Роман израильского классика, лауреата всевозможных международных премий (кроме Нобелевской) Амоса Оза «Иуда» (2014) в русском издании снабжён подробным экскурсом в топографию Иерусалима, по которому бродят герои. Однако, напрочь отсутствует хотя бы крохотное примечание о Мицпе-Рамоне, куда герой уезжает в финале романа, а ведь большая разница — едет он на секретный объект, где хранится атомное оружие Израиля, в кибуц вегетарианцев (есть такой на севере страны) или куда подальше.
Мицпа-Рамон — символическое место уже потому, что тут находится гостиница «Берешит», а «Берешит» — это первые слова Библии, Торы, Пятокнижия: «В начале». Герой возвращается к истокам мироздания? Гостиница поставлена на краю огромного кратера, являющегося главной достопримечательностью Мицпа-Рамона. Словно слетать на Луну, увидеть Землю до появления жизни.
Гостиница, однако, пятизвёздочная (что перекликается с пятикнижностью), сюда любят ездить олигархи из России. Номер стоит 500 долларов в день, а средняя зарплата у жителя Рамона — 1500 долларов в месяц. Жителей 5 тысяч, в основном солдаты, переведённые сюда после закрытия баз на Синайском полуострове, из промышленности — танковый завод.
Сестра главного героя уехала в Рим, где учится и работает, а он — в Рамон. Созвучие не случайно: «Рамон» и означает «римский», город когда-то входит в Римскую империю, как и вся Палестина, был и тогда, очевидно, невероятной дырой. Дырой в буквальном смысле слова — кратер же.
Забиться в дыру — как превратиться в таракана, умереть, забыться и видеть сны, быть может. Откуда такой не трагический, а унылый финал? Из самого замысла. «Иуда» — это человек-по-Озу. Человек из страны Оза. «Всяк человек ложь» — псалом 115, стих 2.
Оз подробно прописывает сцену Распятия с явным сочувствием к Иисусу. Не от веры в Христа, прямо наоборот. Иисус был простой деревенский дурачок, никаких чудес не творил, проповедовал без особых фантазий, но с Иисусом случилась беда: Иуда поверил, что Иисус есть Христос.
Тут Оз отходит от Даниила Андреева (и Борхеса), который создал отчётливо пошлую идею, что Иуда любимый и самый преданный ученик Христа, потому что Иисус поручил Иуде Себя предать. Пошлость идеи характерна — нет, не для декаданса, а лично для Даниила Андреева, писателя не просто бульварного, а бульварного с претензией. В чём пошлость? В попытке преодолеть черно-белое видение мира, где есть хороший Иисус и плохой Иуда, но в попытке, основанной на обмане, а не на истине.
Истина в том, что Иуда — конечно, хороший человек и любимый ученик, как и Пётр, и Матфей, как Пилат — любимый прокуратор, а Каиафа — любимый царёк. Все любимые, все бриллианты в короне небесного царя, почему Он и приходит за этими бриллиантами, а они Его предают. Он всё равно любит, но воскресает и возносится, а не нанимается к ним мажордомом. Предавать — не надо. Никогда и никого. Это не наш метод. То есть, это именно наш метод — на кривой козе въехать в рай — но это не метод Бога. Тоньше надо, тоньше — говорить, но не с властями, а с обычными людьми, и не о том, где Христос, а о том, что Христа нельзя останавливать («арестовать» — это ведь «остановить» в переводе с английского), а надо, напротив, за Ним трюхать по мере сил и благодати, и говорить, говорить, говорить — с Ним и с людьми. А не лезть со своими слюнявыми поцелуями — тоже мне, нашёл время и место!
Идея Оза предельно смердяковская: всё — враньё. Каждый обманывает каждого. С лучшими намерениями, да, но — обманывает. Обманывает, чтобы подбодрить, обманывает, чтобы помочь.
Следующий по калибру обманщик у Оза — это Бен-Гурион, который предал-де сионизм как идею мирного сосуществования с арабами и стал убеждать израильтян, что они могут и потому должны создать отдельное еврейское государство. Израильтяне поверили и пошли умирать на войне как Иисус на кресте. Но государство их временное и обречено на исчезновение, рано или поздно.
Действие романа происходит в 1959 году, главный герой студент, то есть, учитывая, что Оз родился в 1939-м, это сам Оз в годы юности, а роман относится к жанру романов воспитания.
Главный герой, после того, как его бросила девушка, а он бросил университет, селится в доме смерти и мрака: сам дом честный, был куплен у арабов, не завоёван, тут жила счастливая пара, но муж пошёл на войну в 1948 и был убит. Его отец превратился в желчную развалину с атрофией мышц, за которым нужно ухаживать и слушать его монологи. Бедняга распят на ужасном воспоминании: он подписал бумагу, разрешающую сыну идти воевать. Сын-то был единственный, а по закону Израиля от отца единственного сына требуется такое разрешение. Конечно, тут же озвучивается аналогия с Авраамом, который чуть ли не убил Исаака. Древняя аналогия между Исааком и Иисусом всплывает в который раз (у талмудистов была версия, что Авраам-таки зарезал Исаака, но тот воскрес). Израиль есть, а сына нет — отец, выходит, предал сына своим государственническим энтузиазмом.
Единственный свет во всём этом мраке — женщины. Они не предают. Они, в отличие от мужчин, умеют слушать. Правда, в трактовке Оза женщины нимало не вдохновляют. Главная героиня — вдова погибшего — работает детективом, разоблачает ложь — коммерческую, любовную, любую. Может использовать мужчину для секса (и использует главного героя), но не более того. Использовав — выгоняет. В кратер. Попытки вдохновить — сестра главного героя пишет ему вдохновляющее письмо — сплошные попрёки и хвастовство собой. Ну точно — всяк человек ложь, даже женщина, которая не человек.
Правда в том, чтобы не говорить. Пятый герой романа — считая первыми четырьмя балбеса-студента, реинкарнацию Иисуса, погибшего патриота, отца и вдову погибшего — некий соратник Бен-Гуриона, вымышленный великий сионист, который был ославлен предателем, потому что не поддержал идею отдельного еврейского государства. И вообще был космополит, а государству Израиль и любому другому государству нужны не космополиты, а замполиты. (В Мацпе-Рамоне аттестат получают 67% учеников, средний для Израиля показатель). «Предатель» — то есть, единственный верный идеалам любви человек — когда его не послушали, замолчал, писал много, но всё написанное рвал на мелкие клочки и спускал в унитаз, и в конце концов умер.
Автор писал роман 10 лет, начиная с 66-летнего возраста. Оправдывает ли возраст пессимизм? Пессимизм не нуждается в оправдании, в оправдании нуждается оптимизм, вера, человечность. Война в оправдании не нуждается — война есть разновидность пессимизма, ведь воюющий убеждён, что слова бессильны, что сила в танке. Мир нуждается в оправдании, в мир можно только верить, ради мира нужно только говорить, а не стрелять. Парадокс в том, что Оз не верит в те самые слова, которыми живёт как литератор. Он пишет о том, что писать бессмысленно, что всё накроется атомной войной и останется лишь кратер от взрыва. Что неплохо — всё-таки не эллиотовским всхлипом, но только неправда и то, и то. Мир вообще не кончится, потому что он ещё толком не начинался. Берешит было вчера, сегодня всё ещё новорождённое. Вот и надо мир растить, а не оплакивать. А Иуда предателем был, это не зависит от того, был Иисус Сыном Божиим или нет (как то, был ли Иисус Сыном Божиим не зависит от того, называл ли Он Себя Сыном Божиим). Был Иуда предателем, и самым пошлым — ради денег, пусть и не очень больших для крупного израильского прозаика, но достаточно больших для разочарования и трусости.