2008 г.
Авторизованный разговор журналиста авторитетного польского издания «Gazeta Wyborcza» Марцина Войцеховского с львовским историком Ярославом Грыцаком о фигуре лидера Организации Украинских Националистов Степана Бандеры.
- Недавно во Львове открыли памятник проводнику Организации Украинских Националистов (ОУН) Степану Бандере. Для поляков Бандера является символом антипольскости, организатором покушений на высокопоставленных польских чиновников на Кресах во времена Второй мировой войны, за что он был осужден на пожизненное заключение. Символом чего является Бандера для современной Украины?
— Памятник во Львове прославляет не столько Бандеру, сколько миф о нем. Он является характерным не для целой Украины, а скорее для Галичины. Хотя следует признать, что подобный способ мышления понемногу также проникает и в Киев. После Помаранчевой революции столица Украины становится каждый раз более националистической - если можно так сказать, - особенно среди молодежи. Бандера, однако, имеет далеко не однозначный образ в Украине. В Харькове, Одессе и Донецке о нем, наверное, думают так же, как и в Варшаве или Кракове, а, между нами говоря, так, как и в Москве. Социологические опросы показывают, что когда идет речь о симпатиях украинцев, то Степан Бандера занимает одно из последних мест рядом с Петлюрой и Сталиным. Однако это не опровергает факт, что в Галичине эту фигуру воспринимают полностью иначе. Через год мы будем праздновать 100-летие со дня рождения Степана Бандеры. Некоторые люди требуют в связи с этим объявить следующий год в Украине Годом Степана Бандеры.
- Может ли это быть воспринятым во всей стране?
— Память историческая в Украине еще долго будет разделяться на отдельные регионы. Общенациональными символами является поэт Тарас Шевченко и гетман Богдан Хмельницкий. Однако каждый регион имеет своих местных героев. Для Львова - это Бандера, для Донецка - Ленин или заслуженный спортсмен, например, прыгун с шестом Сергей Бубка. Не вижу здесь большой трагедии. Проблема Украины заключается не в том, что одна часть общества чествует националистов, а другая - коммунистов, а в том, что есть мало людей, готовых взять моральную ответственность за преступления одни и вторые. Историкам не остается ничего другого, кроме методического снятия позолоты с фигур, которым поставлены памятники: коммунистические - с востока, националистические - с запада. Только так когда-то наведем порядок в собственной истории.
- Польские историки, даже те, которые симпатизируют Украине, не сомневаются, что Бандера был террористом. В основном на этом и заканчивается его оценка...
— Соглашаюсь, но не до конца. Мы мало знаем Бандеру как человека. По сегодняшний день не написанная его в меру объективная биография. Существуют или коммунистические пасквили, или националистические иконы. Террористические акты, особенно убийство руководителя польского МВД Бронислава Перацкого в 1936 году, привели к тому, что Бандера стал очень популярным среди украинской молодежи. 30 июня 1941 года движение, которым он руководил, объявило во Львове возобновление независимости Украины. За это немцы наложили на него домашний арест, а в 1942 году он был выслан в концлагерь в Заксенхаузен. В действительности Бандера не имел непосредственной связи с истреблением поляков на Волыни в 1943 году, за что его часто осуждают. Я не говорю, что если бы он был тогда в Украине, то не дошло бы до резни на Волыни, но Бандера не был непосредственно причастен ни к созданию УПА в 1942 году, ни к ее деятельности.
- Интересно, потому что в Польше синонимом украинского националиста является именно слово «бандеровец».
— После ареста летом в 1941 году Бандера был изолирован и не совсем понимал, что происходит в стране. Между ним и Николаем Лебедем, который остался на месте, появились серьезные недоразумения. Несколько лет назад во Львове длилась дискуссия о том, не нужно ли было бы кого-то другого сделать символом украинского военного независимого движения вместо Бандеры.
- Кого, например?
— Мой светлой памяти коллега Юрий Киричук предлагал проводника УПА Романа Шухевича (Тараса Чупринку), убитого в конце сороковых годов НКВД. Бандера не был заангажирован в создание УПА. Некоторое время был даже противником ее создания.
- Почему?
— У Бандеры было совсем другое видение развития национального движения в Украине. Он был романтиком, который мечтал о революции. Он был представителем того поколения, которое выросло в тени войны и революции. В своих воспоминаниях он писал, что помнит, как через его село несколько раз проходил фронт. Отец Бандеры - греко-католический священник - попал в 1919-20 годах на так называемую «большую Украину», то есть за Збруч. Это были самые тяжелые годы украинской революции. Годы борьбы всех против всех, когда кровь лилась широкой рекой, украинское село восстало, и все это напоминало казацкие времена. Бандера воспитывался на этих рассказах. Горечь поражения, крах попыток построить украинское государство вызывали у него стремление найти виновных и отомстить за несправедливость.
- А кого он считал главным виновником, Польшу?
— Также и Польшу. Но не только. Поскольку он думал не только в категориях Галичины, но и всей Украины, то главным врагом для него была Россия - как белая, так и красная. Молодые националисты, вместе со своим интеллектуальным гуру Дмитрием Донцовым, перекладывали ответственность за поражение на старшее поколение. Они считали, что те были слишком мягкими, слишком либеральными, не сумели воспользоваться потенциалом, который несут в себе большие крестьянские восстания. Идеология и практика украинского национализма в 30-х годах напоминает нацизм и, прежде всего, итальянский фашизм. Но нельзя не заметить его специфической украинской базы. Перед Первой мировой войной украинский национализм под австрийским господством не был ни слишком ксенофобским, ни агрессивным. Он был антипольским, что было понятным, однако не антисемитским. Это был легальный национализм, который действовал в пределах закона и применял политические методы. Бандера считал, что из-за слишком мягких методов украинцам после Первой мировой войны не удалось построить украинского государства.
Поколение Бандеры сформировала горечь поражения вместе с увлечением духом большой степной Украины. Во время революции 1917-1920 гг. крестьянские массы делали чрезвычайные вещи, проникнутые естественном, врожденным духом украинскости. Назовем этот образ Украины казацким, шевченковским, запорожским. Бандера хотел именно такого национализма: с одной стороны - ксенофобского, агрессивного, радикального, а с другой - романтичного, героического, красивого. Его главной идеей была национальная революция, национальный подъем.
- Это совпадает с идеями польских народников...
— С тем отличием, что, однако, Бандера мечтал о народном восстании, которое бы положило фундамент под украинское национальное государство. Крестьянство тогда считалось олицетворением украинскости. Оно призвано было победить польскую власть, власть большевиков, любую другую власть. Крестьянами должна была руководить группа революционеров. Позиция Бандеры была близка к российским народникам. Он считал, что народ готов к революции, только нужно его разбудить. Это должна была быть группа революционеров-террористов, которая своими действиями спровоцирует массы.
- Какое это имеет отношение к образованию УПА в начале 40-х годов?
— Идея партизанской войны казалась Бандере мало амбициозной, недостаточно романтичной. Это не отвечало идее большой революции. Поэтому Бандера выступал против образования УПА. Считал это шагом в сторону, называл это «сикорщиной», то есть копированием польского подполья.
- УПА получила, однако, широкую поддержку. Именно украинские крестьяне массово принимали участие в антипольских акциях на Волыни.
— Но нигде вне Западной Украины! Уже после войны Бандера писал в одном из писем: «Нашей целью не является партизанская война, ни антирежимный резистанс, а большая национальная революция». Эта идея была утопической. Правы были те украинские эмигранты, которые утверждали, что независимая Украина вырастет только из Советской Украины, - потому что больше ей не из чего вырасти. Бандера, однако, считал такой взгляд изменой. Крах надежды на национальную революцию во время войны именно в Восточной Украине привел к тому, что после ее завершения бандеровское движение эволюционировало. Его деятели убедились, что местное население не удастся спровоцировать на революцию, даже учитывая сильные антибольшевистские и антинацистские настроения. Они решили изменить стратегию, отказались от ксенофобии, заинтересовались социальными делами. Эту эволюцию хорошо описывает Евгений Стахив. Во время войны он сам создавал бандеровское подполье на Донбассе, а после войны стал одним из главных критиков Бандеры, а также галицкого видения истории.
- На момент начала советско-немецкой войны в июне в 1941 г. ОУН является разделенной на две фракции. Между обеими фракциями - бандеровской и мельниковской - действительно существовали серьезные идеологические разногласия? Можно ли сказать, что одна фракция была более, а вторая менее радикальная?
— Идеологическая разница не была слишком большой. Важнее был конфликт поколений. Евгений Коновалец, который в 1929 году образовал ОУН, был по своей сути человеком с ментальностью легального националиста с австрийских времен, которого жизнь довела до того, чтобы создать нелегальную организацию. Легальной частью украинского движения должны были быть образовательные организации, общества, школы, кооперативы, которые функционировали в межвоенной Польше. Легальные структуры должны были быть прикрытием тайной ОУН.
Для поколения Бандеры это было неприемлемым. Деятельность в любой легальной структуре была для них гнилым компромиссом, изменой идеалам революции. Поэтому Бандера и его сторонники ставили себе за цель атаковать не только польские структуры, но и украинские, которые действовали легально. Стремились, чтобы украинская жизнь перешла к нелегальным структурам. Терроризм был наилучшим способом для достижения этой цели.
- И потому жертвами террористических акций ОУН были также украинцы?
— Конечно. Не нужно забывать, что врагами Бандеры были также умеренные украинцы, которые пробовали действовать легально, сегодня мы бы сказали - либералы. Из 63 жертв покушений во время войны 36 были украинцами, а из них лишь один - коммунист! Бандера им вменял в вину компромиссы с Польшей, считал их изменой. Среди польских жертв Бандеры есть сторонники взаимопонимания с украинцами. Бандера хотел изъять сторонников компромисса по обе стороны. Это не является, в конечном итоге, украинской спецификой. Стоит посмотреть на ближневосточный конфликт. Там также фанатики убивают прежде всего сторонников объединения с обеих сторон.
- Почему украинская молодежь в 30-х годах была готова пойти за Бандерой?
— Потому что ее достоинство постоянно унижали. Было усложнено общественное продвижение, получение работы... Говорилось, что украинцы имеют «черное нёбо». Помню это хотя бы из рассказов моего отца, о его взаимоотношениях с польскими ровесниками. Господствовала мысль, что украинцы должны защищать свою идентичность и достоинство. А это вынуждало их откликаться на символику бескомпромиссных героев. В воспоминаниях из тех времен часто появляется мысль, что украинских националистов воспитала польская школа.
- Каким образом?
— В польских школах учителя рассказывали о польской героической истории - о восстаниях, героях, королях, выигранных битвах. Логично формировался вывод: поскольку украинцы не имеют такой традиции, то не заслуживают собственного государства. По возвращении из школы украинские дети часто спрашивали родителей, кто является нашим героем? Существовала потребность психологической компенсации, собственных героев. Бандера представлялся к этой роли как нельзя лучше. Отсюда пошла его популярность.
Многие молодые люди этого поколения не завершали учебу, сознательно выбирая другую дорогу. Их университетами были тюрьмы. Украинские террористы, которые были осуждены польскими судами к смерти, сразу становились героями. Много из арестованных не выдерживали допросов. Бандера, однако, не сломался. Во время процесса производил впечатление несокрушимого. Он представился как герой, отображая тогдашние надежды значительной части украинской молодежи.
- Когда в июне в 1941 г. немцы нападают на СССР и захватывают Львов, Бандера провозглашает в этом городе образование независимой Украины. Действительно ли он верил, что Гитлер согласится на существование этого государства?
— Неизвестно, на что надеялся Бандера. Сотрудники Гитлера имели разные взгляды на вопрос Украины. Немецкая разведка крепила среди украинских националистов убеждение, что Гитлер может согласиться на образование украинского государства. Но Гитлер считал украинцев элементом неуверенным, склонным к бунту, который может укусить руку своего господина. На это накладывалось также его неблагосклонное отношение к славянам, которых он считал за полулюдей. С другой стороны, нападая на СССР, Гитлер не был уверен, хватит ли ему сил. Можно было надеяться, что он захочет укрепиться, и образует фасадное украинское государство, даже если наивысшие должности занимали бы в нем немцы.
Гитлера очень ободрил успех первых месяцев войны с СССР. Третий Рейх занял Украину без большого сопротивления. Единственная значительная битва продолжалась только за Киев, но в сентябре в 1941 г. и она завершилась большой победой немцев. После этого, конечно, Гитлер утвердился в мнении, что является великим полководцем, и отбросил всяческие попытки компромисса с кем-либо. Однако, провозглашая независимость 30 июня, Бандера не мог еще этого знать. Может, хотел проверить намерения Гитлера относительно Украины.
Кроме этого, Бандера хотел поставить перед свершившимся фактом других деятелей украинского национального движения, с которыми конфликтовал. В акте провозглашения независимости было выразительно отмечено, что Украинское государство создается под руководством ОУН Бандеры.
В целом этот план потерпел поражение. Украинское государство не появилось, а Бандера был сослан в Заксенхаузен, где сидел до конца войны. Однако еще перед концлагерем, когда он был посажен под домашний арест, он не перестал быть сторонником сотрудничества с немцами. В письмах, пересланных в страну, писал: пока Гитлер представляет силу и воюет со Сталиным, было бы безумием отворачиваться от него. Евгений Стахив, который приводит это письмо, утверждает, что если бы Гитлер предложил сотрудничество украинцам, то Бандера без колебания стал бы украинским Квислингом.
- Имел ли Бандера какие-то контакты с поляками, были ли у него польские друзья? Есть ли хотя бы упоминание, которое доказывает, что он мог понимать польское видение?
— Ничего мне об этом неизвестно. Бандера часто повторял, что украинский националист не имеет права принимать другую культуру. Поколение Бандеры скорее не поддерживало контактов с поляками. Во время процесса перед войной прокурор спросил его, почему перед убийством украинца ОУН за ним долго следила, а решение об убийстве Перацкого было принято моментально. «Потому что Перацкий был поляком и оккупантом!» - ответил Бандера.
Интересную гипотезу в деле польско-украинских отношений в межвоенные годы излагает известный специалист в этой проблеме американский историк Тимоти Снайдер. В своей биографии Генрика Юзефского он пишет о шпионской войне между Сталиным и Пилсудским, жертвой которой стала Украина и многие лица, которые стремились к польско-украинскому объединению. В Париже убит сторонник союза Украины и Польши, атаман Симон Петлюра. В Польше - депутат Сейма Тадеуш Голувка, один из наибольших спикеров культурной автономии польских украинцев. Не говорю, что это Сталин непосредственно режиссировал эти убийства, но ему на руку были недоразумения между поляками и украинцами. Хотя это и звучит парадоксально, но украинские националисты и Кремль, хотя и взаимно друг друга ненавидели, но в определенных делах их взгляды были достаточно подобными.
Москва никогда не недооценивала украинского вопроса, понимая, что он влияет на судьбу всей Европы. Эмпирическим доказательством этого является судьба самого Бандеры, убитого в Мюнхене в 1959 г. по заказу Кремля агентом КГБ Богданом Сташинским, украинцем из Галичины, завербованным Москвой. Это совсем другая история, которая ждет отдельной книжки. Убийство Москвой Бандеры еще больше укрепило его миф.
Перевод с украинского - Александр Хохулин
