Политики с чемоданами и без

Когда эмиграция нравственно недопустима?

Неверно, что изменивший жене может изменить отечеству. Это шутка, потому что это неправда. Политика эротична, но политика по особому эротична. Она — как второй брак. Если муж изменял первой жене, это не означает, что он будет изменять и второй. Когда Честертон говорит об эротичности политики, он помогает понять Новодворскую, яростно отстаивавшую обязанность политика не эмигрировать. Разводиться политик, наверное, может — хотя и это его не красит. Но когда я вижу тусовку, внимающую поношениям Сталина — но не Ленина! и не Путина! — я понимаю, что это тусовка людей, сидящих на чемоданах и ждущих, когда власть сделает что-то такое, чтобы они преодолели собственную инерцию и всё-таки эмигрировали.

Это не тусовка политических акторов, которые имеют чёткие взгляды и будут их неизменно придерживаться. В условиях России — не Франции, где всё относительно хорошо, и не Ливии, где всё просто разрушено так, что политика просто невозможна — это как если бы человек упал в пропасть, но его схватил бы за руку кто-то, стоящий на краю обрыва, и сказал: «Я тебя подержу, но учти, что я могу разжать свою руку в любой момент, и не обессудь... старик, ты же понимаешь... ты на моём месте...»

В этом, кстати, единственная сильная сторона Явлинского или Навального. Они не собираются уезжать. Они даже собираются не уезжать. В этом смысле они надёжные, нормальные политики. Никто не сядет в автомобиль, у которого одно колесо, возможно, отвинтится по дороге — мастер сказал, что оно плохо привинчено.

Другое дело, что когда я вижу в западном журнале заголовок «В чём причины успеха Навального», я недоумеваю — в чем успех?! Ничто из того, чем занимался Навальным, не увенчалось ни малейшим успехом (кроме составления ему лично репутации). Быть неуспешным не постыдно, ведь не всё зависит от нас — Новодворская тоже успеха не добилась, но она, к счастью, и не создала иллюзии, будто она успешна.