Я. С. Лурье

ОБЩЕРУССКИЕ ЛЕТОПИСИ XIV-XV ВВ.

К оглавлению

ГЛАВА V

НЕЗАВИСИМОЕ ЛЕТОПИСАНИЕ 80-х ГОДОВ XV в.

Типографская, Софийская II и Львовская летописи

§ 32. Типографская, Софийская II и Львовская летописи стали известны в науке раньше, чем большинство общерусских летописей XV в. Типографская1 и Львовская2 летописи были изданы уже в конце XVIII в. Софийская II — в первой половине XIX в.3 В научной литературе неоднократно привлекалась Софийская II летопись, в составе которой историки находили записи, «составленные в лагере, враждебном правительству».4

А. А. Шахматов писал о Софийской II (далее: СП) и Львовской (далее: Льв.) летописях в своих ранних работах. Установив совпадение текста обеих летописей, начиная с 1393 г. и кончая 1518 г., на котором заканчивается древнейший из двух списков СИ — Архивский, он предположил, что в основе СII—Льв. лежал свод 1518 г.5 Вопроса о более ранних источниках СII—Льв. Шахматов не ставил.

К Типографской летописи (далее: Тип.) А. А. Шахматов обратился несколько позже — в связи с исследованием ростовского владычного (архиепископского) летописания. Летопись эта была известна ему по двум спискам — Синодальному и Толстовскому; поскольку текст этих списков совпадает до 6992 (1484) г., а затем расходится, Шахматов сделал вывод, что в основе их лежал ростовский свод 1484 г.; судя по перечню владык под 6904 г.,

1 Летописец, содержащий Российскую историю от 6714 (1206) до 7024 (1534) лета... М., 1784 (переиздание: М., 1853). В ПСРЛ издано, см.: ПСРЛ, т. XXIV. Пг., 1921.

2 Летописец русской от пришествия Рурика до кончины царя Иоанна Васильевича, ч. I—V. Издал Н. Л. СПб., 1792. В ПСРЛ издано, см.: ПСРЛ. т. XX. СПб., 1910—1914.

3 Софийский временник, или Русская летопись с 362 по 1534 г. Издал П. Строев. Ч. 2. М., 1821. Софийская II была одной из первых летописей, изданных в ПСРЛ, см.: ПСРЛ, т. VI. СПб., 1853, с. 115—358.

4 Тихомиров И. А. Обозрение состава московских летописных сводов. М., 1896, с. 74. См. также: Карпов Г. История борьбы Московского государства с Польско-Литовским, ч. I. M., 1867, с. 117—118.

5 Шахматов А. А. Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси северо-восточной». СПб., 1899, с. 21, 41—48.

210

доведенному до Тихона, Шахматов считал этот свод владычным сводом Тихона.6 Наблюдения Шахматова над Тип. и над некоторыми другими летописями (например, Ермолинской) давали исследователю основание снова упомянуть (хотя и очень бегло) о СII—Льв. Считая, что в основе Ермолинской и Тип. лежали ростовские владычные своды разных редакций (см. выше, § 26.0), Шахматов и в СII—Льв. видел отражение ростовского владычного летописания.7

Ценные наблюдения над СII—Льв. были сделаны А. Н. Насоновым. Насонов отметил, что в обеих летописях вплоть до 1489 г. прослеживается цепь известий, резко расходящихся с известиями официального великокняжеского летописания (Московский свод конца XV в., Симеоновская летопись) за этот же период; после указанного года текст СII—Льв. становится сходным с текстом большинства остальных летописей. Насонов пришел к заключению, что в основе свода 1518 г. (протографа СII—Льв.) лежал более ранний свод 1489 г. Известия этого свода вопреки мнению А. А. Шахматова никак не обнаруживают связи их составителя с ростовской владычной кафедрой, а свидетельствуют о его близости к митрополиту Геронтию, занимавшему независимую позицию по отношению к Ивану III (которого поддерживали в спорах с митрополитом ростовские владыки).8

Предположение А. Н. Насонова о своде 80-х годов XV в. как источнике СII—Льв. не встретило возражений в научной литературе. Не вполне ясным оставался только вопрос о характере, назначении и составе этого свода. Сомнение вызывало прежде всего данное Насоновым определение свода 1489 г. как официального свода митрополита Геронтия. Московские митрополиты утратили с середины XV в. свою связь с Константинополем; их поставление (как и возможное лишение престола) всецело зависело от великих князей. Могли ли они так прямо и открыто проявлять оппозицию по отношению к великокняжеской власти, как это делает свод, отразившийся в СII—Льв.? 9

Возражая в своей последней монографии по истории летописания против таких сомнений, А. Н. Насонов указал на то, что в своде 1489—1490 гг. (в СII—Льв.) помещен ряд документов, связанных с митрополичьим архивом (послания по поводу Фло-

6 Шахматов А. А. 1) Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод. СПб., 1904, с. 24—25, 82—83; 2) Обозрение русских летописных сводов XIV—XVI вв. М.—Л., 1938, с. 284—301 (далее: Шахматов. Обозрение) .

7 Шахматов А. А. Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод, с. 13—17, 22—24, 80—83.

8 Насонов А. Н. Летописные памятники Тверского княжества. — Известия АН СССР, VII серия, Л., 1930, № 9, с. 714—721.

9 См.: Приселков М. Д. История русского летописания XI—XV вв. Л., 1940, с. 163—164 (далее: Приселков. История); Лурье Я. С. Борьба церкви с великокняжеской властью в конце 70-х—первой половине 80-х годов XV в. — ТОДРЛ, т. XI, М.—Л.,1958, с. 224—225. 211

рентийской унии 1439 г., завещание Фотия, сочинения митропо личьего дьяка Родиона Кожуха и др.). Эти данные, по его мнению, свидетельствуют о том, что «перед нами традиция общерусского митрополичьего летописания».10 Но вопрос о составе свода 1489 г. и о его соотношении с другими летописями XV в. не получил разрешения в последней работе Насонова. Отметив, что «общерусский свод Героптия последней четверти XV в.» дошел до нас «только в редакции 1518 г. — в Архивском списке Софийской II летописи»,11 Насонов не указал, какие известия СII—Льв. он считает оригинальными записями митрополичьего свода конца XV в., а какие — дополнениями и из каких именно источников.

Следует признать, что решение вопроса о составе и характере свода конца XV в., отразившегося (через свод 1518 г.) в СII — Льв., представляет особые трудности. Говоря о летописных сводах, лежащих в основе дошедших до нас летописей (скажем, о своде, служившем протографом Софийской I и Новгородской IV летописей), мы опираемся обычно на общий текст этих летописей. Для решения вопроса о своде 1489 г. мы таких определенных текстологических данных не имеем — тексты СII и Льв. в основном совпадают до 1518 г. и сравнение их не обнаруживает какой-либо специфической грани под 1489 г. (грань эта устанавливалась А. Н. Насоновым лишь на том основании, что здесь кончается цепь своеобразных известий СII—Льв., отличающих их от великокняжеского летописания).

Особенно важны для понимания истории СII—Льв. их взаимоотношения с другими летописями, и прежде всего с Тип. А. А. Шахматову были известны лишь два списка Тип.; А. Н. Насонов обнаружил еще несколько списков и установил, что по своему характеру они образуют две версии, или редакции: Типографскую Синодальную (далее: Тип. Син.) и Типографскую Академическую (далее: Тип. Ак.).12 Несмотря на то что основные тенденции протографа СII—Льв. расходятся с тенденциями протографа Тип. (различное отношение к митрополиту и ростовскому архиепископу), в тексте СII—Льв. обнаруживаются прямые совпадения с Тип. Сходен, в частности, текст СII, Льв. и Тип. начиная с 6991 г.; в Тип. Син. это сходство прекращается после 6992 г., но в Тип. Ак. оно продолжается до 6998 г. Чем объясняются эти совпадения? Какой из предполагаемых сводов 80-х годов XV в. — ростовский владычный или промитрополичий — может считаться в этих случаях источником по отношению к другому? А. Н. Насонов не дал ответа на этот вопрос, однако при характеристике «общерусского свода в составе Софийской II и Львовской летописей» он ссылался на рассказ об Угре, читаю-

10 Насонов А. Н. История русского летописания XI—начала XVIII в. М., 1969, 305—307 (далее: Насонов. История).

11 Там же с. 369.

12 Там же, с. 389—394, 402—409.

212

щийся в Тип. и осуждающий бояр, «сребролюбець богатых и брюхатых и предателей хрестьянскых», считая, очевидно, этот рассказ органической частью свода конца 80-х годов — протографа CII — Льв.13

Тип. не единственная летопись, совпадения с которой обнаруживаются в тексте CII—Льв. При всем своеобразии текста этих летописей до 1489 г. в нескольких случаях он оказывается сходным и с Московским сводом. Чем объясняются такие совпадения? Присущи ли они были уже гипотетическому своду 1489 г. или появились в своде 1518 г.?

Для ответов на эти вопросы необходимо вновь обратиться к истории текста Тип. и СII—Льв. и рассмотреть взаимоотношения между этими летописями.

§ 33.0. В настоящее время мы располагаем более обширными сведениями о Тип., чем прежде. Летопись эта известна нам по 10 спискам. Однако заключительная часть Тип., помещенная после 6992 г. в Синодальном списке (далее: С), положенном в основу издания Тип., не читается ни в одном из остальных списков. Сходство с С в ее начальной части обнаруживает только Библиотечный список (далее: Б), но он не имеет окончания (обрывается на известии 6826 г.) и лишь условно может быть причислен к Тип. Син. Списки Академический (далее: А), Оболенского (далее: О), Комиссионный (далее: К), Ундольского (далее: У), Мазуринский (далее: М) и Востряковский (далее: В) продолжаются после 6992 г. так же, как Толстовский список (далее: Т), однако текст У обрывается на середине 6993 г., а текст М (и сходного с ним В) после 6998 г. расходится с остальными; ряд специфических чтений обнаруживается и в предшествующем тексте М под 6948—6974 гг.14 По чтениям близок к первой части этих списков и список Духовно-Академический (далее: Д), не имеющий окончания. Можно предполагать поэтому, что списки К, У, Л, В и Д

13 Там же, с. 313.

14 Под 6948 г. в М читается рассказ о пророчестве старца Михаила (Клопского) при рождении Ивана III, сходный с Ермолинской и Воскресенской летописями, под 6950—6959 гг. — подробные рассказы «О Суздальском бою», «О Московском пожаре» и «О отпущении великого князя Михаила Ондреевича», сходные с Воскресенской и СII; известия под 6963 г. (об Ощере и Басенке), 6968 г. (о Басенке), 6969—6970 гг. (о серпуховских дворянах) и под 6971 г. (о ярославских чудотворцах) сходны с Сокращенными сводами конца XV в. и CI по списку Царского; текст за 6993—6998 гг. (о смерти Геронтия) сходен с Тип. Ак. (СII—Льв.), но затем непосредственно (без новой годовой даты) продолжен известиями 6998—7002 гг. из великокняжеского летописания (начиная с известия о приходе посла Николая от римского цесаря Фредерика), также сходными с Софийской I по списку Царского (ПСРЛ, т. VI, с. 37—39). Следует полагать, по-видимому, что эти известия, отсутствующие во всех остальных списках Тип. и совпадающие с другими летописями, представляют собой вместе с заключительной частью интерполяции в М, сделанные на основе свода, сходного со cводом 1508 г. (Софийской I по списку Царского).

213

и списки Тип. Ак. (А, О, Г) имели оригинал, отличный от оригинала Тип. Син.15

Какая же из редакций и видов Тип. передает первоначальный текст и состав памятника? Под 6992 г. во всех списках Тип. (кроме дефектных Б и Д) читается рассказ об уходе Геронтия с митрополии; после 6992 г. текст С расходится с текстом остальных списков. В С после 6992 г. с нарушением хронологии следуют известия 6991 г. и последующих годов, но они не имеют ничего общего с предыдущим текстом (нет, в частности, окончания известия о Геронтии) и сходны с известиями Московского великокняжеского свода конца XV в. за эти годы (см. ниже, § 39.0). В остальных списках дальнейший текст служит прямым продолжением рассказа 6992 г. — здесь упоминается о том, что в 6993 г. «возведе князь великий того же Горонтия на стол». Однако после 6998 г. в списках А, О, Т следуют известия 7001 г. и далее текст (в Т до 7004 г., в А и О до 7006 г.) оказывается сходным с летописями XVI в. (Никоновская летопись по списку Оболенского); в М и В текст начиная с 6998 г. продолжен по иному источнику (близкому к Софийской I летописи по списку Царского); в У и К текст обрывается до 6998 г. (в К после 6997 г. следует текст 6986 г., а далее — текст из Разрядной книги).

Таким образом, во всех полных списках Тип. текст оказывается продолженным по летописям XVI в. и, очевидно, не отражает общего протографа Тип. Однако оригинал Тип. Ак. и сходных с нею после 6992 г. списков был, по-видимому, ближе к этому протографу, чем оригинал Тип. Син. Об этом свидетельствует не только свойственная Тип. Ак. органическая связь известий 6992 и 6993 гг. (проявляющаяся в словах о возведении «того же Геронтия» на престол), но и ряд вторичных чтений, присущих и С и Б 16 и, следовательно, всей Тип. Син. в целом. В Тип. Ак и сходных с ней списках таких бесспорно вторичных черт мы не обнаруживаем.17

15 Приводим шифры известных в настоящее время списков Тип.: 1) ГИМ, Синодальное собр., № 789 (С); 2) ГПБ, собр. ОЛДП, Q. 202 (В); 3) БАН, 32.8.3 (А); 4) ЦГАДА, ф. 201, № 40 (О); 5) ГПБ, F. IV.218 (Т); 6) ЛОИИ, колл. 11, № 41 (К); 7) ГБЛ, ф. 310, № 757 (У); 8) ЦГАДА, ф. 196, № 583 (М); 9) ГБЛ, ф. 173/III, № 146 (Д); 10) ГИМ, собр. Вострякова, № 852 (В). Списки С и Т были известны уже издателям Тип. в ПСРЛ (т. XXIV); списки А, О, М, Д и Б обнаружены А. Н. Насоновым (Насонов А. Н. Материалы по истории русского летописания. — В кн.: Проблемы источниковедения, вып. VI. М., 1958, с. 235—237 и 245—255); списки К и У обнаружены автором настоящей работы, список В — Б. М. Клоссом.

16 В С и Б нет окончания статьи 6643 г. — о бегстве Всеволода к Новгороду (ПСРЛ, т. XXIV, с. 75, прим. 9; ср.: Шахматов. Обозрение, с. 301); под 6667 г. пропущено несколько фраз в рассказе о Климе Смолятиче (ПСРЛ, т. XXIV, с. 78, прим. 17 и 18). Во второй части С (отсутствующей в Б) явно вторичны известия 6980 (дата перенесения мощей Петра — 30 июля вместо 1 июня), 6983 (пропуск слов «дань давати и по-садиша», 6989 («да похваляется» вместо «да не похваляется») гг.

17 Единственное общее чтение, которое встречается и в Тип. Ак., и в сходных с нею списках и которое можно было бы считать вторичным,

214

Можно полагать поэтому, что протограф Тип. по своему составу соответствовал основному тексту Тип. Ак., т. е. доходил до 6998 г., оканчиваясь известиями о поставлении ростовского архиепископа Тихона и смерти Геронтия. Свод этот поэтому может быть определен не как «свод 1484 г.», а скорее как свод конца 80-х годов XV в. Такому определению состава и датировке свода соответствует и перечень ростовских владык под 6904 г., доведенный как раз до Тихона, занявшего владычный престол в 1489 г.18

§ 33.1. Что же представлял собой протограф Тип.? Как установил уже А. А. Шахматов, свод этот не вполне однороден по своему составу: его первая часть, доходящая до 6931 г., восходит к Московскому своду 1479 г.; вторая часть, начиная с точно датированного известия о смене ростовского архиепископа Дионисия, более оригинальна.19

Очевидно, источником первой части свода 1484 г. был именно Московский свод 1479 г. (далее: МС), а не его протограф, общий с Ермолинской летописью («особая обработка свода 1448 г.» — см. выше, § 24.1). Об этом свидетельствуют совпадения Тип. с МС в тех случаях, когда МС дает своеобразные и явно вторичные чтения по сравнению с Ермолинской.20

Но, положив в основу первой части своего труда свод 1479 г., сводчик, во-первых, последовательно и на всем протяжении сократил этот источник (опуская подробности междукняже-

это — удвоение известия о пострижении в чернецы Святоши, помещенное и под 6613, и под 6614 гг.; в С и Б читается только одна версия этого известия — под 6614 г. Но удвоение это могло присутствовать и в протографе Тип. — под влиянием двух источников (пострижение Святоши датируется в Лаврентьевской летописи и в Московском своде 6614 г., в Ермолинской и близких к ней — 6613 г.; аналогичное Тип. Ак. удвоение обнаруживается и в Холмогорской летописи XVI в., см.: Лурье Я. С. Холмогорская летопись. — ТОДРЛ, т. XXV, М.—Л., 1970, с. 138). Отмеченный А. А. Шахматовым пропуск в тексте Т за 6670 г. (пропущены слова «епископ же повеле ему... в пяток») присущ только этому списку, указания на другие пропуски за XII в. (Шахматов. Обозрение, с. 301) являются следствием какого-то недоразумения, так как и в Т и в других списках Тип. Ак. соответствующие тексты читаются. Важным аргументом в пользу вторичности Тип. Син. представляется наблюдение, сделанное Б. М. Клоссом: в С и В обнаруживается такая же ошибка в тексте духовной грамоты Киприана 6914 г., которая содержится и в нескольких списках Тип. Ак. (ср.: ПСРЛ, т. XXIV, с. 171, прим. «а»; с. 172, прим. «б»), а в других (очевидно, более первоначальных) отсутствует.

18 В отличие от аналогичного перечня в Новгородской IV, Ермолинской и других летописях, где речь идет о том, кто «бысть» последним епископом Ростова (ср. выше, § 27.1), в Тип. перечень имеет специальный заголовок «А се имена епископов Ростовских» и, следовательно, мог включать и последнего владыку.

19 Шахматов. Обозрение, с. 285, 293—294.

20 Ср. известия Тип., Московского свода и Ермолинской летописи под годами: 6918 (пропуск слов о Фотии «и прият его... с честью»), 6925 (конец грамоты Фотия), 6926 (рассказ о чуде в Новгороде). Ср. выше, § 24.0 и 28.0. Остальные своеобразные чтения МС в Тип. не могут быть обнаружены, так как соответствующие тексты здесь сокращены.

215

ских распрей, но сохраняя обычно известия о церковных делах), а во-вторых, дополнил текст до середины XIII в. (6771 г.) известиями из источника, частично сходного с Лаврентьевской летописью. Среди дополнений к тексту МС обнаруживаются и оригинальные известия: сообщение о том, что княгиня Ольга была дочерью князя Олега, сведения о размерах города Владимира (очевидно, на основе измерений XV в.), о строительной деятельности Юрия Долгорукого в Суздальской земле, о походе крестоносцев на Иерусалим и др.21 Два дополнения, связанные с Ростовом, обнаруживаются и среди более поздних известий, в остальном сходных с известиями Московского свода: под 6904 г. к перечню ростовских владык, доведенному в МС до Григория (поставленного архиепископом в 1394 г.), добавлены имена их преемников в XV в., включая Тихона; под 6916 г., сообщая о пожаре в Ростове, Тип. добавляет подробности, которых нет в МС.22

Наличие таких известий дало основание А. А. Шахматову считать, что ростовский свод архиепископа Тихона, дошедший до нас в Тип., в свою очередь опирался на более древние редакции ростовского владычного свода, отразившиеся в таких памятниках, как Московско-Академический список Суздальской летописи, Ермолинская летопись и т. д.23 Однако в Московско-Академическом списке мы не находим ни одного из перечисленных здесь оригинальных известий первой части Тип. (не находим и каких-либо совпадений со второй частью Тип.); нет таких известий и в Ермолинской летописи, составитель которой, как мы уже отмечали (см. § 31.0), явно не проявлял интереса к ростовским владыкам. При составлении свода протографа Тип. была привлечена и использована какая-то летопись (близкая к Лаврентьевской), где описывались события в древней Ростово-Суздальской земле, неизвестные другим сводам; вероятно также, что сводчик, сообщая о событиях в ростовской епархии в начале XV в., опирался при этом не только на устные воспоминания, но и на какие-то записи, которые велись при кафедре. Однако существование длительной и непрерывной традиции ростовского владычного летописания, отразившегося в целой группе летописей, представляется недоказанным и сомнительным. Напротив, то обстоятельство, что составителю протографа Тип. пришлось положить в основу первой

21 См. известия Тип. под годами: 6411 («Олгова дчи бе Олга»), 6498 (размеры г. Владимира), 6615, 6660 (избавление от болгарского нашествия) и др. См.: Шахматов. Обозрение, с. 286—291; см. неизданную часть «Обозрения»: Архив АН СССР, ф. 134, оп. 1, № 110/I—IV, с. 416—420. См. также: Насонов. История, с. 119—120.

22 Шахматов. Обозрение, с. 291. В предшествующем изложении Тип. внимание к ростовским архиепископам выражалось в постоянных указаниях на время их поставления и смерти; в большинстве случаев эти известия были заимствованы из МС, но сообщения об Исайе Ростовском (6596 г.), Пахомии (6723 г., в Лавр. — 6724 г.), Кирилле и Леонтии (6738— 6739 гг.) оригинальны.

23 Шахматов. Обозрение, с. 291—292.

216

части своего труда относительно поздний Московский свод 1479 гг.,24 лишь дополнив его немногочисленными ростовскими известиями, говорит о бедности дошедшей до него ростовской летописной традиции. Даже рассказывая о пожаре 6916 г. в Ростове, этот летописец строил свое изложение на известии Московского свода («Того же лета бысть пожар велик в граде Ростове... ведряно бысть тогда и множество людей погоре... более тысячи душь»), вставляя в него отдельные оригинальные дополнения («верх впаде у соборной церкви» и т. д.).

Но если существование у сводчика 80-х годов целой плеяды предшественников — ростовских владычных летописцев — нельзя считать доказанным, то связь его самого с ростовской архиепископской кафедрой подтверждается многочисленными данными. Особенно красноречиво свидетельствует о такой связи вторая, оригинальная часть Тип.

Вторую часть ростовского свода 80-х годов, как и первую часть, также характеризует относительная краткость изложения. Особенно лаконичны статьи за 20—60-е годы — они состоят обычно из двух-трех строк (далее изложение становится более подробным) ; некоторые годы совсем пропущены. Тем более бросается в глаза постоянное включение в число этих статей известий, связанных с Ростовом и ростовскими владыками. Это сообщения о природных явлениях и строительстве в Ростове,25 о судьбе ростовских князей,26 о роли Ростова в междукняжеских войнах.27 Особое место занимают в своде события, связанные с ростовской владычной кафедрой; в частности, с исчерпывающей полнотой сообщается здесь о сменах владык (время пребывания на престоле, день и час смерти прежнего владыки, точная дата поставления и приезда нового).28

24 А. А. Шахматов (Обозрение, с. 292—293) считал, что известия Тихоновской редакции Ростовского свода (Тип.), отсутствующие в Московском своде, восходят к Ефремовской редакции Ростовского свода, отразившейся в Новгородской IV летописи (об этом, по мнению исследователя, свидетельствовало то обстоятельство, что список ростовских владык под 1396 г. в Новгородской IV доведен до Ефрема — ср. там же, с. 186—187). Но в Новгородской IV летописи не отыскивается ни одно из отмеченных выше своеобразных ростово-суздальских известий Тип. (за 6615, 6660 гг. и др.); нет здесь и подробностей пожара 6916 г.

25 См. известия Тип. под годами: 6938 (пожар), 6949 (буря), 6975 (рассказ о том, как «выло» Ростовское озеро), 6981 (освящение церкви), 6984 (построение колокольницы), 6985 (пожар в Каменном монастыре), 6988 (пожар в ростовском архиепископском селе). К Ростову могут быть отнесены и некоторые сходные известия с неуказанным местом действия, например известие о снеге в мае 6978 г.

26 См. известия Тип. под годами: 6979 (смерть княгини), 6980 (приезд княгини), 6982 (продажа ростовскими князьями половины Ростова). Ср.: Шахматов. Обозрение, с. 294—295.

27 См. известия Тип. под годами: 6942, 6943, 6944. Ср.: Шахматов. Обозрение, с. 295.

28 См. известия Тип. под годами: 6935, 6962, 6970, 6972, 6975, 6976, 6977, 6980, 6989.

217

Свод 80-х годов проявлял не только постоянный интерес и внимание к ростовским владыкам, но и прямое сочувствие им в борьбе с противниками. Со всей определенностью это обнаруживается из рассказа 6986 г. о столкновении между архиепископом Вассианом Ростовским и митрополитом Геронтием из-за подчинения Кириллова Белозерского монастыря — рассказа развернутого (несмотря на обычную склонность этого сводчика к краткости) и исполненного сочувствия к ростовскому владыке и враждебности к его противникам (митрополиту Геронтию и князю Михаилу Андреевичу Верейско-Белозерскому).29

Тесная связь с ростовской владычной кафедрой определяла и общие политические позиции свода 80-х годов — памятника независимого, но лояльного по отношению к московской великокняжеской власти. Характерно, например, что, излагая перипетии борьбы за московский престол в 30—40-е годы XV в., Тип. сообщала об успехе любой из сторон неизменной формулой «поможе бог» 30 (хотя для событий, вызывавших его явное неодобрение, как например взятие крымскими татарами Киева в 6991 г., у летописца была иная формула — «грех ради наших»); говоря о смерти Юрия Галицкого на московском престоле в 6942 г., летописец даже назвал его «благоверным и христолюбивым великим князем». О смерти Дмитрия Шемяки, насильственный характер которой отмечали все остальные своды, Тип. сообщала под 6961 г. без всякого объяснения («того же лета преставися...»). С полным сочувствием излагалась борьба московских князей с Новгородом (москвичи определялись в рассказе как «наши»), хотя официальная мотивировка последнего столкновения 6986 г., данная в Московском своде 1479 г. (см. об этом выше, § 25.1), здесь не приводилась.

Но наиболее ярко тенденции ростовского свода 80-х годов обнаруживаются в пространном рассказе о нашествии Ахмата и «стоянии на Угре», занимающем основной текст статьи 6988 г. и всю статью 6989 г. В отличие от других известий второй части Тип. (после 6933 г.) этот рассказ читается и в великокняжеском летописании, но, естественно, не в своде 1479 г., а в летописях, служивших продолжением этому своду, — в Московском своде конца XV в., Симеоновской летописи и сходных с ними (см. ниже, § 38.1). Однако у нас нет никаких оснований считать текст 6988— 6989 гг. в Тип. вторичным по отношению к великокняжескому летописанию. Напротив, рассказ этот чрезвычайно близок к тенденциям ростовского свода 80-х годов: повествуя о столкновении Ивана III с братьями (предшествовавшем нападению Ахмата), сводчик уделяет особое внимание миротворческой деятельности архиепископа ростовского Вассиана Рыло; внутри рассказа упо-

29 См.: Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV—начала XVI в. М,—Л., 1960, с. 55.

30 См. известия Тип. под годами: 6940, 6941, 6942, 6943, 6944, 6957.

218

минается о пожаре во владычном селе в Ростове; описываются переживания лиц, ожидавших наступления в Москве, одним из которых был Вассиан. Заключительный призыв рассказа — не слушать «кровопивцев христьянских», не уклоняться от борьбы с «погаными» и не бежать от них в «чюжие страны» — прямо перекликается с публицистическим Посланием на Угру самого Вассиана Рыло, где такое же предостережение было высказано Ивану III.31

Связь свода 80-х годов с ростовской архиепископией очевидна. Ростовскому летописцу может быть приписан, на наш взгляд, не только рассказ об Угре, но и другие общерусские известия свода, в частности те, которые А. А. Шахматов считал заимствованиями из московской митрополичьей летописи (известия о походах на Новгород, о разрушении Успенского собора и т. д.).32 Опираться на митрополичье летописание в последней части своего свода было бы для составителя ростовского свода тем более неудобно, что его патрон, как мы знаем, ссорился с митрополитом Геронтием. Из рассказов о взятии Новгорода с наибольшим основанием приписываться митрополичьему летописцу могут «Словеса избранна от святых писаний...» (помещенные в заключительной части Бальзеровского списка Софийской I младшей редакции, а также в СII—Льв.); рассказ Тип. о походе на Новгород совсем не похож на «Словеса избранна». В дальнейшем изложении черты близости к митрополиту Геронтию обнаруживает рассказ о его столкновении с Иваном III в СII—Льв., о происхождении которого мы будем говорить ниже. Рассказ Тип. о строительстве Успенского собора (6982, 6983, 6985 гг.)33 не имеет ничего общего с подробнейшим рассказом об этом в СII—Льв. (см. ниже, § 36.1). Можно полагать поэтому, что и общерусские известия Тип. не заимствованы из митрополичьей летописи, а принадлежат самому составителю свода 80-х годов.

§ 33.2. Когда же и при каких обстоятельствах был составлен свод, лежащий в основе Тип.?

Мы уже указывали на основания, позволяющие связывать этот свод со временем вступления на престол архиепископа Тихона и считать датой его окончания 6998 г. Но значит ли это, что свод 80-х годов был официальным сводом Тихона? Никаких черт близости к этому владыке мы в тексте Тип. (в частности, и Тип. Ак.) не обнаруживаем. Единственный владыка, к которому свод обна-

31 См.: Лурье Я. С. Из истории русского летописания конца XV в.— ТОДРЛ, т. XI, М.—Л., 1955, с. 158—159.

12 Шахматов. Обозрение, с. 296—297.

33 В отличие от СII—Льв. и от всех остальных летописей свод 1484 г. объяснял разрушение Успенского собора в 6982 г. «трусом» (землетрясением), а не ошибками мастеров; если для СII—Льв. Аристотель Фиоравенти был одним из излюбленных персонажей (см. ниже, § 36.1), то свод 1484 г., назвав его единственный раз по имени под 6983 г., уже под 6985 г. именовал его описательно: «той, иж большею церковь Пречистыя ставить».

219

руживает явную близость, это Вассиан, о смерти которого здесь сообщается под 6989 г. Годовая статья 6989 г., сообщающая о смерти Вассиана, назначении его преемником Иоасафа и поставлении других иерархов, сопровождается в своде довольно неожиданным патетическим восклицанием: «Увы, увыи! Погибе благоверный от земля...».34 Текст Тип. начиная с 6989 г. вообще несколько отличается от более спокойного и лояльного изложения предшествующей части. Именно здесь поход Менгли-Гирея на Киев в 6991 г. (сочувственно описанный в великокняжеской летописи) трактуется как «злоба», совершившаяся «грех ради наших», рассказывается о проступках и опале Софьи Палеолог (осуждаемой, впрочем, и в рассказе об Угре 6989 г.), описываются сопротивление новгородцев, «волшебством» отнявших ум у присланного из Москвы владыки Серапиона, и несправедливые репрессии и истязания в Новгороде, совершенные по приказу великого князя («клепалися между собою, егда их мучили»), в 6992 г. В дальнейшем тексте (сохранившемся только в Тип. Ак.) рассказывается под 6993 г. об «обидах», учиненных москвичами тверским боярам, о походе на Тверь, предательстве тверских бояр; здесь же содержится совершенно уникальное известие о том, что чудовский архимандрит Геннадий был назначен новгородским архиепископом за мзду — «а дал от того две тысячи рублев князю великому»;35 под 6994 г. рассказывается об аресте бывшего тверского полководца Михаила Холмского (изменившего своему князю и перешедшего в Москву), о заточении тверской великой княгини и изъятии ее сокровищ.36 Наконец, под 6996 г. повествуется о целом ряде мрачных событий: о наказании кнутом боярского сына Мунта Татищева, вызвавшего ссору между Иваном III и его братом, и новгородских попов-иконоборцев, о ссылке новгородских житьих людей и казанского царя и о пожаре в Москве, предсказанном юродивым.

Это изменение тональности всего повествования могло бы свидетельствовать о наличии двух редакционных слоев в ростовском

34 Смысл этого места Тип. не совсем ясен. Перед сообщением о назначении Иоасафа сообщалось о смерти Андрея Вологодского, и эпитет «благоверный» мог относиться к нему. А. Н. Насонов считал, что это была приписка на поле по поводу смерти Андрея, попавшая не на место (Насонов. История, с. 311, прим. 7). Однако фраза эта читается после известия о назначении иерархов в обеих редакциях; помещенная далее цитата из псалмов — «оскуде преподобный, яко умалишася истинный от сынов человеческих...» — придает всему тексту более широкий смысл и может быть связана со смертью Вассиана и назначением его преемника.

35 Это известие Тип. Ак., не привлекавшееся в исторических исследованиях, согласуется с упреками, которые высказывались в посланиях Геннадию после его поставления (ср.: РИБ, т. VI, ч. 1. СПб., 1908, № ИЗ, стлб. 755).

36 Рассказы Тип. Ак. об аресте Михаила Холмского и тверской княгини были, очевидно, известны В. Н. Татищеву, так как он передал их (с добавлением слов Ивана III: «Недобре верити тому, кто богу лжет») в своем труде (Татищев В. Н. История Российская, т. VI. М,—Л., 1966, с. 74).

220

своде, до смерти Вассиана (6989 г.) и после нее, но текстологических оснований для такого разделения редакций мы не имеем (известия 6990—6992 гг., начинающие более «оппозиционную» часть свода, читаются в Тип. Ак. и в Тип. Син.). Можно предполагать только, что ростовский свод 80-х годов (известный нам по Тип. Ак.) был не официальным владычным сводом, а скорее сводом, составленным (может быть, в каком-нибудь монастыре) лицом, близким к архиепископской кафедре.

В списке С (или, если считать, что в Б такой же конец был утрачен, в редакции Тип. Син.) наиболее рискованные известия заключительной части, начиная с 6993 г., были опущены. Вместо них был помещен летописный текст, начинающийся с 6990 г. и доведенный до 7042 г. Этот текст не был прямым продолжением предшествующего (о чем свидетельствует дублировка известий 6990—6992 гг., помещенных в С в двух версиях); однако присоединение его к ростовскому своду — не индивидуальная черта С. В Прилуцком виде «Летописца от 72-х язык» (далее: Прил.), где, как мы уже упоминали, содержится текст, сходный с Тип. (см. выше, § 21.2), после 6992 г. помещен точно такой же текст, как в С (с той же дублировкой известий 6990—6992 гг.); заключительная часть Прил. совпадает с С до 7005 (1497) г., после чего в Прил. следуют краткие летописные записи с 7030 по 7142 г. Как может быть объяснено такое соотношение С и Прил.? А. Н. Насонов склонен был считать, что именно «Летописный свод 1479г.» (т. е. Прил.) был источником, по которому Тип. Син. была дополнена после 6992 г. Вывод этот, очевидно, основывался на том обстоятельстве, что основной текст Прил. заканчивается 7005 (1497) г., а в С он продолжен далее — до 7042 (1534) г.37 Но ведь раздел 6992—7005 гг. и в С и в Прил. примыкает к тексту ростовского свода, читающегося в Тип. Ак. и в Тип. Сип. Едва ли можно оспаривать, что в наиболее полном виде ростовский свод 80-х годов передан в Тип. (обеих редакций), а в Прил. сохранился лишь фрагмент этого свода.38 Об этом свидетельствует то обстоятельство, что в Тип. текст, предшествующий 6976 г. (и в особенности текст за первую половину XV в.), однороден по происхождению с текстом после 6976 г. — и там и здесь читаются специфические ростовские известия (§ 33.1). Если мы признаем вслед за А. Н. Насоновым, что Тип. Син. восходила к «Своду 1497 г.» (Прил.), то взаимоотношение этих двух летописей придется считать весьма сложным. Нам надо будет предполагать тогда, что протограф Тип. сперва оказал влияние на Прил., затем в Прил.

37 Насонов. История, с. 376—378.

38 Фрагмент этот охватывает период с 6976 по 6992 г. Еще менее значительный фрагмент свода, лежащего в основе Тип., сохранился в Уваровском виде «Летописца от 72-х язык» (далее: Увар.; см. о нем выше, § 21.2): он начинается с 6985 г.; сходство его с Тип. Син. доходит до 6992 г., а с Тип. Ак. — до 6997 г.; но уже начиная с 6991 г. текст ближе к СII—Льв. (сходным в этой части с Тип.), чем к Тип., и, очевидно, восходит к своду 1518 г, — протографу СII—Льв, (см. ниже, § 34, 35).

221

текст был дополнен фрагментом за 6990—7005 гг., и наконец этот дополненный текст был привлечен составителем Тип. Син. для продолжения ее основного источника — того же самого ростовского свода 80-х годов.

Но есть ли необходимость в таком сложном построении? А. Н. Насонов не привел доказательств первичности текста «Летописного свода 1497 г.» (Прил.) по отношению к Тип. Син. Сопоставление Прил. с С обнаруживает, что явно вторичные чтения встречаются и там и здесь;39 текст в Прил. продолжен (краткими известиями) вплоть до XVII в. Очевидно, и Тип. Син. (С) и Прил. восходили к общему источнику. Что же представлял собой этот источник? Вероятно, он действительно оканчивался 7005 (1497) г., но едва ли его основой был «Летописец от 72-х язык», где текст до 6976 г. не имеет ничего общего с ростовским сводом, сохранившимся в Тип. Гораздо естественнее предположить, что этот источник С и Прил. был близок к Тип. Сип., т. е. представлял собой ростовский свод 80-х годов с добавлением известий до 7005 (1497) г. В архетипе Прил.40 фрагмент этого памятника за 6976— 6992 и 6990—7005 гг. был присоединен к основному тексту «Летописца от 72-х язык».

Определить происхождение общего источника Тип. Син. (С) и Прил. и охарактеризовать его текст за 6900—7005 гг. трудно потому, что текст этот малооригинален. К общерусскому летописанию конца XV в. мы обратимся в заключении к этой книге,

39 В Прил. («Своде 1497 г.»), по наблюдениям А. Н. Насонова, искажен ряд чисел под 6995 г., пропущена дата «априля во 24» под 6998 г.; есть пропуски в известиях под 6999, 7000, 7003 гг.; с другой стороны, в С есть пропуски под 6998, 6999, 7000 гг. (Насонов. История, с. 378). О вторичности текста Прил. по отношению к тексту, читающемуся в С, может свидетельствовать и одно место в его тексте до 6990 г.: под 6978 г. здесь указывается, что князь Андрей Углицкий женился «у князя Романа Мезочьскаго»; в С здесь первоначально было «Михаила Мезочьскаго» (так читается во всех остальных списках Тип.), а затем «Михаила» было исправлено на «Романа», что и отразилось в Прил.

40 К этому архетипу восходил, очевидно, не только Прил., но Увар, (см. выше, с. 221, прим. 38). В Прил. этот контаминированный текст сохранился полностью, включая дублировки известий 6976—6985 гг. (читающихся в «Летописце от 72-х язык» сперва по Московскому своду 1477 г., а затем по Тип.) и 6990—6992 гг. (так и в Тип. Син.); в Увар, дублировки из архетипного текста (за 6976—6985 и 6990—6992 гг.) были устранены и последняя часть была заменена текстом из свода 1518 г. (СII—Льв.). А. Н. Насонов предполагал, что общим источником Прил. и Увар, была некая компиляция, которую он назвал «сводом 1484 г. особого состава» (см.: Насонов. История, с. 373—395; ср.: Сербина К. Н. 1) Из истории русского летописания конца XV в. — В кн.: Проблемы источниковедения, вып. XI. М., 1963, с. 420 и 428; 2) Летописный свод 1518 г. — В кн.: Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М.—Л., 1963, с. 607—608). Однако это предположение представляется совсем невероятным теперь, когда после открытия В. Ф. Покровской мы знаем, что основной текст «Летописца от 72-х язык» состоял из двух частей и заканчивался 1477 г. (ср. выше, § 21.2), а дополнение его текстом, близким к Тип.. присуще только архетипу Прил., и Увар.

222

пока же отметим, что текст за 6990—7005 гг. в С и Прил., совпадая в основном с общерусскими великокняжескими сводами, содержит весьма характерное добавление. Это — более подробное, чем в остальных летописях (включая Тип. Ак.), сообщение (с точной датой и перечислением иерархов, участвовавших в церемонии) о поставлении в 6997 г. архиепископа Тихона — сообщение, аналогичное тем известиям о поставлении ростовских владык, которые читаются в предшествующем тексте Тип. Не значит ли это, что текст, дошедший до нас в С и Прил., связан, как и предшествующий ему основной текст Тип., с ростовской епархией?

Историю обеих редакций Тип. мы можем представить себе, по-видимому, следующим образом. В конце 80-х годов XV в. лицом, связанным с ростовской архиепископской кафедрой, был составлен неофициальный свод, доведенный до 6998 г. и основанный на материалах владычного летописания (основной текст Тип. Ак.). В конце XV—начале XVI в. в кругах, близких к ростовскому владыке Тихону, свод этот был несколько отредактирован: сокращено (хотя и довольно механически) окончание и заменено текстом из великокняжеской летописи (до 7005 г.) с добавлением более пространного известия о поставлении владыки (основной текст Тип. Син.).41

§ 34. Переходим теперь к СII—Льв. — двум летописям, сходным до 7026 (1518) г. и отражавшим, как мы уже отмечали, свод 1518 г.

Новое исследование показывает прежде всего, что близость между этими летописями была еще больше, чем предполагали прежде. До нас дошло два списка СII—Архивский первой трети XVI в. (А) и Воскресенский XVII в. (В);42 А не имеет начала, и издатели ПСРЛ широко (и не всегда оговаривая это обстоятельство) дополняли его по В. Только В, в частности, принадлежит начало летописи, сближавшее ее с Софийской I и отличавшее (вплоть до 1392 г.) от Льв. Некоторые данные о несохранившемся начале А дает кириллическая пагинация листов, показывающая, что тексту до 6905 (1397) г., с которого начинается А, предшествовало здесь всего 25 листов (начальный лист рукописи помечен как — 26-й).43 На этих 25 листах никак не мог поместиться

41 Далее в С помещена еще группа известий, начиная с 7004—7005 гг. (на листе, вклеенном внутрь текста, сходного с Прил.) и включая 7006— 7033 гг., сходных, как заметил А. Н. Насонов, с обнаруженным им Троицким летописцем XVI в. (Насонов. История, с. 380—388). Другая группа известий (начиная с 7029 г.), по-видимому, связана с Угличем (ср.: Шахматов. Обозрение, с. 299; Насонов. История, с. 389).

42 Приведем шифры списков СП: ЦТ АДА, ф. 181, № 371 (А); ГИМ, Воскресенское бумажное собр., № 154 (В). Львовская летопись дошла в списке ГПБ, F.IV.144.

43 В первой части А дана полистная кириллическая пагинация — с л. 1 до л. 122 Эта пагинация была сделана уже после утраты нескольких листов и вклейки новых (см. с. 224, прим. 46); на л. 122 пагинация первой части прекращается; во второй части (с л. 196) кириллическими цифрами пронумерованы тетради.

223

обширный текст Софийской I до конца XIV в.;44 но они как раз соответствуют по размерам тому разделу за 6900—6905 (1392—1397) гг., с которого начинается совпадение В с Льв. Иначе говоря, список А был, по-видимому, на всем своем протяжении сходен в Льв.45 Обращение к рукописи А обнаруживает также, что и отдельные отличия СII от Льв., отмеченные в издании ПСРЛ (под 6914, 6928—6930 гг.), представляют собой следствия дополнений и вклеек в А; в первоначальном тексте рукописи их не было.46

Близкая связь Льв. с СII, особенно с ее древнейшим списком А, проявляется в целом ряде чтений, включая даже явные ляпсусы.47 Чем же объясняется такая близость?

Одно место в тексте СII по А ив Льв. позволяет как будто предполагать прямую зависимость Льв. от списка А. И в А и во Льв. содержится под 6983 г. чрезвычайно редкий литературный памятник — «Хожение за три моря» Афанасия Никитина (в списке В СII текст «Хожения» тоже был, но он вырван). Текст «Хо-

44 Ср.: Насонов. История, с. 371.

45 Если список А начинался с 6900 г., то, естественно, встает вопрос об общем объеме свода 1518 г., отразившегося в этом списке. Мы не знаем, начинался ли этот свод, подобно некоторым летописям XVI в. (Иоасафовская, Летописец начала царства), не с ПВЛ, а с рассказов более позднего времени, или же тексту, дошедшему в списке А, предшествовал другой, не дошедший до нас том. В последнем случае текст первой части свода 1518 г. был, вероятно, ближе к тексту Льв., с которой он сходен начиная с известий конца XIV в., чем к более позднему тексту В, восходящему к Софийской I летописи. Таким образом, «Софийской летописью» СII называется без достаточных оснований.

46 Под 6914 (1406) г. в Льв. нет рассказа о погребении Киприана и его завещании, помещенного в изданном тексте СII; обращение к рукописи показывает, что в А весь этот текст является вставкой, сделанной на вклеенных листах (л. 11—14 об.; первоначальный текст в начале л. 15, продолжавший текст л. 10 об., зачеркнут) другим почерком (в В эта вставка включена в текст). Последних слов статьи 6919 г. («а в осаде тогда седели... князь Иван Юрьевич»), отсутствующих в Льв., не было первоначально и в А (они приписаны другим, скорописным почерком и воспроизведены в В). Вклеен в А (л. 37—39 об.; первые слова на л. 40 зачеркнуты) и весь текст с конца 6928 (1420) по 6930 (1422 —пожар в Москве) г., отсутствующий в Льв. (он читается в В и включен в изданный текст ПСРЛ).

47 См., например, сходные ошибочные чтения в Л и Льв.: чтение «икона белозерци» под 6906 г. (вместо «белоризци» в Ермолинской; в В, где это известие вслед за Софийской I помещено под 6905 г.: «икону в ризице белой»); чтение «на Опашкове рати» под 6914 г. (в В правильно «гати»; в А затем было исправлено другим почерком); чтение «Фотеем патреархом» (в В правильно «Матфеом патриархом») и пропуск слов «не токмо три городы не вдашася королю и Витовту; и бысть тое осени ходиша...» (в В есть) под 6918 г.; чтение «казнью» (вместо правильного «кознью» в В) под 6928 г.; датировка прихода Барака 6930 г., а нападения Кудоидата — 6931 г. (в В соответственно 6931 и 6932 гг.); чтение «не зрите, яко душа...» (вместо «се зрите, яко душа...» в В) в рассказе об умершем отроке под 6968 г.; пропуск упоминания, что Василий родился «в 8 час нощи» (в В есть) под 6987 г.; сокращенное обозначение 7014 г. как «14» (в В и Уваровской полностью — 7014).

224

жения» в А и Льв. имеет существенный дефект: здесь отсутствует (в отличие от другой, внелетописной версии памятника, сохранившейся в отдельном виде — в том самом сборнике конца XV—начала XVI в., где содержится Ермолинская летопись) все описание путешествия Никитина от Дербента до Гурмыза (Ормуза). Пропуск этот начинается после обрыва фразы о дагестанском князе Алильбеге: «И Алильбег того часа люди отослал...»; далее следует фраза, относящаяся уже к приливам на острове Гурмызе: «А поймает его море по дважды на день». В А лакуна эта может считаться механической. Текст списка А по бумаге и почерку довольно четко делится на две части: от начала до л. 195 об. и от л. 196 до конца. Отмеченный нами пробел как раз приходится на эту грань: словами «И Алильбег того часа люди отослал...» кончается лист 195 об.; со слов «Поймает его море по дважды в день» начинается новый лист — 196 и новая тетрадь текста. Можно думать поэтому, что пропуск был связан с утерей листа между двумя частями текста в А. Но обратившись к рукописи Льв. (Эттеров список), мы обнаруживаем, что здесь этот пробел имеет явно вторичное происхождение: слова «А Алильбег того часа люди отослал. А поймает его море по дважды на день» читаются в середине л. 443 об. подряд, без всякой грани между ними.48 Ясно, что пробел находился в оригинале Льв., и, естественно, напрашивается вывод, что этим оригиналом была дошедшая до нас рукопись А.49

Однако предположение о списке А как оригинале свода 1518г., служившем непосредственным протографом для Льв., наталкивается на серьезные возражения. Сравнивая между собою СII (в частности, и по списку А) и Льв., мы обнаруживаем не только постоянные совпадения, но и существенные расхождения. В Льв. не совпадает с СII ряд разделов в основном тексте: известия 6954— 6961 гг., рассказ 6976 г. о походе на Новгород (предшествующий «Словесам избранным»),50 отдельные группы известий 6987—

48 Хожение за три моря Афанасия Никитина. Изд. 2-е. М.—Л., 1958 (серия «Литературные памятники»), с. 12—13 и 35.

49 В пользу определения А как оригинала Льв. могло бы свидетельствовать и то обстоятельство, что в текст Льв. попали некоторые записи, помещенные в А на полях, в том числе ошибочная приписка в конце 6989 г. (л. 305) о назначении епископом коломенским бывшего игумена Сторожевского и Пафнутьева монастыря Герасима (впоследствии зачеркнутая в А и не отразившаяся в В), заголовок «Опала», приписанный к известию 7006 г. (л. 355).

50 Кроме перечисленных выше несовпадающих текстов, отличаются еще известия о пожаре под 6953 г., а также о поставлении Филофея в 6980 г. (в СII, как и в Тип.: «бывший игумен Ферапонтова монастыря»; в Льв. — нет). Расхождения Льв. и СII до 6905 г. (начало списка А) не отмечаем, так как в списке В, судя по дальнейшему тексту, обнаруживается ряд вторичных изменений, сближавших его текст с Софийской I (см. выше, с. 224, прим. 46 и 47). Текст за конец 6910—начало 6912 г. в А вырван (вместо него помещен пустой лист — л. 7—7 об., без летописного текста и с записями XVII в.); соответствующий текст В расходится с Льв.

225

6990 гг.51 При этом тексты и отдельные чтения в целом ряде случаев оказываются первичными именно в Льв. Так, в СII рассказ о войне с Новгородом в 6979 г. совпадает с Тип., но имеет два существенных отличия от нее. Во-первых, здесь упоминается, что новгородцы, договорившись с польско-литовским королем, «грамоты докончальные на себе даша», и великий князь и митрополит обличали их «того ради, что хотят владыку ставити в Киеве, нарицая митрополита Киевского латынянина, веру латынскую держаща»;52 другой фрагмент, отличный в СII от Тип.,—упоминание о том, что Иван III, идя на Новгород, «испроси у матери своей у великой княгини дьяка Степана Бородатого, умеющего воротити летописцем Руским; егда, рече, придут, и он воспоминает ему говорити противу их измены давные, кое изменяли великим князем в давние времена, отцем его и дедом и прадедом». В Льв. под 6979 г. (до «Словес избранных») читается иной рассказ, не совпадающий ни с Тип., ни с какими-либо иными известными нам летописями,53 но включающий оба приведенных выше фрагмента — о намерении новгородцев ставить владыку в Киеве и о Степане Бородатом (с иным, по-видимому более правильным, чтением: «умеюща говорити летописцем»). Как может быть объяснено такое соотношение текстов? Крайне сомнительным было бы предположение, что составитель Льв. использовал здесь рассказ СII, тщательно выделив и выпустив из него весь текст, сходный с Тип., но оставив два фрагмента, отсутствующие в этой летописи, и добавив иной текст. Вероятным представляется обратное предположение — о том, что оригинал Льв. содержал в данном

51 После известия 6987 г. о рождении Гавриила-Василия текст СII непосредственно переходит к конфликту Ивана III с братьями; в Льв. сначала помещены известия о перенесении мощей митрополитов, далее, под годовой датой 6988, следует известие о пожаре и только после этого читается рассказ о конфликте Ивана с братьями. В дальнейшем изложении в Льв. более подробны известия об убийстве Бердоулата; добавлено также известие о заточении Айдара Крымского; рассказ о нашествии Ахмата начинается под тем же годом с развернутого вступления, которого нет в СII (где начало совпадает с Тип. и рассказ об Ахмате начинается с новой годовой даты — 6988). В конце 6988 г. в Льв. опять подробнее известия о татарских князьях, шедших с Ахматом. Известия о церковном строительстве, смерти епископа коломенского и отставке епископа рязанского сообщаются в Льв. под 6989 г., а в СII под 6990 г. (с явным нарушением хронологии, ибо о приглашении архиепископом Вассианом иконников говорится после его смерти). После 6990 г. в СII пропущены еще годовые даты 6994 и 6995 (известия этих годов включены в состав статьи 6993 г.); в Льв. эти годовые статьи есть.

52 Эта фраза сохранилась в СII только в списке В, так как в списке А здесь вырван текст (с 6970 до начала 6979 г.), но дальнейший рассказ «О брани на Новгород» в А сохранился (со слов «(не восхоте)ша под православным царем быти» — л. 149); он оказывается вполне сходным с В (основанным на Тип. в отличие от Льв.).

53 Только известия о походе на Двину, читающиеся в Льв. в конце известия 6979 г. (перед «Словесами избранными»), совпадают с текстом Ермолинской и «Сокращенных сводов» (см. ниже, с. 231, прим. 67).

226

случае более первоначальный вариант рассказа о событиях 6979 г., нежели СII.

Отдельные лучшие (по сравнению с СII) чтения обнаруживаются в Льв. и в других местах — в рассуждении о конце света под 6967 г., в Сказании об умершем отроке, в «Словесах избранных», в «Хожении за три моря» и т. д.54

Как же может быть объяснено такое соотношение текстов? Очевидно, может быть предложено два объяснения отношений СII и Льв. Приведем их.

1. Льв. непосредственно восходит к списку А Софийской II летописи, механический дефект в котором Льв. воспроизвела, однако текст ее был выправлен по какому-то более первоначальному источнику, содержащему оригинальный рассказ о походе 6979 г., ряд лучших чтений в других известиях и т. д.55

2. Льв. восходит не к списку А, а к его оригиналу (своду 1518 г.), в котором был, в частности, механический дефект в тексте «Хожения за три моря», точно воспроизведенный в списке А. В подтверждение такого предположения говорит то обстоятельство, что дефект, о котором идет речь, приходится как раз на грань между двумя частями рукописи А (л. 195—196); вторая часть начинается с листа, помеченного буквой-цифрой (относящейся ко всей первой тетради этой части) , и, очевидно, не имеет дефектов; в конце первой части рукописи также не обнаруживается нехватки листа.56 Можно предполагать поэтому, что де-

54 Под 6941 г. в Льв. (как и в Сокращенных сводах конца XV в.) в рассказе о Семене Морозове сохранилось слово «любовника» (в СII пропущено); под 6946 г. в Льв. в рассказе «О осмом соборе» византийский император правильно назван «кир Иоан» (в СII — «Иона»), нет пропуска слов «со всеми играми» (церемония в костеле) и «еже истинно... как тое церкви» в грамоте Исидора; под 6964 г. в Льв. правильно названо монашеское имя умершего рязанского князя «Иона» (в СII —«Ивана»); под 6967 г. — в рассуждении о конце света в Льв. читается: «кто хощет быти в то время, бежи невериа» (в СII «быти» пропущено); в Сказании об умершем отроке под 6968 г. в Льв. сохранились явно пропущенные в СII слова о людях, везших отрока, — «смотряюще его»; вместо «множество тмообразных сицев» (СII) в Льв. правильно «множество... синцов» (синих чертей); в «Словесах избранных» под 6979 г. в Льв. нет пропуска в цитате из апостола Павла и пропуска слов «въеваху невозбранно, а скоты гоняху по всей земли»; ряд лучших чтений обнаруживается в Льв. и в «Хожении за три моря» под 6983 г. (ср.: Хожение за три моря Афанасия Никитина, с. 175); в рассказе 6986 г. о победе над Новгородом в Льв. (как и в Московском своде) читаются пропущенные в СII слова: «а срок бы им дал, как им у себя велить быти»; под 6987 г. в Льв. сохранились (как и в Московском своде) пропущенные в СII слова о месте заточения владыки Феофила: «у Михайлова Чюда в монастыре, и седел пол 3 лета и тут преставися».

55 Такое решение было предложено нами в статье: Лурье Я. С. Независимый летописный свод конца XV в. — источник Софийской II и Львовской летописей. — ТОДРЛ, т. XXVII, Л., 1973, с. 408—410. Однако оно вызывает сомнения в связи с наблюдениями над рукописью А (см. прим. 56).

56 В первой части А (л. 1—195) обнаруживается ряд механических дефектов — вырваны, например, листы между листами 44 и 45, 148 и 149, 157 и 158, 163 и 164 (кириллическая и арабская пагинация листов первой

227

фект (утеря листа) был не в А, а в его непосредственном оригинале, и писец списка Л, получив дефектный оригинал, уже разделенный на части, точно воспроизвел этот дефект между л. 195 и 196.57

Так или иначе первичность целого ряда чтений Льв. несомненна; с другой стороны, список А первой трети XVI в.58 стоял, по-видимому, весьма близко к протографу СII—Льв. — своду 1518 г. В связи с этим особый интерес представляют те отклонения в А (а вслед за ним и в В) от этого оригинала, которые обнаруживаются из сравнения его со Льв. Под 6954—6960 гг. текст в А (и вообще в СП) расходится со Льв., но оказывается зато сходным с Московским сводом; рассказ о походе на Новгород в 6979 г., расходящийся со Льв., как мы уже знаем, совпадает с Тип.; с Тип. оказываются сходными в СII и те разделы известий 6987—6990 гг. (в рассказе о «стоянии на Угре» и других событиях), которые не соответствуют Льв. Таким образом, если считать отличия А от Льв. следствием работы составителя А над своим непосредственным оригиналом, сводом 1518 г., то она заключалась в добавлении известий из двух источников, игравших (как мы увидим) важную роль при составлении самого свода 1518 г., — Московского свода и Тип.

Таковы данные о своде 1518 г., которые обнаруживаются из сопоставления СII и Льв. В дополнение к ним следует еще указать, что фрагмент свода 1518 г., начиная с 6991 г. до конца (7026 г.), читается еще в одном из видов уже известной нам (см. § 21.2) летописной компиляции — в Уваровском виде59 «Летописца от 72-х язык» (к особенностям этого фрагмента мы еще обратимся).60

части сделаны позже и этих дефектов не отражают). Однако после л. 164 таких дефектов не обнаруживается; последняя тетрадь первой части (л. 188—195), судя по соотношению листов и водяным знакам, сохранилась полностью (на это обстоятельство обратил мое внимание Б. М. Клосс).

57 Явный пример механического дефекта в оригинале СII и Льв. (свода 1518 г.), воспроизведенного обеими летописями, обнаруживается (при сравнении с внелетописным текстом) в дальнейшем тексте «Хожения». После слов «в Бедере же змии ходят по улицам, а длина ее две сажени» следует текст, относящийся к образам «Бута» (Будды): «в четвертые человек, а образом лютого зверя». Но на этот раз механический дефект не отразился в А с полной точностью: грань листа (202 об.—203) проходит здесь чуть раньше — между словами «... по улицам» и «а длина ее две сажени» (Хожение за три моря Афанасия Никитина, с. 174—175, прим. 23). Очевидно, здесь при копировании оригинала не удалось добиться полного соответствия листов А и его оригинала.

58 Водяные знаки основного текста А: шестиконечный крест (ср.: Лихачев, № 3710; Briquet, № 5443 и 5457) и бычья голова со змеей (ср.: Лихачев, № 3732). Сходный знак (бычья голова со змеей) обнаруживается на вклеенных листах— 11—14 об.

59 Фрагмент этот следует в Увар, за текстом, заимствованным из Тип. (см. выше, с. 221—222, прим. 38 и 40).

60 Своеобразное отражение СII—Льв. (свода 1518 г.) представляет также летописная выборка, помещенная в сборнике ГБЛ, Румянцевское собр., № 253 (памятник обнаружен Б. М. Клоссом, установившим его бли-

228

§ 35. Какие разделы свода 1518 г. восходят к его дополнительным источникам — великокняжескому летописанию, ростовскому своду (Тип.) и какая его часть может быть возведена к тому своеобразному своду 80-х годов XV в., существование которого предполагал А. Н. Насонов?

Ряд известий свода 1518 г. совпадает с известиями Московского свода конца XV в., Симеоновской летописи и других памятников великокняжеского летописания. В частности, и в СII и в Льв. сходны с Московским сводом обширные повествования о Флорентийском соборе, походах на Новгород в 6984—6969 гг.; с 6998 г. и до конца свод 1518 г. почти полностью совпадает с великокняжеским летописанием.61

Другая группа известий свода 1518 г. совпадает с Тип. Кроме уже упомянутого совпадения известия 6979 г., присущего только СII, в СII—Льв. оказывается сходным с Тип. целый ряд известий, и в их числе — значительная часть рассказа о «стоянии на Угре»;62 начиная со второй готовой статьи 6991 г. сплошное совпадение длится до окончания общего текста Тип. Ак. и Тип. Син. в конце 6992 г.; далее текст СII—Льв. вплоть до 6998 г. совпадает с Тип. Ак. Таким образом, свод 1518 г. сходен именно с одной из редакций Тип. — с Тип. Ак. Чем же объясняется это совпадение? Какой из двух памятников — ростовский свод 1489 г., сохранившийся в Тип. Ак., или протограф СII—Льв. — служил источником для другого?

Для решения этого вопроса необходимо обратить внимание на отдельные расхождения, обнаруживающиеся между СII—Льв., с одной стороны, и Тип. Ак. — с другой, в известиях 6993—6998гг. Расхождения эти выражаются прежде всего в том, что в Тип. Ак. нет ряда известий о строительстве в Москве — церковном и граж-

зость к СII—Льв.). Текст этот представляет собой уже переработку конца XVII—XVIII в. (Куликовская битва названа «баталией на Дону», а под 6916 г. читаются слова «скороходники, а по нашему куриеры»), однако он доведен лишь до 6979 г. и включает ряд специфических известий СII— Льв. (6926, 6939, 6945, 6947, 6967 гг.). Тем более важно отметить, что текст сборника ГБЛ, Румянцевское собр., № 253 за 6954—6961 гг. имеет черты сходства со Льв., а не с СII.

61 Ср. известия СII—Льв. и Московского свода под годами: 6910 («служба» Симеона Суздальского в Орде), 6918 (нападение Талыча на Владимир), 6924 (приезд в Москву нижегородских князей), 6946 («О осьмом соборе»), 6947, 6948, 6953—6960 (в основном с Московским сводом совпадает СII, см. выше, с. 225), 6961 (начало), 6962 (последнее известие), 6963, €964 (конец), 6968 (первое известие), 6976 (поход на Казань), 6978 (поход на Казань; в Московском своде — 6977), 6984—6986.

62 Ср. известия СII—Льв. и Тип. под годами: 6987 (известие о радости населения в связи с возвращением великого князя; в Льв., как и в Тип., — 6988), 6988 (известия за первую половину года; в Льв. иное начало рассказа о нашествии Ахмата), 6989, 6990 (первые два известия). Известия после 6991 г. приведены нами в тексте. В СII сходно с Тип. еще первое известие 6980 г.

229

данском.63 Едва ли составитель Тип. Ак., если бы в его руках был текст свода 1518 г., столь тщательно отобрал бы эти известия из помещенных в разных местах годовых статей 6993—6994 гг. и столь последовательно исключил бы их. Гораздо естественнее видеть в этих известиях вставки, сделанные составителем протографа СII—Льв., который проявлял явный интерес к строительству в Москве, — об этом говорит принадлежащая ему статья 7022 (1514) г. с подробным описанием аналогичного строительной деятельности при Василии III.64 О вторичном происхождении известий о строительстве в 6993—6994 гг. свидетельствует и последовательное отсутствие их в Увар., сходной в этой части со сводом 1518 г.; очевидно, в той версии свода 1518 г., к которого обращался составитель Увар., этих известий еще не было. О первичности текста, сохранившегося в Тип. Ак., свидетельствует не только отсутствие в ней некоторых известий из СII—Льв., но наличие таких сообщений, которых нет в этих летописях. Это рассказ о бегстве в Москву свергнутого казанского царевича и уже упомянутые нами (§ 33.2) известия о назначении Геннадия за мзду архиепископом новгородским, предательстве тверских бояр, аресте Михаила Холмского и тверской великой княгини. Тесная связь этих известий с рассказами о присоединении Твери и о других событиях, помещенными под этими годами и в Тип. Ак. и в СII— Льв., позволяет считать, что они читались в ростовском своде 80-х годов и были исключены из свода 1518 г.65

63 На отсутствие этих известий в Тип. Ак. обратил внимание А. Н. Насонов, но он считал такое отсутствие результатом сокращений в Тип. Ак. (Насонов. История, с. 405—406).

64 К выводу о вставном характере известий о строительстве в своде 1518 г. (СII—Льв.) пришел уже А. А. Шахматов, заметивший, что отсутствие этих известий в Тип. Ак. (с которой он был знаком по Толстовскому списку Типографской летописи) свидетельствует о «большей древности текста, заимствованного в исследуемый памятник» (Ш а х м а т о в. Обозрение, с. 300).

65 Известия о поставлении Геннадия за мзду нет также в двух списках, примыкающих к Тип. Ак., — У и М (см. выше, § 33.0); однако в остальных отличиях от СII—Льв. за 6993—6998 гг. списки У и М сходны с основными списками Тип. Ак. Последнее обстоятельство делает маловероятным предположение о первичности текста СII—Льв. в данном случае над текстом Тип. Ак., тем более что, как заметил Б. М. Клосс, свод 1518 г. наиболее близок к одному из списков Тип. — списку У. Следует отметить, однако, что дошедший до нас текст Тип. Ак. и сходных списков за 6993—6996 гг. имеет какие-то дефекты: здесь ничего не говорится о взятии Твери и бегстве тверского великого князя Михаила в Литву, но сразу сообщается под 6993 г. о пребывании Михаила в Литве и его намерении бежать в Москву (в СII—Льв. сообщение о завоевании Твери, хотя и явно неточное и незаконченное, есть); под 6996 г. в Тип. Ак. отсутствует известие СII—Льв. о наказании кнутом архимандрита Чудовского за подделку; А. Н. Насонов считал это пропуском в 1{Ип. Ак. (по сравнению с СII—Льв.), сделанным «едва ли только ради краткости» (Насонов. История, с. 406). Однако предположение о существовании у Тип. Ак. и свода 1518 г. общего протографа — оппозиционного свода конца XV в. — хотя и заманчиво (ср.: Лурье Я. С. Независимый летописный свод конца

230

Свод 1518 г. обнаруживает сходство еще с одной группой летописей — с Ермолинской летописью (далее: Ерм.) и близкими к ней Сокращенными сводами конца XV в. (далее: СС). Характер совпадений здесь неодинаков на протяжении всего текста СII—Льв. Первая часть Льв., не имеющая соответствия в известном нам тексте СII (до 6900 г.; ср. выше, § 34), очень близка к Ерм. на всем ее протяжении; сходство это продолжается и в начальной части текста, общего с СII, вплоть до 6926 г.66 В дальнейшем тексте СII—Льв. также обнаруживаются совпадения с Ерм., но уже не столь частые и буквальные: здесь можно говорить скорее о совпадениях с общим протографом Ерм.—СС (кирилло-белозерским сводом 70-х годов — см. § 31.0—32.2), причем СII—Льв. ближе к СС,67 чем к Ерм. (ср. выше, § 28.2).

Московский великокняжеский свод, ростовский свод 80-х годов XV в. и Ерм. (а также, по-видимому, ее общий протограф с СС) могут рассматриваться как дополнительные источники, ис-

XV в. — источник Софийской II и Львовской летописей, с. 410—411, 415), но представляется нам теперь слишком сложным, так как в этом случае приходится предполагать влияние ростовского свода (протографа Тип.) на оппозиционный свод конца XV в., а затем уже влияние этого свода на Тип. Ак. Более вероятно, что свод 1518 г. пользовался ростовским сводом 1489 г. в несколько иной редакции, чем известная нам.

66 Сравнение Ерм. с Льв. до 6926 г. произведено Шахматовым (Шахматов А. А. Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод, с. 26— 48), пришедшим к выводу о первоначальности текста Ерм. и вторичности Льв. Если считать, что в списке А СII до нас дошел лишь второй том свода 1518 г., то можно предполагать, что текст этого свода до 6900 г. соответствовал Льв. (ср. с. 224, прим. 45). После 6926 г. к Ерм. близки известия СII—Льв. под годами: 6933 (деятельность Фотия), 6934 (мор), 6938 (столкновение Василия II с Юрием), 6953 (болезнь Михаила).

67 Ср. известия СII—Льв, и СС под годами: 6912 (о Юрии Смоленском), 6914 (о Юрии Смоленском), 6915 (о взятии немецкого города «Язвина» — совпадает с Маз.—Пог.), 6917 (об Анфале), 6921 (о Луке Колочском; о Фотии, СС — 6922), 6923 (о Витовте и Цамблаке), 6928 (СС — 6928— 6930), 6930 (СС — 6931), 6931 (СС — 6932), 6933 (о походе Витовта к Вороначу; СС — 6934), 6935 (о море), 6936 (о порховской дани), 6938 (о поездке Василия II к Витовту), 6939 (о засухе; о приезде Монсырь-улана, СС — 6940), 6940 (о бегстве Юрия через Тверь), 6941 (об убийстве Семена Морозова), 6942, 6944, 6949 (об убийстве мятля, о крещении Юрия), 6950 (о наказании Кудара, об участии Александра Черторизьского и Зиновия в междукняжеской борьбе), 6951 (о пленении Мамона с женой), 6953 (об убийстве Александра Константиновича), 6955 (об участии Трифона в освобождении Василия II), 6959 (о пожаре и молитве Ионы), 6962 (СС — 6962—6963), 6964 (о Василии II в Яжелобицах), 6967 (о челобитье вятчан), 6968 (о покушении на Басенка, о походе Ахмата), 6969 (дата поставления Феодосия), 6970 (о казнях, смерти Василия II, передаче Романова городка Андрею), 6973 (об уходе с митрополии Феодосия, о поставлении Филиппа), 6980 (об осаде Алексина). В Льв. совпадают с СС также известия за годы: 6956, 6957, 6958 (гибель Горсткина и пленение Стефаниды и Козловой-Морозовой), 6959 (первое известие), 6961 (первое известие), 6979 (известие о походе на Двину). С близким к СС Устюжским летописцем совпадают, кроме известия 6945 г. о Протасьеве (см. выше, § 28.2), также известия СII—Льв. за годы: 6912 (смерть ростовского князя Александра) и 6917 (упоминание об опоздании волжских судов).

231

пользованные в своде 1518 г. Мы уже обосновывали вывод о первичности текста Тип. Ак. за 6993—6998 гг. по сравнению с протографом СII—Льв. Можно показать, что и предшествующие известия СII—Льв., сходные с ростовским сводом (Тип.), представ-

Рис. 05

Схема происхождения Типографской, Софийской II и Львовской летописей.

ляли собой дополнения в составе свода 1518 г., по временам противоречащие тексту его основного источника. Это особенно заметно в рассказе о «стоянии на Угре» в 6987—6989 (Льв. — 6988— 6989) гг. Рассказ этот начинается в СII—Льв. с известия о ссоре Ивана III с его братьями — удельными князьями, проникнутого сочувствием к этим князьям; помещенный после этого текст из Тип. о радости населения по поводу приезда Ивана III («быша бо в страсе велице от братьи его») обнаруживает прямо противо-

232

положную тенденцию. Под 6988 (Льв. — 6989) г. в СII—Льв. помещен рассказ из Тип. о «сребролюбцах богатых и брюхатых», советовавших Ивану III не «стати на бой», но дальше следуют оригинальный текст, включающий послание Вассиана Рыло на Угру, неизвестное летописанию до конца XV в. (оно появилось только в первой редакции Вологодско-Пермской летописи 1499г.), и совсем иное описание конца событий, где отступление Ахмата объясняется тем, что татары были «наги и босы, ободралися» (в Тип. это событие трактовалось как «чудо Пречистой»). Соединение двух разных источников привело в СII—Льв. к дублировке известия о поездке Ивана III в Москву.

Такие же противоречия обнаруживаются в СII—Льв. между основным текстом и заимствованиями из Московского свода (далее: МС). Так, торжественная статья о поездке Ивана III в Новгород «миром» в 6984 г. (заимствованная из МС) явно противоречит другому, оригинальному известию СII—Льв. о том же событии, согласно которому во время поездки Ивана III «ноугородци не дашеся ему в суд; князь великий поимав их и посадил в Переяславле».68

Мы уже отмечали, что в Льв. заимствования из МС (как и из Тип.) оказываются менее обширными, чем в СII. Так, рассказу о борьбе Василия II с Шемякой в 6953—6961 гг., восходящему в СII к МС, соответствует в Льв. иной рассказ, частью оригинальный, частью сходный с Ерм. и СС.

Наиболее сложным представляется вопрос о взаимоотношениях основного источника свода 1518 г. с Ерм. и СС. Судя по тому, что заимствования из этих последних летописей обнаруживаются уже в тексте Льв., замененном в СII более поздними добавлениями, можно предполагать, что заимствования эти были свойственны не только своду 1518 г., но и его основному источнику.69 Однако текст оригинальных известий СII—Льв. иногда противоречит и тексту, сходному с Ерм.—СС. Так, в оригинальной части рассказа об Угре (СП — 6988 г.; Льв. — 6989 г.) сожжение боярыни Мамоновой упоминалось как позорное событие, бросающее тень на ее сына Григория, а под 6951 г. в известии, заимствованном из Ерм.—СС, эта казнь упоминалась как немотивированная и, очевидно, несправедливая (в Ерм. «безлеп»).70

68 В СII—Льв. эта поездка Ивана III в Новгород датирована октябрем 6983 г. (а не октябрем 6984 г., как в развернутом рассказе из МС), но в Новгородской IV летописи (и близком ей Устюжском летописце) поход «на миру в силе велице» также датирован 6983 г. Это несомненно тот же самый поход (с арестом бояр).

69 Возможно, что использование Ерм. было делом одного сводчика (составителя свода 1518 г.), а использование общего источника Ерм,—СС (кирилло-белозерского свода 70-х годов) — другого (составителя оппозиционного свода конца XV в.), но, конечно, при имеющихся у нас данных такое разделение может быть лишь сугубо предположительным.

70 Различным было в протографах Ерм.—СС и СII—Льв. и отношение к кирилловскому игумену (впоследствии ростовскому архиепископу) Три-

233

Кроме заимствований из Тип., МС и Ерм.—СС составителем свода 1518 г. были, по-видимому, привлечены и другие дополнительные материалы.71 Непосредственно связана с заимствованиями из МС одна группа летописных статей — документы церковного характера, помещенные под 6946 г. Документы эти входят в пространный рассказ «О осмом соборе», заимствованный в СII—Льв. из МС; в рассказе МС наряду с рассказом о Флорентийском соборе были помещены также две связанные с ним грамоты (послание папы Василию II и послание Исидора своей пастве); в СII—Льв. к этому добавлены еще аналогичные документы — ответное послание Василия II и грамота папы польскому королю. Очевидно, такие дополнения могли быть сделаны лишь после того, как рассказ МС был включен в состав исследуемого памятника.

С достаточным основанием могут быть отнесены к творчеству сводчика 1518 г. и краткие известия о строительстве в Москве и погребениях в Архангельском соборе. Мы упоминали уже о таких известиях, читающихся в СII—Льв. (и отсутствующих в Тип. Ак. и Увар.) под 6993—6994 гг. Подобные известия обнаруживаются в СII—Льв. на всем их протяжении.72 Как мы знаем, известия эти перекликаются со статьей, помещенной в своде 1518 г. под 7022 г. и посвященной аналогичному строительству Василия III; справки о погребениях в Архангельском соборе были, очевидно, связаны также со статьей 7016 (1508) г., подробно описывающей расположение «мощей прародителей» Василия III в этом соборе, и статьей о погребении «в церкви Архан-

фону: в СII—Льв. под 6971—6975 гг. Трифон осуждался за неверие в ярославских чудотворцев, между тем как в Ерм.—СС об этих чудотворцах помещен иронический рассказ (см. выше, § 28.1 и 31.0), а Трифон упоминается под 6955 г. как инициатор освобождения Василия II (это известие воспроизведено и в СII—Льв.).

71 К числу статей СII—Льв., которые встречаются и в других летописных памятниках, но происхождение которых не может быть ясно определено, принадлежат также упомянутые выше (с. 219, 227) «Словеса избранна» о походе на Новгород в 6879 г. и «Послание на Угру» архиепископа Вассиана (наиболее древний из известных нам внелетописных списков «Послания» читается в том самом сборнике ГБЛ, Музейное собр., № 3271, где помещены фрагмент из «Хождения за три моря» и Музейный летописец; ср. выше, § 18.0). С какой-либо определенной летописью трудно связать также известие о смерти Ярослава Ольговича Рязанского; о смерти Родслава (Ярослава) Ольговича сообщает, например, под 6914 г. Никоновская летопись (ПСРЛ, т. XI. СПб., 1897); такое же известие читалось, судя по Н. М. Карамзину, в Троицкой летописи (Приселков М. Д. Троицкая летопись. М.—Л., 1950, с. 464), но ни в Тип., ни в МС, ни в Ерм.—СС его нет.

72 Статьи о погребениях «на Москве в церкви Архангела на площади» см. в СII—Льв. под годами: 6918, 6925, 6933—6936, 6940, 6970, 6980, 6989, 6991 (иногда, если место погребения уже было упомянуто в тексте, совпадающем с другими летописями, СII—Льв. ограничиваются уточнением «на площади»). Краткие известия о строительстве см. под годами: 6924 (перестройка Благовещенской церкви; см. выше, с. 45, прим. 95), 6976, 6986, 6990, 6991; аналогичны уже упомянутые статьи 6993—6994 гг.

234

гела Михаила на площади» брата великого князя Семена, которой заканчивался свод 1518 г.

§ 36. «Очистив» свод 1518 г. от дополнений, заимствованных из ряда источников, мы получаем представление о наиболее оригинальной части СII—Льв., восходящей, очевидно, к тому своеобразному своду конца XV в., существование которого предполагал А. Н. Насонов. Конечно, представление это не может считаться достаточно точным: если протограф свода 1518 г. был в свою очередь сводом, то он мог уже включать некоторые из упомянутых выше заимствований из других источников. Но, как мы уже отмечали, в нашем распоряжении нет фрагментов интересующего нас памятника конца XV в., дошедших независимо от свода 1518 г., и мы можем поэтому относить к этому памятнику только вполне оригинальные известия СII—Льв.

Ряд сообщений СII—Льв., отсутствующих в других летописях, связан с житийной литературой; к числу житийных рассказов и сказаний о чудесах относятся два рассказа — «От жития святого Варлаама» под 6915 г. и «От жития Никонова ученика Сергиева» под 6916 г., дополнение к известию о «тме» (сравнение с затмением при распятии Христа) под 6923 г., текст «От жития Сергиева, чюдо в Белеве» под 6945 г., известие о буре, сломившей крест церкви Рождества Богородицы в 6953 г., рассуждение о конце света под 6967 г., Сказание о чудесах Варлаама (об умершем отроке и о «трусе» в Иерусалиме) под 6968 г., написанное митрополичьим дьяком Родионом Кожухом (с рассказом о чуде Варлаама связано, по-видимому, и известие 6969 г. о построении придела Варлаама в церкви Иоанна Предтечи), Сказание об исцеленном хромце под 6970 г., написанное митрополитом Феодосием, и известие об исцелениях от гроба митрополита Петра под 6978 г. Близки к этим рассказам о чудесах известия о явлении ярославских чудотворцев в 6971 — 6975 гг. и о чудесах от гроба Феогноста в 6982 г.

Но наиболее своеобразна в СII—Льв. цепь неофициальных (часто подробных) известий, посвященных важным событиям церковной и светской жизни в Москве и обнаруживающих хорошую осведомленность летописца. Так, под 6926 г. в СII—Льв. сообщается, что митрополит Фотий и великий князь понудили Дионисия стать архиепископом ростовским против его воли. Под 6945 г. рассказывается об измене воеводы Григория Протасьева в битве на Белеве. Под 6954 г., где текст Льв. расходится с СII, в Льв. читается уникальный рассказ об ослеплении Василия II (составленный под несомненным влиянием рассказа ПВЛ об ослеплении Василька), а под 6961 г. — об отравлении Дмитрия Шемяки. Под тем же 6961 г., после того как текст СII и Льв. вновь совпадает, в обеих летописях читается своеобразный рассказ о взятии Царьграда турками с помощью предателя — царева наместника. Столь же уникален и рассказ 6966 г. о столк-

235

новении митрополита Ионы с архиепископом Феодосией Ростовским, о мздоимстве князей И. В. Горбатого и И. Ряполовского во время похода на Вятку, а также рассказ 6968 г. о том, как новгородский владыка Иона отговорил новгородцев от нападения на приехавшего в город Василия II. Под 6973 г. сообщается о причинах отставки митрополита Феодосия, а под 6975 г. — о смерти великой княгини Марии Тверянки.73 Рассказ о походе на Новгород в 6979 г. (предшествующий «Словесам избранным»), как мы уже отмечали, не совпадает в СII и Льв.; в Льв. он вполне своеобразен, а в СII сходен с Тип. и включает только два уникальных фрагмента. С 6980 по 6986 г. в СII—Льв. читается пространный и не сходный с другими летописями рассказ «О создании церкви святые Богородица», т. е. Успенского собора; рассказ этот имеет совершенно иной характер, чем упомянутые выше краткие сообщения СII—Льв. о строительстве в Москве, так как включает ряд бытовых подробностей неофициального характера и, очевидно, написан современником и даже, вероятно, очевидцем строительства собора. Рассказ этот в СII—Льв. соединяется (иногда явно механически) с другими известиями — частью восходящими к МС (походы на Новгород 6984—6986 гг.), частью вполне своеобразными: об освобождении пленных новгородцев по просьбе владыки Феофила, о посольстве в Италию в связи с женитьбой Ивана III на Софье Палеолог (6980 г.), о военной помощи псковичам и чудесах у гроба Феогноста (6982), о поездке Ивана III в Новгород, о турецких завоеваниях и затмении (6983 г.); под 6983 г. в СII—Льв. помещено также «Хожение за три моря». Под 6986 г. в СII—Льв. помещены две годовые статьи: первая почти целиком восходит к рассказу МС (к ней добавлены только известия о неудачных попытках немцев и казанцев напасть на русские земли во время похода на Новгород); вторая статья — о завершении строительства Успенского собора и ссоре Ивана III с митрополитом Геронтием при освящении этого собора (а также о походе на Казань) — уникальна. Рассказ о ссоре великого князя с митрополитом продолжается (после краткого сообщения о «поимании» новгородского владыки) и под 6987 г.; за ним следует расходящийся с другими летописями рассказ о ссоре Ивана III с братьями. Сказание о нашествии Ахмата и «стоянии на Угре» под 6987 (конец), 6988 г. (первая половина) и 6989 г. совпадает, как мы знаем, в СII (в меньшей степени и в Льв.) со сказанием в Тип., но внутри этого сказания (под 6988 г.) помещен иной совершенно своеобразный рассказ о нашествии Ахмата. Под 6990 г. (эта годовая дата повторена дважды, но никаких других дат внутри нее нет) в СII—Льв. (после двух известий, сходных с Тип.) помещены известия из Литвы о чернеце «Со-

73 Под 6977 г. может быть отмечено еще одно известие СII—Льв., отсутствующее во всех других летописях: краткое известие о том, что казанцы пограбили русских гостей.

236

тоне», получившем в Царьграде сан митрополита, и о мятеже в Литовской земле, рассказ о новой ссоре Ивана III с Геронтием (когда на стороне великого князя выступили ростовский архиепископ Иоасаф и чудовский архимандрит Геннадий), о походе на Казань и о «пакостях», учиненных крымским царем Менгиреем (Менгли-Гиреем) при нападении на Киев. Под 6961 г. также читаются две годовые статьи: первая из них, не имеющая соответствий в других летописях, содержит известия о казни немца-врача Антона и об отказе «нужею великого князя» заточенного новгородского владыки Феофила от епископского престола; вторая статья 6961 г. и известия последующих лет, вплоть до 6997 г., сходны с Тип. (с 6993 г. — с Тип. Ак.).

Многие из перечисленных здесь статей характеризуются чертами, позволяющими относить их написание к XV в. Уже А. Н. Насонов обратил внимание на то, что ряд житийных текстов, помещенных в СII—Льв., представляет собой сочинения одного автора — «Родиона Кожуха, дьяка митрополича». Деятельность же Родиона Кожуха, судя по дошедшим до нас документальным источникам, относится к 1461—1482 тт.74 Летописцу конца XV в. принадлежали также, как можно предполагать, замечания в известии 6967 г. о совпадении благовещения и пасхи: «Зде страх, зде беда велика... Сие лето на конци явися, в онь же чаем всемирное пришествие Христово». Перед нами заявление, очень характерное для времени, предшествующего «концу мира», который ожидался на Руси (как и на всем православном Востоке, а отчасти и на Западе) в 7000 (1492) г.; очевидно, запись эта была сделана до 1492 г. Рассказывая о строительстве Успенского собора и о происходившем при этом перенесении святительских мощей в 6980 г., летописец излагает свои впечатления от первого лица: «не вем же... дивихся велми»; ясно, что выражаться так мог лишь человек, писавший в те же самые годы. «Того же году обретох написание Офонаса Тверитина купца, что был в Ындее 4 годы...», — записал он под 6983 (1475) г., поместив далее «Хожение за три моря». Едва ли это замечание от первого лица мог сделать сводчик 1518 г., работавший через 43 года после «обретения» записок Никитина; слова эти, очевидно, принадлежат сводчику конца XV в.

Однако если отнесение свода, отразившегося (через свод 1518 г.) в СII—Льв., к концу XV в. представляется вероятным, то более точная его датировка оказывается затруднительной. С определенностью можем утверждать только то, что свод этот был составлен в 80-х годах, после 1483 (6991) г., которым датируется последнее уникальное известие СII—Льв. (далее идут уже известия ростовского свода 1489 г.).

74 Ср. подписанные Родионом Кожухом грамоты 1461—1464 (АФЗиХ, т. I, M., 1951, № 121), 1465 (там же, № 137), 1476 (там же, № 152), 1478 (АСЭИ, т. I, M., 1962, № 457) и 1482 (там же, № 499) гг.

237

Более ясны тенденции рассматриваемого свода. От всех известных нам летописей этот памятник отличается прежде всего своим резко критическим отношением к великокняжеской власти. Так, рассказывая о смерти Шемяки в 6961 г., свод конца XV в. (судя по Льв.; в СII здесь текст из Московского свода) указывал, что его убийство организовал Василий Темный через своего дьяка Бородатого; делом рук другого сподвижника великого князя — Алексея Полуектова он считал и смерть (отравление) в 6975 г. первой жены Ивана III Марии Тверянки (Иван III, «ополевшийся» было на Полуектова за это преступление, «пожаловал» его, по словам летописца, шесть лет спустя, т. е. после женитьбы на Софье Палеолог). С явным сочувствием к братьям Ивана III, удельным князьям Андрею и Борису, летописец рассказывал об их ссоре с великим князем в 6987 г. Описывая «пакости», учиненные Менгли-Гиреем при захвате Киева в 6990 г. (поход был предпринят по совету Ивана III), свод конца XV в. не без ехидства указывал, что церковные сосуды, добытые крымским ханом из разграбленной церкви св. Софии, он прислал в дар своему союзнику, московскому князю. Под 6991 г. свод описывал жестокую казнь врача Антона по приказу Ивана III (превзошедшего суровостью татарского князя, готового отпустить Антона «на откуп») — «зарезаша его ножом как овцу».

Другой особенностью свода конца XV в., отразившегося в СII—Льв., было близкое знакомство с церковной жизнью того времени. С множеством подробностей (отсутствующих в великокняжеской летописи, уделявшей также немало внимания этой теме) описывал этот свод строительство Успенского собора; личность его создателя, итальянца Аристотеля (Фиоравенти), продолжала интересовать сводчика и после окончания рассказа о строительстве: он рассказывал об участии Аристотеля в походе на Казань (6990), о том, как после казни врача Антона Аристотель, испугавшись, стал проситься домой, но «князь же пойма его и ограбив его, посади на Онтоновом дворе за Лазарем святым», об участии Аристотеля в походе на Тверь (6993). Большое внимание проявлял составитель свода и к митрополитам второй половины XV в. — Феодосию и Геронтию; он явно сочувствовал Геронтию в его столкновении с великим князем.

Сочувствие составителя свода конца XV в. Геронтию делает весьма вероятной его связь с митрополией; об этом же может свидетельствовать и включение в текст СII—Льв. ряда сочинений митрополичьего дьяка Родиона Кожуха. Но был ли свод конца XV в. официально-митрополичьим сводом, как полагал А. Н. Насонов? В доказательство этого он ссылался на ряд документов митрополичьего архива, помещенных в СII—Льв. и отсутствующих в других летописях. Однако свод 1518 г., дошедший до нас в СII—Льв., был сложен по своему составу, и принадлежность именно этой группы памятников протографу конца XV в. (а не самому своду 1518 г.) вызывает серьезные сомнения. Речь идет

238

прежде всего о документах 1439 г., связанных с Флорентийской унией, а документы эти, как мы уже знаем, примыкают к рассказу МС «О осмом соборе», попавшему, очевидно, в свод 1518 г. не из его протографа — неофициального свода конца XV в. Что же представлял собой свод 1518 г.? А. Н. Насонов характеризовал его как митрополичий свод, составленный при митрополите Варлааме.75 Мы не знаем, насколько и этот свод может быть определен как официально-митрополичий, но его связь с церковью, полная лояльность к властям и официозный характер не вызывают сомнений: об этом свидетельствует целый ряд известий свода 1518 г. за конец XV (после 1490 г.) и начало XVI в. (ср. рассказ о взятии Смоленска в 7022 г., церковном строительстве в 7025 г., рассказ 7026 г. «Об иконах Владимирских»). Сводчик 1518 г. дополнял текст своего предшественника известиями о строительстве и официальных погребениях XV в.; он же, естественно, мог внести туда и документы из митрополичьего (как и княжеского) архива.

Если наличие документальных материалов в СII—Льв. не может считаться аргументом при определении свода конца XV в. как официально-митрополичьего, то некоторые особенности этого свода делают такую характеристику совсем сомнительной. Речь идет прежде всего о критических замечаниях по поводу неспособности митрополита наставить священнослужителей «на божий путь» (6973 г.) и о «нечестии», проявленном светскими и духовными властями по отношению к мощам чудотворцев (6980 г.). В одном случае этот упрек был прямо адресован тому святителю, который занимал с 1472 г. митрополичий престол и при котором, очевидно, был составлен интересующий нас свод. Речь идет о чудесах, которые начали твориться в 6982 г. от гроба его предшественника Феогноста: «И сказаша митрополиту Геронтию и великому князю. Они же неверием одержими беша, не повелеша звонити и всему городу славити его; но последи новую церковь сотвориша ту святую Богородицю, и заделаша мощи его в землю покопавши, и покрова на гробнице каменой не положиша, и ныне в небрежении гроб его». Обвинение Геронтия в «неверии», хотя бы временном, в чудо (которое у автора рассказа не вызывало ни малейшего сомнения) и в последующем «небрежении» к гробу святого — все это понятно в устах церковного, но независимого летописца, однако было бы крайне неуместно в официальном своде Геронтия.

§ 37. Неофициальный московский свод 80-х годов XV в., дошедший в СII—Льв., и ростовский свод 1489 г. — последние памятники общерусского летописания, независимого от государственной власти. Московский сводчик, близкий по своим взглядам к оппозиционным «воинствующим церковникам» конца

75 Насонов. История, с. 374—376.

239

XV в.,76 был радикальнее, чем его ростовский собрат: об этом свидетельствуют уже приведенные рассказы об умерщвлении Шемяки и Марии Тверянки и о разграблении Киева. Ростовский летописец был в этих вопросах более сдержан; но при всей своей лояльности к великокняжеской власти он все же имел по ряду политических вопросов свое собственное мнение: летописец этот не думал чернить галицких князей — соперников Василия Темного, осуждал уступчивость Ивана III по отношению к «богатым, и брюхатым» и его колебания на Угре, видел в нашествии Менгли-Гирея на Киев «злобу» «грех ради наших», рассказывал о казнях 80-х годов и т. д.

Если в 80-х годах XV в. в Русском государстве могли появляться такие памятники, как ростовский свод 1489 г. и еще более смелый московский свод, дошедший до нас в СII—Льв., то это объяснялось, видимо, тем, что эти своды составлялись не в митрополичьей или архиепископской канцелярии, а неофициально (вероятнее всего, в каком-нибудь монастыре).77 Однако в конце концов и такие своды должны были вызвать противодействие со стороны государственной власти, и она сумела наложить руку и на неофициальное летописание. С конца XV в. независимое общерусское летописание было прекращено.

76 См.: Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV—начала XVI в., с. 62, 237—244.

77 В главе, посвященной сводам 50—70-х годов XV в., А. Н. Насонов, настаивая на том, что «традиция митрополичьего летописания» продолжалась и после установления зависимости митрополитов от великокняжеской власти, оставил открытым вопрос о том, «где над составлением таких текстов работали: в пределах ли монастыря или в стенах митрополичьей канцелярии» (Насонов. История, с. 252). Нам представляется, что вопрос этот связан с проблемой разграничения официальных и неофициальных летописных памятников.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ОБЩЕРУССКОЕ ЛЕТОПИСАНИЕ КОНЦА XV—НАЧАЛА XVI в.

§ 38.0. В предшествующих главах мы рассмотрели своды Северо-Восточной Руси, дошедшие до нас в летописях XIV—XVI вв. Непосредственные протографы этих летописей, как мы видели, относились ко времени начиная с первых лет XIV в. и кончая 80-ми годами XV в. Однако тексты самих летописей далеко не всегда оканчиваются на том годе, до которого были доведены их протографы; часто они продолжались до конца XV или даже до XVI в. Так, Симеоновская летопись, содержащая в первой части тверскую редакцию свода 1408 г., а во второй части близкая к Московскому своду 1479 г. (ср. § 2.0 и 16.1), не оканчивается на 1479 г., а продолжается до 1493— 1494 гг. До начала XVI в. доходит текст одного из списков Софийской I летописи — списка Царского, до 90-х годов XV в. — Хронографический список Новгородской IV летописи. Вологодско-Пермская летопись, как мы видели, доведена в своей первой редакции до 1499 г., а в последующих — до 20-х и 30-х годов XVI в. Сокращенные летописные своды Погодинского и Мазуринского вида, имея общий протограф с Ермолинской, доходящий до 1472 г., тоже не заканчиваются на этом годе, а продолжаются дальше: Погодинский вид представляет собой свод 1493 г., Мазуринский вид — свод 1495 г. В Лихачевском виде «Летописца от 72-х язык» за фрагментом великокняжеского свода 1477 г. (см. выше, § 21.2) следует его продолжение, доведенное до 1488 г.; в Прилуцком виде текст продолжен до 1497 г., а в Уваровском виде (Уваровской летописи) —до 1518 г. Летописи, восходящие к сводам 80-х годов, — Типографская, Софийская II и Львовская — также не заканчиваются 1484 и 1489 гг.: вплоть до 1497 г. в Синодальной редакции Типографской летописи читается текст, сходный с Прилуцким видом «Летописца от 72-х язык», а затем следует еще продолжение до 1534 г.; текст Софийской II летописи в ее основном (Архивском) списке доведен до 1518 г. (как и текст Уваровской летописи); Типографская летопись Академической редакции и Львовская летопись продолжаются до середины XVI в.

241

Что же представляют собой летописные тексты за конец XV—начало XVI в.? Отражают они какой-либо свод или различные своды этого периода и какие именно? Однозначного ответа на этот вопрос в научной литературе нет.

§ 38.1. Говоря о последней части (1480—1493 гг.) Симеоновской летописи, А. А. Шахматов обращал внимание на связь между этой заключительной частью и предшествующим ей разделом за. 1410—1479 гг., взятым из Московского великокняжеского свода; он писал, что Симеоновская «с 1481 по 1494 г. представляет извлечение из официальной московской летописи, которою был дополнен и самый Московский свод».1 Шахматов отмечал близость текста Симеоновской за 1480—1493 гг. к тексту летописи XVI в., также основанной на Московском своде 1479 г., — Воскресенской. Но, с другой стороны, тот же текст Симеоновской оказывался в значительной степени близким к тексту соответствующих годов в Софийской I по списку Царского, Новгородской IV по Хронографическому списку и летописи, известной А. А. Шахматову по списку ГПБ, Погодинское собр., № 1409 (Сокращенный свод 1493 г. — Погодинский вид «Сокращенного свода»). А все эти летописи2 Шахматов склонен был возводить к памятнику неофициального летописания — ростовскому владычному своду в редакции 1491 г.3 Поэтому Шахматов считал, что Симеоновская летопись, как и Воскресенская, была лишь дополнена на протяжении 1481—1494 гг. по официальной московской летописи; основным же ее источником был неофициальный ростовский свод 1491 г. (к которому Шахматов относил, по-видимому, такие известия, как рассказ о «стоянии на Угре» в 1480 г. с описанием колебаний великого князя).4

В 1949 г. был опубликован найденный М. Н. Тихомировым Московский летописный свод конца XV в. (по Уваровскому списку; далее: МУ). Новая летопись оказалась на всем своем протяжении весьма близкой к открытому А. А. Шахматовым своду 1479 г. (Эрмитажному списку), но заканчивается она не 1479 г., а 1492 (7000) г. Ознакомление с известиями МУ за 1480— 1492 IT. показывает, что они представляют собой не случайные приписки,5 а развернутое изложение событий, сходное с тем, кото-

1 Статья «Летописи» из «Нового энциклопедического словаря Брокгауза—Эфрона.— В кн.: Шахматов А. А. Обозрение русских летописных сводов XIV—XVI вв. М.—Л., 1938, с. 367 (далее: Шахматов. Обозрение).

2 Они сходны в ряде статей 60-х—начала 70-х годов XV в. (см. выше, § 26.0).

3 Шахматов А. А. Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод. СПб., 1904, с. 12—15 и 73—79.

4 Шахматов А. А. Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая начала XV в. СПб., 1910 (оттиск из ИОРЯС, т. V, кн. 2), с. 41 и 51—52, 62—63.

5 При публикации текста МУ М. Н. Тихомиров рассматривал его как «новый список» свода, «известного в литературе под названием Московского свода 1479 или 1480 г.» (ПСРЛ, т. XXV. М.—Л., 1949, с. 3); как приписки к своду 1479 г. рассматривал известия МУ за 1480—1492 гг. и Л. В. Черепнин в рецензии на это издание (Вопросы истории, 1951, № 9, с. 143).

242

рое мы читаем в Симеоновской (далее: Сим.), Воскресенской и ряде других летописей. Как и в Сим., текст 1480 и последующих годов непосредственно продолжает здесь изложение официального великокняжеского свода 1479 г.; при этом следует учесть, что МУ отражает великокняжеское летописание не частично (как Сим., где до 1412 г. читается текст, близкий к Троицкой), а полностью — с самого начала до конца. Естественно, возникает предположение, что перед нами великокняжеский свод 90-х годов XV в., легший в основу официального летописания XVI в. (Воскресенская летопись). Этот же свод отразился, как можно думать, и в заключительных разделах (после 1479 г.) двух других летописей, опубликованных в 1962 г., — Сокращенного свода 1493 г. (Погодинского вида Сокращенного свода; далее: Пог.) и Сокращенного свода 1495 г. (Мазуринский вид; далее: Маз.).6 Мысль об отражении в последних частях МУ, Сим. и ряда других летописей этого периода московского великокняжеского летописания конца XV в. вызывала, однако, некоторые возражения в научной литературе. Против такого предположения высказался, например, А. Н. Насонов, заявивший, что «к составу великокняжеского летописания нельзя причислять тексты о событиях 1480 г.» («стояние на Угре»), сохранившиеся в МУ.7 Но рассказ об Угре в МУ идентичен с соответствующим рассказом Пог., Маз., Сим., Новгородской IV (V) летописи по Хронографическому списку (далее: НХ), Софийской I по списку Царского (далее: СIЦ) и основных сводов XVI в. — Воскресенской, Иоасафовской, Никоновской и других летописей. Начиная с 6988—6989 гг., под которыми помещен этот рассказ, совпадает вообще все изложение этих летописей; перед нами, в сущности, один и тот же общерусский летописный свод (с небольшими вариациями, о которых мы будем говорить дальше). Общерусский свод, схожий с МУ и Сим., начиная с 6999 г. (с известия о бегстве Федора Вельского) читается и в Типографской летописи Синодальной редакции (далее: Тип. Сип.), и в Прилуцком виде «Летописца от 72-х язык» (далее: Прил.) (в обоих памятниках известия 6990—6992 г. излагаются дважды, сначала по ростовскому своду, а затем иначе, по официальному летописанию). Тот же свод, сходный с остальными летописями, читается начиная с 6997 г. (известия даны в двух версиях) и в Софийской II, Львовской и Уваровской (Уваровском виде «Летописца от 72-х язык») летописях. Что же представляет собой этот единый общерусский свод, читающийся с конца XV в. почти во всех летописях? Это — развернутые сообщения о важнейших актах великокняжеской политики: военных столкновениях, ди-

6 Ср.: Лурье Я. С. Из истории русского летописания XV в. — ТОДРЛ, т. XI, М.—Л., 1955, с. 162—172.

7 Насонов А. Н. История русского летописания XI—начала XVIII в. М., 1969, с. 311 (далее: Насонов. История).

243

пломатических сношениях, репрессиях против злоумышленников, о событиях в великокняжеской семье, строительстве в Москве и других городах и т. д. О совершенно определенной и официальной тенденции этого свода свидетельствуют, например, известия о присоединении Твери в 6993—6994 гг., о взятии Казани в 6995 г.,8 о столкновениях Ивана III с братьями, закончившихся «поиманием» в 7000 г. Андрея Углицкого «за его измену» (ср. их с известиями неофициального свода за 6988—6997 гг., сохранившимися в Софийской II—Львовской летописях). Особенно характерно для общерусского свода, отразившегося в МУ, Сим. и других летописях, известие 6992 г. о завоевании Киева союзником Ивана III — крымским ханом Менгли-Гиреем. Если ростовский свод 1489 г. описывал этот поход (под 6991 г.) как «злобу», свершившуюся «грех ради наших» (§ 33.2), а оппозиционный московский свод 80-х годов (Софийская II—Львовская летописи под 6990 г.) — как соучастие московского великого князя в «пакостях» и святотатствах Ментли-Гирея (§ 36), то общерусский свод конца XV в. давал этому событию совсем иную оценку. Не отрицая, что поход Менгли-Гирея был предпринят «по слову великого князя», летописец объявлял нападение крымского хана справедливым возмездием польско-литовскому королю «за неисправление королевъское, что приводил царя Ахмата Болыпия Орды... а хотячи разорити православное хрестьяньство». Перед нами явно официальная точка зрения.

Не противоречит этому выводу и рассказ 1480 (6988— 6989) г. о «стоянии на Угре». Рассказ об Угре в своем первоначальном виде действительно едва ли был произведением официального великокняжеского летописца. Об этом свидетельствует не только содержащееся в нем известие о колебаниях великого князя во время последнего столкновения с ханом, но и совпадение его основного текста с уже известным нам неофициальным рассказом об Угре, связанным с ростовским архиепископом Вассианом Рыло и помещенным в ростовском своде 1489 г. (см. § 33.1). Как же случилось, что этот рассказ проник в МУ, Сим. и другие летописи? Вытеснил ли он из общерусского летописания иной текст, принадлежащий великокняжескому летописцу? Обратившись ко всему русскому летописанию конца XV и XVI в., мы ни в одной из летописей не обнаруживаем следов какого-либо иного, официального рассказа о «стоянии на Угре». Во всех летописях XVI в., включая Воскресенскую и различные редакции Никоновской, мы читаем с небольшими вариациями тот же ростовский рассказ, а немногочисленные своды, дающие

8 О другом походе на Казань, в 6990 г., который, несмотря на участие Аристотеля Фиораванти с артиллерией, кончился тем, что Иван III «увернулся от Володимера, а судная рать ходила мало не до Казани и умиришася» (ср. Типографскую, Софийскую II и Львовскую летописи), МУ, Сим. и сходные летописи ничего не сообщили, ограничившись лаконичным указанием: «того же лета был князь великы Иван Васильевич в Владимире».

244

иную версию событий 1480 г., — Софийская II и Львовская (где к ростовскому рассказу присоединен другой, уникальный), ВП и Устюжский летописец — содержат описание «стояния на Угре» еще более критичное по отношению к Ивану III, чем в ростовском своде. Если мы предположим, что рассказ великокняжеского летописца существовал, но не был использован сводами: конца XV в., то перед нами встанет вопрос, аналогичный тому вопросу, который уже вставал при решении проблемы о существовании московского общерусского великокняжеского летописания до конца XIV в. (см. выше, § 6.2): куда же делся этот летописный материал, почему он не был использован великокняжескими и царскими летописцами последующего времени? Создавая в XVI в. развернутую апологию предков Ивана IV, придворные летописцы несомненно были заинтересованы в том, чтобы изобразить в наиболее выгодном свете поведение деда царя во время падения татарского ига. Однако все летописцы XVI в., включая создателя сугубо официального Лицевого свода и Степенной книги, передавали тот же ростовский рассказ, в котором автор, горячо сочувствуя борьбе с ханом и радуясь конечному успеху, упоминал, однако, что Иван III в течение некоторого времени слушал «злых человек сребролюбцев, богатых и брюхатых, предателей христианских, а норовников бесерменских», и колебался, вступить ли ему в бой с ханом.

Существовал ли вообще в официальном летописании какой-либо другой рассказ о событиях 1480 г.? Мы не знаем, когда именно был составлен великокняжеский свод, служивший продолжением свода 1479 г., но очевидно, что он был создан не на следующий год после 1479 г., а по истечении более значительного промежутка времени — порядка десятилетия. Не был ли при создании этого свода использован рассказ, связанный с Вассианом, — в отдельной редакции или в том виде, в каком он был включен в свод 1489 г. (Типографскую летопись)? Сопоставление текста МУ, Сим. и других летописей с текстом Типографской обнаруживает, что рассказ об Угре был включен в текст московского летописания отнюдь не механически, что он существенно отличался от версии, читающейся в Типографской. Как и в рассказе свода 1489 г., автор здесь начинает с упоминания ссоры Ивана III с братьями, но он более решительно осуждает братьев великого князя за то, что те «высоко мыслиша», и объясняет, что Ахмат пошел на Русь, «похваляся разорити святыя церкви и все православие пленити и самого великого князя, яко же при Батыи беше, а слышав, что братья отступиша от великаго князя». В МУ обвинение против братьев имеет еще более резкий характер: здесь сказано, что Ахмат пошел «по совету братьи великого князя, князя Андрея и князя Бориса» (в других летописях, даже близких к МУ, этих слов нет). Не было в рассказе МУ и сходных летописей характерного для всего ростовского рассказа и особенно его заключительной части

245

(ср. выше, § 33.2) объяснения, что уход Ахмата был не следствием человеческих усилий, а божией помощи; из заключительной части рассказа ростовского свода здесь сохранилось только упоминание о том, что после отхода татар «прииде великая княгиня Софья из бегов, бе бо бегала за Белоозеро и з боярынями от татар, а не гонима никым же; и по которым странам ходила, тем стало пуще татар от бояръскых холопов, от кровопивцев крестьянскых. Воздай же им, господи...» (так в МУ, Пог., Маз., НХ).

Своеобразные черты, отличающие рассказ МУ и сходных с ним летописей от рассказа Типографской, вполне отвечают тенденциям великокняжеского летописания. Чем же объясняется сохранение в этой версии только что приведенных обвинений против княгини Софьи и замечаний о «богатых и брюхатых предателях христианских», воздействовавших на Ивана III? Думается, что замечания эти не показались бы исследователям невозможными на страницах великокняжеской летописи, если бы они учли важные политические перемены, происшедшие в Москве после 1480 г. В 1484 г., как мы знаем из свода 1489 г. (Типографской летописи), Софья Палеолог оказалась замешанной в какой-то политической интриге, связанной с одним из последних удельных князей — Василием Михайловичем Верейским. Последнему пришлось бежать в Литву; политическое положение самой великой княгини пошатнулось. В 1483 г. был арестован Василий Тучков, один из «кровопивцев», сопровождавших Софью в ее бегстве; после 1486 г. попал в опалу и Иван Ощера, выступавший на Угре за примирение с ханом.9 В такой обстановке рассказ о событиях 1480 г., предшествующих падению ига, приобретал особый смысл в московском летописании: рассказ этот, направленный против литовского короля и резко осуж-

9 О роли Ощеры и другого деятеля, Мамона, во время событий на Угре сообщается в Софийской II и Львовской летописях под 6988 г.; Мамон упоминается как «предатель христианский» и в рассказе об Угре в МУ и Пог. («сам бо дьявол усты Мамоновы глаголаше»). О бегстве Василия Верейского и опале на Софью сообщается в Типографской летописи под 6992 г., об опале Тучкова — в Ермолинской под 6993 г. Об опале Ощеры см.: Базилевич К. В. Новгородские помещики из послужильцев. — Исторические записки, т. 14, М., 1945, с. 70—71. Ср. также: Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969, с. 156—157, 452. С. Б. Веселовский считал, что «И. В. Ощера и Г. А. Мамон были представителями партии, противной В. Б. Тучко с товарищами», и что Тучков укорял Ивана III за недостаточную решительность в борьбе с татарами (там же, с. 206 и 326). Однако это предположение основывается только на том, что Тучков выступал посредником между Иваном III и братьями и, следовательно, по мнению Веселовского, «старался объединить все силы для борьбы с врагом». Но в рассказе Софийской II—Львовской за 6988 г. (перед посланием Вассиана) Тучков упоминается как лицо, сопровождавшее Софью Палеолог в ее поездке на Белоозеро, следовательно, как один из «кровопивцев», которых осуждал летописный рассказ об Угре.

246

дающий братьев Ивана, вместе с тем объяснял причины колебаний самого великого князя (отмеченные всеми летописями и хорошо известные современникам), перенося ответственность за эти колебания на «злых советников».

Предположение о том, что рассказ об Угре, созданный в местной среде, был в 90-х годах включен в официальное летописание (с соответствующей обработкой), снимает единственный аргумент против определения текста, читающегося начиная с 6988—6989 гг. в МУ, Сим. и других летописях, как текста великокняжеского свода (или сводов) 90-х годов XV в.

§ 38.2. Великокняжеское летописание 90-х годов XV в. дошло до нас и в более или менее полном виде — как продолжение свода 1479 г. (МУ и Сим.), и в виде фрагментов за 80—90-е годы, присоединенных к сводам неофициального характера (Сокращенные своды конца XV в. Погодинского и Мазуринского .видов, Тип., Син., Прил., СIЦ, в соединении с местным летописанием в Новгородской летописи по Хронографическому списку и в Вологодско-Пермской летописи). Однако этот летописный текст за 80—90-е годы, в общем сходный, обнаруживает некоторые характерные вариации, дающие основание предполагать, что от 90-х годов XV в. дошла не одна, а по крайней мере две редакции великокняжеского летописания.

На редакционные отличия между летописными рассказами за 80—90-е годы обратил внимание уже С. М. Каштанов, исследовавший эти рассказы по текстам Сокращенных сводов 1493 г. (Пог.) и 1495 г. (Маз.). Объясняя отличия «Сокращенного свода 1495 г.» от Пог. индивидуальными особенностями Маз., автор видел «специфику тенденции, которая сквозит в своде 1495 г.», в стремлении представить «в сглаженном виде» взаимоотношения Ивана III с оппозиционным боярством и мятежными удельными князьями. «Свод 1495 г.» автор предположительно связывал с деятельностью лиц, близких к снохе Ивана III — Елене Стефановне и к митрополиту Зосиме.10

Отмеченные С. М. Каштановым различия заслуживают внимания; однако речь идет, очевидно, не о различиях между двумя самостоятельными сводами, а (как отметил исследователь) об отдельных «сокращениях» и «дополнительных сведениях» в едином тексте, т. е. о разных редакциях одного свода. Еще важнее другое обстоятельство: все различия, обнаруженные С. М. Каштановым в тексте Пог. и Маз., не индивидуальны; совершенно такие же различия мы обнаруживаем и между другими летописями, содержащими сходный текст за 80—90-е годы. Версии Пог. постоянно обнаруживаются также в МУ и отчасти в СIЦ; версии Маз. — в Сим., НХ, заключительной части Лиха-

10 Каштанов С. М. О списках двух неопубликованных летописных сводов (1493 и 1495 гг.). —В кн.: Проблемы источниковедения, вып. VIII. М., 1959, с. 463—465.

247

чевского вида «Летописца от 72-х язык», Прил., Тип. Сип. и Вологодско-Пермской летописи (далее: ВП).

Идентичность основного текста всех этих летописей за 90-е годы и наличие обеих версий в целом ряде летописей следует, очевидно, объяснять не разницей в позициях отдельных летописцев (скажем, в позициях составителей «свода 1495 г.» и «свода 1493 г.»), а изменением политической обстановки, в которой возникали протографы заключительных частей в обеих группах летописей. Текст в Пог. и МУ отражал, очевидно, более ранние тенденции политики Ивана III, текст в Маз., Сим. и других летописях был связан с политикой несколько более позднего времени.

Как же могут быть датированы две редакции великокняжеского свода 90-х годов? Датировка этих редакций затрудняется тем, что до нас в сущности не дошло окончание их текстов. И в МУ и в Сим., где великокняжеское летописание 90-х годов представлено наиболее полно (в МУ — на всем протяжении; в Сим. — с начала XV в.), текст обрывается: в МУ — на 7000 (1492) г., в Сим.— на первом известии 7002 (конец 1493) г. Более определенный характер имеют окончания заключительных частей двух Сокращенных сводов — Пог. и Маз.; текст Пог. (судя по одному из ее списков — Беляевскому) 11 оканчивается сентябрем 7002 (1493) г.; Текст Маз. (судя по двум спискам) 12 — февралем 7003 (1495) г. Эти даты могут быть условно приняты за даты окончания двух редакций великокняжеского летописания 90-х годов: первая из редакций, почти полностью (с 6580—7000 г.) сохранившаяся в МУ и в заключительной части Пог., может быть датирована первой половиной 90-х годов (около

11 Из 5 списков Пог. (см. выше, с. 170, прим. 9) окончание, принадлежащее, очевидно, составителю, имеет лишь список ГБЛ, Беляевское собр., № 1512; текст списка ГПБ, Погодинское собр., № 1409 оборван на один лист ранее — на известии от июля 7001 (1493) г. (ср.: ПСРЛ, т. XXVII, с. 294); список ГПБ, Q.IV. 383 обрывается на 6898 г.; список ГПБ, Погодинское собр., № 2036 обрывается на 6903 г.; список ГИМ, собр. Щукина, № 1171 продолжен до 7040 г.

12 Из 7 списков Маз. списки ЦГАДА, Мазуринское собр., № 289 и ЦГАДА, ф. 181, № 365 одинаково оканчиваются февралем 7003 г. (ср.: ПСРЛ, т. XXVII, с. 366); список ГБЛ, Музейное собр. № 5837 продолжен до 7034 г., а с приписками — до 7042 г.; в списке ЛОИИ, ф. 11, № 249 после окончания текста Маз. на известии 6999 г. о поставлении митрополита Зосимы следует краткий кирилловский летописчик, доведенный до 7060 г. (см. выше, § 31.1); список ГИМ, Синодальное собр., № 938 обрывается на известии 6976 г.; список ГИМ, Уваровское собр., № 567 содержит лишь краткий отрывок из летописи. Особое место среди списков Маз. занимает список ГИМ, Синодальное собр., № 963. По своему основному тексту он сходен с Маз., однако в нем содержатся любопытные дополнения под 6999 г. (ср. ниже, прим. 16), и текст прерывается (как обнаружил Б. М. Клосс) на известии конца этого же года о возвращении с Поля князей Оболенских (в Маз. нет); далее следует известие 7008 г. о присылке в Москву пленных литовцев, отличающееся своей подробностью от всех остальных летописей.

248

1493 г.),13 а вторая (текст за XV в. — в Сим., заключительная часть — в Маз., НХ и других летописях) — временем после 1495 г.14

Какие же события произошли за несколько лет, разделяющих эти летописи, и как они могли повлиять на политическую линию великокняжеской власти? В феврале 1494 г. после многих лет войны был заключен мир с Литовским государством; в 1493—1494 гг. после «поимания» одного из братьев Ивана III и смерти другого к великокняжеским владениям были присоеди-

13 Текст МУ, сохранивший великокняжеский свод в редакции 1493 г. почти полностью, дает основание поставить вопрос об отличиях этой редакции от редакции 1479 г. в более ранних разделах летописи. Различия эти оказываются незначительными; нам известна только одна попытка сводчика 90-х годов внести изменения в текст своего оригинала за конец XIV в., да и то неудачная. Свод 1479 г. (Эрмитажный список и так называемая Ростовская летопись), следуя «особой обработке свода 1448 г.», сообщал о нападении князя Семена Суздальского с татарами на Нижний Новгород (и об ответном походе брата Василия I — Юрия Галицкого) под 6907 (1399) г.; эта дата была, очевидно, заимствована из Троицкой летописи (ГПБ, Эрмитажное собр., № 4166, л. 290, с. 577; ЦГАДА, ф. 181, № 20/25, л. 421). Составитель МУ исправил эту дату, перенеся поход Семена и Юрия на 6903 (1395) г. в соответствии с Софийской I и Новгородской IV летописями (сводом 1448 г.). Однако затем он, очевидно, счел эту поправку неудачной и сделал под 6903 г. приписку: «сия война была в лето 907», а под 6907 г. записал: «в то же лето взят бысть Новгород Нижней и на болгары Юрий ходил, а писано назад в лето 903, зане опись в летописце была» (ПСРЛ, т. XXV, с. 225 и 229). Однако эта двойная датировка 6903—6907 гг. с поправкой отразилась, кроме МУ, только в Пог. (об этой особенности МУ и ее отражении в Пог. см.: К л о с с Б. М. О времени создания русского Хронографа. — ТОДРЛ, т. XXV, Л., 1971, с. 248, прим. 27).

14 Как мы уже отметили, окончание Сим. известием 7002 г. не отражает времени составления свода. Дошедший до нас список Сим., принадлежавший Волоколамскому монастырю, относится к середине XVI в. (ср.: К л о с с Б. М. О времени составления русского Хронографа, с. 255); индивидуальной особенностью составителя этого списка был, очевидно, его специальный интерес к Рязани, выразившийся во включении нескольких специальных рязанских известий, выделении некоторых из них (в том числе и в первой части летописи, восходившей к своду 1408—1412 гг.) киноварными заголовками и продлении списка рязанских владык в начале рукописи до середины XVI в. (в него включен Иона, занимавший епископский престол с 20-х годов и по крайней мере по 40-е); такой интерес к Рязани может объясняться рязанским происхождением волоколамского игумена Даниила (ср.: К л о с с Б. М. Деятельность митрополичьей книгописной мастерской в 20—30-х годах XVI в. и происхождение Никоновской летописи. — В кн.: Древнерусское искусство. М., 1972, с. 324). Но основные имена того же перечня владык и князей указывают на то, что оригинал летописи был составлен в конце XV в. (ПСРЛ, т. XVIII, с. 22—24); еще более показательны данные о «князьях русских» — имена великих князей, занимавших престол, последовательно написаны здесь киноварью и последним среди них выделен киноварным текстом «Дмитрей от княгини Елены Волошанкы». Составление летописи может быть поэтому отнесено с наибольшей вероятностью к 1498—1502 гг., когда Дмитрий был объявлен великим князем — соправителем деда и торжественно коронован шапкой Мономаха (см.: Шахматов А. А. Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая начала XV в. СПб., 1910, с. 15).

249

пены бывшие уделы — Углицкое и Волоцкое княжества. Различия между МУ, Пог. (и близкой к ней СIЦ), с одной стороны, и Сим., Маз., НХ и сходными с ними летописями — с другой, отражали некоторую (впрочем, весьма непрочную) стабилизацию, которой добилась великокняжеская власть в 1493—1494 гг. Именно этим (а не снисходительностью к феодальной оппозиции) объяснялось исключение из Сим., Маз. и сходных с ними летописей известий о репрессиях в Новгороде и упоминания о «крестном целовании», данном Иваном III братьям во время примирения на Угре в 1480 г. В начале 90-х годов Иван III сложил с себя это «крестное целование» и арестовал Андрея Углицкого; напоминание об этой уступке братьям становилось поэтому излишним. Сближение Ивана III со Стефаном Молдавским в середине 90-х годов (при сохранении мира с Литвой) побуждало летописца ввести некоторые известия о русско-молдавских сношениях и за предшествующие годы, о которых не сообщала редакция начала 90-х годов.15

Редакция великокняжеского летописания, отразившаяся в Сим., Маз. и НХ, была, на наш взгляд, составлена после событий 1494 г.16 Предположение С. М. Каштанова о близости

15 Ср.: Лурье Я. С. Новые памятники русского летописания конца XV в. (к выходу в свет тт. XXVII и XXVIII ПСРЛ). —История СССР, 1964, № 6, с. 120—124. Мир с Литвой побуждал редактора второй половины 90-х годов более сдержанно излагать историю русско-крымских сношений, направленных против польско-литовского короля; неучастие Казимира в походе Ахмата в 6989 г. не объяснялось теперь нападением Менгли-Гирея на польские земли, и известие об этом нападении была вынесено за пределы рассказа об Угре (так в Сим., Маз., НХ; так же расположен текст и в Лихачевском виде «Летописца от 72-х язык» — ЛОИИ, ф. 238, оп. 1, № 365, л. 849 об., из чего следует, что заключительный раздел в Лихачевском виде, хотя и обрывался на 6996 (1488) г., отражал уже редакцию второй половины 90-х годов).

16 Определение происхождения и времени составления НХ осложняется тем обстоятельством, что в единственном полном списке НХ (ГИМ, Синодальное собр., № 280; существует еще неполный список — Синодальное собр., № 154, охватывающий 6817—6954 гг.) основной текст прерывается на 6999 г. (известие о пожаре во Владимире) и далее до конца (7004 г.) вставлен текст из летописи XVI в. — Иоасафовской (ср. выше, с. 190, прим. 64). На том же 6999 г. (но на более позднем известии — о возвращении с Поля князей Оболенских) обрывается изложение в списке «Сокращенного свода 1495 г.» — ГИМ, Синодальное собр., № 963 (см. выше, с. 248, прим. 12), в Новгородской Уваровской летописи и в Новгородском своде 1539 г. (Новгородская по списку Дубровского и др. — см. ниже, с. 253). Естественно возникает мысль о связи между всеми этими памятниками; однако предположение А. А. Шахматова о своде 1491 (6999) г. как их общем источнике (Шахматов А. А. О так называемой Ростовской летописи. М., 1904, с. 52—54) представляется неубедительным, так как ни в одной из этих летописей (кроме НХ, окончание которой после 6999 г. заменено другим текстом) изложение не кончается на 6999 г., а продолжается далее (в Синод. № 963 читается еще известие 7008 г., в Новгородской Уваровской — 7004 г., в Новгородском своде 1539 г. — 7006 г., ошибочно обозначенный как 7000 г.); кроме того, всюду здесь уже опущено под 6989 г. известие о клятве Ивана III братьям, что могло быть сделано, очевидно, лишь после нарушения этой

250

свода 1495 г. к великой княгине Елене Стефановне может быть принято лишь в том смысле, что данная редакция великокняжеской летописи была составлена в тот период, когда Елена пользовалась влиянием и великий князь поддерживал оживленные сношения с ее отцом Стефаном Молдавским (не порывая, однако, до поры до времени и с Александром Литовским). Более сомнительной представляется связь свода конца 90-х годов с Зосимой — судя по тексту Маз., свод этот был составлен уже после того, как Зосима в 1494 (7002) г. «остави митрополию»; 17 едва ли бывший митрополит, находившийся сперва в Симоновом, а затем в Троицком монастыре, оказывал влияние на общерусское летописание.

§ 39. Наиболее трудной оказывается реконструкция великокняжеского летописания последнего пятилетия XV в. — в период после февраля 7003 г., которым заканчивается текст Маз. Из упомянутых выше летописей мы располагаем для такой реконструкции лишь дополнительным (с 6990 г.) текстом Прил. (ср. § 40.0), доходящим до 7005 г., первой редакцией ВП, оканчивающейся 7007 г., и СIЦ, выходящей уже за рамки XV в. и доведенной до 7017 г. Сопоставление этих источников между собой обнаруживает, что, опираясь на единый фонд общерусских известий,18 первые две летописи дают более краткое их изложение, чем СIЦ. Объясняться это может не только тем, что СIЦ, как более поздний памятник, дополнила первоначальный текст, но и тем, что две названные летописи представляли собой местные редакции великокняжеского летописания.19

клятвы в 1492 (7000) г. Можно предположить, что источником НХ и сходных с нею в этой части летописей был великокняжеский свод второй половины 90-х годов (с дефектом в изложении 6999 г. и последующих годов) в какой-то редакции, связанной с архиепископом Геннадием Новгородским; во всех этих летописях (включая Синод. № 963) читаются под 6999 г. дополнительный рассказ о соборе на еретиков, отмечается роль архиепископа Геннадия и описывается знамение в Новгороде; кроме того, основной текст НХ до середины XV в. представлял собой Новгородскую (Новгородскую V) летопись (ср.: Лурье Я. С. Из истории русского летописания конца XV в., с. 176—178).

17 Так в Маз.; Тип. Син. и Прил.: «не своей волею»; ВП: «сослал князь велики Зосиму митрополита с митропольи»; СIЦ и более поздние летописи: «остави митрополию не своею волею, но непомерно пития держашеся и о церкви божий не радяше».

18 См. известия СIЦ, Прил. и ВП о походе на Выборг (ВП — 7003 и 7004), поставлении Симона, приезде грека Феодора Ласкаря, походе Ивана III в Новгород в 7004 г. В ВП и Прил. приезд Ласкаря (Лыскаря) в 7004 г. связывается с возвращением бояр великой княгини Елены, высланных Александром Литовским; в СIЦ этого известия нет, а лишь под 7003 г. сказано, что бояр, приехавших с Еленой, Александр «непомнозе... отпустил к Москве». В СIЦ совпадают с ВП и Прил. также известия 7004 г. о походе на Каянскую землю, о нападении Мамука на Казань, о посольстве к Стефану на Волохи (вернувшемся в 7005 г.), о нападении немцев на Ивангород и бегстве воеводы Юрия Бабича.

19 О местном происхождении НХ см. выше, с. 250, прим. 16, а о характере Прил. и Тип. Син. см. ниже, § 40. В ВП текст общерусского ле-

251

Особый интерес для понимания характера общерусского летописания конца XV в. представляли бы известия 7006—7007 (1498—1499) гг.: именно в эти годы происходила ожесточенная война за престол, в ходе которой Иван III сперва наложил опалу на свою жену Софью и ее сына Василия и венчал внука

Рис. 06

Схема взаимоотношений между летописями конца XV—начала XVI в.

Дмитрия шапкой Мономаха, а затем простил Василия и передал ему в управление Новгород и Псков, оставив великокняжеский титул за Дмитрием. В СIЦ нет подробного описания этих событий — здесь говорится лишь о несправедливой опале на Василия в 7006 г. и его пожаловании княжением в Новгороде и Пскове

тописания, более краткий, чем в СIЦ, был дополнен вологодскими и пермскими известиями и заимствованиями из рассказа НХ за 6999 г. Новгородского происхождения, по-видимому, и рассказ ВП о поездке Ивана III в Новгород в 7004 г. — он значительно подробнее остальных рассказов и включает специфические подробности.

252

в 7007 г. В более поздних летописях (СII—Льв., Увар., Воскр.) подробно описывается венчание Дмитрия в 7006 г., но обстоятельств опалы Василия нет, и она трактуется как несправедливая. Ясно, что перед нами версия, возникшая после победы Василия. К счастью, однако, до нас дошел летописный отрывок за 1498—1500 гг., дающий иную, явно более раннюю версию политических событий последних лет XV в. Этот отрывок сохранился в составе Новгородской Уваровской летописи и Новгородского летописного свода 1539 г. (Новгородская IV по списку Дубровского, Отрывок летописи по Воскресенскому Новоиерусалимскому списку, вторая часть так называемой Ростовской летописи).20 Сопоставление фрагмента 7006—7008 гг., сохранившегося в Новгородской Уваровской и своде 1539 г.,21 с известиями СIЦ и более поздних летописей обнаруживает любопытное соотношение между ними. Перед нами несомненно один и тот же общерусский свод: дословно сходны известия 7008 г. о начале русско-литовской войны, о челобитии Бельского и событиях в Литве, о переходе к Ивану III потомков князя Можайского и Шемяки, о военных действиях и победе русских под Ведрошью; текстуально совпадают относительно «нейтральные» разделы известий 7006—7007 гг. (перечисление детей боярских, казненных в 7006 г., казнь Семена Ряполовского в 7007 г.). Но важнейшие события тех лет трактуются совершенно иначе, чем в более поздних летописях: опала на Софью и Василия объясняется их заговором против Ивана III, сообщаются участники и подробности этого заговора («князю Василью от отца своего отъехати великого князя, казна пограбити на Вологде и на Белеозере и нат князем Дмитрием над внуком израда учинити»), далее, естественно, описывается казнь заговорщиков — детей боярских; отмечается и подозрительная роль Софьи, с которой великий князь «начат жити в брежении». Под следующим годом упоминается, что «князь Иван Васильевич всея Руси пожаловал сына своего князя Василья: вины ему отдал, а нарек его государем великим князем», но это пожалованье трактуется именно как прощение «вины»; самый факт «вины» остается вне сомнений.

20 Ср.: Лурье Я. С. Из истории русского летописания конца XV в., с. 180—181; Азбелев С. Н. Текстологическое исследование Новгородской Уваровской летописи. — ТОДРЛ, т. XVI, М.—Л., 1960, с. 279—282. В Новгородской Уваровской летописи (далее: НУв) текст более полон, чем в остальных летописях (читается известие о прощении Софьи в 7007 г.); после 7008 г. следует родословие князей (доведенное до внука Дмитрия, что соответствует предшествующему летописному тексту).

21 Этот фрагмент помещен в своде 1539 г. после 6999 г., под ошибочными датами 7000—7001 (ср.: Шахматов А. А. О так называемой Ростовской летописи, с. 55); в НУв — правильно 7006—7008 гг., но С. Н. Азбелев считает это результатом «позднейшей сверки, так как годы 1492— 1497 опущены и здесь» (Азбелев С. Н. Текстологическое исследование Новгородской Уваровской летописи, с. 281, прим. 40). Однако в НУв после 6999 г. следует еще 7004 г. (поход на свейских немцев).

253

Такая трактовка событий конца XV в. помогает нам определить характер и время составления летописи, фрагмент которой счастливо сохранился в Новгородской Уваровской летописи и своде 1539 г. Идентичность основного текста фрагмента с летописанием последующего времени, а также наличие пространного рассказа о войне с Литвой под 7008 г. — все это дает основание предполагать, что перед нами отрывок из официальной летописи, завершавшейся описанием блестящей победы под Ведрошью, т. е. окончание великокняжеского свода 1500 г.22

Следующая по времени редакция великокняжеского свода доведена уже до 7017 (конец 1508) г. и дошла до нас в СIЦ. Перед нами опять не полный текст великокняжеского летописания, а лишь его часть, присоединенная к своду иного характера. В основе СIЦ лежит Софийская I летопись младшей редакции, дополненная по летописи, близкой к Пог. (своду 1493 г.), но конец ее, как и в большинстве сводов, заимствован из современного данной летописи великокняжеского летописания. Текст за 7006—7007 гг. ясно показывает, как редактировалось великокняжеское летописание после победы Василия и его вступления на престол в 1505 г. Все подробности о заговоре Софьи и Василия оказались выпущенными; вместо этого текст 7006 г. начинался словами: «В лето 7006, декабря, по дьявольству (в остальных, более поздних летописях: «по дьяволю действу») всполеся князь великый Иван Васильевич на сына своего князя Василья, да и на жену свою на великую княгиню Софью, да в той спалке велел казнити детей боярских». Под 7007 г. также опущено упоминание «вины» Василия и сказано: «месяца марта 21... пожаловал князь великий Иван Васильевич всеа Руси сына своего князя Василья Ивановича, нарекл его государем великим князем...».

§ 40.0. Итак, перед нами прошли общерусские летописные своды XIV—XV вв. Какие же выводы могут быть сделаны из наблюдений над ними?

Мы имеем в виду здесь не широкие выводы литературоведческого и общеисторического характера. Рассмотрение летописных сводов и отдельных рассказов XIV—XV вв. как памятников

22 Предполагая, что в НУв, как и в своде 1539 г., сохранилось окончание великокняжеского свода 1500 г. (7006—7008 гг.), мы, однако, никак не можем согласиться с С. Н. Азбелевым, что в основе НУв на всем ее протяжении лежит этот свод (А з б е л е в С. Н. Текстологическое исследование Новгородской Уваровской летописи, с. 282—285). Основной текст НУв восходит к Софийской I летописи, на протяжении XV в. она содержит ряд сугубо неофициальных известий (за 6971, 6976, 6977, 6980 гг.) из Сокращенных сводов (Маз.); все это было бы совершенно неуместно в великокняжеском летописании конца XV в., о составе которого дает наиболее ясное представление МУ (и предшествующий ему текст МС по Эрмитажному списку). Включение в неофициальный свод отрывка из великокняжеской летописи за конец XV в. естественно объясняется тем, что неофициальное русское летописание в этот период прекращается.

254

литературы23 и установление всей совокупности исторических фактов, которые из них вытекают, выходят за рамки настоящей работы. Автор может только надеяться, что произведенное исследование (при непременной, конечно, его критической проверке) окажется полезным для литературоведов и историков, использующих летописи XIV—XV вв. как литературные памятники и исторические источники.

Речь идет о другом — об общей характеристике летописного дела в Северо-Восточной Руси XIV—XV вв. Что представляли собой, как возникали и складывались летописные своды этих веков? Сравнение дошедших до нас летописей между собой обнаруживает существование «основных сводов» — протографов дошедших до нас летописей; в свою очередь эти «основные своды», как правило, восходят к другим, более древним сводам. Но летописные своды XIV—XV вв. основывались не только на предшествовавших им сводах. Выделив текст их протографов, мы постоянно обнаруживаем некий остаток — материал, добавленный самим летописцем, составлявшим данный свод. Таковы, например, известия о борьбе светской и церковной власти при Иване III в Софийской II—Львовской летописях, рассказы о бездарных воеводах и о явлении ярославских чудотворцев в Ермолинской летописи и Сокращенных сводах, воспоминания о борьбе Василия II с Шемякой в великокняжеском своде начала 70-х годов, большие летописные повести в сводах первой половины XV в. Откуда брались эти материалы? Источником их часто бывала память летописца, его непосредственное знакомство с событиями, о которых идет речь, но также и предварительные записи, «летописцы» и «летописчики», которые велись в монастырях,24 при дворах великих князей и иерархов. От таких предварительных летописных записей и «летописцев» следует, очевидно, отличать развернутые летописные своды, предназначенные для более или менее широкого читателя, а иногда и имевшие официально-государственный характер.

Существование в древней Руси официального летописания — несомненный факт. Но значит ли это, что русские светские и духовные власти всегда и постоянно имели свои летописные своды, что такие своды были как бы «официальными органами», регулярно «выходившими в свет» при великокняжеских и митрополичьих дворах? В первой главе этого исследования (§ 6.0—6.2) мы отмечали уже, что в летописной традиции не сохранилось следов московских великокняжеских или митрополичьих сводов до конца XIV в.; летописание, которое велось в Москве до Дмитрия

23 Вопрос о летописании как литературном жанре ставится нами в статье: Лурье Я. С. К изучению летописного жанра. — ТОДРЛ, XXVII, Л., 1973, с. 83—93.

24 О кратких кирилло-белозерских летописцах см. выше, § 31.1. Ср. также: Зимин А. А. Краткие летописцы XV—XVT вв. — Исторический архив, т. V. М,—Л., 1950, с. 28—39.

255

Донского, носило характер семейной хроники и велось, очевидно, вместе со столь же бедной хроникой митрополии (о вероятности такого сотрудничества с митрополией в XIV в. писал М. Д. Приселков).25 В конце XIV—начале XV в. существовал общерусский

Рис. 07

Основные взаимоотношения между общерусскими летописями XIV—XV вв.

великокняжеский свод — «Летописец великий русский» (спор может идти лишь о том, какому именно великому князю он принадлежал — ср. выше, § 6.2). Противоречия между приехавшим из-за рубежа митрополитом Киприаном и великокняжеского властью привели к составлению в начале XV в. самостоятель-

25 Приселков М. Д. История русского летописания XI—XV вв. Л., 1940, с. 126.

256

ного митрополичьего свода 1408 г. (Троицкой летописи); в обстановке феодальной войны и ослабления великокняжеской власти в 30—40-х годах был составлен и другой летописный памятник, который может быть тоже связан с митрополией, — свод 1448 г. Но с середины XV в. летописная работа при великокняжеском дворе, по всей видимости, возобновилась — первый известный нам московский великокняжеский свод относится к началу 70-х годов XV в. Продолжалось ли параллельно с ним официальное митрополичье летописание? М. Д. Приселков предполагал существование двух параллельных летописных центров — великокняжеского и митрополичьего до середины XV в., А. Н. Насонов — даже до XVI в. Одним из митрополичьих сводов второй половины XV в. А. Н. Насонов считал свод 80-х годов, отразившийся в Софийской II—Львовской летописях, — свод, действительно сочувствовавший митрополиту Геронтию в его борьбе с Иваном III, но занимавший, как мы убедились, достаточно независимую и даже остро критическую позицию и по отношению к самому митрополиту (ср. § 36). Следующим по времени митрополичьим сводом был, по мнению А. Н. Насонова, свод 1497 г., отразившийся в Прил. и Тип. Син.26 Однако, определяя свод 1497 г. как митрополичий, Насонов не предлагал даже такого обоснования, какое он давал в доказательство митрополичьего характера протографа Софийской II—Львовской летописей. Основной текст Тип. Син. и Прил. до 6990—6992 гг. — это текст ростовского свода 80-х годов (в Прил. ему предшествует общий текст «Летописца от 72-х язык» до 1477 г.). Сопоставляя дополнительный текст 6990— 7005 гг., помещенный в этих летописях после 1484 г., с текстом Син., Маз., СIЦ и другими летописями, отражающими великокняжеское летописание конца XV в., мы можем убедиться в почти полной их идентичности. В тексте Тип. Син. и Прил. за эти годы мы находим только два известия, которых нет в других летописях: известие 6997 г. о поставлении архиепископа Тихона Ростовского и известие 7005 (в Тип. Син. — 7006) г. о покаянии Ивана III перед митрополитом и иерархами и о гибели его брата Андрея Углицкого.27 Единственное предположение, которое мы были бы вправе высказать в данном случае, — это то, что перед нами какая-то версия великокняжеского летописания, отредактированная, видимо, в церковных кругах. Но даже и редактирование великокняжеского свода в Прил. и Тип. Син. едва ли можно связывать с митрополией: сравнивая известие о назначении Си-

26 Насонов. История, с. 373—376. Ср.: С е р б и н а К. Н. Из истории русского летописания конца XV в. (Летописный свод 1497 г.). — В кн.: Проблемы источниковедения, вып. XI. М., 1965, с. 420 и 428.

27 В Прил. содержатся еще отсутствующие в Тип. Син. известия 6996г. об отставке ростовского архиепископа Иоасафа и 7004 г. об отставке крутицкого епископа Силуяна и о причащении бывшего митрополита Зосимы в Троицком монастыре (последние два известия читаются и в Тверском сборнике).

257

мона митрополитом в 7004 г. в Прил. (в Тип. Син. здесь иной, вклеенный текст) 28 с тем же известием в СIЦ и даже в ВП, мы можем убедиться, что эти летописи, отражающие великокняжеское летописание конца XV в., сообщают о поставлении митрополита значительно пространнее и торжественнее (речи князя и митрополита при поставлении, иерархи, участвовавшие в церемонии), чем Прил. Скромные индивидуальные особенности Прил. и Тип. Син. указывают скорее всего на ростовскую епархию как на место составления данной редакции великокняжеского свода (ср. выше, §33.2): архиепископ Тихон, о поставлении которого Прил. и Тип. Син. поместили специальное (и более подробное, чем известие о митрополите) сообщение, был ведь одним из старших иерархов, перед которым Иван III приносил покаяние в 7005 г. Во всяком случае основания для признания свода 1497 г. митрополичьей летописью настолько слабы, что это предположение А. Н. Насонова, как и его мнение об отражении митрополичьего летописания в своде 1518 г. (Уваровской летописи, или Уваровском виде «Летописца от 72-х язык»),29 может быть объяснено только тем, что исследователь считал, что митрополичьи своды конца XV—начала XVI в. должны были существовать и искал летописи, которые подходили бы под такое определение.

Высказывая сомнения в параллельном существовании в Москве общерусских великокняжеских и митрополичьих сводов (как и в существовании московского общерусского летописания до конца XIV в.), мы исходим из данных доступной рукописной традиции, в которой мы не обнаруживаем таких двух видов официального московского летописания для одного и того же периода. Как и всякое «доказательство от умолчания», это заключение, конечно, не бесспорно и может оказаться опровергнутым, если будут открыты новые летописные тексты. Но при современном состоянии доступного материала такие пробелы едва ли можно считать случайными. До нас не дошли следы московского общерусского великокняжеского летописания до конца XIV в., но следы немосковских великокняжеских сводов XIV в. (Твери, Ростова и Суздаля) обнаруживаются в более поздних летописях, а ведь им куда труднее было сохраниться в составе общерусского летописания XV—XVI вв. Столь же заслуживает внимания и то обстоятельство, что ряд явно неофициальных и прямо оппозиционных сводов второй половины XV в., созданных, очевидно, в каких-то мо-

28 Как установил А. II. Насонов, текст за 7004—7006 гг. (л. 299—299 об.) вклеен в Тип. Син. из источника, близкого к найденному им Троицкому летописцу № 365 (Насонов. История, с. 380—384).

29 Н а с о н о в. История, с. 394. Ср.: Сербина К. Н. Летописный свод 1518 г. — В кн.: Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М.—Л., 1963, с. 607—608; Зимин А. А. Россия на пороге нового времени. М., 1972, с. 38. Текст Уваровской летописи за конец XV—начало XVI в. совпадает с текстом большинства летописей за этот период; ни одного уникального известия она не содержит.

258

пастырских центрах, тоже сохранился в рукописных хранилищах XVI—XVII вв. и частично даже отразился в официальном летописании. При таких обстоятельствах «безмолвие» московского общерусского летописания до конца XIV в. и отсутствие следов неофициальных общерусских летописных сводов с конца XV в. представляются достаточно знаменательными фактами.

§ 40.1. История летописания в период образования Русского (Московского) государства должна учитываться и в общеисторических построениях, и в работах по истории древнерусской литературы. Исследователь, занимающийся политической историей XV в., имеет важные преимущества не только перед историком XIV в., но и перед историком XVI в. Существование в XVI в. только одной общерусской летописной традиции во многом затрудняет исследование политической истории этого времени — этот пробел лишь частично удается заполнить с помощью источников другого характера (публицистики, документальных материалов). Что касается истории XIV в., то известия о ней вообще весьма неполны и фрагментарны. Мы уже отмечали парадоксальный факт: исследуя перипетии московско-тверской борьбы в первой половине XIV в., историк оказывается в полном неведении относительно того, как именно обосновывали московские князья свою протатарскую политику и участие в карательных экспедициях против Твери и других русских земель. При крайней бедности общерусского летописания до конца XIV в. особое значение приобретает единственная современная этим событиям местная летопись (доведенная, к сожалению, только до середины XIV в.) — Новгородская I старшего извода (Синодальный список).

Совсем в ином положении мы оказываемся при изучении истории древней Руси XV в., и особенно его второй половины. О первой победе Ивана III над Новгородом в 1471 г. нам сообщают самые различные источники — летописи Москвы и Новгорода, ряд московских, но независимых сводов; новгородский рассказ об окончательной победе над вечевой республикой в 1477—1478 гг. не сохранился (за исключением, может быть, начальной части);30 но и об этом событии мы имеем несколько параллельных рассказов. Так же разнообразны и известия о других обстоятельствах политической истории второй половины XV в. — о «стоянии на Угре», положившем конец татарскому игу, борьбе Ивана III с местными князьями и церковными иерархами и т. д.

Относительное богатство летописной традиции XV в. не только облегчает работу историка, занимающегося этой эпохой. Оно и само по себе является важным фактом истории древней Руси. Расцвет летописания во второй половине XV в. совпадает с за-

30 Новгородский по происхождению рассказ о событиях 6985 (1477) г. (до похода Ивана III) сохранился, возможно, в составе Устюжского летописца (см. выше, с. 196, прим. 76).

259

метным оживлением всей духовной жизни этого периода. Это время реформационно-гуманистических движений — движений, хотя и не приведших ни к Реформации, ни к Ренессансу, но оставивших заметный след в истории русской культуры. Именно в XV в. был переведен ряд беллетристических произведений (сербская Александрия, Повесть с Стефаните и Ихнилате), тогда же появились первые памятники оригинальной русской беллетристики — светской повествовательной литературы (Повесть о Вавилоне, Повесть о Дракуле, Повесть о Басарге и др.); к тому же периоду относится ряд остро публицистических сочинений, связанных с идеологической борьбой.

Жесткая унификация русской культуры в XVI в., особенно во второй половине этого столетия, сказалась не только на судьбе светской повествовательной литературы, но и на истории русского летописания. Летописание велось в XVI в. с большой тщательностью и полнотой, но в основном это было (если не считать псковских и других местных летописей, не претендовавших на общерусский характер) официальное и сугубо централизованное летописание. Летописи XVI в. почти никогда не «спорят» между собою; они лишь послушно реагируют на изменения в государственной политике. В таком унифицированном виде общерусское летописание просуществовало с конца XV до 60-х годов XVI в., пока резкие политические перемены в годы опричнины не привели сперва к срочной переработке официальной летописи, а затем и к полному ее прекращению.