М.И. Быхова

Монастыри на Руси XI - середины XIV века

Оп.: Монашество и монастыри в России. XI - XX века: исторические очерки. М., "Наука", 2002 г., стр. 25 - 56.

Номер страницы следует после текста на странице.

История ранних монастырей присутствует в той или иной степени на страницах большинства трудов, посвященных проблемам истории религии и Церкви. Ее изучение имеет давние традиции. В летописцах можно видеть первых исследователей монастырской темы. Являясь, как правило, выходцами из монастырей, они стремились рассказать о них более подробно, фиксировали события из ме­стной истории, имеющие значение не только для самих обителей, но и для истории древнерусского общества. Основная тема, которая затронута в древнейших повествованиях - основание монастырей. Так, сведения об учреждении Киево-Печерского монастыря содержатся и в Повести временных лет, и в Житии Феодосия Печерского, в котором есть отдельная часть, посвященная созданию монастыря ¹⁾. Патерик Киево-Печерского монастыря включает "Сказание что ради прозвася Печерьскый манастырь". Оно написано монахом-летописцем Нестором и помещено в сборнике как "Слово восьмое" ²⁾. Летописцы составляли перечни настоятелей. Первые из подобных списков содержатся в том же Патерике, а также на страницах Новгородской первой летописи ³⁾.

Монастырская тема заняла свое место в работах историков только с XIX в. Тогда же определились те проблемы, которые ис­следуются вплоть до настоящего времени, в том числе - изучение отдельных монастырей. Один из первых исследователей истории Киево-Печерского монастыря, архимандрит Евгений Болховитинов останавливался не только на истории возникновения монастыря, считая, что он являлся первым на Руси, но также обратил внимание на то, как была устроена жизнь в его стенах ⁴⁾. Автор наметил н­сколько основных проблем при изучении каждого монастыря. Существует ряд работ исследователей прошлого столетия, содержащих подробное описание обителей, возникших в XI - середине XIV в. ⁵⁾ Однако они преимущественно носят описательный характер.

Другим направлением в изучении истории монастырей стали те работы, которые обобщали сведения о древнерусских монастырях и ставили более широкий круг проблем. Впервые архим. Макарий

-25-

(Булгаков) пытался определить время возникновения ранних русских монастырей ⁶⁾.

Позже было подготовлено полное описание древних обителей причем значительное место отводилось истории возникновения первых, наиболее крупных монастырей. Но и эти труды носили описа­тельный характер ⁷⁾.

Другой темой, которую активно разрабатывали дореволюцион­ные исследователи, является монастырское землевладение. Одним из первых ее поставил В.О. Ключевский в своем "Курсе русской истории", однако из-за скудных источниковых данных ученый занимался более подробно историей монастырей только с середины XIV в. ⁸⁾. Анализируя некоторые жития, В.О. Ключевский воспроизводил историю обителей, зачастую пересматривал некоторые установленные факты, предлагал новые датировки.

Со второй половины XIX в. определяется еще одно направление в изучении монастырской проблематики. Это вопрос о регламента­ции внутримонастырской жизни, т.е. проблема монастырских типиконов (уставов), а также принятия их на Руси. Существует целый ряд исследований по этому вопросу ⁹⁾, который, однако, не решен окончательно, до сих пор является актуальным и волнует современных исследователей.

Большое значение для изучения монастырей имел труд Е.Е.Голубинского "История Русской Церкви" (М., 1880. Т. I, первая половина; М., 1900. Т. 2, ч. 1; М., 1917. Т. 2, ч. 2). Эта работа содержит специаль­ный раздел, посвященный истории монастырей, где автором затрону­ты все отмеченные нами проблемы, занимающие в той или иной сте­пени историков ¹⁰⁾. Е.Е.Голубинский впервые обратил внимание на формы подвижничества, имевшие место на Руси ¹¹⁾, подробно останавливался на устройстве монастырей, исходя из данных о Киево-Печерском монастыре, выявил архимандритов в монастырях, полагал, что это почетный титул для игуменов особо крупных обителей ¹²⁾.

В древних рукописях встречаются сведения о монастырях, монашеской жизни¹³⁾

В современной исторической литературе можно выделить не­сколько основных направлений. Ряд работ посвящен монастырско­му землевладению; они основаны на большом фактическом материале ¹⁴⁾. Разрабатывается еще одна интересная тема: вопрос об архимандритиях - особой городской организации черного духовенства в городе, обладавшей, по мнению исследователей, особым статусом ¹⁵⁾.

Продолжается изучение монастырских уставов, имевших хождение на Руси. Так, изучению этой проблемы посвящены работы И.Д. Ищенко ¹⁶⁾. Современные историки открывают новые источни­ки, принесшие существенные изменения в уже устоявшиеся выводы о развитии монастырей и их хозяйства ¹⁷⁾. Слабая изученность ранней истории монастырей объясняется во многом незначительным коли­чеством сохранившихся источников.

-26-

Летописи остаются основными источниками, содержащими сведения по истории монастырской жизни в Древней Руси, но круг затрагиваемых в них проблем ограничен. В них содержатся конкретные сведения об устройстве обителей, строительстве в их пределах, уточняются даты настоятельства. В зависимости от того, где создан летописный свод, содержатся факты о жизни в монастырях в разных регионах Древнерусского государства.

Летописные сведения дополняются свидетельствами других нарративных источников. К их числу относятся агиографические сочинения (жития святых). Количество дошедших до нас ранних житий невелико ¹⁸⁾. Почти все известные жития связаны с деятелями, занимавшими значительное место в истории Древней Руси - это были не только князья, митрополиты, епископы, но и настоятели монастырей Несмотря на то, что списки житий, дошедшие до нас, значитель­но удалены от времени смерти святого, в них можно выявить сведе­ния по истории монастырей в древнерусских городах, В отличие от летописей, в житиях нет хронологических указаний, и лишь сопоста­вление с другими источниками позволяет уточнить время тех или иных событий.

Особое место занимает Киево-Печерский Патерик ¹⁹⁾. Расска­зывающий о ранней истории Киево-Печерского монастыря и его первых подвижниках, он формировался начиная с первой трети XIII в., ядром его служила переписка епископа Владимирского и Суздальского Симона с печерским иноком Поликарпом ²⁰⁾. Пате­рик содержит несколько десятков рассказов о печерских подвиж­никах. Описываемые события происходили в середине XI-XII вв. Благодаря этому источнику можно проследить постепенный рост монастыря, его внутреннюю жизнь, виды подвижничества, отно­шения с князем и боярством, а также и распределение обязанно­стей монахов.

Третьей группой источников для изучения монастырей в Древней Руси являются акты. Количество грамот по раннему периоду монастырской истории незначительно, поэтому возника­ет необходимость использования более поздних актов, так как в них часто содержатся прямые или косвенные ссылки на старину ²¹⁾. Приемом ретроспекции можно воспользоваться для изучения древнейшей истории монастырей, их образа жизни и хозяйствования.

Берестяные грамоты - новый источник для изучения истории Новгорода, однако число грамот, которые можно использовать для изучения истории монастырей и монашества, невелико ²²⁾.

Археологические и архитектурные памятники, произведения художественного ремесла, живопись - это источники, позволяющие дополнить аргументацию исследователей. В частности, на их основе в последнее время уточняются даты возникновения обителей.

-27-

* * *

Монастыри появляются на Руси сразу после принятия христианст­ва как официальной религии. Первые сведения о существовании мона­стырей относятся к Киеву - первопрестольному городу, где уже в пер­вой половине XI в., в период княжения Ярослава Владимировича "чернорисця почя множитися и монастыреве почаху бити" ²³⁾. Несколько из­вестий о наличии монастырей в Киеве содержатся в Житии Феодосия и в Повести "Чего ради прозвася Печерский монастырь", входящей в состав Киево-Печерского патерика. Летопись рассказывает, что возвращаясь из Афона, Антоний, будущий преподобный, долго скитался и искал в Киеве "кде жити, и исходи по монастырем, и не возлюби, Бо­гу не хотящу..." ²⁴⁾. Что заставило подвижника, не оставшись ни в одном из существующих монастырей, поселиться в пещере под Берестовом, оставленной ранее пресвитером Иларионом при его возведении на святительский стол? Подобные скитания и поиски позже повторяет и Феодосий. В его Житии рассказывается, как он, попав в Киев, "обьходи вся манастыря", однако не был принят ни в одном из них, а причи­ной этого была его бедность ²⁵⁾. Что представляли собой обители, где на одну из добродетелей монашества (нестяжание) смотрели с презре­нием? Уже дальше сам летописец дает нам ответ. Под 1037 г. в Пове­сти временных лет есть сведение об основании двух обителей князем Ярославом Владимировичем ("... святаго Георгия манастырь и святыя Орины") ²⁶⁾. Непосредственного упоминания о времени закладки двух монастырей нет, но это свидетельство заслуживает внимания. Дело в том, что в святом крещении князь Ярослав получил имя Георгий, а его супруга Ингигерда - Ирины. Вероятно, следуя традициям византий­ских императоров, киевский князь соорудил монастыри в честь своего святого и святой покровительницы княгини. Таким образом, эти оби­тели формировали культ святых великокняжеских покровителей. Так начиналось строительство монастырей на Руси князьями. Характер­ным для них было то, что они представляли собой достаточно замкну­тые организации, предназначенные для служения княжеским семьям. Вероятно, поэтому о них почти нет сведений в источниках. Эти мона­стыри находились непосредственно под влиянием князей, полностью ими обеспечивались, т.е. являлись ктиторскими. На протяжении дол­гих лет они были связаны с определенными княжескими фамилиями, что иногда можно проследить по отрывочным летописным упомина­ниям. Например, об Ирининском монастыре есть еще одно упомина­ние в Ипатьевской летописи под 1147 г., когда опальный Святослав Ольгович искал спасения в его стенах от восставших киевских горо­жан ²⁷⁾. Сам Святослав был праправнуком Ингигерды-Ирины и поэто­му не случайно искал укрытие в ее монастыре.

Вот где и надо искать ответ на поставленный ранее вопрос. Пер­вые обители, возникшие в Киеве, были связаны с верхушкой обще­ства, непосредственно с князьями, и поэтому, будучи в полной зави-

-28-

симости от них, не нуждались в иноках, не только не имеющих средств для существования, но и с неизвестным происхождением.

Источники не сообщают о том, какова была численность и со­циальный состав монастырской братии в этот период, но можно предположить, что в эти обители уходили от мира богатые, состоя­тельные киевляне. На этом этапе не было необходимости в строи­тельстве больших монастырей.

В дальнейшем потомки Ярослава Владимировича, его сыновья, внуки и правнуки продолжили традицию основания своих, княжеских монастырей ²⁸⁾. В Киеве и его окрестностях княжеские династии имели свои обители, которые передавались от поколения к поколению, что укрепляло их связь со столицей Руси. Но случалось и так, что тот или иной князь терял свое положение и был вынужден покинуть стольный город. Тогда менялось и положение фамильного, "отчего", монасты­ря. Интересен пример Кириллова монастыря, посвященного Св. Трои­це и созданного до 1171 г. князем Всеволодом Ольговичем ²⁹⁾. Он был типично ктиторским, фамильным монастырем.

Однако уже к концу XII в. летописные сведения об этом мона­стыре прекращаются. Вероятно, это было связано с тем, что потом­ки Всеволода удаляются из Киева в Черниговскую землю. Будучи княжеским, монастырь зависел от своих покровителей, и после по­тери влияния в Киеве этой княжеской ветви и их отъезда из города его значение ослабло. Он перестает попадать в поле зрения летопис­цев, а какой-либо информации о дальнейшей судьбе обители нет.

Иначе формируется Киево-Печерский монастырь. Первое его упоминание относится к 1051 г. ³⁰⁾ Обитель возникает не на средства богатых вкладчиков, как другие в этот период, а постепенно приоб­ретает значимость благодаря подвигам своих первых подвижников. Эта обитель основана трудом отшельника Антония, пришедшего в Киев с Афона, о чем уже было упомянуто раньше. В дальнейшем монастырь создавался трудом монахов и подаяниями верующих ³¹⁾. Постепенно увеличивалось число братии, возникла необходимость постройки келий, церкви для совершения богослужений. Иноки вы­ходят из пещер. Необходимо отметить, что преп. Антоний опреде­лил рамки взаимоотношения монастыря с княжеской властью еще в их начальной фазе. Антоний получил официальное разрешение на владение землей и горой, где строится будущая обитель, от самого киевского князя Изяслава Ярославича ³²⁾. Таким образом, иноки не попали в зависимость от княжеской власти, получили возможность самостоятельно строить внутримонастырскую жизнь, что имело по­ложительное значение для дальнейшего развития монастыря.

В период с середины XI до середины XIV в. в Киеве было созда­но, по последним данным, около 22 монастырей, преимущественно княжеских, среди которых 4 женских ³³⁾. Сведения об этих монасты­рях сохранились в источниках. Некоторые из них (как например, монастыри св. Николая Мирликийского и св. Мины) ³⁴⁾ известны нам

-29-

лишь как место пострижения родителей преп. Феодосия Печерского. То, что они находились возле Киева, несомненно, но никак нель­зя определить приблизительное время их возникновения, а также трудно определить, принадлежат ли они к княжеским, как почти все остальные обители в стольном городе. Исключением в общей груп­пе ктиторских монастырей составлял Киево-Печерский. Его даль­нейшее развитие во многом отличается от типично княжеских кти­торских обителей.

С распространением христианства вглубь и вширь возникают монастыри и в остальных регионах Древнерусского государства. Этот процесс прослеживается с начала XII в. Особо выделяется Новгород, о котором сохранились более полные сведения. Первые обители здесь появляются в начале XII в. И здесь существовала тра­диция создания монастырей на средства князей, но в меньшей степе­ни. Первый монастырь возник около 1119 г. По сообщению Новго­родской первой летописи (далее НПЛ), "заложи Кюрьяк игумен и князь Всеволод церковь камену манастырь святаго Георгия Новегороде" ³⁵⁾. Юрьев монастырь в течение всего XII в. оставался княже­ским. О нем заботились Мстислав Владимирович и его сын Всево­лод. Обитель являлась усыпальницей представителей княжеской се­мьи. Однако само политическое устройство Новгорода (феодальная республика) не предполагало сильную княжескую власть, чем существенно отличалось от остальных регионов Древнерусского госу­дарства. Князья избирались вечем, приглашались извне и практиче­ски не имели той полноты власти, как, например, в Киеве. Предста­вителям местной городской верхушки было невыгодно иметь силь­ного князя, а их влияние в городе постепенно возрастало. В Новго­роде практически не было своей княжеской династии - поэтому и монастыри, которые создавались на средства управляющих князей, не имели первенствующего положения в городе. Их было всего три: Юрьев (1119 г.), Пантелеймонов (1134 г.) и Спасо-Преображенский (1198 г.). Время их учреждения - преимущественно XII в. После это­го, в связи с княжескими усобицами, когда падает авторитет княже­ской власти, обители на средства князей не создаются. Уже с конца XII в. и Юрьев, и Пантелеймонов монастыри оказались включенны­ми в сферу боярской деятельности (в стенах этих обителей стали хо­ронить представителей боярской знати). Существовавший с 1199 г. еще один княжеский монастырь, созданный супругой Ярослава Вла­димировича после смерти ее двух сыновей, Изяслава и Ростислава, также попал под влияние новгородского боярства. Это монастырь, посвященный Рождеству Пресвятой Богородицы на Михалице. Его первой игуменьей была вдова новгородского посадника Завида Неверонича (Неревинича) ³⁶⁾.

Таким образом, намечается новое явление, нигде до этого не встречаемое на Руси - в Новгороде создаются монастыри на средст­ва боярства. Это, например Шилов монастырь, который, согласно

-30-

источникам, основан на средства монаха ³⁷⁾; однако Олоний Шкил яв­лялся богатым вкладчиком, принадлежавшим к новгородской бояр­ской семье. На его средства был основан монастырь, известный впо­следствии по его имени. Постепенно и княжеские обители связыва­лись с кругами новгородской знати. Этот процесс наметился еще с конца XII в., что совпадало по времени с возрастанием роли боярст­ва в политической жизни Новгорода. В Новгороде монастыри стро­ят и местные владыки. Архиепископ Иоанн вместе со своим братом Гавриилом основали два монастыря - Бело-Николаевский во имя св. Николая в 1165 г. ³⁸⁾ и Благовещенский в 1170 г. ³⁹⁾ В начале XIV в. в Новгороде появляется заметная фигура: архиепископ Моисей. Им было основано несколько обителей: в 1313 г. св. Николы в Неревском конце ⁴⁰⁾, в 1335 г. - Воскресенский на Деревянице женский мо­настырь ⁴¹⁾, в 1352 г. - монастырь Успения Богородицы на Волотове, так называемый Моисеев ⁴²⁾ и др. Все эти обители впоследствии со­хранили свою связь с новгородскими иерархами.

В период XI - середины XIV в. в Новгороде известно 27 обите­лей, среди них 10 женских. (См. Прил.).

Другая картина наблюдается в Северо-Восточной Руси. В XII -начале XIII в. великое княжение из Киева было перенесено сначала в Суздаль, а затем во Владимир. Все устоявшиеся традиции княже­ских семей переносятся в новый центр политической жизни. Так же как и в Киеве, князья строят церкви и монастыри. Первые известия об этом относятся к середине XII в. (Суздаль и Владимир - начало правления Юрия Долгорукого) и к XIII в. (Ростов, Ярославль, Ниж­ний Новгород). После того, как Юрий Долгорукий занял княжеский стол, он продолжал строительство храмов в Северо-Восточной Ру­си. В отличие от Киева, где княжеские монастыри играли роль родовых усыпальниц, потомки Юрия Владимировича предпочитали хоронить членов своей семьи в соборных церквах, ими же основан­ных. Исключение составляет Ярославль, где около 1216 г. князем Всеволодом Константиновичем основан Спасо-Преображенский монастырь ⁴³⁾. В Ярославле была своя княжеская династия, члены княжеской семьи постригались перед смертью и были захоронены в своем монастыре ⁴⁴⁾.

Как и в Новгороде, на Северо-Востоке Руси монастыри основы­вались и местными иерархами. Так, было основано два монастыря в Суздале и один в Ярославле. Они служили местом, откуда поставля­лись епископы на Ростовскую кафедру и куда владыки удалялись, оставляя престол, принимая схиму. В Северо-Восточной Руси из­вестно около 26 монастырей, 4 из них женские ⁴⁵⁾. (См. Прил.). Эти монастыри преимущественно княжеские (ктиторские).

Сведения о монастырях Юго-Западной Руси появляются только с XIII в. Это, вероятно, связано с тем, что во время правления Рома­на Мстиславича (1199-1205) создается сильное Галицко-Волынское княжество, занявшее одно из ведущих мест в политической жизни

-31-

Древней Руси. Сведений о существовании обителей в этом княжест­ве немного, но нет оснований сомневаться в их существовании. В се­редине XIII в. происходит расцвет Юго-Западной Руси. Здесь суще­ствовала сильная княжеская власть. Князья участвовали во всех сферах общественной жизни, активно вмешивались в церковные де­ла. Существовала тесная связь между монастырями и князьями. Со­гласно сведениям летописца, имелось более десяти монастырей, не­посредственно связанных с княжескими семьями. Они создавались на их средства, т.е. были ктиторскими. Так, Апостольский мона­стырь во Владимире-Волынском был построен владимирским кня­зем Владимиром Васильковичем около 1287 г. ⁴⁶⁾ Известие о мона­стыре находится в духовном завещании князя. Умирая, он отказал своей жене Елене Романовне построенный им на свои средства мо­настырь св. Апостолов с пожалованным монастырю селом Березовичи ⁴⁷⁾. Можно проследить дальнейшую связь семьи Владимира Васильковича с этим монастырем. Немногочисленные упоминания о существовании монастырей в этом регионе Древней Руси не позво­ляют нам выявить наличие женских обителей.

Итак, уже в этот период развития монастырей в Древней Руси можно увидеть определенную зависимость между политическим устройством исследуемых территорий и монастырским строительст­вом. Там, где существовала сильная княжеская власть, обители соз­давались преимущественно на княжеские средства и находились в полной их зависимости. А там, где существовала номинальная кня­жеская власть (как в Новгороде), число монастырей, созданных при участии князей, незначительно, но возникают обители, связанные очень тесно с кругами боярства. Положение монастыря в общест­венной жизни во многом зависело от того, к какому социальному слою принадлежит основатель (ктитор).

* * *

Немаловажным в изучении истории монастырей является воп­рос об их местонахождении. В настоящее время, благодаря проведе­нию археологических изысканий, создана более точная и полная картина расположения древних храмов и обителей. Характерным для Руси было то, что с середины XI в. монастыри основывались в пределах городов или очень близко к ним, в пригородах. Так, новго­родские монастыри Юрьев и Пантелеймонов расположены к югу от города, в трех километрах, в непосредственной близости друг к дру­гу. Там же расположен и другой княжий монастырь - Спасо-Преображенский ⁴⁸⁾. За пределами города расположен и Киево-Печерский монастырь. Почти все обители, будучи в населенных местах, так или иначе были связаны с их жизнью, т.е. не были полностью изолиро­ванными от общественной и политической жизни Древнерусского государства.

-32-

Какие типы монастырей были известны на Руси в период заро­ждения монашества? На Востоке, где появилось впервые монашест­во, известны два основных типа монастырей - отшельнические (пу­стыни, кельи) и общежительные (киновии) ⁴⁹⁾. Какими же были пер­вые, возникшие еще в середине XI в., монастыри в Древней Руси? На этот вопрос трудно ответить, так как отсутствуют непосредствен­ные указания источников. Едва ли существовавшие в самый ранний период монастыри были крупными, с хорошо отлаженной внутрен­ней жизнью. Вероятно, они были отшельническими с небольшим числом монашествующих. Митрополит Макарий (Булгаков) назы­вает эти первые монастыри пустынями ⁵⁰⁾. Интерес представляет упоминание о пещере Илариона около Берестова, в которой посе­лился преп. Антоний. Так как Антоний принял постриг и известное время жил на Афоне, вполне естественным является то, что он, при­ехав на Русь, искал именно ту форму жизни, с которой был знаком, а именно отшельничество. Эта форма подвижничества имела наи­большее распространение среди монашествующих на Афоне. Анахоретство - первичный быт византийского иноческого быта ⁵¹⁾. Ана­хореты - монахи, которые подвизались одиноко, вдали от монасты­рей, в пустынных и уединенных местах. Они составляли наибольший класс монашествующих. При этом по древнейшему афонскому уста­ву (трагос), состоявшему из 28 правил, отшельничество было дозво­лено тем монахам, которые сперва подвизались в монастырях при игуменах, признававших их способными к анахоретству ⁵²⁾. По Жи­тию Антония, именно игумен монастыря, в котором подвизался пре­подобный, благословил его к возвращению на Русь, "...и да будет на тебе благословление Святой Горы, ибо от тебя многие станут чер­нецами" ⁵³⁾. Вернувшись, Антоний долго не мог найти то место, где мог бы совершать свои подвиги. "И стал ходить по дебрям и горам, ища места, которое бы ему указал Бог" ⁵⁴⁾. И нашел. Пещера, в кото­рой Антоний поселился, до этого принадлежала другому подвижни­ку. Именно здесь с "благословением Святой Горы и своего игумена, который его постриг", Антоний стал жить, "пребывая днем и ночью в трудах, бдении и молитвах" ⁵⁵⁾.

Таким образом, уже в середине XI в. на Руси было известно от­шельничество как тип подвижничества. Первые монахи жили в ок­рестностях Киева, выкапывая себе в горах пещеры. Сам Киево-Пе­черский монастырь первоначально состоял из множества пещер и пещерной церкви до тех пор, пока число иноков выросло настолько, что в пещерах они уже не могли разместиться. Тогда с благослове­ния Антония монахи построили монастырь на той земле, которую они получили во владение от князя Изяслава ⁵⁶⁾. Сам же Антоний сно­ва удаляется в горы, где выкапывает себе новую пещеру для даль­нейшего подвига ⁵⁷⁾.

Что касается вопроса о существовании общежительных мона­стырей на Руси этого периода, то он достаточно спорен и еще не

-33-

имеет окончательного решения. Общежитие предполагает регла­ментацию внутримонастырской жизни, что достигается с помощью монастырских уставов (типиконов). Были ли известны уставы на Ру­си - вопрос еще не решенный. Исследуя древнерусские монастыри, П. Казанский высказал мысль о том, что в первый период развития русского монашества были известны, кроме распространенного на Востоке строгого Студийского устава, и другие уставы, так как не все монастыри были общежительными, особенно те, в которых чис­ло братии было малочисленно ⁵⁸⁾.

Известно свидетельство, единственное в своем роде, о введении Студийского устава в Киево-Печерском монастыре преподобным Феодосием Печерским. Содержится это сведение в "Сказании, что ради прозвася Печерский манастырь" Киево-Печерского патерика и в Житии Феодосия Печерского ⁵⁹⁾. Однако наиболее полное развитие общежитие получает с эпохи преп. Сергия Радонежского и его уче­ников.

Таким образом, с принятием христианства, вместе с новыми по­рядками из Византии приходит тот тип монастыря, который имел там распространение. Первоначально, как и на Востоке, на Руси появляются отдельные отшельнические кельи (пещеры), а уже с сере­дины XI в. возникают собственно обители.

* * *

Чтобы показать место монастырей в структуре феодальной цер­кви, недостаточно только изучение их учреждения. Необходимо рас­смотреть и регламентацию внутримонастырской жизни, взаимоотношения обителей с высшей духовной и светской властью, полити­ческие и хозяйственные функции монастырей в древнерусском об­ществе. С увеличением числа обителей и монашествующих нужно было упорядочить жизнь в их стенах, как уже было отмечено ранее, посредством принятия уставов.

В настоящее время известен полностью сохранившийся славян­ский список Студийского устава XII в. Он был создан для новгород­ского Благовещенского монастыря, основанного архиепископом Иоанном в 1170 г. Это выясняется по припискам, сохранившимся на страницах рукописи, подтверждающим ее принадлежность мона­стырю ⁶⁰⁾. Большинство исследователей принимает именно этот ус­тав Алексеевской редакции за устав Киево-Печерского монастыря. Наличие общего хозяйства, трапез, поварен, существование долж­ности келаря, т.е. монастырского эконома, инока, ведающего мона­стырскими поместьями, является проявлением введенного в мона­стырь общежития. Сам устав еще во время игуменства преп. Феодо­сия был получен в Киево-Печерский монастырь с Афона и был вве­ден как норма поведения иноков. Насколько были приняты строгие правила устава - вопрос, на котором мы еще остановимся. А быто-

-34-

вание перевода Устава Студийского монастыря в Новгороде позво­ляет предполагать, что подобные списки были известны на террито­рии Руси. Дело в том, что Печерский монастырь являлся тем мес­том, откуда выходило большинство церковных иерархов. Они хоро­шо были знакомы с порядками в своем монастыре, а позже, естест­венно предположить, они переносили или пытались перенести их в регионы Руси, где занимали святительские кафедры ⁶¹⁾.

Как прочно были введены положения монастырского устава на Руси? Этот вопрос возникает резонно, так как известно, что преп. Феодосии с трудом вводил в своей обители новые общежительные порядки. Сравнение некоторых статей Студийского устава (выбор игуменов, возможность захоронений в стенах обители и др.) с дейст­вительной жизнью Печерского монастыря дает основание считать, что Студийский устав в своем наиболее полном виде практически не был принят на Руси. Уже после смерти самого преподобного Феодо­сия начинается несоблюдение этого устава.

Остановимся на примере тех уставных положений, которые ка­сались возможности захоронений на территории монастыря. На л. 23 об. - 238 об. русского списка Студийского устава XII в. помеще­на статья "о томь яко же погребати никого же въ манастыри" ⁶²⁾. Устав жестко устанавливает запрет на захоронение в пределах самой обители не только монашествующих, но и тех, кто жаловал монастырю деньги или земельные владения. В тексте есть указание на то, что такой запрет был принят и в Киево-Печерском монасты­ре после принятия нового устава.

Что же мы наблюдаем в действительности? Жития Антония и Феодосия указывают на то, что оба они еще до своей кончины ого­варивали, чтобы их похоронили в пещерах, в которых они подвизались ⁶³⁾. Как было установлено, устав в Киево-Печерском монастыре был принят еще до смерти преподобного Антония, т.е между 1072-1073 гг., так как Антоний умер именно в этот период ⁶⁴⁾. Препо­добный подвизался как отшельник. Поэтому можно считать вполне естественным его желание быть захороненным в своей пещере. Приняв монашеский устав, по которому запрещалось хоронить усопших в пределах обители, Феодосии не предпринимал попытки перенесения тела Антония в монастырь.

Годом позже, в 1074 г. умирает сам Феодосий. Источники указы­вают на то, что преподобный "... заповедал братии положитися в пещере, идеже показа труды многыи, рек сице: в нощи похраните те­ло мое..." ⁶⁵⁾. Это еще одно доказательство, что в период игуменствоания преп. Феодосия статья о захоронении вне стен монастыря в Печерской обители исполнялась.

Однако не прошло и двух десятков лет, как в 1091 г. на совмест­ном совете игумена и монахов Киево-Печерского монастыря было принято решение о перенесении мощей Феодосия внутрь монастыря: "В лето 6599. Пренесоша игумена Феодосиа ис Печеры в мана-

-35-

стырь." ⁶⁶⁾ Этот факт показателен. Во-первых, это решение было принято на общем собрании монашествующих. Во-вторых, он свиде­тельствует о нарушении статьи монастырского устава. Это подтвер­ждает наше предположение о том, что Студийский устав на Руси был принят не полностью, что соответствовало специфике русского монашества и условий жизни иноков в монастырях. Мотивировали свое решение монахи тем, что "... не добро есть лежати отцю наше­му Феодосьеви кроме манастыря (и) церкве своея, понеже то есть основал церковь, и черноризци совокупил..." ⁶⁷⁾ Следовательно, не подобает основателю и устроителю церкви и обители быть похоро­ненным за их пределами. На самом деле в данном случае немаловаж­ную роль сыграл политический мотив. Уже в 1108 г. официально, по просьбе игумена Феоктиста (1103-1112) князь Святополк Изяславич приказал Феодосия "митрополиту вписати в синодик и повеле вписывати по всем епископьям, и вси же епископи с радостью вписаша, и поминати и на всех зборех" ⁶⁸⁾. Этими действиями было положено начало канонизации Феодосия Печерского, его общерусского поми­нания. По мнению А.С. Хорошева, подготовка канонизации препо­добного началась именно в 1091 г. перенесением его мощей ⁶⁹⁾. Культ Феодосия был необходим князю Святополку в его борьбе с автори­тетом Владимира Мономаха, в котором народ видел ревностного по­следователя христианства ⁷⁰⁾.

После перенесения в 1091 г. мощей преп. Феодосия практика за­хоронений в пределах монастырей распространилась по всей Руси. При этом наблюдается большое разнообразие лиц, получивших воз­можность быть похороненными в монастырях. Уже с начала XII в. и позднее, до середины XIV в. в обителях погребались не только игу­мены, церковные иерархи и монахи, но и светские лица (представи­тели княжеских фамилий, посадники, бояре).

Так, в XII - середине XIV в. в Киеве были созданы Феодоровский Вотчь (Отний) и Кирилловский Троицкий монастыри. Пер­вый из них был основан Мстиславом Мономаховичем и был усыпальницей для его рода, а второй - для потомков Всеволода Ольговича ⁷¹⁾. В Новгородском Юрьеве монастыре находим княжеские захоронения не только XII в., но и середины XIII в. ⁷²⁾ В том же Новгороде с начала XIII в. усиливается роль новгородского бояр­ства. С этого времени появляются известия, указывающие на за­хоронения в монастырях представителей новгородского боярст­ва. Так, по сведениям Новгородских летописей четко прослежи­вается связь посаднических фамилий с определенными монасты­рями: за 20-40 лет в Юрьеве монастыре хоронят потомков семьи Мирошкиничей, в Аркаже - семьи Михалковичей, а в Хутынском - семьи Прокши Малышевича ⁷³⁾.

Таким образом, уже в начале XII в. порядки, регламентируемые одной из статей устава, видоизменяются и принимают ту форму, ко­торая более подходила для условий Руси.

-36-

Был ли известен другой устав на Руси? На этот вопрос можно ответить лишь предположительно; известия в источниках отсутст­вуют. Но имея в виду то разнообразие типиконов, которое существовало в Византии, можно предположить, что некоторые были из­вестны и на Руси. Ведь подвижники, посещая святые места в качест­ве паломников, могли знакомиться с другими уставами, принятыми в том или ином монастыре.

На основе Жития Феодосия и Патерика можно проследить, как была устроена жизнь в Печерском монастыре не только во времена основателя, преп. Антония, но и во времена преп. Феодосия. Пате­рик содержит ценный материал для истории русского монашества.

Для самого раннего периода истории монашества на Руси харак­терно почти полное отсутствие данных о количестве иноков и их соци­альном составе. Вновь исключение составляет Киево-Печерский пате­рик. На его страницах можно найти указание, что во времена Антония братия состояла из четырех человек ⁷⁴⁾. Среди них был и сам Феодосий, принявший у Антония постриг после долгих безуспешных скитаний по киевским монастырям. Когда Феодосий стал игуменом, в монастыре было уже 20 монахов, за короткое время их число выросло до 100 человек. Именно тогда преп. Феодосии принялся разыскивать устав для упорядочения внутренней жизни разросшейся обители ⁷⁵⁾.

Социальный состав братии был разнообразен - в монастырь принимаются как выходцы из простого народа (сам преп. Феодо­сий), так и представители купцов (Исаакий пещерник), боярства (Варлаам, сын боярина Иоанна, при князе Изяславе поставлен игу­меном Дмитровского монастыря), а также князей (черниговский князь Святоша - 1106 г.). Среди монахов упоминаются половцы, угры, варяги, греки, был врач армянин и врач сириец по имени Петр и т.д. ⁷⁶⁾ Следовательно, в Печерском монастыре принимали постриг люди разных национальностей. Положение Киево-Печерского мо­настыря в обществе привлекало огромное число паломников и же­лающих остаться навечно в его стенах.

Для более полного понимания места монастырей в жизни древ­нерусского общества необходимо обратиться к изучению их хозяй­ства и собственности. Но и для этой темы отсутствует достаточное количество источников XI-XIV вв. Исследуя только актовый мате­риал, Я.Н. Щапов пришел к выводу, что на примере Печерского мо­настыря можно проследить процесс зарождения и развития земель­ной собственности путем передачи монастырю доходов с государственных земель, княжеского села или других источников ⁷⁷⁾.

Каким образом монастыри приобретали в собственность земли и угодья? Во-первых, ктиторы монастырей были обязаны обеспечить свои обители средствами для существования. Кроме вкладов в виде икон, книг, денег, они передавали в собственность монастырей и земли со всеми угодьями. Сохранились грамоты, дающие основание так счи­тать. Несколько актов относятся к новгородскому Юрьеву монасты-

-37-

рю ⁷⁸⁾. Благовещенский монастырь в Новгороде имел свои села, кото­рые его создатели (архиепископ Иоанн и его брат Гавриил) "купили и передали... монастырю" ⁷⁹⁾. Епископ Нифонт дарует Спасо-Мирожскому монастырю в Пскове землю во владение ⁸⁰⁾, а архиепископ Моисей дал множество имений Михайловскому монастырю на Сковоротке ⁸¹⁾.

Другой способ приобретения монастырями земель в собствен­ность - вклады. Они делались с целью упоминания имени вкладчика в повседневных монастырских службах, в большинстве случаев - для обеспечения себя и "устроения" своей души на склоне жизни. Очень интересно сообщение Ипатьевской летописи под 1158 г.: "Том же ле­те преставися блаженая княгини Глебовая Всеславича, дочи Ярополча Изяславича... си бо блажена княгини велику имеяше любовь с князем своим, к святей Богородици и к отцю Феодосию, ревнущи отцю своему Ярополку. Сии бо Ярополк вда всю жизнь свою Небльскую волость и Дерьвьскую и Лучьскую, и около Киева; Глеб же вда в животе своем с княгинею 600 гривен серебра, а 50 гривен золота; а по княжи животе княгини вда 100 гривен серебра, а 50 гривен золота, а по своем живо­те вда княгини 5 сел и с челядью, и все да и до повоя" ⁸²⁾. В данном слу­чае Киево-Печерскому монастырю делаются вклады на протяжении двух поколений одной княжеской семьей, которая правила не в Киеве. Это показывает значение этой обители для всего древнерусского об­щества. Подобное явление дает основание предполагать, что это не единичный случай, хотя информация источников лаконична. В Пате­рике содержатся сведения о вкладах в монастырь не только представи­телей княжеских фамилий, но и боярства.

Иногда монастыри получали не только земельные владения, но и право собирать дани с них. Вкладчики обеспечивают монастыри иммунитетными правами. Это выражено в формуле запрета входа в монастырские земельные владения, как указано в грамоте Изяслава Мстиславича Пантелеймонову монастырю, где запрет касается не только князя, но и новгородского епископа ⁸³⁾.

Кроме сел и земель, монастыри получали и другие владения в собственность. В их число входят "лес, и борти, и ловища..." ⁸⁴⁾. Рязан­ский князь Олег Иванович отдал во владение Ольгову монастырю Арестовское село "с винами и с поличьными, и с бортными землями, и с поземом, и с озеры, и с бобры и с перевесьици" ⁸⁵⁾. Монастырь стал собственником пахотной земли, озер и бобровых находищ, там расположенных. Бобровая охота считалась доходным занятием в Древней Руси. Обычно в монастырскую собственность, кроме зе­мельных наделов с селами, входили покосы и луга. Существует све­дение о наличии скота в монастырских селах ⁸⁶⁾. Монахи и население монастырских сел занимались рыбной ловлей, охотой. Борти и бортяные земли указывают на изготовление меда: так же как и охота на бобров, это является исконным русским промыслом, приносящим хорошие доходы. Таким образом, сельское хозяйство было одним из направлений деятельности монастыря.

-38-

Другой формой деятельности было создание богоугодных заве­дений при монастырях для убогих и нищих, содержащихся на средст­ва самого монастыря. На это монастырь использовал десятую часть со всех монастырских доходов. К сожалению, до нас дошло только одно подобное свидетельство, касающееся Киево-Печерского мона­стыря в период игуменства Феодосия ⁸⁷⁾. Но зная то влияние и значение, которое имел Печерский монастырь на Руси, можно предполагать, что подобные факты отмечались и в других регионах.

Монастыри обладали значительными денежными средствами, с помощью которых производили и некоторые финансовые опера­ции. Так, по духовной Климента Новгородца, Юрьев монастырь выступает в роли дающего ссуду деньгами для нужд боярина ⁸⁸⁾. Впос­ледствии он возвращает монастырю эти средства, но в виде пожало­вания села с землями и угодиями.

Вместе с селами и угодиями монастыри получали в собственность и людей, их населявших. Так, в грамоте Юрьеву монастырю на владе­ние Терпужского погоста Ляховичи есть упоминание: "... передается с землею и с людьми, и с конъми... во веки..." ⁸⁹⁾. Монастырь получает в собственность "людей". Они являются свободным населением, кото­рое не находилось в зависимости от новгородского князя. Если бы они были зависимыми от него и платили дани, то в грамоте, по всей веро­ятности, это было бы оговорено (как в грамоте на владение с. Буицы с полюдьем). Печерский монастырь тоже владел селами и живущими там людьми еще в третьей четверти XI в. Монастырские села неодно­кратно упоминаются в Житии преп. Феодосия. Например, в рассказе о том, как ему привели связанными работников, "их же беша яли в еди­ном селе манастырьском хотеща красти" ⁹⁰⁾. Под 1096 г. в летописи упо­минается подворье Киево-Печерского монастыря в Суздале ⁹¹⁾.

Таким образом, хозяйство монастырей получает благоприятные условия и возможности для своего развития и обогащения. Это пре­вращает их в крупных феодальных собственников. Изучение источ­ников показывает, что каждый монастырь стремился увеличить свои владения. Вместе с тем, монастырь обладал своей землей сам по себе, строго отмежевываясь от соседних территорий. Как отметил Я.Н. Щапов, подобно церковной монастырская земельная собствен­ность предстает перед исследователями не единой и раздробленной ⁹²⁾. А это приводило к тому, что монастыри, в силу своей специфики замкнутого организма, развивали свое хозяйство не одинаково.

* * *

Монастыри в XI - середине XIV в. располагались в черте города в близких пригородах, а это приводило к тому, что они не имели возможности полностью отойти от светской жизни. Древнерус­ские монастыри были связаны не только с представителями отдельных членов княжеских или знатных семей, но и непосредственно вовлекались в политическую жизнь общества.

-39-

Во-первых, в обителях решались конфликты между враждебно настроенными князьями, боровшимися между собой за владение ки­евским столом. В 1169 г. после смерти киевского князя Ростислава Мстиславича за великий княжеский стол началась борьба между родственниками ⁹³⁾. Она закончилась вокняжением Мстислава Изяславича в Киеве. Но спорные вопросы было необходимо решать. Враждующих князей собрал в Вышгороде князь Давыд Ростиславич, а местом, куда съехались князья, стал Печерский монастырь: "... и приеха Мьстислав у Печерськии манастырь, и за ним Володимир приеха и повеле ему съсести в икономли кельи, а сам съседе в игуменьи кельи..." ⁹⁴⁾. Приехавшие князья приняли крестное целование, которое, однако, не положило конец распре.

Настоятели крупных монастырей были среди тех, кто пытался решать междукняжеские конфликты. Наибольшую активность про­являли игумены Печерского монастыря. Что касается Новгорода, то наиболее активное участие в жизни общества принимали игуме­ны Юрьева монастыря. Часто они являлись послами, выполняя по­ручения князя, новгородцев. Так, в 1133 г. игумен Исайя посетил в качестве посла Киев, после чего вернулся в Новгород с митрополитом Михаилом ⁹⁵⁾. Новгородская первая летопись не сообщает причину этой поездки. Известие находится в непосредственной близости к известиям о назревавшем конфликте между Новгородом и Сузда­лем, а также между Киевом и Черниговом. Новгород являлся как бы центром этих событий. Кроме предпринятых действий против Суз­даля, новгородцы призывались к участию и во втором конфликте на стороне каждой из двух группировок ⁹⁶⁾. Возможно, приезд митропо­лита в Новгород был необходим для остановки этих междуусобиц. Однако вероятно и другое - этим длительным пребыванием в север­ном русском городе (с декабря по февраль 1133 г.), митрополит Ми­хаил устранился от политических дел ⁹⁷⁾.

Иногда настоятели Юрьева монастыря выступают посредника­ми в политической борьбе в самом Новгороде. Так, в 1342 г. владыка Василий Калека (1329-1351) посылает архимандрита Иосифа с боярами уладить конфликт, возникший в городе в связи с убийством богатого новгородца - Луки Варфоломеевича ⁹⁸⁾. То, что владыкой был послан настоятель Юрьева монастыря, говорит о значительном авторитете последнего среди горожан, тем более что Иосиф был и архимандритом, что ставило его выше игуменов новгородских мона­стырей.

Немаловажна такая функция древнерусских обителей, как под­готовка будущих церковных иерархов, епископов и архиепископов. Обычно до выдвижения на владычный стол будущие иерархи прохо­дили в стенах монастырей солидную подготовку. Монах обязан был не только исполнять послушания, но постоянно заниматься своим самосовершенствованием, творить молитвы, размышлять о божест­ве и совершать церковные обряды. Так, Феодосий имел обычай про-

-40-

верять, чем монахи заняты ночью: "И егда бо слышаше кого молит­вы творяша, и ставь прославляше о нем Бога" ⁹⁹⁾. Если иноки были заняты ненужным делом, т.е. пустыми разговорами, преподобный позже порицал или наказывал их ¹⁰⁰⁾. Монах был обязан соблюдать благочиние, смирение, что позволяло ему по истечении времени двигаться по иерархической лестнице должностей, существовавших в стенах монастыря. Наиболее благочинные из иноков выбирались настоятелями. Это, в основном, путь, который проходили в стенах монастырей будущие владыки. Так, митрополит Петр задолго до своего поставления митрополитом всея Руси был иноком. В 12 лет он ушел из дома в один из Волынских монастырей, где "нес мона­стырские послушания, носил на поварню воду и дрова, мыл братии власяницы, и ни зимою, ни летом нисколько не оставлял своего пра­вила" ¹⁰¹⁾. Через некоторое время "по воле настоятеля он был произ­веден во диаконы, а потом и в пресвитера" ¹⁰²⁾. После длительного пребывания в стенах этой обители Петр получил благословение на­стоятеля и создал в пустынном месте на р. Рате свой собственный монастырь во имя Преображения св. Спаса. В нем до поставления на святительский стол Петр был игуменом ¹⁰³⁾. Сам факт, что игумен монастыря, в котором подвизался Петр, позволяет ему уйти, гово­рит о том, что он был исключительно смирен и благочинен, а также подготовлен для обучения и наставления новых иноков уже в своем монастыре.

По сохранившимся источникам можно определить те монасты­ри, из которых выходили епископы для кафедр древнерусских горо­дов. Их около шестнадцати. Находились они в восьми городах, распределяясь соответственно: в Новгороде - 5, в Киеве - 3, во Влади­мире и Ростове по 2, в Переяславле, Суздале, Ярославле и Твери по одному. Игумены этих монастырей поставлялись владыками, преи­мущественно в восемь из существующих в этот период шестнадцати епархий ¹⁰⁴⁾. Источники указывают на то, что выходцы из Киево-Печерского монастыря поставлялись на владычные кафедры почти везде князьями. Эти сведения очень ценны, так как в таких случаях правящие князья ставят на владычный стол игуменов из монасты­рей, являющихся для них "фамильными". Так, Михайловский на Выдобичи монастырь был родовым для Рюрика Ростиславича, так как он являлся потомком основателя монастыря Всеволода Ярославича ¹⁰⁵⁾. Поставляя на Белгородский стол Андреяна, Рюрик Ростиславич заручался поддержкой владыки в борьбе за владение Киевом. То же самое можно сказать и о поставлении князем Всеволодом Юрьевичем на Владимирский стол игумена своего фамильного мо­настыря (Спаса на Берестове, созданного его дедом Владимиром Всеволодовичем). Этому противился митрополит Никифор, но без успеха ¹⁰⁶⁾.

В Новгороде монастыри сами готовили для города иерархов. При этом Юрьев монастырь в период, когда он стал архимандрити-

-41-

ей (середина ХШ в.) являлся школой для будущих иерархов. Часто епископы в Новгороде выбирались на всеобщем собрании при уча­стии местного князя и иноков. Это связано с политической системой Новгорода, более демократичной, чем в других городах. А.С.Хорошев считает, что эта практика установилась с 1157 г. ¹⁰⁷⁾ На основа­нии выбора горожан и светской власти при участии игуменов и пред­ставителей белого духовенства, святительскую кафедру в Новгоро­де занимали соответственно: в 1156 г. игумен Аркадий из Аркажа монастыря ¹⁰⁸⁾, Антоний в 1211 г. и Арсений в 1223 г. и 1228 г. - мо­нахи из Хутынского Спасо-Преображенского монастыря ¹⁰⁹⁾, а в 1229 г. - игумен Благовещенского монастыря Феоктист ¹¹⁰⁾.

Относительно поставления владык в остальных епархиях необ­ходимо отметить одну особенность. Здесь, как и в Новгороде, святи­тельский стол занимали выходцы из монастырей, расположенных в тех же епархиях. Например, когда в XIII в. создалась Владимирская епископия, формировалась отдельная Владимиро-Суздальская епар­хия ¹¹¹⁾. При этом сами владимирские монастыри готовили своих бу­дущих иерархов. Подобная картина наблюдается и в Ростовской, и в Тверской епархиях.

Монастыри иногда служили местом заключения. В этот период в них попадали преимущественно представители княжеских семей исключительно по политическим мотивам. Так, прежде чем в 1147 г. принять мученическую смерть от рук киевлян, князь Игорь Ольгович, сын черниговского князя Олега Святославича, был арестован и заключен сначала в Киевском Михайловском монастыре, а позже переведен в Переяславль в стены Иоанновского монастыря ¹¹²⁾. Ки­евский Михайловский монастырь был заложен князем Всеволодом Ярославичем во время его княжения в Переяславле ¹¹³⁾. Монастырь являлся родовым для его потомков, а Изяслав Мстиславич был пра­внуком Всеволода Ярославича. Следовательно, он посадил своего соперника Ольговича в фамильном монастыре. Позже перевел его также в родовой монастырь св. Иоанна в Переяславле ¹¹⁴⁾. Изгнан­ный из Киева Игорь Ольгович был заключен в монастыре свергнув­шего его князя.

Показателен случай с заключением новгородского епископа Нифонта в Печерском монастыре. Это произошло в 1149 г., когда Нифонт встал во главе оппозиции против поставления на митрополичий стол Клима Смолятича князем Изяславом Мстиславичем ¹¹⁵⁾. Почему Нифонт был заключен в Печерском монастыре, а не, ска­жем, в том же Михайловском, для Изяслава родовом монастыре? Возможно, что деятельность Изяслава Мстиславича, направленная на выход русской Церкви из-под эгиды патриарха, была поддержана игуменом и иноками Печерского монастыря. Вот почему ярый про­тивник этого, Нифонт был заключен в стенах обители, где он не мог бы найти поддержки. В данном случае монастырь и князь выступа­ют союзниками в достижении одной цели.

-42-

* * *

Со второй половины XII в. в древнерусских городах возникла но­вая организация - архимандрития. Это монастырь, который занимал ведущее место среди остальных. Архимандрития осуществляла связь между черным духовенством и городом, князем, епископатом, а также во многом контролировала взаимоотношения между сами­ми монастырями.

Возникновение архимандритии, как считает Я.Н. Щапов, было возможно после того как монастыри стали самостоятельными фео­дальными хозяйственными организациями. Будучи подчинены ми­трополиту и епископам в плане церковной дисциплины, они в адми­нистративном отношении, в участии в городской жизни обладали са­мостоятельностью, чему во многом способствовала и связь мона­стырей с их ктиторами - княжескими династиями и боярами (в Новгороде) ¹¹⁶⁾. Самые ранние сведения об участии "всех игуменов" го­родских монастырей связаны с княжескими похоронами ¹¹⁷⁾, с княже­скими съездами ¹¹⁸⁾ и т.д. в Киеве. По сведениям источников, игумены участвуют в крупных политических или экономических событиях в городе помимо митрополита или наряду с ним.

Самая первая архимандрития возникла в стольном городе Кие­ве еще во второй половине XII в. Этот титул получил печерский игумен Поликарп (1164-1182), который был очень тесно связан в этот период с киевскими князьями, особенно с Ростиславом Мсти­славичем ¹¹⁹⁾. На самом деле право назначения, а также утвержде­ния архимандрита принадлежало патриарху ¹²⁰⁾. На Руси, вероятно, этим правом обладал митрополит как ставленник Константино­польского патриарха. Но Поликарп в этот момент был не в лучших отношениях с главой Русской Церкви - греком Константином. Причиной были некоторые разногласия по церковным вопро­сам ¹²¹⁾. Близость к княжескому дому указывает на то, что инициа­тива получения титула архимандрита Поликарпом исходила имен­но от князя, а саму архимандритию в Киеве можно рассматривать как институт, противопоставленный митрополиту и связанный с княжеской властью ¹²²⁾.

Своеобразен институт архимандритии в Новгороде, хотя, как и в остальных городах Руси, он возник в бывшем княжеском монасты­ре в конце XII в. во время игуменства Савватия (1194-1226). Благо­даря исследованиям В.Л. Янина эта организация изучена достаточно подробно. В Новгороде архимандрит избирался на вече. Срок его пребывания на должности ограничивался, и игумены новгородских монастырей сменяли друг друга на этом посту, при этом сохраняя игуменство в своем монастыре ¹²³⁾. Новгородская архимандрития бы­ла независима и от новгородского архиепископа. В Северо-Восточ­ной Руси, включая и Москву, архимандрития возникла позже - в XIII - первой половине XIV в. также в княжеских монастырях. На-

-43-

пример, в Ярославле - в Спасо-Преображенском монастыре (1311 г.) ¹²⁴⁾, а в Москве - в Даниловом монастыре (начало XIV в.) ¹²⁵⁾.

Возникновение архимандритии вызвано необходимостью в ор­ганизации черного духовенства в Древней Руси. Особую роль игра­ла при этом, по мнению Я.Н. Щапова, княжеская власть, заинтере­сованная в собственном контроле над деятельностью монастырей через голову митрополита и епископов ¹²⁶⁾. Вот и причина, по кото­рой архимандритии возникали преимущественно в княжеских круп­ных монастырях.

Монастыри являлись не только крупными феодальными собст­венниками, тесно связанными с политической жизнью города и го­сударства, но были и центрами идеологической жизни. В стенах мо­настырей создавались и переписывались рукописи, а потом распро­странялись среди верующих. При монастырях существовали школы, в которых обучались грамоте и богословию.

Так, согласно сообщению В.Н. Татищева, дочь Всеволода Ярославича Янка основала при Андреевском монастыре в Киеве школу для богатых девушек: "Собравши же младых девиц неколико, обу­чала писанию, такоже ремеслам, пению и иным полезным знани­ям..." ¹²⁷⁾. Источник этой информации неизвестен, однако подобное упоминание позволяет утверждать, что монастырь был местом, от­куда шло образование, навыки к труду, вера и нравственность. Упо­минаний о существовании школ при монастырях в период до середи­ны XIV в. нет.

Существуют отдельные известия, подтверждающие грамотность русских иноков. Так, в Печерском монастыре был монах Иларион "беяше бо книгам хитр писати, и съи по вся дьни и нощи писаше книгы в кельи блаженнаго отца нашего Феодосия..." ¹²⁸⁾. И это сведение отно­сится ко второй половине XI в. Будучи инокиней, Евфросиния, уеди­нившись в соборной церкви св. Софии в Полоцке, "нача подвижнеиший подвиг постнический восприимати, нача книги писати своима рукама, наемъ емлющи, требующим даяше" ¹²⁹⁾. Это свидетельство пока­зывает, что одно из занятий в стенах обителей - списывание книг. Необходимость диктовалась широким распространением христианства, связывающим все большие территории Древней Руси. При монасты­рях существовали скриптории, в которых создавались и переписыва­лись церковные произведения, были и библиотеки, где эти книги сохранялись. До настоящего времени сохранилось небольшое число ру­кописей XII - середины XIV в., дающих нам основание по определен­ным критериям относить их к книжным мастерским монастырей уже существовавших ¹³⁰⁾. Так, на примере новгородско-псковского материа­ла Н.Н. Розов определил наличие книгописания в новгородском Хутынском монастыре. Имел свою библиотеку и Юрьев монастырь, од­нако сведения об этом очень скудны ¹³¹⁾.

В Киеве, кроме Печерского монастыря, книжный центр сущест­вовал, вероятно, и в Зарубском монастыре. Летопись сообщает нам

-44-

об одном из выходцев этого монастыря: "В то же лето постави Изяслав митрополитом Клима Смолятича вывед из Заруба, бе бо черноризечь скимник и бысть книжник и философ, так якоже на Рускои земли не бяшеть..." ¹³²⁾. Авраамий Смоленский, подвизавшийся в сво­ем монастыре, был автором некоторых сочинений, таких как "Сло­во о небесных силах, чего ради создан бысть человек", а также мо­литвы, изданной С.П. Розановым ¹³³⁾. Туров - еще один центр просве­щения в Западной Руси. Здесь выдающимся представителем просве­щения и книжности являлся Кирилл, епископ Туровский. Он был ав­тором поучений, торжественных слов и молитв, таких как "Притча о душе и теле", "Повесть о белоризце и мнишестве", "Сказание о черноризцем чине", 8 слов на церковные праздники, 30 молитв и 2 канона ¹³⁴⁾. Творчество Кирилла Туровского явилось одним из наи­высших достижений литературы XII в. Его сочинения имеют высо­кий художественный уровень, глубокую символику. В его произве­дениях четко прослеживается идея единства Руси, которая является одной из основных идей древнерусских летописей и агиографиче­ских произведений.

_________

¹⁾ См. об этом: "О поставлении манастыря Печерского" // Киево-Печерский патерик. Киев, 1931. С. 38-39. (Далее Патерик). См. также: ПЛДР: XII в. М., 1980. С. 432-441; Успенский сборник XII-XIII вв. М., 1971. С. 89-90.

²⁾ См. об этом: ПЛДР. XI - начало XII в. М., 1978. С. 304-391.

³⁾ Патерик. С. 210-211. В нем названы игумены Печерского монастыря, извест­ные летописцу. В НПЛ перечисляются имена новгородских архимандритов в последовательности их избрания. См.: НПЛ. С. 475.

⁴⁾ Евгений (Болховитинов). Описание Киево-Печерской Лавры. Киев, 1826. С. 26; см. также с. 2, 8.

⁵⁾ Доброхотов В. Древний Боголюбов - город и монастырь с его окрестностями. М.; Тихонравов К.Н. Княгинин Успенский девичь монастырь во Владимире-Волынском // Памятная книжка Владимирской губернии за 1862 год. Лебединцев П.Г. Дмитриевский монастырь, устроенный в Кие­ве великим князем Изяславом Мстиславичем, его судьба и местность // ЧОИНЛ. Киев, 1879. Кн. 1; Максимович М.А. О создании киевской церкви св. Кирилла // Собр. соч. Киев, 1877. Т. 2; Владимир (Благоразумов). Яро­славский Спасо-Преображенский монастырь, что ныне архиерейский дом. М., 1881; Головацкий Я. Монастыри Юго-Западной Руси вообще и Креховский монастырь. СПб., 1885 и т.д.

⁶⁾ Макарий (Булгаков), архим. Очерки по истории церкви в период до-татарский. СПб., 1847.

⁷⁾ Ратшин Ал. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в Древности и существующих ныне монастырях и примечательных церквах в России. М., 1852; Макарий, архим. Археологическое описание церковных Древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860; Строев П. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской церкви. СПб., 1877; Зверинский В.В. Материалы для историко-топографических исследований о православных монастырях в Российской империи. СПб., 1882; Иерархия Церкви от начала христианства в России и до настоящего времени. М., 1892-1898. Ч. 1-3 и т.д.

-45-

⁸⁾ Ключевский В.О. Курс русской истории // Соч. М., 1957. Т. 2. С. 247, 251. См. также: Милютин В.О. О недвижимых имуществах духовенства в России // ЧОИДР. 1859. Кн. 4.

⁹⁾ Макарий (Булгаков), архим. История Русской Церкви. М., 1996. Т. 2, кн. 1; Горский А.В., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1869. Т. 4; Отд. III, ч. 1. С. 239-279; Одинцов Н. Порядок общественного и частного богослужения в Древней России до XVI в.: Церковно-историческое исследование. СПб., 1881. С. 33-35; Сергий (Спасский). Полный месяцеслов Востока. Владимир, 1878. Т. 1. С. 33; Суббо­тин. Об уставах церковного богослужения, прежнем и нынешнем // Братское слово. 1894. Т. II. С. 95-114; Мансветов И. Церковный устав (типикон), его образование и судьба в греческой и русской церкви. М., 1885. С. 163-167; Дмитриевский А.А. Рец. на книгу И. Мансветова // Христианское чтение. 1888. № 9-10. С. 480-576; Лисицын М. Первоначальный славянорусский ти­пикон. СПб., 1911.

¹⁰⁾ Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. 2-е изд. М., 1904. Т. 1, ч. 2. С. 552-752.

¹¹⁾ Там же. С. 651-657.

¹²⁾ Там же. С. 709.

¹³⁾ Востоков А. Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842; Барсуков Н.П. Источники русской агиографии. СПб., 1882; Срезневский И. Древние памятники русского письма и языка. СПб., 1882; Дмитриевский А.А. Описание литургических рукописей, хранящихся в биб­лиотеках православного Востока. Киев, 1895. Т. 1, ч. 1.

¹⁴⁾ Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983; Веселовский С.Б. Фео­дальное землевладение в Северо-Восточной Руси. М.; Л., 1997. Т. 1. С. 329-330; Будовниц И.У. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV-XVI вв. М., 1966. С. 27-73; Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки соци­ально-экономической истории. Л., 1974. С. 80-81, а также см.: Водарский Я.Е. Землевладение в русской православной церкви и ее хозяйственно-экономиче­ская деятельность (Х-ХХ вв.) // Русское православие: Вехи истории. М., 1989. С. 513-515; Подвигина Н.Г. Очерки социально-экономической истории Вели­кого Новгорода. М., 1976. С. 36, 44-47; Пашуто В.Т. История Галицко-Волынского княжества. М., 1956. С. 180-181; Янин В.Л. Очерки комплексного источниковедения. М., 1977. С. 60-80; Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси в X-XIII вв. М., 1989. С. 149-154.

¹⁵⁾ Янин В.Л. Указ. соч. С. 136-150; Щапов Я.Н., Соколова Е.И. К истории город­ских институтов Древней Руси (игумены и архимандриты) // Тр. V Междунар. конгресса археологов-славистов. Киев, 1988. С. 173-178; Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 157-163.

¹⁶⁾ Ищенко Д.С. Древнерусская рукопись XII века "Устав Студийский": Авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Одесса, 1968; Он же. Устав "Студийский" по списку XII века // Источники по истории русского языка. М., 1976. С. 109-130; Он же. Церковные и монастырские уставы // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для сводного каталога рукописей, хра­нящихся в СССР. М., 1976. Вып. 2, ч. 2. С. 305-313.

¹⁷⁾ Корецкий В.И. Новый список грамоты великого князя Изяслава Мстиславича новгородскому Пантелеймонову монастырю // Исторический архив. 1955. №5. С. 204-207; Он же. Вновь открытые новгородские и псковские грамоты XIV-XV вв. // АЕ за 1967 год. М., 1969. С. 275-290; Семенов А.И. Неизвест­ный новгородский список грамоты князя Изяслава, данной Пантелеймонову монастырю // Новгородский исторический сборник. Новгород, 1959. Вып. 9. С. 215-218; Щапов Я.Н. Смоленский устав князя Ростислава Мстиславича //

-46-

АЕ за 1962 год. М., 1963. С. 37-47; Рыбаков Б.А. Русские датированные над­писи XI-XIV вв. М., 1964; Он же. Смоленская надпись XIII в. о "врагах игуме­нах" // СА. 1964. № 3. С. 69-80; Он же. Грамота Всеволода Мстиславича на по­гост Ляховичи // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1978; Андреев Н.Ф. О подлинности данной Варлаама Хутынского // Проблемы оте­чественной истории. М.; Л., 1976. С. 135-153.

¹⁸⁾ Житие Аркадия, архиепископа Новгородского // ВМЧ. Сентябрь. Дни 14-24. СПб., 1868. Стб. 1247-1248, 1251; Житие Варлаама Хутынского. В двух списках. СПб., 1881. (ОЛДП. Вып. 41); Житие Евфросинии Полоцкой // Памятники старинной русской литературы / Изд. Г. Кушелева-Безбородко. СПб., 1862. Т. 4. С. 172-179; Житие Ефрема Новоторжского // Барсу­ков Н.П. Источники русской агиграфии. СПб., 1882. Стб. 195-197; Житие и жизнь благоверныя великия княжны Еуфросинии Суздальския (Списано иноком Григорием). СПб., 1888. С. 132-148 (Изд. ОЛДП); Житие преподоб­ного Авраамия Смоленского // Православный собеседник. Казань., 1858. N° 9. С. 136-148; № 11. С. 369-390; Житие Феодосия // Успенский сборник XII-XIII вв. С. 71-135; Житие Феодосия Печерского // ПЛДР. XI - начало XII в. С. 304-391, 456-459; Повесть о Моисее, архиепископе Новгород­ском // Памятники старинной русской литературы. СПб., 1862. Вып. 4. С. 10-15 и т.д.

¹⁹⁾ Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911.

²⁰⁾ См. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1989. Вып. 2, ч. 2. С. 308-313.

²¹⁾ ГВНП; Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XV вв. М.; Л., 1950; Акты феодального землевладения и хозяйства XIV-XVI вв. М., 1951-1964 гг. Вып. 1-3; Памятники русского права. М., 1953. Вып. 1-2; Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV - начала XVI в. М., 1952-1964. Т. 1-3; Древнерусские княжеские уставы. М., 1976.

²²⁾ Арциховский А.В. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1958-1961 гг.). М., 1963. С. 43-47.

²³⁾ ПСРЛ. М„ 1998. Т. 2. Стб. 139.

²⁴⁾ Там же.

²⁵⁾ Успенский сборник... С. 79-80.

²⁶⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 151; Т. 2. Стб. 139.

²⁷⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 327.

²⁸⁾ Об этом см. подробнее: Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 131-142.

²⁹⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 544.

³⁰⁾ Там же. Стб. 147; Т. 1. Стб. 159.

³¹⁾ Голубинский Е.Е. История русской Церкви... С. 567-568. См. также: Житие Феодосия Печерского. С. 338-339.

³²⁾ Патерик... С. 439.

³³⁾ См. прил. к тексту, а также: Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. М., 1995. Кн. 2. С. 668-674.

³⁴⁾ Житие Феодосия Печерского. С. 322-323, 328-329.

³⁵⁾ НПЛ. С. 21, 205.

³⁶⁾ Там же. С. 44, 238.

³⁷⁾ Там же. С. 333.

³⁸⁾ НЗЛ. СПб., 1879. С. 215.

³⁹⁾ НПЛ. С. 33, 222.

⁴⁰⁾ Там же. С. 346.

⁴¹⁾ Там же. С. 94, 335.

⁴²⁾ Там же. С. 362-363, а также НЗЛ. С. 228.

-47-

⁴³⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 439.

⁴⁴⁾ Так, в 1229 г. здесь похоронен ярославский князь Феодор Ростиславич Чер­ный (ПСРЛ. СПб., 1885. Т. X. С. 172). В 1345 г. здесь же похоронен его внук - Василий Давидович (Там же. С. 216-217) и др.

⁴⁵⁾ Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 2. С. 668-674.

⁴⁶⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 904.

⁴⁷⁾ "... а Садовое ей Сомино же далъ семь княгине свое и манастырь свои Апо­столы же создахи и своею силою, а село есмь коупилъ Березовиче оу Рьквича оу Давыдовича Фодорка, а далъ есмь на немъ 50 гривенъ коунъ, а 5 локоть скорлата да броне дощатые, а тое далъ есмь ко Апостоломъ же..." (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 904).

⁴⁸⁾ Раппопорт П.А. Русская архитектура X-XIII вв. Л., 1982. С. 72-75; Янин В.Л. Очерки... С. 74-79.

⁴⁹⁾ Каждан А.П. Византийский монастырь XI-XII вв. как социальная группа // Византийский Временник. М., 1971. Т. 31. С. 50-55.

⁵⁰⁾ Макарий (Булгаков), архим. Очерки по истории церкви в период до-татар­ский. С. 179-180.

⁵¹⁾ Соколов И.И. Состояние монашества в византийской церкви с половины IX до начала XIII в. Казань, 1894. С. 311.

⁵²⁾ Там же. С. 229.

⁵³⁾ Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 68, 206.

⁵⁴⁾ Там же.

⁵⁵⁾ Там же.

⁵⁶⁾ ПЛДР: XII век. С. 437-439.

⁵⁷⁾ Там же. С. 437.

⁵⁸⁾ Казанский П. История православного монашества... С. 89.

⁵⁹⁾ ПЛДР: XII век. С. 440-441; Успенский сборник... С. 89.

⁶⁰⁾ Ищенко Д.С. Древнерусская рукопись XII века "Устав Студийский"... С. 7-8. Рукопись находится в ОР ГИМ - № 330.

⁶¹⁾ См.: Щапов Я.М. Государство и церковь... С. 206, 211, Прил.

⁶²⁾ Горский А.В., Невоструев К.И. Указ. соч. С. 267.

⁶³⁾ Житие Антония Печерского, писанное не позже 90-х годов XI в., не сохранилось. Оно использовано для составления Начального свода Киево-Печерского патерика. Об этом см.: Шахматов А.А. Житие Антония и Печерская лето­пись // ЖМНП. 1898. Март, отд. 2. С. 105-149. Захоронение преп. Антония в пещере указано в его памяти... См.: Жития святых на русском языке по руко­водству Четьих миней св. Дмитрия Ростовского. М., 1910. Кн. 11. С. 281; Жи­тие Феодосия... // Успенский сборник... С. 129.

⁶⁴⁾ Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1987. Вып. 1. С. 135.

⁶⁵⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 178-179. См. также: Успенский сборник... С. 129.

⁶⁶⁾ НПЛ. С. 202. См. также с. 18, а также: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 209.

⁶⁷⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 209.

⁶⁸⁾ Там же. Стб. 283; Т. 2. Стб. 259-260.

⁶⁹⁾ Хорошев А.С. Политическая история русской канонизации (XI-XVI вв.). М., 1986. С. 42-43.

⁷⁰⁾ Там же. С. 45.

⁷¹⁾ См.: Щапов Я.Н. Государство и церковь... с. 136-137, 139-140.

⁷²⁾ НПЛ. С. 44, см. также с. 237, 72, 79. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 512.

⁷³⁾ См. об этом: Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962; Хорошев А.С. Бо­ярское строительство в Новгородском Аркаже монастыре // Вести. МГУ. Сер. История. 1966. № 2. С. 77-82.

⁷⁴⁾ ПЛДР: XII век. С. 437.

⁷⁵⁾ Там же. С. 439.

-48-

⁷⁶⁾ Там же. С. 492-493, 510-511, 542-555, 412-419, 424-429, 522-531, 500-505.

⁷⁷⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 51.

⁷⁸⁾ ГВНП. № 79, 80, 81, 86. С. 139-141, 143.

⁷⁹⁾ Повесть о Благовещенской церкви // ПЛДР: XIV - середина XV в. М., 1981. С. 466-467, а также см.: Житие святаго отца нашего Иоанна, архи­епископа Новгородского // Жития святых на русском языке... М., 1902. Кн. 1. С. 165.

⁸⁰⁾ Повесть о Нифонте, епископе Новгородском // Памятники старинной рус­ской литературы. Вып. 4. С. 4.

⁸¹⁾ Повесть о Моисее, епископе Новгородском // Там же. С. 4.

⁸²⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 492-493.

⁸³⁾ ГВНП. № 82. С. 141.

⁸⁴⁾ Там же. № 80. С. 139.

⁸⁵⁾ Жалованная грамота Олега Рязанского, древнейший документ Московского архива Министерства юстиции // Сб. МАМЮ. М., 1913. Т. I, ч. 1. С. 3; Грамоти XIV столетия. Киев, 1974. № 15. С. 32.

⁸⁶⁾ Патерик... 1903. С. 41.

⁸⁷⁾ Житие Феодосия Печерского. С. 362-363.

⁸⁸⁾ рукопись хранится в ГИМ. Собр. Уварова. № 41/1265. Опубл.: ГВНП. № 105. С. 162-163.

⁸⁹⁾ ГВНП. № 80. С. 139-140.

⁹⁰⁾ Патерик. С. 57.

⁹¹⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 228.

⁹²⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 157.

⁹³⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 532-534.

⁹⁴⁾ Там же. Стб. 535. См. также: Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 156.

⁹⁵⁾ НПЛ. С. 23, 208.

⁹⁶⁾ Там же. С..

⁹⁷⁾ Лебединцев П.Г. Михаил, митрополит Киевский XII в. (1131-1147) // Киев­ская старина. 1885. № 12. С. 323-326; Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 195-196.

⁹⁸⁾ См. подробнее: НПЛ. С. 355-356.

⁹⁹⁾ Патерик. С. 41.

¹⁰⁰⁾ Там же.

¹⁰¹⁾ Житие Петра, митрополита Киевского и всея Руси // Жития святых на рус­ском языке... М., 1903. Кн. 4. С. 587.

¹⁰²⁾ Там же.

¹⁰³⁾ Там же. С. 587. Это произошло до 1304 г.

¹⁰⁴⁾ О числе епископских кафедр см. подробнее: Щапов Я.Н. Государство и цер­ковь... С. 33-56.

¹⁰⁵⁾ Рапов О.М. Княжеские владения на Руси в Х - первой половине XIII в. М., 1977. С. 161-163; Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 138-140.

¹⁰⁶⁾ См. об этом: Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 140-142; О происхож­дении Всеволода Юрьевича см.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 151-155.

¹⁰⁷⁾ Хорошев А.С. Участие новгородской церкви в политической жизни (1200-1230) // Новое в археологии. М., 1972. С. 242.

¹⁰⁸⁾ НПЛ. С. 29-31, 216-218.

¹⁰⁹⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 491; НПЛ. С. 52, 250. О поставлении монаха Арсения см.: НПЛ. С. 61,67-68, 263, 272.

¹¹⁰⁾ НПЛ. С. 90, 330.

¹¹¹⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 51-52.

¹¹²⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 313; Т. 2. Стб. 327-328.

¹¹³⁾ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 174; Т. 2. Стб. 164.

-49-

¹¹⁴⁾ См. подробнее: Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 139-140. 45

¹¹⁵⁾ НПЛ. С. 28, 214.

¹¹⁶⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 162-163.

¹¹⁷⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 208 (1093 г.); 548 (1172 г.).

¹¹⁸⁾ Там же. Стб. 220 (1096 г.).

¹¹⁹⁾ Приселков М.Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси Х-ХШ вв. СПб., 1913. С. 401.

¹²⁰⁾ Голубинский Е.Е. Указ. соч. Т. 2. С. 708.

¹²¹⁾ ПСРЛ. Т. 1.Стб. 355.

¹²²⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 159-160.

¹²³⁾ Янин В.Л. Очерки... С. 136-149.

¹²⁴⁾ ПСРЛ. М.; Л., 1949. Т. 25. С. 159.

¹²⁵⁾ Щапов Я.Н. Государство и церковь... С. 161-163.

¹²⁶⁾ Там же. С. 163.

¹²⁷⁾ Татищев В.Н. История Российская. М.; Л., 1963. Т. 2. С. 95. См. также: Слюсарев Д. Церкви и монастыри, построенные в Киеве князьями. Киев, 1892. С. 61-61; Толочко П.П. Древний Киев. Киев, 1983. С. 283.

¹²⁸⁾ Патерик. С. 49.

¹²⁹⁾ ПСРЛ. СПб., 1908. Т. 21, первая половина. С. 209.

¹³⁰⁾ Покровский А.А. Древнее псковско-новгородское наследие: Обозрение пер­гаменных рукописей Типографской и Патриаршей библиотек в связи с воп­росом о времени образования этих хранилищ. М., 1916; Сводный каталог ру­кописных книг XI-XIII вв. М., 1984; О новгородско-псковских рукописных книгах см.: Розов Н.Н. Искусство книги Древней Руси и библиография // Древнерусское искусство. М., 1972. С. 24-51; Вздорное Г.И. Искусство кни­ги Древней Руси: XIII - начало XV в. М., 1980; Словарь книжников и книж­ности Древней Руси: Вып. I.

¹³¹⁾ Розов Н.Н. Указ. соч. С. 38. См. также: Каргер М.К. Раскопки и реставраци­онные работы в Георгиевском соборе Юрьева монастыря в Новгороде // СА. 1946. Т. 8. С. 176.

¹³²⁾ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 340, под 1147 г. См. также: Громов М.Н., Козлов Н.С. Рус­ская философская мысль X-XVII вв. М., 1990. С. 72.

¹³³⁾ О первом из перечисленных сочинений предположение было высказано С.П. Шевыревым: Шевырев С.П. Истории русской словестности. СПб., 1887. Ч. 3. С. 213-216. О молитвах см.: Жития преподобного Авраамия Смолен­ского и службы ему / Подгот. С.П. Розанов. СПб., 1912. С. 163.

¹³⁴⁾ Об этом см.: Словарь книжников и книжности: Вып. 1. С. 211-221.

ПРИЛОЖЕНИЕ ^*

СПИСОК МОНАСТЫРЕЙ В XI - СЕРЕДИНЕ XIV в.

В настоящем приложении сделана попытка собрать сведения о всех суще­ствовавших на Руси монастырях в интересующий нас период. В данном списке приведены все сведения, которые содержатся в известных и опубликованных источниках. Для удобства обители расположены в хронологическом порядке, насколько это было возможным, а также по епархиям, существовавшим уже в

_________

^* Ссылки на источники приводятся под номерами монастырей.

-50-

вые столетия после принятия христианства на Руси. Указаны первые и последние упоминания каждого из монастырей в письменных источниках, относя­щихся к периоду до середины XIV в.

1. КИЕВ

        1. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 151; 163; Т. 2. Стб. 139; 152; НЗЛ. С. 210.

2. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 151; Т. 2. Стб. 139; 327.

3. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 159; Т. 2. Стб. 147; 919.

4. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 159; Т. 2. Стб. 147-148.

5. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 174; НПЛ. С. 17, 191; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 806.

6. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 181; Т. 2. Стб. 171; 456^57.

7. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 210-211; 283; Т. 2. Стб. 202; 260.

8. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 257; Т. 1. Стб. 456-457.

9. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 283. См. также; Киевский Синопсис. Киев, 1836. С. 97; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 694.

10. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 276.

11. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 299; Т. 2. Стб. 293.

12. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 318; Т. 2. Стб. 354; 518.

13. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 544; Т. 1. Стб. 456-457.

14. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 456-457.

15. См.: Житие Феодосия Печерского // ПЛДР: XI - начало XII в. С. 322-323.

16. Там же. С. 328-329. Связан с именем будущего игумена монастыря Никона, т.е. до 1078 г.

2. НОВГОРОД

-51-

        1. НПЛ. С. 20, 204. Н4Л. С. 2, а НЗЛ. С. 213 (под 1106 г.); НПЛ. С. 38, 229

2. НПЛ. С. 21, 205; НЗЛ. С. 214, а также Н4Л. С. 2. Под 1345 г. известие только в Н3Л. С. 225.

3. НПЛ. С. 24, 209; 42, 235, Н2Л. С. 27.

4. НПЛ. С. 25, 210; 60, 262.

5. НПЛ. С. 28, 214; 346-347.

6. НПЛ. С. 29, 215; Н4Л. С. 8; НПЛ. С. 60, 262, а также: Н4Л. С. 47.

7. Упоминается только в Н3Л. С. 215.

8. НПЛ. С. 31, 218; 364.

9. Основан в 1170 г. НПЛ. С. 33, 222; 93, 333, а также: НЗЛ. С. 223; Н4Л. С. 47. ,

10. НПЛ. С. 36.

11. Там же. С. 38, 228, а также с. 40, 231.

12. Там же. С. 40, 231; НЗЛ. С. 217; см. также: Псковские летописи. М.; Л., 1941. Вып. 1. С. 10; М., 1955. Вып. 2. С. 77; ГВНП. № 104. С. 161-162.

13.НПЛ. С. 42-43, 235-236; Н3Л. С. 217, а также: Н4Л. С. 18.

14. НПЛ. С. 43, 237; НЗЛ. С. 217 (это известие относится к 1198 г.).

15. НПЛ. С. 43, 237; НЗЛ. С. 217.

16. Основание: НПЛ. С. 44, 237-238; НЗЛ. С. 217, а также: Н4Л. С. 18; НПЛ. С. 60, 261, Н4Л. С. 27; НПЛ. С. 96, 339, Н4Л. С. 49.

17. НПЛ. С. 44, 238, НЗЛ. С. 218, Н4Л. С. 18.

18. ГВНП. № 82. С. 141. Эта грамота дает нам время возникновения монастыря. Следую­щее известие только под 1207 г. - НПЛ. С. 50, 247; Н3Л. С. 219; Н4Л. С. 19.

19. НПЛ. С. 63, 267, Н3Л. С. 219, а также: Н4Л. С. 27; НПЛ. С. 74; 346.

20. НПЛ. С. 327, Н3Л. С. 221, Н4Л. С. 44. Упоминание под 1194 г. только: Н3Л. С. 221.

-52-

21 НПЛ. С. 91.

22 Там же. С. 93, 333, а также: Н4Л. С. 47.

23 НПЛ. С. 94, 335.

24 Там же. С. 93,333; Н3Л. С. 223, а также: Н4Л. С. 47; НПЛ. С. 342-343; Н4Л. С. 52; Н3Л. С 224 (уточняется, где принял постриг архиепископ Моисей).

25 НПЛ. С. 346-347; НЗЛ. С. 225; Н4Л. С. 35; НПЛ. С. 361; Н3Л. С. 227; Н4Л. С. 58.

26. НПЛ. С. 362-363; Н3Л. С. 228, а также: Н4Л. С. 62.

ПСКОВ

        1. НПЛ. С. 29, 216; Псковские летописи. Вып. 1. С. 182, Вып. 2. С. 18; С. 86.

2. НПЛ. С. 79, 297.

3. Псковские летописи. Вып. 1. С. 182; Вып. 2. С. 18; С. 86; 22, 88.

4. Там же. Вып. 2. С. 93; ПСРЛ. СПб., 1848. Т. IV. С.

СТАРАЯ РУССА

        1. НПЛ. С. 40, 231; НЗЛ. С. 216-217; см. также: С. 73, 283; Н4Л. С. 30, а также: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 513.

3. ЧЕРНИГОВ

        1. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 193-194; Т. 2. Стб. 185.

2. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 606.

3. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 456-457.

4. ПОЛОЦК

        1. О существовании этого монастыря см.: ПСРЛ. Т. 21, первая половина Ч. 1. СПб., 1908. С. 211 . Обитель создана между 1124 и 1128 гг.

2. См.: Там же. С. 214.

3. См.: Воронин Н.Н. Бельчицкие руины // Архитекрутное наследство. М., 1956. Вып. 6. С. 3-20. Автор относит создание обители к началу XII в.

4. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 859.

-53-

5. ВЛАДИМИР ВОЛЫНСКИЙ

        1.ПСРЛ. Т. 2. Стб. 868.

2. Там же. Стб. 904, а также 925-926.

3. Там же. Стб. 937-938.

6. СМОЛЕНСК

        1. НПЛ. С. 25, 210-211; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 702-705.

2. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 424-425.

3. Сведения об этом монастыре см.: Житие Авраамия Смоленского и службы ему // Па­мятники древнерусской литературы. СПб., 1912. Вып. 1. С. 4.

4. См.: Там же. С. 18.

5. Там же. С. 29. Монастырь создан местным епископом Игнатием, занявшим кафедру после 1197 г.

7. ГАЛИЧ

        1.ПСРЛ. Т. 2. Стб. 665.

2. Там же. Стб. 728-729.

3. Там же. Стб. 787.

8. РЯЗАНЬ

        1. См.: Жалованная грамота Олега Рязанского, древнейший документ Московского архи­ва Министерства юстиции. С. 9, а также: Грамоти XIV столетия. С. 32-33.

2. ПСРЛ. М., 1965. Т. X. С. 217.

9. ВЛАДИМИР СУЗДАЛЬСКИЙ

-54-

        1. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 296, 313-314; ПСРЛ. СПб., 1862. Т. 9. С. 154, 169, 171, а также см. с. 288; Т. 2. Стб. 328; Никон, лет. Т. 9. ПСРЛ. СПб., 1885. Т. 10. С. 167 (упом. 1289 г.).

2. ПСРЛ. Т. 9. С. 201.

3. Там же. С. 201.

4. Там же.

5. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 463-464 (упом. игумен монастыря Феодосии); 351 (о строительстве церкви в 1164г.).

6. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 591-592.

7. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 370; Т. 2. Стб. 593; НПЛ. С. 312-313, 83-84, а также: Псковские ле­тописи. Вып. 2. С. 15-16.

8. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 404, а также 441.

9. Там же. Стб. 415; Стб. 463-464.

10. ПСРЛ. Т. 10. С. 152.

11. Летописец о ростовских архиереях. СПб., 1890. С. 6-7.

12. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 439,462, а также: Летописец о ростовских архиереях... С. 8.

13. ПСРЛ. Т. 10. С. 167.

14. Там же. С. 188.

10. РОСТОВ

        1. ПСРЛ. Т. 1.Стб. 438, 439.

2. Летописец о ростовских архиереях... С. 5 (указано, что ростовский епископ являлся игу­меном Авраамиева Богоявленского монастыря; ПСРЛ. Т. 10. С. 142.

3. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 525; Т. X. С. 150, 157.

4. Летописец о ростовских архиереях... С. 10 (игумен этого монастыря, Тарасий - епископ Ростовский).

-55-

5. Там же. С. 10 (о смерти епископа Тарасия и его пострижении до этого).

6. Житие Никиты Переяславского (ОР ГБЛ. Собр. Ундольского. Ф. 310. № 565).

7. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 439; Т. 10. С. 69,216-217.

8. ПСРЛ.Т. 1. Стб. 451,468; Т. 10. С. 97.

11. ХОЛМ

        1. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 867-868.

12. ЛУЦК

        1. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 751.

2. Там же. Стб. 858-859,867-868, 869.

13. ТУРОВ

        1. Сказание о мнихе Мартине // Макарий (Булгаков), архим. История Русской Церкви. Т. 3. С. 300-301.

-56-