ПЕТР (Полянский)

Оп.: Акты патриарха Тихона (Губонинский сборник). Номер страницы перед текстом на ней.

13(?)(26).02.1930

Второе письмо Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому) (Хэ, Обдорского района).

Высокопреосвященнейший Владыко!

       Представился случай написать Вам в дополнение к письму, отправленному заказным по Вашему московскому адресу. То письмо писал, сильно недомогая, а после и совсем себя плохо почувствовал. Требовалось бы сделать маленькие вставки. Когда пришла почта - редкий наш посетитель, - началась суета, да так и сделал, совсем запамятовав о вставках. В одном месте пропущено выражение: «для общего нашего утешения». Это там, где говорится о сохранении расположения к Вам.

       В другом месте между словами: «среди клира» - нужно вставить: «представителей православного епископата и клира...». Это в абзаце об отношении к соввласти. В том же абзаце, помнится, неладно с отрицанием «не». Но эти недочеты сути, конечно, не изменяют. Я постоянно думаю о том, чтобы Вы являлись прибежищем для всех истинно-верующих людей. Признаюсь, что из всех огорчительных известий, какие мне приходилось получать, самыми огорчительными были сообщения о том, что множество верующих остаются за стенами храмов, в которых возносится Ваше имя. Исполнен я душевной боли и о возникших раздорах вокруг Вашего управления и других печальных явлениях. Может быть, эти сообщения пристрастны, может, я достаточно не знаком с характером и стремлением лиц, пишущих мне. Но известия о духовном смятении идут из разных мест и главным образом от клириков и мирян, оказывающих на меня сильное давление.

       На мой взгляд, ввиду чрезвычайных условий жизни Церкви, когда нормальные правила управления подвергаются всяким колебаниям, необходимо поставить церковную жизнь на тот путь, на котором она стояла в первое Ваше заместительство. Вот и благоволите вернуться к той, всеми уважаемой Вашей деятельности. Я, конечно, далек от мысли, что Вы решитесь вообще отказаться от исполнения возложенного на Вас послушания - это послужило бы не для блага Церкви. Повторяю, что очень скорблю, что Вы не писали мне и не пос-

692

вятили в свои намерения. Раз поступают письма от других, то, несомненно, дошло бы и Ваше. Пишу Вам откровенно, как самому близкому мне Архипастырю, которому многим обязан в прошлом и от святительской руки которого принял постриг и благодать священства. Не подумайте, Владыко, что в центре моего внимания находятся суждения моих соседей - Архипастырей. Не скрою, что как только они прибыли в Обдорск, почтили меня общим письмом; но последнее состояло исключительно из одних приветствий. Затем, около уже года, ничего о них не слышу.

       Мое здоровье сильно ослабело борьбой с суровыми климатическими условиями. Неоднократно ходатайствовал о переселении в другой пункт, более или менее обеспеченный сносным климатом и наличием медицинской помощи, которая здесь слишком слаба, - успеха нет. Все домашние тягости несу сам: около меня нет постоянного человека. На старости лет приходится подвижничать по-пустынному. Господь устроил, таким образом, дело внутреннего упорядочения. Прошу Вас помолиться Господу Богу, чтобы подкрепил мои силы и помог мне жить в безропотном послушании Его Святой Воле.

       Вашего Высокопреосвященства покорный слуга

митрополит Петр.

       26 февраля 1930 г., Хэ, Обдорского района.

22.01.1928.

Встреча участника научной экспедиции Н. С Митрополитом Петром Крутицким. (Интервью.)

22 января 1928 г. Митрополит Петр, узнав, что приехала казенная экспедиция. . . пригласил Н. и его товарища к себе. Живет митр. Петр в отдельном домике, повидимому не нуждается, получает много посылок из Москвы, любим жителями, служит часто в местном храме. Митр. Петр имеет вид здоровый, но страдает эмфиземой легких, не может выносить дыма; так как ладана там нет, то в кадило сыплят смолу, и у него делается от этого удушье. Н. довез его из церкви домой на санках. Когда они пришли к митр. Петру, то у него был высланный священник из Рязани; там больше никаких высланных лиц духовнаго звания нет. Митр. Петр спросил их: «нет ли у Вас каких-нибудь новых вестей из церковной жизни?» Они ответили отрицательно, так как они уже полтора года, как выехали из Москвы. Тогда митр. Петр развернул газету и сказал:

«Я никаких писем за время своей высылки ни от каких лиц не получал, только получил воззвание отдельным оттиском и газету». Попросил Н. прочитать воззвание и спросил - как он его находит. Н. сказал: «Вероятно митр. Сергия заставили его написать». Митр. Петр взволновался и сказал: «Для первоиерарха подобное воззвание недопустимо. К тому же я не понимаю. - зачем собран Синод (как я вижу из подписей под воззванием) из ненадежных лиц. Так, например, епископ Филипп - еретик. . . В этом воззвании набрасывается на патриарха и на меня тень - будто бы мы вели сношения с заграницей политическия, между тем, кроме церковных никаких отношений не было. Я не принадлежу к числу непримиримых, мною допущено все, что можно было допустить, и мне предлагалось в более приличных выражениях подписать воззвание, - я не согласился, за это и выслан. Я доверял митр. Сергию и вижу, что ошибся». Из всего мы поняли, что митр. Петр очень стойкий и упорный в своих убеждениях. Он был сослан сначала в Тобольск, в Абалахский монастырь. Когда к нему приехал его келейник - о. иеродиакон, митр. Петр спросил его: с ведома ли власти он приехал, и получив отрицательный ответ, послал его заявит о приезде. За это были посажены в тюрьму и митр. Петр и келейник. После 3-х месячнаго сидения в тюрьме митр. Петра выслали в селение КХЕ. Еще будучи в Тобольске, митр. узнал, что хотели сделать распоряжение - не поминать его имени в церкви. «Не оскорбленное самолюбие, не обидчивость заставляют меня об этом безпокоиться. но я боюсь, что с прекращением поминания моего имени будет трудно различить Тихоновския и обновленческия церкви». Прибавил еще, что следователь Тучков распоряжается церковными делами, как бывший обер прокурор, что недопустимо. Говорил, что останется один и приводил в пример Афанасия Александрийскаго.