчивающейся откосом¹⁸⁹.

Материалы раскопок комплекса не изданы, датирующие вещи комплекса не приводятся и даже не упоминаются. Видимо, основанием для хронологии служит общая стратиграфическая ситуация, сопоставленная со стратиграфическими колонками на других участках городища.

2. Раскоп I М. А. Фронджуло. Дом-пятистенка и однокамерная постройка

По сведениям В. В. Майко, аналогичные предшествующим жилые комплексы с кладкой "в елку" с подобной стратиграфической картиной

151

заполнения обнаружены на участке раскопа I М. А. Фронджуло¹⁹⁰. Сам М. А. Фронджуло писал об открытии стен построек VIII--IX вв., сложенных на глине "в елку". Найденная здесь керамика включала фрагменты амфор "причерноморского" типа, кувшинов с плоскими ручками, серо-глиняных рифленых кухонных горшков¹⁹¹. Если речь в статье В. В. Майко идет об этом объекте, то его датировка только X в. проблематична. Такой набор дает возможность широкой датировки в пределах второй половины IX -- конца X в.

3. Раскоп I М. А. Фронджуло. Подвал и водосток около берегового откоса

Около берегового откоса расчищены подвал с большим количеством фрагментов кувшинов с плоскими ручками и водосток, датированный автором раскопок Х-Х1 вв.¹⁹².

Преобладание кувшинов с плоскими ручками над амфорами обычно характеризует комплексы второй половины -- последней трети X -- начала XI в.¹⁹³.

4. Заполнение помещения "А" дома-пятистенки в Портовой части на участке раскопа 1993/1994 гг.

Заполнение помещения "А" было в рассматриваемый период выбрано до уровня фундамента кладок. По В. В. Майко, основную часть заполнения составляли горизонты, содержащие археологический материал, характерный для второй половины X в.¹⁹⁴.

В заполнении помещения было обнаружено значительное количество археологически целых форм тонкостенной кухонной и лощеной керамики, амфора Хв. константинопольского производства с грушевидным туловом, коллекция византийской поливной оелоглинянои посуды¹⁹⁵. Такие амфоры, связанные с производством Ганоса, соответствующие типу "1 по Н. Гюнзенин" = "наш класс 45", датируются по комплексам временем от последней трети X до первой половины XII в.¹⁹⁶.

5. Угол "дома на извести" в Портовой части на участке раскопа 1993/1994 гг.

Этот комплекс подстилался проанализированным выше слоем пожара третьей четверти X в., что и дает terminus post quem комплекса¹⁹⁷.

VI. Вторая половина XI -- начало XII в.

В это время была ликвидирована фема Сугдеи. Как полагает В. В. Майко, в ней отпала необходимость и она была просто соединена с фемой Херсона. Об этом свидетельствует известная надпись 1059 г. патрикия Льва Алиата, именуемого в ней стратигом Херсона и Сугдеи одновременно¹⁹⁸.

К этому периоду относится так называемый "третий период функ-

152

ционирования святилища", а также "культурные остатки ХI-ХП вв. на "Приморском укреплении".

1. Третий период функционирования "святилища". Зольник

Обоснование для предложенной нами датировки комплекса было изложено выше. Теперь остановимся на интерпретации. В последней статье В. В. Майко смягчил предложенную ранее им и И. А. Барановым трактовку комплекса. По его мнению, отсутствие каких-либо архитектурных деталей или капитальных сооружений, с которыми можно было бы связать столь мощный памятник, может являться одним из аргументов в пользу предположения, что зольник был земляным святилищем с ритуальными площадками. Вместе с тем атрибуция таких памятников как зольников сложна и неоднозначна. Большинство исследователей ставят в прямую зависимость процесс накопления зольника с функционированием того или иного культового сооружения. Ряд специалистов придерживаются мнения, что часть зольников связана не с ритуальными обрядами, а с производственной деятельностью. Однако, как все-таки считает В. В. Майко, отсутствие каких-либо сооружений как культового, так и ремесленного характера, которые можно было бы связать с описываемым зольником, при достаточно полном археологическом исследовании этого участка Сугдеи, позволяет предположить, что сам зольник является земляным культовым объектом. Не исключено, что появление его, безусловно связанного с культом огня, -- следствие влияния зороастрийского ритуала. Исследователь полагает, что, помимо, сообщений письменных источников, обнаружено довольно много археологических материалов, свидетельствующих о приверженности хазар этой религии, и прежде всего в Сугдее¹⁹⁹.

Сразу отметим, что попытки связать появление зольника с зоро-астрийскими ритуалами исключительно субъективны и не подтверждаются никакими сколько-нибудь серьезными аргументами. Это касается и так называемой "модели зороастрийского храма", не имеющего даже отдаленных аналогий с реальными зороастрийскими святилищами. Главным, однако, является другое. В материалах зольника нет никаких свидетельств в пользу трактовки его как ритуального. Это -- обычный мусорный зольник, аналогии которым хорошо известны в античных городах.

2. Слой, перекрывающий руины так называемого "Приморского укрепления"

Материалы этого слоя и строительные остатки опубликованы в статье А. В. Джанова и В. В. Майко²⁰⁰. Напомним, что на площади раскопа было зафиксировано несколько последовательно существовавших комплексов. Наиболее раннее сооружение относилось к ранневизантийскому времени. В середине IX в. его мощеный двор был использован под строительство

153

двух двухкамерных жилых домов. Они просуществовали, по мнению авторов раскопок, без перестроек до первой четверти XI в. В это время на данном участке была произведена перепланировка. Восточная жилая постройка 1Х-Х вв. была разобрана до уровня двух рядов кладки. На ее месте, по мнению авторов, в первой четверти XI в. возводится однокамерная двухэтажная постройка N 1, просуществовавшая до рубежа ХП-ХШ вв.²⁰¹.

Культурный слой, связанный с этими постройками, дал хорошую коллекцию керамики. Тарные сосуды представлены "воротничковыми" амфорами, амфорами с веретенообразным корпусом, кувшинами с плоскими ручками, амфорами Ганоса. Комплекс поливной посуды составляют "Аеgеаn Wares, Fine Sgraffito Wares". Дату слоя уточняют монеты. Это фоллисы 976-1030/1035 гг., 1035-1042 гг., монета Михаила VII 1067-1078 гг. и херсоно-византийская монета конца XI -- первой половины XII в. Все это позволяет относить слой не ко второй половине XI -- началу XII в., а скорее все-таки к концу XI -- началу XII в.²⁰².

Состав керамического комплекса не оставляет сомнений в его византийском характере.

3. Место Сугдеи среди синхронных памятников Крыма. Сугдея, Боспор и Херсон

Теперь сопоставим стратиграфическую колонку Сугдеи с колонками других памятников.

Сугдея и Херсон. Синхронизацию с ключевыми комплексами Херсона показывает табл. 10.

Таблица 10

Период	Фаза	Название слоя	Монеты	Название слоя или объекта	Монеты	Дата слоя
1	2	3	4	5	6	7
V		"Слой коричневого суглинка или слой желто-коричневого грунта". Слой, перекрывающий руины "Приморского укрепления". Зольник третьего периода	976-1030/ 1035 гг.; 1030/1035-1042 гг.; 1067-1078гг.; херсоно-византийская монета конца XI -- начала XII в.	Цистерна в VII квартале (раскопки ) (Бернацки А., Кленина Е. Водосборная цистерна... -- Хсб. 2006. Suррl. 1.	976-1025 гг; 976-989; после 989-1025; 1025-1034 гг.; 1067-1071 гг.; херсоно-византийские монеты анонимного выпуска конца XI в.	Вторая половина XI -- начало XII в.

154

Продолжение табл. 10

1	2	3	4	5	6	7
IV		"Слой светло-коричневой глины 2"		Цистерна 3 квартала X б Северного района (Рыжов С. Г., Седикова Л. В. Комплексы Хв...)	963-969 гг. Теrminus ante quem- монета Василия II и Константина VII 976-1025гг.	Вторая половина X в. -- последняя треть X -- начало XI в.
III	3	"Слой пожара, углей, ракушки, печины"	Константин VII и Роман II 945-959 гг.; 948-959 гг.			950-960 гг.
	2	"Желто-коричневый плотный суглинок с углями и известью" или "серо-коричневый плотный грунт с углями"				Первая половина -- середина Х в.
	1	"Желто-корич- невый плотный суглинок"		Цистерна 5 квартала X б Северного района (Рыжов С. Г., Седикова Л. В. Комплексы Хв.); Засыпь колодца в Цитадели; Засыпь подвала "К" в Северном районе; (Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт... дис. ...канд. ист. наук. -- С. 73-79)	Василий I	860-880 гг.
					867-886 гг.

155

Продолжение табл. 10

1	2	3	4	5	6	7
II		"Слой зеленова той глины"		Засыпь водо- хранилища (Седикова Л. В. Керамиче- ское производство и импорт в Херсонесе в IX в.)	705-711 гг.	Вторая половина VIII в. -- первая половина IX в.
I	2	Заполнение ям под домом N 1993 г.; развал постройки ("капища" или христианского храма)		Заполнение цистерны Е в XV квартале Северного района; заполнение цистерны Н в помещении 21 Северного берега; слой разрушения в I Портовом квартале в районе XVII куртины; слои разрушения усадьбы с пифосами в Портовом квартале II (Голофаст Л. А. Стекло ранневизан-тийскогоХерсонеса. -- Комплексы 21-24,26)	666-668 гг.; 641-668 гг.; 610г.	570/580 -- конец VII в. 570/580 -- конец VII в.
	1	"Слой коричневой глины. Слой золы и углей"				До конца VI-650/670 гг.
Период	Фаза	Сугдея		Херсон

Более точно современное состояние изучения комплексов Херсонеса VIII -- первой четверти IX вв. может быть выражено в таблице 11.

156

Таблица 11

Этапы, соответ- ствующие этапам Сугдеи	Название херсонесского комплекса или номер контекста	Докумен-тация	Тип комплекса	Кувшины с плоскими ручками	Монеты	Дата
II	"Засыпь водохранилища в южном районе Херсонеса	Полная (См.: Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IX в. Дис. ... канд. ист. наук. -- М., 1998)	Полузакрытый		705-711 гг.	Вторая половина VIII -- первая четверть IX в.
	"Засыпь колодца в Портовом районе (пом. 131)"	Отсутствует (См.: Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IХв. Дис....канд. ист. наук. -- М., 1998. -- С. 60)	Полузакрытый или открытый		Нет
	"Засыпь цистерны "Е" в Северном районе"	Отрывочная (См.: Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IХв. Дис....канд. ист. наук. -- М., 1998. -- С. 10)	Полузакрытый		Нет

157

Продолжение табл. 11

	"Контексты Цитадели" 2006 г. 3, 7, 9, 10, 12, 17, 18, 24, 26, 30, 38, 40, 41, 47, 52	Полная (См.: Сорочан С.Б., Сазанов А. В., Крупа Т. Я., Иванов А. М. Отчет о раскопках ... за 2006 г. // Архив ГНЗХТ)	Полуза- крытый	Нет
III	"Засыпь ямы в общественном здании в Цитадели. Середина -- вторая половина IX в."	Отсутствует (См. Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IX в. Дисс. ...канд. ист. наук. -- М., 1998. -- С. 67-72)	Открытый или полузакрытый	Нет	840-860-е гг.
	"Засыпь колодца в Цитадели. Вторая половина IX в."	Отрывочная (См. Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IX в. Дисс. ...канд. ист. наук. -- М., 1998. -- С. 73-77)	Полуза- крытый	867-886 гг.

158

	"Засыпь подвала "К" в Северном районе"	Отрывочная (См. Седикова Л. В. Керамическое производство и импорт в Херсонесе в IX в. Дисс. ...канд. ист. наук. -- М., 1998. -- С. 79)	Полуза- крытый	867-886 гг.
	"Контексты Цитадели" 2005 г. 5, 6, 21, 27, 28; "Контексты Цитадели" 2006 г. 21, 46, 49, 29, 8, 25	Полная (См.: Сорочан С. Б., Сазанов А.В., Крупа Т.Н., Иванов А. М. Отчет о раскопках... за 2005 г.; Сорочан С. Б., Сазанов А.В., Крупа Т.Н., Иванов А. М. Отчет о раскопках... за 2006 г.)	Полуза- крытый	842-867 867-886 гг.
III. 1	Цистерна 5 квартала Хб в Северном районе Херсонеса	Полная (См.: Рыжов С. Г., Седикова Л. В. Комплексы X в. из раскопок квартала X "б" Северного района Херсонеса. -- С. 312-320)	Полуза- крытый	867-886 гг.	870-е гг. нач. X в.

159

Оговорим коррекцию даты засыпи херсонесского водохранилища.

Сразу отметим, что комплекс требует новой переработки и исследования по слоям.

Единственными более или менее твердо датированными являются поливные сосуды., опубликованные Л. В. Седиковой в отдельной статье²⁰³.

Определяемые миски относятся к группе "GWW I", типу 1, 81;Stevenson 58,3.

1. Сосуд с выдающимся бортиком (Седикова 1997. Рис. I, 1, 2, 4, 6).

Их больше всего -- 4 экз. Он имеет аналогии в стадии II Большого дворца с монетами 813-820 гг. и депозите 36 Сарачан с монетами 820-829 гг.²⁰⁴ Отметим, что в последнем случае они сочетаются с "GWW II", которой нет в водохранилище.

2. Сосуд со врезанным орнаментом группы "GWW I" (Седикова, 1991. Рис. 1, 9)

Поливные сосуды с такой морфологией известны в комплексах середины -- второй половины VII в.²⁰⁵ Однако они имеют меньший диаметр и иную орнаментацию -- крест с расходящимися линиями. Он, безусловно, датируется раньше. Аналогичные сосуды, но с большим диаметром, происходят из депозита 35 Сарашан конца VIII -- начала IX в.²⁰⁶.

Кроме того, венчик имеет аналогии в слое Большого Дворца стадии II, содержащей самые поздние монеты Льва V 813--820 гг.²⁰⁷ Орнамент в виде завитков имеет сходство с орнаментом на сосуде из депозита 34²⁰⁸ второй половины VIII в. Это позволяет отнести наш сосуд ко второй половине -- концу VIII -- первой четверти IX в.

3. "GWW 1". Тип 1 (Седикова, 1997. Рис. 1, 12, 14).

Сосуды этого типа происходят из Deposit 34²⁰⁹ середины -- конца VIII в., Deposit 35 конца VIII -- начала IX в.²¹⁰. Как отмечал Дж. Хэйс, он склонен датировать большую часть этих сосудов серединой VIII в., что раньше, чем стадия II Большого Дворца в Константинополе, но некоторые -- синхронные им -- концом VIII в.²¹¹.

Поиски синхронных комплексов позволяют говорить, что поливная керамика водохранилища хорошо укладывается в формы контекстов 34 и 35 Сарашан²¹². Депозит 36 с монетами 820-829 гг. уже содержал поливные миски "GWW II", отсутствующие в водохранилище.

Тем самым поливная керамика из водохранилища укладывается во вторую половину VIII -- первую четверть IX в. Засыпь была завершена, по всей видимости, в первой четверти IX в. Это позволяет существенно сдвинуть хронологию керамики, происходящей из водохранилища.

160

Любопытно отметить, что самая поздняя монета из херсонесского водохранилища относится к 705-711 гг., а из слоя стадии II Большого дворца Константинополя -- к 813-820 гг.

Требует комментария соответствие с периодами судакской стратиграфической колонки. Из таблицы 11 ясно, что комплекс из "зеленого слоя Сугдеи" -- нижний горизонт помещения "Б" дома 1994 г. в Портовом районе, передатированный нами на вторую половину VIII в., примерно соответствует комплексу засыпи херсонесского водохранилища.

"Слой коричневой глины" в том же помещении Сугдеи, датированный нами в пределах первой половины IX в., соответствует в Херсонесе комплексам засыпи колодца в Портовом районе (пом. 13), засыпи цистерны "Е" в Северном районе, контекстам 3, 7, 9, 10, 12, 17, 18, 24, 26, 30, 38, 40, 41, 47, 52 Цитадели 2006 г. Видимо, засыпь ямы в общественном здании в Цитадели относится к более позднему периоду.

Наконец, комплексы "слоя желто-коричневого плотного суглинка", который связан с сооружением оборонительной стены в районе квартала I между башнями Якобо Торселло и Безымянной N 5, соответствуют в Херсонесе засыпи подвала "К" в Северном районе, контекстам 5, 6, 21, 27, 28 херсонесской цитадели 2005 г., контекстам Цитадели 21,46, 49,29, 8, 25 раскопок 2006 г. Они могут относиться к 840/860-880-м гг.

Практически совпадают и все остальные этапы, что позволяет говорить о том, что развитие двух городов шло почти параллельно.

Сугдея и Боспор

Стратиграфическая колонка Боспора, анализ комплексов и хронологическое обоснование изложены в статье А. В. Сазанова и Ю. М. Могаричева²¹³.

Теперь попытаемся синхронизировать стратиграфические колонки Сугдеи и Боспора (табл. 12).

161

Таблица 12

Период	Фаза	Название слоя	Монеты	Название слоя или объекта	Монеты	Дата слоя
1	2	3	4	5	6	7
V	2	"Слой коричневого суглинка или слой желто-коричневого грунта". Слой, перекрывающий руины "Приморского укрепления". "Зольник третьего периода"	976-1030/1035 гг.; 1030/1035-1042гг.; 1067-1078 гг.; херсоно-византийская монета конца XI -- начала XII в.	"Темно-серый суглинок (слой В). Фаза 2"; "плотный гумусированный слой "с остатками построек Корчева". Слой пожара		Вторая половина XI -- начало XII в.
V		1			"Темно- серый суглинок (слой В). Фаза 1"; "Плотный гумусированный слой "с остатками построек Корчева". Слой пожара		Первая по- ловина -- середина XI в.
IV		"Слой светло- коричневой глины 2"		"Слой под улицей и мостовыми"; "серый суглинок". Слой пожара		Вторая половина X в. -- последняя треть X --начало XI в.

162

Продолжение табл. 12

1	2	3	4	5	6	7
111	3	"Слой пожара, углей, ракушки, печины"	Констан- тин VII и Роман II 945-959; 948-959			950- 960 гг.
	2	"Желто- коричневый плотный сугли- нок с углями и известью" или "серо-корич- невый плотный грунт с углями"				Первая по- ловина -- середина Хв.
	1	"Желто-кори- чневый плот- ный суглинок"		"Серо- коричне- вый слой" (Слой Г); "темный г у м у с и - рованный слой "ха- зарского времени"		860- 880 гг.
II		"Слой зелено- ватой глины"				Вторая половина VIII в. -- первая по- ловина IX в.
I	3			"Серо-ко- ричневый слой в по- мещении N 12"	612-638 гг.; 686- 687 гг.	Конец VII -- на- чало VIII в.
	2	"Заполнение ям под домом N 1 1993 г."; раз- вал постройки ("капища" или христианского храма)		"Коричневый суглинок" (слой Д), и слой пожара (слой по- жара В)		570/580- 650/670 гг.

163

Окончание табл. 12

1	2	3	4	5	6	7
	1	"Слой коричневой глины. Слой золы и углей"		"Глинистый влажный слой позднебоспорского времени -- т. н. слой "юстиниановского времени"; зеленый слой "Е и слой пожара А"		До конца VI-650/670 гг.
Период	Фаза	Сугдея		Боспор

Основные периоды и фазы Керчи и Сугдеи совпадают. Отличия заключаются в выделении в Керчи в периоде I фазы 3, датирующейся концом VII -- началом VIII в., отсутствии на сегодняшний день в Керчи слоев периода II, слоев фаз 2 и 3 периода III и наличии в Керчи слоя фазы 1 периода V

Сугдея и Партенит

Обобщающая статья по комплексам Партенита принадлежит Е. А. Паршиной²¹⁴.

Синхронизацию комплексов Сугдеи и Партенит иллюстрирует таблица 13:

164

Таблица 13

Период	Фаза	Название слоя	Монеты	Название слоя или объекта	Монеты	Дата слоя
1	2	3	4	5	6	7
V	2	"Слой коричневого суглинка или слой желтокоричневого грунта. Слой, перекрывающий руины "Приморского укрепления". Зольник третьего периода"	976-1030/1035гг.; 1030/1035-1042гг.; 1067-1078 гг.; херсоно-византийская монета конца XI-- начала XII в.	"Второй строительный горизонт"	1042-1050гг.; 1067-1071 гг. 920-944 гг.; 969-976 гг.	Вторая половина XI -- начало XII в.
IV		"Слой светло- коричневой глины 2"				Вторая половина Хв. -- последняя треть X -- начало XI в.
III	3	"Слой пожара, углей, ракушки, печины"	Константин VII и Роман II 945-959; 948-959			950-960
	2	"Желто-коричневый плотный суглинок с углями и известью или серо-коричневый плотный грунт с углями"				Первая половина -- середина Хв.
	1	"Желто-коричневый плотный суглинок"		"Первый строительный горизонт"	869-879гг.; 811-813гг.	860-880 гг.

165

II		"Слой зеленоватой глины"		Вторая половина VIII в. -- первая половина IX в.
	2	"Заполнение ям под домом N 1 1993 г."; развал постройки ("капища" или христианского храма)	"Самые ранние комплексы"	570/580- 650/670 гг.
	1	"Слой коричневой глины. Слой золы и углей"		До конца VI- 650/670 гг.
Период	Фаза	Сугдея	Партенит

К сожалению, в статье Е. А. Паршиной не приведена стратиграфия, поэтому синхронизация проведена с выделенными исследовательницей горизонтами, что, конечно, дает лишь приближенный результат.

Тем не менее здесь основные периоды также совпадают.

Проделанная синхронизация стратиграфических колонок, на наш взгляд, свидетельствует об общей исторической судьбе Херсона, Боспора и Сугдеи. Все эти три памятника следует рассматривать как провинциально-византийские. Их судьба была неразрывно связана с Византийской империей, в состав которой они и входили. Некоторое исключение составляет только "тмутараканский этап" для Керчи, после которого, однако, город снова перешел под власть Византии. Материальная культура этих городов имела ярко выраженный провинциально-византийский характер, в основе которой лежал "ромейский" компонент. Различия между этими центрами заключаются в возрастании роли "варварского" компонента в материальной культуре по мере удаления от Херсона. Тем не менее византийцы считали эти территории ромейскими, таковыми должны считать их и мы.

Подведем итоги.

1. На всем протяжении существования Сугдеи, вплоть до генуэзского времени, прослеживается преемственность материальной культуры. Она выражается как в архитектуре жилых построек, фортификации, по-

166

гребальных сооружениях, так и в характере керамического комплекса. Архитектурные особенности построек однозначно указывают на их византийское происхождение. Наличие варварского компонента в керамическом комплексе является типичным для провинциально-византийских городов, каковым, несомненно, и была Сугдея.

2. Предпринимавшиеся исследователями попытки связать те или иные комплексы с тюркскими или хазарскими святилищами следует признать несостоятельными. Ни в одном из случаев реально не был зафиксирован даже "кочевнический" комплекс.

3. Приходится признать, что на сегодняшний день в Сугдее отсутствуют какие-либо материальные следы, связанные с походом Бравлина (Пролиса). В слоях города нет следов глобальных разрушений вплоть до последней трети X в.

4. Анализ письменных, нумизматических, сфрагистических источников и их сравнение с данными археологии однозначно указывают на то, что на протяжении всего рассматриваемого периода Сугдея была и оставалась провинциально-византийским городом, принадлежность которого Византии абсолютно очевидна. Концепцию о существовании "Крымской Хазарии" с центром в Сугдее следует признать историографическим мифом.

5. Сооружение городской оборонительной стены, открытой раскопками Е. А. Айбабиной и С. Г. Бочарова, датируется примерно 860-880 гг.²¹⁵ и, безусловно, связано с созданием фемы²¹⁶. Кроме Судака, имперские власти развернули в это время в Крыму фортификационное строительство в Херсоне²¹⁷, на Бакле²¹⁸, вероятно, Чуфут-кале²¹⁹, возможно, возводится Сюреньская крепость²²⁰. Археологический комплекс Мангупа свидетельствует о переменах в хозяйственной жизни поселения и усилении роли производства экспортной продукции²²¹. Вероятно, деятельностью в Сугдее фемной администрации объясняется и изменение исторической топографии городских некрополей²²².

Примечания

¹ Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты судакского городища // Българите а Северното Причерноморие. Изследвания и материала. -- Т. 7. -- Велико Търново, 2000. -- Рис. 2.

² Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи // Российская археология. -- 2001. -- N 3. -- Рис. 1,4; Рис. 3,2; Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи // Проблемы прабългарската история и култура. -- София, 1991. -- Т. 2. -- С. 149-158.

³ Айбабина Е. А. Отчет о раскопках средневековой Сугдеи-Солдайи в 2001г. // Архив КФИА НАН Украины. -- Инв. Кн 5. -- Инв N 761. -- Папка N 1179. -- Рис. 6; Рис. 8.

167

⁴ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. // Сугдейский сборник. -- К, 2004. --Рис. 3.

⁵ Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты судакского городища. -- Рис. 2.

⁶ МогаричевА. В., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского... -- С. 125.

⁷ Айбабин А. И. Погребения конца VII -- первой половины VIII в. в Крыму // Древности эпохи великого переселения народов У-УШ вв. -- М., 1982. -- С. 174, 175.

⁸ Айбабин А. И. Хронология могильников Крыма позднеримского и раннесредневекового времени // МАИЭТ. -- 1990. -- Вып. 1. -- С. 44, 45.

⁹ Там же. -- С. 45.

¹⁰ Айбабин А. И. Погребения конца VII -- первой половины VIII в. в Крыму. -- С. 184.

¹¹ Айбабин А. И. Этническая история... -- Табл. XXXII.

¹² Айбабина Е. А. Об этнической атрибуции могильника Узень-Баш // МАИЭТ. -- 1993. -- Вып. III. -- Рис. V, 19.-- С. 119.

¹³ Айбабин А. И. Этническая история... -- Табл. XXXII.

¹⁴ Могаричев А. В., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского... -- С. 125.

¹⁵ Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты судакского городища. -- С. 84.

¹⁶ Там же. -- С. 84.

¹⁷ Баранов И. А., Майко В. В., Джонов А. В. Раскопки средневековой Сугдеи // Археологические исследования в Крыму. 1994 г. -- Симферополь, 1997. -- С. 40.

¹⁸ Там же. -- С. 84.

¹⁹ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 203.

²⁰ Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты судакского городища. -- С. 84.

²¹ Баранов И. А., Майко В. В.,ДжановА. В. Раскопки средневековой Сугдеи. -- С. 40.

²² Майко В. В. Памятники VII-Х вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте) // Хазарский Альманах. -- К.-Харьков, 2007. --Т. 6. -- С. 168.

²³ Баранов И. А., Майко В. В. Раскопки в Портовом районе Судакской крепости // Археологические исследования в Крыму. -- Симферополь, 1994. -- С. 45.

²⁴ Гавритухин И. О., Паромов Я. М. Ильичевское городище и поселения его округи // Археология. Крым. Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья. IV-ХIII вв. -- М., 2003. -- Табл. 63, 38.

²⁵ Сазанов А. В. К хронологии первой оборонительной линии Баклинского городища // История и археология Юго-Западного Крыма. -- Симферополь, 1993. -- С. 45.

²⁶ Веймарн Е. В..Айбабин А. И. Скалистинский могильник. -- К., 1993. -- С. 191.

²⁷ Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. -- Рис. 3 б, Рис. 5.

²⁸ Там же. -- Рис. 3, б. Мы сохраняем название и определения слоев авторов раскопок.

²⁹ Джонов А. В. Сугдея в III-VII вв. // Сугдейский сборник. -- К., 2004. -- Вып. 1. -- С. 59.

³⁰ Баран о в И. А., Майко В. В. Пастирско-пенковската култура и проблемът разселване-то на прабългарските племена от средното Поднепровие и Таврика //. Българите в Северното Причериоморие. -- София, 1995. -- Т. IV. -- Рис. 2, 8.

³¹ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи... -- С. 149.

³² Sazanov A. Les amphores "LA 1 Carthage" dans la region de la mer Noire (typologie et chronologic: Ve-VIIe s.apr. J-C.) // Production et commerce des amphores anciennes en Mer Noire. Colloquc International organise a Istanbul, 25-28 mai 1994 par le GDR 830. Textes reunis par Y. Garlan. --Aix-en-Provence, 1999. -- Fig. 8, 8.

³³ Sazanov A. Les amphores "LA 1 Carthage" dans la region de la Mer Noire. -- Fig. 8, 11.

³⁴ ГолофастЛ. А. Стекло ранневизантийского Херсона //МАИЭТ. --2001. -- Т. VII. -- Рис. 66, 1. -- Комплекс 22.

³⁵ Сазанов А. В. О хронологии Боспора ранневизантийского времени // СА. -- 1989. -- N 4. -- С. 44, 45. Признак 6.

³⁶ Sazanov A. Les amphores orientales d'epoque protobyzantine au nord de la mer Noire: chronologic et typologie // LRCW 2. Late Roman Coarse Wares, Cooking Wares and Amphorae

168

in the Mediterranean. Archaeology and archaeometry. -- Oxford, 2007. -- BAR (i), 1662 (II). --V. П. -- Р. 804, 805. -- Fig. 4.

³⁷ Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского в контексте истории Крыма "хазарского периода". -- С. 105-107.

³⁸ Рыжов С. Г., Седикова Л. В. Комплексы X века из раскопок квартала X "Б" Северного района Херсонеса // Херсонесский сборник. -- Севастополь, 1999. -- Вып. X. -- С. 325. Датировка комплекса в пределах первой половины X в., на наш взгляд ошибочна.

³⁹Баранов И. А., Майко В. В. Комплексът салтовски съоръжения в судакската крепост //Българите в Северното Причерноморие. -- Изследования и материали. -- Т. 5. -- Велико Търново, 1996. -- Рис. 3,12.

⁴⁰ Hayes J. W. Ecavations at Sarachane in Istanbul. The Pottery. -- Princeton, 1992. -- Fig. 53, dep. 34, 11, fig. 56, dер. 35, 8.

⁴¹ The Great palace of the Byzantine emperors. -- London, 1947. -- Р. 15, 24.

⁴² Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. -- Рис. 3.

⁴³ Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. -- Рис. 1,3.

⁴⁴ Там же. -- Рис. 5, 2.

⁴⁵ Там же. -- Рис. 5, 1

⁴⁶ Там же. -- Рис. 6.

⁴⁷ Баранов И. А., Майко В. В. Тюркское святилище Сугдеи. -- С. 108, 109.

⁴⁸ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи //Проблемы истории, филологии, культуры. --М.-Магнитогорск, 1998. -- Вып. 5. -- С. 56. -- Признак 17.

⁴⁹ Плетнева С. А. Древнерусский город в кочевой степи: историко-стратиграфическое исследование. -- Воронеж, 2006. -- Рис. 73.

⁵⁰ Там же. -- Рис. 75.

⁵¹ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- С. 56.

⁵² Там же. -- С. 56

⁵³ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- С. 56. Рис. IX, 9; Рис. II, 17.

⁵⁴ Плетнева С. А. Древнерусский город в кочевой степи. -- Рис. 73, 6, 8.

⁵⁵ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- Рис. XIV, 1, 6.

⁵⁶ Нессель В. А. Керамический комплекс // Херсонесский сборник. Supplementum I. Топография Херсонеса Таврического. Водосборная цистерна жилого дома в квартале VII (1Х-Х вв.). Под ред. А. Бернацки и Е.Клениной. -- Севастополь, 2006. -- Рис. 13, 1,8, 13; Рис. 14, 1.

⁵⁷ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 225. -- Тип 2.

⁵⁸ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- С. 56, 57. -- Признак 16.

⁵⁹ Sazanov A. Les amphores de 1'antiquite tardive et du Moyen Age: continuite ou rupture? -- Р. 97. -- Fig. 4, 46. Туре 46.

⁶⁰ Hayes J. W. Ecavations at Sarachane in Istanbul. The Pottery. -- Fig. 8, 6. Fig. 72, deposit 44, 2, 4, 7.

⁶¹ Ibid. -- Р. 35.

⁶² Нессель В. А. Керамический комплекс. -- Рис. 35, 3.

⁶³ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- С. 63. Признак 45.

⁶⁴ The Great palace... Р1. 20, 10.Р. 51

⁶⁵ Сазанов А. В. Хронология средневековых слоев Керчи. -- Рис. 3, 20. -- Признак 20. -- С. 57.

⁶⁶ Плетнева С. А. Древнерусский город в кочевой степи. -- Рис. 69.

⁶⁷ Баранов И. А., Майко В. В. К вопросу о типологии столовой лощеной посуды юго-восточного Крыма второй половины X в. //Херсонесский сборник. -- 1999. -- Вып. X. -- С. 287.

⁶⁸ Авторы выражают глубокую благодарность Е. А. Айбабиной и С. Г. Бочарову за возможность использовать в данной статье материалы их отчета.

⁶⁹ Айбабина Е. А. Отчет о раскопках средневековой Сугдеи-Солдайи в 2001 г. -- С. 2.

⁷⁰ Айбабина Е. А. Отчет о раскопках средневековой Сугдеи-Солдайи в 2001 г. -- Рис. 129, 1.

169

⁷¹ Там же. -- Рис. 129,19,2.

⁷² Там же. -- Рис. 129,3-14, 16-18.

⁷³ Там же. -- Рис. 129, 15.

⁷⁴ Там же. -- Рис. 129, 19. Рис. 130, 1,2.

⁷⁵ Там же. -- Рис. 130,3.

⁷⁶ Там же. -- Рис. 130,4,5.

⁷⁷ Там же. -- Рис. 130,7. -- Колл. 112.

⁷⁸ Там же. -- Рис. 130.6.

⁷⁹ Там же. -- Рис. 130.7. Колл. 112

⁸⁰ The Great palace of the Byzantine emperors. L., 1947. -- Р1. 16, 1.

⁸¹ Ibid. --Р1. 15, 12.

⁸² Hayes J. W. Ecavations at Sarachane... --Fig. 11,8.

⁸³ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- Рис. 3.

⁸⁴ Баранок И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты Суданского городища. -- Рис. 2.

⁸⁵ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдси. -- С. 145. См. также: Гадло А. В. Византийские свидетельства о Зихской епархии как источник по истории Северо-Восточного Причерноморья // Из истории Византии и византиноведения. -- Л., 1991. --С. 100.

⁸⁶ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи // Проблема на прабългарската история и култура. -- Шумен, 1991. -- С. 145, 147.

⁸⁷ Баранов И. А. Сугдея VII--XIII вв. К проблеме формирования средневекового города // Труды V Международного конгресса славянской археологии. -- М., 1987. -- Т. 1. -- Вып. 2а. -- С. 19,20.

⁸⁸ Баранов И. А. Периодизация оборонительных сооружений Судакской крепости // Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях Востока и Запада в XII-XVI вв. -- Ростов, 1989. -- С. 47.

⁸⁹ Джанов А. В. Сугдея в III--VII вв. // Сугдейский сборник. -- К., 2004. -- Вып. 1. -- С. 45-74.

⁹⁰ Джанов А. В. Сугдея в III--VII вв. -- С. 53.

⁹¹ Майко В. В. Памятники VII-Х вв. Судакского района АР Крым (Дополнение к археологической карте). -- С. 169.

⁹² Джанов А. В. Сугдея в III--IV вв. -- С. 54.

⁹³ Там же. -- С. 54.

⁹⁴ Там же. -- С. 54.

⁹⁵ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 147, 149.

⁹⁶ Сорочан С. Б. О положении и статусе Сугдеи в VI-IX вв. // Древности. -- Харьков, 2008. -- С. 111.

⁹⁷ Джанов А. В. Сугдея в П1-1У вв. -- С. 56.

⁹⁸ Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского в контексте истории Крыма "хазарского периода". -- С. 124, 125.

⁹⁹ Джанов А. В. Сугдея... -- С. 59; Сорочан С. Б. О положении и статусе Сугдеи в VI-IX вв. --С. 111.

¹⁰⁰ Джанов А. В. Сугдея. -- С. 69.

¹⁰¹ Лопушинская Е. И. Крепость в Судаке. -- К., 1991. -- С. 98, 99.

¹⁰² Джанов А. В. Сугдея... -- С. 69.

¹⁰³ Крыжщкий С. Д. Жилые дома античных городов Северного Причерноморья. -- К., 1982.-- Рис. 5, 9

¹⁰⁴ Там же. -- Рис. 5, 12.

¹⁰⁵ Крыжицкий С. Д. Жилые дома античных городов Северного Причерноморья. -- Рис. 5,9.

¹⁰⁶ Крыжщкий С. Д. Архитектура античных государств Северного Причерноморья. -- К., 1993. -- С. 205. -- Рис. 144.

¹⁰⁷ Якобсон А. Л. Раннесредневековый Херсонес //МИА. -- 1959. -- N 63. Таблица А. Южный фасад 16-й и 17-й куртин и 19-й куртины с расчленением средневековых ярусов.

170

¹⁰⁸ Джанов А. В. Сугдея... -- С. 68.

¹⁰⁹ МогаричевА. В., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского... --С. ИЗ.

¹¹⁰ Там же. -- С. 70.

¹¹¹ ДжановА. В. Сугдея... --С. 67.

¹¹² Баранов И. А. Периодизация оборонительных сооружений Судакской крепости // Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях Востока и Запада в XII-XVI вв. -- С. 47.

¹¹³ Джанов А. В. Сугдея... -- С. 54.

¹¹⁴ Там же. -- С. 69.

¹¹⁵ Там же. -- С. 69.

¹¹⁶ А. В. Джанов, как нам кажется, допускает ошибку, когда пишет о сплошной линии крепостных стен с севера -- со стороны суши. Они защищали не портовую часть, а сам город. По отношению к городу они расположены южнее.

¹¹⁷ Фронджуло М. А. Раскопки в Судаке. -- С. 142.

¹¹⁸ Майко В. В. Памятники VII--X вв. Судакского района АР Крым (Дополнение к археологической карте). -- С. 168.

¹¹⁹ Баранов И. А., Майко В. В. Раскопки в Портовом районе Судакской крепости. -- С. 45.

¹²⁰ Гавритухин И. О., Паромов Я. М. Ильичевское городище и поселения его округи. -- Табл. 63, 38.

¹²¹ Сазанов А. В. К хронологии первой оборонительной линии Баклинского. -- С. 45.

¹²² Веймарн Е. В., Айбабин А. И. Скалистинский могильник. -- С. 191.

¹²³ Майко В. В. Памятники VII-Х вв. Судакского района АР Крым (Дополнение к археологической карте). -- С. 169.

¹²⁴ Баранов И. А. Периодизация оборонительных сооружений Судакской крепости. -- С. 49, 50.

¹²⁵ Баранов И. А. Таврика в эпоху раннего средневековья. -- К., 1990. -- С. 54.

¹²⁶ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 149.

¹²⁷ Айбабин А. И. Памятники крымского варианта салтово-маяцкой культуры в Восточном Крыму и степи // Археология. Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-ХШ вв. -- М., 2003. -- С. 57.

¹²⁸ Подосинов А, В. Восточная Европа в римской картографической традиции. -- М., 2002.-- С. 194.

¹²⁹ Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. -- С. 205.

¹³⁰ Джанов А. В. Сугдея... -- С. 71.

¹³¹ Там же. -- С. 71.

¹³² Сорочан С. Б. Сугдея в "темные века" // Сугдейский сборник. -- К., 2004. -- С. 343; О положении и статусе Сугдеи в VI-IХ вв.

¹³³ Сорочан С. Б. Сугдея в "темные века" -- С. 333; О положении и статусе Сугдеи в VI-IX вв. --С. 119.

¹³⁴ Фронджуло М. А. Раскопки в Судаке // Феодальная Таврика. -- К., 1974. -- С. 141.

¹³⁵ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 149-158.

¹³⁶ Сорочан С. Б. Византийский Херсон (вторая половина VI -- первая половина X в.). Очерки истории и культуры. -- Харьков, 2005. -- Ч. I. -- С. 426.

¹³⁷ Баранов И. А., Майко В. В. Праболгарские горизонты Судакского городища. -- С. 84.

¹³⁸ Майко В. В. Памятники VII--X вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте). -- С. 170-171.

¹³⁹ Майко В. В. Памятники VII--X вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте). -- С. 171.

¹⁴⁰ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 145-159.

¹⁴¹ Там же. -- С. 154, 155.

¹⁴² Баранов И. А. Таврика в составе Хазарского каганата: Автореф. дис. ...д-ра. ист. наук.--К, 1994. --С. 28.

¹⁴³ Майко В. В. Средневековые некрополи Судакской долины. -- К., 2007. -- С. 246.

171

¹⁴⁴ Сорочан С. Б. Византийский Херсон (вторая половина VI -- первая половина Хв.). -- С. 431.

¹⁴⁵ Сорочан С. Б. Византийский Херсон (вторая половина VI -- первая половина Хв.). --С. 432,433.

¹⁴⁶ Майко В. В. Археологические аспекты религиозного синкретизма Крымской Хазарии VIII -- первой половины X в. // Взаимоотношения религиозных конфессий в многонациональном регионе. -- Севастополь, 2001. -- С. 39.

¹⁴⁷ Там же.

¹⁴⁸ Баранов И. А. Таврика в эпоху раннего средневековья. -- С. 133.

¹⁴⁹ Майко В. В. Археологические аспекты религиозного синкретизма. -- С. 40.

¹⁵⁰ Виноградов А. Ю., Джанов А. В. Греческие надписи Сугдеи // Сугдейский сборник. -- К., 2004. -- С. 415, 416.

¹⁵¹ Майко В. В. Археологические аспекты... -- С. 40.

¹⁵² Виноградов А. Ю., Джанов А. В. Греческие надписи Сугдеи. -- С. 415.

¹⁵³ Там же. -- С. 416.

¹⁵⁴ Майко В. В. Памятники V1I-X вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте). -- С. 171.

¹⁵⁵ Баранов И. А., Майко В. В. Комплексът салтовски съоръжения в судакската крепост // Българите в Северн ото Причерноморие. -- Изследования и материали. -- Т. 5. -- Велико Търново, 1996. -- С. 88.

¹⁵⁶ Майко В. В. Археологические аспекты религиозного синкретизма Крымской Хазарии. --С.41,42.

¹⁵⁷ Майко В. В. Памятники VII--X вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте).-- С. 175.

¹⁵⁸ Майко В. В. Памятники VII-X вв. Судакского района АР Крым (дополнение к археологической карте). -- С. 170; Джанов А. В. Сугдея... -- С. 69, 70.

¹⁵⁹ Степанова Е. В. Судакский архив печатей: предварительные выводы // АДСВ. -- 2001. --Вып. 32.-- С. 100,101.

¹⁶⁰ Степанова Е. В. Судакский архив печатей: предварительные выводы. -- С. 101. Подробнее см. главу IV.

¹⁶¹ Гурулева В. В. Золотые монеты Константина V (741-775), найденные в Судаке // Сугдейский сборник. -- К.-Судак, 2004. -- Т. 1. -- С. 438-440.

¹⁶² Баранов И. А. Таврика в эпоху раннего средневековья. -- С. 55, 57.

¹⁶³ Баранов И. А. Периодизация оборонительных сооружений Судакской крепости. -- С. 50-52.

¹⁶⁴ Джанов А. В. Сугдея... -- С. 70.

¹⁶⁵ АйбабинаЕ. А. Отчет о раскопках средневековой Сугдеи-Солдайи в 2001 г. -- Папка N 1179.

¹⁶⁶ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 205.

¹⁶⁷ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 149-152.

¹⁶⁸ Hayes J. W. Excavations at Sarachane in Istanbul. The Potttery. -- P. 18-23.

¹⁶⁹ Ibid. -- P. 18, 19, 214; The Great Palace of the Byzantine emperors. -- L., 1947. -- PI. 16,47.

¹⁷⁰ Майко В. В. Средневековое городище на плато Тепсень в юго-восточном Крыму. -- К, 2004.-- Рис. 116,2,3,6,8-11.

¹⁷¹ Baranov I. Die Keramik der Saltovo-Majaki-Kultur in der Krim // Die Keramik der Saltovo-Majaki kultur und ihrer varianten. -- Bud., 1990. -- Taf. 4, 10; Abb. 2. -- S. 42.

¹⁷² Krasilnikov K. I. Die Keramik der Saltovo-Majaki-Kultur am Nordlichen Mittellauf des Donee // Die Keramik der Saltovo-Majaki kultur und ihrer varianten. -- Bud., 1990. --Таf. 2. -- Тип I, подтип В.

¹⁷³ Могаричев Ю. М, Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского в контексте истории Крыма "хазарского периода". -- С. 150--152.

¹⁷⁴ Плетнева С. А. Керамика Саркела-Белой Вежи // МИА. -- 1958 -- N 62. -- Рис. 44, 4-6.

172

¹⁷⁵ Майко В. В. К вопросу о выделении средневековых горизонтов Боспора второй половины X -- начала XI в. //175 лет Керченскому музею древностей. Материалы международной конференции. -- Керчь, 2001. -- С. 94.

¹⁷⁶ Баранов И. А., Майко В. В., Джонов А. В. Раскопки средневековой Сугдеи. -- С. 40.

¹⁷⁷ Sazanov A. Les amphores de 1'antiquite tardive et du Moyen Age: continuite ou rupture? Le cas de la Mer Noire La ceramique medieval en Mediterrannee. Actes du Vie congres de 1'AIECM 2. -- Aix-en-Provence, 1997. // Type 45. -- P. 97. -- Fig. 4, 45. -- Type. 52. -- Fig. 4, 52.

¹⁷⁸ Баранов И. А., Майко В. В., Джонов А. В. Раскопки средневековой Сугдеи. -- С. 40; Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 203.

¹⁷⁹ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 204.

¹⁸⁰ Баранов И. А. Болгаро-хазарский горизонт средневековой Сугдеи. -- С. 158, 159.

¹⁸¹ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 201.

¹⁸² Там же. -- С. 240, 241.

¹⁸³ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 242-244.

¹⁸⁴ Джанов А. В., Майко В. В. Византия и кочевники в Восточной Таврике в ХI-ХII вв. // Херсонесский сборник. -- 1998. -- Вып. IX. -- С. 172-175.

¹⁸⁵ Литаврин Г. Г. Восстание в Херсоне против византийской власти в 1016 г. // ПО??ТРОПО? К 70-летию В. Н. Топорова. -- М., 1998.

¹⁸⁶ Степаненко В. П. К истории средневековой Таврики // Византия и средневековый Крым. Античная древность и средние века. -- Барнаул, 1992. -- Вып. 26. -- С. 125.

¹⁸⁷ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 201.

¹⁸⁸ Фронджуло М. А. Раскопки в Судаке. -- С. 141.

¹⁸⁹ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 205.

¹⁹⁰ Там же. -- С. 205.

¹⁹¹ Фронджуло М. А. Раскопки в Судаке. -- С. 143.

¹⁹² Там же.

¹⁹³ Могаричев А. В., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского... -- С. 106.

¹⁹⁴ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 207.

¹⁹⁵ Баранов И. А., Майко В. В.,ДжановА. В. Раскопки средневековой Сугдеи. -- С. 40.

¹⁹⁶ Sazanov A. Les amphores de 1'antiquite tardive et du Moyen Age: continuite ou rupture? // Le cas de la Mer Noire La ceramique medieval en Mediterrannee. Actes du Vie congres de l'AIECM2. --Aix-en-Provence, 1997. -- Type 45. -- P. 97. -- Fig. 4, 45.

¹⁹⁷ Баранов И. А., Майко В. В..Джонов А. В. Раскопки средневековой Сугдеи. -- С. 40.

¹⁹⁸ Майко В. В. Сугдея во второй половине X -- начале XI в. -- С. 244.

¹⁹⁹ Там же. -- С. 212, 213.

²⁰⁰ Джонов А. В., Майко В. В. Византия и кочевники в Восточной Таврике в Х1-ХП вв.

²⁰¹ Там же. -- С. 160, 161.

²⁰² Там же. -- С. 160-171.

²⁰³ Седикова Л. В. К вопросу о времени появления византийской поливной посуды в Херсонесе // МАИЭТ. -- 1997. -- Вып. VI. -- С. 646-650.

²⁰⁴ Hayes J. W. Excavations at Sarachane. -- P. 113. -- Fig. 58, 3.

²⁰⁵ Ibid. -- Fig. 50, 4.

²⁰⁶ Ibid. -- Fig. 56, 1, 2.

²⁰⁷ The Great Palace. -- PI. 21, 14. PI. 15, 18.

²⁰⁸ Hayes J. W. Excavations at Sarachane. -- Fig. 5, 3.

²⁰⁹ Ibid. -- Fig. 53, 1-4.

²¹⁰ Ibid. -- Fig. 56, 3.

²¹¹ Ibid. --P. 17.

²¹² Седикова Я. В. К вопросу о времени появления византийской поливной посуды в Херсонесе. -- Рис. 1, 12, 14 = Hayes J. W. Excavations at Sarachane. -- Dep. 34, 1-3 -- середина -- конец VIII в.=Dер. 35, fig. 56, 3 -- конец VIII/ нач. IX в.

173

²¹³ Сазанов А. В., Могаричев Ю. М. Боспор и хазарский каганат в конце VII -- начале

VIII в. 1. Проблемы "хазарских слоев" Керчи // Проблемы истории, филологии, культуры. -- М.-Магнитогорск, 2002. -- Вып. XII. -- С. 500; См. также -- Сазанов А. В. Хронология слоев средневековой Керчи. -- Табл. 20, 21; Sazanov A. Les niveaux de la premiere moitie du Xle siecle a Kerch (Crimee) //Anatolia Antiqua. -- 1996. -- Vol. IV.

²¹⁴ Паршина Е. А. Торжище в Партенитах // Феодальная Таврика. -- К., 1991.

²¹⁵ Эта дата совпадает с окончанием хазарского присутствия на полуострове. К. Цукерман показал, что ко времени путешествия Константина Философа (начало 60-х гг. IX в.) у хазар, вытесненных венграми, на полуострове уже не оставалось опорных пунктов (Цукерман К. Венгры в стране Леведии: новая держава на границах Византии и Хазарии ок. 836-889 г. // МАИЭТ. -- Симферополь, 1998. -- Вып. VI. -- С. 677; О происхождении двоевластия у хазар и обстоятельствах их обращения в иудаизм // МАИЭТ. -- 2002. -- Вып. IX. -- С. 527-530). Пытаясь вернуть крымские владения или получить дань, они могли совершать походы на полуостров только из-за его пределов. А. И. Айбабин считает, что хазар изгнали из Крыма "спустя некоторое время" после 861 да именно, ближе к 873 г. Основанием для такой хронологии послужил как анализ археологического материала, так и письмо константинопольского патриарха Фотия архиепископу Боспора поддержавшего желание последнего крестить проживавших там иудеев (Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. -- С. 222): "Если же ты, пленив тамошних евреев на послушание Христу, обратишь от тени буквы к благодати, как написал, то получаю и с избытком получаю прекрасные плоды добрых надежд, которые постоянно к тебе питал" (Байер Х.-Ф. История крымских готов как интерпретация Сказания Матфея о городе Феодоро. -- Екатеринбург, 2001. -- С. 118-119). Возможность неоднозначного толкования письма Фотия (его следует рассматривать в контексте византийской истории того времени. Известно, что в период правления Македонской династии при Василии I (867-886), после ряда попыток убедить византийских евреев принять христианство, был издан декрет об обязательном и насильственном их крещении (Васильев А. А. История Византийской империи. Время до Крестовых походов. -- СПб., 1998. -- С. 437; Хазанов А. Евреи в раннесредневековой Византии // Вестник Еврейского университета в Москве. -- М.: Иерусалим, 1994:-- N 1 (5). -- С. 25). Мы не знаем, были ли крещены местные евреи и что произошло с непокорными. Но, вероятнее всего, желание Антония крестить иудеев можно рассматривать в большей степени как "рапорт с мест" о поддержке политики императора. Это не исключает факта прекращения хазарского господства в Крыму к началу 70-х гг. IX в. В. Е. Науменко сначала датировал окончательный выход Таврики из сферы влияния Хазарии временем "к 70--80-м гг. IX в." (Науменко В. Е. Место Боспора в системе византийско-хазарских отношений // Бахчисарайский историко-археологический сборник. -- Вып. 1. -- Симферополь, 2001. -- С. 353), а затем ограничил 80-ми гг. IX в (Науменко В. Е. Таврика у контексті візантійско-хозарських відносин: политико-адміністративний аспект. -- Автореф. дис. ... канд. іст. наук. -- К., 2004. -- С. 17). Проведенный нами анализ "хазарских" поселений показывает, что практически все так называемые "хазарские" памятники заканчивают свое существование в пределах второй половины IX в. (Могаричев А. В., Сазанов А. В., Шапошников А. К. Житие Иоанна Готского... --С. 145-155).

²¹⁶ По мнению ряда исследователей, фема Климатов (таким было ее первоначальное название) была создана летом 841. г в ответ на появление в припонтийских степях венгров (Цукерман К. К вопросу о ранней истории фемы Херсона // Бахчисарайский историко-археологический сборник. -- Симферополь, 1997. -- Вып. 1. -- С. 320; Zuckerman C. Short notes. Two notes on the early history of the thema of Cherson // Byzantine and modern Greek studies. -- 1997. -- 21; Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. -- С. 215-216; Дагрон Ж. Двуликий Крым // МАИЭТ. -- Симферополь, 2000. -- Вып. 11. -- С. 297-298), которые в середине 830-х гг. полностью перекрыли хазарам доступ к Крыму с севера (справедливости ради отметим, что не все исследователи считают "венгерскую угрозу" причиной создания фемы. См. подр.: Петрухин В. Я. Хазария, венгры и Русь у Константина Багрянородного: тезисы к новому комментарию // Хазары: Тез. докл. -- М.,

174

2002; Сорочан С. Б. Рождение фемы. Херсон и Таврика в системе византийских военно-административных преобразований VIII-IХ вв. // Проблемы истории, филологии, культуры. -- М.: Магнитогорск, 2004. -- N 14. -- С. 358; Византийский Херсон. -- Ч. 1. -- С. 565). Те более не могли удерживать подвластные им территории. По мнению К. Цукермана, в 50-х гг. IX в. территория, принадлежавшая империи, ограничилась только Херсоном и его ближайшей округой. В результате фема Климатов была переименована в фему Херсон (Цукерман К. К вопросу о ранней истории фемы Херсона. -- С. 320). Данный вывод основан не столько на анализе археологического материала или общеполитической ситуации, сколько на изучении моливдовулов, зафиксировавших с 50-х гг. появление стратигов Херсона. Вероятно, смена названия фемы означала не столько потерю имперского контроля над Климатами или ослабление там власти, сколько коррекцию византийской политики на полуострове. Очевидно, поняв нерациональность выбора в качестве политического центра создаваемой фемы горного Юго-Западного Крыма, а возможно, и потерпев фиаско в попытке христианизации Хазарии, вернулись к привычному и более удачному херсонскому варианту. Соответственно, по имени нового центра меняется и название фемы. К этому же выводу, анализируя данные сфрагистики, пришел и Н. А. Алексеенко (Алексеенко Н. А. Архонтия Херсона VIII-IX вв. по данным сфрагистики // МАИЭТ. -- Вып. IX. -- Симферополь, 2002. -- С. 486).

²¹⁷ Антонова И. А. Рост территории Херсонеса // Византия и сопредельный мир. -- АДСВ. -- 1990. -- С. 22-23; Юго-восточный участок оборонительных стен Херсонеса // Херсонесский сборник. -- Севастополь, 1996. -- Вып. VII. -- С.114.

²¹⁸ Сазанов А. В. К хронологии цитадели Баклинского городища 1Х-Х1 вв. // Проблемы истории и археологии Крыма. -- Симферополь, 1994.

²¹⁹ Герцен А. Г., Могаричев Ю. М. Еще раз о дате появления крепости на плато Чуфут-Кале // Проблемы истории "пещерных городов" в Крыму. -- Симферополь, 1992. -- С. 190.

²²⁰ Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. -- С. 218.

²²¹ Герцен А. Г. Дорос -- Феодоро (Мангуп): от ранневизантийской крепости к феодальному городу // АДСВ. -- Екатеринбург, 2003. -- Вып. 34. -- С. 104.

²²² Майко В. В. Средневековые некрополи Судакской долины. -- К., 2007. -- С. 253.