А.С. Ионов

С.Г. Рункевич и судьба архивных материалов
Поместного Собора Православной Всероссийской Церкви 1917-1918 гг.
Изъятие церковных документов властями

Доклад на 12 Рождественских чтениях. http://www.fond.ru/rc/xii/xii-ionov.htm

См. библиографию

При обращении к истории Русской Православной Церкви в первые годы советской власти, вопросам, связанным с ее выживанием в новых социально-политических условиях нельзя пройти мимо такой яркой личности, как доктор церковной истории, маститый церковный архивист Степан Григорьевич Рункевич. [*1] В те лихие годы С.Г. Рункевич, являвшийся членом Поместного Собора Православной Всероссийской Церкви 1917-1918 гг., был избран в состав Делегации Высшего Церковного Управления (далее – ВЦУ), занимавшейся сношениями с органами советской власти от лица Церкви. Будучи одним из активнейших членов делегации, Рункевич представлял ее интересы в Совещании Управляющих Московскими отделениями секций Единого государственного архивного фонда – ЕГАФ. Формально он участвовал в заседаниях этого органа как член Союза Российских архивных деятелей - РАД.  Он  ратовал за открытый доступ к архивным материалам, закрепление прав общественных организаций как пользователей архивных документов, выступал по вопросам о наказаниях за порчу и утерю архивных документов, подчеркивал важность практических занятий в подготовке новых архивных кадров и др. [*2] В 1920-1921 гг. С.Г. Рункевичем была осуществлена передача во 2 московское отделение IV секции такого ценнейшего комплекса документов по истории Церкви, как Архив Поместного Собора 1917-1918 гг.

После закрытия Собора в сентябре 1918 г. Рункевич перенес его материалы в свою комнату в Московском Епархиальном Доме в Лиховом переулке (д. 6), расположенном между Каретным  Рядом и Садовым кольцом, где в 1917-1918 гг. работал Собор. [*3] Передача архива в хранилище ЕГАФ (бывший Архив Печатного Двора на Никольской улице) производилась в спешке, поскольку местный Совет летом 1920 г. потребовал немедленно освободить здание Епархиального дома, где проживал Рункевич, для «других нужд». Из письма К.Я. Здравомыслова, в  то время заведующего 2 Петроградским отделением IV секции ЕГАФ, к С.Г. Рункевичу видно, что дела пришлось перевозить при сильном дожде. [*4]

Вместе с Архивом Собора Рункевич, как видно из его «Записки о хранении Архива Синода и Собора», перевез на Печатный Двор достаточно большой объем дел, которые относились к делопроизводствам Канцелярии Святейшего Синода и его центральных учреждений (Хозяйственного Управления, Учебного Комитета, Контроля, Училищного Совета). [*5] Это были материалы, перемещенные в связи с переездом Святейшего Синода в августе 1917 г., а также документы, отложившиеся за период до 1 февраля 1918 г., когда Святейший Синод объявил о своем роспуске и передаче своих функций новым органам Высшего Церковного Управления (Священному Синоду и Высшему Церковному Совету).

Рункевич считал несомненным, что эти материалы должны быть перевезены в Петроград в Архив Святейшего Синода, и воссоединены с фондами учреждений, к которым они принадлежали. Как видно из записки Рункевича, он сделал многое для спасения этих документов: произвел описание, договорился с руководством Главархива и представителями Высшего Церковного Управления о перевозке их в Петроград. Однако из текста записки неясно, когда было осуществлено это перемещение. Ясно одно: оно все-таки произошло, поскольку ныне в фондах Канцелярии Святейшего Синода и его центральных учреждений в Российского государственном историческом архиве (РГИА) в Санкт-Петербурге имеются дела за этот период (по февраль 1918 г.). [*6]

Из письма К.Я. Здравомыслова и записки самого С.Г. Рункевича, а также из отчета заведующего Архивом Печатного Двора А.А. Покровского за 1921 г., [*7] видно, что Рункевич произвел разбор и описание Соборного Архива. Однако, когда в 1929 г. осуществлялась передача фонда Собора из Центрального архива народного хозяйства, культуры и быта (одним из его хранилищ был тогда Архив Печатного Двора) в Центральный архив Октябрьской революции (ЦАОР), описи у него не было, хотя архивисты и обнаружили в конце одного из дел «канцелярскую сдаточную опись», по которой и осуществлялась приемка фонда. Вряд ли это была опись, оставленная в 1921 г. Рункевичем, поскольку, во-первых, сомнительно, чтобы он приобщил ее к одному из дел даже руководящего органа Собора – Соборного Совета, и во-вторых, данная «канцелярская опись» не охватывала всех дел фонда. [*8] К сожалению, нам не удалось обнаружить и эту опись, поскольку она была изъята из дела. В составе фонда сохранилась лишь опись, составленная в конце 1920 – нач. 1930 гг. ЦАОРе. [*9] На рубеже 1970-1980 гг. к фонду была составлена новая опись, которая в корне изменила его организацию: дела были распределены по структурным подразделениям Собора [*10].

Таким образом, становится ясно, что фонд Поместного Собора 1917-1918 гг. поступил на госхран не через органы госбезопасности, как полагали некоторые современные архивные деятели, [*11] а был передан официальным представителем Церкви (С.Г. Рункевич – член Делегации ВЦУ и помощник Управляющего Канцелярией Священного Синода) по причине реквизиции здания, где он ранее хранился. Сложность состоит в другом: в РГИА в Петербурге также хранятся материалы Собора, образующие отдельный фонд № 833 из 75 дел, а также фонд Канцелярии Патриарха Тихона и Священного Синода за 1918-1924 гг. (302 дела) [*12].

О материалах, относящихся к последнему архивному комплексу, Рункевич также упоминает в своей записке. [*13] Это, по его сообщению, был «Архив Священного Синода» за 1918 г. и постановления ВЦУ за 1918-1919 гг. Рункевич произвел их описание и указал, что эти материалы, как историческое продолжение Соборного Архива, должны храниться вместе с ним. Однако ни в материалах фонда Рункевича, ни в фонде Главархива за рассматриваемый период нам не удалось найти сведений, что они были переданы в хранилища ЕГАФ.

Однако в материалах «Следственного дела Патриарха Тихона» нам удалось обнаружить весьма интересную информацию. В двух документах, являющихся заверенными копиями Указа Патриарха Тихона и одного из актов осмотра мощей, имеется приписка с отсылка к некому делу «№ 10 т.н. Свящ[енного] Синода [*14] , по письму патриарха Епарх[иальным] Преосвящен[ным] «Об устранении поводов к соблазну в отношении св. мощей и по ходатайству его в Совнарком о прекращении свидетельствования мощей», [*15] в котором, по сообщению создателей копий, отложились подлинники документов. Далее следуют указания, что: 1) «Подлинное дело находится в канцелярии 8-го Отдела Наркомюста» (приписка к Указу Патриарха); [*16] 2) «Это делопроизводство изъято из патриаршей канцелярии 22-V-20 года, согласно предложению СледОтдела Наркомюста по ордеру В.Ч.К.» (приписка к акту). [*17] Отсюда понятно, почему в своей записке Рункевич сообщает, что у него на руках был «Архив Священного Синода» за 1918 г., а за 1919 г. – лишь постановления ВЦУ: делопроизводственные материалы к тому времени были изъяты представителями «ликвидационного» Отдела Наркомюста.

По этим данным можно судить, что часть материалов Высшего Церковного Управления, а возможно и Собора, все-таки прошла через следственные и судебные органы, где эти документы использовались в качестве вещественных доказательств и приобщались к следственному делу. Необходимо отметить, что при первом аресте Патриарха Тихона в ночь с 24 на 25 ноября 1918 г. изъятие документов не производилось, хотя в ордере на арест имеется указание произвести «выемку документов и книг». [*18] По крайней мере, в «Квитанции на вещи, изъятые при обыске у Патриарха Тихона», сведений об изъятии документов нет [*19].

Таким образом, хотя нам не удалось поработать с материалами, хранящимися в РГИА, можно сделать предположение, что: 1)   хотя бы часть фонда Канцелярии Патриарха Тихона и Священного Синода «прошла» через органы госбезопасности;  2) предположение, что  75 дел, которые составили фонд Собора в РГИА, были намеренно изъяты из архивных материалов Собора.   Пока это превентивные выводы, требующие дальнейшего изучения вопроса.

ПРИМЕЧАНИЯ

[*1] Рункевич Степан Григорьевич (1867-1924) – родился в семье протоиерея Минской епархии. Закончил Санкт-Петербургскую Духовную Академию, поступил в архив Синода, где разбирал униатские дела, член Архивной Комиссии при Синоде, автор «Описания документов архива западно-русских униатских митрополитов» в 2 тт. (СПб., 1897-1907). Доктор церковной истории. Обер-секретарь Св. Синода,  Помощник Управляющего Канцелярией Святейшего Синода. На Соборе – один из самых активнейших членов, вошел в состав Делегации Высшего Церковного Управления для сношений с народными комиссарами, избранной Собором, член нескольких Отделов Собора, председатель Редакционного Отдела. 1920-1922 гг. – сотрудник Главного управления кустарной и промысловой кооперации ВСНХ при Наркомземе (Священный Собор Православной Российской церкви 1917-1918 гг.: Обзор деяний: Первая сессия. М.: Издательство Крутицкого подворья, 2002. С. 369-370).

[*2] Протоколы заседаний Совещания Управляющих Московскими отделениями секций ЕГАФ. ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д.

[*3] ОР РГБ. Ф. 257 (С.Г. Рункевич). К. 1. Д. 9. Л. 1-2об.

[*4] ОР РГБ. Ф. 257. К. 1. Д. 12. Л. 2.

[*5] ОР РГБ. Ф. 257. К. 1. Д. 9. Л. 1-2об.

[*6] История Русской Православной Церкви в документах федеральных архивов России, архивов Москвы и Санкт-Петербурга: Аннотированный справочник-указатель. М., 1995. С. 86-104.

[*7] ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 320. Л. 23.

[*8] ГАРФ. Дело фонда 3431. Л. 10.

[*9] ГАРФ. Ф. 3431 (Поместный Собор Православной Всероссийской Церкви 1917-1918 гг.). Оп. 1. Д. 660.

[*10] ГАРФ. Дело фонда 3431. Л. 14-21.

[*11] Участие архивов и церкви в сохранении и использовании историко-культурного наследия России: Материалы конф.// Вестник архивиста.1992. № 4. С. 48; сотрудники ГАРФ в устных беседах также высказывали мнение, что в Центральный архив народного хозяйства культуры и быта фонд поступил из ОГПУ.

[*12] РГИА: Путеводитель: В 4 т. Спб., 2000. Т. 1. С. 175-176.

[*13] ОР РГБ. Ф. 257. К. 1. Д. 9. Л. 1-2об.

[*14] В приписке к копии Указа, видимо, по ошибке, сказано: «священного собора» (Следственное дело Патриарха Тихона: Сб. док. по материалам ЦА ФСБ РФ. М.: Памятники исторической мысли, 2000. С. 498). Судя по приведенному заголовку дела, оно не могло быть заведено на Соборе, поскольку кампания советских властей по вскрытию мощей относится к 1919 г., а Собор прекратил свою работу в сентябре 1918 г.

[*15] Следственное дело патриарха Тихона. С. 504.

[*16] Там же. С. 498.

[*17] Там же. С. 504.

[*18] Там же. С. 70.

[*19] Там же. С. 71.