[Опубликовано в виде предисловия к книге "Маросейка: жизнеописание отца Сергия Мечева, письма, проповеди, воспоминания. М.: Мартис, 2001. - 455 с.]Cм. библиографию. В Евангелии есть слова: «По плодам их познаете их». Епископы и священники Катакомбной Церкви в 30-е и 40-е годы осуществляли свое пастырское служение в тяжелейших условиях. Если каждому из них удалось в тяжелую минуту укрепить в вере хотя бы одного человека, удалось хотя бы одному человеку (случайному ли встречному, соузнику или охраннику) помочь найти путь ко Христу и к вере — им есть чем оправдаться перед Богом. Тем же, верю, будут оправданы и священники, пошедшие за митрополитом Сергием ради того, чтобы не разрывать общение со своей паствой. Я считаю, что путь епископа Афанасия и путь митрополита Сергия — это два пути подвига. Ни у кого не вызывает сомнений искренность митрополита Сергия в его желании церковного блага. Когда говорят о том, что целью политики митрополита Сергия было «спасение социальных институтов Церкви», это неверно. Речь шла о посильной защите сокровенных и духоносных глубин жизни Церкви. Речь шла о том, чтобы миллионы простых людей, далеких от сложных отношений государства и церкви, могли причащаться и молиться. Катакомбная Церковь в конце концов исчезла. И можно лишь склонить голову перед памятью испивших до дна чашу страданий, прося их молитвенного предстательства за нас, за всю Русскую Церковь у Престола Господня. Кружки же, выходящие сейчас на поверхность под именем «Катакомбной Церкви» — независимо от того, действительно ли они связаны с Церковью 30-х и 40-х годов — как мы видим, используют чаще имя и подвиг Катакомбной Церкви. Священники Катакомбной Церкви не смогли, да и не могли стать пастырями не только своих личных доверительных друзей, но и миллионов людей. Священники же Московской Патриархии смогли сохранить доступ к святым Таинствам Церкви и участие 3//4 в Святой Евхаристии для нескольких поколений русских людей. Или же жизнь этих людей, их вечную судьбу надо было принести в жертву «принципам»? Был свой путь и свой подвиг у ушедших в подполье. Был свой путь и свой крест у оставшихся на виду. Будем ли взвешивать, чей крест тяжелее? Будем ли друг перед другом хвалиться ранами? Или вспомним опыт Катакомбной Церкви, присовокупим опыт Церкви Зарубежной и вместе будем работать для возрождения душ людей и для будущего России? Верю, что наши мученики и праведники — независимо от того, были ли они последователями митрополита Сергия или же не разделяли его позицию, верю — вместе молятся о нас. Рад тому, что раскрываются неизвестные и славные страницы недавней истории Русской Православной Церкви. Надеюсь, что публикация материалов, связанных с историей новейших «катакомб», будет продолжена. ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ АЛЕКСИЙ II 1992 г. |
