Авраамий Палицын

СКАЗАНИЕ

К оглавлению

ИСТОРИЯ В ПАМЯТЬ ПРЕДИДУЩИМ РОДОМ, ДА НЕ ЗАБВЕННА БУДУТ БЛАГОДEЯНИА, ЕЖЕ ПОКАЗА НАМ, МАТИ СЛОВА БОЖИА, ВСЕГДА ОТ ВСЕЯ ТВАРИ БЛАГОСЛОВЕННАА, ПРИСНОДEВАА МАРИА. И КАКО СОВЕРШИ ОБEЩАНИЕ СВОЕ, К ПРЕПОДОБНОМУ СЕРГИЮ, ЕЖЕ РЕЧЕ, ЯКО НЕОТСТУПНА БУДУ, ОТ ОБИТЕЛИ ТВОЕЯ. СПИСАНО БЫСТЬ ТОЯ ЖЕ ВЕЛИКИА, ОБИТЕЛИ ЖИВОНАЧАЛЬНЫЯ ТРОИЦА СЕРГИЕВА МОНАСТЫРЯ, КЕЛАРЕМ ИНОКОМ АВРАМИЕМ ПАЛИЦЫНЫМ

И нынe всяк возраст да разумeет и всяк да приложит ухо слышати, како грeх ради наших попусти Господь Бог наш праведное свое наказание от конец до конец всея Росиа, и како весь словеньский язык возмутися и вся мeста по Росии огнем и мечем поядены быша. Сему же сказанию начало сицево3.

Глава 1

Благочестивому и храброму в царeх царю и великому князю Ивану Васильевичю всея Русии самодержцу, дошедшу кончины лeт, преставися в лeто 7092-е (1584 г. от Рождества Христова), его же скипетра и всеа державы восприемник бысть сын его юнeйший Феодор Ивановичь. И той убо не радя о земном царствии мимоходящем, но всегда ища непремeняемого. Его же видя, Око, зрящее от превышних небес, дает по того изволению немятежно земли Рустей пребывание и всeх благих преизобилование. Кипяше же и возрасташе велиею славою и распространяшеся во вся страны царство его. В славe же его вознесеся брат царицы его Ирины, Борис Годунов яко же Иосиф во Египтe. И толико знаменит бe, яко и от Перьских царей и от Италии и от всего запада приносящеи дары честныя царю Феодору Ивановичю и тому Борису равноподобно царстей чести дарования приношаху. Но аще и разумен бысть Борис в царских правлениих, но писаниа божественаго не навык и того ради в братолюбии блазнен1 бываше.

Великого убо царя Феодора брата его Димитриа Ивановича не единоматерня отдeлишя на Углечь, всeх началнeйших вельмож совeтом, да в своем пространьствии с материю си пребывает. Сему же царевичю Димитрию естеством возрастающу и братне царьство и величество слышащу и от ближних си смущаему и зане же не вкупe пребываниа з братом о сем печалуяся и часто в дeтьских глумлениих2 глаголет и дeйствует нелeпаа о ближнeйших брата си, паче же о сем Борисe. И врази суще и ласкатели, великим бeдам замышленицы, в десяторицу лжи составливающе с сими подходят вельмож, паче же сего Бориса и от многиа смуты ко грeху сего низводят. Его же краснeйшаго юношу отсылают и нехотяща в вeчный покой в лeто 7099-е3. Память же его крови ради неповинныя во всей Росии торжествовася, и великим даром чюдес от Бога обогащен бысть. Егда же заколен бысть той незлобивый агнец Димитрий царевичь, тогда весь град Углечь возмятеся и, емше убийц его, Данилка Битяговского, Никитку Качалова и самого Михаила Битяговского, смерти предашя. Борис же за тeх убийц Углечан болe двоюсот человeк погуби; иных в Сибeрь сосла, инeх же в темницах лютыми смертьми умори. Матерь же его, царицу Марию, неволею постричи повелe, и пятьнадесят лет в скорби пребысть; отца же ея Федора Нагово со всeм родом его в нужные мeста розосла, даже и до смерти своея. Слух же сей злый во всю Росию изыде, и мнози скорбяще о неповинной крови. Нeцыи же без страха начашя извeщатися между собою о дeле сем лукавом. Сиа же внидошя и во уши Бориса. И в лeто 7099-е (1591 г.) царь и великий князь Федор Ивановичь всея Русии поиде в дом Пресвятыя Живоначальныя Троица. И бывшу ему во обители Сергиа чюдотворца в самый праздник великиа Пятьдесятница, в царьствующем же градe Москвe в суботу пятьдесятную всeм сущим христианом память, иже от вeка усопшим, совершающим; и абие в полудне в Чертольской улицe напрасно возгорeся колымажной двор и потом Арбацкаа улица и Никитцкаа и Тверскаа и Петровскаа и до Трубы и града Бeлово камяново кровля вся и за городом Посольской двор и Стрeлецкие слободы. И тако все Занеглинение вскорe погорe, и множество святых церквей со всякою святынею и православных христиан всякого возраста згорeшя множество много. Никитцкого же монастыря инокини числом 40, бeжашя спасатися от огня того под храм великого чюдотворца Николы на Хлыново, надeющеся на пространство храма того и на врата желeзнаа, и ту вси скончашася; и инии православнии христиане с ними же згорeшя. Боляре же вси тогда с царем бышя и немогуще прочии всeм народом избавитися от огня. Царю же шествующу от обители Сергиа Чюдотворца к царствующему граду, сътрапезники же и ласкатели Борисовы на пути всeм челобитчиком повелeшя просити милости во всeх бeдах у Бориса, царю же сицеваа во уши внести отрекошя, и тако мнози на пути припадающе к ногама Борисовама. Он же всeм повелe подписывати на челобитных противу прошениа их; комуждо и не по достоиньству, но вдвое и втрое повелe давати погорeвшим на домовное строение от царскиа казны. Боляром же и инeм от царскиа полаты сущим повелe бесчислено имати, не токмо на домовное строение, но и на ино что кто хощет; купчествующим же и всякой черни льготныя и бeлыя грамоты повелe давати. И тако многонародное Московское множество в кротость введе и прочая грады. И вмeсто еже совeтующе нань великиа хвалы воздааху ему. И таковый пожар бысть не во единой Москвe, но во многих градeх и посадeх тогда бышя великиа пожары. Боляре же и весь чин воинствующих о сем не внимающе, что будет воздаяние такову грeху; инии же и не могуще что сотворити; отъят бо Борис от всeх власть, и никто же отнюд не токмо еже вопреки глаголати ему не смeюще, но ни помыслити нань зла. Паче же всего разумных ослeпи очеса имeнием многим и трапезами сладкопитательными, по правдe же побарающих в предeлы дальние отсылаа. И тако вси совeтующеи нань престашя о отмщении помышляти.

Потом же и блаженному царю Феодору премeнившу земное царство на небесное, преставися во лeто 7106-е (1598 г.). От многих же правление держащих в Росии промышляется быти царем вышепомянутый Борис. Он же, или хотя или нехотя, но вскорe на се не подадеся и отрицаася много и достойных на се избирати повелeваа; сам же отшед в великую лавру Матери Слова Божиа воспоминаемаго чюдеси Смоленскиа иконы Девичиа монастыря и ту сестрe си царицe Ирине, уже инокe Александрe, служаше. От народнаго же множества по вся дни принужаем бываше к восприатию царствиа и молим от многих слез, но никако же прекланяшеся. Патриарх же со всeм священным собором приемлют икону Матери всeх Бога, иже и на Ея Пречистую руку воображен Младенец держай всю тварь словом велeниа, написанный Лукою евангелистом. Той убо и инии прочия святыя иконы и мощи пeшеносцы износим бывает от мeста на умоление Бориса. Он же, яко усрамився пришествиа образа Богоматере, и абие восприемлет скипетр всея Росийскиа державы.

Вeнчеваему же бывшу Борису рукою святeйшаго патриарха Иева в лeто 7107-го (1599 г.), и во время святыя литоргиа стоя под того рукою, и не вeмы, что ради испусти сицев глагол зeло высок: «Се, отче великий патриарх Иов, Бог свeдeтель сему, никто же убо будет в моем царствии нищ или бeден!» И тряся верх срачицы4 на себe; – «И сию послeднюю», – рече, – «раздeлю со всeми». Словеси же сему вси такающе и истинно глаголюща ублажающе. Двоелeтному же времени прешедшу, и всeми благими Росиа цвeтяше; Царь же Борис о всяком благочестии и о исправлении всeх нужных царству вещей зeло печашеся; по словеси же своему о бeдных и о нищих крeпцe промышляше, и милость от него к таковым велика бываше; злых же людей лютe изгубляше. И таковых ради строений всенародных всeм любезен бысть.

Оставшее же племя царя блаженнаго Феодора начат нелюбити, ради смущениа своих си ближних, и мало-по-малу начат и к смерти на сих поучатися. Клятву же к великому болярину к Никитe Романовичю Юрьеву преступи, еже о чадeх ввeренное тому соблюдение. Изверзает убо ис чести от себе Феодора Никитича и со всею братиею его и много бесчестиа и зла нанесе им, и четырех смерти предаде: Александра и Василиа, Льва и Михайла. Феодора же болшаго Никитича неволею иночествовати устрои. Иванн же токмо един от сих остася. Феодор, иже и Филарет, по многих томлениих и по умертвии Бориса возведен бысть на престол великого чюдотворца Леонтиа и прочих5. По сих же убо изгнании, и инeх многих их ради погуби. Се же мысляше да утвердит на престолe сeмя свое по себe. Рабом же на господий толико попусти клеветати, яко ни зрeти не смeюще на холопей своих; и многим рабом имeниа господарьскаа отдаа, и великы дары доводцом6 от него бываху. С великим же опасением друг с другом глаголаше и брат з братом и отец с сыном, и по бесeде рeчей заклинающеся страшными клятвами, еже не исповeдати глаголемых ни о велицe ни о малe вещи. И ради исправлениа земли воокруг в странах славен бысть и почитаем. Тако же и Росиа благодарствоваше о нем за непощадeние к злодeющим, но о сем вси скорбяще, иже неповинно от полаты его разумнии истребляхуся и сильнии в разсуждении далече отгоними бываху.

1 Ненадежен, неверен.

2 Забавах.

3 Царевич Димитрий погиб 15 мая 1591 г.

4 Сорочки.

5 Т. е. был поставлен митрополитом Ростовским (май 1606 г.).

6 Доносчикам.

[Глава] 2

О НАЧАЛE БEДЫ ВО ВСЕЙ РОСИИ И О ГЛАДE ВЕЛИЦЕМ, И О МОРУ НА ЛЮДИ

И яко сих ради Никитичев, паче же всего мира за премногиа и тмочисленыя грeхи нашя и безакониа и неправды вскорe того же лeта 7109-го (1601 г.) излиание гнeвобыстрое бысть от Бога. Омрачи Господь небо облаки и толико дождь пролиася, яко вси человeцы во ужасть впадошя и преста всяко дeло земли и всяко сeмя сeянное возрастши разсeдеся от безмeрных вод, лиемых от воздуха; и не обвeя вeтр травы земныя за десять седмиц дьней и прежде простертиа серпа поби мраз силный всяк труд дeл человeческих и в полeх и в садeх и в дубравах всяк плод земный, и яко от огня поядена бысть вся земля. Году же сему прешедшу, праведному же наказанию от Бога на нас бывшу, мы же никако же от злоб своих престахом и к покаанию не обратихомся, но на горшая и злeйшая прострохомся и безаконие к безаконию приложихом. И сего ради во вторый год злeйши того бысть, такожде и в третие лeто; и всякому естеству, ох! и горе! восклицающу. Царь же Борис в таа лeта многу милостыню творяше к нищим паче перваго, не помянув же словесе вселеннeй покаянию наставника: иже убо от лихоимeниа и от неправды творяй милостыню, подобится сей зарeзавшему сына у отца и кровь его принося в златой чаши, да пиет от нея ко здравию си. Той Борис сему же подобно сотвори: домы великих боляр сосланных вся истощив и принесе в царскиа полаты и древняя царскаа сокровища вся сим оскверни, от сего же и милостыню творяше. О сих же Исаиа пророк глаголет к царствующим во Июдеи: сице глаголет Господь Вседержитель: «аще убо едину сребреницу неправедну присовокупите ко имeнию вашему, ея же ради вся сокровища вашя огнем потреблю».

Мнози же тогда от ближних градов пририщуще к царьствующему граду, препитатися хотяще от милостыни царевы: славe бо велицe проходящи о милостыни. И тии убо приходящеи такожде погибаху скудости ради пища. По отцeх же богоносных речениа мнози тогда ко второму идолослужению уклонишяся и вси имущеи сребро и злато, сосуды и одежда отдааху на закупы и собираху в житница своя вся сeмена своя всякого жита и прибытков восприимаху десяторицею и вящи. Мнози бо имущеи к раздeлению братии на милость не прекланяхуся. И зряще богатии по стогнам1 царьствующаго града умерших, ни во что же вмeняху; и не толико бревн и дров на возилeх, яко же мертвых нагих тeлес влечаху по граду всегда, такожде и по всeм градом. И за два лeта и четыри мeсяца счисляюще по повелeнию цареву погребошя в трех скудельницах2 127.000, толико во единой Москвe. Но что се? Тогда бысть в царьствующем градe болe четырех сот церквей, у всeх же тeх невeдомо колико погребше христолюбцы гладных. А еже во всeх градeх и селeх никто же исповeдати может: нeсть бо сему постижениа. И пси бо и звeрие и птица небесныя преизообильствоваху сицевою пищею; и аще не бы царьским повелeнием погребахуся, то всяко бы от смрада мертвости и от снeдениа пес возсмердeлся царьствующий град. Толика же бeда належаше, яко всяку нечистоту бeдным и неимущим снeдати. И аще не бы Господь прекратил дьней тeх, то уже начинаху и друг друга ясти.

В та же лeта мнози имущеи глаголаху к просящим: не имамы ничто же. Во время же плeнениа от всeх околних язык, наипаче же от своих то обрeтеся бесчислено расхищаемо всякого хлeба и давныя житница неистощены, и поля скирд стояху, гумна ж пренаполнены одоней3 и копен и зородов4 и до четырехънадесяти лeт, отнелe же смятение бысть во всей Руской земли. И питахуся вси старыми труды, такожде и убивающих их питаху: орание5 бо и сeятва и жатва мятяшеся, мечю на выи всегда у всeх належащу. Се убо да разумeется грeх во всей Росии, чесо ради от прочих язык пострада. Во время бо искушениа Божиа не пощадeхом братию свою и жита и благаа своя заключихом себe. Тако и нас не пощадeшя врази наши.

1 Улицам, площадям.

2 Общих могилах.

3 Одонье – кладь из снопов необмолоченного хлеба.

4 Стогов.

5 Пахота.

[Глава] 3

О ЗАЧАЛE РАЗБОЙНИЧЕСТВА ВО ВСЕЙ РОСИИ

Послeдова же царь Борис в нeких нравeх царю Ивану Васильевичю, еже бы наполнити на край предeл земли своея воинственым чином, дабы против сопостат крeпцы были Украиныя городы, паче же Польскиа и Сeверскиа. И егда кто от злодeйствующих осужден будет к смерти, и аще убeжит в тe грады Польскиа и Сeверскиа, то тамо да избудет смерти своея. И много времени сего бысть собраниа злодeем, от лeт царя Ивана Васильевича даже и до розстриги Григориа. Разумом же и жестостию царя Ивана Васильевича не смeюще двизатися таковии змиеве; царь же Феодор, яко ужем1 твердом, молитвою своею всeх связа. В правлении же при сем велицем государe блаженнем царe Феодорe Борис Годунов и инии мнози от вельможь не токмо род его, но и блюдомии ими, многих человeк в неволю к себe введше служити, инeх же ласканием и дарми в домы своя притягнувше; и не от простых токмо ради нарочита рукодeлиа или какова хитра художества, но и от честнeйших издавна многим имeнием и з селы и с вотчины, наипаче же избранных меченосцов и крeпких во оружии и свeтлы тeлесы и красны образом и возрастом излишьствующих. Мнози же и инии, начальствующим послeдствующе, в неволю порабощающе, с кого мощно и написание служивое силою и муками емлюще. Во время же великого глада сего озрeвшеся вси, яко немощно питати многую челядь, и начашя рабов своих на волю отпущати; инии убо истинно, инии же лицемeрством. Истинствующеи убо с написанием и з заутвержением руки своея, лицемeрницы же не тако, но токмо из дому изгонит; и аще к кому прибeгнет, той злe продаваем бываше и мног снос и убытки платяху; инии же ради воровства нигдe не приемлеми бываху; инии же от неразумиа и безремества2 погибаху; инии же, срама ради, скончевахуся бeднe за отечества ради. Мнози же и того злeе сотворишя имущеи чeм препитати на много время домашних своих, но восхотeвше много богатства собрати, и того ради челядь свою отпущающе; и не токмо челядь, но и род и ближних своих не пощадeшя; и гладом скончевающихся туне презрeшя. Бяше же и се зло и лукаво во многих: лeто убо все тружаются, в зиму же не имeют гдe и главы подклонити; и паки в лeто в дeлeх злe стражут у господей своих. В сицевых же озлоблениих велико зло сотворися во всяких мeстeх, их же нeсть возможно исписати. Домы же великих боляр злe от царя Бориса распуженых3 и вси раби распущены бышя, заповeдь же о них вездe положена бысть, еже не приимати тeх опальных боляр слуг никому же. Инии же сами поминающе благодeяние господей своих и в негодовании на царя пребывающе, но времени ждуще, злe распыхахуся; инии же от глада злe скончевахуся; инии же ремеством кормящеся, овии же от родитель своих питахуся. А иже на конех обыкше и к воинскому дeлу искусни, сии к великому грeху уклоняхуся; во грады бо вышереченныя украиныя отхождаху. И, аще и не вкупe, но болe двадесяти тысящь сицевых воров обрeтшеся по мнозe времени во осадe в сидeнии в Колугe и в Тулe, кромe тамошних собравшихся старых воров.

Царь же Борис, хотя ползу сотворити питаемым от царьских его сокровищ, дабы на время оскудити нeких, инeх же бы препитати бeдных, и чрез заповeди святых отец и великих благочестивых царей и великих князей Греческиа законы содержащих и в церковных предании оскудив много во всей Росии, но таковаго ради времени не бы ему в грeх вменилося, аще бы впредь написал исправити таковаа. И се же паки неразсудно содeя, подаемую убо пшеницу от царьских житниц в приношение бескровныя жертвы всeх благих подателю, повелe вмeсто ея рож давати на приношение Богу. Но аще и не по повелeнию его, но на грeх велик житодавцы простершеся, худу бо зeло и гнилу рож даяху. Инeм же в селeх далече от царствующаго града повелeваху имати, но и то все по велицей мздe дающе и многу скорбь на пути приемлюще, и безо мзды царьских жалований никако же никому немощно восприати. Да кто о сем не почюдится? Не гордости ли се исполнено и небрежениа о Бозe? Сами убо мы вси не токмо пшеницу изъeдаем на трапезах наших, но много злата и сребра в чревеса нашя проходит от воздуха и от земли и от вод в брашнeх; дающему же пищу всякой плоти приносим гнилаа, яко же при Каинe бысть. Погордe же царь Борис в своей земли сына и дщерь свою браку совокупити, но их же языков любляше, к сим и о сватовствe посла; и от Датскиа земли государича привед, хотя дщерь свою дати зань. Но Всесильный смертию пресeче гордых смысл. Тако же и сыну невeсту изволи от Татарских царьств привести ис Хвалис. И тамо мнози от правовeрных злe погибошя от Кумык и от Черкас Горских в проходeх нужных возлe моря Хвалицкаго. И то не збысть же ся. Се же мысляше, да от востока сущих невeстою от запада же зятем примирит к себe и царьство свое укрeпит и изшедших от чресл его на престолe своем утвердит, окольним же противником страшну быти. Творимо же се бысть во время великого того глада. Но ничто же о всемирном гладe разсудив, яко на толико время простреся, и ких ради грeх наказание сицево от Содeтеля всeх бысть. Но промышляше от прочих сосeдствующих ему страшну и славну быти, еже и бысть. От Персиды бо Кизыльбашской шах велики и многоцeнны дары присла и мeсто мнeе престола царска, но от злата чиста изваанно и драгим камением многим многоцeнным украшено; и таково и прежним государьствующим в Росии не бысть почествование оттуду. От Нeмец же без образа к зрeнию их смыслов немощно представити, каковыми вещьми почитаху его. Славя же ся в мирe сем царь Борис, и поставляет царя в Касимовe; и по смерти его возгордeся той бусурман, не восхотe поклонятися восприемником того престола. Ят же бысть первоначальствующий в князeх нагайских Урус Астороханскими вои; той же лукавствуя и обeщеваася служити ему. Царь же Борис, хотя славою своею, а не яростию в предъидущаа времена укрeпити того врага, и повелe во вся царьскаа сокровища водити его и показовати вся, им же царие Росийстии величаются. И еже что годно ему, то все невозбранно взимаше. Но во время ни во что же таково величание бысть. Егда же время прииде, и тогда вси таковии врази совeсть сердца своего усты объявиша; и какова зависть сердца их распалающиася, познана бысть.

Оскверни же царь Борис неправедным прибытком вся дани своя, корчемницы бо пианству и душегубству и блудужелателие во всeх градeх в прекуп высок воздвигше цeну кабаков. И инeх откупов чрез мeру много бысть, да тeм милостыню творит и церкви строит; и смeсив клятву з благословением, и одолe злоба благочестию. И таковых ради всeх дeл, иже сотвори Борис, в ненависть бывает всему миру.

Но отай4 уже и вси поношаху его ради крови неповинных и разграблении имeниа и нововводимых дeл.

Ереси же Арменстeй и Латынстeй послeдствующим добр потаковник бысть, и зeло от него таковии любими быша; и старии мужи брады своя постризаху, в юноши премeняхуся. Над всeми же сими во обьядение и в пианство велико и в блуд впадохом, и в лихвы и в неправды и во вся злаа дeла. За вся же сиа злаа и лукаваа нашя дeла егда гладом наказа нас Господь, мы же не токмо еже к Нему обратитися, но и, злeйши гордостию возвышающеся, в горшаа и злeйшаа впадохом, и не токмо простии, но и чин священьствующих. Многа же и ина злаа, еже в нас содeяся, их же немощно исписати и изглаголати продолжениа ради немощных слуха к забытию.

И егда рекохом мир и утвержение о управлении Бориса, тогда внезапу «прииде на нас всегубительство» по апостола гласу. Не попусти убо Содержай словом никого же от тeх, их же стрегийся царь Борис. И не въста никто на него от вельмож, их же роды погуби, ни от царей странских. Но кого попусти? Смeху достойно сказание, плача же велика дeло бысть.

1 Канатом.

2 Неумения, незнания никакого ремесла.

3 Разогнанных.

4 Втайне.

[Глава] 4

О РОЗСТРИГЕ ГРИГОРИИ И О СМЕРТИ ЦАРЯ БОРИСА

В лeто 7113 (1605 г.) нeкто чернец, Григорий именем, от рода Отрепьевых сей юн еще навыче чернокнижию и прочим злым, тойже, отшед от Росии, вселься в предeлeх королевства Польскаго; и тамо живя и составляше ложнаа писаниа и посылаа повсюду, проповeдаа жива царевича Димитриа себе нарицаа. Сам же от мeста на мeсто преходя и крыяшеся и мятяше в двою государьству всeми людьми. За се же яшяся крeпцe вси они вышепомянутые бeгуны, Сeверских и Польских градов жителие, вeчныя холопи Московскиа, им же дойде время по их вражию изволению. И прежде убо мало-по-малу прилагахуся весь от веси, та же и град от града, дондеже и вси погибошя. Но того лукавство всeм вeдомо бысть. И какова злаа содeяшяся? И до днесь вся Росиа не может от выя своея разрeшити того ярма; и яже во всей Росии сотворенных от него злых со всeми любительми его злодeйства, немощно никому во многаа времена исписати. Четвертую бо часть всея вселенныя, всю Европию, в два лeта посланьми своими прельсти; и папа же Римский всему западу о нем восписа: изгнана того суща от отечества являше. И Польскому кралю третиему Жикгимонту вси на месть за него повелeшя строитися. Приложи бо ся к вeчным врагом христианским, к Латыньским учеником, и обeщася неложно им з записанием, еже вся Росиа привести к стрыеви1 антихристову под благословение и непричащающихся мерзости запустeниа опрeсночному хлeбу всeх предати смерти. И аще не бы Господь сверг того велехвальную гордыню, то и мог бы сиа содeлати. На него же и много приличествует пророчество Иезекииля боговидца в 21-й главe; и по той же главe назнаменует и смерть тому, яко же речено «и будеши огню ядь, и кровь твоя среди земля твоея пролиется»2.

Царь же Борис, аще и не от него убиен бысть, но во время неправдою замышленого состава Григориева скорою смертию посeчен бысть в лeто 7113 (1605 г.); и вси, на них же надeяшеся, з домом его разсeяни бышя.

Той же чернец по его смерти того же лeта на царство его восходит, нарицаяся Димитрий; от многих же знаем, яко Григорий чернец, хотя же укрeпитися на Росии царем. И собирает весь род убиеннаго царевича Димитриа и инeх многих, царем Борисом разсeянных; и еще и не привед тeх прещеньми, послeди же и дарьми всeх прельсти. Прельсти же ся и мати царевича Димитриа, инока Марфа, бывшаа жена царя Ивана Васильевича всея Русии, и нарицает того врага, сына своего суща. Тогда же не токмо род его Галичане вси обличаху, но и мати его, Богданова жена Отрепьева вдова Варвара и з сыном своим, с его Григорьевым братом, и з дядею Смирным Отрепьевым тако же обличаху. И дядя его в Сибирь сослан, много приим озлоблениа. Мученицы же новии явльшеся тогда: дворянин Петр Тургенев да Федор Колачник без боязни того обличаху. Им же по многих муках главы отсeкошя среди царьствующаго града Москвы. Той же Федор, ведом к посeчению, вопиаше всему народу: Се приали есте образ антихристов и поклонитеся посланному от сатаны; и тогда разумeете, егда вси от него погибнете. Москвичи же ругахуся ему и по дeлом суд тому быти глаголюще. Тако же и Петрову казнь ни во что же вмeнишя. И вскорe по них князь Василей Ивановичь Шуйской за его же обличение на плаху осудися, его же усрамившеся Поляки, у розстриги едва испросивше от посeчениа.

Потом же совeтом его злым с патриархом Игнатием3 покоршеся вси митрополиты, архиепископы и епископы, архимариты, и игумены, и весь первоначальствующих священный чин, и князи и боляре со всeми начальствующими воем, и приложиша руки и послы, избравше, послашя в королевство Польское просяще у пана Сердамирсково дочери тому розстриге в жену. И истинно свидeтельствующе о нем в тeх писаниих, яко праведно сын царя Ивана Васильевича Димитрий, а вси знающе, яко Григорий чернец, наипаче же Пафнотий, митрополит Крутицкий: при нем в Чюдовe монастырe на крылосe стоял и у патриарха Иова болe года во дворe был, служа писмом. И за свое еретическое воровство от него збeжа в Литву. И яко же колесница фараоновы неволею связашяся, такожде и все Росийское государьство в безумие вдашяся, и возлюбишя вси лесть. Совершенное же лукавство той окаанный розстрига сам усовeтова с Сердамирским, егда бысть в Польше, еще в дому его питаася; по его же злому умыслу ятся пути4, взем дщерь свою Маринку, и привед с собою на брак беззаконный пиршествеников 6000 избранного воинства. И взяты бышя вси домы великиа на панов не токмо у простых, но и у властей и у вельмож и у нарицаемых ложных родителей его у Нагих. И во всeх крeпких мeстех и в домeх еретическое насилование вселися.

Кривовeрию же рачитель розстрига того же бояся, еже и над Борисовым родом содeяся, и в хождении и исхождении дома царьскаго и по граду всегда со многим воиньством eздяше. Спреди же и созади его во бронях текуще с протазаны5 и алебарды6 и со инeми многими оружии, един же он токмо посредe сих; вельможи же и боляре далече от него бяху. И бe страшно видeти множество оружии блещащихся. Нeмец же и Литву хранители и стражи постави себe и всeм крeпостем царьского дома. Зерньщиком7 же толико попусти играти и воровати, яко и в самeх царьских полатах пред ним бeсящеся; невeдомо же каковыя ради радости, не токмо, иже по повелeнию его, весь синьклит, но и простии вси, яко женихи, и от конца до конца улиц в златe и в сребрe в багрeх странских8 ходяще веселяхуся. Пред лицем же его камением драгим и бисером многоцeнным украсившеся служаху. И не хотяше никого же видeти смиренноходящих. Поляком же вся сокровищя древняя истощи; и еретическое же сeмя Лютори воду черплюще ношаху сребряными сосуды и в банях мыющеся от златых и сребряных сосудов.

От злых же врагов казаков и холопей вси умнии токмо плачюще, слова же рещи не смeюще; аще бо на кого нанесут, яко розстригою нарицает кто, и той человeк невeдомо погибаше. И во всeх градeх Росийских и в честных монастырeх и мирстии и иночествующеи мнози погибошя: ови заточением, овeим же рыбиа утроба вeчный гроб бысть. Попусти же всeм Жидом и еретиком невозбранно ходити во святыя Божиа церкви; но и в самом в соборном храмe Пресвятыя Владычица нашея Богородица, честнаго и славнаго Ея Успениа приходящеи, возлегаху локотма и возслоняхуся на чюдотворныя гробы цeлбоносных мощей великих чюдотворец Петра и Ионы. И со оружии скверными Поляки за ним ходяще в церковь; но о сем никто же рещи не смeюще: смерть бо всeм предлежаше.

И вскорe же тогда проклятый папа Римский с листом присла, воспоминаа его обeты, еже о опрeсночном приношении и о суботнeм постe. Окаанный же розстрига тщашеся вскоре повеленное ему совершити. И абие браку присягнув, с еретицею вeнчан бысть в дому Божии. Много же он окаанный прежде спряжениа браку насильством дeвственных душ оскверни, женского полу и мужеского и инокинь доброобразных. Тако же и Поляки многа такова скверна студа содeяшя. Врази же, возведшеи его казаки, таковаа творима видяще, веселяхуся о погибели христианстей. И плачющим в бeдах и всeм скорбящим прeщаху9. И Жиды нарицаху их, глаголюще: «яко царю годно, и он тако и творит; вы же, Жиды, вскую о том сeтуете». Видяще же Москвичи погибель свою и на покаание к Богу не обращахуся, но радующеся в торзeх многим прибытком и воздыхающе вси, но сребро любезно вси собирающе.

Гордя же ся в безумии розстрига, повелe в титлах писати себе наяснeйшим, непобeдимым цесарем нарицашеся; мняше бо окаанный мало, еже царско имя носити, но вышшую и честнeйшую честь желаше привлещи. Сему же зазрeв10, нeкто от чина вельможьска, диак Тимофeй Осипов нарицаем, муж благочестив образом и нравом; той же добродeтельный муж видeв многа зла, творима разстригою с совeтники его. К сим же еще и несвойственное и великое имя на себе привлече; человeк тлeнен и всегда страстьми побeждаем внeшними и внутренними, а непобeдимым цесарем нарицашеся, и яко Богу противна являя себе. Ревность по Бозe приим Тимофей, и в дому своем к Богу пост и молитву прилeжну со слезами принесе. И причастився честных и животворящих Тайн Пречистаго Тeла и Крове Христа Бога нашего и, пришед в полаты царевы, с дерзновением пред всeми розстригу обличив: «яко ты», – рече, – «во истину Гришка Отрепьев розстрига, а не непобeдимый цесарь еси, ни царев сын Димитрий, но грeху раб и еретик». Розстрига же, не стерпeв обличениа и осрамотився, в той час смерти предаст его; и скончав течение подвига своего доблий мученик. Сиа же оставим до здe11. Посылает же розстрига х Крымскому царю з дары безчестны, здeлав шубу от кожь свиных и в писаниих являя себе приготовльшася со всею полунощною страною и грядуща к расхищению Крымских жилищ. И повелe Росии всей и от Поляков многим готовитися ити на Азов и на прочаа жилища Татарскаа. И немедлено послав на Елец много избранного наряду пушечново; по Дону же плавною и по суху Польскими проходы повелe рати ити. Доиде же слух и до Констянтинополя о сем. И готови Турцы бышя к пролитию крови христианскиа. О сем нeцыи глаголют, – истинно или ни, не вeм, – яко сице сотвори розстрига Крымскому царю, хотя его воздвигнути на брань, да изгубит христиан на велицeх полях, и не радуяся о побeдe на Агарян, но ища, како бы предати тeм всeх православных христиан, Москву же наполнити Поляки. Господь же гордых смысл разори и совeт его в дeло не произыде.

1 К дяде (по отцу). «Стрыем антихриста» в XVII в. на Руси называли римского папу.

2 Ты будешь пищею огню, кровь твоя останется на земле (Иез. 21, 32).

3 Рязанский епископ Игнатий по приказанию самозванца был поставлен на место сведенного с патриаршего престола святителя Иова.

4 Отправился в путь.

5 Протазан – широкое копье пехотинца.

6 Алебарда – старинное оружие – фигурный топорик на длинном древке.

7 Игрокам в зернь (в кости).

8 В чужеземных одеждах багрового цвета.

9 Угрожали.

10 Порицая это.

11 Досюда; на этом.

[Глава] 5

О СОВEТE РОЗСТРИГИНЕ, КАКО БЫЛО ЕМУ ПОБИТИ МОСКОВСКИХ БОЛЯР

Враг же той розстрига умысли с еретики посeщи всякого чина от вельмож и до простых начальствующих сицевым образом: хотяше бо окаянный игру здeлати за враты Стрeтенскими к Напрудному на поли стрeляти из наряду пушечного. И егда же изыдут вси людие на то позорище, и тогда врата граду затворити присрочи и побити всeх. Но лютый сей совeт прежде двою дьнию срока увeден бысть, и по десятих дьнех несвойственнаго брака сам окаанный злe скончася, год препровадив царствуя. Повeствуя же о себe на тридесять и четыре лeта жития си, но друзи его бeси не придашя много лeт жития. И Златоустаго писание на сем збысться реченое такову убо честь бeси приносят любящим их.

Весь же народ Московский от радости дадеся пианству, вмeсто благодарениа еже к Богу; и всяк койждо своим промыслом хваляшеся и храбръством величахуся; и молебное славословие в дому Матери Божии о таковeй преславней побeдe не воздадеся. Велико и преславно чюдо содeя Пречистаа о Констянтинe градe, еже в мори и под стeнами на Персы и Скифы, но не внутрь града за стeнами; на Москвe же внутрь града велие чюдо содeяся. Уже бо окаанный еретик всeх в руку своею объят и совершенно любим от всeх, в той же день повелeнием Божиим вси на него восташя. И многа кровь еретическаа по улицам протече. Но безумство и гордость вмeсто благодарениа праведно мстителю предложися за се. И того ради гнeв Господень не преста. Мы же, вся Росиа, смотрeниа Божиа и строительства его не сматряюще к себe и не разсуждающе, от каковых зол избави нас Господь.

От лeт убо святаго Владимира, крестившаго Русскую землю, даже и до днесь, змий всепагубный, вогнeздившийся в костeлe Италийском, всегда небесныя звeзды отторгаа, не токмо во Европии, четвертой части вселенныя, но и на востоцe и югe и сeверe не почиваа гонит. И лесть того от много лeт протязуется на Росии, и искус его в посланиих благовeрным князем Александром Невским обличен бысть, такожде и святыми архиепископы великого Новаграда злый совeт его разорися. И надежнаа засылка, оболченый во овчюю кожу, шествовавый на осмый собор Исидор митрополит погибе же. И Антоном Посевусом1 надeявся прельстити царя Ивана Васильевича всея Русии, и той осрамоти же ся. И еже многими деньми иский не може обрeсти, и то неначаемо2 диавол восхитив к поглащению того насыщениа самовольнe приведе. И уже чааше конец злобe изблеван видeти. Но не у еще время времен и полвремени исполнися, по откровению Иоанна Богослова. Тeм же и Господь не отверже еще нас. Того ради и нам зрящим подобаше внимати и за неизмeрную владычню милость благодарити Его. Мы же душевное око несмотрительно имуще и паче волов упрямы обычаем, – тии бо ясли господина своего разумeют и питающему их повинуются, – мы же промышляющаго нами не брежем и того ради болий грeх на ся влечем. И вскорe безумству нашему возмездие даровася.

1 Поссевино (Поссевин) Антоний – папский посол, приезжавший в 1581 г. в Москву к царю Иоанну Грозному.

2 Неожиданно.

[Глава] 6

О ЦАРE ВАСИЛИИ ШУЙСКОМ

В лeто 7114-го (1606 г.), по убиении розстригинe в четвертый день, малыми нeкими от царских полат излюблен бысть царем князь Василей Ивановичь Шуйской и возведен бысть в царьский дом, и никим же от вельможь не прерeкован1, ни от прочего народу умолен. И устроися Росиа вся в двоемыслие: ови убо любяще его, ови же ненавидяще. Сeвера же, внят си крeпцe от царя Ивана Васильевича послeдняго розгром, бывший Новуграду, и такого же мучительства не дождався на себе, вскорe отлагаются от державы Московскиа, занеже много зла содeяшя во всей Росии, егда возводяще розстригу на царство Росийское, и конечнe отчаашася братства христианскаго и приложишася к Польскому кралевству в работу. Царь же Василий много молив тeх посланьми, митрополитом Пафнутием Крутицким со архимариты и игумены и с прочим народом, но не преклонишяся от застояниа2 вышепомянутых воров. И тако во всей Росии изыде с мечем друг на друга. И не бысть такова бeда, покрываеми бо велицыи поля бываху многочисленым воиньством от обою страну, оставающих же ся мало смертнаго ради разлучениа, и тии нази, яко от утробы матерня исторгшеся, и ко градом и к весем прибeгаху, но и от тeх мало спасахуся. Сицеваа же бeда протягшися болe двою лeт во всeх украйнах от предeл востока Польских градов, иже х Крыму, и Рязанскаа, и Сивера и Смоленскаа земля, и Пустаа Ржова, и Луки, и Великий Новъград, и Псков и Иваньгород. В Сeверских же и Польских градeх иногда же разоряху грады от царя Василиа посылаемое воинство, иногда же тамо сущии друг другу одолeваху, и огню и мечю предаахуся. На кормлю3 же по вся лeта прихождаху Татарове Крымские, и Нагайские и Черкасы, и, аки скоту, плeну человeк всегда отгоняюще в своя жилища. В та же времена от царя Василиа посланнии бояре и воеводы, множество крeпких воин под Колугою положишя и с стыдeнием отступишя. По сем же и сам царь Василий под Тулу пойде и со многим козньством едва град приат потоплением водным, и ту начальствующих злодeем ложного умышленого царевича Петрушку, холопа Свияжского головы стрелецкого Григория Елагина, нарицающася сына царя Федора Ивановича, и Ивана Болотникова, холопа же князя Ондрея Ондреевича Телятевского, заводчика всей бeдe поима. И не соодолeв меньшим злодeем преста от брани, возмнeв, яко и тии страха ради имут покоритися. Они же вскорe приведоша к себe на помощь Польских и Литовских людей и прежним обычаем нарекоша ложного царя Димитриа, от Сeверских градов попова сына Матюшку Веревкина. И тако брани бывши, и Божиим попущением за беззакониа нашя одолeшя врази православным христианом и, ничим же задержими, дошедше до царьствующаго града Москвы, его же и обсeдше вкруг промышляху прияти. Кто же тоя бeды изречет, еже содeяся во всей Росии? На единой бо трапезe сeдяще в пиршествe в царьствующем градe, по веселии же убо ови в царьскиа полаты, ови в Тушинскиа табары прескакаху. И раздeлишяся надвое вси человeцы, вси же мысляще лукавнe о себe: аще убо взята будет Москва, то тамо отцы наши, и братиа, и род, и друзи; тии нас соблюдут. Аще ли мы одолeем, то такожде им заступницы будем. Польскиа же и Литовскиа люди, и воры, и казаки тeм перелетом ни в чем не вeроваху, – тако бо тeх тогда нарицаху, – и яко волцы надо псами играюще и инeх искушающе. Инeми же вмeсто щитов от меча и от всякого оружиа и от смертнаго поядениа защищахуся. И бяше им стeна тверда злокозньство измeнник. И аще и вся злаа и лютаа видяще и слышаще, не отступаху от того ложного царика и от Поляков, и недомыслимаа в разумe тому лже-Христу и Польским и Литовским людем то вся промышляюще измeнницы. И всюду водяще и вездe сохраняюще врагов христианских, Литву и Поляков. К смертным же боем прежде ополчевахуся и послeди престааху. Поляцы же и Литва вооружены стояще бездeльно, смeющеся безумству их и междоусобию. И аще случаем взят будет на бранeх Поляки или Литвою добрый воин за истинну стоящих, той милости сподобляем от них и от смерти сохраняем. Аще ли же случится кромe их взяту быти кому Рускими измeнники, и на того, яко на люта звeря прискакаху со оружии и составы того разсыпаху лютe. И видяще Поляки и Литва таковы пытки и злое мучительство от своих своим и единовeрным, и, уступающе, дивляхуся окаанной вражии жесточи, и сердцы своими содрогахуся и, звeрски взирающе, отбeгаху; разумнии же от них теплыми слезами ланите си омывающе и друг другу глаголюще: «Внимаим о себe, братие, что сии Русаки друг другу содeвают. Нам же что будет от них?»; – и бeсов злeйши наричюще тeх. Они же смиловавшихся Литву и Поляков худяками и жонками тeх нарицаху. Кто же, сея бeды слыша, не восплачется, еже вкупe шествиа их на брань? Идe же бо Поляки со измeнники приидут к непроходимым мeстом в лeсех и на рeках, и на топeх, и на болотах, и на ржавцeх4, и ту Поляки станут без ума, не вeдуще, что сотворити: како прейти или како минути. Измeнницы же, ругающеся им, и не доброхотствующих царю Тушинскому нарицаху и вскорe ими промышляху, и мосты и перевозы им строяще и лeсом-тропинами во едину степень беспакостно провождаху. Коль же жестоко сердце измeнником бeяше на свою братию православных христиан! Поляков убо и Литвы сотни двe или три, Руских же измeнников десяторицею пред ними сугубо; и тии соблюдаху их во всем; а им же бы возможно и малою чадию на тeх крeпких мeстех и на непроходимых всeх смерти предати; но никако же в них такова смысла добра не обрeтеся.

Кто же сему не посмeется безумию в раздeлении убо плeна5 и корыстей их? Внегда убо ко кроволитию, то Рустии измeнницы главы своя преже полагаху, Поляцы же, стояще, точию от измeны себе соблюдаху. Егда же корысть дeлити во градeх и в весeх, то вся лутчаа Поляки у них силою отнимаху, измeнницы же, аще и множество их пред ними, но не прерeковаху и всяко насильство от них радостно приемляху. Плeнниц же, жен красных, и отроковиц, и юношь не токмо у худeйших измeнников, но и у начальствующих ими отимаху; и не могуще от рук их исхитити и роду своего, и жен, и дeтей, и братию, и сестр, но великою цeною искуповаху, и то по велицей дружбe и по мздe. Еще же и смeх Поляки над тeми Рускими измeнники дeяху: им же возможно насильствовати, по приатию цeны не отдааху и другую цeну восприимаху. Иннии же, по отдании плeнник и по взятию цeны, засылаху на путь и вспять паки оружием отимаху. Сиа же зряще измeнницы, не токмо незнаемии, но и сердоболи6 друг другу смeяхуся. Гнeв же Божий праведно попущенный видим бываше. Мнози убо жены и дeвицы не хотяще со беззаконники разлучитися, и мнози по искуплении паки к ним отбeгаху. Инии же на мужи своя о смерти поучевахуся и во испрошении на искуп крыяхуся и, повeшающеся, на выи тeм беззаконником злe гласы виждюще и благодатели и свeты тeх наричюще, «Ох, ох!» и «Горе, горе!» без ума припeвающе. Мнози бо от них юностию и покойми тeлесными побeдившеся, инии же обчаровани быша, и того ради сердцы си изгараху.

Бяше ше и се зло вездe излианно: не десять бо или пять, но три или два вкупe совeт каков творяще о дeлe или о разумe, разлучивше же ся врознь, един оставляется с терпящими бeды и напасти, другий же отскачет в покой тeлесный, в велику же работу вражию. И составливающе ложная писаниа, посылают на соблазн оставшимся по них, возвeщающе о себe, яко в велицей чести тамо суть и многи дарове и имeниа приаша. Им же убо мнози не вeроваху и сиа оплюваху. Мнози же и прельщающеся к ним отбeгаху. – Не токмо же писаньми тайно, но и на бранeх съeжжающеся друг друга оболщеваху. И не токмо простии, но и разумнии, яко от полка аггельска отскачюще, в дeмоны прелагахуся. Всяк же от своего чину выше начашя всходити: раби убо господие хотяще быти, и неволнии к свободе прескачюще. Сильнии же разумом от тeх в прах вменяеми бываху и ничто же не по них не смeюще рещи. Царем же играху, яко дeтищем, и всяк вышше мeры своея жалованья хотяше. Мнози же, тайницы нарицаемии, цeловавше крест Господень, ко врагом прилагахуся; и в Тушинe бывше и тамо крест же Господень цeловавше и жалование у врага Божиа вземше, въспять в царьствующий град возвращахуся, и паки у царя Василиа болши прежняго почесть, и имeниа, и дары восприимаху и паки к вору отъeжжаху. Мнози же тако мятуще всeм Росийским государьством не дважды кто но и пять крат и десять в Тушино и к Москвe переeжжаху. Недостатки же в Тушинe потреб тeлесных или пищ, и оружий бранных, и лекарственых всяких зелий и соль, та вся отай, уклоняющеся кривопутством, измeнницы от царьствующаго града Москвы наполняху измeничьи станища в Тушинe. И радующеся окааннии восприитию прикуп многа сребра, конца же вещи не разсуждающе.

От браней же приходящих вeсти слышаще лукавствующии сердцем, и аще по них суть, то улыскающеся7 глаголаху и, сплетены смуты слагающе многосугубо небыли, и народ смущающе, во ужасть сердца низводяху. И сонмы на стогнах града царьствующаго собирающеся, криваа и незаткнутыми усты проповeдаху. Аще ли же не на пользу таковым лукавым что услышится, то посуплени стояще и нeми и очию не могуще на аер8 взирати, и расходящеся с воздыханьми бeсовскими. Инии же дерзостию антихриста и надежею мук вeчных подстрeкаеми, и сладкое горько наричюще и горькое сладко, и свeт – тму, а тму – свeт. И тако народ от правого слышаниа и увeрениа развращаху. И в таковых мятежех мнози истинновeдяще отъeзд измeнников и всякие промыслы к вору и к Поляком, но не возвeщаху на них царю, ни вельможам; а иже возвeщающих о сем, тeх клеветники и шепотники нарицающе. Царь же Василий многажды убиваше повинных, с ними же и неповинных и несогрeшьших смертну суду предааше. Смущены бо бышя первоначальствующеи державы его к нему, и двоемыслен к ним разум имeя. И многим вeряше не на лицe, ни на тeлеси, но на языцe службу носящим.

Наипаче же на всeх на нас Апостольское слово збысться «яко же не искусишя имeти Бога в разумe, того ради предаст их Бог в неискусен ум творити неподобнаа». Многи бо тогда окаании о царe Василии дeюще и глаголюще злаа, их же нeсть возможно ни писати, ни глаголати. Аще ли сицев во очию безумных явися, то подобаше им было креста не цeловати, но бес крови отказати; аще ли цeловав ему животворящий крест Господень, то во всем упование на Господа возлагати. И по хотeнию сердец наших даде нам Бог. И яко же фараону и Египтяном чюдеса Божиа ни во что же вмeнишяся и искус Чермнаго моря во всeх языцeх увeден бысть в подсолнечной, такожде и содружичество Москвичем со антихристовыми проповeдники, с Поляки и с Лютори всeм языком на посмeх бысть. Егда совершися всeх нас грeх и высокиа мысли вышши облак разлиашяся, и в правду убо сиа пострадахом, егда убо слышахом грады разоряемы и видeхом от них, яко от огняны пещи избeгающих з звeрским рыканием, им же не споболeхом, ни плакахомся, ни рыдахом, ниже домы нашя отверзохом им, и мнeхом, яко не приидут таажде на ны и глаголюще: далече суть сиа и тамо вся преминут. И какова злаа дeемаа тогда не устрашишя нас? Кое зло не бысть над нами? Каа бeда, каа напасть не покры нас? И не взыскахом свыше Царьствующаго над нами. И ни во что же вмeнихом вся предeлы Росийскиа земли опровержены от благолeпоты в пустошьство!

Бысть бо тогда разорение святым Божиим церквам от самeх правовeрных, яко же капищем идольским прежде от великого Владимира; тогда на славу Божию, нынe же на утeху бeсом с Люторы: Злeйши того содeяша внуцы сих, мы и братиа наша. Мы убо яко на покаяние ко Господу Богу не обратихомся, братиа же нашя Сиверскиа земли жителие и Польских градов, яко ненаказани суще от отец страху Божию и воспитани в безумии и навыкше от многих еретиков, по Украйнe живущих, их злым нравом и обычаем, и с ними вкупe ратующе нас. И в их вeру еретическую мнози приступишя от невeдeниа и во всем с ними закон держаще. И тогда солнце померче, еже есть всяко благочестие; затвориша бо ся двери милосердиа Господня, и, яко мухи о огнь прилетающе сокрушахуся, тако и ратовавшеи церковь послeди погибнут, инии же и погибошя уже. Кто стерпит ту бeду зря? Яко сынове Агаряны по вся лeта приходяще и вмeсто связающе человeки, аки скот гоняще; и биеньми от верви един полк гоняше, два же – тмы. На них же измeнницы не обращающеся стати, но тако же с ними ратоваху, аще и не вкупe, но всяко радовахуся расточению братии своей. Тогда же отъeха к вышепомянутому Нагайскому князю Урусу сын его князь Петр, отвергся вeры христианскиа и велику честь в Росии всю отверже. И жену свою, прежде бывшую за князем Александром Ивановичем Шуйским, покинул; и со отцем своим и с Нагайскими Татары много зла содeя по всeм Украйным градом. Тако же и Борисом поставленный Касимовской царь к Тушинскому ложному царю приложися и с Польскими людьми и с Рускими измeники вездe ратоваху.

Тогда убо во святых Божиих церквах скот свой затворяху и псов во олтарех питаху; освященныя же ризы не токмо на потребу свою предираху, но и на обуща преторгаху9 и драгими багры на плещу носимых священных иереев афедроны10 покрываху. И х коим же вещем святым невозможно прикоснутися ни приступити без говeниа, но со страхом, и таа ношаху блудницы и пиаху с плясанием от них. И безсловесныя скоты украшахуся сими. И яже от сих святыя Божиа церкви и честныя монастыри огнем потреблены бышя, тии единою оплакани быша. А иже сице обругаеми, тии назнаменующе нам, яко имeем грeхи неоцыстимыя и пребывающиа в неразсуждении нашем до дне пришествиа Господня. И никто же от всего Росийского языка не избысть от тeх бeд. Чин иноческий и священнический не вскорe смерти предааху, но прежде злe мучаще всячески, и огнем жгуще, и испытующе сокровищ, и потом смерти предааху. А их же свeдят иноков непреходимых от мeста на мeсто, но во едином обeщании живуща, и таковых работами облагаху; и стражи бяху им, и вина и пива варяху им, тако же и кормы людскиа и конскиа готовяще и пасяху стада их. Такожде и иереев у мелива, и у возов, и у дровосeчества моряху, и блудниц стрежаху и работающе блудницам, воду носяху им, и порты скверныя мыюще на них, и у коней их все работающе повелeнное. И старыя и святолeпныя мужи у ног их валяющеся, аки сиротки, и, ругающеся им, повелeваху пeсни пeти срамныя, и скакати и плескати11; не покаряющих же ся смерти предааху.

И премeнишася тогда жилища человeческаа на звeрскаа. Дивие бо некроткое естество: медвeди, и волцы, и лисицы, и зайцы на градскаа пространнаа мeста прешедше, тако же и птицы от великих лeсов на велицей пищи, на трупe человeческом, вселишяся. И звeри и птица малыя в главах и в чревeх и в трупeх человeческих гнeзда содeлашя: горы бо могил тогда явишася побиенных, по правдe и не по правдe ратовавшася, их же не лeть12 изрещи подробну, но мало токмо помянути, яже бышя велицыи бои: на прошествии от Тулы в Колугу, и под Кромами, и на Восмe под Коширою, и под Орлом, и под Нижним Новым-градом, и во многих мeстех. И крыяхуся тогда человeцы в дебри непроходимыя и в чащи темных лeсов и в пещеры недовeдомыя и в водe между кустов, отдыхающе и плачющеся к Содeтелю, дабы нощь сих постигла и поне мало бы отдохнути на сусe. Но ни нощь ни день бeгающим не бe покоя ни мeста к скрытию, и вмeсто луны многиа пожары поля и лeса освeщеваху нощию и никому же немощно бяше двигнутися от мeста своего: человeк бо ожидаху, аки звeрей от лeсов исходящих. И оставишя злодeи тогда за звeрьми гоньбу, но женуще за своею братиею, и со псы, аки лютых звeрей, пути пытаху; и существеныя звeри человeк бeгающих поядаху и произволительныя звeри не естеством но нравом такожде поядаху; и звeри убо едину смерть дающи, сии же и тeлесную и душевную. Попусти же Господь нашь и Бог праведный гнeв свой на нас: не токмо злых сих врагов, но и звeрие пакости дeяху. Нигдe бо христиане земледeльцы и вси бeгающе и не могуще жить сeменных всячески скрыти; вездe бо из ям звeрие ископоваху и поядаху. Инии же звeрие токмо по лeсу и по грязи разсыповаху далече. Такожде и казаки и измeнники, идeже что останется каковых жит, то в воду и в грязь сыплюще и коньми топчюще. А идe же не пожгут домов или немощно взяти домовных потреб, то все мeлко колюще и в воду мещуще, входы же и затворы всякиа разсeкающе, дабы никому же не жительствовати ту. Но звeри убо со птицы плоть человeческую ядуще, человeцы же з бeсы и душя и тeлеса погубляху: немогуще бо немилосердых мучений терпeти мучимии и на мал час хотяще отдохнути и в смертном разлучении неповинно и неправедно друг друга оклеветоваху.

Сих же немощно разсудити страданиа кромe Создавшаго нас. Мнози бо без исповeданиа и без Святых Тайн напутиа во грeсeх отидошя, священных убо чин потреблен бысть, и вси архиереи правоучащеи, или в правдe стоящеи водими, яко злодeи в горах и не токмо от меньших, но и от первопрестольник. Намeстник убо Леонтиа Чюдотворца и прочих по нем святых Ростовский митрополит Филарет, разумен в дeлeх и словесeх, и тверд в вeрe христианьстей и знаменит во всяком добросмысльствe, сего убо митрополита Филарета исторгше силою, яко от пазуху матерню, от церкви Божиа и ведуще путем боса токмо во единой свитe и ругающеся облекошя в ризы язычески и покрышя главу Татарскою шапкою, и нозe обувше во своя сандалиа. Приведену же бывшу ко лже-Христу и к Поляком, совeтовавше же врази, да тeм инeх прельстят, и хотяще к своей прелести того притягнути, нарицают его патриарха и облагают его всeми священными ризами, и златым посохом почествуют, и служити тому рабов, яко же и прочим святителем, даруют. Но сей Филарет, разумен сый, и не преклонися ни на десно ни на шуее, но пребысть твердо в правой вeрe.

Они же блюдуще того крeпкими стражми, и никако же ни словесе, ни помаваниа дерзнути тому дающе. Тако же и Тверскаго архиепископа Феоктиста обесчестивше и по многих муках в бeгствe к царьствующему граду на пути смерти предашя. И ратным обычаем от правовeрных взято бысть тeло его, обнажены кости оружии, в знамениих животных кровоядных начертано. Такожде и Суздальский архиепископ во изгнании скончася. Епископа же Коломенского Иосифа, на пушкe привязавше, неединою под грады водяще и сим страшаще многих. И малии от освященнаго чина тeх бeд избeгоша, память же тeх язв многим и до смерти остася. Мнози же тогда от священнаго чина, мняще вeчно быти творимое зло, на изгоняемых мeста мздою и клеветами восходяще.

Нeцыи же, не стерпeвше бeд, и ко врагом причастницы бышя. И паки тeх изверзающе и от лeта до лeта и от мeсяца на мeсяц новыя власти вертящиася являху.

Непокаряющих же ся их злым совeтом по всей землe, всяк возраст и всяк чин, овeх з башен с высоких градных долу метаху, инeх же з брегов крутых во глубину рeк с каменем верзаху; инeх же развязавше из луков и из самопалов розстрeляюще; инeх же голени наполы преламляху; у инeх же чадо восхитивше и пред очима родителей на огни пряжаху13; инeх же от сосцу и от пазуху матерню отторгающе, о землю, и о пороги, и о камение и о углы разбиваху; инeх же на копиа и на сабли взоткнувше пред родительми ношаху. Красных же жен и девиц на мног блуд взимаху, и тако во многом сквернении нечисты умираху. Мнози же сами изрeзовахуся, смерть приимаху, дабы не осквернитися от поганых. Инии же в воду ввергшеся з брегов высоких, не бe бо мeста ко скрытию. Матери же младенцов своих, плачющих от глада и жажди, в невeдении задавляху, дабы их ради гласа самим не погибнути. Бeгающе бо захватывающе тeм рты и послeди обрeтающе тeх мертвы и, яко же пустынницы, в лeсех со звeрьми во единых пещерах живуще. И ему же с ким невозможно, той от того отбeгаше. И аще и не обeщавшеся иночествовати, но дождь и снeг, и вар, и студь нагим тeлом терпяше. Сия же зряще мужествении сердцем и рыкнувше разсeдающимися внутренними, предаахуся на растесание и на раздробление удовом. Немогуще благороднии сынове зрeти рождьших их ложесн у блудных беззаконников оскверняемых злe, тако же и братиа за сестр своих, нерушимаго ради дeвьства красоты скончевахуся. Мнози бо тогда холопи ругающеся госпожам своим и, связавше мужа, или сына, или брата и пред очима их студ содeвающе, и не десять числом, но и сугубо двоицею и вящи. И идe же пролита бe мученическаа кровь, на том же мeстe бяше и бeсованиа блуднаго одр. Не пощадeшя же и невозрастъших юноток, но и тeх растливше, милостыни нагих отпущаху просити, крови срамной текущи и власом тeх одраном сущим, но никто же явe не смe помиловати сих. Невeсты же Христовы, честныя и святыя инокини разстризаеми бываху, и по станом их влачими, и оскверняеми блудом, и нудимы бываху мяс ясти и в постныя дни святыя сыру и млеку причащатися.

В толико же безстудство вшедше нечестивии измeнницы и Поляки, безстрашно вземлюще святыя иконы мeстныя и царскиа двери и сиа подстилающе под скверныя постели, и блуд содeвающе и нечисты всегда сeдяще, и зернью играюще и всякими играми бeсовскими; ови же, святыя иконы колюще, и варево и печиво строяще. Из сосудов же церковных ядяху и пиаху и смeющеся поставляху мяса на дискосeх и в потирeх питие, инии же, яко не ругающеся, святыя сосуды преливающе и разбивающе на свою потребу и на конскую. Воздухи же и пелены шитыя и низаныя драгиа тeм покрываху кони своя и на плещу свою вмeсто приволок14 ко брани воздeваху, и поясы священными опаясахуся по блудным нeдром; и хоругви церковныя вмeсто знамян изношаху. Сиа же вся попусти Господь за безакониа нашя, да не надeемся на красоту церковную ни на обложение драгое святых икон, сами же в блудe и пианствe пребывающе. Добро убо и сие и приятно Богови украшение святых церквей и честных икон, но аще не от лихоимства ни от неправды, ни от посулов, ни от прочего лихоиманиа, ни от гордости. Писано бо есть, яко «вы есте храм Бога жива, яко же рече Бог: вселюся в ня и похожу, и буду им в Бог, и тии будут Мнe людие, – сынове и дщери, глаголет Господь Вседержитель». Или убо «Живущему во свeтe непреступнeм нужда походити в камени и древe». Яко же галаголет Златоустый Иоанн: «Храм не стeны камены или древяны, но народ вeрных». Такожде и Павел, сосуд избранный, вопиет к нам: «аще кто растлит храм Божий, растлит сего Бог». Кто же растли храм Божий? Не мы ли суть? О нас же инде апостол глаголет: «луче бы им не познати свeта, нежели познавшем держати тму». И правилы со апостолы реченно есть: «аще кто от иновeрных призывает вас ясти, и имeяй разум, да идет на славу Божию, неимeяй же нейдет, да не и прочих соблазнит». И паки той же глаголет: «аще кий брат в вас имянуем блудник, или прелюбодeй, или чюжих жен посeтитель, или тать, или разбойник, или пьяница, или лихоимeтель, еже есть грабитель и посулник15, с таковыми ни ясти». Что же сея бeды страшнeе? Сквернeйши бо иноверных есмы, донели же не обратимся.

Мнози убо мы и до днесь в сквернe лихоимства живуще и кабаками печемся, и граблением и посулы церкви Божиа созидающе и краснообразы строяще и колокола великиа сливающе, да гласом тeх славни будем. А еже вышши тeх звону восходит глас во уши Господа Саваофа бeдных и нищих и обидимых от нас и в судe неправедноосужденых по посулом, и о том не брегут. И яко не сотворшим милости здe, нeсть им и от Бога милости. И яко милостыни татие не подкоповают ни крадут, ни тля тлит, и ни огнь, ни мечь милостыни не могут отмыти от книг животных, развe величаваа мысль; та и с небес может во ад свести, яко же и фарисея. И о сем разумeем, яко неправеднаа имeниа, даемаа церквам Божиим не украшают, но разоряют.

И не явно ли бысть всeм нам праведное гнeвобыстрое наказание от Бога за вся таа сотвореннаа от нас злаа. Над сими же и за крестное цeлование первeе Борису, потом же и за безумное крестное цeлование Розстригe и Сендамирскому, потом и благочестивому царю Василию Ивановичю Шуйскому, – и сиа преступихом и ни во что же положихом сие, – и за дружелюбство с воры, и ложными цари, и с Поляки, и с казаки и з грабительми. И власти ради и богатства отдахомся сами себе на погубление. Сего же ради гдe суть, иже не оскверниша святых Божиих церквей и Божиа образы. Токмо иже в вeрe крeпко стоящих и недавших входу врагом Божиим и еретиком. Гдe иноцы многолeтными сeдинами цвeтущиа? Гдe инокини, невeсты Христовы, добродeтельми украшены? Гдe всяко благолeпие Росийское? Не все ли до конца разорено и обругано злым поруганием? Гдe народ общий христианский? Не все ли горькими и лютыми смертьми скончашяся? Гдe множество безчисленое во градeх и в селeх работные чади Христовы? Не вси ли без милости пострадашя и в плeн разведены бышя? Не пощадeшя бо престарeвшихся возрастом, ни устрамишяся сeдин старец многолeтных, и ссущеи млеко младенцы, – вся испишя чашу ярости гнeва Божиа.

О, ненасытимии имeнием и в прочих злых возрастъшеи! Помянeм сиа и престанем от злых. Научимся добро творити. Видим общую погибель смертную и гонзнем16 сих, да же и нас самeх таа же не постигнет лютаа смерть и здeшняго живота да не лишимся злe и вeчнаго не погрeшим!

1 Не отвергнут.

2 Защиты.

3 На поживу.

4 Трясинах (покрытых ржавою водою).

5 Добычи.

6 Родственники; близкие.

7 Улыбаясь.

8 Воздух; небо (греч. aer, aeros).

9 Разрывали.

10 Зады (греч. afedron).

11 Рукоплескать.

12 Нельзя.

13 Жарили.

14 Плащей (без рукавов).

15 Взяточник.

16 Избежим.

Глава 7

СКАЗАНИЕ, ЧТО СОДEЯШЯСЯ В ДОМУ ПРЕСВЯТЫА И ЖИВОНАЧАЛНЫЯ ТРОИЦА И КАКО ЗАСТУПЛЕНИЕМ ПРЕСВЯТЫА БОГОРОДИЦА И ЗА МОЛИТВ ВЕЛИКИХ ЧУДОТВОРЦОВ СЕРГИА И НИКОНА ИЗБАВЛЕНА БЫСТЬ ОБИТЕЛЬ СИА ОТ ПОЛЬСКИХ И ЛИТОВСКИХ ЛЮДЕЙ И РУСКИХ ИЗМEННИКОВ. ТОГО ЖЕ КЕЛАРЯ ИНОКА АВРАМИА ПАЛИЦЫНА. ПРЕДИСЛОВИЕ

Иже убо тeсное разума и недоумeтелное языка моего свeдый, на мнозe отлагах о сем писанием извeстити, иже в велицeй Росии ко спасению благородствию вашему, колику преславну и велику милость показа нам Бог нашь, Пресвятаа и Пребезначальнаа Троица, превеликое же и паче всякого слова и смысла бывшее заступление Матере Слова Божиа по обeщанию своему преподобному игумену Сергию чюдотворцу и неотступное Ея пребывание от обители его и от коликих зол избави нас Господь во обстояние многых вой, молитв ради великых чюдотворцов, – глаголю же сего преподобнаго отца нашего великого чюдотворца Сергиа и ученика его, преподобнаго отца нашего Никона чюдотворца. И колико чюдотворений показа нам Бог угодники своими! И убояхся пакы: зрях недостаточная внутренняго ми человeка и многою молвою смущаем во многих плищех1, в келарских службах и от многих тeлесных изнемоганий великих, бывающих ми повсегда, к сему же и окаанство свeдый свое и недостоинство и немощь любострастну. Но понеже к старости глубоцей уже преклонихся и непщевах2 быти скорому отложению тeлесе моего, и убояхся казни раба оного, скрывшаго сребро господина своего и прикупа им несотворша, и еже слышах бывшая чюдеса, ово же и очима своима видeх, нужда ми бысть писати, еже содeяся во обители чюдотворца молитвами его, и возвeстити вашей любви добрым торжником3, да нeкое дарование духовно подам вам ко утeшению вашему; тогда бо ми не бывшу во обители во осад бывший от Польскых и Литовских людей и Руских измeнников, но в царьствующем градe Москвe по повелeнию державнаго и пребывающу ми в дому чюдотворца на Троицком подвории в Богоявленском монастырe. И аще растоянием далече, но близ бe милостию и посeщением преподобный отец Сергий. И тамо видeх многа чюдеса, слышах о пришествии их в царьствующий град Москву со множеством хлeбов на возилeх и от стeн текущий хлeб, и умножение всяких потреб видeх молитвами их в сущем ту Богоявленском монастырe и ина многа чюдеса. О сем убо въпреди слово изъявит. Егда же отступишя от обители Польские и Литовские люди и Руские измeнники со многим срамом, и от царьствующаго града Москвы лже-Христу со множеством студа бeгству вдавшуся, и бывшу ми паки в дому Живоначальныя Троица, и слышах бывшее великое заступление, и помощь над враги, и чюдеса преподобных отец Сергиа и Никона и испытах вся подробну со многим опасением пред многими свeдeтели оставшихся иноков святолeпных и доброразсудительных и от воин благоразумных и от прочих православных христиан о пришествии измeнник к обители, и о выласках, и о приступных боех, паче же о великих чюдотворениих преподобных отец и о пособлении их над враги. И от великих и преславных малаа избрах, яко от пучины морскиа горсть воды почерпох, да поне мало напою жаждущаа душа божественаго словесе. Написах сиа о обстоянии монастыря Троицкого вся по ряду, елико возмогох, да не позазрите4 ми о сем, господие и братия, глаголюще, яко тщеславием или гордостию вознесохся, но по истиннe, по ревности Божии, грубостию разума моего побeждаем, коснухся дeлу сему, Богу помогающу ми молитв ради чюдотворца. Много бо может молитва праведнаго поспeшествуема. И яко всяк разум книжный по своему сказанию не бывает, но еже слышахом и очима своима видихом, о сем и свидeтельствуем. Не подобает убо на истину лгати, но с великим опасением подобает истину соблюдати. Сие же изъясних писанием на память нам и предидущим по нас родом, да не забвена будут чудеса великих свeтил преподобных отец наших Сергиа и Никона о Христe Исусe Господe нашем, Ему же слава во вeки. Аминь.

1 Заботах.

2 Полагал.

3 Торгующим.

4 Попрекните.

Глава 8 СКАЗАНИЕ, ЧТО РАДИ ТРОИЦКОЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ ДОЛГО ВРЕМЯ БЫСТЬ ВО ОСАДЕ

Наказуя убо Господь всегда нас не престает и прибeгающих к Нему приемлет, отвращающих же ся з долготерпeнием ожидает; и сего ради попусти ны в самовластии быти, да егда в сeтeх, неразсуждаа о себe, увязнем и, ниоткуду помощи не обрeтше, вскорe к Нему умнии очи возведем и оттуду помощь получим. Сице убо попусти Господь Бог владeтельствующих нами первeе попрателя иноческому чину розстригу Григориа Отрепьева, возвавшагося царьским сыном Димитрием Ивановичем всея Русии и на царьский степень возшед; и не в долго время той Григорий достойную месть прием от Бога, злe скончася.

Потом же в того мeсто ин назвася. И достизает и до царьствующаго града Москвы, но не приемлем бывает. Всюду же в Росии слух о нем протече, и сего ради вси воры к нему собрашяся: не на царьский убо престол того возвести, но вся древняя царскаа сокровища истощити. Вся же Росиа от ложных царей злe стражет, и богатство от всeх градов на цари отъемлемо бывает. Народ же от окольних стран всюду мечь поядает. Росии убо всей царь Василий Ивановичь нарицается, от Тушинскаго же вора все Росийское государьство разоряется. Мали же нeции гради в Помории не соблазнишяся, и тии по крестному цeлованию правяще к Московскому государьству. Инии же далняго ради отстояниа крeпостны бышя врагом Росийским, Поляком и измeнником Сиверским. Труден же путь бывает отвсюду приходити к Москвe всeм доброхотствующим по правдe: облегошя бо врази царьствующий град во округ, и на всeх путeх хотящеи к нему притекати побиваеми бывают. И ради неимeниа всякых потреб конечнe град Москва во озлоблении бывает. От него же избeгающеи и не хотяще ко врагом прилагахуся, и надежно1 о сем врази веселяхуся.

Не мало же время способствующе граду приходящеи людие, яже от Троица Живоначалныя Сергиева монастыря, ово убо прямо, ово же преимаясь преко инeми тeсными стезями и лeсы2 нужно проходяще даже и до самого царьствующаго града и ту со избранными вои и со извeстными хранители пред всeм народом всегда обрeтающеся. Лестцы же, отбeгающеи от царя Василиа, всегда сицевая Вору с Поляки возвeщают. Сих же врагов христианских на дом Пресвятыя Троица завистию сердца растаевают. Долго же время под Москвою стояще и хотяще ю себe покорити. Но Всевидящему Оку недовeдомая изволившу сотворити. Всяко убо царь Василий сим сопротивляяся; дани и оброки от царьства своего приемля по Троицкой дороги приходящаа вся воином раздаваа. Измeнницы же от его руки даемаа приимаху и въскорe сребролюбиа ради и кровопролитиа ко врагом притекаху. Царьствующий же град Москва сих ради измeны всяко колеблется, но, искусившися от Гриши и от Петруши, и того Вора не приемлют. И прилежащеи отвсюду пути Польских ради приходов затвержены бывают: Поляки бо часто прихождаху, Московские посылки побивающе.

Велика же тогда польза царьствующему граду бысть от обители чюдотворца Сергиа ради святых его молитв: иже бо к морю на полнощь живущии людие на краех Студеного моря окиана к царьству всяк промысл возвeщают и способляют. От Великого бо Новаграда и от Вологды и по Двинe рeцe до моря и на восток вся Сибирская земля и яже за нею вси способствоваху к Москвe. Тако же и от Нижегородскиа земли и от Казани вси безизмeнно служаще и ис тeх всeх прежереченных мeст, егда кому некуды минути, то вси во обитель чюдотворца притекаху.

Тогда же в той велицeй лаврe архимариту Иасафу и келарю старцу Авраамью Палицыну, и с прочими доброхотствующими к царьствующему граду, со всeм усердием велико тщание о сем показующе. И велик промысл бываше от обители чюдотворца всeм людем, к Москвe правящим во всякых нужах и в провожениих; и всяку вeсть тeм подаваху и от них восприемляху, себе убо соблюдающе и тeх сохраняюще, до конца монастырьскую казну истощеваху. Вся же Росиа царьствующему граду способствующе, понеже обща бeда всeм прииде; людие же, окрест живущеи обители, не токмо в селeх, но и от градов, мнози притекше со всею домашнею чадию ко обители чудотворца, вeдяще ту молитвы чюдотворца извeстное заступление. И вси обще к царствующему граду в бeдах спострадуют. Воинствующие же людие вси питаеми бывают от трапезы преподобных чюдотворцев; и поелику мощно всяко на смерть предаахуся. О дeлe же братолюбнeм созидаемeм вельми сердца врагов завистию ужасахуся: боящеся окаании да не како, на начальствующее свeтило зряще, и прочии от них отступят и к правдe имут прилагатися. К дому бо великого чюдотворца вся Росиа, яко к солнцу зряще, и на его молитвы концы Росийстии надeющеся, противу врагом крeпляхуся. Но аще и мала искра огня любве Божиа во обители чюдотворца возгорeся, но на послeдок велик пламень добродeтельный распалися. На всeх убо путeх злодeйствующим доброхоты от обители уловляеми бывают. И того ради совeтом их лукавым препона велика сострояется.

Царь же Василий Ивановичь вскорe посла тогда к западным и к полунощным странам: в Дацкую землю, и в Аглинскую, и в Свейскую3 о обидe своей, на Польскаго краля и на своих измeнников с ложным царем, их помощи прося. Ему же отдалeвшеи по морю посланьми и дары велицeми способствуют. Свeйской же король Арцы-Карлус, яко близ предeлу его сущу, и той по суху немало избраннаго воинства на помощь присла. О сем же бeднe и яростнe дышут сердца еретик злочестивых. И немедлено посылают к велику врагу христианску Александру, пану Лисовскому, плeнующу тогда землю Рязанскую, и Володимерскую, и Нижегородскую, и иныя мeста, по Росии живущая, дабы со всeми воинствы к совeту их и к поможению вскорe пришел. Еже и соверши вскорe, кровь пиай человeческую, и грядый со огнем по пути от Владимеря и от Переславля; ударяется стeнам дому чюдотворца. И еже не того ради шествуя сын тмы, нощь едину препроводив, мечем окровавливаа руцe утeшается, первое зло к богоносну мужу показав: начальный посад Клемянтeево и во округ ту жилища человeческа в воздух дымом разлиа. По его же отшествии народ во обители к мукам уготовляется. Трапеза бо кровопролитнаа всeм представляется и чашя смертная всeм наливается.

О СОВEТE ВОРА С ЛИТВОЮ, ЕЖЕ РАЗОРИТИ ДОМ ПРЕСВЯТЫА ТРОИЦА

Собравшу же ся сонмищу сатанину и отверзшим псом уста своя, и соборуют тщетнаа беззаконии, сицевая глаголющи: «О, царю великий Дмитрий Ивановичь! Доколe стужают великому твоему благородству граворонове сии, вогнeздившиися во гроб каменный и докуду сeдатые пакоствуют нам повсюду? Не токмо убо на путeх вeстников нашых преемлют, от лeс исходяще, яко звeри, посылаемии ими, но и смертем лютым предают без щадости: наипаче же повсюду имeют многи совeтники и вся грады развращают, служащеи сим и любящеи сих; и всeх всяко укрeпляют, еже не покорятися твоему величеству и не брещи о твоем благородии, но служити учат царю Шубину. Печатлeют же всяко писание, с лестми глаголюще: «Да сохранят убо вас всегда молитвы великых чюдотворцев Сергиа и Никона». Кто же убо сей Сергий и Никон? Се убо объяхом всeх воедино, яко гнeздо птичие, и вси стерты бышя от нас, яко птенцы. А сии что суть противу толика множества покоршихся нам? Тебe убо, о великий Росийский браздодержателю, самому извeстно, тако же и нам, яко и от самых царьских полат мнози ту пречернившеся живут. И аще тако имаши небрещи их, могут всегда пакостнаа устрояти нам. Слух же истинен всeм нам возвестися, яко ждут князя Михайла Скопу с черными псы, Свeйскими Нeмцы, и Федора Шереметева с Понизовскими людьми. И тако вкупe вси собравшеся и твердыню сию занявше, могут над нами побeдители показатися. И еще донелиже не укрeпишяся, да повелит твое благородие всяко смирити сих; и аще не обратятся, то разсыплем в воздух прахом вся жилища их».

Велехвально же емлется за се тезоименитый гугнивому4 гетман Сапeга с подручными тому воиньствы и всегорький Александр Лисовский с воры Рускими. И тако на путь злый поспeшаются.

1 Самонадеянно.

2 То, напротив, пробираясь трудными дорогами и лесами.

3 Шведскую.

4 Вероятно, Авраамий Палицын уподобляет гетмана Сапегу его тезке – папе римскому Петру Гугнивому, известному своим нечестием (см. о нем: Русский Хронограф. Ч. 1: Хронограф редакции 1512 г. // Полное собрание русских летописей. СПб., 1911. Т. XXII. С. 326).

Глава 9 СКАЗАНИЕ О ПРИШЕСТВИИ ПОД ТРОИЦКОЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ ПОЛЬСКИХ И ЛИТОВСКИХ ЛЮДЕЙ И РУСКИХ ИЗМEННИКОВ, ГЕТМАНА ПЕТРА САПEГИ ДА ПАНА АЛЕКСАНДРА ЛИСОВСКОГО И ИНЫХ МНОГИХ ПАНОВ

В лeто 7117 (1609 г.), в царьство благовeрнаго и христолюбиваго царя и великого князя Василиа Ивановича всея Русии и при святeйшем патриархe Ермогенe Московском и всея Русии, Пресвятыя же и Пребезначальныя Троица Сергиева монастыря при архимаритe Иасафе и при келарe старцe Авраамии Палицыне Богу попустившу за грeхи нашя, сентября в 23 день, в зачатие честнаго и славнаго Пророка и Предтечи Крестителя Господня Иоанна прииде под Троицкой Сергиев монастырь Литовской гетман Петр Сапeга и пан Александр Лисовской с Польскими и с Литовскими людьми и с Рускими измeнники по Московской дорогe.

И бывшу ему на Клемянтeевском полe, осадные же люди, из града вышедше конные и пeшие, и с ними бой велик сотвориша. И милостию Пребезначальныя Троица многих Литовских людей побили, сами же во град здравы возвратишяся.

Боготступницы же Литовские люди и Руские измeнники, сие видeвше, воскричашя нелeпыми гласы, спeшно и сурово обходяще со всeх стран Троецкой Сергиев монастырь. Архимарит же Иасаф и весь освященный собор со множеством народа вниде во святую церковь Святыя Живоначальныя Троица и ко образу Пресвятыя Богородица и ко многоцeльбоносным мощем великаго чюдотворца Сергиа, молящеся со слезами о избавлении. Градстии же людие округ обители слободы и всякиа службы огню предашя, да некогда врагом жилище и тeснота велиа будет от них. Гетман же Сопeга и Лисовской, разсмотривше мeст, идe же им с воинствы своими стати, и раздeлившеся, начяшя строити себe станы и поставишя два острога и в них крeпости многие сотворишя и ко обители пути вся заняли, и никомуждо минути мимо их невозможно в дом и из дому чюдотворца.

Глава 10 О УКРEПЛЕНИИ ОСАДЫ

Осадные же воеводы, князь Григорей да Алексeй, и дворяне приговорили с архимаритом Иасафом и з соборными старцы, что покрeпити бы град осадою и всeх бы людей привести к крестному цeлованию и головам быти старцом и дворяном, и раздeлити градскиа стeны, и башни, и ворота и наряд1 устроити по башням, и в подошевных боех, да всяк кождо их вeдает и хранит свою страну и мeсто и вся, яже на бранную потребу устрояют и с приступными людьми бьются с стeны; а из града и на иную ни на которую службу да не исходит. А на выласку и в прибавку к приступным мeстом людей особь устрояют. Празднику же свeтло торжествуему память преподобнаго отца нашего Сергиа чюдтворца, сентября в 25 день, и бe тоя нощи ничто же ино от градских людей слышати развe воздыхание и плачь, понеже от окольних мнози прибeгше и мнeвше, яко вскорe преминется великаа сия бeда.

И толика тeснота бысть во обители, яко не бe мeста праздна. Мнози же человeцы и скоты, бес покрова суще, и расхищаху всяка древеса и камение на создание кущь, понеже осени время наста и зимe приближающися. И друг друга рeюще о вещи пометнeй2 и от всяких потреб неимущих всeм изнемогающым; и жены чада раждаху пред всeми человeки. И не бe никому с срамотою своею нигдe же съкрытися. И всяко богатство небрегомо и татьми не крадомо; и всяк смерти прося со слезами. И аще бы кто и камено сердце имeл, и той, видя сия тeсноты и напасти, восплакался, яко исполнися на нас пророческое слово реченное: «праздники вашя свeтлыя в плачь вам преложу и в сeтование, и веселие ваше в рыдание».

Глава 11 О ВИДEНИИ СТОЛПА ОГНЕНАГО

Тогда же нeцыи старцы и мнози людие видeшя знамение не во снe, но наявe. От них же един священноинок Пимин в ту нощь на память Сергиа чюдотворца моляшеся всемилостивому Спасу и Пречистей Богородици. И се во оконцe келии его свeт освeти. Ему же позрeвшу на монастырь, и видe свeтло, яко пожар; и мнeв, яко врази зажгошя монастырь. И в той час изшед на рундук1 келейный. И зрит над церковию Святыя Живоначальныя Троица над главою столп огнен стоящ даже до тверди небесныя. Священник же Пимин вельми ужасеся страшному видeнию и вызва братию свою ис келии: диакона Иосифа, да диакона Серапиона и из ыных келей старцов многих и мирян. Они же видeвше чюдишяся знамению сему. И по малу столп огненый начат низходити и свится вмeсто, яко облако огняно, и вниде окном над дверми в церковь святыа Троица.

Глава 12 О КРЕСТНОМ ЦEЛОВАНИИ

Всенощному же славословию и молебном совершившимся и абие собравшемся множество народа, и совeтом начальник и всeх людей крестное цeлование бысть, что сeдeти во осадe без измeны. В первых воеводы, князь Григорей Борисовичь Долгорукой да Алексeй Голохвостов целовашя животворящий крест Господень у чюдотворцовы раки, тако же и дворяне, и дeти боярские, и слуги монастырские, и стрeльцы, и все христолюбивое воинство, и вси православные христиане. И оттолe бысть во градe братолюбство велие, и вси со усердием без измeны ратовахуся со враги. И тогда Литовские люди уставишя сторожи многыа около града Троицкого монастыря, и не бысть проходу во град и ни из града.

Глава 13 О ДУМE ПАНОВ

Того же мeсяца в 29 день Польские и Литовские люди и с первосовeтники своими, Рускими богомерскими отступники, всячески размышляюще и совeтующе тщетнаа. «Коими образы», – глаголюще, – «возможем взяти Троицкой Сергиев монастырь, или коею хитростию уловити можем?» И тако совeт составляют: ово приступы взяти, яко некрeпок глаголюще град и низкостeнен; инии же ласкою и грозою повелеваху у воевод и у народа прошати монастыря. «Аще и сим не увeщаем их, и мы кийждо свой подкоп под городовую стeну подведем и без крови можем град взяти». Сице же совeт их положен бысть. На себе бо уповашя, а не на Бога жива, Царюющаго вeкы. Яко же писано есть «да не хвалится силный силою своею», вси бо, надeющеися о силe своей, погибошя. «Во-истинну всуе всяк человeк и суетно течение его». И паки: «Избавлю избраннаго моего от оружиа люта и осeню над главою его в день брани».

Сиа же они совeтовавше и ничто же успeшя. Но всуе трудишяся: без Божиа бо помощи ничто же может сотворити человeк. Бог бо есть творит, яко же хощет. И воли Его кто противится? Совeт же гетману Сапeгe и Лисовскому сице уложившем, и в 29 день прислашя во град Троицкой Сергиев монастырь сына боярсково Безсона Руготи с листом. Тако же и архимариту з братьею з грозами, имeющь образ сицев:

ГРАМОТА

От великаго гетмана Петра Павловича Сапeги, маршалка1 и секретаря Кирепецкого и Трейсвяцкаго и старосты Киевскаго, да пана Александра Ивановича Лисовскаго во град Троицкой Сергиев монастырь воеводам, князю Григорию Борисовичю Долгорукому, да Алексeю Ивановичю Го лохвастову, и дворяном, и дeтем боярским, и слугам монастырьским, и стрeльцом, и казаком, и всeм осадным людем, множеству народу. Пишем к вам, милуючи и жалуючи вас: покоритеся великому государю вашему, царю Дмитрию Ивановичю. Здайте нам град Троицкой Сергиев монастырь. Зeло пожалованы будете от государя царя Дмитреа Ивановича. Аще ли не здадите, да вeсте, яко не на то есмя пришли, не взяв града прочь не отойти. Наипаче же сами вeсте, колицы гради царя вашего Московскаго взяхом; и столица вашя Москва и царь вашь сeдит во осадe. Мы же пишем к вам, снабдяще благородие ваше. Помилуйте сами себе: покоритеся великому имяни государю нашему и вашему. Да аще учините тако, будет милость и ласка к вам государя царя Дмитриа, яко ни един великих вас у вашего царя Василиа Шуйского пожалован есть. Пощадите благородство свое, соблюдите свой разум до нас. Не предайте себе лютой и безвременной смерти; соблюдите себе, и паки – соблюдите сами себе и прочих. Аще же за сею ласкою увидите лице наше. А мы вам пишем царьским словом и со всeми избранными паны заистинствуем, яко не токмо во градe Троицком намeстники будете от государя нашего и вашего прироженного, но многые грады и села в вотчину вам подаст, аще здадите град Троицкой монастырь. Аще же ли и сему не покоритеся, милости нашей и ласки и не здадите нам града, а даст Бог возмем его, то ни един от вас во градe вашем милости от нас узрит но вси умрут злe.

Тако же и архимариту пишут:

А ты, святче Божий, старeйшино мнихом, архимарит Иасаф, попомните жалование царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии, какову милость и ласку стяжал к Троицкому Сергиеву монастырю и к вам мнихом великое жалование. А вы беззаконники все то презрeли, забыли есте сына его государя царя Дмитриа Ивановича, а князю Василью Шуйскому доброхотствуете и учите во градe Троицком воинство и народ весь сопротив стояти государя царя Дмитриа Ивановича и его позорити и псовати2 неподобно, и царицу Марину Юрьевну и нас. И мы тебe, святче архимарит Иасаф, засвидeтельствуем и пишем словом царьским: запрети попом и прочим мнихом, да не учат воинства не покарятися царю Димитрию, но молите за него Бога и за царицу Марину. А нам град отворите без всякиа крови. Аще ли не покоритеся и града не здадите, и мы за раз взяв замок вашь и вас беззаконников всeх порубаем.

Архимарит же Иасаф з братьею и воеводы и все воинство, видeвше лукавую лесть, яко всячески хотят разорити дом Пресвятыя Троица, и вси вкупe со смиреномудрием, с плачем и рыданием Господа Бога моляще о избавлении града, глаголюще сице: «Надежа наша и упование, Святая Живоначальная Троица, стeна же нашя и заступление и покров, Пренепорочная Владычица Богородица и Приснодeва Мариа; способники же нам и молитвеници к Богу о нас, преподобнии отцы наши велицыи чюдотворцы Сергий и Никон!» Сими же словесы и благоумными совeты в богоспасаемом градe Троицком монастырe благодать Божиа со упованием всeм сердца на подвиг адаманта твердeйша укрeпи.

О ОТПИСКE К ПОЛЯКОМ И КО ВСEМ ИЗМEННИКОМ

Воеводы же, князь Григорей Борисовичь и Алексeй приговорили с архимаритом Иасафом и с прочими соборными старцы и з дворяны и со всeми воинскими людьми против их льстивыя грамоты к Сопeге и Лисовскому отписку учинишя сице:

Да вeсть ваше темное державство, гордии начальницы Сапeга и Лисовской и прочаа вашя дружина, вскую нас прельщаете, Христово стадо православных христиан, богоборцы, мерзость запустeниа; да вeсте, яко и десяти лeт христианское отроча в Троицком Сергиевe монастырe посмeется вашему безумству и совeту. А о них же есте к нам писасте, мы же, сиа приемше, оплевахом. Каа бо польза человeку возлюбити тму паче свeта и преложити лжу на истину и честь на безчестие, и свободу на горкую работу? Како же вeчную оставити нам святую истинную свою православную христианскую вeру Греческаго закона и покоритися новым еретическим законом отпадшим христианскиа вeры, иже прокляти бышя от четырех вселеньских патриарх? Или кое приобрeтение и почесть, иже оставити нам своего православнаго государя царя и покоритися ложному врагу Вору и вам Латине, иновeрным, и быти нам, яко Жидом или и горши сих? Они бо, Жидове, не познавше Господа своего, распяшя, нам же, знающим своего православнаго государя, под их же царьскою христианскою властию от прародителей наших родихомся в виноградe истиннаго пастыря Христа, како оста вити нам повелeваете христианского царя? И ложною ласкою, и тщетною лестию, и суетным богатством прельстити нас хощете. Но ни всего мира не хощем богатства противу своего крестного целованиа.

И тако с тeми грамотами отпустивше в табары.

1 Маршалок (польск. marszalek) – высшее должностное лицо в Великом княжестве Литовском и Польше.

2 Бесчестить (старопольск. psowac).

Глава 14 О ПОСТАВЛЕНИИ ОКОЛО ГРАДА СТEНОБИТНЫХ ХИТРОСТЕЙ

Того же мeсяца в 30 день, богоборцы Сапeга и Лисовской, приимше отписку и видeвше к ним непокорение градских людей, и исполнишася ярости и повелeшя всему своему Литовскому и Рускому воинству приступати ко граду со всeх стран и брань творити. Градстии же людие биющеся с ними крeпко. Сапeга же и Лисовской повелeшя туры1 прикатити и наряд поставити. И той нощи туры многие прикатили и наряд поставили. Первые за прудом на Волкуше горe; другие за прудом же подли Московской дороги; третьи за прудом же на Терентeевской рощи; четвертые на крутой горe против мельницы; пятые туры поставили на Красной горe против водяные башни; шестые поставили на Красной же горe против погребов и пивново двора и келаревых келей; седмые по Красной же горe против келарские и казенных полат; осмые из рощи на Красной же горe про тив плотнишные башни; девятые туры поставили на Красной же горe подлe глиняново врага, против башни конюшенных ворот. И подлe туров ископашя ров велик: из рощи от келарева пруда и до глиняново врага, и вал высок насыпали, и по за тому валу конные и пeшие люди ходяще.

О НАЧАЛE СТРEЛБЫ ПО ГРАДУ

Мeсяца октября в 3 день начашя бити из-за всeх туров и биюще по граду шесть недeль беспрестанно изо всего наряду и из верховых, и разженными желeзными ядры. Обитель же Пресвятыя и Живоначальныя Троица покровена бысть десницею Вышняго Бога, и нигдe же не зажгошя. Ядра бо огненые падаху на празные мeста в пруды и в ямы мотыльныа2, а разженые желeзныя ядра из древяных храмин безпакостно изимающе. А иже увязнувших в стeнах не узрят, тии сами устываху. Но воистинну убо дeло се промысл бысть самого Превeчнаго Бога Вседержителя, яже творит преславнаа, ими же вeсть неизреченными своими судьбами. Сущии же на стeнах града людие, не могуще стояти, сохраняхуся за стeны: изо рвов бо и из ям меж зубцов прицeлены бышя пищали. И тако людие стояще неотступно, ждуще приступу, и о сем едином и крeпляхуся. А иже в башнях у наряду, и тeм велика бeда бысть и муки от стрeляниа. Стeнам бо градным трясущимся, и камению разсыпающуся, и вси злe страждуще. Но дивно о сем строение Божие бe: во время бо стрeляниа зряще вси плинфы3 разсыпающеся и стрeльницы и стeны сътрясаемы, по единому бо мишеню от утра даже до вечера стрeляние бываше, паки же стeны нерушимы пребываху. Сповeдающе же часто о сем врази, яко «зрим всегда в стрeлянии огнь исходящь от стeн и дивимся о сем, что не от камени, но от глины искры сыплются». И бысть во градe тогда теснота велиа, и скорбь, и бeды, и напасти. И всeм тогда сущим во осадe кровию сердца кипяху, но от полезнаго дeла, еже наченше, не престаху. Смерти же ожидаху, но на Господа Бога упование возлагаху и всяко ко врагом сопротивляхуся. Еще же блядяху4 богоборцы Лютори и песьими своими языки богохулнаа и никоея же надежи на Господа Бога имeти глаголюще. «И не возможете», – глаголюще, – «избeжати от рук нашых никако же». Тако же поругающеся имени великаго чюдотворца Сергиа и ина многаа и богохулная блядяху.

1 Туры – высокие хворостяные или дощатые корзины, набиваемые землей; ставились рядами перед батареями для защиты от пуль. Авраамий Палицын называет турами и самые батареи.

2 Выгребные.

3 Плинфа (греч. plinthos) – плоский широкий кирпич; строительный камень вообще.

4 Лгали.

Глава 15 О МОЛИТВE АРХИМАРИТА И ВСEХ СУЩИХ ВО ОСАДЕ

Боголюбивый же пастырь, архимарит Иасаф, и весь освященный собор и все православное христианство стояще в церкви Пресвятыя Живоначальныя Троица, со слезами восклицающе сице: «Господи Боже нашь, Безсмертный и Безначальный, Содeтелю всея твари видимыя и невидимыя, иже нас ради неблагодарных и злонравных сшед с небес и воплотився от Дeвица Пречистыя и кровь свою за ны пролиа, призри убо нынe, Владыко царю от святаго жилища твоего и приклони ухо твое и услыши глаголы нашя, конечнe погибающих. Согрeшихом бо, Господи, согрeшихом всячески студ ными дeлы и нeсмы достойни возрeти на высоту славы твоея. Разгнeвахом твоя щедроты, не послушающе твоих повелeний, и яко неистови еже на нас милости твоея отвратихомся и на злодeание и беззаконие обратихомся, ими же далече от тебе отступихом. Вся сиа, яже наведе на ны и на обитель твою, праведным и истиным судом, сотворил еси грeх ради нашых; и нeсть нам отверсти уст что глаголати, но убо, о всепeтый и всеблагословенный Господи, не предаждь нас до конца врагом нашым, и не разори достояния твоего, и не отстави милость твою от нас, но ослаби нам во время се. Сам Владыко рекл еси: «не приидох праведных спасти, но грeшникы призвати на покаание в еже обратитися и живым быти»1. Господи Исусе Христе, Царю небесный, ослаби нам и не остави нынe Пресвятыя и Пречистыа ради Богоматере твоеа и молитв ради святых праведных отец, нашых теплых заступников, Сергиа и Никона чюдотворцов, прежде благоугодивших твоему владычеству во святeй обители сей. Тако же и Пренепорочнeй Богородици от среды сердца стонанием и рыданием по вся дни и нощи моляхуся сице: «Ты убо, о Всенепорочная Владычице Богородице, человeколюбива естеством сущи, не остави святую обитель сию, иже обeщася явлением своим свя тым преподобному отцу нашему чюдотворцу Сергию; и нынe во время се да увeмы, Владычице, истинное твое неложное слово, яже обeщася; но, яко Мати Христа Бога и заступнице христианскому роду, сохрани и помилуй нас по велицей милости твоей, яко да возвеличится имя великолeпиа твоего во вся вeки. Аминь».

Архимарит же Иасаф повелe всeм священником наставляти дeтей своих духовных на покаание и чистоту имeти и вся благиа дeтели. И тако вси людие исповeдающеся Господeви и мнози Пречистых Христовых Таин причащающеся. Лютовские же люди и Руские измeнники промышляюще о градоемствe по вся дни и нощи.

Глава 16 О РВE И ПОДКОПE

Того же мeсяца октября в 6 день, поведошя ров ис подгорья от мельницы возлe надолоб1 на гору х Красным воротам и к надолобам, слоняюще доски, и к ним сыпаху землю. И доведошя ров на гору против круглые башни.

Того же мeсяца в 12 день ис того же рва повели подкопы под круглую наугольную башню против подолнаго монастыря.

О ПРИГОТОВЛЕНИИ К ПРИСТУПУ И О ПИРШЕСТВE И О ИГРАХ

Того же мeсяца в 13 день Сопeга сотвори пир велик на все войско свое и на крестопреступников Руских измeнников. И чрез день весь бeсящеся играюще и стрeляюще, к вечеру же начяшя скакати на бахматeх2 своих многия люди и з знамены по всeм полям по Клемянтeевским и по манастырским около всего монастыря. По сем и Сопeга из своих табар вышел с великими полки въоруженными и стал своим полком у туров за земляным валом против погреба и келарские и плотнишные башни и до Благовeщенскаго врага3; а Лисовскаго Александра полцы – по Терентeевской рощи и до Сазанова врага и по Переславской и по Углецкой дорогe по Заволовию двору до Мишутина врага. Из наряду же из-за всeх туров, изо многих пушек и пищалей по граду биюще беспрестани.

1 Надолобы – оборонительные укрепления: бревна или брусья с продолбленными концами, надевавшиеся на столбы; род изгороди.

2 Конях (татарской породы).

3 Оврага.

Глава 17 О ПРИХОДE ПEШИХ ЛЮДЕЙ КО ГРАДУ

В нощи же той на первом часу множество пeших людей Литовских и Руских измeнников устремишяся к монастырю со всeх стран с лeствицы и с щитами и с тарасы1 рублеными на колесех и заиграшя во многиа игры2, начяшя приступати ко граду; граждане же биахуся с ними с стeн градных, тако же изо многих пушек и пищалей, и, елико можаху, много побишя Литвы и Руских измeнников. И тако милостию Пребезначальныя Троица и молитв ради великих чюдотворцов, не дашя им тогда близ града приступити и никоторой пакости граду учинити. Они же, пьянством своим изгубивше своих много, отоидошя от града. Тарасы же, и щиты, и лeствицы пометашя. На утриа же, из града вышедше, вся тая под град внесошя и, тeм брашна строяще, огню предашя. Литва же и Руские измeнницы, паки тeм же образом приходяще, стужаху гражданом, ратующе град за седмь дний без почиваниа. Овогда же ко граду подъeжающе с великими грозами и прещением, иногда же с лестию просяще града, и показующе множество вой, да убоятся граждане; и елико убо врази стужающе им, тогда сущии во градe паче укрeпляхуся на них. И тако окааннии Лютори и Рустии измeнницы всуе трудишася и ничто же успeшя, но паче своих многих погубишя.

Архимарит же Иасаф со всeм освященным собором в тe дни бяше во святей велицей церкви, со слезами моляста Бога и Пречистую Его Богоматерь и призывающе в помощь великих чюдотворцов Сергиа и Никона о помощи и о укрeплении на враги, со слезами глаголюще: «Господи Боже, помози нам, конечнe погибающым и не отрини людий твоих до конца, и не дай же достояниа твоего в поношение злым еретиком, да не рекут: гдe есть надежа их, нань же уповают, но да познают, яко Ты еси Бог нашь Господь Исус Христос в славу Богу Отцу. Аминь».

И вземше честныя кресты и чюдотворную икону Богоматере с Превeчным Младенцем и прочих святых иконы, обходяще по стeнах всего града, молящеся со слезами.

О ПРИХОДЕ ЛИТВЫ НА ОГОРОД КАПУСТНОЙ

Того же мeсяца в 19 день, приидошя Литовские люди на огород капусты имати. Из града же увидeвше, яко немного людей Литовских, и не по воеводскому велeнию, но своим изволением, спустившеся с стeн градных по ужищем, и Литовских людей побили, а иных переранили. И в то время в Литовские полки утече служень дeтина Оски Селевина.

1 Тарасы – турусы (латинск. turris), подкатные срубы в виде башни (до 6 саж. высоты), применявшиеся для защиты и осады города.

2 И заиграли на многих инструментах (ср. далее, с. 231).

Глава 18 О ВЫЛАСКE

Воеводы же князь Григорей да Алексeй устроишя из монастыря на Литовских людей выласку конными и пeшими людьми. Один полк поиде на огород капустной по плотинe горняго пруда к служнe слободe; другой полк – за токарню на княже поле и за конюшенной двор. Пeшие же люди поидошя с конными на Красную гору за враг к туром. В то же время Троицкой служка Оска Селевин, забыв Господа Бога, утече в Литовской полк. Литва же и измeнники Руские, видeвше Троицкое воинство изшедших из града, и абие устремишяся сурово. И от обою страну мнози пивше смертную чашу. У туров же у Литовскаго наряду побили и поранили стрeлцов, и казаков, и даточных людей1 немало, и голову у них Троицкого слугу Василья Брехова ранили; и еще жива в монастырь внесошя и с прочими битыми и ранеными. Архимарит же Иасаф живых пострищи повелe и причастити святых Тайн Тeла и Крове Христа Бога нашего. И тако со исповeданием предашя душа своя в руцe Господеви. И, освященным собором отпeвше надгробная, погребошя их честно.

1 Даточные люди – люди, взятые в военную службу за тех владельцев поместий и вотчин, которые не могли служить сами. Глава 19 О ЯВЛЕНИИ ЧЮДОТВОРЦА СЕРГИА И О ПРИСТУПE И О ЗАПАЛЕНИИ ПИВНОГО ДВОРА

В день недeльный по утренем пeнии пономарь Илинарх сeде почити и в забытии сна бысть. И абие видит в келию его вшедша великаго чюдотворца Сергиа и рекша ему: «Скажи, брате, воеводам и ратным людем; се к пивному двору приступ будет зeло тяжек, они же бы не ослабeвали, но с надежею дерзали». И видe святаго ходяща по граду и по службам, кропяща святою водою монастырская строениа.

По извeщении же чюдотворца с недeли на понедeльник в третием часу нощи, никому же чающу, возгремeшя изо множества наряду, и многочисленое воинство Литвы со гласом многым устремишяся к стeнам градским со всeх стран; против же пивного двора, вземше множество бремен дров, хврастиа, соломы, смолу з бересты и з зелием, и зажегше острог у пивного двора. И от того огня объявишяся вси полцы. С стeн же града и с пивново двара из-за тарасов, ис пушек и ис пищалей много побиша Литвы и огни их угасишя, и острогу подсeчи не дашя. Тако же и по иным стeнам града и з башен козы1 со огнем спущающе, и Литовских людей многих побишя, понеже приидошя близ града.

1 Коза – приспособление для сбрасывания с крепостных стен бревен, камней и других средств защиты.

Глава 20 О ПОБEГЕ ЛИТВЫ ИЗО РВОВ ИХ

Дни же наставшу память святаго великомученика Димитриа Селунскаго, на первом часу дни архимарит Иасаф со всeм освященным собором и иноцы и весь народ, вземше честныя Кресты и чюдотворныя иконы, обходяще по стeнам града, творяще литию и моление возсылающе ко Всемогущему в Троицы славимому Богу и Пречистей Богоматери. Видeвше же Литовские люди во рвeх по стeнам града ходящых множество людей, и нападе на них страх велик, и убояшяся и побeгошя изо рвов и из ям в табары своя.

Глава 21 О ВЫЛАСКE И О ПОИМАНИИ ПАНА БРУШЕВСКАГО

Воеводы князь Григорей и Алексeй со всeм христолюбивым воинством, пeвше молебен соборнe, учинишя выласку на Княже поле в Мишутинской враг на заставы рохмистра Брушевского и на Суму с товарыщы. И Божиею помощию заставу побили и рохмистра Брушевского Ивана взяли, а рохмистра Герасима на Княжом полe, и роту его побили, а Сумину роту топтали1 до Благовeщенского врага. Врази же, видeвше своих падение, и вскорe приидошя многими полки конные и пeшие. Градстии же людие, мало-по-малу отходяще, внидошя вси во град здрави и ничим же вреждены. Архимарит же со освященным собором, пeвше молебны со звоном, благодарственыя хвалы воздающе Всемогущему Богу. Брушевской же пан в роспросe и с пытки сказал, что подлинно ведут подкопы под городовую стeну и под башни. А под которое мeсто ведут подкопы, того, сказал, не вeдает. «А хвалятся дe наши гетманы, что взяти замок Сергиев монастырь и огнем выжечи, а церкви Божиа до основаниа разорити, а мнихов всякими различными муками мучити; а людей всeх побити; а не взяв монастыря, прочь не отхаживати. Аще и год стояти, или два, или три, а монастырь взяти и в запустeние положити». Богоборцы же тогда разъяришяся вельми и начяшя гражданом стужати2 злe и залегошя по ямом и по плотинам прудовым, не дающе градским людем воды почерпсти, ни скота поити. И бe во градe тeснота и скорбь велиа, и мятеж бe велик осадным людем.

1 Теснили.

2 Вредить.

Глава 22 О СЛУХEХ

Воеводы же совeтовавше с архимаритом Иасафом и з братьею и со всeми воинскими людьми, повелeшя во градe и под башнями и в киотeх стeнных копати землю и дeлати частые слухи1 Троицкому слугe Власу Карсакову: той бо тому дeлу зeло искусен. И за се дeло ятся. А внe града от служни слободы повелeшя глубочайший ров копати. Литва же, видeвше ров копающих в началe перваго часа дни, абие прискочивше множество Литвы пeших людей ко рву вооружены зeло и начашя побивати православных христиан лютe. Из града же прицeлены бышя к тому мeсту пушки и затинные2 многие и побишя Литвы много. К сему же и из града поспeшишя многие воинские люди и множество их побили и многых живых взяли и во град введошя. Литва же, не возлюбивше от града частых поминков3, тыл показавше, вспять возвратишяся.

О ИСТЯЗАНИИ ЯЗЫК И О ЧИСЛE ВОИНСТВА ЛИТОВСКАГО И ИЗМEННИЧЬЯ

Воеводы же новопоиманных язык повелeвше истязати роспросы и пытками о думe их и о числe воинства их. Они же сказали, что подлинно гетманы их надeются град взяти подкопы и тяжкими приступы. А подкопы уже повели под башни и под городовую стeну октября во 12 день. А которое мeсто ведут, того не вeдают. А панов радных4 с Сапeгою: князь Констянтин Вишневецкой, да четыре брата Тишкeевичи: пан Талипской, пан Велемовской, пан Козонойской, пан Костовской, и иных 20 панов, а рохмистров: Сума, Будило, Стрeла и иных 30 рохмистров; а воинских людей: с Сопeгою Польские и Литовские люди, желныри5 Подольские, гусаре Руские, Прузские, Жемоцкие, Мазовецкие, а с Лисовским дворяне и дeти боярские многих розных городов, Татарове многие, и Черкасы Запорозские, и казаки Донские, Вольские, Сeверские, Астороханские. И всего войска с Сопeгою и с Лисовским до 30,000 кромe черни и полоняников.

1 Слухи – подземные ходы для подслушивания подкопов противника.

2 Затинные (пищали) – стоящие за крепостной стеной пушки.

3 «Подарков».

4 Членов рады, начальников.

5 Солдаты (польск. zolnierz).

Глава 23 О ПОБЬЕНИИ ГРАДСКИХ ЛЮДЕЙ И О УЖАСТИ ВЕЛИЦЕЙ ВО ГРАДЕ

Мeсяца ноября в 1 день, на память святых безсребреник Козмы и Дамиана, во втором часу дни из града устроишя выласку конными и пeшими людьми на Литовских людей. Богу же попустившу грeх ради нашых, и сего ради охрабришяся на нас врази и многых градских людей побили и поранили, подщавшихся положити главы своя за святую православную вeру и за обитель преподобнаго чюдотворца Сергиа. И на том бою убили слугу нарочита1 Копоса Лодыгина ис пушки, и соверши его Бог во иноческом чину преставитися. Тогда же на выласкe грeх ради наших побили и поранили Троицких всяких людей 190 человeк да в языкы взяли на подкопном рвe старца священника Левкию, да трех служних людей, да Московского стрелца, да дву Клемянтeевских крестьянских дeтей. Архимарит же раненых постричи повелe и причастившеся Тeла и Крове Христа Бога нашего, и преставишяся в вeчныя обители. И погребошя их честно, соборнe отпeвше над ними надгробныя пeсни. А живых раненых лечити повелe и покоити монастырскою казною. Еретическое же исчадие и измeнницы Руские горше перваго ратоваху град. Тогда же бысть во градe всeм православным христианом скорбь велика, и плачь велик, и ужасть ради подкопов, понеже слух во ушеса всeх людей разыдеся, что ведут Литовские люди подкопы, а о том достигнути не могут, под которую стeну или башню ведут. И тако вси смерть свою койждо пред очима видяще, и вси притичюще к церкви Живоначальныя Троица и к целбоносным мощем теплых заступников нашых великих чюдотворец Сергиа и Никона, и вси на покаание к Богу обратишяся, исповeдающеся Господеви и отцем своим духовным; ови же и причастишяся Тeла и Крови Господня, к смерти готовящеся.

О УТEШЕНИИ ИНОК

Добродeтелнии же суще иноцы, обходяще по всему граду, моляще христолюбивое воинство и всeх людей, глаголюще: «Господие и братие, прииде час прославити Бога и Пречистую Его Матерь, и святых великых чюдотворцов Сергиа и Никона, и нашу православную христианскую вeру! Мужайтеся и крeпитеся и не ослабляйте в трудeх, ни отпадайте надежею, яко да и нас помилует и прославит Всещедрый Господь Бог! Не унывайте убо в скорбeх и бeдах, нашедших на ны, но упование возложим на Бога и на молитвы великих наших заступников Сергиа и Никона и узрим славу Божию! Той бо может избавити нас от рук всeх врагов наших! Аще ли, братие, кто и постражет нынe во время се, той мученик будет Господеви своему, понеже пострада за превеликое Его имя!» И тако укрeпляюще всeх православных христиан, сущих на стeнах града; и сего ради вси паче охрабришася, биющеся крeпце со враги своими. Воеводы же повелeшя стрельцом и всяким охочим людем исходити из града нощию тайно ради языков по ямам и во рвeх, что они ископали близь града. И милостию Божиею языков много емлюще и водяще во град. Подкопнаго же мeста никако же возмогошя у них довeдатися: вси глаголюще, что есть подкоп, а под которое мeсто ведут, того не вeдают.

1 Достойного, лучшего.

Глава 24 О ПРИСТУПE

Того же мeсяца в 2 день в 3-м часу нощи в Литовских полцeх бысть шум велик и заиграшя во вся игры, поидошя на приступ ко граду, яко и преже. Градские же людие бьяхуся с ними крeпко, не дающе им ко граду приступити.

О ЯВЛЕНИИ СЕРГИА ЧЮДОТВОРЦА АРХИМАРИТУ ИАСАФУ

В то же время в церкви Пресвятыя Троица архимариту Иасафу воздрeмавшу, и се внезапу видит святаго и блаженнаго отца нашего Сергиа великаго чюдотворца, стояща против чюдотворнаго образа Святыя Живоначальныя Троица и руцe свои горe воздeвша и молящяся со слезами Святeй Троицe. И обращся святый ко архимариту и глагола ему сице: «Брате, востани, се время пeнию и молитвe час! Бдите и молитеся, да не внидете в напасть. Господь всесильный многих своих ради щедрот помилова вас и прочее время подаст вам, да в покаянии поживете». Архимарит же Иасаф о сем явлении, одержим страхом многим, исповeда всей братии.

Гордостию же надмени, Литовские люди тяжко и беспрестанно ратующе град Троицкой, прикативше туры и тарасы многие ко граду. Из града же ударишя изо многих пушек и пищалей по щитом и тарасом их, которые бышя близ града, и много Литовских людей побили. Дню же наставшу, из града вышедше конные и пeшие люди и от града Литовскых людей отогнашя. Они же побeгошя, гонимы гнeвом Божиим. Градстии же людие приступныя козни их вся огню предашя, а иные во град внесошя.

В четвертый же день того же мeсяца в нощи паки Литва своим дeлом промышляюще, но издалеча, а ко рву и к стeнам близ приходити не смeюще; из града же вышедше пeшие люди к Литовским людем к Нагорнему пруду за надолобы близко подкопново рву. Литва же и Руские измeнницы восташя изо рвов и из ям, яко дeмоны, нападошя на градских людей и сотворишя бой велик. На бою же том убили Троицкого слугу Бориса Рогачева и многих слуг, и стрелцов, и казаков поранили; тогда же емше казака Дeдиловскаго ранена. Он же в роспросe и с пытки сказал, что подлинно подкопы поспeвают, а на Михайлов день хотят подставливати под стeны и под башни зелие.

Воеводы же, водяще его по городовой стeнe, он же все подлинно указал мeста, под которую башню и под городовую стeну подкопы ведут. И изнемогаше от многих ран и начат умирати; и вопияше великым гласом со слезами и рыданием: «Сотворите мнe, винному и бeдному человeку, великую милость, дайте мнe, Бога ради, отца духовнаго, сподобите мя быти причастника Святых Христовых Тайн!» Архимарит же Иасаф повелe его поновив1 причастити Святых Христовых Таин.

Воеводы же во градe против подкопов от подолныя стeны до святых ворот велeли острог поставити и тарасы насыпати и наряд устроити.

1Исповедовав.

Глава 25 О ИВАНE РЯЗАНЦE

Тоя же нощи прииде в Троицкой монастырь выходець из Лисовских табар казак Иван Рязанец станицы атамана Пантелеймона Матерово, а сказал, что подкопы подлинно поспeли под нижнюю под Круглую башню.

Да тот же казак Иван Рязанец сказал сицеву повeсть: «Дeялося дe в прошлую нощь с суботы на недeлю: было явление атаманом и казаком, а сказывал атаман нашь Пантелеймон Матерой, тако же и от нас мнози видeли своима очима; и иных станиц атаманы и казаки многие то же видeние видeли и глаголы старца слышели жестоки з запрeщением. Видeшя бо около града по поясу ходящих дву старцов, брады сeды, свeтозарны образом, яко быти им по образу и по подобию великим чюдотворцом Сергию и Никону. Един же в руцe имeяше кадильницу злату, а над кадильницею животворящий крест и кадяще обитель свою и огражаше честным и животворящим крестом стeны града. Другий же имeяше в руцe своей правой кисть, яко кропило, в другой же руцe чашу, и кропя святою водою стeны и прочая вся во обители и поюще своими усты велегласно тропарь «Спаси, Господи, люди своя…», кондак «Вознесыйся на крест…», оба до конца. И обращься к нашим полком преподобный, от лица же его неизреченный свeт сиаше, яко огнь паля, и глаголаше ярым гласом и жестоко претя: «О злодeи законопреступницы! Почто стекостеся разорити дом Пресвятыя Троица, и в ней Божиа церкви осквернити, и иночествующых и всeх православных христиан погубити? Не даст вам жезла на жребий свой Господь!» Нашим же окаанным казаком и Литовским людем по них стрeляющим из луков и из самопалов, стрeлы же и пульки наши от них отскачюще, к нам возвращахуся и многих уязвляху; и многые люди ранены от тeх пулек в наших полцeх помрошя на извещение и на болшее чюдо прославляющу Богу угодников своих». И тоя же нощи во снe явися преподобный чюдотворец Сергий атаманом и многим казаком.

Тeм же образом явися и гетману, и радным паном, и рохмистром, претя жестоко и глаголя сице: «Мольбу на вас злодeев сотворю Вышнему Царю, и во-вeки осуждени будете мучитися в геонских муках». И бышя, яко молния и громи страшни, и от востока истече рeка велика, а от запада и полудне два езера велики, и снидошяся вси трие во едино; и взыде вода, яко гора велика, и потопи всe полки Литовскиа и всeх безвeстно сотвори. На утриа же съшедшеся Сопeга и Лисовской и со всeми Рускими измeнники вкупe и сказывающим им сны своя друг другу и глаголюще: «Что се хощет быти? Воды многи потопишя полки нашя». Тогда же предстоя пред ними Донской атаман Стефан Епифанец станицы Смаги Чертенского, имeя под собою войска пятьсот казаков, и глагола им: «Великиа гетманы, аз скажу вам: сны сиа не на добро бывают. Се убо знамение являет преподобный Сергий чюдотворец: яко не водам повелeвает потопити, но множество православных христиан вооружит на нас. И велико падение нашим людем будет». Литовские же люди великою кручиною обьяти бывше, сиа слышавше, и совeщашя его с казаки побити, глаголюще, яко «сей возмущает полкы нашя и ужасает люди воинскиа». Стефан же и казаки, увeдeвше сиа, и собравшеся вси пятьсот человeк и тоя же нощи побeгошя, обeщавшеся ко Святeй Живоначальнeй Троицe и Пречистой Матери Божии и великим чюдотворцом Сергию и Никону потом таковаго зла не творити ни царьствующему граду, но с православными християны стояти за один на иновeрныя; и призывающе в помощь великых чюдотворцов. Полцы же Литовскиа догнашя их в Троицкой волости в Вохне на рeкe на Клязмe. Они же помиловани бышя от Бога молитв ради преподобных отец Сергиа и Никона, отойдошя от Литовских людей ничим же невреждены. Тако же и Оку рeку превезошяся ниже Коломны и приидошя на Дон к своему атаману вси здравы.

О сем же знамении и о Стефанe Епифанцe атаманe принесошя ми писанийце оставшиися иноцы во обители чюдотворца, ово же словом повeдающе ми о сем. Аз же и сиа повелeх здe вписати, аще истинна есть и сия, яко да не обрящуся от Бога раб нерадив и презорив о чюдесeх преподобных отец. Сия же доздe.

Воеводы же совeтовавше со архимаритом Иасафом и з старцы и со всeми воинскими людьми, чтобы очистити ис-под городовыя стeны в ров потайные ворота для скорые выласки. Каменосeчьцы же, сыскавше старой вылаз подлe сушильныя башни, и очистили и трои двери придeлашя к ним желeзные.

Глава 26 О СТРЕЛЬБАХ ПО ГРАДУ НОЯБРЯ В 8 ДЕНЬ

Того же мeсяца в 8 день на праздник собора святаго архистратига Михаила день той пребысть плача и сeтованиа, яко уже преиде 30 дней и 30 нощей и беспрестанно со всeх стран из-за всeх туров изо штидесят трех пищалей биюще по граду и из верховых. В той же день иде в церковь святыа Троица клирик Корнилей, и внезапу прилетe ядро пушечное и оторва ему правую ногу по колeно, и внесошя его в паперть. И по божественей литоргии причастися животворящих Таин Христовых и глаголаше архимариту: «Се, отче, Господь Бог архистратигом своим Михаилом отомстит кровь православных христиан». И сиа рек, старец Корнилей преставися. Да того же дни убило ис пушки старицу: оторвало руку правую и с плечем. Воеводы же и вси осадные люди во градe, избравше старцов добрых и воинских людей, которым ити на выласку и на подкопные рвы, и разрядивше войско и учредишя по чину. В Михайлов же день архистратига поющым вечерню, и вси сущии во обители людие с воплем и рыданием и в перси биеньми просяще милости у Всещедраго Бога, и руцe воздвижуще горe и на небо взирающе и вопиюще: «Господи, спаси ны погибающих, скоро предвари и избави нас от погибели сея имени твоего ради святаго. И не предай же достояниа твоего в руцe скверным сим кровопийцам!» Врази же Святыя Троица дeлом своим коварствено промышляюще о градоемствe и беспрестанно стрeляюще изо многих пушек и пищалей. Во время же псалмопeниа внезапу ядро удари в большой колокол, и сплыв в олтарное окно Святыя Троица, и проби в Дeисусe у образа архистратига Михайла дску подлe праваго крыла; и ударися то ядро по столпу сколзь от лeвого крылоса и сплы в стeну, отшибесе в насвeщник пред образом Святыя Живоначальныя Троица и наязви свeщник, и отразися в лeвой крылос и развалися. В той же час иное ядро прорази желeзныя двери с полуденныя страны у церкви Живоначалныя Троица и проби дску мeстнаго образа великаго чюдотворца Николы выше лeвого плеча подлe вeнца; за иконою же ядро не объявися. Тогда убо в церкви Святыя Троица нападе страх велик на вся предстоящаа люди, и вси колеблющеся. И полиан бысть мост церковной слезами, и пeнию медлящу от множества плача. И воздeюще руцe свои горe к Пребезначальнeй Троицe и ко Пречистей Богородици и великим чюдотворцом Сергию и Никону и молящеся о помощи и заступлении от врагов. Во время же стихeр пeниа архимарит Иасаф в велицей печали сeтуя и сведен бысть в забытие мало, и се видит великого архистратига Михаила; лице же его, яко свeт сиаше и в руку своего имeяше скипетр и глаголаше ко сопротивным: «О врази Лютори! Се вашя, беззаконницы, дерзость и до моего образа доиде. Всесильный же Бог воздаст вам вскорe отмщение». И сиа рек, святый невидим бысть. Архимарит же повeда се видeние всей братии. И облекошяся во священныя ризы и пeшя молебны Всесилному Богу и архистратигу Михаилу. На Терентиевской же рощи бe у них пищаль люта зeло, зовома Трещера. Воеводы же повелeшя стрeляти на Терентиевскую гору по Литовскому наряду из башни водяных ворот. Ударишя по большой их пищали по Трещерe и разбишя у неа зелейник 1 . Тако же и от святых ворот с Красныя башни ударишя по той же пищали и разбишя у нея устие. И видeшя с Троицкого града сущии людие, благодаришя Бога, яко разруши злый той сосуд. Архимариту же Иасафу келейное правило правящу и взирающу на образ Пресвятыя Богородица и со слезами прося помощи и заступлениа, и воздрема и видит в келию вшедшя преподобнаго отца нашего Сергиа и глаголюща: «Востани, не скорби, но в радости молитвы приноси, предстоит бо и молится Богу о обители и о вас Святая Пречистая Богородица и Приснодeвая Мариа со аггельскими лики и со всeми святыми». Паки же и иныя старцы повeдали различнаа знамениа: священноинок Генадей, и священноинок Гурей, и священноинок Кипреан, и иные мнози черноризцы и миряне, яко видeшя Святаго Сергиа чюдотворца, ходяща по монастырю и будяща братию, глаголюща сице: «Идeте, иноцы, немедлено во святую церковь и обрящете благодать». И потом видeшя вшедшя в церковь Святыя Троица Серапиона, архиепископа Новгородскаго, во святительстей одежи и во святем олтари пред образом святыя Богородица ставша. И обратився к нему святый чюдотворец Сергий, рече: «Отче Серапионе, почто умедлил еси принести моление ко Всесильному Богу и Пречистей Богородицe?» Святый же архиепископ Серапион, воздeв свои руцe, и возопи: «О Всепeтаа Мати, Рождьшиа всeх святых святeйшее Слово! Нынeшнее приношение приемши, от всякия напасти избави всeх и грядущаа изми мукы, вопиющаа: аллилуиа!» И абие начяшя благовeстити к заутреннему пeнию. Старцы же, сиа видeвше, и повeдашя архимариту и воеводам.

Сиа же старцы вси отидоша к Богу еще во осад тогда бывший. Принесе же ми о сем писание диакон Маркел ризничей. Аз же, исправив сие, повелeх написати.

1 Зелейник – часть орудия, куда кладется заряд.

Глава 27 О ВЫЛАСКE И О ОБРEТЕНИИ ПОДКОПОВ И О ЗАРУШЕНИИ ИХ

Воеводы же, князь Григорей Борисовичь Долгорукой и Алексeй, урядивше полки вылазных людей, приидошя в церковь святыя Живоначальныа Троица, знаменавшеся к чюдотворным образом и к цeльбоносным мощем преподобнаго отца нашего Сергиа чюдотворца. И пришедше ко вратом потаенным, повелeшя выходити по малу и во рву укрыватися. В то же время с пивново двора вышли головы в воеводское мeсто Туляне: Иван Есипов, Сила Марин, Юрьи Редриков Переславец с своими сотнями и з даточными людьми на Луковой огород и по плотинe Краснаго пруда. Так же и ис конюшенных ворот вышли со многыми знамены головы дворяне: Иван Ходырев Олексинец, Иван Болоховской Володимерец, Переславцы Борис Зубов, Афонасей Редриков и иные сотники с сотнями, с ними же и старцы Троицкие во всeх полках. И егда начашя из града выходити за три часа до свeта, и абие наидошя облацы темныя, и омрачися небо нелeпо1, и бысть тма, яко ни человeка видeти. Таково Господь Бог тогда и время устрои своими неизреченными судбами. Людие же вышедше из града и ополчишяся. И абие буря велика воста и прогна мрак и темныя облаки и очисти воздух, и бысть свeтло. И егда ударишя в осадныя колокола потрижды, тако бо повелeно им вeсть подати, Иван же Ходырев с товарыщи, призвавше на помощь святую Троицу и крикнувше многыми гласы, нарекше ясак2 Сергиево имя, и вкупe нападошя на Литовских людей нагло3 и мужествено. Они же, услышавше ясак той, и абие возмятошяся и, гнeвом Божиим гонимы, побeгошя.

В то же время от святых ворот голова Иван Внуков с товарыщи и со всeми людьми прииде против подкопов на Литовских людей, возвавше тойже ясак, збивше Литву и казаков под гору на Нижней монастырь и за мелницу. А Иван Есипов с товарыщи своим полком бьющеся с Литвою по Московской дорогe по плотинe Краснаго пруда до Волкуши горы, старцы же Сергиева монастыря ходяще в полках бьющеся с Литвою и укрeпляюще люди не ослабляти в дeлех. И тако вси охрабришяся и бьяхуся крeпко, глаголюще друг другу: «Умрем, братие, за вeру христианскую!» И благодатию Божиею тогда обрeтошя устие подкопа. Въскочьше же тогда в глубину подкопа ради творимаго промысла крестьяне Клемянтиевские Никон, зовомый Шилов, да Слота; и егда же зажгошя в подкопe зелие с калы4 и смолу, заткавше устие подкопа, и взорва подкоп. Слота же и Никон ту же в подкопe згорeшя. Градстии же людие приступающе крeпко к Волкушe горe к наряду Литовскому; они же стрeляюще из-за туров. Тогда же ранили голову Ивана Есипова и Троицких людей прогнали до Нижняго монастыря. Голова же Иван Внуков, обратився с своими людьми от Нижнево монастыря по плотинe и по пруду, и прогна Литву и казаков на Терентeевскую рощу и до Волкуши горы побиваше их нещадно. Троицкой же слуга Данило Селевин поносим бываше отъeзда ради брата его Оски Селевина, и не хотяше измeнничья имени на себe носити и рече пред всeми людьми: «Хощу за измeну брата своего живот на смерть премeнити!» И с сотнею своею прииде пeшь к Чюдотворцову Сергиеву кладязю на измeнника атамана Чику с казаки его. Данило же силен бяше и горазд саблею и посeкая многих Литовских людей, к сему же и трех вооруженых на конех уби. Литвин же удари Данила копием в груди, Данило же устремися на Литвина того и уби его мечем, сам же от раны тоя начат изнемогати крeпцe. И вземше его, отведошя в монастырь, и преставися во иноческом образe. Головы же Иван Ходырев, Борис Зубов со своими сотнями и прогнаша Литву и казаков за мельницу на луг. Иван же Внуков остася на Нижнем монастырe. Атаман же Чика уби Ивана Внукова из самопала. И отнесошя его в монастырь. И бысть Троицким людем скорбь велиа о убитых дворянех и слугах, понеже бышя мужествени и ратному дeлу искусни. Троицкое же воинство паки справяся убили дву полковников, дворян королевских, Юрья Мозовецкого да Стефана Угорскаго, да четырех рохмистров желнырских и иных панов; и всяких людей многих побили и поранили. А живых поиманных языков во град введошя.

1 Необычно.

2 Ясак – здесь: сигнал, условный клич.

3 Внезапно.

4 Зелие с калы – кизяк.

Глава 28 О ВЗЯТИИ ЛИТОВСКОГО НАРЯДУ

Того же дни градстии же людие, овии убо от многого труда во град внидошя, овым же еще дерущимся с Литвою и с Рускими измeнники, нeкоим же боголюбивым иноком вложи Бог благую мысль, и приидошя на пивной двор к чашнику старцу Нифонту Змиеву глаголюще: «Отче Нифонте! Врази наши одолeвают нам, но святая Троица дарова нам бeдным велику помощь над враги: подкопы их отняли и зарушили; и к тебe сего ради приидохом: даждь нам о сем совeт, чтобы еще отняти у Литовских людей туры и своему воинству помощь и отраду сотворити». Старец же Нифонт, и с прочими старцы посовeтовав, и вземше с собою двeстe человeк ратных и старцов тридeсят и поидошя с пивново двора на выласку; и прешедше прудовую ручевину, и взыдошя на Красную гору к туром и к наряду Литовскому. Вeсть же в монастырe учинися, яко Троицкое воинство на Литовской наряд поидошя.

Осадные же люди скоро пришедше ко вратом градным х конюшенным, и нужею1 воеводу Алексeа Голохвастова и приставов вратных премогошя и граднаа врата сами отворишя и устремишяся спeшно к туром; взыдошя на Красную же гору. Литва же и Руские измeнники из-за туров своих стрeляюще изо многих пушек и пищалей и из мeлково оружиа, и збиша людей Троицких под гору к пивному двору. Множество же народа паки второе устремишяся нуждею и взыдошя ис подгориа великою силою, приступающе к туром, к наряду к Литовскому. Богоборцы же начяшя стрeляти изо многых пушек с Волкуши горы поперек Троицкаго воинства и в тыл с Терентиевские рощи и мног мятеж учинишя, и ужасть в Троицких людех. Они же видeвше, яко устрашишяся Троицкое воинство от стрeляниа их, и абие полки их и Литовские и Руские измeнники вси, вскорe вышедше из-за туров своих, и градских людей всeх под гору согнашя. С стeн же градных стрeляюще по них, возвратишя их вспять. Они же возвращьшеся и заиграшя во вся игры, яко градских людей прогнашя от наряду своего. Градские же люди совeтовавше отойти во враги: в Благовeщенской, да в Косой, да в Глиняной враг, инeм же Троицким еще бьющимся с Литвою за Круглым прудом и за капустным огородом, близ Келарева пруда. И озрeвшеся и не видeвше градских людей на горe ни у пивного двора единого человeка, и ужасошяся, мнeвше всeх побитых от Литовских людей, но токмо видяще у святых ворот и на Нижнем монастырe первых людей вылазных дерущихся с Литвою и с казаки. Градские же люди утаившиися во врагeх: в Благовeщенском, и в Косом, и в Глиняном, от них же Иван Ходырев да Троицкие слуги Ананья Селевин с немногими людьми, всeдше на кони и устремившеся полем позади туров Литовского наряду; и бe полчек их мал зeло; пред полчком же тeм Троицким, глаголют, видeшя з города многие люди воина вооружена, лице же его, яко солнце, конь же под ним, яко молниа блистаася. И в той час вскочив с людьми Троицкими в первые туры, тако же и в вторые, и в третьие, и в четвертые, и в пятые, и обьявительна видeша его Божиа посланника и помогающа православному христианству, дондеже и наряд взяша. И тако невидим бысть, даровав помощь и одолeние на враги. Троицкое же воинство, конные и пeшие, скрывшеися вскорe изо врагов вышедше, приступльше к первым туром к Литовскому наряду. Литва же и казаки Руские побeгошя к другим туром. Градские же люди, побивающе их лютe, тако же из других и ис третьих выгнашя; о четвертых же и о пятых турах наряду своего Литва и казаки укрeпишяся и бьяхуся крeпко. И ту под Борисом Зубовым убишя коня. Литва же многиа люди искочьше хотяху Бориса жива взяти. Троицкой же слуга Ананиа Селевин мужествен и с прочими воинскими людьми устремишяся на Литовских людей, и прогнашя их за туры. Вскорe же подоспeшя к ним многие люди, Иван Ходырев и дeти боярские, и слуги, и все множество народа, и внидошя в четвертые и пятые туры к Литовскому наряду. Слуга же Меркурей Айгустов первeе всeх поспe к туром. Пушкарь же литвин уби Меркурья ис пищали. Тому же пушкарю отсeкошя главу. И тако помощию Живоначальныя Троица многых Литовских людей побили и языков нарочитых панов живых взяли с литаврами и с трубками и со многими знамяны во град введошя. Да тут же взяли восмь пищалей полуторных и полковых и всякого оружиа Литовского, затинных и изрядных самопалов и рушниц2, копей же и кортов3, палашей и сабель, пороху же бочки и ядер, и всяких запасов множество во град внесошя. Останцы4 же с турами и с тарасы и со оставшимся зелием вся огню предашя. Людей же Троицких убитых и раненых побраша и во град внесошя. Пламени же разливающуся и поядающу здания еретик, гетман же Сапeга, видeв заимающася огнем твердeйшаа станица своя, побeже в таборы своя, тако же и злый еретик лютор Лисовской. Вся же сиа содeяся во един день в среду, мeсяца ноября в 9 день, на память святых мученик Анисифора и Порфириа. За три убо часа до свeта начашя битися и до самого вечера кровь лияшеся. В той день подкопы зарушили и наряд Литовской взяли. И благодатию Пресвятыя Троица бысть в Троицком Сергиеве монастырe радость и веселие всему православному христианству о величии Божии, яже сотвори Бог преславнаа в той день.

Боголюбивый же архимарит Иасаф с братьею повелe звонити даже и до полунощи. Сам же со освященным собором и со всею братьею в храмe Трисоставнаго Божества молебны поюще, хвалу и благодарение возсылающе Богу, и Пречистей Богородици, и великим чюдотворцом, Сергию и Никону, и всeм святым, иже от вeка Богу угодившим. Изочтошя же Троицких всяких побитых людей того дни 174 человeки да раненых 66 человeк. Архимарит же убьенных постричи повелe, от них же Иван Внуков – во иноцех Иона, Иван Есипов – во иноцeх Иосиф, Данило Дмитрeев сын Протопопов с Москвы от Покрова со рву – во иноцeх Давид, Троицкие слуги Данило Селевин, Меркурей Айгустов – во иноцeх Мефодей, и иные многие; и причастишяся святых Таин Христа Бога нашего, преставишяся ко Господу. Воеводы же, и дворяне, и все воинство Сергиева монастыря, изшедше за град соглядати трупиа мертвых Литовских и Руских измeнников на Красной горe у наряду их по рву и в ямах побитых и у прудов у Клемянтeевсково, и у Келарева, и у Конюшенново, и у Круглово пруда, и около церквей Нижнево монастыря, и около мельницы, и против Красных ворот у подкопных рвов, и смeтивше5 Литвы и измeнников 1,500. Да сказали полоняники и выходци раненых до 500. Воеводы же и все христолюбивое воинство приговорили со архимаритом и з братьею послати к Москвe к государю с сеунчем6 сына боярсково Переславца Ждана Скоробогатово.

1 Силой.

2 Ружей.

3 Корд – короткий меч (литовск. kardas).

4 Оставшиеся вещи.

5 Насчитали (примерно).

6 С радостной вестью.

Глава 29 О ЗАВОДНЫХ1 ЛИТОВСКИХ ЛЮДЕХ

Гетман же Сопeга и Лисовской паки умыслишя совeт лукав над Троицким воинством. В нощи заведошя множество рот конных и скрышя у рыбных садов и в Сазанове и в Мишутинe врагe, дабы им от града отъeхати2 Троицкое воинство. И приeжжающе к надолбам, начашя манити людей из града. Людие же во граде, не вeдуще безбожных лукаваго пронырства, и изшедше на выласку конные и пeшие. Литва же лукавствующе и на бeгство обратишяся. Из града же людие за ними устремишяся. Стражие же, увидeвше с церкви заводных людей во врагах стоящих, начяшя бити в осадной колокол. Тогда же возвратишяся к стeнам градным. Видeвше же лукавии, яко не улучишя желаемаго, и тако из лeсов и изо врагов, яко лютыя лвы ис пещер и из дубрав, на православное христианство устремишася и притиснушя к стeнам градным. Градстии же людие тогда с стeн многих Литовских людей побили и живых взяли желнырь четыри человeки. Не возлюбиша же окааннии из града частых подарков и к тому не приложишя близ стeн приходити, и изо рвов своих и из ям, ископанных ими, разыдошяся в табары своя.

1 Заведенных в засаду.

2 Отрезать (конным войском).

Глава 30 О ВЫЛАСКE НА СТОРОЖИ ЛИТОВСКИЕ И РУСКИЕ

Во един же от дний тeх, еще убо тогда во градe Троицком Сергиеве монастырe множество воинства храбръствующих на враги и борющеся, дню освитающу недeльному1, бысть велика мгла в зимнее время. Воеводы же пакы устроишя выласку на заставы Литовские, в Благовeщенской враг и на Нагорнюю заставу к Благовeщенскому лeсу, а иных людей послаша к Нагорнему пруду за сады на заставы Руских измeнников. Изшедше же конные люди и заставу в Мишутинe врагe побили; вскорe же поспeвше и на Нагорнюю заставу, и тое топташя на Красной горe вдоль и до Клемянтeевского пруда и многих побили; из Сопeгиных же табар многие роты приидошя, и бысть бой велик. Из града же, вышедше на помощь многие люди конные и пeшие, и прогнашя Литву паки до пруда Клемянтeевского. Александр же Лисовской, яко змий возсвистав со своими аспиды, хотя поглотити православных воинство; и вскорe прииде с конными и с пeшими людьми и с Рускими измeнники с Терентeевской рощи против Красных ворот на вылазных Троицких людей, бьющихся с полком его, с Рускими измeнники; и, яко лютый лев ревый, хотя всeх поглотити. Троицкое же воинство бьющеся с ними крeпце, немогуще одолeти, отъидошя от них в городовые рвы, Литовских же людей с стeн градных многих побишя. Воеводы же из града еще к ним устроишя на помощь выласку конную, а голов с ними отпустили старцов Ферапонта Стогова, Малафeю Ржевитина и прочых старцов 20 человeк. Они же исшедше и мужествено устремишяся на Литовских людей. К сим же поспeвше с Красной горы бьющиися с Литвою и с Поляки; прочии же скрывшеся на Красной горe в Глиняном врагe. И преподобнаго и великаго аввы Сергиа и блаженнаго Никона молитвами их устраши Бог беззаконных. И видeся Лисовскому, яко из монастыря тмочислено многое воинство изшедших; и абие устрашися злый враг кровопийца и побeже, гоним силою Божиею, со всeм своим воинством под гору за мельницу на луг и на Терентeевскую рощу. Троицкое же воинство побивающе их мужествено. Тогда же взяша жива рохмистра Мартьяшя, славнаго ратоборца, и иных панов во оружии во град введошя. Лисовской же ста в раздолии за горою за Волкушею, к нему же приидошя вскорe Сопeгины роты конные. Он же лукавый, яко змий меташеся, как бы срамоты своея избыти, невeдый, яко против Вышняго силы ратовашеся. И се видит еретик и с ним многиа Поляки, яко близ полку их eздит старец, имeа в руцe своей мечь обнажен и претя ему жестоцe. И невидим бысть от очию их. Гетман же Сопeга прииде на Красную гору на Троицких людей по всему Клемянтeевскому полю всeми своими полки; Лисовской же о пришествии Сопeгинe возвеселися и хотя одолeти Господа Бога Вседержителя. И повелe в полку своем в трубки2 и в сурны3 играти, и в накры4, и по литаврам. И абие вскорe с Сопeгою устремишяся на Красную Гору поперек всeх Троицких людей, хотяще во един час всeх потребити. И согнашя Троицких пeших людей под гору к пивному двору; и бe воистинну чюдно видeти милость Божию Троицкому воинству и заступление и помощь на врагы молитв ради великих чюдотворцов Сергиа и Никона. И сотвори Господь преславная тогда. И нератницы охрабришяся, и невeжди, и никогда же обычай ратных видeвше, и ти убо исполинскою крeпостию препоясашася. От них же един нeкто даточных людей, села Молокова крестьянин, Суетою зовом, велик возрастом и силен вельми, подсмeваем же всегда неумeниа ради в боех, и рече: «Се умру днесь или славу получю от всeх!» В руках оружие держаше бердышь. И укрeпи Господь Бог того Суету, и даде ему безстрашие и храбрость; и нудяше православных христиан стати от бeгства и глаголя: «Не убоимся, братие, врагов Божиих, но вооружимся крeпце на них!» И сeчаше бердышем своим на обe страны врагов и удеръжеваа полк Лисовского Александра; и никто же против его стати не возможе. Скоро же скакаше, яко рысь, и многых тогда вооруженых и во бронях уязви. Мнози же крeпцыи оружницы сташя на него за срамоту и жестоцe на него наступающе. Суета же сeчаше на обe страны; не подающе же его5 пeшие люди, иже от бeгства своего укрeпившиися о надолобах. Беззаконный же Лисовской совашеся сюду и сюду, како бы что зло сотворити. И поворотився окаанный от того мeста вдоль по горe Красной х Косому Глиняному врагу на заводных Троицких людей. Тогда же с слугою с Пимином с Тененевым сущии людие сташя крeпко против врагов на пригоркe у рву, бьющеся с Литвою и с казаки. Видeв же мало Троицкаго воинства, злонравный лютор Лисовской устремися жестоко на них, и смeсившеся вси людие вмeсто Литовские и Троицкие, и бысть бой велик близ врага Глиняново. Врази же, боящеся подсады, начяшя отбeгати. Троицкое же воинство помалу отходяще от Литовских людей и скрывшеся в Косой Глиняной враг; Александр же Лисовской хотя во отводe жива взяти слугу Пимина Тененева, Пимин же обратився на Александра и устрeли его из лука в лице по лeвой скрании6. Свирeпый же Александр свалися с коня своего. Полчане же его ухвативше и отвезошя в Сопeгин полк. Троицкое же воинство ударишя изо множества оружиа по них и ту побишя много Литвы и казаков. Литва же видeвше и скоро на бeгство устремишяся врознь по Клемянтeевскому полю. Сердца же кровию у многих закипeшя по Лисовском и на месть паки мнози воздвигнушяся за нь, яко лютыя волцы, Литовския воеводы князь Юрьи Горский да Иван Тишкeевичь, да рохмистр Сума со многими гусары и желныри, и нападошя на сотника Силу Марина да на Троицких слуг, на Михайла да на Федора Павловых, и на все Троицкое воинство. И бысть брань велика зeло и люта. И сломльшии оружиа емлющися друг за друга, ножи рeзахуся. И конечно отчаана та брань, понеже в Троицком воинствe немного конных и не во бронeх, но покровени милостию Живоначальныя Троица и молитвами великих свeтил Сергиа и Никона; помощию же их и заступлением многих вооруженых Поляков и Литвы побивающе. Слуга же Михайло Павлов видe князя Юриа Горскаго усты меча ядуща неповинных, к прочым от брани преста, ловляше самого воеводу и уби того князя Юрья Горскаго и з бахматом его примча под город мертва. Много же ту отместников Поляков за тeло его погибошя и не исхитишя его от руку Михайлову. На том же бою мнози от Литовских людей видeшя двою старцов мещущих на них плиты и единeм вержением многих поражающе, камение же из нeдр емлюще, и не бe числа метанию их. От Поляков же выходцы о сем возвeстишя в дому чюдотворца. Такову же погибель видяще Поляки, яко князя Юрья лишишяся и иных храбрых своих растесаных лежящих, и, гонимы гнeвом Божиим, побeгошя от Троицкого воинства. И тако разыдошяся вси полци Сопeгины и Лисовского. Троицкое же воинство внидошя во обитель с великою побeдою.

1 Когда наступил рассвет воскресного дня.

2 Трубы.

3 Зурны.

4 Барабаны.

5 Чтобы не предать его.

6 Щеке.

Глава 31 О ПОБИЕННЫХ У ДРОВ

По сем же окааннии Лютори заведошя многие роты в Мишютинской враг в рощу, вeдаху бо всегда исходящих из града в тое рощу дров ради з бережатаи1, с конными и пeшими людьми. По обычаю же вышедше из града многие люди в тое рощу ради дров; внезапу же нападошя на них прежереченнии они Литовские роты и Русские измeнники. Троицкое же воинство и всякие осадные люди сотворишя с ними бой велик, и грeх ради наших одолeшя врази. И в той день убили Литовские люди Троицких всяких людей боле 40 человeк и многих ранили, а инeх в плeн живых взяли. Тогда же взят бысть Троицкой служебник нарочит Наум оконничник. Пребысть же у Сопeги служа и до отшествиа от Троицкаго монастыря. И о сих во градe печаль бысть велика зeло всeм православным христианом.

1 С охранниками.

Глава 32 О ИЗМEНE КАЗНАЧЕА ИОСИФА ДЕВОЧКИНА

Обрeтает же диавол сосуд себe и научает гонити, яко же Саул Давида неповинно, или яко же телцу в пустыни поклонитися вмeсто Питающаго манною, или яко же Ирода неповинных младенец избити устрояет. Яко же не убояся Июда давшаго власть немощным творити чюдеса неизреченная, тако же не устрашися Иосиф дивных явлений богоносна мужа и уподобися оному еретику черньцу крыющу главу Предтечеву, да не славится о ней имя Господне. И ни во что же вмeняет сказуемаа тому от всeх повсегдашняя заступлениа великого чюдотворца Сергиа, но невeрием сый одержим и затыкает уши свои, яко аспид глухий и небрегий Преславнаго славити, ниже писанию предаати, но и хотящим неутаеннаа проповeдати престати повелeваа и пользы ради к царьствующему граду на утeшение стражущим в скорбeх восписовати прерeкуа. От его же совeта злаго старец Гурей Шишкин, саном диякон, весь бо яд, крыемый в нем, тому отрыгну, еже о предательствe дому чюдотворца таканием1 услаждься от Гуриа и надежен на подручных, яко по забралом2 ходя высоко, радовашеся и ждый в конец вещь злу произвести. Но яко же осел Валама обличает, тако и Гурей тайно лукавствуемаа опроверзает; и яко же Ефесский Сина краснопeвный не пeсньми, но мучительством возносится. Нетерпeлив же в крeпких явлься Иосиф, вся по-тонку умышленная изъявив. Страшно же бe слышати трeснутиа думы Июдскиа. Не туне бо Оска Селевин отскочив, но и четырех невeглас3 поселян тамо же предпослав за ним, и к совeту Поляков весь уже отдася. Тeми и инeх немало прелсти. Его же лукавству другий воевода Алексeй Голохвастов покровитель бысть и уже сослася нелестнe со враги Пресвятыя Троица и нарек день, в он же хотя привести жатели бесовскиа на Божию пшеницу. Послeднее же стрегий, да егда изыдут агньцы братися с волки, он же хотя за ними затворити врата ограды Христовы, и ту готову снeдь отдаст звeрем кровь пиющим; и инeм же входом присрочив сынов еретических и отступников православиа ввести в гору Господню и стерти бес памяти холмы святаго Израиля. Егда услышашяся вся сицевая тайно крыемаа и от всeх уст о ненадежных великий нашь заступник возвеличен бысть, и с пророком вкупe глаголюще о сих: «аще не Господь сохранит град, всуе бдя стрегий», и «суетно спасение человeческо». Превыщьша же хвалы человeческиа суща невозможно кому восхвалити по достоинству, но разумeшя овца невидимаго волка видимо отгонима, и радостным плачем в того кровe веселяхуся всенадежно.

О СМЕРТИ ИОСИФОВE

Ров же рыяй незлобивым и впадеся не в яму, но в бездну мук и поноса, не от человeк токмо, но и от Бога и прочым в наказание, да не дерзают з гонящими на Христа ратовати, но да претерпeвают со Владыкою, яко же в мирe, тако и в гонениих. Благаа бо от руки Господня приахом, злых ли не стерпим, на искус предложенных нам. И не хотяй волею с плачющимися плакати, той неволею от радующихся подсмeваем восплакася неполезно. И по таковeм злопредательствe всезлобный от незлобивых вскорe на смерть не осудися, но дано бысть время тому на покаание, иже недостоин сый жити едину черту4.

Мнози убо злаго его совeта утвержены крeпости, писанием обличивше, на него предложишя; отмщение же Даай по правдe низпосылает на него суд, яко же на Ирода; и по недузe тяжцe жив червьми изъяден бысть, и прежде возвращениа в землю внутренняя проeдена видяшеся. И от тайно надымаемаго сердца мысльми высокими на много пролитие крови, яко гнeзда кипяху рогатыя плотоядцы. И нехотящаго Бога ради тружающыхся помиловати, отирают братолюбнe плачющеся, но и тии устрашающеся отскачют: диво бо во очию всeх бываше. И кто не почюдится, такову муку зряй? Во един бо час червь мал, яко муха, ползя по плоти, возрасте с перст человeч и рожцама естество тлeнно извертeваа. От ревeниа же того и вопля мнози, слышавше, сердцы сокрушахуся и, плачюще, поникше отхождаху. Промышляющеи же о нем вси уступишя и смрада немогуще обоневати, затнувше ноздри, далече отстояху. Кости же от опухнутиа в связании составeх видими бываху. Не презрeвшеи же молениа того плачевнаго и рыдания и послужившеи в телеси потребных не на мал час зловонием посмраждахуся и, скаредствующе5, пометахуся: от воздохновениа его захватаху си уста и обоняние. И всяк глаголаше: «Во истинну от Господа попущение се». И тако злe скончася. И его же совeта тайнодeйствуемаго способник Гриша Брюшина тако же злe скончася: утроба ему разсeдеся.

1 Поддакиванием.

2 Как по зубцам стен.

3 Неучей, простецов.

4 И одно мгновение.

5 Гнушаясь.

Глава 33 О ИЗМEНE ДВОЮ СЫНОВ БОЯРСКИХ

Прельстиша же ся дeти боярские Переславцы Петруша Ошушков да Степанко Лешуков, и на обычной выласки отскочьше от свeта во тму, и приложишяся ко врагом Божиим, к Литвe и к измeнником; рекошя же сицеваа гетману Сапeге и лютору Лисовскому: «Что убо будет нам, аще повeдаем вам да вскорe возможете обитель Сергиеву прияти без крови»? Начальницы же злобe обeщевающеся великим имeнием одарити их и первeйших в славe вознести. Духу же диаволю тeми усты дeйствуему, рекошя: «Раскопайте, панове, берег пруда верхнево и преимите от труб воду; то убо от жажди вскорe людие изнемогут и неволею покорятся вашей храбрости».

Обрадовани же бывше волцы от лисиц лукавых, и брань от стeн уставляют. Немедленно же промысл устрояют и, закрывающеся от града, дабы не видeти тeх творимаго умысла, хотeние свое совершаху. Повелeнием же Александра Лисовскаго розрыша плотину верхнево пруда и пустишя воду в служень враг в рeчку Коншору. Но молитвами великаго Сергиа чюдотворца немного истече тeм раскопанным мeстом. Градстии же людие, дивящеся тeх престатию ратованиа, исходяще к тeм раздражению; врази же в гоньбу не даахуся и непоступни же от мeст бeяху. Уже бо злодeи вызнавше градских людей наук, яко подсадою часто от них языки восхищают, и того ради крeпце стрегущеся, да не увeсться зло творимое ими.

Нeции же охотники, изшедше нощию из града тихо и на сторожи литвина вземше, во град введошя; и все умышление врагов всeм услышано бысть. И в той час всeм народом докопавшеся до труб, введеных во обитель чюдотворца, и извертeвше во многих мeстех; и абие вода прудоваа во град утече. Граждане же, паки изшедше из града, в тое нощь побишя всeх сие зло дeющих, Литву и Руских измeнников, выпущающих воду. Воды же тоя нощи в монастырe пруды ископаныя наполнишяся, и чрез монастырь протече вода на другую страну. И тако Литвы и измeнников сий совeт не збысться. На утрие же злодeи, узрeвше в прудe мало воды и своих избиенных, восплескавше руками.

О ИНОМ ИЗМEННИЦE

В тое же нощь ин сын боярской совeту тeх же злодeев, иже зло сие умыслишя, и видя творимое в дому чюдотворца, и ужищем по стeнe спустися, текий скоро ко врагом с вeстию. Его же злодeйствующа не попусти Господь, и ноги его десныя жилы от поясницы розорвашяся, и начат лютe вопити окаанный. По его же гласу с стeн слышавше и избeгше, и взяшя во град жива. От богопустныя же язвы тоя в той час изверже душу свою.

Глава 34 О УМНОЖЕНИИ ВО ГРАДЕ БЕЗЗАКОНИА И НЕПРАВДЫ

Во время, в не же одержими бeяху всeми злыми во обители чюдотворца, тогда вси плакахуся и рыдаху и злe сокрушахуся. Долготерпяй же о нас Сотворивый вся, не хотяй смерти грeшнику, но даай время покаанию и призываа грeшники во спасение, подаде во градe сущим во осадe отраду велику от руки оскорбляющих. Отступиша бо Литовские полцы и Руские измeнницы далече от стeн градных и к тому в своих жилищех в табарeх пребывающе. Рвы же своя и ямы, ископанныя ими близь града, оставишя. Сущии же во градe воинские люди и народное множество по вся дни из града исходяще: ово прохлаждениа ради от великиа тeсноты, овогда же дров ради и измытиа порт, иногда же на выласку к Польским и Литовским людем и к Русским измeнником, и в сражениих с ними в повседневных здрави отхождаху во обитель чюдотворца; овогда же и побeдители над ними показовахуся, молитвами чюдотворец Сергиа и Никона. Егда же мало отдохнушя от великих бeд, тогда забышя Спасающаго их и не помянушя пророка, глаголюща: «Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом». Диавол же уразумe на ны просвeщение лица Господня и тогда нудит нас от славы Божиа отпасти, еже праздновати недуховно, но телесно, и торжествовати не в цeломудрии, но в бестрашии, да тeм Владыку в негодование на ся воздвигнем, яко же бо Ноя, тако и Лота пианством обруга, и Давида и Соломона в блудодeйство низведе, и люди Израильтескиа, сквозe Чермное море прошедшаа, чрез мeру сытостию и игранием под землю низведе; тако и здe сотвори лукавый. Опоясующии бо ся мечем на радости часто вхождаху утeшатися сладкими меды, от них же породишяся блудныя бeды. От повседневных же вылазок всeх приходящих по побeдах и по крови пианством утeшаху. От того же вся страсти телесныя возрастаху. На трапезe же братской иноцы и простии воду пиаху и воинствующих чин престати моляху. Но вси о сем небрежаху. Еще же и се зло приложишя сребролюбственное. Тогда бо вси всегда питаеми от дому чюдотворца, взимающе бо хлeбы по числу кождо на себе, овии на седьмицу, инии же по вся дни, и отдающе сие на сребро. Сами же всегда в трапезe питахуся. Нужда же бe тогда иноком в хлeбне монастырстей строящим1, и не можаху успeвати на потребу ратным, и не имуще сна ни покая день и нощь; и всегда от жара пещнаго и от дыму курениа очи тeм истекаху. Тако же и меливо зeло нужно бeяше. Людей убо множество, жернов же мало; не чааху бо людие на много сидeнию быти и легцe сeдошя во осаду. И дванадесят гривен от мелива от четверти даяху, и мало вземлющих. В день бо всегда из града исхождаху, в нощь же о стражи градстей трезствоваху. И их же в плeне имаху от Руских измeнников и от Поляков, тако же и от христианских жен и от служних работниц оставшихся и от прочих, тe им мельцы бeяху; но в нужах осадных и тии помираху вборзe. Неправдствующих же во взятии хлeбов монастырских отец Иасаф много о сем моляше. «Престаните, господие и братие», – глаголаше, – «от таковаго неразсуждениа и простоты и не взимайте чрез потребу свою. А иже вземлющеи от вас, не истощевайте в пустошь, но со опасением соблюдайте. Не вeмы бо, господие, на колико протягнется сидeния нашего во осадe. И вам же кая польза истощити напрасно житницы чюдотворца?» И много о сем моляще. Они же о сем небрегше и въпреки глаголаху: «Велико ли вам, еже взимаем излишнее? И аще пороко2 очима вашима, то престанем имати. Вы же с сопротивными, яко же хощете, да творите». И того ради умолчаше, рекше: «Да зрит се Сергий чюдотворец».

И потом является чюдотворец Сергий, об руку стоя Никона, от датошных людей двeма Галицким казаком. И глагола им Никон чюдотворец: «Се прииде великий Сергий!» Тии же зрят чюдотворца, на посох поникша лицем, и глагола Никон има: «Возвeстита всeм во осадe сeдящим: «Се глаголет Сергий и Никон: что лукавствуете к нам неправедно и почто лишняя вземше отдаете на помет сребра3 и на пианство? И что ругаетеся мучащимся у огня в пекарни? Или не смыслисте сего, яко пот тeх кровь снeдаете? Внимайте же себe, яко обругани имате быти чревом и от него вси злe скончаетеся». Тии же Галичане казаки всему воинству вся сия возвeстиста и с плачем моляста всeх. И вси людие посмeяшася има и проплювашя глаголы их. Они же от того дни и до отшествиа врагов в плачи и во унынии хожаста. Хлeбом же преизобильна тогда обитель чудотворца; и аще и кровию дрова куповаху, но от пианства не престаху. Блуду же и прочим злым умножившымся всюду, увы, и того ради отчаание многим внимашеся; в ров убо глубок блуда впадошя вси от простых чадий даже и до священствующых. Увы! О горе, лютe! О напасть, и бeда, и зло лютeйшее! Труды бес пользы, мучение без вeнца, пождание несовершенно! Терпeние не до конца – аггелом слезы, Владыцe – гнeв, врагом – радость!

Да идем, нынe братие, тонких бeсовских запинаний ко обличителю4 и да услышим того к нам глаголюща сице: «Которым нравом и образом нашего друга свяжем? Прежде даже свяжем, разрeшается, и прежде суда с ним примириваемся, и прежде утомлениа покоряемся. Како возненавидим, его же естеством любити обыкохом? Како свободимся, ему же во вeки связахомся? Како упраздним иже с нами востающаго? Како покажем нетлeнна, тлeнно приемше естество? Что благо рцем, иже благо приемшему извeты5? Аще свяжем воздержанием и осудим ближняго согрeшающа, тому паки предани будем и сами в таажде впадем. Аще осуждати престанем, то сего побeдим. Возвысившежеся сердцем низ сведени сим от небес чистоты во ад страстей; и споспeшник есть и ратник нам и помощник и соперник и друг и навeтник; и угодие приемля, ратует; и истааем, изнемогает; и упокоеваем, безчинствует; и сокрушаем, нетерпит; аще опечалим, то в бeдe есмы; а аще уязвим, не имeем с ким добродeтели стяжати. И его же отвращаемся, того и любим».

Что се, еже о нас таинство? Како себe врази и друзи есмы? О сем же да внимаем себe, како невоздержаниа ради начяшя людие вси во истлeние сходити. И день от дне мор начят множитися в дому чюдотворца. Благаго же и неизмeннаго Владыки благий вeрный раб неотступно о душах промышляя, давшихся ему. По обычаю убо своему Поляки, и Литва и с Рускими измeнники устроившеся, к стeнам обители святаго ударяются. Внезапному же возшумeнию бывшу, и мужие оружницы к сопротивным исходят; и недовeдомаго ради приближениа врагов руцe правовeрным трясущеся, и лица тeм изменяхуся. Исходящеи же с сомнeнием зрят противу себе борзо шествующа, иже на вратeх от церкви святаго чюдотворца Сергиа, старца святолeпна и сeдинами совершена и глаголюща к ним: «Что трепещете? Аще и никто же от вас не останется, не имать предати Бог святаго мeста сего, и не будет услышано во вразeх, яко «пленихом обитель Пресвятыя Троица». Мужайтеся, не ужасайтеся. Рцeте же друг другу вси, яко нечисто живущеи во святем мeсте сем погибнут. Не нечистыми Господь спасет мeсто сие, но имени своего ради без оружиа избавит!» И невидим бысть.

И разумeшя людие самого чюдотворца. Сие же явление всeм услышано бысть о сем. Но кто избавит человeка от смерти телесныя и душевныя? Колико и сам Господь уча люди Еврейскиа, но не послушашя и до конца погибошя. Тако же и здe бысть не послушающим начальников святаго мeста сего.

1 Хозяйствующим.

2 Зазорно.

3 Накопление серебра.

4 «Обличителем тонких бесовских запинаний» Авраамий Палицын называет свт. Иоанна Златоуста.

5 Наветы.

Глава 35 О МОРУ НА ЛЮДИ

Ноября же от 17 дни явлься мор в людeх и протяжеся до пришествиа Давида Жеребцова. Образ же тоя болeзни в нужных1 осадах вeдом, юже нарекошя врачеве цынга. Тeсноты бо ради и недостатков сиа случаются, наипаче же от вод скверных, неимущих теплых зелий и корений поядающих ражающийся гной во утробах, и неимущих водок житных распухневаху от ног даже и до главы; и зубы тeм исторгахуся и смрад зловонен изо устну исхождаше; руцe же и нозe корчахуся, жилам сводимым внутрь и внe юду от язв кипящих; и теплиц неимущим в пособ сим телеса острупляхуся; и желудку необыкшу к нерастворению приатия затворяющуся, и непрестанен понос изнемогшим до конца и немогущим от мeста на мeсто преити, ни предвигнутися. И согниваху телеса их от кала измету и проядаше скверна даже до костей; и черви велицы гмизяху2. И не бe служащих у многих ни жажду утолити, ни алчющих накормити, ни гнойным струпом пластыря приложити, ни превратити на страну, ни червиа отмыти, ни отгнати скот стужающий, ни вон извести прохладитися, ни подъяти, еже бы мало посидeти, ни уста пропарити, ни лице ни руцe умыти, ни от очию праха оттерти. А иже еще воздвижущеи руцe, и тии уста и очи нечистотою оскверневаху и прежде смерти от стуку и от вeтр и от движений всяких мнози прахом посыпаны бышя. И не бe познавати тeх в вид зрака3. Имущеи же сребро или иныя вещи и отдааху на купование нуж потребных ястиа и питиа. И колико на потребу, толико и за службу; и со слезами моляще таковeх, но всякому до себе прииде, о прочих же не брежаху. И аще бы не истощили житниц дому чюдотворца и погребов не испразднили, то и вси бы измерли во второе лeто во осаде седяще.

И тогда бe не едина бeда и зло: внeюду – мечь, внутрь же юду – смерть. И не вeдуще же, что сотворити: или мертвых погребати, или стeн градских соблюдати; или с любовными своими разставатися, или со враги польма4 разсeкатися; или очи родителем цeловати, или своя зeницы на извертeние5 предаати. И неимущеи сродныя крове, и тии от стeн градных не исхождаху, но ту смерти от противных ожидаху, и един путь к смерти, глаголюще, отвсюду. И единeм токмо утeшающеся ко врагом храбрым ратоборством, и друг друга на смерть поощряху, глаголюще: «Се, господие и братие, не род ли нашь и друзи погребаются, но и нам по них тамо же ити. И аще не умрем нынe о правдe и о истиннe, и потом всяко умрем же без пользы и не Бога ради».

И таковeми всeми злыми обьяти бывше вси; и сперва убо по двадесяти и по тридесяти, и потом по пятидесяти и по сту умираху во един день; и умножися смерть в людeх, и друг от друга от духу умираху; и великий храм Пресвятыя Богородица честнаго и славнаго Ея Успениа по вся дни мертвых наполняшеся. От могил же исперва по рублю за выкоп емлюще, и потом по два и по три, та же и по четыре и по пяти дааху, но не бe кому уже приимати, ни копати; и во едину могилу и яму погребаху по десяти и по двадесяти, и двоицею сугубо, и вяще. И четыредесять дней бe мрак темен и смрад зол. И идeже изношаху мертвых, и за ними плачющихся сонмы хождаху, от утра и до вечера бяше погребение мертвым; и не бe покоя, ни сна, ни во дни, ни в нощи, не токмо больным, но и здравым. Овы убо над умирающими плачюще, ови же над износимыми, инии над погребаемыми, и множество полк, кождо гдe стояще, плакахуся. И от непокойна сна, аки шальны хождаху вси.

И преставишяся тогда братии старых во обители 297 братов, а новопостригшихся тогда боле 500. Чин же священнический до конца изнеможе от многаго труда больных и умерших и умирающых. И очи иереом отяготeни бысте, и держаще их силою над немощными. И тако вси иереи скончаша же ся, и мало от священнаго чина на возвeщение токмо осташяся. И воинствующых чин уже начят изнемогати. И мали нeцыи от смертнаго часа избавлени бышя, и многыя сироты, дeвы, и вдовицы, и отрочата осташяся; а ими же мощно всяко промысл строити, тии помрошя; не к пользe же кои, но на хлeб eдоки, осташася. И тии оздравливающеся в претыкание бяху великого грeха. И бe же тогда зол смрад, не токмо в келиах, но и по всему монастырю, и в службах и во святых церквах: ово от немощных человeк, ово же и от скот умирающых; всяко бо животно не призираемо, и растерзахуся междо собою. И водотечныя трубы дождя ради и грязи костьми животных даже доселe зарушишяся. И болe ста возов всяких порт изо обители извезше и в ров ввергше, дающе же от воза по полутора рубля, но мало взямлющих вший ради и червей и смрада ради злаго. И сиа вся внe обители с нужею извезше сожигаху. И всeх у Живоначальной Троицы во осаде померло старцов и ратных людей побито и померло своею смертью от осадные немощи слуг, и служебников, и стрелцов, и казаков, и пушкарей, и затинщиков6, и Галичан, и датошных и служних людей 2,125 человeк кромe женьска полу и недорослей и маломощных и старых.

1 Трудных.

2 Кишели.

3 И нельзя было узнать их по виду.

4 Надвое.

5 Выкалывание.

6 Затинщик – стрелок у затинной (стоящей за крепостной стеной) пищали.