Яков Кротов. Богочеловеческая история. Вспомогательные материалы.
ОТВЕТ Я.КРОТОВУ НА КРИТИКУ
2013 год
Дорогой Яков, почему Вы не оповестили меня, что написали отзыв на мою работу об окончании Мк? К сожалению, я не часто захожу на Ваш сайт. Только недавно случайно увидел Ваш отзыв.
Позвольте несколько замечаний.
«Между тем, с точки зрения науки всё прямо наоборот»
— Заглавие статьи и первая ее фраза вызывает полное недоумение: кто тут представляет «дух науки», и кто «дух веры»? Из контекста выходит, что критик позиционирует себя представителем «точки зрения науки». Правда, не совсем ясно, какой именно науки, и что он вообще называет словом «наука». У науки в традиционном понимании этого слова, в отличие от веры, не бывает раз и навсегда принятых и утвержденных точек зрения, ибо основа всякой науки — сомнение, о чем еще учил Аристотель. Но неважно, предположим, у некоторых представителей «науки», в частности, отца Якова, имеется прямо противоположная точка зрения. Хорошо, но какая она? Где ее формулировка? Если она прямо противоположна выше изложенному тезису, то сия «истинно научная» точка зрения должна утверждать следующее:
«Христианская масса никогда не принимала на веру всё, что ей рассказывали о Спасителе, будь то чудные легенды или простонародные байки. Необыкновенная популярность апокрифических Евангелий, начиная от Первоевангелия Иакова, совсем ничего не доказывает, это всего лишь отдельная случайность и исключение из правила, а правило всегда было такое: Народ, т. е. христианская масса, и Партия, т. е. Церковь, едины! Церковь всегда знала, что нужно массе принимать, а масса всегда знала, что слушаться нужно одну лишь Церковь и ее утвержденных представителей и больше никого. Очень давно, в 18-м веке существовало заблуждение, что будто бы Церковь иногда обманывала массы, и те ей верили, но давно доказано, что это неправда, и забавно встретить в 21 веке людей, до сих пор еще не принимающих этих доказательств».
Ничего, что такая формулировка не имеет никакого отношения ни к истории, ни к реальности; главное, что она полностью соответствует «научным» взглядам отца Якова, — правильно я говорю?
Во всяком случае, правильно то, что, если уж берешься критиковать, то критикуй корректно. С чем-то не согласен — выдвигай свой контртезис и его обосновывай, это и будет опровержением критикуемого тезиса. Здесь же никакого опровержения нет, зато есть демагогический уход в сторону, переход на вопросы, которые автор не поднимал. Автор пишет: «масса охотно принимала на веру», критик его интерпретирует по-своему и как ему хочется: «Вот пример убеждения, что «пипл всё схавает» в силу своей необразованности»! Стало быть, автор не уважает массы! Он их считает необразованными! Он русофоб, антисемит и враг народа!
Вывод: «Крайне иррациональное убеждение». Какое? Оно выше было процитировано: «Христианская масса охотно принимала на веру всё, что ей рассказывали о Спасителе»
Далее следуют аргументы: «Во-первых, на рынке слов всегда более одного варианта – неважно, правды или лжи. Почему вдруг «пипл» начинает «хавать» христианскую проповедь, а не митраистскую или манихейскую? На самом-то деле, люди – неважно, образованные или нет – никогда ничего не делают «массой». Плюрализм не в ХХ веке придумали, только в ХХ веке его существование стали признавать, а не прятать. Терпеть не научились даже в XXI».
— Очень сильный «аргумент»! Вы видите, массы, оказывается, не всякую проповедь принимали, потому что всегда были от природы способны различать, что следует принимать, а что не следует. Правда, было и так, что христианство навязывалось страстно желающим его массам огнем и мечем, но это редкое исключение, ведь давно же доказано, что подавляющее большинство масс принимало христианство добровольно и с песнями. Они еще добровольно принимали и большевизм, и сталинизм, и нацизм; ну значит, так надо было Высшему Промыслу. А Промысел всегда прав! Не прими, например, массы христианство при Константине, то проклятое Просвещение могло бы овладеть умами на полторы тыщи лет раньше; так ведь? А это было бы очень неправильно и ненаучно!
«Б. Деревенский убеждён, что оба варианта эпилога Мк. сочинены, потому что “Церковь не могла удовлетвориться столь резким обрывом евангельского сказания, да ещё в такой важнейшей его части, как воскресение Христа”. Это утверждение ни на чём не основано»
— Минуточку! Не только Б. Деревенский так считает; так считают ведущие текстологи-библеисты. Есть немало оснований считать так. Они приведены и у меня, и у целой когорты исследователей.
А Вы сами как считаете, отец Яков? Что Марк (то есть тот, кто писал текст Мк 1:1—16:8) написал текст Мк 16:9-20? Или этот автор написал Короткий эпилог? Или закончил писать в стихе Мк 16:8? Если хотите спорить, то давайте говорить по существу.
«Другие рассуждения Деревенского, исходящие из того, что некая “Церковь” определяет, какой вариант евангельского текста достаточно «приемлем», основаны на том же странном представлении о “Церкви” как аналоге ответственного секретаря журнала ЦК КПСС, который “работает с авторами”. Конечно, вторжения в текст были вполне вероятны, но вероятность ещё не есть реальность. Требуется нечто большее, нежели готовность говорить от имени Церкви, чтобы производить смелые текстологические реконструкции. Это относится, конечно, и к не по разуму усердным апологетам неповреждённости евангельского текста»
— Очень сильный аргумент против «ненаучных» рассуждений Деревенского! Церковь — это вам не ЦК КПСС, и точка! — ну что тут возразишь? Но тут оказывается, что аргумент направлен и против «правильных» рассуждений самого Кротова. Несмотря на то, что Церковь не КПСС, она и в тексты вторгалась, и работала с ними, нет, не с «авторами» а с вариантами евангельского текста, наличие которых признает и сам отец Яков.
«Так что дописывание эпилогов – не следствие особой “идеологии” некоей “Церкви”, а локальное историческое явление, свидетельствующее о психологии лишь небольшой части верующих в определённую – и не самую раннюю – эпоху».
— Порой кажется, что отец Яков забывает, кто он, Кротов или Деревенский. Если Кротов, то ему пристало писать сентенции типа: «дописывание — редкая практика, обычно же уважение к сакральному тексту было столь велико, что в тексте Библии сохранилось множество “оборванных” текстов, текстов, утративших смысл, текстов, противоречащих друг другу». Нет, оказывается, дописывание не «редкая практика», а «локальное историческое явление», и оба эти взгляда на дописывание умещаются в голове одного и того же человека, в одном и том же абзаце. Двоемыслие, однако; Оруэлл отдыхает!
«Например, тезису о том, что обрывистый конец Мк. – гениальный литературный приём, имеющий аналоги в древнегреческих традициях, Деревенский противопоставляет тезис: “На наш взгляд, евангелист Марк меньше всего ориентировался на греческие трагедии”. И никаких объяснений – а почему “меньше всего”? Почему не мог Марк не рассказать о том, о чём рассказывают другие евангелист? Не мог – и точка. Понятно, что тут не объяснение, а перенос на достаточно древний и сложный текст своих представлений о том, как пишутся научные статьи»
— Понятно, что тут не объяснение и не полемика по существу, а перенос на форму высказывания, придирка к словам. Что принципиально изменилось, если бы Деревенский написал: «Вряд ли он мог и оборвать свой рассказ на полуслове». Но Деревенский написал чуть более категорично, ибо он думает, что Марк не мог оборвать свой рассказ на полуслове, и думает не безосновательно! Воскресение — это не какой-нибудь частный эпизод античной трагедии, это главный догмат христианской теологии, и он безусловно требовал доказательств. Только вот убедительных доказательств у Марка не было, а неубедительные и Церковь не убедили — вот в чем дело. У Вас есть другое объяснение? — Приводите его и возражайте по существу, плиз!
«Сочинительство исходит из принципа: “чудес не бывает, потому что чудес не бывает”, следовательно, воскресения не было и первые ученики Воскресшего Иисуса не видели, следовательно, всякие описания явлений Воскресшего сочинены позднее. Ясно, что, основываясь на такой предпосылке, Деревенский сочиняет именно текст, в котором Воскресший Иисус никому не является»
— Спасибо, но я не могу принять сии лавры, ибо не я сочинил три (!) разные версии Маркова эпилога. И уж я не знаю, из чего исходили при этом сочинители, — наверно, из принципа, что «чудеса бывают», только почему-то чудеса всегда бывают в разных вариантах и при отсутствии каких-либо доказательств или подтверждений.
«Только полезно помнить, что это не «реконструкция текстолога», а фантазия человека, не верующего в воскресение»
— Поставлена чуток жесткая дилемма, однако: «Либо ты веришь в воскресение, либо ты фантазер, ни больше, ни меньше»!
«Точно так же на недоказанной и недоказуемой посылке основан исходный тезис Деревенского: вопрос об эпилоге Евангелия от Марка крайне важен для Церкви с тех пор, как первичность Мк. стала доказана. Ведь в любом случае, оба поздних эпилога Мк. – поздние. Они не первичны. Поэтому какой из этих эпилогов «лучше» для Церкви – надуманный вопрос»
— Опять расплывается наш критик, избегает возражать на тезис контртезисами. А почему бы не написать: «Деревенский исходит из недоказанной посылки первичности Марка»? Наверно, потому что критик не очень уверен, доказана ли сия посылка или нет. — «Не суть важно, ведь окончания-то не первичны», — ретируется критик. Так, но тезис о первичности относится не к окончаниям, а к тексту Марка до окончаний; здесь критику не следовало бы так явно подтасовывать.
«Более того, Деревенский исходит из характерной для одной из христианских традиций убеждённости в том, что письменное Откровение – главный источник существования Церкви. Sola Scriptura»
— Да неужели? Деревенский сам выдумывает христианские традиции и предписывает следовать им всем христианам! Странный упрек при том, что критик сам признает, что такая традиция в Церкви и существовала, и существует. Стало быть, если критик не согласен с сей традицией, то он становится не оппонентом, а единомышленником критикуемого. О чем спор?
«Для этого взгляда текстологические проблемы, возможно, кажутся ужасающими. Только это не единственный возможный церковный взгляд на Евангелие и, что важнее, это уж точно не позиция христиан первых двух-трёх столетий»
— Ну да, и вообще, мол, для православных «Sola Scriptura» не главное. — Отлично! Тогда о чем спор? Если вы считаете себя последователями Иисуса, то для вас на первом месте должно стоять вопрос, как следовать его учению: подставлять щёку, любить врагов, не оскверняться исходящим из уст и т. д. А если кто-нибудь сомневается в правильности посмертно поставленного диагноза воскресения, то от этого ценность самого Учителя и его учения нисколько не умаляется.
С уважением,
Борис Деревенский
