Сергий Голованов

Русь с времени своего возникновения была открыта многим религиям. С принятием киевским князем Владимиром византийского христианства государственной религией, оно стало определяющим фактором истории восточнославянских народов. Но со времени крещения, на территории современной России присутствовало латинское христианство, имеющее своим духовным центром Римский апостольский престол.

В русской литературе римское христианство зовут католичеством, а византийское величают православием. В серьезных богословских трудах Русская церковь именует себя Восточной Греко-Российской Кафолической церковью. В целях разграничения было изобретено особое русское произношение прилагательного “кафолический”: по отношению к Востоку следовало выговаривать “ф”, а к Западу “т” ( в украинском языке такое разночтение отсутствует). Впрочем Западная церковь в Римской Мессе называет своих верующих “православными исповедниками”. До второго Ватиканского собора в молитвенниках пояснялось, что имеются в виду “истинно православные”, т.е. римо-католики.

Православных христиан, имеющих византийский обряд, но признающих Папу Римского главой Вселенской церкви, называют “униатами”(т.е. соединенными православными), а также “греко-католиками”, “православными католиками”, “католиками восточного обряда.” Про них говорят, что они еще не католики, но уже и не православные; “свои среди чужих, чужие среди своих”. Но тем не менее, если христиане признают учительство и пастырскую власть Римского папы, принимают таинства у установленной им иерархии, то они являются действительными членами Католической церкви, о взаимоотношении которой и нашей родины России пойдет речь в этом очерке.

Не преимаи же оученья от Латын, ихже оученья развращено, влезше бо в церковь, не поклонятся иконам, но стоя поклонится, и поклонився и напишет крест на земли и целует, встав прост неть на немь нагами, да лег целует а встав попирает, сего бо апостолы не предаша…

Проповедники христианства приходили на Русь не только из Византии и Болгарии, но из Западной Европы.

В второй половине XI в. в Новгород прибыл Антоний Римлянин, основавший близ города монастырь. Он стал родоначальником монашеской жизни Новгородской земли. В его житии, составленном в позднейшее время говорится, что он был родом из Рима, приплыл на камне в Новгород из-за гонения на православие (несомненно легендарные мотивы).

Современные исследователи полагают, что скорее всего он был ирландским монахом, среди которых в то время существовало духовное тяготение к паломничеству на материк с целью проповеди Христа. Мотив путешествия на скале или камне часто встречается в житиях ирландских подвижников того времени. Прозвище ”Римлянин” несомненно указывает на его латинский обряд, ибо новгородские летописцы часто называли “римлянами” всех западных европейцев: немцев, шведов и т.д.

У юродства на Руси также западные корни. Первый святой юродивый на Новгородчине Прокопий Устюжский , живший в XIII в. был родом “от западных стран, от латинского языка, от немецкой земли”, как говорится в его житии. Вначале он пришел в Новгород, который в те годы был широко открыт Западу. В нем было 2 латинские церкви: Св. Петра и Св. Олава, а также улица Пискупли (наиболее возможная этимология: “улица, на которой жили латинские епископы”). Из Новгорода он перебрался в Устюг, где прикидывался дурачком, спал нагим на церковных папертях, ночами молился за город и за людей, пищу принимал только от бедных. Его били, изгоняли, но под конец жизни стали уважать. Канонизировали в 1547 году.

Блаженный Исидор Ростовский (ум. в 1474 г.) также оставил родную западную страну и пришел на Восток , где терпел многое поношение и побои от злых людей , с терпением переносил и зимнюю стужу и летний зной , странствовал, дошел до Ростова, где и преставился. Последний западный юродивый - Иоанн Власатый, скончавшийся в Ростове в 1580 г. Среди оставшихся его реликвий до революции в Ростовском соборе сохранялась латинская псалтырь, по которой он молился. Подобный тип подвижничества сродни францисканству на Западе. Вероятно, эти юродивые чем-то подражали “беднячку из Ассизи” и его меньшим братьям. Этих подвижников, которые были латинянами по происхождению, никто никогда не принимал в православие, ибо в ту эпоху римское христианство воспринималось на Руси как вполне истинное и не искаженное (т.е. православное).

В лето 1230 прииде архиепископ Спиридон в Новгород, того же лета был мор в Новгороде от глада.В лето 1231откры и Бог милосердие свое на ны грешных, сотвори милость свою вскоре, прибегоши немци из заморя, с житом и с мукою и сотвориша много добра.

Представление о том, целью Ливонского ордена было насаждение латинства на Руси легендарно. Оно возникло на основании “Жития Александра Невского” созданного во Владимирском Рождественско-Богородичном монастыре в конце XIII века.

Невская битва и Ледовое побоище, по данным германских и скандинавских хроник, были обычными пограничными конфликтами того времени в Прибалтике. В современном труде российского медиевиста Р.Г. Скрынникова говорится, что у Ливонского Ордена в то время в Прибалтике было всего 100 рыцарей. Рыцари появились на русских землях по приглашению псковичей принять участие в борьбе с новгородцами. Новгородская летопись говорит о 400 погибших немцах, что, по мнению Скрынникова, является явным преувеличением (каким образом подсчитывали, если они все в воду канули?) По данным немецких хроник, из Ледового побоища не вернулись 25 рыцарей, не считая оруженосцев.

Так как в то время Константинополь, центр восточного христианства, был захвачен такими же крестоносцами, победа Александра Невского на Чудском озере приобрела большое религиозное значение как торжество православия над латинством.

В действительности Александр Невский искал союза как на Востоке у татар, так и на Западе у Папы. В Ватиканской библиотеке хранится копия послания адресованного в 1248 году русскому князю Александру (скорее всего именно Невскому). Из этого послания следовало, что князь Александр выражал желание заключить с Папой соглашение и построить в Пскове латинский храм. Данную грамоту доставили в том же году Невскому приезжавшие в Новгород папские легаты. Детали их переговоров достоверно не известны. Десятилетиями позже составитель жития Александра Невского написал о том, что папские легаты предлагали ему перейти в латинскую веру, но он гордо отказался. Сцена отказа насыщена множеством литературных метафор и эпитетов, которые предполагают некоторый художественный вымысел.

18 августа 1438 г. В итальянский город Феррару на Вселенский собор прибыли представители Русской церкви: киевский митрополит (с резиденцией в Москве) Исидор, епископ Суздальский Авраамий со своим священником Симеоном, архимандрит неизвестного монастыря Вассиан, княжеский посол тверской дворянин Фома и множество сопровождающих. Обоз русской делегации состоял из двухсот коней, который вез товары, необходимые для содержания путешествовавших.

После многочисленных заседаний 5 июля 1439 года во Флоренции в церкви Санта Мария Новелла 116 латинскими иерархами во главе с Папой и 33 восточными предстоятелями было подписано соглашение о воссоединении церквей. Постановление собора до сих пор хранится в Городской библиотеке Флоренции, причем подпись суздальского епископа Авраамия выглядит ярче всех остальных. Это дало повод русскому историку С. Шевыреву в 1841 году усомниться в ее подлинности. Однако палеографы дали простое объяснение: подпись Авраамия выполнена кисточкой и тушью (китайская техника, распространившаяся на Руси через монголов), в то время как подписи осталь ных участников сделаны чернилами, которые со временем выцветают.

Через два месяца после подписания акта соединения русская делегация отправилась домой. Через полтора года, достигнув литовско-московской границы, митрополит и кардинал Исидор объявлял в каждой епархии о состоявшемся соединении. Единение с Римом было признано в Киевской, Брянской, Смоленской, Полоцкой, Луцкой, Туровской, Владимиро-Волынской, Холмской, Пермышльской и Галицкой епархиях.

Исидор прибыл в Москву 19 марта в третье Воскресение великого Поста (Крестопоклонная неделя), и вначале не встретил там ни сочувствия, ни одобрения. Была отслужена литургия, где поминался в числе других иерархов Папа Римский.

Летописные записи составленные многими годами спустя повествуют о том, что на третий день после приезда митрополит Исидор был арестован Великим князем Василием II и заключен в монастырь, откуда ему удалось бежать в Тверь и далее в литовские епархии своей митрополии.

Интересным историческим источником является т.н. ”Исхождение Авраамия Суздальского на восьмый собор с митрополитом Исидором в лето 6945”, принадлежность которого Авраамия для многих исследователей несомненна. Документ дошел до нас во фрагментах, главные части утрачены. Автор доносит до нас не только к доброжелательность к католической идее, т.е. к единой Всемирной церкви во главе с Папой Римским, но и симпатии к западному, латинскому миру. В римо-католиках он видит собратьев во Христе.

Второй источник: “Инока Симеона, иерея суздальского, повесть, как римский папа Евгений составил осьмый собор со своими единомышленниками”, созданный приблизительно 20 лет спустя в монастырской тюрьме членом русской делегации иеромонахом Симеоном содержит множество художественных элементов и фактических неточностей. Из этого публицистического произведения была почерпнуто известие о насилиях митрополита Исидора над Авраамием Суздальским, которое другими источниками не поддерживается. В 1448 г. Русская церковь официально прерывает общение с Католической через решение об автокефалии.

В 1472 году в Соборе Св. Петра в Риме состоялось бракосочетании по латинскому обряду греческой принцессы Софьи Палеолог, наследницы византийского императорского дома через доверенное лицо с московским князем Иваном III. Кортеж Великой княгини отправился в Москву в сопровождении папского легата (полномочного представителя) епископа Аячского Антония Бонумбре. Митрополит Филипп I († 1473) заявил, что покинет город, если латинский епископ войдет туда с преднесением легатского креста. Бонумбре отказался от этой церемонии , но его переговоры с Иваном III о союзе против турок и церковном единстве не принесли результатов. Взаимоотношения с Западом свелись к тому, что Иван III пригласил в Москву итальянских архитекторов для возведения кремлевских храмов и башен.

В 1513 году на Латеранском соборе епископы Католической церкви обратились к христианским государям с призывом сплотить силы против турецкой угрозы. К московскому князю был направлен папский посланник Пизо для вручения официального обращения , а также для примирения его в войне с Речью Посполитой. Однако, польский король Сигизмунд после победы под Оршей в 1514 г. отказался от папского посредничества и воспрепятствовал проезду посла в Москву. Не достигли цели посольства Шенберга в 1518 и Феррери в 1519 гг.

Большего успеха добился генуэзский купец Паоло Чентурионе, который передал Василию III папское послание и привез в Рим ответ. В апреле 1525 г в Рим отправилось посольство Дмитрия Герасимова, которое пробыло там несколько месяцев.

В 1526 г. к Василию III, как сообщается в Никоновской летописи, приезжал с посольством от Папы епископ Скарский Иоанн Франциск. Все эти представительства главной целью ставили создание общеевропейской коалиции для войны против агрессивной Османской империи. Кроме того, на переговорах также шла речь о восстановлении единства Западной и Восточной церкви под Папским руководством, подписанного на Ферраро-Флорентийском соборе. В связи с тем, что направление главного турецкого удара приходилось в то время на Западную Европу, а не на Русь, великие московские князья, проявляя большую рассудительность и осмотрительность, не дали втянуть себя в чуждую национальным интересам политику и сохраняли свой особый русский путь.

Иван Грозный вел войну с Польшей и обратился к папе Григорию XIII за посредничеством в заключении мира с с этим государством. Для переговоров с царем в 1581 году в Москву отправилось посольство во главе с иеромонахом Общества Иисусова (ордена иезуитов) о. Антонием Поссевино. Беседы между Иоанном Васильевичем и Поссевино длились очень долго и затрагивали, главным образом, политические вопросы. Не удалось добиться разрешения на закладку латинских храмов для католиков живших в Москве, хотя протестанты к тому времени уже построили кирху в Немецкой слободе на Яузе. Грозный упрекал латинян во всех смертных грехах , особенно за стрижение бороды, а папу ,в частности, за ношение туфель с изображением креста и за то, что последний не живет апостольскому учению. Иван Грозный по своему усмотрению ставивший, низлагавший и каравший епископов не мог допустить над собой какой-либо не подчиненной ему церковной власти. Посольство Поссевино добилось лишь заключения мирного договора между Польшей и Московией, что положило конец осаде Пскова войсками Стефана Батория.

В конце XVI в. в Астрахани был основан латинский приход, которые долгие десятилетия был единственным в Московском государстве

Христианство у нас с 988 года. А Рим через “непосредственное рукоположение”, без единого перерыва, существует от распятого апостола Петра…

Отвержение постановления Вселенского Ферраро-Флорентийского собора канонически поставило Русскую церковь в положение раскольнической. Самостоятельное провозглашение автокефалии в 1448 году усугубило схизму. Необходимо было богословски осмыслить создавшееся положение.

В Новгороде составляется “Сказание о белом клобуке”, который давался Константинопольскими патриархами новгородским архиепископам в награду. Сказание объясняло в легендарной форме почему архиепископ Новгородский носил клобук белого цвета, а не черного, как другие епископы. По мотивам сказания, вначале клобук носили папы римские. После отпадения папства в ересь, клобук, как знак первосвятительской власти, чудесным образом переместился в Константинополь. Позднее, после совращения последнего в унию с латинянами, клобук не менее чудесным образом перешел в Новгород к тамошним архиепископам. Смысл: Новгород - столица мирового христианства.

На самом же деле, головные уборы цилиндрической формы(появившиеся в Константинополе под влиянием турок) римские епископы никогда не носили. Белый цвет клобука объяснялся тем, что многие новгородские владыки избирались народом из белого вдового духовенства, а не из монашествующего черного духовенства, как повсюду на Востоке.

В этом художественном произведении можно заметить зарождение идеи Третьего Рима.

В Псковском монастыре старец Филофей составил 1523 году письмо к государю Василию III, где пророчествовал о том же духе, что центр мирового христианства переместился из Рима через Константинополь в Москву. Москва - третий и последний Рим, четвертому не бывать. Созидание Третьего Рима стало навязчивой идеей русской церковной истории до сего дня. В действительности можно лишь говорить о падении Второго Рима, Константинополя (ныне Стамбула), где ныне осталась лишь одна действующая церковь с 5 000 номинальных прихожан. Юрисдикция Первого Рима распространилась на большую часть обитаемой территории, Папство продолжает обладать высоким мировым авторитетом, архиепископ Римский рассматривается многими как лидер мирового христианства и властитель дум миллионов христиан. Папские определения в вопросах морали весьма волнуют современное западное общество. Нравоучительные выступления, к примеру, Архиепископа Кентерберрийского в Великобритании или уважаемого Патриарха Алексия в России, практически проходят незамечеными.

Псалтырь Толковая от Римского писания и речи

В конце XV в. В Новгороде архиепископ Геннадий осуществил перевод всех книг Священного Писания на славянский язык. Для этого он собрал вокруг себя ученых переводчиков, среди которых был доминиканский монах Вениамин, хорват по национальности. Некоторые книги на славянский переводились с Вульгаты (латинской Библии). Кроме того именно он, вероятно, рассказал Геннадию о том, каким образом испанская инквизиция расправлялась с еретиками. К кружку архиепископа Новгородского принадлежал и молодой инок Иосиф (Санин), ставший позже игуменов Волоколамского монастыря. От доминиканца Вениамина он воспринял не только сведения о сожжении еретиков в Испании, но и мысль об активном социальном служении Церкви в мире. Обе идеи Иосиф Волоцкий последовательно проводил в жизнь в игуменстве Волоколамского монастыря.

После падения Константинополя латинский Запад стал единственным центром классической образованности и духовного просвещения. Огромную роль в Западном Возрождении сыграл отец Ферраро-Флорентийского собора митрополит Никейский Виссарион , который вывез в Италию большое собрание греческих рукописей и основал в Венеции библиотеку и академию греческого языка. В 1577 году в Риме была создана Папская Греческая коллегия, ставшая ведущим академическим заведением, где изучались произведения восточных христианских писателей (Святых Отцов). Классическое и святоотеческое наследие также сохраняли итальянские монастыри византийского обряда юрисдикции Папы Римского, которые издавали греческую богослужебную литературу.

На Руси в начале XVI в. Происходили бурные споры по поводу больших расхождений и несогласий в славянских богослужебных книгах. Сторонники сугубой аллилуйи (чтобы произносить возглас “аллилуйя” 2 раза) и трегубой аллилуйи (3 раза) взаимно обвиняли друг друга в латинстве и жидовстве.

Дело осложнялось отсутствием на Москве регулярного образования даже для священнослужителей (на Западе большинство священников в то время заканчивало университеты) . В 1518 году по вызову государя в Россию приехал выпускник католических университетов Венеции и Флоренции афонский монах Максим Грек для исправления богослужебных книг. Он был любителем гуманизма и почитателем Джироламо Савонаролы, проповеди которого он слушал в Италии. Он переводил богослужебные тексты с греческого на латынь, а с уже с латыни переводил толмач Дмитрий Герасимов , ранее находившийся в Риме в составе посольства. Переводы, как правило, выполнялись с книг, напечатанных в Венеции католическими монахами византийского обряда. Максим обнаружил в славянских книгах, употребляемых в Москве, большое количество ошибок еретического содержания, о чем сообщил митрополиту Даниилу. Ученик Максима Грека князь-инок Вассиан Патрикеев говорил: ”Здешния книги все лживыя, а правила не правила, а кривила. До Максима по тем книгам Бога хулили, а не славили.” В 1525 году Максим Грек был осужден на соборе по обвинению в тайном латинстве и приговорен к заточению в монастырь, из которого уже не вышел.

Папская курия выражала готовность открыть для московитов не только семинарию в Риме, где бы велось изучение творений греческих отцов церкви, но и школы в Вильно и Полоцке. Польский король Сигизмунд III в 1600 г. предлагал Борису Годунову основать школы в Москве и других городах, но не нашел сочувствия.

После Ферраро-Флорентийского собора попытки Рима наладить отношения с Москвой столкнулись с сопротивлением со стороны польского короля и местной латинской иерархии. Польское государство осознавало себя форпостом западной цивилизации перед лицом восточного деспотизма (т.е. русского царизма) и язычества (т.е. православия).

Сомневаясь в том, действительно ли московиты христиане, польские епископы требовали повторного крещения от православных при переходе в римское католичество. Лишь неоднократное вмешательство Римского престола запретило перекрещивание. В польских богословских трудах и документах православные церкви часто назывались “синагогами”(как у иудеев). Но и московиты не отставали от поляков и называли латинские храмы “божницами” (как у язычников) и тоже перекрещивали латинян при их переходе в православие. Московские государи рассматривали восточнославянские земли в составе Речи Посполитой, как свою законную вотчину. Соперничество между Польшей и России вылилось в поддержку Польшей самозванца Лжедмитрия.

Когда Григорий Отрепьев провозгласил себя наследником московского престола Дмитрием Иоанновичем, то получил поддержку некоторых латинских иерархов и папского нунция в Варшаве. Лжедмитрия принял в католичество о. Каспер Савицкий ОИ в 1603 г., хотя некоторые иезуиты сомневались в законности его притязаний на московский престол.

Когда в 1605 г. Лжедмитрий I торжественно въехал в Москву, в числе его свиты находилось двое иезуитов: оо. Николай Цировский и Георгий Лавицкий, которые служили капелланами при польском отряде, сопровождавшим самозванца. Оба они присутствовали при коронации Лжедмитрия по православному обряду в Успенском соборе. Иезуиты как не стремились, не могли принять сколько-нибудь деятельного участия в политике, ибо самозванец был постоянно окружен боярами, не отпускавшими его от себя ни на шаг.

Вместе с тем, Лжедмитрий никогда не открывал подданным своего тайного латинства. Самозванец обещал латинянам утвердить позиции Католической церкви в России, построить несколько храмов и монастырь для иезуитов, но обещаний своих не сдержал. В мае 1606 г. после расправы москвичей со Лжедмитрием I иезуиты бежали Польшу.

После изгнания интервентов, окончания Смутного времени и воцарения дома Романовых в 1613 въезд латинскому духовенству был запрещен. Патриарх Филарет Никитич, полагая, что все православие вне Московского государства заражено и совращено латинством распорядился совершать повторное крещение и рукоположение для киевских православных священников, желавших служить в Москве.

В 1627 году король Франции предложил заключить торговый договор с Россией и открыть в Москве латинский храм, то получил отказ. В 1659 г. в Москву, желая поступить на государственную службу , приехал католический священник о. Юрий Крижанич (1618-1683) из Хорватии, образованнейший человек того времени, поборник соединения церквей. Он был принят на государеву службу для составления славянской грамматики и латинско-русского словаря, но по доносу был арестован и 15 лет провел в ссылке в Тобольске. Лишь после смерти царя Алексея Михайловича о. Юрий был освобожден. Больным и немощным он отправился в Вильно, где в доминиканском монастыре написал труд “История Сибири”. Погиб под Веной во время защиты ее от турецкого войска, будучи капелланом польского отряда. Идеи Крижанича о единстве Церкви, как залога славянского единства не были поняты его современниками, позже схожие мысли высказывались славянофилами.

После воцарения в 1645 году тишайшего Алексея Михайловича, участились контакты с украинским духовенством, которое часто наведывалось в Москву за пожертвованиями на нужды защиты православия от латинства и униатства . Большинство киевских священников имело за плечами иезуитские коллегии или Могилянскую академию, которая по форме во всем походила на них. Языком преподавания в них была латынь, а общались часто на польском, который был языком культуры в Речи Посполитой. Западные веяния культурной и духовной жизни окутали московский двор и высшие церковные круги.

Проводником латинства стал см патриарх Никон. Его шляпа была сделана на кардинальский манер, а обувь была украшена крестами, как у папы ; в литургических облачениях появились латинские детали. Никон благословил перевод на славянский язык средневекового документа “Consnantini Donum” , в котором обосновывалось право Папы на владение территориями вокруг Рима. В то время подложность этого документа была общепризнанна в Латинской церкви, и он был исключен из Свода канонического права. Никон этим документом обосновывал свои притязания на государственную власть. Папство для него было примером для подражания.

Знание польского язык стало необходимом атрибутом образованного человека. На русский с польского стали переводится труды католических богословов, научные трактаты, светская художественная литература и поэзия. Несколько представителей русского духовенства, в числе которых был диакон Петр Артемьев перешли в латинство.

Среди ученого монашества возникла группа любителей латинской духовности, которые по многим вопросам становились на сторону западного богословия.

Монах Симеон Полоцкий закончил Киевскую академию и Виленскую коллегию ОО.Иезуитов. В 1664 году приехал в Москву и по поручению царя начал обучать в Заиконоспасском монастыре молодых подъячих тайного приказа. Вскоре был назначен воспитателем царских детей, для которых написал книгу “Венец веры кафолическия” в основу которого положил крещальный символ веры Римской церкви, который был не принят на Востоке. Пользуясь высоким положением призывал государя “взыскати премудрости”, т.е. создать систему образования. Обогатил московскую книжность сокровищами знания, почерпнутыми из латинских источников.

В 1682 г. в Москву приехал францисканец о.Шиманн для духовного окормления иноземной латинской общины. В 1684 году право поселиться в Москве получили два чешских иезуита оо. Давид Тихавский и Милан. В это же самое время иезуит Гримальди, миссионер в Китае, был назначен в Москву и Рим послом императора Поднебесной.

В 80-е гг. в Москве открылась школа ОО. Иезуитов, в которой обучались дети иностранцев и русской знати. Иезуиты издавали книги на русском языке и общались с латинофилами из московского духовенства.

После свержения царицы Софьи, покровительствовавшей любителям западной культуры, антилатинская группировка во главе с патриархом Иоакимом в октябре 1689 г. добилась изгнания латинского духовенства из столицы. Несколько месяцев спустя в Москву возвратилась русская делегация из Нерчинска, где происходили переговоры с Китаем. Глава делегации Головнин поведал о том, что иезуиты из китайской миссии, которые были переводчиками и посредниками в переговорах, помогли заключению мирного договора с Пекином.

На поместном соборе 1690 года латинофильство было осуждено как ересь. Симеона Полоцкого и его учеников обвинили в тайном униатстве, латинофилов разогнали по дальним монастырям, а диакона Петра Артемьева, перешедшего в католичество, посадили в тюрьму Соловецкого монастыря. Ближайший сподвижник Симеона Полоцкого Сильвестр Медведев был казнен на Красной площади по обвинению в желании венчать Софью на царство.

Вдохновителями гонений на любителей латинства послужили греческие просветители выпускники католического Падуанского университета братья Лихуды, прибывшие в Москву в 1685 году для создания греческой школы. Но Лихуды также долго в Москве не удержались: вскоре они были обвинены в скрытых симпатиях к латинству, политической неблагонадежности и неполезности для московской духовности. Указом патриарха Адриана они были отстранены от преподавания и высланы из Москвы.

Петр открыто провозгласил конец изоляции России от Запада и пригласил в Россию иностранных специалистов, среди которых было много римо-католиков. В 1698 г. в Рим было отправлено посольство во главе с князем Борисом Петровичем Шереметевым для установления дипломатических отношений с Апостольским престолом с целью поддержки в войне против Турции. Папа Иннокентий XII подарил посланцу России золотой крест с частицей древа Господнего.

В том же году в Вене Петр I познакомился с прусским иезуитом о. Фридрихом Вольф де Людингхаузеном, который говорил с царем о перспективе воссоединения церквей, а затем сопровождал его в поездке в Прессбург (Братиславу). В одной из венских церквей состоялась месса в честь Петра I.

Позже Петр охладел к католицизму, вероятно по той же причине, что и Иван Грозный.

Дальнейшие контакты с католическим миром были осложнены тем, что во время Северной войны в Полоцке Петр I собственноручно заколол несколько молившихся униатских монахов, о чем стало известно в Европе. В Москве Петр устраивал безобразные оргии в виде пародии на Вселенский собор, в которых он кощунственно высмеивал церковные таинства и служения, как латинские, так и православные. Главный виночерпий изображал собой Папу, а остальные собутыльники Петра - восточных патриархов. Примечательно, что в этих пьянках принимало участие и настоящее духовенство.

В Москве и Петербурге были заложены первые латинские храмы, которые вначале окормлялись ОО. Иезуитами, потом Францисканцами. В Москве духовные сыновья Игнатия Лойолы открыли школу на 30 учащихся из знатных русских семей. После смерти последнего досинодального русского патриарха Адриана иезуит Михаил Яконович выдвигал свою кандидатуру на Московскую первосвятительскую кафедру наряду со Стефаном Яворским. Иезуитам удалось установить теплые отношения с последним, ибо Яворский ранее учился в Риме в одной из их коллегий. Нередко на учебных занятиях собирались вместе учащиеся иезуитской школы и слушатели Заиконоспасской академии Яворского. С московскими иезуитами переписывался на богословские темы митрополит Дмитрий Ростовский. Вскоре Яворский усмотрел в иезуитской школе скрытую угрозу для православия и добился ее закрытия.

В те же самые времена другой приближенный к Петру российский церковный деятель Феофан Прокопович, также учившийся в Риме у иезуитов, написал богословский трактат “Розыск о понтифексе” в которой логически обосновал мысль о том, что Царь - викарий Христа на земле. Ранее в русской богословской литературе осуждались римские папы за ношение подобного титула. Все те определения которые в Римско-католической церкви относились к Папе Прокопович переадресовал российскому императору.

В Астрахани ОО. Францисканцы открыли школу, которую среди прочих окончил русский литератор В.К. Тредиаковский.

После разрыва дипломатических отношений с Веной в 1719 году Петр изгнал иезуитов по обвинению в антигосударственной деятельности. Делами католических приходов было поручено ведать Юстиц-колегии.

В результате реформ Петра I в России для воспитания и обучения духовенства стали открываться духовные школы, ставшие называться в 1730 году латинским словом “seminarium”. По своей структуре и учебному плану они полностью соответствовали католическим семинариям, созданным в Европе согласно решениям Тридентского собора 1543-63 гг. К 1750 году было открыто 26 семинарий. Преподавание основных богословских предметов велось на латинском языке. Учащимся семинарий присваивались искусственные фамилии , образованные от латинских слов: Гиляровский, Грацианов, Соллертинский, Сперанский, Беневоленский, Экземплярский, Кустодиев и т.п.

В 1772 году после первого раздела Польши в состав Российской империи вошли обширные территории, с коренным населением римско-католического исповедания. Екатерина властно перекроила границы латинский епархий в Польском царстве. В состав новообразованной Могилевской архиепархии вошли латинские приходы на территории этнографической России. Греко-католические епархии в Западном крае были вначале ликвидированы, потом последовало высочайшее разрешение восстановить лишь одну Полоцкую. В 1783 г. Папе Пию VI ничего не оставалось как признать и утвердить те преобразования, которые самостоятельно осуществила Екатерина.

Вскоре Могилевская епархия получила статус митрополии, а ее предстоятель архиепископ Сестренцевич обрел митрополичий паллиум - знак связи с Апостольским престолом. Его резиденция переместилась в Петербург.

Митрополит Сестренцевич проводил угодную правительству политику, т.е. антиримскую. Он тайно противился учреждению нормальных дипломатических отношений с Апостольским Престолом и интриговал против верных Папе католиков. Фактически в его правлении католические епархии в России не поддерживали живого общения с Римским первосвятителем. По своему положению они мало чем отличались от Греко-российской церкви, управляемой Правительствующим синодом.

Про митрополита Сестренцевича говорили “Он католик, но не папист”. Синодальный священник о. Михаил Морошкин назвал его “самым лучшим подданным России и самым точным исполнителем воли великой своей Государыни.”

В 1773 г. под давлением западных монархов Папа Климент ХIV буллой “Dominus ac Redemptor” распустил “Общество Иисуса” (орден иезуитов). Но Екатерина II взяла иезуитов под свое покровительство и не разрешила оглашать буллу на территории Российской империи. Она, вероятно, руководствовалась тем, что иезуиты имели наивысший уровень образования среди католического духовенства. Кроме того, они первыми из польского клира заявили о лояльности к российской императрице.

В то время иезуиты занимались преподавательской деятельностью и служением на латинских приходах в Поволжье, Астрахани и Сибири. Их товарищи по ордену съезжались из Западной Европы в Россию. В Полоцке действовал новициат, в котором готовились молодые послушники. Хорошие отношения Общества сложились с императором Павлом Петровичем и поначалу и с Александром Павловичем. В 1803 году была открыта “Петербургская коллегия Св. Павла” где вместе с детьми католиков обучались потомки знатных русских семей: Голициных, Толстых, Строгановых, Новосильцевых. В 1805 году в пансионе училось 56 студентов, большинство из которых были русскими. Благоволение Александра сменилось немилостью из-за перехода в католичество семнадцатилетнего князя Александра Михайловича Голицына, племянника обер-прокурора Синода А.Н. Голицина и фельдмаршала М.И. Кутузова. В 1815 году деятельность ордена была запрещена в Москве и Петербурге. Молодого Голицина отдали к митрополиту Филарету (Дроздову) на увещевание, плодом которых стало сочинение “Разговоры между испытующим и уверенным о Православии Восточной Кафолической Церкви”, в котором латиняне показаны недалекими и ограниченными людьми. В этом произведении Филарет впервые богословски сформулировал основные догматические расхождения между Западной римско-католической и Восточной греко-кафолической церковью. Вместе с тем митрополит Филарет сочувствовал Папе Пию IX в его отстаивании за Римским престолом государственной власти. Филарет говорил “Отказаться от светской власти значило бы, в настоящую пору, уронить и свое духовное влияние на паству: простые души, видя торжество мира над церковью, поколебались бы в вере.”

Когда 1820 г. иезуиты были изгнаны из границ Российской империи , орден уже был восстановлен в других странах. Таким образом Россия помогла одному из наиболее деятельных монашеских объединений Католической церкви в трудное для него время.

Павел еще будучи наследником путешествовал в Рим, где встречался с Папой. Став императором Павел, присвоил себе титул “Глава церкви” и несколько увеличил свободы для католиков. В1798 г. в России находилось посольство нунция архиепископа Лаврентия Литта, узаконившем перемены в церковном управлении, произведенные Павлом I.

После захвата острова Мальты Наполеоном в Петербург была перенесена резиденция Мальтийского ордена. Павел I был избран Великим Магистром мальтийских рыцарей. В России был основан приорат (филиал) этого ордена, членами которого становились некоторые православные архиереи. Папа утвердил это избрание,хотя Павел не был чадом Католической церкви. Иезуит Грубер исцелил зубную боль императрицы и стал весьма близким к Павлу человеком, имевшим право входить без доклада. В письме к нему Павел писал: ”Я не вижу другого пути сдержать святотатство, иллюминатство и якобинство в моей империи иначе, как вверить обучение юношества иезуитам.”

Узнав о приближении французов к Риму, Павел предложил политическое убежище Папе Пию VII.

В 1800 г. Павел обратился к послу Неаполитанского короля Графу Антонио Мареска ди Серра Каприола с просьбой о посредничестве в переговорах между с Апостольской столицей о воссоединении Российской и Римской церквей. Представитель Неаполитанского короля в Риме кардинал Руффо доложил о намерениях российского императора папе 7 февраля 1801 года. Смерть Павла 11 марта того же года положила конец сближению России и Рима не дала возможности начать данные переговоры.

В 1801 г. по указу Александра I образована Римско-католическая духовная коллегия, которая была призвана управлять латинянами в России. В 1803 г. В Петербурге находился нунций Ареццо, но в 1804 году, как и его предшественники, был вынужден уехать. В 1810 г. было образовано Главное управление духовных дел иностранных исповеданий, которое в 1832 г. было присоединено к МВД в виде департамента. Данное учреждение фактически руководило помимо епископата католической церковью в России: следило за духовенством; принимало решение о разрешении или запрещении папских распоряжений в России. Примечательно, что светские цензоры, не знавшие всех тонкостей латинской церковной терминологии, целеустремленно правили большой поток документации приходивший с Ватиканского холма в Россию: по церковному управлению, литургике, дисциплине таинств, каноническому праву.

В 1831 году Папа отказался благословить польское восстание за независимость, ибо ”Церкви ненавистен шум оружия и бунты.” Этим была оказана большая услуга российской государственности. В благодарность в 1839 году в результате более чем 10 летней подготовительной работы была ликвидирована Греко-католическая церковь во всем Западном крае, за исключением Холмщины. Поводом послужило, якобы, участие греко-католиков в Польском восстании 1830-31 гг. На самом деле член униатского департамента Католической коллегии о.Иосиф Семашко разработал план ликвидации Унии еще в 1828 году, о чем доложил в Синод. В том же году данный план был высочайше одобрен. Украинское и белорусское крестьянской население Западного края традиционно негативно относились к полякам и к их политическим целям. Поэтому обвинение униатов в антигосударственной деятельности имело под собой мало оснований.

Особенностью данного массового присоединения было то, что мирян не заставляли отрекаться от католической веры, как полагалось уставами Синодальной церкви, а священников и епископов принимали “в сущем сане” без повторного рукоположения. Тем самым “де факто” было подтверждено тождественность веры католической и православной.

Множество униатского духовенства, не подчинившегося данному решению было этапировано в Сибирь. В василианские монастыри было запрещено принимать послушников. Все это привело к ухудшению отношений с Римом. Около десятой части униатов перешла в латинство. Высланные в Сибирь поляки создали там приходские общины.

Однако, в связи с ростом революционных настроений в Европе Николай I начал переговоры с Апостольским престолом, закончившиеся в августе 1847 года заключением несовершенного конкордата, не разрешившего множества спорных вопросов. Власть латинских епископов была немного расширена. Папа требовал восстановления Греко-католической церкви.

В 1848 году образована Тираспольская епархия с центром в Саратове, для духовного окормления русских немцев католического исповедания.

Обострение польского национального вопроса привело к новому восстанию в 1863 г. , после подавления которого в Сибирь административным порядком выселялись целые польские деревни. Закрывались католические монастыри, монахи высылались, а имущество передавалось Греко-российской церкви, что заложило основу национально-религиозного конфликта, разразившегося после достижения Польшей независимости. На место выселенных поляков переселялись украинцы и белорусы, костелы переосвящались в православные церкви.

В господствующее православие ,по данным Синода, перешло около 50 000 латинян, которым угрожала высылка в Сибирь по подозрению в поддержке восстания. За обращение в правую веру, в соответствии с российским законодательством, они были освобождены от наказания. Спустя 40 лет после манифеста о веротерпимости они или их потомки вернулись в латинство

Административное преследование и ограничение коснулось деятельности всей Римско-католической церкви в России, которое привело к упразднению нескольких епархий и духовной академии в Варшаве. 2 октября 1866 г. Пий IX публично осудил меры Российского императора, за что последний наказал папу аннулированием конкордата и разрывом дипломатических отношений.

Кроме того, Синода активно пытался разлагать римский католицизм на его родных просторах. Узнав о трудностях аббата Гетте (Guette), книги которого запрещались католической цензурой во Франции, Московская духовная академия за сочинение “Схизматическое папство” избрала его доктором православного богословия “honoris causa”. В 1862 г. аббат перешел в православие и принял русское подданство и был перерукоположен во священники. Позже он служил в Париже в русской посольской церкви и публиковал по французски труды против папства.

Указом от 10 октября 1867 года в империи деятельность католической церкви поставлена под жесткий контроль со стороны государства, она была буквально превращена в схизматическую от Рима организацию. Пий IX опубликовал энциклику “Levate”, в которой осуждал деятельность Духовной коллегии по делам римско-католического исповедания и запретил епископам принимать в ней участия. Пять епископов послушались Папу, за что были удалены со своих кафедр и сосланы.

Католическая церковь рассматривалась российским правительством заложником польского вопроса. Это привело к национальной консервации католичества.

В целях борьбы с польским национализмом распоряжением правительства в 1868 году римско-католическим приходам в этнической Беларуси было предписано перейти на русский язык вместо польского в проповеди и внелитургических богослужениях. Это вмешательство в дела церкви вызвало волнения духовенства и мирян. За это было закрыто 18 латинских храмов и выслан правящий епископ.

В 1875 году была упразднена последняя - Холмская греко-католическая епархия, подчинявшая напрямую Риму. Ликвидация сопровождалась насилием и кровопролитием. В г. Пратулине на Подляшье отрядом солдат, посланным в качестве моральной поддержки присоединения к православию, за отказ покинуть храм было застрелены 13 молящихся униатов (в 1996 году они были прославлены Папой Иоанном Павлом II как мученики за веру).

Из-за непреклонной позиции католического епископата русское правительство вновь вступило в переговоры с Апостольским Престолом. В 1875 году последовала реформа Духовной коллегии, где католическим епископам была дарована несколько большая свобода, чем ранее.

Воцарившийся император Александр III, проводя охранительную политику, начал нормализацию отношений со Святым Престолом. В 1883 году было заключено очередное соглашение, а в следующем году был вновь назначен посланник в Рим. Конец царствования Александра III был омрачен новыми религиозными волнениями в католических губерниях, подавление которых привело к разрушению нескольких костелов и крестов.

17 апреля 1905 года был опубликован Манифест о веротерпимости, который разрешал переходить из господствующего православия в другие конфессии.

Была дозволена относительно свободная религиозная деятельность многих ранее запрещенных конфессий за исключением греко-католиков. Не был снят запрет на деятельность многих католических монашеских объединений. В Западном крае начался массовый уход бывших униатов в латинство (и ,следовательно, польскую национальность).

В 1906 г. Виленский епископ Эдуард фон Ропп, будучи депутатом Государственной Думы , пытаясь воспользоваться плодами манифеста, основал Конституционную католическую партию, стоявшую на охранительных монархических позициях. Вскоре партия была запрещена, а Ропп отправлен в изгнание по рекомендации Святейшего Синода, который определил его деятельность как “иезуитскую”.

Даже после манифеста достаточно было докладной записки от Св. Синода в МВД, чтобы выслать из страны любого католического священника иностранца.

Переход из православия в латинство был сопряжен с большим количеством формальностей. О желании перейти в католичество следовало подать прошение к местным властям, которые высылали православного священника, увещевавшего не делать этого шага. Обычно батюшка призывал родственников обращающегося оказать на последнего моральное давление. Посылался ли властями латинский священник-увещеватель к католику, желавшему перейти в православие ничего не сообщается.

Латинские священнослужители из-за границы могли приехать в Россию на правах туристов только с разрешения МВД. Остальных категорий иностранцев это не касалось.

В 1912 году отношения с Римом вновь ухудшаются. Римская курия отправила российскому правительству краткий меморандум. Папа требовал свободного сообщения с российскими католиками без посредничества МВД, снять цензуру с “Acta Apostolicae Sedis” и больше прав при назначении епископов на вакантные кафедры. Осенью 1913 года министр иностранных дел С.Д. Сазонов, не без воздействия на него двух меморандумов Св. Престола , предложил образовать особое совещание министров по католическим делам. Государь Николай II согласился на коренной пересмотр законодательства относительно Католической церкви, чему помешала начавшаяся Мировая война.

В первые месяцы наступления на австро-венгерском фронте русские войска захватили последний оплот унии - Галицию. “В восточной Европе я признаю только три религии: православную, католическую и еврейскую. Униаты изменили православию, они ренегаты, вероотступники. Их нужно силой вернуть на путь чистой истины” - сказал военный комендант Галиции граф Г.А. Бобринский. Архипастырь и заступник украинского народа митрополит Андрей (Шептицкий) был арестован и выслан в глубь России. Волынские духовные власти во главе с архиепископом Евлогием (Георгиевским) начали “апостольское” дело обращения галицких униатов в православие. После контрнаступления австрийцев эта кампания полностью провалилась, а все воссоединители бежали. Галичане проводили их проклятиями, что навсегда поссорило их с россиянами.

Временное правительство даровало всем без исключения конфессиям свободу вероисповеданий.

В Петрограде прошел греко-католический собор под председательством митрополита Шептицкого. Могилевским митрополитом был назначен барон Эдуард фон Ропп.

К моменту исторического выстрела “Авроры” в его юрисдикции на территории современной России находилось 150 латинских приходов. В Санкт-петербургской семинарии обучалось 160 семинаристов, а в Саратовской - около 30. В Москве, например, было 3 прихода, в 27 школах и гимназиях преподавался Закон Божий для учащихся римско-католического исповедания.

В 1921 г. был образован Апостольский викариат для Сибири, а в 1923 г. Владивостокская епархия.

23 января1918 декретом от “Об отделении Церкви от государства” религиозные объединения были лишены права юридических лиц и, следовательно, владения имуществом. Настоятелям римско-католических приходов было предложено дать расписки о согласии передать церковное имущество государству, что противоречило церковным законам. Согласно Кодексу канонического права пожертвования принадлежат церкви с момента дарения, поэтому священники в соответствии с волей жертвователя не могли распоряжаться церковной собственностью по своему усмотрения без санкции высшей церковной власти, устанавливающей нормы пользования храмами, ибо в них всегда находятся освещенные предметы.

После заключения сепаратного мира в Бресте Папа через германского посла Мирбаха пытался спасти царскую семью и предложил ей в качестве убежища Ватиканский дворец. Переговоры было поручено вести нунцию в Мюнхене монсеньору Евгению Пачелли (будущему папе Пию XII). Однако, из-за коварства большевиков надежды на спасение императора с домочадцами оказались тщетными.

7 февраля 1919 года к Папе Бенедикту XV обратился Архиепископ Сильвестр (Ольшевский), занимавший Омскую и Павлодарскую кафедры, по поводу гонений советов на православие. Основываясь на данных Сильвестра госсекретарь Ватикана кардинал Гаспари 12 марта послал Ленину длинную телеграмму, где были следующие слова: ”Из осведомленного источника сообщают, что члены Вашей партии преследуют служителей Бога, особенно исповедующих православие. Св. Отец Бенедикт XV заклинает вас строжайше приказать, чтобы воздавалось должное уважение священникам, к какой бы религии они не принадлежали.”

Наркоминдел Чечерин ответил:”...смею Вас заверить, что осведомленный источник, на который вы ссылаетесь, ввел вас в заблуждение...В нашей стране нельзя найти никакой аналогии с тем обращением, которому подвергалось православное население в странах, где владычествовал католицизм”( и был абсолютно прав).

Митрополит Владимирский и Шуйский Сергий (Страгородский) от имени Священного Синода отправил благодарность Римскому Престолу за заступничество и был вскоре арестован ЧК.. Пероиерарх Российской церкви Патриарх Тихон в письме к латинскому митрополиту фон Роппу писал:”...все православные были весьма утешены , узнав из газет, что Римский Первосвященник поднял, через посредства кардинала Гаспари , Свой голос пред Чичериным по поводу гонений на русскую церковь.” Вскоре сам митрополит фон Ропп был арестован и после полугодового заключения выслан в Польшу.

Узнав о голоде в России 5 августа 1919 года Папа обратился с призывом ко всем цивилизованным нациям собирать пожертвования для голодающих. 21 декабря 1921 года Папа передал д-ру Фритьофу Нансену , Верховному комиссару по снабжению России продовольствием 500 000 лир для оказания помощи всем нуждающимся “без различия вероисповеданий.” 12 католических священников, получивших благословение Папы, выехали в Россию для раздачи продовольствия голодающим. Бенедикт XV не дожил до осуществления поездки духовенства в Россию, но так близко принимал это к сердцу, что в ночь перед своей смертью трижды справлялся получены ли советские визы для тех, кто должен ехать в Россию.

5 мая 1922 года Св. Престол направил участникам Генуэзской конференции меморандум относительно гонений на верующих в России и требование включить в соглашение пункты о религиозной свободе для всех вероисповеданий. Узнав об аресте российского первоиерарха, Папа потребовал освобождения Тихона и иже с ним.

В 1921-22 годах Советская власть ввела предварительную цензуру проповедей и запрет на религиозное обучение детей. В марте 1923 году начался процесс над католическим духовенством архиепископом Цепляком, прелатом Константином Будкевичем, экзархом для католиков восточного обряда протопресвитером Леонидом Федоровым по обвинению в антисоветской деятельности. Архиепископ Цепляк и прелат Будкевич приговорены к расстрелу, остальные к 10 годам тюрьмы. 31 марта 1923 года прелат Будкевич расстрелян. Из-за протестов в мире приговор в отношении Цепляка был отменен. 21 марта 1924 года постановлением Президиума ЦИК епископ Иоанн Цепляк к выслан за пределы Советского Союза.

На комсомольских “красных пасхах” того времени проходили инсценировки суда над Папой римским с вынесением смертного приговора; постановлено устраивать такие процессы во всех пролетарских клубах и рабочих собраниях.

По освобождении из заключения 1 июля 1923 года Патриарх Тихон в Послании к Церкви наисал: ”пользуясь происходящей у нас неурядицей в Церкви, римский Папа всяческими путями стремится насаждать в Российской Православной Церкви католицизм.”

В своем завещании Тихон обратился к Советской власти с просьбой защитить православие в Польше.

В 1919 году папа Бенедикт XV указал ватиканскому представительству в Константинополе выделить максимум средств для помощи русским эмигрантам и предоставить помещение представительства русским митрополитам Евлогию (Георгиевскому) и Антонию (Храповицкому).

В апреле 1925 г. в Риме при Конгрегации Восточных церквей организуется комиссия “Pro Russia” для помощи католикам в Советском Союзе и русской эмиграции в Европе, президентом которой был назначен иезуит Мишель д’Эрбиньи, крупный богослов и знаток России, автор книги о философе Владимире Соловьеве. Своим авторитетом он побудил католических иерархов в Западной Европы пожертвовать большие суммы русским эмигрантам. Князь Григорий Трубецкой говорил о нем: ”Ни одна просьба, обращенная к о. д’Эрбиньи о содействии отдельным русским семьям, находящимся в бедственном положении, никогда не оставлялась им без внимания.”

Примас Бельгии кардинал Мерсье основал в своей стране сеть приютов для русских детей; а также выделил средства для бесплатного обучения и содержания русских студентов в Лувенском университете.

В 1926 году после своей епископской хиротонии Мишель д’Эрбиньи приехал в Советский Союз, где тайно рукоположил в епископы несколько человек, некоторых даже без разрешения Папы (нарушение канонического права). Он создал в СССР 4 Апостольской Администратуры: Московскую во главе с епископом Пием-Эженом Неве; Ленинградская с епископом Антонием Малецким; Могилевскую во под управлением епископа Болеслава Слосканса и Крымскую с юрисдикцией епископа Александра Фризона

По мере того как НКВД узнавало о тайных хиротониях, епископов с советскими паспортами арестовывали; а с зарубежными высылали за границу Совдепии.

8 февраля 1930 г. Пий XI в своем письме кардиналу Помпилию осудил гонения против христианства в Советской России. Письмо вызвало движение протеста в всем христианском мире. В “Известиях” митрополит Сергий (Страгородский) назвал выступление Папы “излишним и ненужным.” Пий XI постановил во всей Католической церкви молиться за прекращение гонений на веру в России.

Летом 1930 г. было арестовано 20 немецких католических священника по обвинению в создании “контрреволюционной фашистской организации немцев Поволжья”. 20 апреля 1931 года они были осуждены на длительные сроки заключения. На волю живым ,не вышел никто. В начале 30 гг. как результат коллективизации началась высылка немецких колонистов в Сибирь, среди которых было много католиков.

За настоятелями Храма Св. Людовика в Москве постоянно велось наблюдение; арестовывались многие люди; с которыми они общались; священники периодически высылались из Советского Союза. 31 июля 1936 г. из Москвы был выслан последний римско-католический епископ на территории Советского Союза, а всего на свободе осталось около 16 священников.

После захвата Польши Германией и Советским Союзом католические священнослужители продолжали религиозную деятельность на землях присоединенных к Советскому Союзу. НКВД постепенно стал препятствовать их деятельности, а также начал сбор компромата на Греко-католическую церковь и митрополита Андрея Шептицкого , который 1939г. основал на территории Советского Союза 4 католических экзархата восточного обряда. В глубь России на Урал тайно отправились два католических священника оо. Виктор Новиков и Уолтер Чишек, члены Общества Иисусова. Несколько выпускников Руссикума: Фабиан Абрантович и Георгий Москва пытались тайно проникнуть в СССР, но были арестованы при переходе границы.

Папа Пий XII отказал Гитлеру в благословении войны против России, ибо с его точки зрения это война была начата не с целью освобождения русского народа от ига коммунизма, а именно против него(народа -С.Г.)

С началом боевых действий со стороны Германии, о. Георгий Москва был расстрелян, а Чишек с Новиковым арестованы и приговорены к длительному заключению в лагерях.

По подозрению в потенциальной измене, войска НКВД депортировали всех российских немцев из Поволжья.

С наступлением Германии на оккупированных территориях началась активное религиозной возрождение. Но деятельность католической церкви подверглась ограничениям, униатским священникам из Галиции был запрещен выезд на территорию восточной Украины и России.

В сентябре 1943 года на встрече с иерархами МП Сталин, наряду с послаблением Московской патриархии, высказал пожелание превратить Москву в центр, оппозиционного Риму “вселенского православия” и обещал организовать финансовую поддержку данного мероприятия. Сталин понимал, что после II Мировой войны Папа будет продолжать оказывать духовное сопротивление коммунизму в Европе. Риторический вопрос вождя :”Сколько у папы танков?”, свидетельствует о его недоумении по поводу международного авторитета Ватикана.

В 1944 Сталину была представлена докладная записка о состоянии римско-католических приходов, которая очевидно предназначалась для переговоров с союзниками по антигитлеровской коалиции.

После отступления немецких войск на освобожденных советских территориях осталось для служения несколько католических священников восточного обряда: Жан Никола, Пьетро Леони, Венделин Яворка, которые сразу же получили солидные сроки лагерей за “шпионаж в пользу Ватикана”

15 марта 1945 года Председатель Совета по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР полковник НКВД Карпов подал докладную записку И.В. Сталину с планом поэтапной ликвидации Украинской греко-католической церкви. В ней он пожурил Русскую церковь за недостаточную борьбу с католичеством в прошлом. Вскоре были арестованы все иерархи УГКЦ, которым было предложено перейти под омофор Московского патриарха в обмен на освобождение. Львовский собор 8-10 марта 1946 года, на котором не было ни одного епископа, констатировав, что “Рим искусственно откололся в XI столетии от первоначальной братской православно-соборной Церкви” и отменил унию с Римом, как казалось навсегда.

В 1949 году Пий XII анафематствовал коммунистов, на что митрополит Николай (Ярушевич) сказал, что тем самым Папа показал “свое антихристианское лицо во всем его духовном уродстве”.

7 июля 1952 г. Пий XII обратился с посланием ко всем народам России о вреде коммунистических заблуждений призвал их веровать в Пресвятую Троицу и почитать Божию матерь.

С приходом к власти Н.С. Хрущева положение католиков в России кратковременно улучшилось. После 1955 года из лагерей вышли оставшиеся в живых католические священники и миряне, осужденные за веру. Многим из них было запрещено возвращаться в западные области Союза и они остались на жительство и подпольное служение в Азиатской части России.

Заключенные священники-иностранцы: Жан Никола, Венделин Яворка, Пьетро Леони, Павел Шалей и несколько мирян выданы в их родные страны. В своих мемуарах они подробно описали преследования верующих в Советском Союзе и все ужасы Гулага.

Начавшееся в конце 50-х годов очередное, т.н. “хрущевское” гонение на веру, почти не коснулось католиков в России, ибо у них осталось всего 2 действующих храма: в Ленинграде и Москве.

Осенью 1962 года потеплело отношения к Ватикану со стороны Московской Патриархии. 27 сентября 1962 г. в Москву прилетел сотрудник Папской курии еп. Иоанн Виллебрандс, секретарь совета по содействию единству христиан для переговоров с Синодом РПЦ о посылки наблюдателей на II Ватиканский собор.

На заседании Политбюро ЦК КПСС было решено направить наблюдателей от Русской Православной церкви на II Ватиканский собор. 10 октября такое решение было проведено на заседании Священного Синода. Кроме того Виллебрандс обратился к Советскому правительству с просьбой освободить из под стражи главу Украинской Греко-католической церкви митрополита Иосифа (Слипого) , который отбывал уже второй срок за воссоздание структур своей церкви на территории СССР. Кроме того митрополит Иосиф Слипый вел активную переписку с священниками и мирянами с призывом не признавать решения Львовского разбойничьего собора 1946 года.

После возвращения наблюдателей Московской Патриархии протоиерея Виталия Борового и архимандрита Владимира (Котлярова) из Рима, Советское правительство решило освободить из мордовского лагеря митрополита Слипого, который провел в заключении 18 лет. В начале февраля еп. Иоанн Виллебрандс вновь прилетел в Москву, где передал освобожденному митр. Иосифу приглашение Папы принять участие во II Ватиканском соборе. 5 февраля они выехали в Рим поездом. На границе у Слипого изъяли советский паспорт, и его возвращение в Союз стало невозможным.

В тот же году в США был выдан американский гражданин иеромонах Общества Иисусова Уолтер Чишек, находившийся в лагерях и ссылке с 41- го года. Его подельник о. Виктор Новиков остался в Советском Союзе, где работал преподавателем латинского языка в провинциальном городке в Башкирии до своей смерти в 1979 году.

7марта 1963 года Папа Иоанн XXIII принял зятя Хрущева Алексея Аджубея и его супругу, разговор касался ослабления международной напряженности и борьбы за мир.

В то время верующих римо-католиков в России окормляли священники, приезжавшие из Прибалтики.

С 1963 года внешнюю политику Московской Патриархии возглавил Никодим (Ротов), митрополит Ленинградский, последователь Владимира Соловьева и большой любитель латинской духовности. Его настольной книгой были “Духовные упражнения” Игнатия Лойолы, по которым он воспитывал монахов. В 1966 году он приезжал в Рим, где встречался с Папой Павлом VI и епископами Римской курии.

По словам литовского священника о. Станислава Добровольского, митрополит Никодим тайно присоединился к Католической церкви и был назначен экзархом Папы Римского.

Он переориентировал внешнюю политику МП на сотрудничество с Римом и подписал договор об общении в таинствах между Русской православной и Римско-католической церковью. По его приглашению в Советский Союз приезжали видные католические иерархи, среди которых русский униатский епископ Андрей (Катков) и генерал Ордена Иезуитов о. Педро Аруппо.

В 1967 г. к Павлу VI с открытым письмом обратился религиозный диссидент Левитин-Краснов, в котором он поблагодарил Римских архиереев за заступничество за православие в России.

Православные диссиденты священник о. Глеб Якунин и физик Лев Регельсон в 1975 году в своем обращении к Всемирному Совету Церквей помянули выдающуюся роль Папы Пия XI в организации моления за гонимых христиан в России, за “его гневные обличения в адрес гонителей, выраженную им великую скорбь о страданиях русского народа.”

5 сентября 1978 в Риме во время аудиенции у новоизбранного Римского архиерея Иоанна Павла I в результате шестого инфаркта на 49 году жизни умер митрополит Никодим, получив прощение грехов из рук самого Папы. После смерти Никодима католические симпатии в Русской церкви постепенно прекратились. Ученики Никодима ныне занимают высокие должности как в Русской Православной, так и в Украинской Греко-католической церквях.

В первой половине 80-х произошло последнее гонение на католиков в России. Было арестовано 2 католических священника: о. Владимир Никифоров из Москвы выслан в эмиграцию, о. Иосиф Свидницкий из Новосибирска осужден на З года. Примечательно, что приговор над последним за клевету на советский строй (утверждал в проповедях, что атеизм привел в СССР к разгулу пьянства) был произнесен за 3 недели до начала известной антиалкогольной кампании.

В 1987 по заступничеству премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер в СССР освобождаются религиозные диссиденты. В том же году украинский греко-католический епископ Павел Василик направил телеграмму М.С. Горбачеву, где уведомил его о выходе из подполья УГКЦ.

В 1988 году на празднование 1000-летия Крещения Руси в Москву приехала делегация Римско-католической церкви во главе с кардиналом Казаролли. В декабре 1989 года состоялась историческая встреча между М.С. Горбачевым и Иоанном Павлом II, шел разговор о визите Папы в Советский Союз и легализации католических приходов. В мае 1990 года в Москву прибыл представитель Святого престола, архиепископ Франческо Коласуонно. В апреле 1991 года Папа назначил двух епископов для России: архиепископа Таддеуша Кондрусевича Апостольским Администратором в Москве; епископа Иосифа Верта ОИ для азиатской части.

В Россию вновь приехали представители католических монашеских орденов, работавшие здесь до революции: ассумпционисты, доминиканцы, иезуиты. Созданы несколько издательств, Колледж католического богословия в Москве, высшая духовная семинария в Петербурге. В настоящее время, впервые в условиях полной свободы своего служения, Римско-католическая церковь имеет в России около 200 приходов, на которых служат около 150 священников, 90%из которых приехали из-за рубежа. Официально Римско-католическая церковь ведет широкий экуменический диалог с Московской Патриархией и стремится проповедовать в первую очередь среди традиционных этноконфессиональных групп: российских немцев, поляков, литовцев и их потомков.

В связи с неприятием Москвой решений Ферраро-Флорентийского собора, православие в России рассматривалось католиками как находящееся вне истины и спасения. Поэтому, одной из задач католической миссии в России было обращение к истинной вере еретического и схизматического русский народ путем индивидуального обращения в католичество. Синодальные богословы оценивали состояние Западного христианства примерно в тех же самых выражениях: ересь и схизма. На протяжении XIX столетия между Римом и Священным синодом происходило своеобразное состязание по индивидуальным обращениям.

В правление Александра I в Петербурге в светских салонах большой известностью пользовался сардинский посланник граф Жозеф де Местр, проповедовавший католическое понимание мира и общества. Он имел большие знакомства и способствовал переходу в католичество С.П. Свечиной, А.И. Толстой, М.А. Воронцовой и других дам высшего света. В 1806 году приняла католичество Е. П. Ростопчина, жена екатерининского вельможи Федора Васильевича Ростопчина под влиянием бесед с шевалье Огаром, проповедавшего католичество в кругах высшего света. Декабрист М.С. Лунин стал ревностным практикующим католиком и в ссылке посещал латинский храм. В католичестве он видел духовные основы конституционного устройства общества и демократии.

Софья Петровна Свечина (1782-1859) происходила из знатного дворянского рода Соймоновых и получила хорошее европейское образование. По ее словам, чувствовала себя француженкой с тех пор, как стала сознавать .” Приняла католичество в России в 1815, из-за чего была вынуждена эмигрировать в Париж, где ее салон стал духовным центром католической интеллигенции Парижа и очагом русского латинства, чьим распространением она увлеченно занималась в среде русской аристократии, жившей в Западной Европе.

В начале 30-х гг в католичество перешла Зинаида Александровна Волконская, одна и замечательнейших женщин в истории русской культуры, писательница, “царица муз и красоты”, хозяйка литературно-музыкального салона в Москве. После этого ей пришлось переехать в Рим, где ее новый салон стал местом паломничества всех приезжавших в Италию русских в 30-40- гг. Принимая в 1839 году наследника престола цесаревича Александра , она обратилась к нему с пламенной речью о необходимости воссоединения церквей. В 1840 г. она приехала в Россию к Николаю I, с целью легализовать свое католичество, но, узнав о непреклонной воли государя карать вероотступников, была вынуждена тайно бежать в Берлин под угрозой ссылки на рудники.

Волконская предлагала перейти в католичество Николаю Васильевичу Гоголю, который симпатизировал католицизму и часто посещал латинские мессы. Но Гоголь ответил в письме:”...религия наша, как и католическая совершенно одно и то же, и потому совершенно нет надобности переменять одну на другую.”

Обращение русских в католичество осознавалось как отказ от веры отеческой и переход в иностранную веру, что не было для представителей аристократии вполне преодолимо из-за французского воспитания. Они, как правило, никогда не были сознательными членами православного исповедания, а лишь были крещены в византийском обряде и иногда посещали богослужения в столичных церквях, с пением на итальянский манер. Поэтому православие ими воспринималось как бледная копия прекрасного и совершенного католичества. Кроме того, большинство обращенных составляли женщины бальзаковского возраста, для которых приятные и интеллигентные католические священнослужители, говорящие на французском, были гораздо интересней мужиковатых российских пастырей.

В молодости Чаадаев был великосветским денди (во многом прообразом пушкинского Онегина). Путешествуя за границей, он пережил внутреннее обращение к Богу.

Публикация в 1836 году в московском журнале “Телескоп” его первого “Философического письма”, вызвало шок в русском образованном обществе. Парадоксальностью своих утверждений он завоевал пьедестал основоположника российского западничества. Никто ни до, ни после Чаадаева не смог так остро и глубоко ощутить надлом в историческом пути России, отторгший ее от общеевропейского процесса, духовным сосредоточием которого он рассматривал Римское католичество. В шестом “Письме” он утверждал, что папство “возникло по существу из истинного духа Христианства”, что оно является “видимым знаком единства,” “знаком воссоединения.” Следует отметить, что хотя Чаадаев не был ни профессиональным философом, ни историком, его “Письма” оказали формирующее влияние на развитие русской религиозно-политической мысли.

На Чаадаева обрушился вал критики со стороны А. Пушкина, Ф. Вигеля, Д. Татищева, П. Надеждина, А. Хомякова и других. Министр народного просвещения граф С. Уваров увидел в творении Чаадаева “систематическую ненависть человека, хладнокровно оскорбляющего святая святых и самое драгоценное своей страны” Чтобы не допустить дальнейших соблазнов и изолировать его от общества, Николай I объявил Чаадаева сумасшедшим. Последние годы жизни Чаадаев проживал в Москве под надзором полиции.

Из глубины российской трагедии нашего века, слова Чаадаева выглядят потрясающим пророчеством: ”Мы принадлежим к народам, которые как бы не входят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру.”

Хотя Чаадаев не переходил в католичество и соблюдал обряды Греко-российской церкви, его идеи направили стопы князя Ивана Сергеевича Гагарина (1814-1882) на дорогу, ведущую в Рим. В молодости он, как и Чаадаев, был равнодушен к религии. Поступил на службу в МИД, много путешествовал по Европе. Находясь под влиянием своей родственницы мадам Свечиной, в 1841 году обратился в католичество в Париже.

После завершения богословского образования, занимался научной и публицистической деятельностью, знакомя Запад с русской духовностью. Опубликовал все “Философические письма” Чаадаева, чьим последователем считал себя. Основал в Париже “Славянскую библиотеку.” Будучи страстным патриотом своей Родины, критиковал уваровскую политику “православия, самодержавия, народности”, которая по его мнению, таит в себе зародыш будущей революции. В своих работах указывал, что спасение России - в обращении в католическую веру; только единство с Римским престолом, может спасти страну от революции. Предсказал победу в России коммунизма приблизительно за 70 лет до выстрела “Авроры”. Творческое наследие о. Иоанна Гагарина до сих пор должным образом не оценено на родине.

Деятельности Гагарин помогал его соотечественник о. Иоанн Мартынов ОИ, родом из Казани (1821-1894), церковный историк и журналист, составитель тома житий русских святых в “Acta sanctorum”.

Позже к ним присоединился Евгений Балабин (1815-1895), происходивший из генеральской семьи. Его матерью была француженка католичка. Служил по ведомству народного просвещения в чине коллежского советника. В 1852 году выехал на лечение за границу, где присоединился к Католической церкви и вступил в Общество Иисуса. III Отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии через МИД пыталось произвести его медицинское освидетельствование по подозрению в умопомешательстве, но, по словам посланника в Париже, из-за перехода Балабина во французское подданство этого сделать не удалось. Ограничились посылкой священника для вразумления, но тщетно. Балабин был по суду приговорен к лишению всех прав и вечному изгнанию из пределов России. В 1880 году ему был выдан российский паспорт без права возвращения, что позволяет усомниться в том, переходил ли он во французское подданство. Балабин скончался, прославившийся своим добродетелями и верным служением Католической церкви в Каире.

Русский немец Павел Осипович Пирлинг(1840-1922), принадлежал ко второму поколению русских иезуитов. В 1856 году он выехал из России и вступил в ОИ. С благословения генерального настоятеля ордена он обустраивал в Париже “Славянскую библиотеку”, публиковал научные труды по истории взаимоотношения христианского Востока и Запада и древние славянские рукописи. Совместно с Гагариным начал выпуск журнал “Etudes”, существующий до сегодняшнего дня. Пирлинг поддерживал дружеские отношения и переписку с Владимиром Соловьевым, который приезжал к нему в Париж.

Ст. Ст. Джунковский (1820-1870), в молодости выехал в Европу с целью проповедовать там православие, но вскоре перешел в католичество, вступил в Общество Иисусово. Занимался активной миссионерской деятельностью в пользу католической церкви. В конце жизни попросился в Россию, где вернулся в Греко-российскую церковь.

Кроме Общества Иисуса русские католики вступали в другие ордена и конгрегации . Н. Нарышкина стала сестрой Общины милосердия Св. Викентия де Поля. О. Дмитрий Голицын, самоотверженно служил миссионером в Северной Америке.

Владимир Сергеевич Печерин (1907-1885), в 27 лет ставший экстраординарным профессором русского языка Московского университета, уехал в Европу, где в 1840 вступил в Чин Наисвятейшего Искупителя (Орден редемптористов), активно проведывал в Ирландии, где и умер.

Дореволюционный учебник для семинарий Знаменского называл русских католиков “изменниками русской народности и веры”. Вряд ли это справедливо, ибо большинство из них были страстными патриотами России и стремились к ее духовному обновлению через католическую веру. Политика несвободы вероисповедания и государственный контроль над церковью привели к тому, что такие деятельные личности не нашли себе места в Греко-российском исповедании и из-за угрозы ареста вынуждены были уехать за пределы России.

После окончания эпохи Николая Павловича, карательные меры против обратившихся в католичество стали ослабевать. В 1887 году официально перешла в католичество княгиня Елизавете Григорьевна Волконская (1838-1897), воспитавшая большую семью (двое ее сыновей стали видными деятелями Унии). В зрелом возрасте она самостоятельно изучила латинский и греческий языки и, проживая в имении в Тамбовской губернии, написала 2 крупных историко-богословских труда. Она обнаружила множество искажений в переводах церковных источников на русский язык, выполненных под цензурным наблюдением Синода. Книга “О Церкви”, посвященная апологии католицизма вышел в Берлине в 1887 г. По поручению Обер-прокурора К. П. Победоносцева, данный труд критиковался известными синодальными богословами А.Д. Беляевым, А.Л. Катанским и А.П. Лебедевым.

Вторая книга “Церковное предание и русская богословская литература” объемом в 600 страниц вышла также в Германии. Патриотически мыслящая княгиня была вдохновительницей В.С. Соловьева, поддерживала с ним постоянную переписку. Перед смертью ее муж пригласил к ней латинского священника о. Лангранжа, у которого она исповедовалась, причастилась и почила в Бозе. Семья решила похоронить ее по православному обряду, однако после долгих колебаний петербургского синодального священноначалия в этом было отказано.

Анна Абрикосова родилась в 1882 году в известной купеческой семье Абрикосовых, вышла замуж за своего дальнего родственника Владимира. Закончила Кембриджский университет, где овладела классическими и современными европейскими языками.

В 1908 году в Париже приняла католичество, ее муж присоединился годом позже.

В вернулась в Москву, где стала проповедовать среди интеллигенции. Их дом стал духовным центром миссии, где читались доклады на религиозную тему. В 1913 году с супругом присутствовали на частной аудиенции у папы Пия Х, который благословил их на дальнейшее служение. В ноябре того же года она вступила в т.н. III орден Св. Доминика (доминиканское объединение мирян) с именем Екатерина. Анна Ивановна проповедовала среди студенческой молодежи. Обращавшиеся в католичество, принимались их духовником о. Либерсье во французский приход св. Людовика, где молились по французским молитвенникам и читали франкоязычную духовную литературу, приобщаясь к латинской духовности. Квартира Абрикосовых стало убежищем для тех девушек, которые подвергались давлению со стороны родственников за переход в католичество. В 1917 году они с супругом перешли в восточный обряд по совету Папы. Вскоре супруги приняли обет воздержания от брачных отношения, и Владимир был посвящен в сан католического священника восточного обряда.

В 1917 году в Москве Екатерина Абрикосова основала русскую доминиканскую женскую общину, при вступление в которую послушницы произносили обеты:”...мы, посвященные сестры -терциарки Ордена Проповедников Московской общины св. Доминика, отдаем в жертву Пресвятой Троице нашу жизнь до последней капли крови за спасение России и за священников..” После начавшихся советских гонений в конце сентября 1922 года о. Владимир Абрикосов был выслан за границу на “философском” пароходе. Он занимался пастырской и преподавательской деятельностью в Риме и Париже до своей кончины в 1966 году.

Игуменья Екатерина осталось со своими сестрами, которых к тому времени было около 25 человек. 12 ноября 1923 года она была арестована и осуждена вместе с сестрами ГПУ в административном порядке на основании ст.66 Уголовного уложения как участница контрреволюционного шпионажа (за посылку писем мужу в Рим о положении церковных дел в России). Вместе с ними были осуждено 43 православных священников и мирян, которые были занесены в составленные сестрами-доминиканками списки, найденные ГПУ при обыске, как сочувствующие Католической церкви. После длительного заключения игуменья Екатерина (Абрикосова) умерла в 1936 году в тюремной больнице в Москве.

В 1956 году после хрущевской амнистии на свободу вышли оставшиеся в живых сестры абрикосовской общины. Нора Рубашова и Вера Городец вернулись в Москву. Валентина Кузнецова и Софья Эйсмонт поселились в Вильнюсе. Квартира Норы Николаевны Рубашовой (1909-1987)стал духовным очагом возрождавшегося католичества. Нора Николаевна, в монашестве “Екатерина Сиенская”, происходила из состоятельной еврейской семьи. В 1926 г. она была крещена священником восточного обряда о. Сергием Соловьевым. После реабилитации она сумела начать подпольную деятельность доминиканской общины терциариев (мирян) и проповедь в среде интеллигенции (главным образом, еврейского происхождения). Поддерживала духовные связи с латинскими священниками из Прибалтики. Несколько ее воспитанников стали в 70-е и 80-е гг. священниками и иеромонахами латинского обряда.

Под ее влиянием обратился в католичество один из ближайших помощников православного протоиерея о. Александра Меня Владимир Никифоров (Фельдман). В 1981 году, находясь в туристической поездке по Чехословакии, был тайно рукоположен в католические священники. Узнав об этом о. Александр прекратил с ним общение. О. Никифоров покинул приход Меня, уведя с собой единомышленников, с которыми основал подпольный католический приход, где службы совершались на русском языке по латинскому обряду. В 1983 году он был арестован вместе с женой Тамарой, и находился под следствием. Позже был выпущен в эмиграцию.

Русскоязычные католические общины римского обряда продолжали подпольно существовать вплоть до перестройки, когда были легализованы.

В основе воссоединительного движение - примирение русского православия и западного католичества через осуществление решений Ферраро-Флорентийского вселенского собора, положившего “де-юре” конец разделению церквей.

Основоположником и вдохновителем воссоединительного движения в России является философ Владимир Соловьев (1853-1900), происходивший из семьи известного русского историка Сергея Михайловича Соловьева. Слушая лекции в Московском университете и Духовной академии, он основательно изучил восточное и западное богословие. В1886 году он открыто признал истинными все догматы Католической церкви. Но Соловьев искал единства Церкви не вне родного православия, как русские католики, в внутри оного.

Он полагал, что пропасть между Востоком и Западом может быть упразднена без отступничества и отказа от одинаково дорогих как для католиков так и для православных традиций, освященных веками. Он считал что разделения церквей формально не существует. “ И так как в христианском мире есть только один центр единства законного и традиционного, - следовательно, все истинно верующие должны объединиться вокруг него”, писал он своему другу Е. Тавернье.

Свои католические убеждения Соловьев отчетливо сформулировал в статье “Русская идея”, вышедшей в 1888 году в Париже по-французски. Преодоление духовного кризиса русского православия он видел в воссоединении с церковью Вселенской во главе с Верховным Первосвященником.

В 1887 г. Владимир Соловьев направил письмо римско-католическому епископу Штросмайеру о путях достижения христианского единства. Копии этого письма были переданы Папе Льву XIII и госсекретарю Ватикана. Папа одобрил основные положения послания, но в то время какой-либо диалог между Римом и Синодом был, разумеется, совершенно невозможным.

Будучи всем сердцем русским православным христианином, Соловьев полагал:

“1.-Русская религия, если понимать под этим термином веру народную и богослужение, вполне православна и кафолична.

2.-Ложные и антикафолические учения, преподаваемые у нас в семинариях и духовных академиях, не имеют характера обязательного для тела русской Церкви и ни мало не затрагивают веру народную.

3.-Церковное управление в России, незаконное, схизматическое и подпавшее (lata sententia) анафеме по третьему канону седьмого вселенского собора, - формально отвергается значительной частью православной России (старообрядцами), и терпится остальными поневоле и за неимением лучшего.”

Исходя из этого он считал, что русскому православному излишне формально переходить в католическую церковь. Однако, видя невозможность скорого соединения Восточной и Западной церкви, Соловьев по выражению своей сестры М.С. Безобразовой, ”соединил их субъективно в себе” и в 1896 как член Греко-российской православной церкви тайно присоединился к Католической церкви по византийскому обряду. Таинственность объяснялось нежеланием неприятностей для священника о. Николая Толстого, бывшего одним из его учеников. Под влиянием идей Соловьева, Толстой из гвардейских офицеров поступил в Духовную академию, по окончании которой в1893 году рукоположен в священники. На следующий год посетил Рим, где принес Папе Льву XIII исповедание католической веры. За все это он подвергся лишению всех прав и состояния, извержению из сана. За принятие Соловьева в католичество был вынужден срочно бежать за границу.

Владимир Соловьев умер 31 июля 1900 года, перед смертью исповедовавшись и причастившись у синодального священника, что дало о. Сергию Булгакову в 1925 году на заседании Парижского религиозно-философского общества сказть, что на одре смерти Соловьев принял благословение православной церкви, тем самым признав свое заблуждение и возвратившись в лоно православия.

Католические же правоведы заявили, что будучи при смерти и не имея возможности видеть своего священника, каждый католик может обратиться к православному священнику. Этого желает сама Католическая церковь. Поэтому своим поступком Соловьев показал не отречение от единства Католической церкви, а наоборот – верность канонам, утвержденных папой. Не сказав о своем присоединению к католической Церкви напутствовавшему его священнику, Соловьев не хотел вызвать новых гонений на католиков в Росси со стороны государственно-церковной бюрократии. На вопрос одного из своих учеников , почему он не обратился к одному из польских или французских священников, Соловьев отвел: ”Вы молодой человек, Вам легко оторваться от родных традиций, А я подожду, пока в Москву приедет какой-нибудь русский католический священник..” В то время было всего 2 русских униатских священника: о. Николай Толстой был в изгнании , а Алексей Зерчанинов в заключении. Соловьев был похоронен в Новодевичьем монастыре по православному обряду рядом с могилой отца. В 1910 году о. Николай Толстой в “Московских ведомостях” официально заявил о присоединении Владимира Соловьева к Католической церкви, что вызвало шок в кругах религиозной интеллигенции, многие представители которой считали себя “последователями Соловьева”. В N 8-12 (декабрь) 1927 в журнале “Китеж”, издающемся в эмиграции было опубликовано факсимиле “Акта о присоединении Владимира Соловьева к Католической церкви, подписанное священником Н. Толстым и двумя свидетелями Е.В, Долгоруковой и Д.С. Новским, что положило конец спорам о католичестве Соловьева.

Митрополит Галицкий Андрей Шептицкий (1865-1944) происходил из древнего рода западнорусских князей, ставших польскими графами . В их роду были как униатские митрополиты, так и латинские епископы. В 1887 г. по окончании университетского образования Роман Шептицкий приезжал в Москву, где встречался в Владимиром Соловьевым, который в то время уже имел определенно католические убеждения. Беседы с “пророком церковного единства”, очевидно, серьезно повлияли на жизненный путь молодого польского шляхтича.

Двумя годами позже Роман поступил в униатский Чин Св. Василия Великого (Орден ОО.Василиан), где был пострижен с именем Андрей. В 1898 г. становится епископом Станиславова, а в 1900 г. избирается Митрополитом Галицким и Архиепископом Львова, который стремился превратить в духовный центр соединенного с Римом православия, куда бы приезжали ревнители церковного единства из России. Забота о духовном и культурном возрождении украинского народа снискали ему славу вдохновителя галицкого национализма и сепаратизма.

В конце 1904 года во Львов приехал изверженный из сана за католические убеждения священник Алексей Зерчанинов (1848-1933) из Нижегородской епархии. Он перешел в католичество после самостоятельного изучения трудов по церковной истории и творений Отцов Церкви. За это о. Зерчанинов подвергся церковному прещению и длительному заключению в монастырской тюрьме и был освобожден по ходатайству Натальи Сергеевны Ушаковой, католичке восточного обряда, которая приходилась кузиной саратовскому губернатору П.А. Столыпину.

В феврале 1907 года на частной аудиенции Папа Пий X подтвердил право митрополита Шептицкого заниматься проповедью и созданием епархий восточного (православного) обрядов на территории Российской империи и даровал последнему широкие полномочия. Шептицкий принял о. Алексея Зерчанинова в свою епархию и послал в Россию с апостольским заданием. Зерчанинов поселился на даче Ушаковой, родственниками которой были о. Николай Толстой и тайный униат М.Д. Жеребцов, занимавший высокий государственный пост. На мировоззрение Ушаковой оказало влияние близкое знакомство с княгиней Е.Г. Волконской. Ушакова считала себя русской православной и выступала за строгое сохранение православного обряда и духовности. Ушакова организовала богослужения восточного обряда в Петербурге на частной квартире. Благодаря заступничеству ее кузена премьера Петра Столыпина, синодальные власти не чинили им препятствий.

Митрополит Андрей верил в успех переговоров с ревнителями соединения церквей из числа высшего духовенства Греко-российской синодальной церкви и старообрядческих согласий. Он начал активную переписку со многими русскими иерархами. Старообрядческому епископу Иннокентию он писал: “Я всем сердцем русский православный, но только не из числа тех, которые повинуются светским людям в делах церковных; ибо пастыри, по слову Божию, должны управлять овцами, а не наооборот”. В 1908 г. Митрополит Шептицкий тайно с чужим паспортом приезжал в Россию, где встречался с заштатными епископами Петром (Дуговым) и Трифоном (Туркестановым), известными своими филокатолическими взглядами. Оба иерарха словесно выразили горячее сочувствие идее сближения церквей, но практических шагов не предприняли.

К унии присоединился старообрядческий священник Евстафий Сусалев Белокриницкого согласия. Позже митрополит Андрей представил материалы о Белокриницкой старообрядческой иерархии на усмотрение папы, который признал ее действительность и благословил двоеперстие. В 1911 году на Полозовой улице в Петербурге открылся храм “старообрядцев, приемлющих общение с Апостольским Римским престолом”, где служил о. Евстафий. В 1912 году на Бармалеевой улице была зарегистрирована первая православно-кафолическая (униатская) церковь, где службы совершались по греко-российскому обряду. Узнав об этом, Священный синод потребовал от МВД “принятия неотложных мер к недопущению римско-католической пропаганды в столице”. Латинский митрополит Викентий Ключинский под давлением властей, несмотря на запрет Государственного секретаря Ватикана, благословил закрытие униатского храма. Викарный православный епископ Никандр пришел на униатское богослужение, проклял всех молящихся и указал полиции опечатать здание.

Перед мировой войной руководителем униатской миссии в России Шептицкий назначил священника Леонида Федорова (1979-1935), происходившего из петербургских ремесленников. Он присоединился к Католической церкви после 2-го курса православной духовной академии и продолжил учебу в Риме. Примечательно, что в 1907 году Федоров в Риме встречался с российским представителем С.Д. Сазоновым, который предложил ему организовать в России Русскую римско-католическую церковь. Федоров приехал в Россию перед самым началом I Мировой войны, где был сразу же арестован по подозрению в том, что является агентом главы украинских националистов митрополита Шептицкого и был сослан в Тобольск под надзор полиции.

После Февральской революции в Петрограде на I Русском греко-католическом соборе, происходившем под председательством митрополита Андрея, Федоров был избран Экзархом для католиков восточного обряда с возведением его в сан протопресвитера.

Летом 1917 года в Петрограде было образовано “Общество поборников воссоединения церквей”, куда вошли с православной стороны князья Э.Э. Ухтомский, Е.Н. Трубецкой, П.М.Волконский, А.Д.Оболенский , проф.Н.Глубоковский, Г.А.Рачинский, С.Н. Булгаков, священник Сергий Соловьев (племянник Владимира Соловьева); от старообрядцев епископ Геронтий Петроградский и Иннокентий Нижегородский; от католической стороны митрополит Андрей Шептицкий, архиепископ Эдуард фон Ропп, епископ Ян Цепляк и униатские священники. Членами этого общества могли стать православные, древлеправославные (старообрядцы), римо-католики, униаты, англикане и т.д.

Общество ставило задачи: ”просвещение и общение в духе взаимной любви и примирения”. К весне 1918 года из-за трудных условий жизни в Питере (голод, разгул бандитизма и ЧК) собрания общества прекратились.

В апреле 1917 года возник также “Союз Вселенского Церковного Единения” заседания которого происходили в Институте Истории искусств. Инициаторами создания были православные офицеры и любители религиозной философии. В состав “Союза” вошли православное и католическое духовенство и миряне. Председателем союза стал граф В. П. Зубов. На заседаниях союза несколько докладов прочел экзарх Леонид.

Во время гражданской войны в 1918-1919 годах Федоров жил в Петрограде на грани голодной смерти, кормился колкой и рубкой дров, работал молотобойцем в кузнице, грузчиком и чернорабочим. Несмотря на это он продолжал проводить собрания православного и униатского духовенства, где показал себя активным проповедником, за что получил среди недоброжелателей прозвище “униатский волк в православной овчарне”.

“С самого начала моей деятельности,- писал экзарх митрополиту Шептицкому во Львов, - мне удалось завязать самые дружеские отношения с виднейшими представителями петроградского клира - с митрополитом Вениамином, единоверческим епископом Симоном и даже с самим Патриархом.” Федоров категорически запретил подчиненным священникам призывать православных переходить в Католическую церковь.

Латинское же духовенство, дождавшись свободы, стало заниматься активной агитацией против восточной схизмы , что провалило миссию Федорова в Петрограде и подорвало его теплые отношения с православным духовенством. ”Не активная пропаганда, не натиск миссионера необходимы в Росси, а сближение на почве общехристианских интересов против растущего неверия и воинствующего коммунизма”- убеждал экзарх латинское духовенство.

Деятель воссоединительного движения князь П.М. Волконский (сын Е.Г. Волконской) писал: ”Латинское духовенство было глубоко убеждено, что святая Уния невозможна в России, что интеллигенция согласится на католичество только латинского обряда , что в восточном обряде будет только небольшая кучка мещан и крестьян.”

16 июня 1920 года в день ангела Патриарха Тихона его посетила депутация православных приходов Москвы, куда были приглашены также представители униатов свящ. Владимир Абрикосов и миряне Н.Н. Александров (будущий священник) и В.В. Балашов. Патриарх Тихон первым подошел к униатам и облобызался с о. Владимиром. О. Владимир выразил ему почтение как законному главе Русской Православной церкви и подарил русский перевод молитвы Папы Бенедикта XV о христианском единстве. Тихон ответил, что сочувствует идее и делу единения, постоянно об этом молится, и благословил православный клир на совместную работу с католиками по изучению вопроса соединения Церквей. Через несколько дней у участников этого приема чекисты произвели обыски, получив сигнал о том, что католики передали Патриарху Тихона тайное послание Папы Римского.

В Марфо-Мариинской обители состоялось совместное православно-униатское собрание на тему сближения и соединения Церквей. Со стороны Российской православной церкви делегацию, состоявшую из 40-ка священников и мирян, возглавлял Епископ Можайский Илларион (Троицкий). От католиков присутствовал о. Владимир Абрикосов, о.Иосиф Вержбицкий (латинского обряда) и несколько мирян. Еп. Илларион подчеркнул важность дела сближения и необходимость выявить разногласия, мешающее сближению. О. Владимир Абрикосов объяснил случаи неуважительного отношения к православию произволом местной латинской иерархии, нарушавшей указания Папы. Протоиерей Александр Хатовицкий настоятель храма Христа Спасителя рассказал собравшимся как в 1907 году в Канаду был назначен совершенно бесправный униатский епископ Сотер Ортынский, который не получил самостоятельной юрисдикции (священной власти), а был полностью подчинен латинскому иерарху, согласно папской булле “Ea semper” .

О. Хатовицкий, в частности, сказал: ”Латиняне никогда не допустят равноправия и равного положения для восточных, всегда будут оставлять их на втором плане, дальше прихожих пускать не будут. У нас , православных, сложилось представление , что Рим хочет нас подчинить, унизить и ,конечно, пример польского духовенства нас в этом убеждает и оправдывает”. Выступавший закончил выводом о бесполезности переговоров между католиками и православными на данном этапе.

Следующая встреча состоялось под председательством епископа Иллариона в замоскворецкой церкви Николы в Наливках. Собрание было очень многочисленным, но доклад экзарха Федорова успеха не имел, ибо в советских газетах были напечатаны преувеличенные слухи, что Чешская церковь отпала от Рима и присоединилась к православию (разумеется, неправда). Воссоединительная миссия Федорова на этом зашла в тупик.

1 августа 1921 г. экзарх встречался с Патриархом Тихоном, где продолжал речь об основаниях для церковного единства. Позже Федоров написал доклад для личного пользования Папы о причинах, которые препятствуют его деятельности и фактически провалили основную задачу его служения - установление дружественных отношений с Российской патриаршей церковью.

5 декабря 1922 ода все католические церкви как латинского так и восточного обряда были закрыты, а немногим позже экзарх был арестован и осужден по делу “контрреволюционного католического духовенства” на 10 лет.

Дело примирения церквей продолжил перешедший в унию православный священник о. Сергий Соловьев (племянник Владимира Соловьева), по профессии - литератор и филолог. В 1926 г. Он был назначен Пием Неве вице-экзархом для католиков восточного обряда. Через последнего о. Сергий передал на Запад множество рукописей из творческого наследия своего дяди.

В 1927 году после выхода Декларации митрополита Сергия (Страгородского) о лояльности к Советской власти, о. Соловьев призвал непоминающих Сергия священников и епископов присоединиться к Риму, для чего он поддерживал постоянные связи с духовенством тихоновского направления.

16 февраля 1931 года о. Сергий Соловьев был арестован, долго находился под следствием, где к нему применяли незаконные методы дознания, в результате чего он оказался на принудительном лечении в казанской психбольнице, где находился до своей до своей кончины в 1941 году.

Во многом под влиянием служения вице-экзарха в 1932 году к Католической церкви присоединился архиепископ Сергиевский Варфоломей Ремов, ближайший помощник митрополита Сергия (Страгородского). В 1933 году Папой была учреждена титулярная Сергиевская епархия в юрисдикции Рима во главе с архиепископом Варфоломеем. На его квартире происходили встречи с участием иерархов Патриаршей церкви митрополита Арсения (Стадницкого), митрополита Анатолия (Грисюка) и других, где обсуждался вопрос о заключении союза с Ватиканом с целью преодоления церковной смуты. В феврале 1935 года владыка Варфоломей был арестован и спустя несколько месяцев расстрелян за связь с иностранным государством (Ватиканом).

После начала II Мировой войны и присоединения Галиции Собор Греко-католической церкви во Львове в 1940 объявил одной из своих целей подготовку к работе по воссоединению Католической и Православных церквей.

22 ноября 1941 года Пий XII подтвердил назначение в Россию 4-х экзархов восточного обряда, подчинив их митрополиту Шептицкому как делегату Святого престола. После смерти митрополита Андрея Шептицкого и Львовского разбойничьего собора 1946 года униатство в Советском Союзе было объявлено вне закона.

В 1920 в Константинополе году иезуит о. Станислав Тышкевич (1887-1962), родом из под Киева, основал приют для русских беженцев, которым помогал выехать в Западную Европу. Кроме того среди эмигрантов он распространял католические журналы и брошюры, собственного сочинения. О. Тышкевич предложил индивидуально обратиться в католичество известному православному богослову о. Сергию Булгакову, который в тот период отличался большими симпатиями к Риму. В результате симпатии о. Булгакова сразу же прекратились и он до конца жизни остался подозрительным к католичеству. С 1931 года Тышкевич преподавал в "Руссикуме", переписывался с ведущими православными богословами и написал несколько солидных богословских трудов.

Мирянин Дмитрий Кузьмин-Караваев(первый муж матери Марии) создал в Берлине среди русской эмиграции кружок ревнителей церковного единения, куда вошли сенатор А.Д. Арбузов, бывший директор департамента МВД при Столыпине, барон Таубе, бывший товарищ министра народного просвещения, князь Николай Сергеевич Оболенский, один из создателей русского монархического движения за границей,князь С.Е. Трубецкой. И.В. Пузино профессор истории. Они стремились к воссозданию единой универсальной церкви и ,в принципе, принимали первенство Римского престола как хранителя церковного единства, но не желали индивидуально присоединяться к католичеству, а только в составе всей Православной церкви.

Позже Кузьмин-Караваев принял сан католического священника восточного обряда и посвятил жизнь воспитанию русских детей в Интернате Св. Георгия.

3 октября 1922 года о. Владимир Абрикосов передал на аудиенции Папе Пию XI письмо сенатора А.Д. Арбузова и князя С.Урусова относительно русской католической миссии в котором содержался призыв:” Не передавайте священное дело объединения Церквей в России в руки чуждых нам людей и наций, с которыми у нас существуют враждебные настроения и разногласия, не забытые до сих пор ни нами ни ими. Их культура чужда русскому народу, а их религия носит на себе мрачный и даже враждебный оттенок”

О. Владимир Абрикосов встречался также с митрополитом Евлогием (Георгиевским), ликвидатором униатсва в Галиции, который выразил сочувствие идее единения. Он поблагодарил Папу за внимание и поддержку, которую он оказал русской церкви за границей, но выразил опасение, ”как бы приближение к Риму не повлекло за собой ущерба для традиционного русского восточного благочестия.“ В своих мемуарах митрополит Евлогий писал: ”Под видом “восточного обряда” католики прикровенно углаживают путь к католичеству. Уж лучше прямо и открыто вести пропаганду в сторону Рима, чем прибегать к такой мимикрии.” Униатских священников Волконского, Евреинова и Абрикосова он называл ренегатами.

Тем не менее из эмигрантов первой волны в Общество Иисусово и священство восточного обряда пришли бывший российский дипломат Николай Бок (1880-1962), Иоанн Кологривов (1890-1954), ставший преподавателем Папского Восточного института, Георгий Коваленко (1900-1975) и другие.

Центром униональной деятельности стала римская семинария византийского обряда “Руссикум”, в которой преподавали и учились русские эмигранты, в ожидании скорого возвращения на родину. Русскую литературу там читал известный филолог и поэт Вячеслав Иванов, который в 1926 году пред алтарем св. Вячеслава в Римском Соборе св. Петра прочел специальную формулу присоединения к Католической церкви, составленную Владимиром Соловьевым. После этого, по его словам “ в первый раз почувствовал себя православным в полном смысле этого слова”.

Выпускники “Руссикума” основали в Западной Европе и Америки русские униатские приходы, многие из которых существуют и до нашего времени.

После второй мировой войны католическое духовенство активно участвовало в укрытии русских, отказавшихся возвращаться в Советский Союз. Из числа этих перемещенных лиц некоторые обратились в унию и стали священнослужителями и монашествующими.

В 1946 году к Католической церкви присоединился православный епископ бывш. Брянский Павел (Мелетьев), служивший на территории оккупированной Германией. При Советской власти он много пострадал за веру и решил больше не испытывать судьбу и , спасаясь от ареста, выехал в Западную Европу. Папа даровал ему титул епископа Гераклепольского и определил окормлять русские униатские приходы.

В Брюсселе Ирина Михайловна Поснова (1914-1997), дочь известного православного историка М.Э. Поснова, основала издательство "Жизнь с Богом" и русский католический духовный центр. Помогала эмигрантам из России. Издала около 2 млн. экземпляров духовной литературы на русском языке.

В 1970 году на съезде русских униатов в Рокко-ди-Паппа (Италия) было решено не заниматься более полемикой и спорами с Московской Патриархией, а помогать ей в сохранении религиозных ценностей в Советском Союзе. Ныне все католические униональные духовные центры переориентировались на экуменическую деятельность и распространение на Западе восточной духовности.

Закончить очерк о России и католичестве лучше всего мудрым увещеванием философа Н.А. Бердяева: ”Католичество не может быть внутренней опасностью России...Католичества может бояться лишь пассивное, мертвое православие, вечно ищущее протекции власти; православие активное, живое не может бояться, может лишь искать активного воссоединения во вселенском христианстве.”

25. Яковенко С. Альберт Кампенский и его письмо о Московии Папе Клименту VII// Истина и жизнь,№10,1996.- С.35

Священник Сергий Голованов