Иисус: джокер или путь?

Различие двух мировоззрений («картёжники» и «картографы», «правые» и «левые») в христианской жизни, как и в жизни любой религии, проявляется как оппозиция ханжей и простоверующих. Психология ханжи всё упрощает, бежит от реальности в мир схем, схематизирует и от реального Бога. Поэтому ханжество почти идентично обрядоверию. Богослужение — непрерывное путешествие в вечность — превращается в абсурдный пасьянс, требующий не веры, а лишь того, что дало название пасьянсу, но подмигивающе звучит и в слове «пациент».

Фундаменталистское сознание в любом доме видит лишь фундамент, да и не фундамент даже, а просто чертёж фундамента, разрез жизни по горизонтали.

Реакционное сознание не умеет адекватно реагировать на жизнь, потому оно и реакционно — оно отталкивается от жизни всем своим страхом, как реактивные двигатели отталкиваются от космодрома, и… Беда в том, что реактивное сознание нацелено прочь от жизни, а это — как стартовать внутрь космодрома.

Ярче всего различие двух мироощущений проявляется в отношении к Евангелию. Это фундаменталистское сознание проклинало «историческую критику Библии». Это оно отлучило Галилея (ведь Галилея отлучили за то, что в его концепцию никак не вписывалось — и не вписывается, между прочим — остановка Солнца как военный приём). Это оно боится признать, что евангелия не безошибочны как описание истории, как будто это мешает безошибочности Евангелия как описания Спасения. Это оно породило викторианского Иисуса, слащавого и бесплотного. Это подростковое сознание, которое мечтает о сексе, но в своих фантазиях останавливается перед поцелуями и полураздеваниями и далее не идёт. И слава Богу, что оно так у подростков, только у взрослых такое сильно мешало бы размножению, про которое как раз Бог и заповедовал.

Любовь — безумное сочетание телескопа с микроскопом, когда человек одновременно видит другого звездой на небе и при этом спокойно принимает его как существо писающее, какающее, сморкающееся — то есть, принимает его как самого себя, от самого высшего до ниже низшего. Любить Бога означает принимать Его и как владыку мира, и как плевок на полу в туалете. Любить Христа означает не просто не отвергать научного исследования Его жизни, а означает радоваться каждому новому научному открытию (и огорчаться псевдонаучным вывертам, которые тоже, разумеется, бывают, куда ж без них). Ах, Он вот тут писал? Ух, как интересно! И вот такую смоковницу проклинал? Я думал, она выше! А это такие были ослы в Его время? Ну, у нас в Москве ослы поослистее, и оклады у них повыше, но и эти симпатяшки! Давайте дальше, мне интересно!

Между прочим, два типа мышления они и в науке два типа мышления. Есть и учёные, нацеленные на минимизацию, и учёные, нацеленные на максимизацию. Гиперкритики и гиперконструкторы. Для одних Иисус — реальная, конечно, историческая фигура, отрицать историчность Иисуса уже давно антинаучно, но зато какую компенсацию придумали: мол, историческая фигура, о которой ничего почти неизвестно. Все Евангелия в корзину, в сухом остатке, что Он родился и, видимо, умер (что не воскресал — это даже не обсуждается, воскресений и чудес не быват ваще), думал, что скоро конец света. Всё!

Как говорится, «я знала, что евреев есть обрезание, но чтобы до такой степени!…»

То есть, у антинаучных картёжников Иисус — всесильный джокер, у картёжников от наука — импотент-раввин, сильно переживавший, что никто ничего не может. Одно другого стоит!

А Иисус — не козырь и не юрод. Он — даже без веры и благодати — довольно сложная фигура, которую остругивать до спички означает не быть подлинным учёным, а идеологизировать науку, подчиняя её теперь антиклерикализму и атеизму. Про веру и благодать, конечно, учёным говорить не надо, но про то, что Иисус как минимум малость полнокровнее их реконструкций, надо знать. Вон, Сенека из себя всю кровь выпустил, но зачем же из Иисуса кровь выпускать под лозунгом «Всё недоказуемое долой!». Да, уверенности в том, каким был Иисус, должно быть меньше, никто не спорит, а главное — к вере это отношения вообще не имеет. Вера — это о том Иисусе, Который вроде бы даёт Духа, а на самом деле даётся Духом. И об этом Иисусе хочется и можется знать всё, как о человеке, а как о Христе — это не потому, что мы Его можем знать, а потому что Он нас знает и мы на Его знание откликаемся.