9 сентября совпало в 2018 году с воскресеньем, как и в 1990-м. 28 лет со дня убийства отца Александра. Кто убил? Ну, гебешники так или иначе. Что убило? Мировое зло.
Что изменилось? Режим перестроился, сменил кожу с парткома на правгламур. Свободы намного больше, чем в 1990-м, к тому же интернет. Используется эта свобода меньше, чем разумно и возможно. Бросается на ветер, зарывается в землю, просто тратится вхолостую.
Кто изменился? Выросло имущественное расслоение, выросло и образовательное, но во всех слоях денег и образованности больше, чем нравственности и интереса к правде. Разрыв от окружающего мира увеличился, причём ясно, что это разрыв не из-за железного занавеса, а из-за жлобства, страха, рекурсивной агрессии. Уже и не списать на большевиков свои беды. Сами ненавидят Запад, свободу, мир.
Религиозное положение вернулось к 1914 году. Возродилось гламурное, карамелизированное православие, которого и тогда было, но никого не интересовало и исчезло без следа. Появились православия гебешное, хунвейбинское, охотнорядское, циничное, ватное. Но больше стало и нормальной, личной веры — как больше стала и мещанской набожности, под видом интеллигентности и без.
Осуществился ли проект отца Александра — создание православной среды, существующей изнутри, без подпиток, образованной, не замкнутой? Вроде бы не очень. Образованность есть, открытость небольшая есть, но цену им понять можно только, если опять будут гонения, а зачем это надо? Лучше уж пожить в неведении.
В мире вокруг России жизнь на порядок нормальнее — психологически, прежде всего, не только в богатых странах. Но эта нормальность не означает, что там не нужен Бог — нужен, только, конечно, не Бог «большинства», а Бог Бога. Так что отец Александр лукавил, когда говорил, вернувшись из поездки на Запад, что там нечего делать. Другой вопрос, что и в России есть, что делать христианину, только тут надо одновременно успевать идти вперёд и не опускаться в средневековое болото, которое вокруг. Ну что ж, «Москва не сразу строилась», как говаривали украинцы, основывая свою новую колонию.
На фото о.А. таким, каким я его впервые увидел и навсегда для меня он остался таким, не седым.
Святой ли он? Помнится, во время первой встречи, году в 1974, Зоя Афанасьевна Масленикова предложила обсудить, есть ли современные святые и сразу предложила — «отец Александр». На что Олег Степурко радостно заорал: «Оставьте мне отца Александра живым!» Вы посмотрите на отца Александра и вы посмотрите на святых — на Георгия Победоносца с драконом, на Гавриила Белостокского, на Николая Романова, Евгения Родионова... Вы серьёзно хотите видеть отца Александра среди этих персонажей?!